Поделиться
о. Павел Великанов. Фото: (здесь была удалена ссылка)
Какой разной бывает тишина! Страшная, пустая, пугающая – в глухом лесу: словно тысячи глаз отовсюду поджидают, когда ты уснёшь – чтобы подойти поближе, посмотреть, обнюхать, потрогать – а кто ты такой?
На Афоне – тишина совершенно другая. Она словно насыщена радостью бытия: в ней нет лишних звуков, столь привычных уху городского жителя – но при этом нет и напряжённой тревожности, свойственной обычной природе. Святогорская тишина неспешно течёт, соизмеряясь выверенному веками монашескому ритму жизни. Её можно пить словно нектар вечности – и насытиться невозможно. Умолкает всё и снаружи и внутри: и ты начинаешь по-новому вживаться в жизнь, различать в ней прежде недоступные тебе оттенки и отзвуки: пустой, разрушительный шум уходит – и жизнь окрашивается свежими красками. Эта тишина, словно свернувшаяся внутрь себя, зовёт к сосредоточенности: убрать, отсечь всё лишнее, всё, что не жизненно необходимо – а главному дать простор действовать широко и свободно. Не зажимаясь. Без скупости и экономии. Без «тайм-менеджмента» и «показателей эффективности». Неудивительно, что именно здесь, на Афоне, в середине XIII века, появилось движение исихастов – от греческого «исихия» – тишина – молитвенников, которые настолько глубоко погружались в тишину своих сердец, что достигали видения нетварного Божественного света.
Приходит вечер, и корпуса монастыря медленно погружаются в сумерки. Серп луны задиристо смотрит куда-то ввысь, переглядываясь с уже засиявшей красавицей Венерой. Удивительно, но даже пролетающий мимо скоростной катер не может разрушить глубинную сплочённость этой тишины. Службы закончились, братия готовится ко сну. В отличие от нашей, мирской жизни – здесь не пытаются бежать от темноты, тщетно бороться с ней электрическим освещением: можно, конечно, и даже ток в розетках келий есть – да только зачем? Всему – своё время: время спать – вместе с природой – и время молиться в полумраке свечей, горящих перед древними образами. Афонская ночь целиком принадлежит Богу: словно драгоценные камни, монастыри, скиты, кельи принимают в себя свет Божественной милости – и расцвечивают этим светом молитвы окружающий мир. Здесь молитва – образ жизни, а не какой-то краткий и непонятный вымученный эпизод: ей пропитано всё – почему и природа – не грозная, а какая-то приручённая, смирная, неагрессивная, непугающая. Но стоит лишь включить смартфон, и заглянуть в вездесущий интернет – и эта тишина тебя тотчас отпускает: и ты сразу становишься каким-то чужим этому заповеднику мира и молчания. Ведь вся эта внешняя тишина – лишь проявление той глубины сердечного покоя, которым и живут монахи.
Однажды философа Умберто Эко спросили: что бы вы хотели сказать современному миру? Он ответил: сотвори молчание. Вот он, оказывается, рецепт целительного лекарства от стресса и разочарования, от спешки и вечного недовольства. Сотворить молчание – это вовсе не «свалиться в бездну небытия»: напротив – это значит, прекратить суетиться и открыть уши, чтобы слышать. Умолкнуть – и обратиться в слух – чтобы услышать то самое главное, что Бог так хочет сказать каждому из нас: Бог любит нас, и хочет только одного – чтобы и мы полюбили друг друга!
