— Андрей Борисович, взгляни, на автопортрет Василия Тропинина. Как ты думаешь, почему художник изобразил себя на фоне Кремля? В знак того, что добился успеха в жизни?
— Нет, Олег, я бы так не сказал. Для Тропинина Москва — это олицетворение сердечной простоты, тепла и творческой свободы. Обрати внимание, на картине Василий Андреевич в удобном домашнем халате, с палитрой в руках.
— А почему ты противопоставил успех теплу и уюту? Не думаю, что для Тропинина жить в столице было невыгодно.
— Ну, столицей в то время считался Санкт-Петербург. И там находилась Императорская академия художеств. Каждый художник мечтал устроиться поближе к ней — это сулило и доход, и положение в обществе. Ведь именно через академию распределялись звания, должности и крупные заказы. В 1824 году Василий Андреевич сдал творческий экзамен на звание академика живописи и... решительно отказался от места преподавателя!
— Но почему?
— Тропинин до сорока семи лет был крепостным. Получив в 1823 году вольную, он не захотел ограничивать себя никакой зависимостью. И предпочёл простодушную Москву амбициозному Петербургу, творческую свободу с её рисками — строгим регламентам Академии художеств.
— Но если Тропинин был крепостным, как он достиг такого мастерства в живописи?
— Василий рисовал с детства, но никто не придавал этому значения. Когда мальчику исполнилось пятнадцать лет, помещик, граф Ираклий Морков, отправил его в Санкт-Петербург учиться кондитерскому ремеслу. Будущий художник в свободное от занятий время посещал Академию художеств, стал её вольным слушателем. Преподаватели заметили талантливого юношу, он считался одним из лучших учеников.
— Барин, наверное, обрадовался таким успехам своего крестьянина?
— Трудно сказать, что чувствовал Ираклий Моров. Едва Тропинин окончил курс, помещик отозвал его к себе в деревню в Малороссию. Там Василий имел возможность упражняться в рисовании, но при этом ещё выполнял обязанности лакея и даже пастуха.
— Как же Тропинин добился успеха?
— А вот тут на его творческую судьбу действительно повлиял переезд в Москву — не зрелый осознанный выбор 1824 года, а более ранний, невольный. Во время войны 1812 года граф Морков руководил Московским ополчением, и художник сопровождал его. Когда Наполеона победили, город отстраивался после пожара. Дворяне, следуя старинной моде, восстанавливали семейные портретные галереи взамен сгоревших — и талант крепостного художника стал чрезвычайно востребованным.
— А что в его мастерстве привлекало людей?
— Современники ценили в произведениях Тропинина сочность цвета, тонкие переходы тонов, правдивое отображение натуры. Но более всего — умение показать душу человека, его добрые качества. Для Василия Андреевича каждая модель прежде всего — неповторимое Божие создание.
— Вот и автопортрет художника такой душевный. В облике нет и тени строгости: взгляд лучится добротой, на губах — мягкая улыбка.
— Да, работа, которую мы видим перед собой — блестящий образец авторского стиля. Художник изобразил себя уже в почтенном возрасте. Он жил скромно, не гнался за почетом и богатством, бесплатно давал уроки бедным начинающим художникам. Расположив собственную фигуру на фоне Кремля, Василий поделился со зрителями радостью — как славно свободно жить и работать в любимом городе!
«Автопортрет Василия Тропинина на фоне Кремля можно увидеть в Саратовском государственном художественном музее имени Радищева».
Псалом 124. Богослужебные чтения

Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
Псалом 124. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 124. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 124. На струнах Псалтири
1 Надеющиеся на Господа подобны горе Сиону; не поколеблются вовеки те, что живут в Иерусалиме!
2 Горы осеняют их, и Господь осеняет людей своих отныне и вовеки.
3 Ибо не дает Господь грешникам власти над праведными, да не протянут праведные рук своих к беззаконию.
4 Даруй, Господи, блага тем, кто добр и праведен сердцем!
5 А людей развращенных и творящих беззакония покарает Господь. Мир Израилю!
9 мая. Об особенностях богослужения в День Победы в Великой Отечественной войне

Сегодня 9 мая. Об особенностях богослужения в День Победы в Великой Отечественной войне — игумен Лука (Степанов).
Празднование Дня Победы оказалось 9 мая не сразу по завершении Великой Отечественной войны. Уже во времена послесталинские, когда потребность напоминать народу и молодому поколению о великом подвиге нашего народа была особенно ясно ощутимой. А в 1994 году уже решением Архиерейского собора было установлено совершать, начиная с 1995 года, по всем храмам Русской Православной Церкви особое богослужение после Божественной литургии, где за ектенией сугубой и сугубое прошение об упокоении душу свою положивших за свободу нашего Отечества. А вот после литургии совершается благодарственный молебен за от Бога дарованную победу, и после нее заупокойная лития. Подобная традиция упоминать почивших воинов и со времен преподобного Сергия Радонежского в нашем Отечестве, когда и на поле Куликовом сражавшиеся и погибавшие наши воины были тоже мгновение поминаемы святым старцем, видящим препровождение их душ на небо ко Господу. И всегда о своих героях молилось наше Отечество и Русская Церковь.
Все выпуски программы Актуальная тема