Поделиться
У нас в студии был настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митино священник Стахий Колотвин.
Мы говорили о ближайшем воскресении, в которое празднуется память святых жен-мироносиц, о воспоминании явления на небе Креста Господня в Иерусалиме в 351 году, о праздновании в честь перенесения мощей святителя Николая Мирликийского, а также о памяти святых Иова Многострадального, апостола Иоанна Богослова и тайных учеников Христовых Иосифа Аримафейского и Никодима.
Ведущая: Марина Борисова
М. Борисова
— Добрый вечер, дорогие друзья. В эфире радио «Вера» еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость — настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин.
Свящ. Стахий Колотвин
— Добрый вечер.
М. Борисова
— И с его помощью мы постараемся разобраться, что ждёт нас в церкви завтра, в третье воскресенье после Пасхи, и на предстоящей седмице. В Православной Церкви третье воскресенье после Пасхи по традиции считается православным «женским днём», поскольку это память жён-мироносиц и Иосифа Праведного. Но кроме Иосифа мы вспоминаем ещё и Никодима. Что касается женщин, я думаю, мы поговорим про них отдельно, а вот про двух этих тайных учеников Христа хотелось бы поговорить подробнее. Во-первых, потому что о них Церковь вспоминает раньше, чем отдельно об апостолах. То есть память этих двух людей, про которых очень мало что известно и которые не были в числе учеников, которые ходили несколько лет за Христом и слушали Его учение, которые занимали довольно высокое положение в иерархии тогдашнего еврейского общества. И всё-таки, несмотря на такие, казалось бы, препятствия для проникновения учения Христа, они оказались первыми, кто пришёл и сделал так, чтобы сначала жёны-мироносицы, потом апостолы,а потом все мы узнали, что Христос воскрес. И, конечно, это в первую очередь Иосиф Аримафейский, который в собственном, купленном для себя гробе похоронил распятого и снятого с Креста Спасителя. И Никодим очень интересная, мне кажется, личность, о котором мы редко вспоминаем и редко говорим. Но для начала давайте, как всегда, обратимся к тому отрывку из Деяний святых апостолов и Евангелия, которое будет читаться завтра за Божественной литургией. И что касается отрывка из Деяний святых апостолов, то это шестая глава, стихи 1-7.
Там, мне кажется, речь идёт о том, что собственно в приоритете у истинных учеников Христа. Потому что мы как-то часто и много говорим о делах любви и милосердия, и это справедливо, но, смотрите, здесь говорится о том, что в первой христианской общине, когда зашёл спор о том, кто же должен заботиться о вдовах, апостолы решили выбрать специальных людей, семь человек, которым вменялось в обязанность то, что мы сейчас называем социальным служением. А все остальные, как сказано в этом отрывке, «мы постоянно пребудем в молитве и служении слова». Вот всё-таки что же у нас на первом месте, если мы себя считаем учениками Христа?
Свящ. Стахий Колотвин
— Церковь — это всё-таки собрание верных людей, поэтому люди друг друга дополняют. И любой приход забарахлит, приходская жизнь не будет развиваться, будем стагнировать, приход останется приходом и никогда не станет общиной, даже если священник будет очень активный, но ему не на кого будет опереться. Причём речь не о каких-то оплачиваемых сотрудниках: свечница, уборщица, певчие в хоре — но речь идёт именно о тех членах общины, которые готовы уделить время и силы для того, чтобы общинная жизнь развивалась. И поэтому очень важно такое волонтёрское служение на приходе, которое не только касается даже внешнего служения: пойти куда-то навестить людей в том или ином лечебном заведении, как-то помочь службе милосердия, собраться на какую-то акцию благотворительную, силами молодёжи её провести, — а речь идёт о какой-то повседневной такой жизни прихода, когда что-то надо организовать и сделать. Причём если даже сделать, выполнить люди более-менее готовы, потому что когда просишь... я, как настоятель маленького, строящегося храма, поэтому у нас многие должности, которые в таких заслуженных, больших храмах исполняют люди на зарплате, держать как раз за счёт волонтёрской деятельности. Кто-то пришёл и какой-то порядок навёл; кто-то взял и сделал, организовал какую-то приходскую ярмарку, раздачу вещей нуждающимся, продукты многодетным семьям как с кануна как-то распределил, а кто-то на своей машине развёз по домам. Это вся та деятельность, которую если брать и как-то организовывать на профессиональном уровне, тогда всех остальных на приходе надо уволить. Будет такой некоторый благотворительный фонд, более того, у людей вне Церкви как раз основная к ней претензия: чего же Церковь не ведёт себя как благотворительный фонд?
Надо помнить, что благотворительный фонд — это место, где люди всё равно работают и за свою работу какие-то средства получают. У Церкви на первом месте прежде всего, как и сказано апостолом, служение Слова и молитва. Прежде всего задача священника служить и проповедовать. Конечно, проповедовать — это не в смысле, что он только на службе пару слов после проповеди сказал, а священник, конечно, должен и вне службы уделять внимание приходской жизни. Но не каким-то таким хозяйственным вопросам и вещам, а прежде всего уделять внимание на то, чтобы провести какую-то катехизацию, евангельскую группу, ответить на вопросы прихожан — вот как-то именно беседовать, проповедовать Христа, что-то рассказывать, пояснять. Даже то, что я сегодня на радио пришёл и с вами, дорогие друзья, общаюсь — это тоже то, на что меня апостолы благословили, говоря, что это служение слова. Ты можешь этому время уделить и на некоторое время забыть о том, что тебе надо столько-то квадратных метров плитки закупить, чтобы в воскресной школе её на таком-то этаже положить.
Понятное дело, что порой бывают такие дни, когда священник, особенно настоятель строящегося храма, превращается в некоторого завхоза. Более того, это изрядную часть жизни и внимания занимает. Но любой человек, который берёт и как-то не только приходит... вот мы дальше поговорим об Иосифе, о Никодиме, о некоторой такой спонсорской поддержке Церкви. Но очень важно это служение — служение, которое апостолы поручили диаконам. Потому что «диакон» по-гречески и есть «служитель», причём это не в значении «слуга», а тот, кто выполняет некоторое служение, то есть это возвышенное слово изначально было. Что человек выполняет это служение даже не ближнему, а выполняет Богу, служа ближнему и исполняя обязанность Церкви. Поэтому тоже проявляйте инициативу, подходите и спрашивайте: «Батюшка, в чём вам можно помочь?» Батюшка, конечно, может сказать вначале: «Нам как раз мешок цемента нужен, штукатурка». Но надо сказать: «Батюшка, я не об этом. Вот что могу, я пожертвую на храм, а я хочу включиться в организацию процессов, у меня есть время и силы. Есть что-то?» И батюшка скажет: «О, точно, вот мне надо помочь с этим», — с какими-то бумажками, отчётами, какими-то такими вещами. То есть священник это с благодарностью примет, за одним исключением: если священник вас в первый раз в храме видит, то отнесётся к этому, конечно, с небольшим подозрением, потому что мало ли — какой-то проходимец, мошенник хочет в приходское хозяйство залезть и что-то оттуда себе украсть. Однако, если вы давно ходите в храм, если священник вас знает, то, конечно, он с радостью это примет. И вы увидите, как приход вокруг вас будет меняться, и нельзя будет сказать, что у нас в храме одни бабушки, ничего не происходит.
Но надо начать себя — начни. Апостолы же не ходили и никого на улице не вылавливали. Это Христос имел силу подойти к апостолу Матфею и сказать: «Пойдём со Мной, оставляй свою работу». Апостолы уже так не дерзали. Они брали из тех, кто уже и так следовал, из тех, кто уже в общине был, тех, кого они знали, кому доверяли — они их на это служение ставили. Точно так же и сейчас священник тоже... Конечно, у нас есть диакон в храме, но диакон — это уже другая задача, это тоже священнослужение. Тем не менее, я знаю, такая практика распространена, что диакон, поскольку по окончании богослужения ему не надо идти кого-то причащать на дому, нет такой дополнительной деятельности внебогослужебной, очень часто на приходе и отвечает, и координирует социальную деятельность. И у нас, когда наш отец Константин Кокора ещё не был священником, а был диаконом, то тоже это была его зона ответственности — прямо как в апостольские времена.
М. Борисова
— Давайте всё-таки вспомним этих двух тайных учеников Христа — Никодима и Иосифа Аримафейского. Почему мы вспоминаем Иосифа Аримафейского — более-менее понятно. Потому что он собственно похоронил тело Спасителя, и, благодаря этому, мы получили возможность удостовериться, что Христос воскрес. А что касается Никодима: почему он появляется в евангельском повествовании и почему так важен этот человек, который приходил к Иисусу тайно, по ночам, чтобы услышать от Него какие-то важные для себя вещи. И единственный раз, когда он попытался что-то сделать — это во время совещания у фарисеев и первосвященников попытаться заступиться за Иисуса, что не увенчалось успехом. Не стали его слушать, сказали, что тот человек из Галилеи, ничего хорошего из Галилеи быть не может, и вообще не будем морочить с ним голову, всё с ним ясно. То есть роль Никодима в евангельском повествовании, мне кажется, не совсем ясна.
Свящ. Стахий Колотвин
— На самом деле роль Никодима — Евангелие настолько нам его более ярко живописует, чем многих из апостолов. Про некоторых апостолов мы знаем из Священного Предания — где они дальше проповедовали. Вот это устное предание Церкви, куда какой апостол отправился, где пострадал, в каких землях проповедовал, какие чудеса совершал. А если мы посмотрим Евангелие, то о Никодиме говорится значительно больше, чем о большинстве апостолов от двенадцати. Конечно, у нас есть Пётр, Иоанн, Иаков, апостол Андрей Первозванный — про них как-то особо говорится. А если за пределами этих четырёх апостолов, то уже о Никодиме говорится больше — мы больше видим моментов с ним. Мы видим эту беседу Христа с Никодимом, где Никодим показывает пример преодоления сомнений: что если ты сомневаешься, тебе надо взять и разобраться. Для нас, для нашей церковной жизни это очень важный момент — ты сомневаешься. Например, ты не доверяешь в чём-то священнику — возьми и разберись, не нужно ходить с этим недоверием. Что-то узнай, уточни, что-то у батюшки спроси и как-то поймёшь: дальше с этим священником по пути или нет. Что-то тебе в принципе в церковной жизни не нравится. Ты слышишь какие-то слухи, и один кричит, что это всё клевета на Церковь, всё неправда, а другой говорит, что это попы врут, а истина, возможно, где-то посередине, что действительно где-то такая проблема в Церкви есть, а где-то нет. И ты берёшь и в своих сомнениях — они, наоборот, проводят тебя по срединному христианскому, такому царскому пути.
Поэтому тут Никодиму можно помолиться и взят с него пример как раз в преодолении этих сомнений. Ничего страшного, если ты сомневаешься, если ты не уверен, просто не сдавайся, разбирайся дальше, не верь со вторых слов. Потому что мы видим, как Никодим сомневается, и его никто другой не может убедить. А когда он встречает Христа, у него все вопросы решаются. Поэтому точно так же, если вы сами в чём-то сомневаетесь или кто-то из ваших близких, то просто нужно помолиться Христу, то есть непосредственно к Нему обратиться. То есть люди думают, верующие они или неверующие, есть Бог или нет, Церковь Православная истинная или нет. Даже если ты все аргументы переберёшь — это лишь полдела. Просто обратись ко Христу, скажи: «Господи, если Ты есть, подскажи мне. Господи, если Ты есть именно здесь, то тоже я от Тебя жду какой-то весточки».
М. Борисова
— Напоминаю, что вы слушаете программу «Седмица». В студии Марина Борисова и наш сегодняшний гость — настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин. Мы добрались, наконец, до отрывка из Евангелия от Марка, 15-я глава, 43-й стих, по 16-ю главу, 5-й стих. Это отрывок, который мы завтра услышим на Литургии, где рассказывается, как утром жёны, которые были среди учеников Христовых — ученики, испугавшись, сидели, закрывшись, в горнице в полном недоумении и растерянности, а женщины взяли ароматы и пришли, чтобы совершить необходимый обряд с телом Спасителя. И они первыми увидели Ангела, который сказал им, чтобы они шли и сообщили апостолам о том, что Христос воскрес. Вот в этом Евангелии удивительно, на мой взгляд, всё. Первое, что удивляет, это то, что — в чём обвиняли апостолов? В том, что они фальсифицировали историю, что они всё наврали, всё подтасовали, и на самом деле ничего этого не было, всю историю Воскресения они придумали, и всё это неправда. Но история, которая произошла и которая описана в этом отрывке, казалось бы, полностью опровергает эту точку зрения, потому что для античного мира рассказать о том, что первое что-то увидели женщины... то есть худшего пиар-хода, в нашей терминологии, придумать невозможно, потому что античный мир — он антиженский...
Свящ. Стахий Колотвин
— Особенно ближневосточный.
М. Борисова
— Быть женщиной стыдно. И вообще, что же это за такое событие, которое первыми увидели женщины. То есть об этом написать так подробно можно было только в том случае, если это было на самом деле. Мне так кажется, может быть, я ошибаюсь.
Свящ. Стахий Колотвин
— Даже если мы сейчас посмотрим всякие скандальные истории, которые происходят в некоторых арабских странах с туристами, особенно с туристками. Даже особенность местной системы правосудия, что от женщины слова, только если подтвердят её слова несколько мужчин-свидетелей, то тогда можно подавать заявление в полицию. Это кажется таким архаизмом, но он на самом деле очень свойственен для древнего мира, потому что даже во времена Христа — уже помимо такого ближневосточного мира, Он соприкоснулся со средиземноморской, европейской культурой, древнегреческой. Если древнегреческая культура философская тоже хотя и ставила, может быть, мужчин как-то выше и тоже все позиции они занимали, то когда она соприкоснулась с римским правом — римское право очень чёткое, оно заботится о правах общества, гражданина и так далее.
Но женщина в римском праве не могла действовать самостоятельно, если она не была весталкой — жрицей богини Весты. Буквально на всю гигантскую Римскую империю несколько женщин имели самостоятельные юридические права. Все остальные женщины не могли действовать самостоятельно в суде, заявлять права на имущество, на какую-то уголовную ответственность и так далее. Они могли выступать только: до совершеннолетия как дочь, как выдали замуж — как жена. И даже, если, например, вдова пожилая, причём управляющая богатым имением, за неё по сути представителем становился её сын, или если она его переживала — в войне погиб, например, — внук мог за бабушку только идти и свидетельствовать. Это причем очень чётко прописано. Поэтому и в данном случае свидетельству женскому веры быть не должно. Тут, конечно, люди, которые как-то сомневаются, скажут: «О, сами христиане и дали повод — свидетельству женщин и не должно быть веры». Тем не менее мы смотрим, что сейчас у нас и в судейском корпусе как раз женщин очень много. Если адвокат тоже где-то там 50 на 50, то женщина-судья это уже не удивительно, а даже чаще всего и привычно. И ты понимаешь, что апостолы на тот момент, как вы сказали, если бы хотели сделать какой-то подлог, то точно бы на женщин не ссылались. Более того, как мы помним, они и женщинам-то сами не очень-то поверили. Тем более поверить в это сложно — воскресение. Причём не воскрешение, что кого-то ещё воскресили, а что сам кто-то воскрес — это для нас уже эта мысль привычная, за две тысячи лет как-то устоялась, а для апостолов это был, конечно, нонсенс. И поэтому они и побежали слова мироносиц проверять. То есть: «Так, рано радоваться, рано отмечать. Женщины сказали так — пойдём-ка мы посмотрим».
И вот то, что Христос не только... вот является Ангел всем мироносицам, но и тоже Христос потом является отдельно и Марии Магдалине и с ней отдельно беседует, показывает, что не только весть о воскресении, но и Сам Воскресший Христос является женщине. На самом деле в этом нет ничего удивительного, учитывая, что когда Господь явился в мир, воплотился, то Он тоже явился прежде всего женщине — Пресвятой Богородице, Приснодеве Марии. Богородица знала, что уже Христос, что Бог на землю сошёл, а человечество вокруг не знало. И здесь недаром у нас, у христиан, два самых любимых праздника там почитаются: праздников Праздник — Пасха Господня; и главный двунадесятый праздник — Рождество. Есть два таких столпа праздничных у нас в течение календарного года. Потому что и здесь мы видим некоторую такую перекличку, что тоже Господь всячески подчёркивает, что женский род — это не то что какое-то ущемление человеческой природы, но, наоборот, это венец творения. Человек достигает гармонии — при творении мира помним, как Господь творит Адама, творит Еву и говорит, что нехорошо Адаму быть одному. И вот именно полнота человеческой природы выстраивается в женщине. Поэтому, если Господь творил постепенно и мир был всё краше, краше и краше, и сначала Господь сотворил неодушевлённый мир, потом каких-то животных сотворил, и в конце концов творит человека. А из человека кого он в конце сотворил? То есть женщину. Поэтому, если говорить, кто самый венец творения — мужчина или женщина, то, конечно, венец, окончание, самое высокое создание — это, конечно, женщина. Поэтому недаром этот праздник и считается таким православным женским днём.
У нас на приходе с самого первого дня существования — в этом году уже пойдём либо 5-й, либо 6-й раз, — мы обычно закупаем цветочков и раздаём, где-то тысячу или две тысячи цветочков на центральных площадях нашего района, около метро «Митино» случайным прохожим. И в принципе, более широко, в нашей Церкви уже традиция устоялась, более скромная, что просто прихожанкам своим раздавать. Прихожанкам это хорошо, конечно, но они и так, в принципе, о празднике знают. А вот поздравить женщину или девочку, или бабушку, которая просто идёт по каким-то своим делам, то это действительно такой праздник и настоящая миссия, настоящее напоминание о том, что Церковь стоит на женских плечах, и в самые тяжёлые моменты всегда стояла. На самом деле, как апостолы — вот как в Евангелии мы читаем, что все оставили и бежали, и остались женщины. Что нам ходить до далёких времён двухтысячелетней давности? Мы оглянёмся на советское время и тоже увидим: бабушки «белые платочки» — неграмотные вот эти крестьянки и, наоборот, кто-то, может быть, преподаватель или профессор. Все эти женщины, которые просто перенесли вот эти страшные 70 лет. Именно благодаря им, какие храмы не закрывались, и какие храмы всё-таки открывали в поздние советские годы — тоже их стараниями. Да, конечно, там был батюшка, но не один батюшка ничего без бабушек не сделает. И сейчас, если мы посмотрим на деревенские храмы, то точно так же храм живёт, пока бабушки в таком строю стоят. Более того, если мы сейчас посмотрим, то в принципе и в городских храмах женщин будет больше.
Конечно, так было не всегда, конечно, в дореволюционную пору мужчин в храмах было больше. И советская власть, коммунистическая пропаганда как-то старалась показать, что это женская задача — ходить в храм. То есть, наоборот, пропагандисты советского времени говорят, что женщине были даны права, были какие-то обязанности. Да нет, даже в советской пропаганде использовалось, что женщины такие тёмные, несовершенные, поэтому они идут в храм. Нет, женская душа как раз тянется к Богу легче, потому женщина — венец творения. И об этом нам вот этот праздник и напоминает. Причём если мы будем отсчитывать от Праздника праздников, Пасхи, то мы увидим удивительную закономерность: главное чудо — Христос воскрес. Потом следующую неделю мы видим, как мужчины ни во что не верят, апостол Фома — неверующий. А через неделю Господь говорит: «Ну хоть на мироносиц можно опереться. Мироносицы всегда со Мной, Меня не покинут».
И я тоже, конечно, как настоятель храма могу сказать... вот собирались мы на молебен. Тоже и в мороз, и в слякоть стоишь ты под открытым небом, храм рядом деревянный потихонечку строится, пара рабочих чего-то там забивает, и тоже те женщины, которые сопровождают, кто в возрасте, кто помоложе, вот тоже на их женские плечи порой ложится и что-то перенести, что-то поднять. Понятное дело, что мужчин порой не хватает. Поэтому это, конечно, такой праздник, как вот у нас 9 мая — праздник со слезами на глазах, то и здесь тоже некоторый праздник со слезами на глазах. Что же, дорогие мужчины, прекрасные дамы всё делают за вас? В том числе мы даже говорили о дьяконском служении, социальном служении, да и его... кто вот эти пакеты разбирает, таскает, каким-то многодетным семьям приносит? Да тоже, в принципе, женщины. Поэтому, дорогие православные христианки, это не повод, конечно, гордиться, потому что гордость от Христа отделяет. Но тем не менее я вас от души поздравляю — сегодня ваш настоящий праздник. Его нельзя променять ни на какие дни коммунистических шествий, которые мы уже за несколько десятилетий восприняли, как-то так наложилось на нашу народную память. Помним: тысячу лет православные люди на Руси праздновали именно сегодня, именно вот этот день как православный женский день. Поэтому если даже от мужчин поздравлений не дождёшься, то хотя бы поздравляйте друг друга. И в принципе, если ждёте, что вам на 8 марта дарят букет, то уж на день жён-мироносиц букет должен быть в два раза больше. Запомните это и подскажите своим благоверным.
М. Борисова
— Живущие в Москве наши радиослушатели имеют шанс поучаствовать в таком удивительном празднике: на Рогожской заставе, рядом со старообрядческой митрополией, этот день празднуют таким удивительным фестивалем. Помимо того, что там ярмарка, какие-то концертные номера. То есть это такой удивительно красочный праздник именно в старообрядческой московской общине. Кстати, я совершенно не понимаю, почему? Почему именно они.
Свящ. Стахий Колотвин
— Потому что старообрядцы очень бережно относятся ко всяким внешним традициям. Где-то это, конечно, становится на пути духовного развития и препятствует, а где-то это становится существенным подспорьем. У нас произошёл за советские годы разрыв наших многовековых традиций христианских. Поэтому тоже, я надеюсь, что от старообрядцев такие праздничные дни потихонечку распространятся, что вот эта сохранённая традиция этого отколовшегося кусочка нашей Православной Церкви, что она и всю полноту канонической Православной Церкви тоже насытит, и этот день станет настоящим праздником на каждом приходе.
М. Борисова
— Вы слушаете программу «Седмица». В студии Марина Борисова и наш сегодняшний гость — настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин. Мы прервёмся и вернёмся к вам буквально через минуту, не переключайтесь.
М. Борисова
— Ещё раз здравствуйте, дорогие друзья. Вы слушаете программу «Седмица». В студии Марина Борисова и наш сегодняшний гость — настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин. И с его помощью мы, как всегда по субботам, стараемся разобраться в смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. Казалось бы, мы совсем недалеко отошли от таких очень бурных и радостных переживаний пасхального воскресенья, Светлой седмицы, а Церковь нам уже потихонечку напоминает о страданиях в своём церковном календаре. На этой седмице у нас воспоминание о явлении на небе Креста Господня в Иерусалиме в 351 году и память святого Иова Многострадального 19 мая — любимый праздник святого страстотерпца царя Николая II. Я думаю, что это очень важный день, который даёт очень много пищи для размышлений, мне кажется, особенно сейчас. Но давайте сначала вспомним об этом явлении. Почему Церковь настолько важным его сочла, что даже внесла в церковный календарь как отдельный праздник? Ведь явлений Креста Господня было много, в особенности в первые века. Мы знаем по житиям разных святых, что он так или иначе отдельным святым или сразу нескольким людям являлся. Насколько я понимаю, ценность данного явления в том, что оно было объяснено как специальное вразумление от Господа императору-арианину, чтобы он вернулся в лоно Православной Церкви и дал ей нормально жить и развиваться. Но почему для нас это так важно? Это же было очень давно — 351 год.
Свящ. Стахий Колотвин
— Тут, мне кажется, для понимания будет очень важным вспомнить, что, хотя явление было в 351 году, но сам праздник был установлен уже после того, как Иерусалим был завоёван. То есть VII век, Иерусалим, где Крест являлся, был потерян, но для Византии был потерян навсегда. Потом были государства крестоносцев, которые по идее должны были по вассальной присяге как-то там относиться к Византии. Но, как мы помним, наоборот, при власти крестоносцев православному духовенству было даже тяжелее, чем под мусульманским владычеством. То есть вот уже VII век и город, который столько значит для православного мира, такой настоящий духовный центр православного мира. Политический центр, понятно, был Константинополь, а духовный — это всё равно Иерусалим. Мы помним, что Древо Креста Господня хранилось в Иерусалиме, его в Константинополь царицы Елена возила, но всё равно потом он веками, за исключением частиц, тоже сохранялся в Иерусалиме. И как было скорбно и горестно, когда персы в начале VII века Иерусалим разграбили, разрушили, Древо похитили. И как торжествовала Византия, когда император, в очередной раз это был император-еретик, нам надо помнить, что Византией в основном правили императоры-еретики. Если мы сравним длительность правления православных императоров и неправославных, то примерно будет поровну лет правления.
И тоже вот как раз воспоминания о том, что Крест Христов был явлен во время правления императора-еретика — это моё авторское предположение, — что оно для православных было очень важно. Когда вернув из персидской столицы взятый, император Ираклий, можно сказать, один из соавторов искусственной ереси, абсолютно искусственной, она как компромисс между монофизитством и православием делалась — ересь монофелитства, что Христос, да, истинный Бог и истинный человек, но в Нём нет человеческой воли, то есть Он такая марионетка в руках Божьих. Христианин, который подражает Христу и является абсолютно свободным, эту ересь принять не мог ни под каким соусом, потому что это по сути отказаться от своей человеческой свободы, которую Господь нам даровал. И поэтому православные люди, которые жили под этим гнётом, а этот гнёт был очень страшным, потому что, как мы помним, отпали все патриаршие кафедры, то есть и Александрия, и Антиохия, и Константинополь, и даже Рим, уже полунезависимый от Византии, и там тоже папа Гонорий в кои веки принял ересь, тоже подписал это монофелитское определение веры. И поэтому на этом фоне было очень важно показать — да, в руках императора-монофелита, а он поднимает этот Крест и говорит: «Смотрите, Бог мне способствует. Персы захватили Крест Господень, а я вернул. Я разграбил персидскую столицу. И посмотрите — Господь на моей стороне». Они показывают — нет, помнишь, император-монофелит, был за триста лет до тебя император-арианин, и при нём было явление Креста Господня? И это не подчёркивало, что арианство вечно, а то, что Господь являет Свой Крест, наоборот, чтобы показать: нет, Я возьму и это арианское еретическое царство сокрушу. И, как мы помним, арианство ушло, и в христианстве не осталось никаких арианствующих Церквей, в отличие от более поздних ересей, потому что эта ересь отрицала по сути, что Христос полноценный Бог. Точно так же и здесь мы видим, что император Ираклий, который так победоносно гордился, как он и ловкую ересь построил, такое компромиссное учение, как он думал, и своими военными победами. С персами воевали — тысячу лет не могли победить, а он за тысячу лет наконец победил, установил однополярный мир. И тут арабы врываются — Персию всю завоевали, половину Византии завоевали, тот же Иерусалим завоевали — всё потеряно. И то есть Господь смиряет.
И для православного человека, как мы помним, Господь говорит: «Хочешь со Мной быть — возьми крест свой и за Мной гряди», — и поэтому сила Божия совершается в немощи. И для христианина очень важно понять: да, Крест — это не только орудие победы, как у Константина, что правда разбивает врага и провозглашает не языческое, а православное царство, даже не православное — Константин такую веротерпимость провозглашает. Для христианина, даже когда всё против тебя, даже когда гонения на Церковь, даже, если не брать Церковь, у тебя какие-то проблемы, но если ты со Христом, то это ничего страшного. Все внешние проблемы останутся, а вот знамение Креста над тобой, даже если у тебя крест с груди содрали, если все иконы в костре сожгли, если храмы все закрыли и осквернили, всё равно Господь на небесах. Потому что с небес Крест взять нельзя — вот как Крест является на небе. Уже это не под силу никаким земным силам, потому что Господь показывает свою любовь и заботу независимо от окружающих обстоятельств.
М. Борисова
— А теперь обратимся к истории ветхозаветного праведника Иова Многострадального. Собственно говоря, сама история достаточно хорошо известна. Как праведный, преуспевающий во всём человек стал объектом спора между Богом и сатаною. Сатана хотел на его примере доказать, что праведник может быть праведником, только если он надеется на вознаграждение за свою праведность. И чтобы доказать, что человек может верить бескорыстно, Господь отдаёт на какое-то время своего праведного верующего Иова во власть сатаны, который наводит на него всевозможные беды и напасти. В начале он лишается всего своего имения, своих детей, короче говоря, он остаётся один, потеряв плоды всех своих трудов. Но этого оказывается недостаточно, и тогда на него насылается болезнь, причём очень такая стыдная для верующего иудея болезнь проказа, которая считалась таким свидетельством греховности. И тут случается то, что, мне кажется, очень интересно для нас. Потому что обычно, если так не задумываться, образ Многострадального Иова воспринимается, как образ такого верного до последнего верующего человека, который... как говорится, «претерпевший до конца спасётся». Но ведь это не совсем так: рассказ об Иове — это рассказ о том, что человек взбунтовался против несправедливости Бога по отношению к нему. И это, мне кажется, сейчас для современного христианина очень интересный опыт.
Свящ. Стахий Колотвин
— Для начала надо вспомнить, что праведный Иов — это человек, живший в глубокой древности, то есть он не был иудеем, он не был потомком Авраама. Он был одним из тех немногочисленных, но рассеянных по земле праведников, которые почитали Единого Бога, хотя не имели Божественного откровения. Вот как почитала семья Авраама. Что Авраам жил в Междуречье, вокруг богатые вавилонские вот эти и шумерские города, в которых процветают жреческие культы, в которых высокая культура. Но всё равно семья его хранит верность Единому Богу. Он приходит в Святую землю, землю обетованную, там его встречает Мелхиседек — тоже священник Единого Бога. И вот мы видим, как люди из разных географических областей встречаются и дивятся, что кто-то ещё Бога почитает. Иов точно такой же праведник, который не имеет Божественного откровения, он не знает, на что ориентироваться. Это мы заглянули в Священное Писание Нового Завета — нам всё открыто, полнота, благовестие есть у нас. Ветхозаветные люди не имели полноты благовестия, да, но они по крайней мере могли пророчески что-то узнать, понять, когда открывали ветхозаветные книги, и мы на них тоже опираемся.
А у Иова ничего этого не было. И тут некоторое внутреннее стремление к Богу, когда ты даже не знаешь, почему Господь с тобой так поступает, но ты всё равно Ему доверяешь. То есть именно эта сила веры, которая подразумевает некоторое доверие. Причём, если мы посмотрим на место этой книги в Священном Писании, то она сразу выбивается из общей череды. Если мы посмотрим, то Ветхий Завет — это некоторое время подготовки пришествия Христа. Господь готовит плацдарм, можно сказать, для того, чтобы явиться, чтобы человечество Его отринуло, но не всё, чтобы хоть кто-то, малое вот это стадо Христа приняло. Хотя весь мир... как апостол Павел говорит, что «для иудеев соблазн, для эллинов безумие» — вот всё, что со Христом происходит. Поэтому готовится оно... вот как маленьких детей всё-таки воспитывают. Или даже порой ещё более грубое сравнение бывает: когда животных дрессируют, то вот фокус выполнил — тебе какое-то угощение, вознаграждение. С детками, конечно, пока маленькие, им нельзя сказать, что если ты это сделаешь, то я тебе потом через год что-то... поедем в какую-то поездку, какой-то подарок будет. Ребёнок маленький не сопоставит. Чем меньше ребёнок, тем ему раньше нужна похвала, нужна какая-то поддержка, маленький какой-то подарочек, чтобы его успехи отметить. Чем ребёнок старше становится, тем ему проще понимать какие-то комплексные вещи, какую-то сложную устроенность мира, что с родителями у тебя не торговые отношения: ты мне — я тебе. Получил «пять» — значит, новый телефон. А «четыре» получил — значит, телефон новый, но какой-то более дешёвой модели. Нет, выстраиваются потихонечку эти отношения.
Если мы посмотрим весь Ветхий Завет, то там алгоритм такой: ты живёшь праведно — у тебя всё хорошо; ты живёшь плохо — Господь тебя карает, руками язычников, болезнями и так далее. Более того, это не просто в начале библейского повествования, а это идёт из поколения в поколение. Пророки призывают покаяться — люди каются. Судьи израильские собирают какое-то буквально народное ополчение и разбивают профессиональные армии врагов. Выходит пастух Давид против Голиафа, суперспецназовца, как бы мы сейчас сказали, и тоже его побеждает, потому что Господь направляет его оружие, чтобы сокрушить. Всё через покаяние, всё через некоторое обращение праведности. А тут по сути Книга Иова показывает максимальное пророчество о Новом Завете, что Новый Завет другой. Потому что Господь показывает не как справедливо — все остальные книги Ветхого Завета про справедливость — Он показывает, как по любви. Любовь — это всегда жертва. Когда ты любишь, ты любишь ребёнка не потому, что «ой, я в него вкладываю силы, а он меня потом отблагодарит, в смысле на пенсии не бросит, придёт подкармливать, окно помыть, а то я не дотянусь уже на старческих трясущихся ножках». Нет, я люблю ребёнка и жертвую для него всем, и своим здоровьем, временем, силами, средствами, просто потому, что я его люблю. И даже если он неблагодарно ко мне относится, я всё равно его люблю. Точно так же и Бог с нами общается, и Бог точно так же нас любит жертвенно. Он восходит на Крест, чтобы показать, как Он нас любит, несмотря на то, что мы Ему вредим. Но Книга Иова показывает, что и человек может любить жертвенной любовью, когда тебе неприятно, что объект твоей любви делает что-то против тебя, когда ты не понимаешь, за что, когда ты видишь, что, наоборот, какая-то чёрная неблагодарность, а всё равно ты продолжаешь любить. Поэтому Книга Иова не про терпение — она про любовь, которая всё побеждает. Если ты просто будешь сидеть и терпеть, то ты посадишь себе нервную систему. Если ты будешь сидеть и терпеть, то ты допустишь зло. Тебе кажется, что ты, наоборот, смирение проявил христианское, а на самом деле ты злу потакаешь, ты кого-то балуешь, ты кому-то вредишь. А если ты действуешь по любви, то ты где надо потерпишь, а где надо — вот как Иов не согласился где-то, — тоже скажешь: «Нет, а вот это уже не по любви. Может быть, по терпению — и дальше терпеть. Но любви это противоречит, значит я с этим несогласен».
Поэтому и человеку, который воспитывает своих детей и думает, где провести грань между тем, чтобы побаловать и, наоборот, как-то максимально помочь. И для того, чтобы выстроить какие-то отношения с коллегами на работе: где надо, наоборот, уступить и можно за кого-то даже что-то сделать и для общей пользы это будет; а где мне уже на шею сядут и только всё дело развалится. Вот всем полезно эту книгу почитать, потому что ты поймёшь, как любовь просто преображает мир вокруг себя. И как любовь, даже в какую бы человек яму не впадал по жизни, какие бы не нападали на него злоключения, если он будет держаться за любовь, то Господь, видя, что эта любовь жива, обязательно через свою Божественную любовь этого человека восставит.
М. Борисова
— Напоминаю: вы слушаете программу «Седмица». В студии Марина Борисова и наш сегодняшний гость — настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине священник Стахий Колотвин. Наступающая неделя даёт нам повод поговорить и подумать о любви, вспоминая ещё двух святых. Это апостол Иоанн Богослов — 21 мая его память, и святой Николай, епископ Мирликийский — Никола Вешний 22 мая, память перенесение его мощей в Бари. Два святых, но одного просто Церковь называет «апостолом любви», а другого воспринимает как святого, источающего любовь на всех. И неслучайно в русской православной традиции самый любимый святой, к которому абсолютно во всех случаях в первую очередь обращался православный русский человек, вот как-то так полюбил его раз и навсегда. Вот такая всенародная, растянувшаяся на тысячелетия любовь именно к этому святому, который, казалось бы, никакого отношения к Руси, ни древней ни современной, не имел. Однако. Так вот, память двух этих святых в нашей жизни — почему Церковь так часто вспоминает их? Ведь и апостола Иоанна Богослова она вспоминает не один календарный день в году. Тем более мы знаем, что святителя Николая тоже она вспоминает не один раз в году — Никола Вешний и Никола Зимний. Вот важность памяти двух людей, двух святых, которые равны воспоминанию о том, что Бог есть любовь.
Свящ. Стахий Колотвин
— Вот вы говорили, я даже задумался: какая же ещё между ними связь есть? И неожиданно, на фоне таких и внешнеполитических событий, и эпидемии коронавируса, лишний раз понимаешь, что этих двух святых можно считать покровителями двух самых популярных направлений зарубежного отдыха наших соотечественников, то есть Эгейского побережья и Средиземноморского побережья. Потому что как раз святитель Николай Мирликийский — окрестности Анталии, и Иоанн Богослов — Эфес. Вот как раз эти все курорты Эгейского побережья, на которые тоже наши соотечественники выезжают. И многие из них, слава тебе, Господи, даже люди невоцерковлённые, просто в рамках того, что надоедает даже лежать на пляже, и они отправляются на экскурсии, а где-то к этой экскурсии некоторый паломнический момент получается. И тоже человек, может быть, не планировал как-то в отдыхе помолиться, а всё равно где-то оказался, сердца коснулось, а потом приехал — и в храм зашёл помолиться. И как-то через это в сердце это отзывается.
И действительно русский человек очень любит особенно святителя Николая, потому что если мы посмотрим на греков, то они, например, Николу Вешнего не празднуют — для них это потеря. У них, у греческого населения, взяли и украли мощи. Конечно, мы знаем, что это промыслительно — да, наступали потихонечку турки. То есть греческо-византийская армия, гигантское войско, из-за действительно неуёмной гордости, безрассудности императора получила сокрушительное поражение от более мелкого турецкого войска. Вот эта битва при Манцикерте. И потихонечку — не умеют штурмовать города, но берут в осаду, и города сдаются — вот эти орды кочевников. И идёт, подступает к этому западному берегу, и уже по сути те, кто выкрадывают мощи святителя Николая, они пытаются их спасти. И барийцы и венецианцы, конечно, на тот момент это абсолютно независимые государства, но формально они тоже относятся как некоторые такие подчинённые княжества в составе Византийской империи. И, наоборот, даже этим удачно пользуются, что, с одной стороны, если с ними воевать, то они часть Византии, а если Византия с кем-то воюет, то они независимые. То есть они очень ловко так занимают некоторое политическое положение. Более того, может быть, промыслительно, что всё-таки мощи в этой гонке, которую устроили венецианцы и барийцы, достались барийцам. Потому что венецианцы потом, как мы помним, организовали целый крестовый поход против Константинополя, буквально через 150 лет, даже через 120 лет уже венецианские корабли войска крестоносцев подвозили к столице православного мира на тот момент. И то, что это похитили — и, кажется, что же тут праздновать? А для православного человека русского это всё равно лишний повод: вот всё равно мы отпразднуем, всё равно мы порадуемся, что есть ещё один день, чтобы о святителе Николае специально вспомнить. Хотя у нас каждый четверг и так посвящён святителю Николаю. Мне довелось побывать и в Мирах Ликийских, и в Бари тоже был, служил на мощах святителя Николая. Тоже, конечно, такая большая радость, когда ты видишь много русских людей вокруг, и паломников, и просто видишь туристов даже — вроде их завели, что-то рассказывают, но тоже отзывается сердце.
Если мы посмотрим на фигуру Иоанна Богослова, то она отнюдь не так понятна, как святитель Николай. Святитель Николай простой, некнижный человек, не написавший ни одного произведения, поучения, хотя это было время еретическое — поучения были нужны. Но он просто не брался за то, что ему не очень даётся. Зачем писать, когда есть вокруг православные учёные люди, которые смогут сформулировать аргументы, смогут красиво как-то всё изложить. Да — он действовал. А Иоанн Богослов, апостол любви, это, наоборот, у него прозвище «Богослов» уникальное, потому что мы читаем его Евангелие, и оно абсолютно другое. Те люди, которые в принципе Евангелие уже не один раз прочли, как к нему постоянно обращаются — а я напоминаю, что всё-таки это некоторая и обязанность, и право, и некоторый дан христианину, что можно постоянно Евангелие по чуть-чуть читать. И спросишь, и абсолютное большинство людей, которые знают разницу между Евангелиями, вам скажут: «Моё любимое Евангелие — это Евангелие от Иоанна Богослова». Причём в нём меньше, как ни странно — мы же обычно любим какие-то чудеса, какие-то повороты сюжета. У Иоанна Богослова, по сравнению с тремя другими Евангелиями, этого очень мало — у него мало чудес, у него мало каких-то сюжетных поворотов. Он, наоборот, зато больше всего излагает какие-то слова Христа, причём не отдельные высказывания, а прямо идёт-идёт-идёт проповедь. Больше всего он её как-то сквозь своё сердце пропустил и на бумагу — на пергамент, на папирус — изложил. И до наших дней этот текст Духом Святым хранится. И это Евангелие абсолютно другое, оно, даже несмотря на то, что у Иоанна Богослова, если мы посмотрим, в Евангелии его... вот у нас позади страстные недели, сейчас у нас пасхальный период идёт.
И кто больше всего как раз и написал про страстной период? — Иоанн Богослов. Кто больше всего про пасхальный период? — тоже Иоанн Богослов. Это нам легко понять, потому что сегодня уже совершенно было Всенощное бдение под воскресный день, то есть субботнее Всенощное бдение, но которое относится к воскресенью. И на нём читается воскресное Евангелие. Потому что каждое воскресенье мы читаем Евангелие, которое вот этого воскресного дня, а собственно Евангелий о воскресении Христа — их всего лишь 11 отрывочков, которые читаются на Утрене воскресенья в составе субботнего Всенощного бдения по очереди. Если мы посмотрим, большинство этих отрывочков просто количественно тоже из Евангелия Иоанна Богослова. Порой есть такой стереотип, что русские люди какие-то мрачные, нелюдимые, по сравнению с кем-то. Может быть, конечно, какие-то горести русского народа и наложили отпечаток, но желание радоваться есть. И поэтому для русского человека вспомнить, что вот этот евангелист, который больше всего пишет о Пасхе, о воскресении Христа, который пишет, что смерть уже побеждена, который пишет о том, что Господь нас любит и уже спас, показывает некоторые результаты — как хорошо с Господом. Что тоже, я думаю, на некотором таком даже подсознательном уровне, эта любовь ко всем из апостолов, к Иоанну Богослову, она появилась. И кроме того, это некоторая закономерность. Потому что нам иногда кажется, что я люблю, а никто любовью мне не отвечает взаимной. Вот Иоанн Богослов действительно больше всех любил Христа, и Христос это Сам действительно отметил, и тоже и Он ему любовью отвечал — мы знаем, что он любимый ученик Спасителя. И люди просто тоже его вспоминают и тоже его по-особенному любят нежно. Да, он не такой пробивной, как апостол Пётр, не такой, может быть, энергичный, как апостол Павел, но всё равно, кто там самый такой трогательный апостол, кто там рядом со Христом на любом Распятии изображён? О, это наш Иоанн Богослов. И тоже вот этой любовью вознаградит. Поэтому тоже можно посмотреть на Иоанна Богослова и тоже постараться, даже если ты не видишь какой-то благодарности, всё равно людей любить. И тогда тоже Господь даст почувствовать, что тебя тоже любят.
М. Борисова
— Мне кажется, в этом году очень символично совпало то, что именно в неделю, посвящённую памяти жён-мироносиц мы под конец недели вспоминаем апостола Иоанна Богослова, которому Сам Спаситель вручил заботу о собственной Матери. То есть вот эта женская тема как бы закольцована на этой неделе.
Свящ. Стахий Колотвин
— Показывает, что хоть один из мужчин бывает иногда достоин женщин. Дорогие братья и сестры, вокруг нас очень много невоцерковлённых людей. Иногда думаешь: а кому о них помолиться, чтобы они как-то ко Христу нашли путь, когда мой путь, который я им предлагаю, которым я прошёл, им не очень подходит? И вот как раз мы начали говорить об Иосифе и Никодиме — это как раз те святые, можно сказать покровители невоцерковлённых людей. Да, может быть, им сложно как-то выстаивать службу, и даже они стесняются, что они в храм ходят, но всё равно они стараются в чём-то по-христиански жить. Потому что более всего обидно за людей, которые в храм не идут к Богу, не причащаются, не исповедуются, а при этом люди-то хорошие. Ну что ж лукавый-то их не пускает, подлавливает? Мы помним, как Никодим пытался на Синедрионе что-то сделать, чтобы Христа не осудили, какие-то аргументы привести, но его там зашикали, он растерялся и ничего не сделал. Но хотя бы попытка была. Поэтому тоже таких людей надо обязательно подбадривать, говорить: «Ты уже в чём-то по-христиански живёшь, ты уже действительно понимаешь, ты уже себя ведёшь как христианин. Просто Господь тебе может дать силы», — потому что всё-таки Никодим не то что невоцерковлённый, никогда ко Христу не приходил. Нет, хоть ночью, хоть когда-то зашёл, как вот люди порой заходят, ставят свечку, из храма убегают, на службу не остаются, но всё равно и это уже не зря. Это даёт дорожку, что, может быть, когда будут какие-то трагические события, что именно этот человек за Церковь заступится, именно этот человек в Церковь придёт, именно этот человек ближнему поможет.
Конечно, тут можно сказать, что мы люди более воцерковлённые. Нет, всё равно Никодим и Иосиф это некоторый показатель для нас, как надо нам себя вести вне церковных стен. Потому что нам кажется, что вот наше православие осталось порой в стенах храма. Нет, не значит, что мы должны выходить из храма и идти проповедовать. Может быть, нет у нас таких талантов, как у апостолов. Никодим и Иосиф не проповедовали, но они, пообщавшись со Христом, шли и старались весь этот мир, лежащий во зле и несправедливости, где у них были какие-то служебные возможности, сделать чуть-чуть лучше. Поэтому каждый из нас на своей какой-то работе может поступить по-христиански и в пользу Церкви. Я знаю и чиновников, которые говорят: «Всё вокруг не очень хорошо, но я постараюсь как-то содействовать, я постараюсь помочь каким-то обиженным, незащищённым людям, постараюсь помочь Церкви». Тоже общую ситуацию это, может быть, не меняет, среднюю температуру по больнице, а всё равно не летит в тартарары как раз за счёт таких людей, которые светом Христовой веры укрепились хоть немножко и не сдаются, не говорят, что раз все прыгают с десятого этажа, и я прыгну — раз все прыгают в какую-то пучину греха, то и я прыгну. Поэтому это умение быть христианином, служить Богу, служить ближнему, служить Церкви вне церковных стен, пользуясь своим служебным положением. У нас даже это фразеологизм: пользоваться служебным положением — это как будто ты делаешь что-то дурное, ты как-то незаконно обогатился, ты какой-то фаворитизм развил. Нет, ты должен использовать всё, что тебе дал Господь на службу Богу и ближнему.
И поэтому, раз ты оказался на каком-то рабочем месте, ты тоже должен помнить о том, кому ты можешь помочь. Не потому, что кто-то тебе потом отблагодарит как-то коррупционно, не потому, что кто-то твой родственник, а потому, что ты видишь в ближнем образ Христа, и ты не можешь, может быть, как-то выйти и сказать и проповедовать: «Я христианин, ведите меня на распятие, бросайте меня на арену львам», — но ты просто тихо, мирно, стеснительно, может быть под чьё-то шиканье и смешки, просто поступаешь по-христиански. И Господь это тоже обязательно оценит. И поэтому мы видим, что гроб Иосифа стал местом Воскресения. И мы все всё равно будем умирать, все в могилу будем возвращаться, в ту землю, из которой Господь нас взял и бессмертную душу вдохнул. Поэтому если мы хотим, чтобы и место нашего погребения тоже Христос сделал для нас местом воскресения, обязательно подражайте Иосифу и Никодиму, жёнам-мирносицам и всем святым, которых мы на этой неделе будем вспоминать.
М. Борисова
— Спасибо огромное за эту беседу. Вы слушали еженедельную субботнюю программу «Седмица». С вами были: Марина Борисова и наш сегодняшний гость — настоятель храма Воздвижения Креста Господня в Митине, священник Стахий Колотвин. До свидания, до новых встреч.
Свящ. Стахий Колотвин
— До свидания.
