«600-летие явления Годеновского Креста». Епископ Переславский и Угличский Феоктист

Нашим гостем был епископ Переславский и Углический Феоктист.

Разговор шел о такой значимой святыни Ярославской области, как Годеновский Крест: о его происхождении, о том, как и при каких обстоятельствах он был явлен 600 лет назад и о чудесах с ним связанных.

Ведущий: Алексей Пичугин

---

А. Пичугин

— Друзья, здравствуйте, это «Светлый вечер» на светлом радио. Меня зовут Алексей Пичугин и я рад вас приветствовать. И с удовольствием представляю нашего гостя — ближайший час здесь, в этой студии, вместе с нами и вместе с вами епископ Переславский и Угличский Феоктист. Владыка, добрый вечер.

Епископ Феоктист

— Добрый вечер.

А. Пичугин

— У нас очень интересная, хорошая дата впереди, буквально через два дня, в ближайшее воскресенье. Не только об этой дате, о той святыне, которой дата посвящена, мы будем сегодня говорить, мы будем говорить, я надеюсь и о Переславле, об Угличе, о епархии — любопытной очень, хорошей, интересной епархии рядом, совсем недалеко от Москвы, в Ярославской области. Ну вот дата удивительная — 700 лет со дня явления Годеновского Креста. А Годеново — это уже такое нарицательное название, хотя совсем небольшого села, небольшой деревни в Ярославской области, но там храм, и в этом храме хранится очень почитаемая в России святыня — Годеновский Крест. Ну тут, наверное, самое время передать слово Владыке, чтобы Владыка рассказал подробнее об этой истории, которая 700 лет назад произошла, которая до нас, уже до наших дней доходит только в такой сказательной, наверное, истории — как этот Крест явился, как он попал сюда, как его обнаружили, как он себя явил, и что было вот на протяжении этих 700 лет. Потому что история у него тоже была непростая.

Епископ Феоктист

— Да, история действительно непростая, история продолжается. Но прежде всего я бы хотел поправить вас, Алексей, и сказать, что не 700, а 600 лет.

А. Пичугин

— Ой, да, 600, что-то я махнул.

Епископ Феоктист

— Это очень важно, это именно шесть столетий. Почему, потому что отсюда проистекает некоторое историософское осмысление. Да, действительно в 1323 году на Сахотском болоте (ныне это Ивановская область) был явлен Крест, пастухи его увидели. Увидели его как бы сходящим или висящим в небе и рядом святителя Николая с Евангелием. И вот был им де голос или какое-то внутреннее осознание, дано понимание того, что от этого Креста, по молитвам святителя Николая, будет много чудес, и исцелений, и помощи народу. Позднее был обретен и сам Крест, и создана церковь на том месте, и еще позже монастырь там появился. Я, конечно, даты все — очень много, дат связано с Крестом, — я их всех в голове, к сожалению, сохранить не способен. Но важно, что самого начала пребывания Креста здесь у нас, в России, происходило множество чудес, они фиксировались все, но, к сожалению, первая книга с фиксацией была утрачена, и есть только уже вторые, позднейшие. В пожаре она была утрачена.

А. Пичугин

— Ну это не в советские годы, а когда-то раньше?

Епископ Феоктист

— Нет, не в советские. Первый храм, если я не путаю, то есть он был деревянный, это я не путаю, и именно он, кажется, сгорел. А Крест не пострадал в этом пожаре абсолютно. Ну почему я вот так вот делаю акцент на 600-летии — именно потому, что 1423 год — это очень важный год в истории христианских стран, Византии, России.

А. Пичугин

— Да, безусловно.

Епископ Феоктист

— Мы знаем, что именно в это время начались уже финальные османские эти войны, которые привели к падению Константинополя — в 1453, если не путаю. Тогда же началось укрепление Руси — и Василий I, Василий II Темный...

А. Пичугин

— Да. Ну тут вот, видите, явление Годеновского Креста произошло прямо на пороге очень сильных изменений в политической жизни Руси, в социальной жизни. Потому что большая феодальная война, которая достаточно долго продолжалась, власть переходила, даже участники этой феодальной войны переходили с одной стороны на другую — там то есть те, кто начинали друг с другом бороться, в итоге оказывались по одну сторону. То есть это был очень тяжелый конфликт, который вот в этой центральной части страны или, как до этого говорили, северо-востока, то есть вот то самое место, где явился Годеновский Крест, они привели к очень масштабным переменам.

Епископ Феоктист

— Ну тут что скажешь, да, так и есть. То есть мы видим два параллельных процесса: исчезновение Византии, такого гегемона, и появление России, позднее ставшей Российской империей — и это вот некий ставший новый центр силы на европейском, евразийском континенте. И в это время появляется вот в Северо-Восточной Руси Крест, который мы исследуем. Ну я тут сейчас немножко продолжу историю, что он был на Никольском погосте до 1940 года. Когда его хотели в очередной раз уничтожить — вот эти все гонения, уничтожение храмов и так далее, то было принято решение верующими просто перепрятать, перенести туда, где его не станут искать.

А. Пичугин

— А Никольский погост, простите, это не то место, где он сейчас хранится, это недалеко, где-то там...

Епископ Феоктист

— Это не то место. Это недалеко, километров пять-семь, наверное.

А. Пичугин

— Но там храма того нет или он...

Епископ Феоктист

— Нет, там все было уничтожено. Сейчас там восстановлен монастырь Животворящего Креста Господня, Погост Крест — так еще называют. И там монашеская жизнь, и там копия Креста хранится. Ну а это вот сейчас получается, что по современному административному делению это...

А. Пичугин

— Ивановская область.

Епископ Феоктист

— Ивановская область. Раньше она была, ну к Ростову тоже принадлежала, то есть это границы меняются.

А. Пичугин

— Естественно.

Епископ Феоктист

— Мы понимаем, что сейчас, получается, что это две разных области. Крест находится на территории Ярославской области, на границе с Ивановской. Соответственно, Погост Крест, он на границе, то есть он в Ивановской области, на границе с Ярославской областью. И в 1940 году его просто перепрятали в храм в Годеново. И там он пребывал в безвестности до конца XX века — 96–97-й год, когда...

А. Пичугин

— А, то есть вот это массовое паломничество, оно началось... А его не было в позднесоветские годы или как-то тайно ходили?

Епископ Феоктист

— Не было. Нет, о Кресте никто не знал, то есть о нем просто забыли.

А. Пичугин

— А старушки, которые его прятали?

Епископ Феоктист

— Старушки к тому времени уже благополучно почили в Бозе. И вот это ведь, знаете, в наших широтах, в нашей Северо-Восточной Руси — Ярославской области, Владимирской области, Ивановской и так далее, у нас ведь много храмов — старинных храмов, исторических храмов, и в них какие-то реликвии, какие-то иконы, какие-то кресты — и мы к этому привыкли, этого много. Этого много, и зачастую даже мы не задумываемся о том, какова история той или иной вот реликвии. Нечто подобное было и с Крестом. Ну просто было — ну скажу, может быть, грубо, но как есть: не до него. Немножко не до него. Потому что шло восстановление храмов, монастырей, и были сосредоточены и церковные власти, и священники, священнослужители, как раз на возобновлении жизни именно вот нормальной церковной. И вот игуменья нашего Никольского Переславского монастыря, она приехала туда с сестрами — просто они искали, подыскивали место для подворья. Потому что все же городской монастырь — это определенные тяготы для монашествующих, и им такое хотелось иметь место, где можно жить уединенно так, уезжать на какое-то время, потом возвращаться в город. Вот в Годеново приехали, там был приходской храм. Ну как матушка рассказывает, что прямо к храму подъехать не получилось, потому что там не было дорог.

А. Пичугин

— Матушка Евстолия, да?

Епископ Феоктист

— Матушка Евстолия, да. Вот они пришли, просто там машину оставили, пешком уже к храму пришли и увидели Крест — и все изменилось очень сильно. Потому что они решили там остаться. Даже не вернулись в монастырь, там переночевали, с утра... Ну то есть сказали, что хотят батюшке помогать, именно священнику.

А. Пичугин

— Ну они не знали про этот Крест?

Епископ Феоктист

— Тогда еще не вполне, судя по всему. Но Крест их поразил и привлек.

А. Пичугин

— То есть была какая-то в народе история, что вот, дескать, есть такой Годеновский Крест, не очень понятно, что он...

Епископ Феоктист

— Нет, его не Годеновский тогда называли.

А. Пичугин

— Ну да просто некий крест.

Епископ Феоктист

— Крест, некий крест старинный. А что, как — ну я повторю, он, судя по всему, воспринимался как одна из множества святынь нашего вот региона. И вот матушка, она как-то так прониклась с сестрами к этому Кресту, и начали изучать, исследовать, откуда, что, почему. И постепенно, значит, пришло вот к нынешнему почитанию.

А. Пичугин

— А как они увязали эту замечательную знаменитую историю явления 600 лет назад (ну тогда еще не 600, меньше немного) с тем конкретно крестом, который вот хранился?

Епископ Феоктист

— Ну есть я, конечно, тут могу ошибиться, потому что меня там и близко не было в те годы да, все это с рассказов, и рассказы, может быть, не вполне полноценные или я, может быть, не те вопросы задавал. Но начали интересоваться, откуда он взялся. А там же вокруг него целый монастырь вырос в свое время, в Ивановской-то области нынешней.

А. Пичугин

— Ну в нынешней.

Епископ Феоктист

— Да. Естественно, что если там целый монастырь существовал больше, чем полтысячелетия, естественно, что есть летописи, есть история какая-то там. Вот таким образом увязали. Но Крест был, когда его матушка, с ним познакомилась матушка Евстолия, то он был, конечно, в очень плохом состоянии.

А. Пичугин

— А, я фотографии видел до реставрации и нынешние — конечно, совершенно.

Епископ Феоктист

— В очень плохом состоянии, потому что он хранился в ненадлежащих условиях там, в подклети. А все же он деревянный, дерево имеет замечательное такое свойство, оно влагу впитывает, да, но тем не менее он сохранился. Матушка привлекла реставраторов. Реставраторы — ну это был, по-моему, уже 2002 год, если я не путаю, реставраторы хорошо потрудились, и вот он пришел к нынешнему, значит, соответственно, виду.

А. Пичугин

— Ну я читал комментарий реставратора из Русского музея, который говорит, что этот Крест явно византийской работы. Причем поздней Византии. Если мы говорим о том, что он появился в XV веке, в первой половине XV века, то вот мы можем себе представить искусство поздней Византии по иконам, если кто-то был в Стамбуле, по мозаикам монастыря Хора (Кахрие-Джами), по каким-то каталогам, которые мы видели — то есть вот поздняя Византия. И вот он у нас.

Епископ Феоктист

— Да, но нет.

А. Пичугин

— Так.

Епископ Феоктист

— Тут я просто продолжу рассказывать. Вместе с восстановлением Креста реставрацией был восстановлен и храм. Естественно, что начали рассказывать об этом Кресте, начали приезжать паломники, и постепенно все переросло вот в такой очень мощный паломнический поток. Я, как правящий архиерей, служил там всякий раз, когда праздники Креста бывают, и я могу свидетельствовать, что действительно сегодня не все желающие могут попасть в храм на этих богослужениях, места не хватает. Поэтому вот обычно летом, вот в июне, послезавтра, мы будем служить на улице, потому что просто не помещаемся.

А. Пичугин

— А Крест выносится при этом.

Епископ Феоктист

— Нет, Крест — дело в том, что он в таком состоянии, что его нельзя транспортировать. Ну он является памятником, он входит в предметы охраны храма Иоанна Златоустого в селе Годеново, и необходимы особые условия хранения. Тут необходимо сказать еще, что он ведь не какая-то маленькая икона, это очень большой крест.

А. Пичугин

— В человеческий рост.

Епископ Феоктист

— Больше.

А. Пичугин

— Ну больше, сам Крест больше.

Епископ Феоктист

— Два с половиной метра — 2,53, по-моему, его длина и 180 сантиметров ширина. Рост Спасителя, изображение — 175 сантиметров.

А. Пичугин

— То есть фактически как вот среднестатистический человек.

Епископ Феоктист

— Да, то есть в человеческий рост.

А. Пичугин

— Друзья, напомню, что в гостях у светлого радио сегодня епископ Переславский и Угличский Феоктист. И мы в канун 600-летия явления Годеновского Креста говорим о Годеновском Кресте — об этой святыне, о праздновании, 600-летии, о Переславской епархии. Итак, вы говорите, что каждый год служите на улице. Крест нельзя вынести, там какая-то копия, как я понимаю, ставится, нет?

Епископ Феоктист

— Ну выносится небольшая копия. Ну про копию — это отдельный разговор.

А. Пичугин

— Ну да, это матушка Евстолия приезжала не один раз, она рассказывала, что они постоянно делают копии в подарок.

Епископ Феоктист

— Да, их уже 27 что ли, точно не скажу.

А. Пичугин

— Да, я тоже не знаю.

Епископ Феоктист

— Ну что-то такое. Это только больших, полноразмерных копий. Ну а уж там маленьких...

А. Пичугин

— А маленьких, она и мне подарила. У меня есть где-то.

Епископ Феоктист

— У всех есть кроме меня, потому что я передариваю всем. Но я продолжу. Все это время не проводилось, за вот все 600 лет не проводились какие-то серьезные научные изыскания в отношении Креста. Да, конечно, была реставрация, было описание его, есть соответствующие научные труды и выкладки, но тем не менее всестороннего изучения Креста не проводилось. И назрела такая необходимость, вот когда, по-моему, в прошлом году мы и начали проводить Годеновские чтения, так называемые или в этом году, боюсь ошибиться, но уже две сессии прошло чтений, привлекать ученых, историков, богословов, философов, и пытаться вот осмыслить и его историческое значение, и его происхождение. Про происхождение, вот мы с вами на этом как раз остановились. Вы сказали о том, что он явно поздневизантийский.

А. Пичугин

— Ну это основываясь на комментариях, которые я у реставраторов читал.

Епископ Феоктист

— Так, но с оговорками. Дело в том, что нет у нас примеров византийских крестов такого размера, такого типа, их просто нет или мы о них не знаем. Но из того, что мы знаем, вот нет прецедентов. Но при этом есть так называемые триумфальные кресты западно-христианские в Италии, те кресты, которые обычно над алтарями вешаются. А есть довольно похожий по размеру, по стилистике крест, в Лукке находящийся. Он, по-моему, чуть постарше, я сейчас датировку его не скажу, не помню, но, в общем, постарше. Он, конечно, другой, отличается, но тем не менее он похож. Хотя Спаситель там в хитоне, а на нашем Кресте Он в набедренной повязке. Ну и понятно, что живопись немножко отличается. Но при этом интересно, что в нашей традиции современной мы видим кресты, все вот изображения Спасителя на Кресте — Он всегда с закрытыми глазами. Вот в той вот западной традиции того времени, до рубежа тысячелетия, с открытыми глазами изображается. То же самое и с Годеновским Крестом. То есть реставраторы обнаружили, что оригинал, то есть изначально глаза были открыты — тоже очень нехарактерно ни для Византии, ни для современной нам Русской Церкви. Но нечто вот такое было на западе. Ну, конечно, возникает вопрос, как это все одно с другим связано: Византия, запад и так далее.

А. Пичугин

— Ну они хорошо были связаны.

Епископ Феоктист

— Ну вот именно. Мне думается, что об этом тоже нелишне будет напоминать самим себе. Потому что мы привыкли о том, что есть некая граница, да, вот мы говорим: православные, католики, и все, между нами там стена. Но на самом-то деле стена, она существует в сознании лишь некоторых людей, она не абсолютно стена. И мы видим, что и, скажем, еще в XVIII веке и католические авторы и, скажем, преподобный Никодим Святогорец, они издавались в одних и тех же типографиях в Венеции.

А. Пичугин

— И наши служебники славянские в Венеции печатались.

Епископ Феоктист

— Да, что есть такое взаимное общение и перетекание культур — и вот в живописи, и музыке, и богословских каких-то идей, и аскетических идей и так далее. То есть это все очень подвижное такое.

А. Пичугин

— Конечно.

Епископ Феоктист

— Какие-то афонские монахи там учились где-то на западе, и, соответственно, ну то есть все это...

А. Пичугин

— Ну как наши архиереи XVIII века очень часто были или там мы видим живопись на стенах храмов, фрески абсолютно западного влияния. И я вот помню прекрасно расписанный Троицкий костел-часовня в городе Люблин польском — абсолютно в византийской традиции.

Епископ Феоктист

— Ну меня это не удивляет. Ну потому что как-то у меня была возможность познакомиться с западной традицией, и когда только начинаешь так делать, ты поражаешься тому, насколько она отличается от того, как ты ее себе представлял или как ты привык ее себе представлять, что это что-то, имеющее очень много отсылок и пересечений с восточной традицией, просто мы не всегда это видим или не хотим видеть. То же самое можно сказать и про восточную традицию, которая очень много в себе несет там каких-то западных элементов, начиная, или не начиная, а пример яркий — это деление наше на таинства. Вот мы все знаем, что семь таинств. А когда начинаешь разбираться, почему их семь, откуда это взялось, выясняется, что это далеко не православная изначально идея.

А. Пичугин

— Я где-то, не помню у кого, читал такое мнение, что после понятно, что 1054 года и разделения долго достаточно — это долго не одно столетие, люди скорее себя ощущали двумя частями одной Церкви, те кто постоянно находился во взаимосвязи — в Константинополе, в Риме, вот эти постоянные пересечения, торговля, завоевания. Но при этом в церковном плане это скорее было вот ощущение двух частей христианской Церкви, нежели вот так вот, по обе стороны там Берлинской стены.

Епископ Феоктист

— Да. Ну сегодня, к счастью, у нас есть возможность выбирать, и кто-то ощущает себя так, а кто-то иначе. Кто-то радикально говорит, что, значит, ничего общего у нас быть не может. Ну это мы уже оставим за скобками, это не относится к теме нашей с вами беседы, насколько я понимаю. Вернемся к Кресту Годеновскому. И поэтому вот так ясно говорить, что он исключительно такого византийского происхождения, наверное, скорее всего да, но с какими-то влияниями. Во всяком случае пока ответа достоверного нет, как и нет и ответа по датировке. Собственно говоря, когда он явился-то 600 лет назад, он появился у нас 600 лет назад. Но когда он изготовлен был, это...

А. Пичугин

— Былая какая-то история. То есть да, мы не говорим о том, что он материализовался и вдруг собрался в Годеновский Крест в момент своего явления.

Епископ Феоктист

— Новенький, лакированный, пахнущий, значит, краской и свежим деревом. Нет конечно. Мы не знаем и реально, когда он...

А. Пичугин

— И какими путями он попал.

Епископ Феоктист

— И какими путями, да. С точки зрения нашей, то есть как мы это видим, это чудо. Потому что никаких данных о транспортировке или чем-то еще — мы не располагаем такими данными, да и не мог он там оказаться никак. Потому что такой Крест — ну во-первых, он тяжелый. Во-вторых, почему на болото? То есть если мы рассматриваем ситуацию такую, что кто-то там решил, предположим, перенести его из Византии, то это логистически фактически неподъемная для той поры задача. С учетом военных действий на территории Византии, с учетом вообще неспокойного пути, то есть если представить, из греков в варяги, да...

А. Пичугин

— Нет. Могу себе представить, что его переносили. Но просто тут, знаете, скорее само чудо в том, что действительно на болотах.

Епископ Феоктист

— Я логистически не могу представить, как это можно было осуществить в ту эпоху. Ну с учетом, еще раз скажу, непрекращающихся османских войн и его размеров.

А. Пичугин

— Да, размер у него, конечно, немаленький.

Епископ Феоктист

— То есть это не какую-то монетку в кармане принести, это контейнер — большой контейнер, тяжелый контейнер, который надо как-то вот везти. Как? Я не знаю, я не понимаю. И если бы даже везли, то скорее всего в Москву или в Киев, ну в каких-то понятные места. А здесь — в совершенную пустыню, где ничего нет, где до сих пор ничего нет. Потому что, как мы знаем, даже вот до Годеново едешь, там же в какой-то момент, после Петровского, все исчезает.

А. Пичугин

— И связь тоже.

Епископ Феоктист

— Вместе со связью исчезает все. К счастью, сейчас есть там дорога, и вот ее сделали сейчас, доделывают к празднику — она гладкая, хорошая, красивая, с разметкой. Но кроме дороги вот в наше время там нет ничего.

А. Пичугин

— Я как-то, помню, приехал в Годеново с обратной стороны. И я даже не знал, что я приеду в Годеново, поскольку навигаторов еще не было... А, нет, извините, все путаю. Наоборот, в Годеново я знал, что я приеду. Я решил из Годеново, что надо проехать как-то в сторону Суздаля не по дорогам, не по шоссе, а вот этими вот болотами, закрайками полей. И да, вот так я приехал в Суздаль — через какие-то поля, леса, полузаброшенные дороги насыпные. Так что там да, в обратную сторону тоже.

Епископ Феоктист

— Ну видели там населенные пункты?

А. Пичугин

— Нет, там только где-то на горизонте деревушки какие-то возникали. Но это глухие места, это действительно до сих пор глухие места, Сахтышские болота. Вот археологи любят Сахтышские болота, потому что все-таки этот торф, грунт, он консервирует хорошо.

Епископ Феоктист

— Ну там еще интересно появление самого этого холма, говорят, потому что есть летописные свидетельства о его вулканическом происхождении — то есть в смысле летописные свидетельства, что было некое землетрясение, и на болоте образовался холм, на котором вот потом, и сейчас находится монастырь Животворящего Креста — Никольский погост, Погост Крест — по-разному его называют. И исследования показывают, что это вот какая-то вулканическая история, что это не насыпной холм, он образовался путем каких-то таких процессов геологических, что довольно странно в наших широтах.

А. Пичугин

— Да, это правда. Мы вернемся буквально через минуту к нашему разговору. Напомним, друзья, что в гостях у светлого радио сегодня епископ Переславский и Угличский Феоктист. В канун 600-летия явления Годеновского Креста, говорим мы сегодня о Кресте, о Годеново, об окрестностях, о том, как Крест появился, о том, где он был изготовлен. Все это очень интересно. Не переключайтесь. Через минуту мы снова все вместе здесь соберемся.

А. Пичугин

— Возвращаемся в студию светлого радио, друзья. Напомню, что в гостях у нас сегодня епископ Переславский и Угличский Феоктист. И, в канун 600-летия явления Годеновского Креста, мы говорим и о Годеновском Кресте, о Годеново, об окрестностях — в общем, много всего интересного обсуждаем. И мы как-то отошли от вот такого масштабного паломничества, то есть люди стали приезжать. Тоже ведь это достаточно удивительно, что столько святынь, столько всего вокруг находится — в конце концов это все-таки Переславль, Ростов — такие явные центры Золотого кольца. А в Годеново надо еще проехать, дорогу вот только недавно сделали. Но последние 25 лет, последнюю четверть века поток людей не иссякает. Вот как это так происходит, происходило вначале, как это все формировалось? Ну действительно, сколько всего интересного было, и каких-то реликвий было в монастырях для паломников, каких-то интересных памятников для туристов, но люди поехали в Годеново.

Епископ Феоктист

— Ну как я уже сказал, я не был у истока...

А. Пичугин

— Ну рассказывают же.

Епископ Феоктист

— Я уже, так сказать, да, делатель единонадесятого часа. Мне думается, что ответ очень простой на этот вопрос, и он заключается в том, что люди, приезжая к Кресту Годеновскому со своими скорбями, болезнями, сложностями, очень часто находят и исцеление, и утешение, и разрешение. И мы, вот Никольский монастырь наш, ведет фиксацию такого рода чудес от Креста, и этих чудес уже больше за новейшее время, чем за то время, которое было до вот революционных событий. Уже больше. Плюс, еще тоже важный момент, на историческом месте нахождения Креста, вот где сейчас монастырь...

А. Пичугин

— Погост Крест.

Епископ Феоктист

— Да, там копия, ну точная копия установлена, и там тоже ведется летопись чудес вот от копии. Ну потому что на самом-то деле здесь не имеет значение древо как таковое, да, имеет значение первообраз, то есть Крест Господень.

А. Пичугин

— Да, вот я как раз хотел спросить, а почему так происходит. Ведь люди к Богу обращаются, ведь не к конкретному вот материальному проявлению древа Креста?

Епископ Феоктист

— Ну, конечно, к Богу. Понимаете, мы ведь не можем на этот вопрос дать какой-то...

А. Пичугин

— Конкретного ответа.

Епископ Феоктист

— Да, ответ, мы можем только предположительный какой-то давать ответ. И он будет ну в той или иной степени достоверности. А мне очень нравится на самом-то деле, знаете, вот те ответы, которые в своих комментариях на священные тексты Священного Писания давал блаженный Августин. Блаженный Августин очень часто говорил: а я не знаю. Или говорил, что это не открыто, что мы не можем об этом рассуждать, можем лишь там предполагать. Так вот и здесь. Есть некий объективный факт — это факт, это не фантазия, это не факт веры, это то, что зафиксировано. Вы знаете, вот сегодня, когда мы, предположим, готовим канонизацию того или иного подвижника благочестия, то есть определенная процедура. Я не буду все описывать, но среди прочего очень хорошо, чтобы были бы медицинские засвидетельствованные исцеления — то есть со справкой. Вот у человека была какая-то неизлечимая онкология, он поехал, приложился там к...

А. Пичугин

— Годеновскому Кресту.

Епископ Феоктист

— К Годеновскому Кресту, ну или к раке, к могиле там святого, помолился ему — и вот у него нет этой онкологии. И у него есть лечащий врач, который и констатирует это. Так и здесь. Это не какие-то фантазии, это то, что подтверждено, и подтверждено массово. То есть да, когда-то исцеления...

А. Пичугин

— А когда-то нет.

Епископ Феоктист

— А когда-то вещи типа того, что человек там потерял паспорт и не мог найти, и вдруг находит его на нужном месте, или еще какие-то сложности в личных отношениях там с кем-то. Ну там много всех ситуаций.

А. Пичугин

— Это же очень важно опять, мне кажется, проговаривать, что это может произойти, а может не произойти.

Епископ Феоктист

— С одной стороны, важно проговаривать, с другой стороны, это кажется самоочевидным фактом. Я, конечно, для себя лично я не склонен делать акцент на чудесах, которые вот происходят от Креста. То есть они там происходят, это, я повторю, это не выдумка, это много свидетельств, наверное, сотни. Мне ближе другое. Мне ближе размышления о том, что есть справедливость. Вот когда мы приходим ко Кресту... А Годеновский Крест, он чем удивителен, помимо всего прочего, он удивителен еще своим самим изображением и рельефом: он не плоский, он, вообще-то, скульптура, деревянная скульптура Спасителя — с не совсем правильными формами, с какими-то необычно большими руками, которыми Он как будто бы обнимает с Креста весь мир. Его взгляд, одновременно страдающий и милующий, любящий. И вот, подходя к Кресту и останавливаясь там в молитве, мне всякий раз кажется очень странным размышлять о собственных обидах. Ну потому что у каждого из нас есть то, что нас как-то задевает, да, и в межличностном общении, там в себе самом, в каком-то глобальном уровне, и кажется, что не все правильно, не все происходит так, как оно должно быть. И вот стоя у распятого Спасителя и глядя на Него, вот это все сохраняет свою актуальность или нет? Вот можно ли говорить о том, что мне так обидно, что меня там, например, не повысили в должности или что-то еще, или мне урезали зарплату? Господи, там сойди с креста и порешай эти вопросы. Или нет? А если нет, то и то мы приходим к вопросу о справедливости. Вот справедливо Бога ко кресту пригвоздить?

А. Пичугин

— Ну я только хотел сказать, что это те мысли, которые часто приходят в голову от Великого Четверга к Великой Субботе, вот эти два с половиной дня, когда ты тоже об этом думаешь: что вот какая несправедливость происходит, с одной стороны, на мировом уровне, и какая несправедливость происходила две тысячи лет назад. Но эта несправедливость в свою очередь стала шагом к Воскресению.

Епископ Феоктист

— Вот так и здесь. И для меня вот эти мысли, они такие довлеющие, основные. Ну их много, они такого рода. Потому что мне думается, что исцелить от болезни — это было бы здорово. Ну у каждого есть свои какие-то немощи, ну было бы здорово. Но способно ли это привести к Христову Царству — это большой вопрос. А вот то, что может побудить человека, да, как-то измениться, это действительно ценно, это ценно без оговорок. Вот для меня крест — и Годеновский, и любой другой, да, вот этого такого рода мыслепобудительный мотив, если угодно. Потому что так, в суете, об этом немножко забываешь.

А. Пичугин

— Сразу возникает вопрос: как вы думаете, а стоит ли, вот нас сейчас слушают люди в разных уголках России, для многих поехать в Годеново это целая история, откуда-нибудь там из Приморского края, например. Но человек нас слушает — слушает историю его явления, слушает историю о чудесах, которые происходят. Ему кажется, что со всеми его нестроениями, болезнями, есть какой-то шанс, выход — взять и из Владивостока поехать в Ярославскую область к Годеновскому Кресту. Или человеку лучше пойти в ближайший храм и вот все то, что бы он хотел сказать перед Годеновским Крестом, вся та его молитва, которую бы он сотворил перед ним, может быть сотворена в любом месте?

Епископ Феоктист

— Я думаю, что хорошо бы и дома помолиться, и у Годеновского Креста помолиться и везде помолиться, где Господь даст силы и возможность. Я не думаю, что здесь надо действовать в логике либо-либо, да, — либо одно, либо другое. Если есть возможность, то почему нет.

А. Пичугин

— Нет, если есть возможность — конечно.

Епископ Феоктист

— Ну я думаю, что, понимаете, ведь сейчас ни для кого не секрет, что мы в такой ситуации оказались, которая нам, ну она печальная, с одной стороны, с другой стороны, помогает нам открыть заново нашу собственную страну. Когда мы говорим о Золотом кольце — вы, Алексей, там бывали неоднократно, прекрасно знаете, знаете состояние городов, храмов, святынь наших, что иной раз даже в Переславле Залесском храм Петра митрополита, к примеру, да, построен при Иоанне Васильевиче Грозном...

А. Пичугин

— Прекрасный, красивейший.

Епископ Феоктист

— Прекрасный, красивейший, но находящийся в совершенно ужасном, аварийном состоянии. И я об этом — я его привожу в качестве примера, он ведь не единственный так. Не только там, в Переславле, есть проблема такая, да, это по всей вот Северо-Восточной Руси, по всем нашим регионам историческим, которые здесь — это Ярославская область, Владимирская, Ивановская, и Вологодская, и Тверская — ну логика понятна. Ну при этом вот тот факт, что у нас разрушаются святыни, мало кого волнует. Я вот помню, несколько лет назад, когда был пожар в Нотр-Дам-де-Пари, люди начали стихийно скидываться на восстановление, да, Нотр-Дам-де-Пари. А это Нотр-Дам-де-Пари, он был только заложен тогда, когда наш храм Петра митрополита был уже построен. Вот в том году, когда наш освящали, тот был заложен.

А. Пичугин

— Мы не можем сравнивать: вот позднее хуже, а это, раннее, лучше.

Епископ Феоктист

— Нет, не можем. Не можем, конечно же, и то ценно, и это ценно. Но тут другое как будто бы настораживает и пугает: что Нотр-Дам-де-Пари оказывается многим русским людям ближе, чем те храмы, которые у нас есть. И удивляет это даже не меня. У нас есть вот в Переславле живет совершенно замечательная женщина, уже она там живет с 80-х годов, француженка, Лоранс Гийон. Вот она, как-то мы с ней общались на эту тему, она говорит: знаешь, вот я тут живу давно, да, все понимаю, все чувствую, кроме одного. Я одного понять не могу: почему русские люди так пренебрежительно относятся к своим святыням, к своим памятникам. Почему мы беспокоимся из-за парижского храма — там есть кому беспокоиться, честное слово.

А. Пичугин

— И там всем миром насобирали денег, не только мы,

Епископ Феоктист

— И там, ну спасибо Гюго, так сказать.

А. Пичугин

— Ну так у нас тоже с детства вот это — «Собор Парижской Богоматери».

Епископ Феоктист

— Ну Гюго.

А. Пичугин

— Да. Ну у нас же и это наше все.

Епископ Феоктист

— Да, ваше — может быть, я...

А. Пичугин

— Нет, я тоже не могу сказать. Хотя нет, могу. Потому что одна из таких ранних самых книг — это была краткая выдержка, изданная в советское время для детей.

Епископ Феоктист

— Мне больше Фенимор Купер нравился всегда.

А. Пичугин

— Вот что в руки попало в восемь лет.

Епископ Феоктист

— И Майн Рид, я как-то этими историями про североамериканских индейцев зачитывался в юности. Ну как бы я возвращаюсь, да, о своих памятниках, мы их не знаем и совершенно пренебрежительно к нам относимся — это симптоматично. Но сегодня ситуация изменилась, и эта ситуация нас заставляет обратить внимание на наши памятники, на наши святыни. Да, ситуация изменилась там в связи с трагическими событиями, но как бы мы понимаем, что нет худа без добра. И вот это обращение внимания, фокус внимания на наши объекты, мне кажется очень своевременным и правильным. Даже не то что своевременным, запоздалый, конечно, но слава Богу, что произошло, происходит. Вот то же самое — я к чему это всю, да, песню завел? Когда мы говорим о Годеновском Кресте — это одна из множества наших русских святынь. И мы знаем, что люди с охотой едут на Святую Землю, на Афон, куда-то еще — и это замечательно. Рим, Ватикан, там римские святыни — это все здорово. Но сегодня у нас есть возможность с такой же охотой поехать и ознакомиться, пока есть возможность, с русскими святынями. И думается, что этой возможностью стоит воспользоваться. Конечно, в том случае, если есть возможность.

А. Пичугин

— Ну и желание есть.

Епископ Феоктист

— Возможность финансовая там, да, желание есть. Я понимаю, что не надо брать кредит там, снять деньги и куда-то ехать.

А. Пичугин

— Да, конечно.

Епископ Феоктист

— Мы об этом не говорим. Мы говорим о альтернативе некоторой. Поэтому я думаю, что хорошо бы и там, и там, и дома, и у Креста Годеновского. Ну потому что вот вы как-то так сказали, а меня это прямо, знаете, задело. Почему задело, потому что у меня в кафедральном соборе тоже есть крест, он тоже древний.

А. Пичугин

— Ну так вот, а я поэтому и спрашиваю.

Епископ Феоктист

— Ну так я молюсь и у того, и у того молюсь. Ну что ж.

А. Пичугин

— Я один раз из пяти, когда проезжаю мимо Годеново, я обязательно заверну. Естественно. Но тут вопрос как раз в том, что у человека, скорее, может быть, я его не совсем правильно сформулировал. Я же недаром привел пример Приморский край. Для человека, живущего в средней полосе России, конечно, не так сложно доехать до Годеново. Он послушает нашу программу, тем более вот сейчас до Переславля поезд прямой из Москвы пустили, а там можно и на такси, можно на автобусе. Ну, в общем, путей добраться до Годеново много. А я-то как раз про то, что человеку нужно через всю страну перелететь, у него, может быть, нет таких возможностей, и вот нужно ли ему. Или все то, что может сказать Богу, он может сказать и дома, и в храме.

Епископ Феоктист

— Ну как будто бы очевидные вещи: да, может. Но если есть возможность, почему бы не приехать.

А. Пичугин

— Конечно, да, естественно.

Епископ Феоктист

— Конечно, там преподобный Серафим говорил, что здесь у меня и Киев, и Афон, и Иерусалим.

А. Пичугин

— Но от этого Иерусалим не перестанет быть Иерусалимом.

Епископ Феоктист

— Не перестанет, и Афон Афоном быть не перестанет. Но есть еще очень тоже важный момент, который мы вот упускаем иной раз. Вот я тут размышлял над первой главой Послания к Римлянам апостола Павла — ну в рамках работы на Радио ВЕРА, да, комментировал для Радио ВЕРА. И меня вот поразили там как-то там слова апостола Павла о том, что хочу к вам прийти, чтобы утешиться верой общей, моей и вашею. Утешиться верою общею. И вот это апостол, великий человек, мощнейший, гигант духа, и нуждался в том, чтобы утешиться общей верой, то есть чтобы побыть с единомышленниками.

А. Пичугин

— Апостолу еще это не так часто выпадало.

Епископ Феоктист

— И, с одной стороны, есть Серафим Саровский — ну великий человек, без сомнения, который говорит, что да, действительно, что святость определяется молитвой, твоим внутренним расположением, святость места, и это правда. А с другой стороны, есть необходимость иной раз побывать там, где много единоверцев, где ты не будешь чувствовать себя белой вороной. Потому что ну даже находясь здесь, да, в центре Москвы — ну да, пока мы в монастыре, вроде бы ничего. Но вот я в подряснике, сейчас пойду погулять по набережной, например, здесь, да, Москва-реки — ну ясно, что я белая ворона, ясно, что я странненький. В метро — странненький, я везде странненький. Ну не только я, мы все, когда определяем, то есть кому мы себя показываем, как священнослужители — нас смотрят так, ну как-то изумленно, скажем так, да, в общем, изумленно, то есть это непривычно. И ты как бы находясь в таком обществе, находясь среди коллег на работе, может быть, даже внутри семьи, ты чувствуешь, что ну как-то: а почему нас так мало, а может быть, я ошибаюсь, может быть, что-то не так со мной? И иной раз хочется, конечно, побыть с теми, кто единомыслен, кто чувствует и верит так же, как ты, кто устремлен к тому же, к чему и ты устремлен. Не только в рамках там интернета, не только радио послушать. Ну понятно, что включая Радио ВЕРА — да, мы здесь все верующие, да, вот оно. Ну а в таком практическом, бытовом смысле. Ведь иной раз бывает, что человек в пустыне находится. Да, есть какие-то там знакомые с прихода, но не более того. Я почему так говорю, потому что я сам был в такой пустыне: я ведь не вырос среди христиан, да, для меня это вот, когда я заинтересовался Церковью, у меня не было одного там даже «двоюродного», в кавычках говорю, знакомого, который знал бы, как в храм зайти и лоб перекрестить. Мне не к кому было обратиться. Интернет тогда еще не был так развит. Я понимаю проблему одиночества, и сейчас я понимаю тоже эту проблему. Почему, потому что когда нет рядом людей, с которыми ты можешь, да, просто быть верующим человеком, без опасений того, что покрутят у виска или тебе скажут циничное, да, это дорогого стоит. Вот когда приезжаешь ты в такие места как Годеново, когда ты видишь какое количество людей там, которые думают и чувствуют так же, как ты, для которых совершенно не странно распластаться у Креста там и, может быть, если Бог даст там, прослезиться — это совершенно нормальное действие, ты понимаешь, что ты вовсе не маргинальный человек, что все хорошо.

А. Пичугин

— Друзья, напомним, что в гостях у светлого радио сегодня епископ Переславский и Угличский Феоктист. Но тут можно сказать, Владыка, все-таки что вам очень повезло с епархией. В том смысле, что все-таки Переславль, Углич и окрестности — это такие места, где даже не применительно к Годеновскому Кресту, а вообще очень много, не знаю, может быть, какое-то личное ощущение таких мест, действительно личного какого-то христианского притяжения, мест, где ты чувствуешь именно то, о чем вы сейчас говорите. Может быть, это сложно понять среди общей разрухи какой-то, может быть, это сложно понять, глядя на руины, на невосстановленные храмы, на жизнь людей небогатую. Но, в общем и целом, наверное, все-таки ты это чувствуешь в Переславле, в Угличе, в окрестностях тоньше и острее, чем когда ты вот где-то в новых епархиях, где в городе один кафедральный храм большой построен за последние годы, а во всей епархии там 20, 30 приходов, 50, но половина из них это новые приходы, которых не было никогда, и люди живут, не очень себе представляя, что такое христианство.

Епископ Феоктист

— Ну, безусловно. Тут не то что чувствуешь, ты видишь, что в нашем регионе — я сейчас не говорю Переславская епархия, я говорю Ярославская область, — христианство, оно является определяющим. И я что имею в виду, что количество верующих, количество духовенства, количество монастырей, оно, наверное, несравнимо, несопоставимо большое ни с каким иным регионом. Я пример приведу. Вот в нашей епархии совокупное население — это 105 что ли тысяч человек, население всей епархии. На эти 105 тысяч человек у нас 10 монастырей, 285 храмов — ну, правда, там не все они действующие, но приходов 110, и 170 человек духовенства. Чтобы было понятно, в московских реалиях, потому что мы знаем, что есть определенная критика там программы...

А. Пичугин

— Программа-200.

Епископ Феоктист

— Да, «Программы-200» — говорят, что вот зачем, есть же храмы, куда это нужно и все прочее. Ну я приведу пример, вот сопоставительно, да: у нас на 100 тысяч человек, значит, 285 храмов. В московском районе Митино, где я служил до того, как меня рукоположили во епископа, получается, там 4 храма на 200 тысяч человек. И, соответственно, можно посчитать там, чтобы количество храмов на единицу населения стало в Митино таким же, как в Переславской епархии, то в Митино надо построить еще больше, по-моему, я считал, что-то 432 что ли храма. Представляете, Митино — там надо все снести, еще не хватит места. Вот у нас такая плотность.

А. Пичугин

— Но это редкая очень плотность. Вот даже по окрестным епархиям, наверное, нигде больше такого не будет.

Епископ Феоктист

— Я и говорю, что у нас в этом смысле, не только в Переславской епархии, а вообще в Ярославской области вот такая картина. Когда ты едешь, предположим, в хорошую погоду осенью, когда листва уже опала, и вот такой прозрачный воздух, когда видно далеко, вот едешь по епархии, и нет, с каждого холма или более-менее ровного места видно какой-нибудь храм.

А. Пичугин

— Да.

Епископ Феоктист

— Такое интересное свойство. И поэтому да, это ты чувствуешь, ты не можешь не чувствовать, ну как это не сознавать, когда таков процент. Это в Москве можно потеряться. Можно жизнь свою так устроить, что вообще никогда с церковью не сталкиваться. А в Ярославской области это невозможно сделать.

А. Пичугин

— А я, кстати, часто встречал такое мнение среди местных жителей: ну стоит церковь, стоит, и всю жизнь тут стояла, что ж, мы мимо нее ходили, уже внимания на нее не обращаешь.

Епископ Феоктист

— Да, есть такая проблема.

А. Пичугин

— Причем это достаточно такое частое, в Переславле мне говорили, там в окрестностях, в Суздале. Там стоит красивейший храм в деревне в печальном состоянии. Ты говоришь с местными жителями — говорят: ну и что что стоит, ну и что что разрушается? А что, всю жизнь разрушался. А его другим и не помнит никто.

Епископ Феоктист

— Слушайте, ну это очень печальная история. Ну я, видите, как я вот, я верю в Бога, и верю, что... даже знаю, что тут надо очень аккуратно. Бог, как мы знаем, из камней сих может воздвигнуть чад Аврааму. Поэтому те люди, которые таким образом относятся к храму, они, ну мне их очень жаль, потому что есть ощущение, что они обречены.

А. Пичугин

— Ну это...

Епископ Феоктист

— Я понимаю, что довольно жестко звучит.

А. Пичугин

— Жестко.

Епископ Феоктист

— Но я как, живя в Переславле, я вижу, что те люди, которые местные, которые с пренебрежением относятся и к памятникам, и к истории, и к культуре, и христианству и, самое главное, к Богу — это такая очевидная глазу происходит деградация. В том числе и алкогольная и наркотическая, которая и является тупиком.

А. Пичугин

— У нас совсем немного времени остается. И мы еще не поговорили о том, что будет через два дня, вот непосредственно 11-го числа, в Годеново. Ведь после нашей программы кто-то наверняка захочет приехать. Расскажите, пожалуйста, что ожидается.

Епископ Феоктист

— Ожидается торжественное богослужение, со множеством духовенства и архиереев. Потом будет еще концертная программа и...

А. Пичугин

— Служба на улице будет.

Епископ Феоктист

— Да, служба на улице, потому что в храме не помещаемся.

А. Пичугин

— Мы еще не сказали, что рядом с храмом, где находится Годеновский Крест, буквально вот в нескольких десятках метров...

Епископ Феоктист

— Упустили, да.

А. Пичугин

— Строится огромный храм.

Епископ Феоктист

— Да, вот матушка Евстолия, игумении Никольского монастыря, настоятельница и в том числе подворья в Годеново, как-то у нее такая родилась идея, давно уже, построить еще один храм побольше, ради того, чтобы люди помещались. Потому что вот она сама рассказывает, что был один год, когда был холодный март, и неделя Крестопоклонная, и несколько сот или больше человек просто в храм не поместились. И причащались на улице, и всю службу были на улице, и все жутко замерзли — это печально, конечно, было. Ну вот у нее была идея такая, то есть она сейчас реализуется, эта идея. И сделать храм как копию такую, уменьшенную, Константинопольской Софии, которая сейчас, к сожалению, не функционирует как храм, мы знаем. И сейчас идут такие работы. То есть нижний храм готов, сейчас там роспись идет, мозаика выкладывается. Верхний строится. Конечно, строится он не так быстро и весело, как нам бы хотелось. Ну тому есть объективные причины. Мы все понимаем, какие сейчас главные у нас акценты в нашей стране, куда уходят деньги, и поэтому сейчас немножко как будто бы не до храмов стало. Но тем не менее стройка идет, и мы надеемся, что рано или поздно она завершится. Конечно, мы планировали к 600-летию освящение устроить и Патриарха пригласить, ну к сожалению, не успели. Ну есть объективные причины.

А. Пичугин

— Ну ничего, все равно в каком-то обозримом будущем храм закончат.

Епископ Феоктист

— Ну я надеюсь.

А. Пичугин

— А 11 июня, уже послезавтра, вы можете приехать в Годеново, где пройдет торжественное богослужение и праздник, посвященный 600-летию явления Годеновского Креста. До Годеново добраться на самом деле не так сложно. Если вы поедете из Москвы, то это как правильней-то? Наверное, на машине, то до Петровского — это посередине между Переславлем и Ростовом, там есть даже указатели: к Годеновскому Кресту, по ним можно приехать, по навигатору можно приехать. А общественным транспортом — ну тоже, наверное, до Петровского или на поезде там автобусы.

Епископ Феоктист

— Алексей, ну вы понимаете, что я общественным транспортом туда ни разу не ездил. Нет, ну это все любой человек, который заинтересуется, он может найти в интернете информацию. К счастью, ее там с избытком.

А. Пичугин

— Да, это правда. Действительно, вот я сейчас посмотрел, можете тоже посмотреть, в любом поисковике: Годеново, как добраться, — и тут будут все возможные варианты, я даже их сейчас перечислять не буду, потому что...

Епископ Феоктист

— Ну я скажу, что и вертолетная площадка тоже как будто бы готова.

А. Пичугин

— Ну если вдруг. Спасибо большое. Епископ Переславский и Угличский Феоктист был в гостях у светлого радио. Прощаемся с вами, до новых встреч, до свидания. Будьте здоровы. До свидания. Спасибо.

Епископ Феоктист

— До свидания, Алексей.

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «Преобразования в современной системе образования». Максим Костенко
• «Донорство крови и костного мозга». Алена Фирсова, Наталья Быстрова, священник Дмитрий Гуров
• «Смыслы Таинства Крещения». Священник Григорий Геронимус