Главная › Программы › Светлый вечер › Исторический час

«Соловецкий морской музей». Исторический час с Дмитрием Володихиным

Гость программы: сотрудница Соловецкого морского музея, кандидат исторических наук, Заведующая хранилищем личных монастырских фондов Российского Государственного Архива древних актов, доцент Московского государственного института культуры Анастасия Богомазова.

Разговор шел о Соловецком морском музее: о том, как он образовался, чем уникальна его постоянно пополняющаяся экспозиция, каким образом появляются новые экспонаты, какие выставки и экспедиции там организуются, а также как музей связан с северной обителью.

Ведущий: Дмитрий Володихин

Дмитрий Володихин:

— Здравствуйте, дорогие радиослушатели, это светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час». С вами в студии я Дмитрий Володихин, и у нас тут в Москве стоит прекрасная погода, надеюсь, что лето всё-таки придёт на большую часть европейской части России, с чем вас и поздравляю. Поэтому говорить сегодня мы будем о приятном. Никаких сражений, никаких казней, никаких политических восстаний, в общем, ничего сомнительного. У нас сегодня Соловки. Мечта, очарованная земля, и не только очарованная, но ещё и святая. И поговорим мы сегодня не о самом монастыре, хотя ему, конечно, посвятим несколько слов. Дело в том, что помимо монастыря там ещё находится замечательный Соловецкий морской музей. И сегодня основное наше внимание будет уделено ему. Сам этот музей существует в треугольнике: музей — монастырь — море. Море — музей — монастырь. Треугольник неразрывный. Почему это так, нам сегодня расскажет наша гостья, она сотрудница Соловецкого морского музея, кандидат исторических наук, заведующий архивохранилищем личных и монастырских фондов Российского государственного архива древних актов, доцент Московского государственного института культуры Анастасия Александровна Богомазова. Фууух, я добежал до конца этого марафона. И в следующих случаях буду представлять как-то покороче, но все главное сказано. Итак, Анастасия Александровна, здравствуйте!

Анастасия Богомазова:

— Здравствуйте.

Дмитрий Володихин:

— Ну что ж, мы с вами начнём с того, что Соловецкий монастырь, вы не первый раз здесь выступаете на эту тему, связанную с жизнью этой обители. Это монастырь, жизнь которого тысячами нитей связана с морем, связана с водой. И фактически монастырь издревле жил водой, кормился водой, хлеба там нет своего, только привозной. Основную часть пищи давным-давно добывали иноки, уходя в море, устраивая на прудах садки, море было пашней, рыба была хлебом. И без моря монастырь выдержать вот эти достаточно суровые условия просто не смог бы.

Анастасия Богомазова:

— Да, конечно, основанный в 15-м веке на островах, посреди моря-океяна, на острову, как писали в 18-м веке, Соловецкий монастырь неразрывно был связан с морем, как вы правильно сказали. Действительно хлеб там не вызревает, хлеб, то есть зерно надо привозить. А леса, хорошего строительного леса, там очень мало, и извести его на острове можно очень быстро, поэтому на остров строительный лес тоже надо привозить. Надо привозить камень для постройки храмов, начиная с середины 16-го века, известь, точнее. Надо привозить какие-то вещи, которые просто невозможно сделать на Соловках. Кроме того, Соловецкий монастырь постепенно распространяет свое влияние на берега Белого моря. По берегам Белого моря образуется огромная вотчина Соловецкого монастыря, в которой также занимаются морскими промыслами: рыболовством, зверобойным промыслом и солеваренным промыслом. И часть монастыря — это тоже усолья, которые находятся по берегам Белого моря, из которых выпаривают морскую соль, марианку так называемую. И эту соль, как и выловленную рыбу, надо увозить от мест, где её выловили, или где добыли, где выпарили соль к тем местам, где её продадут, соль везли на Холмогоры, там перекладывали в речные суда, насады, дощанники, потом везли на Вологду. Продавали её там и на Вологде покупали хлеб, покупали необходимые припасы для монастыря, опять же на речных судах везли на Холмогоры, а там перекладывали на морские суда, на лодии, и везли уже в Соловецкий монастырь, откуда все эти припасы распределялись опять же по усольям.

Дмитрий Володихин:

— Ну насколько я понимаю, ещё и охотились на зверя морского.

Анастасия Богомазова:

— Да, на севере Большого Соловецкого острова жили нерпяники, которые ловили нерпу, ну и жители промысловой Соловецкой вотчины они тоже охотились на морского зверя.

Дмитрий Володихин:

— Кого ловили-то? Что за зверь? Нерпа или ещё что-то?

Анастасия Богомазова:

— Нерпа, жители Белого моря ловили также тюленей, белуху, нерка — это маленький тюлень, морской заяц — это средний тюлень.

Дмитрий Володихин:

— И надо сказать, что история Соловецкого монастыря наполнена историями судеб святых, которые так или иначе связаны с морем. Основатели Соловецкого монастыря святые Савватий и Герман прибыли по морю. Святого Зосиму доставили по морю, и святой Филипп — знаменитейший, наверное, из соловецких святых, также прибыл в монастырь и впоследствии отправился из него в Москву на митрополию по морю. Жизнь монастыря наполнена рыбой, солью, морским зверем, строительством, покупкой судов, обеспечением всего необходимого, для того чтобы эти промыслы работали. То есть морем у монастыря болит голова, и море же его от многого излечивает и дает ему очень значительную часть его обеспечения.

Анастасия Богомазова:

— Да, море помору и друг, и помощник, и вражина, говорили на севере, но не будем забывать о духовной стороне, не только бытовой стороной жив монастырь. Мы только знаем её лучше, потому что она документирована, потому что мы знаем её по источникам. Про духовную жизнь монастыря, про его внутреннюю жизнь мы знаем гораздо меньше, но тем не менее соловецкие святые, которых вы назвали: преподобный Савватий, Герман, Зосима, преподобный Иринарх, игумен Соловецкого монастыря начала 17-го века, они прославлены в лике святых, и они прославились помощью морякам и промысловикам, они сами ходили по морю, они знали все его опасности и беды, и они помогали и насельникам монастыря, и людям, живущим по берегам Белого моря, паломникам, которые страдали часто на море. И кроме того, сама идея преображения, а напомним, что монастырь-то Преображенский, основной монастырь Преображенский, во многом связано с тем, что считалось, что если человек пересёк морскую пучину, то на островах он преображается. И у нас не только Соловецкий монастырь Преображенский, Валаамский тоже Преображенский, Спасо-Каменный.

Дмитрий Володихин:

— Ну и хотелось бы отметить, что жизнь этого морского монастыря пересеклась с жизнью одного из наших государей, а именно Петра Первого, который впервые увидел настоящее море на севере.

Анастасия Богомазова:

— В Архангельске.

Дмитрий Володихин:

— Да. Он плавал по Белому морю, он бывал на Соловках, и даже, как говорят, что он вольнодумец, чуть ли не атеист, а он между прочим в изрядном уже возрасте, не мальчиком, не юношей, пел на клиросе Соловецкого монастыря в одно из своих посещений обители. Что там хотел Пётр Первый на Соловках посмотреть?

Анастасия Богомазова:

— Да, действительно Пётр Первый на севере был три раза. Первый раз в 1693-м году, в 1694-м году и в 1702-м году, а на Соловках два раза: в 94-м и в 1702-м. Первый раз Соловецкий монастырь Пётр Первый обозревает и действительно как монастырь, он стоит на службах в монастыре, но его интересует ещё и крепость, государя интересует оборонное значение северной твердыни, он осматривает вот помимо крепости оружейную казну монастыря, которая была богата. Он осматривает кирпичный завод монастыря, промыслы монастырские, которые находятся на островах. А во второй раз Пётр приезжает на Соловки уже по нуждам Северной войны. 1702 год, уже идёт Северная война, Пётр приходит на Соловки целой флотилией, которая останавливается возле Заяцких островов, это один из островов архипелага, там просто глубже, и крупные суда там могли стоять. И выезжает в течение нескольких дней таких на Соловки, потом возвращается обратно. Пётр едет уже не один и не только со свитой, он привозит с собой царевича Алексея, и уже ему показывает обитель. Действительно поет на клиросе, он показывает крепость, заводы, промыслы монастырские.

Дмитрий Володихин:

— Ну что ж, наша краткая, вводная история монастыря и его связи с морем, а поверьте, это очень важно в силу того, о чем мы будем говорить позднее будет не полной, если упустить эпоху вот такого крестьянско-купеческого бытия монастыря в 19-м, начале 20-го века. Совершенно новое, не отличающееся прежним интеллектуализмом, но очень ловкое в экономических делах начальство монастырское, оно ведь завело настоящий пароходный флот. И вот не все, наверное, знают, но Соловецкий монастырь располагал настоящей эскадрой, правда, не военной, а судов, прежде всего, паломнических. Как много их было? Я ведь не преувеличил, действительно там была небольшая эскадра?

Анастасия Богомазова:

— Да, можно и так сказать. В начале шестидесятых годов монастырь покупает старый английский пароход «Волга», который переоборудует у себя на острове в сухом доке, а это гидротехническое сооружение, которое было уже у монастыря с конца 18-го века, которое не раз в 19-м веке перестраивалось, и которое в лоции начала 20 века отмечено как единственное сооружение такого рода по берегам Белого моря. Перестраивают судно для паломников, назвали его «Вера», это металлический пароход.

Дмитрий Володихин:

— Это времена Александра Второго 1860-е годы.

Анастасия Богомазова:

— Да, самое начало шестидесятых годов, при архимандрите Порфирии. Пока «Веру» чинили и перестраивали, посмотрели, как все устроено, с неё сняли чертежи и уже следующей зимой построили там же в сухом доке на Большом Соловецком острове силами монастыря и трудников, и наемных работников деревянный корпус парохода, назвали пароход «Надежда», машину для него купили в Шотландии. Постепенно «Вера» и «Надежда» уже к 80-м годам они выработали срок службы, как бы мы сказали, и монастырь покупает в Финляндии в Або пароход «Соловецкий», потом покупает небольшой пароход «Михаил Архангел» и уже к концу 19-го века старую «Веру» заменили на новую, молодую «Веру». Пароход «Соловецкий» и вторая «Вера» участвовали даже в Первой мировой войне в группе тральных судов, судов- тральщиков.

Дмитрий Володихин:

— И «Вера» погибла. Ну что ж, дорогие радиослушатели, мы насладились краткой историей морских дел Соловецкого монастыря, очень краткой, потому что можно было и пять передач этому посвятить, но сейчас, я думаю, настало время вернуться к эпохе Петра Первого и послушать музыку на водах, а именно арию Георга Фридриха Генделя.

Дмитрий Володихин:

— Дорогие радиослушатели, это светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я Дмитрий Володихин, у нас в гостях кандидат исторических наук, сотрудник Соловецкого морского музея Анастасия Богомазова, и мы постепенно подбираемся к истории этого самого музея, но прежде, чем мы к ней приступим всерьёз и по-настоящему, нужно ещё одно предисловие. Вот 20 — 30 годы, Соловецкий лагерь особого назначения, Соловецкая тюрьма особого назначения, океан горя, трагедией, и на исходе советского времени, в восьмидесятых годах кто-то поехал на Соловки по той причине, что его внимание привлекла история этой трагедии. А кто-то поехал туда, потому что там великолепный древний монастырь, изрядно попорченый во времена советской власти, ну советская власть она такая: как найдёт церковь, непременно в ней что-нибудь испортит, а то и попросту снесет. И надо сказать, что это движение, оно всё-таки подпитывалось не воспоминаниями о кровавых ужасах 20 — 30 годов, всё-таки благодать, которая исходит от этого монастыря, искалеченного, измученного, полуразрушенного, раздавленного, она всё-таки, мне кажется, была сильнее чем память о трагедии, которая ознаменовало советский период истории Соловков. На мой взгляд, помнить о том, что там происходило в эти страшные годы надо, от этого нельзя отказываться, это память на века, но и знать надо, что монастырь на Соловках важнее всего того, что там происходило, происходит и будет происходить. Вот собственно ехали даже не в монастырь, а правильнее сказать, ехали к монастырю. Ещё там не было общины, ещё там не было ничего кроме энтузиастов верующих, и энтузиастов-интеллигентов, которые хотели бы участвовать в движении и стройотрядов, что-то там реставрировать, что-то помогать с восстановлением. И чем больше народу туда ездило, тем больше народу привлекало. Я говорю и готов повторить не раз, что Соловки — это место необычное. От Соловков на 100 метров ближе к Богу. И на Соловках любой человек, если он не утратил облика Божьего, чувствует, что сам этот архипелаг, древние стены, вода, воздух, да все, что там существует, ласково принимают в объятия любого приезжего и говорят ему: Бог близко. Поэтому, конечно, ездить стало больше, больше, больше народу. И не только туристы и паломники, но и люди, которые хотели бы там задержаться, чтобы восстановить утраченное, разрушенное прежде, постепенно формируется ну что-то вроде сообщества таких энтузиастов. И из этого сообщества в 90 — годах вырастает товарищество. Ну вот это товарищество уже предыстория музея. Что там происходило, Анастасия Александровна?

Анастасия Богомазова:

— Ну давайте вернёмся в восьмидесятые годы. Вот одним из таких людей, поехавших на Соловки и решивших там остаться, стал Сергей Васильевич Морозов, профессиональный историк, окончивший восточное отделение Ленинградского государственного университета, с 12 лет занимающийся в яхт-клубе в Ленинграде. Он в 1985-м году приехал в отпуск на Соловки. Действительно посмотреть Соловки, посмотреть музей, посмотреть море, которое он так любит, и понял, что это его место, и остался там жить. И прожил там 15 лет. Он работал, он же был историк профессиональный, но он, конечно, был востоковед, а стал изучать историю Соловецкого монастыря, историю северного моря, плавания и морской практики по морю, искусство хождения по северным водам. Он работал в государственном музее — заповеднике, который там существовал уже с шестидесятых годов. Он в девяностые годы работал в редакции газеты «Соловецкий вестник», газета посёлка соловецкого, он основал мореходные классы для местных детей, которые жили у моря, а в море ходить не умели. И он научил их на своем яле, и даже в маленькие экспедиции с ними ходил. И постепенно вокруг него стали объединяться люди, которым это всё так же дорого, которые так же любят Соловки, русский Север, море, Поморье в широком смысле этого слова. Кто-то приходил на экскурсию к Сергею Васильевичу и оставался с ним навсегда, оставался с ним дружить, и эта дружба только крепчала с годами. Кто-то сам приезжал на практику и под руководством Сергея Васильевича водил экскурсии, учился водить экскурсии, и также эта дружба определила жизнь человека. А кто-то жил на Соловках в то время и работал в музее-заповеднике, а кто-то ездил в стройотряды на территорию Архангельской области, восстанавливал деревянные храмы, кто-то ездил в экспедиции по рекам и побережью Архангельской области, изучал жизнь деревень, изучал жизнь людей в деревнях. И так несколько групп людей объединились вокруг Сергея Васильевича. И в 1994-м году сложилось товарищество северного мореходства, ещё совсем маленькое. И первым морским судном товарищества стал ял «Сомнение» Сергея Васильевича Морозова, на котором они ходили в экспедиции по Белому морю. Окончательно товарищество сложилось в таком полном виде в январе 2001 г., когда не стало Сергея Васильевича, и когда его друзья прилетели на Соловки, чтобы похоронить его, и поняли, что они не хотят, чтобы дело их общее, чтобы дело их умирало, они хотят, чтобы память об их друге, товарище, учителе жила, и чтобы те задумки, часто фантастические, нереальные, которые он с ними обговаривал, чтобы они воплощались в жизнь, хотя бы постепенно, хотя бы то, что возможно сделать самим.

Дмитрий Володихин:

— Ну насколько я понимаю, одним из плодов вот этого интеллектуального сообщества, которое было пронизано искренними дружескими отношениями и энтузиазмом, так вот одним из плодов его стал историко-литературный альманах «Соловецкое море».

Анастасия Богомазова:

— Да как раз первым. Потому что что может объединить людей из разных городов: из Москвы, из Санкт-Петербурга, из Архангельска, из Онеги? Это издательская деятельность. И вот первым таким общим трудом стал альманах «Соловецкое море». И его первый номер увидел свет уже через год после смерти Сергея Васильевича в 2002-м году. И в прошлом году вышел уже 20-й альманах. В этом году вышел уже 21-й альманах, буквально, на днях.

Дмитрий Володихин:

— Ну и о чем собственно пишут в альманахе? «Соловецкое море» — это...

Анастасия Богомазова:

— «Соловецкое море» — это и научные статьи, это и литературные произведения, и художественные произведения, это и фотографии, и графика, посвященная Соловкам, и хроника жизни на Соловках.

Дмитрий Володихин:

— И рубрика «Отражение», которая представляет собой...

Анастасия Богомазова:

— Ну вот как раз фотографии. Художественное восприятие Соловков.

Дмитрий Володихин:

— Но там есть ещё порой картины художников, которые так или иначе связали свое творчество с Соловками, причём иногда это выглядит просто прекрасно.

Анастасия Богомазова:

— Да, и хроника жизни на Соловках, в монастыре, в посёлке, и в советском морском музее хроника экспедиции, выставок, других проектов товарищества. И обязательно альманах заканчивается библиографией, обширной библиографией, списком работ научных, посвященных Соловкам, вышедших за тот или иной год.

Дмитрий Володихин:

— Иными словами, в сущности, «Соловецкое море» — это тот узел, который стягивает на себя интеллектуальную жизнь, связанную с Соловками и информирует всех заинтересованных людей о том, что собственно в последнее время произошло, что вышло, что нового открыто. То есть это очень важное издание, кстати, выглядит оно роскошно, каждый год выходит, каждый год не нарадуешься, всем бы журналам выглядеть так. Помимо «Соловецкого моря», насколько я помню, был реализован ещё один проект Морозова. Ведь это он мечтал когда-то о настоящей верфи.

Анастасия Богомазова:

— Да, он мечтал ходить в экспедиции на настоящем большом судне, на деревянном судне, да ещё по историческому прототипу. И это мечта силами его друзей, коллег, эта общая мечта была реализована. В 2003-м году на большом Соловецком острове в амбаре для хранения грибных судов, в монастырском амбаре 1840 г. постройки была заложена верфь. Амбар тогда находился в ужасном состоянии. Реставрация его только началась. Она только ещё шла, и тем не менее на первом этаже заложили верфь, а в 2004-м году собрали остов судна, остов делали в Петрозаводске на судостроительной фирме «Варяг». А дальше все устроено на Соловках, 10 лет строили в амбаре, верфь обросла уже музеем за это время, мы в дальнейшем поговорим об этом. И в 2013-м году судно спустили на воду, и ещё три года достраивали на воде, а сейчас оно ходит в экспедиции.

Дмитрий Володихин:

— Что это за судно?

Анастасия Богомазова:

— Это судно «Святой Пётр», это яхта «Святой Пётр», построенный по историческому прототипу. Мы с вами говорили, что первым морем Петра Великого стало Белое море. А первым морским судном Петра Великого стала государева яхта «Святой Пётр». Типовое голландское судно, построенное под руководством двух голландских мастеров в Архангельске русскими мастерами-корабелами. Небольшая яхта, на которой Пётр в первый раз вышел в море, на которой он в 1694-м году приходил на Соловки. Его любимое судно.

Дмитрий Володихин:

— Яхта имела роскошную отделку, то есть она была своего рода мерседесом среди яхт. И в тоже время это был боевой корабль, поскольку «Святой Пётр» был вооружен орудиями артиллерийскими.

Анастасия Богомазова:

— Да, считается, что это первое военно-морское судно, на нём было 12 пушек, на нём был поднят флаг царя московского: бело-синий-красный флаг с орлом.

Дмитрий Володихин:

— Ну что же, «Святой Пётр», нельзя сказать, что это точная реплика, потому что по законам современного мореходства необходимо радио, необходим, конечно, двигатель, который будет способствовать безопасности тех, кто плавает на этом паруснике. Но в очень значительной степени это судно, которое воспроизводит именно то, на чем плавал Пётр Первый. Однако, насколько я помню, это ведь не первое создание версии, было ведь ещё одно судно, шнека. Что это такое?

Анастасия Богомазова:

— Да, был ещё один судостроительный проект. Но он реализовался не на верфи. Шняка строилась под Петрозаводском в Карелии в Водлозерском заповеднике. Если «Святой Пётр», как мы говорим, реплика по мотивам, уменьшенная копия, ну насколько это возможно, внешний вид, насколько возможно как у Петра Великого, но действительно все современное, начинка современная, строили из современных материалов, по современным технологиям. То вот шняка — это в полном смысле слова исторический эксперимент. Шняка, шнека — это один из типов традиционных северных судов. В конце 19-го — начале 20-го века на шнеках ловили рыбу треску на северном берегу Мурмана. Там, где сейчас в город Мурманск.

Дмитрий Володихин:

— Но существовали они намного раньше, просто были они такими или отличались...

Анастасия Богомазова:

— Да, они с 16-го века.

Дмитрий Володихин:

— От судов 19-го века. Вопрос следующий: ну вот, допустим, создали эту шняку, а зачем?

Анастасия Богомазова:

— Было проведено несколько исторических экспериментов. Создал её один человек Михаил Найрмак, физик по образованию, увлёкся деревянным судостроением и приехавший жить в Карелию. А это был совместный проект с товариществом. Во-первых, исторический эксперимент построить шитое судно, шитое с помощью корня, так как шили раньше, как шили до середины 20-го века ещё в русских деревнях северных, так, как шили в 17-м веке, насколько это возможно. Проверить насколько такое деревянное шитое судно без использования гвоздей, насколько оно мореходно.

Дмитрий Володихин:

— Они плавали на шняке.

Анастасия Богомазова:

— Да, шняка ходила по морю, шняка прошла немного севернее Соловков, через Беломоро-Балтийский канал ей помогли перебраться на буксире, а дальше она шла сама, и затем она вернулась на Соловки, стояла у нас около амбара музея. Шняка — это 2004 г. постройка, 2005-й — экспедиция.

Дмитрий Володихин:

— Дорогие радиослушатели, я напоминаю вам, что это светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я Дмитрий Володихин, и мы, буквально, на минуту прекращаем наш диалог, чтобы вскоре вновь встретиться в эфире.

Дмитрий Володихин:

— Дорогие радиослушатели — это светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я Дмитрий Володихин, у нас в гостях заведующая архивохранилищем личных и монастырских фондов Российского государственного архива древних актов, кандидат исторических наук Анастасия Александровна Богомазова. Мы рассказываем о Соловецком морском музее. На данный момент предыстория его закончена, стоит поговорить о том, как он образовался, он образовался на основе того, что уже существовало. Товарищества северного мореходства, альманаха «Соловецкое море», верфи, но музей был принципиально новым качеством, которое дало Соловкам, да, в общем-то, и всей Северной России замечательное сообщество интеллектуалов, энтузиастов своего дела, людей, искренне любящих Соловки.

Анастасия Богомазова:

— Да, верфь обросла музеем, можно так сказать. Музей у нас живой, и в первый раз он открыл свои двери в 2006 году как выставка, а с 2007 г. открылась постоянная экспозиция. На втором этаже амбара для грибных судов, на первом этаже была верфь, и там строился корабль «Святой Пётр», он уже поднялся, уже были видны его очертания, и с 2007 г. наши гости, наши посетители дорогие ходили по галерее вокруг, по второму этажу, вокруг строящегося судна и смотрели, как строится судно вживую. Во-первых, а во — вторых, знакомились с экспозицией, посвящённой организационной морской практике на севере, традиционному судостроению и огромный роли Соловецкого монастыря в этом.

Дмитрий Володихин:

— Ну а что там собственно из экспонатов? Что там такого интересного, что туристы чуть ли не обязательно, попадая на Соловки, идут в Соловецкий морской музей, хотя рядышком в нескольких сотнях метров огромный музей внутри Соловецкого монастыря. Тем не менее вот Соловецкий морской музей попал в основную программу туристических туров, туристических путешествий. Для маленького музея, который не имеет никакого государственного финансирования, он живёт на частные пожертвования, это же великое дело, это же колоссальный труд, который привёл к тому, что музей стал безумно популярен. В чем его изюминка? В чем необычные элементы его экспозиции, которые постоянно привлекают посетителей?

Анастасия Богомазова:

— Уже на подходе к нашему музею люди видят, наверное, один из самых интересных наших экспонатов — это киль традиционного поморского судна, который был найден под Северодвинском, и который в целом виде, ну в таком целом виде, в котором он сохранился, не распиленном, никак не расчленённым, был доставлен сначала по дорогам, по шоссе, затем по морю привезён на Соловки и выставлялся у нас около амбара, возможно в этом году он будет перенесён в соседнее здание, также продолжит экспонироваться. Киль шитого судна, на нём видны вот эти стежки, стежки сделаны с помощью корня. Кроме того, наши посетители, конечно, знакомятся с инструментами, необходимыми для постройки судна. Они тоже очень интересные, потому что набор инструментов, который у нас выставляется, он принадлежал одному мастеру, а достался ему от отца и деда, мастер ими работал до начала двухтысячных годов, экспедиция выменяла набор этих старинных инструментов на современный электроинструмент. То есть инструменты тоже живые.

Дмитрий Володихин:

— То есть иными словами, крытая галерея на втором этаже — это инструменты корабелов, и насколько я ещё помню, инструменты рыбаков, которые ходят на всех этих судах.

Анастасия Богомазова:

— Да, инструменты, орудия лова, необходимые для рыбной ловли, для зверобойного промысла у нас тоже есть, ими завершается основная экспозиция. А вначале мы говорим об инструментах корабела, о том, как шили доски, как их сшивали, чем их сшивали, что с собой брали на судно. Здесь мы обязательно говорим, что брали с собой самое главное — икону, «Кто в море не ходил, то от Богу не маливался». Ну и другие необходимые инструменты, детали, оснащение. О том, как назывались детали судна, о том, как назывались на севере ветра.

Дмитрий Володихин:

— И там есть ещё уникальные экспонаты 20-го столетия, связанные с исследованиями Заполярья, с дальними плаваниями уже на пароходах.

Анастасия Богомазова:

— Да, есть детали обшивки не только шитого судна деревянного, но и детали металлического судна с заклёпками. Это уже от эпохи пароходов, и даже от 20-го века есть крыша компаса, например, или фонарь, который служил на маяке.

Дмитрий Володихин:

— Насколько я помню, из какой-то знаменитой полярной экспедиции там стоит фонарь.

Анастасия Богомазова:

— Не фонарь, а компас. Компас судно «Святой Фока», на котором в последнюю экспедицию ходил Георгий Седов. Вот единственная мемориальная вещь в нашем музее.

Дмитрий Володихин:

— И есть какие-то предметы быта времён расцвета этого великого морского монастыря вплоть до монет того времени.

Анастасия Богомазова:

— Да, которые подарил...

Дмитрий Володихин:

— Который подарил некий человек, также зажженный азартом соловецкой очарованный земли. Но важно, что музей, как вырос из выставки, так он и остался выставочным залом. Помимо того, что там экспонируется постоянно, каждый год бывают новые, новые, новые выставки. Каждый раз это предметы творчества, связанные с морем, с монастырём, с Соловками, с Русским Севером. Какие выставки там бывают?

Анастасия Богомазова:

— Да, у нас, как минимум, по две выставки каждый год проходят, причём часто очень одна выставка художественная — это либо фотографии, либо графика, либо картины, связанные с Русским Севером. А вторая выставка историческая. Вот последний год у нас две исторические выставки проходят — выставка «Поморские жёнки», которая рассказывает не только о суровых мужских промыслах, но и о том, чем жили жёнки поморские, женщины, ожидая своих мужчин, почти круглый год без них, как они держали всё хозяйство, детей, родителей, чем они занимались, как они помогали своим мужьям. И в пару к ней была мужская выставка, посвящённая зверобойному промыслу, его основанию. Ну вот в прошлом году её сменила новая выставка, у нас действительно выставки проходят по два-три года, и мы стараемся их менять. Выставка, посвященная людям и дорогам Русского Севера, вот в этом году она тоже будет.

Дмитрий Володихин:

— Ведь это достаточно большая научная работа. Я знаю, что какого-то единоличного лидера в этом сообществе нет, и мы не можем назвать директора музея. Там есть люди, которые отвечают за разнообразную деятельность, за административную, за финансовую, за все на свете. Но вот кто там возглавляет научную работу?

Анастасия Богомазова:

— Алексей Владимирович Лаушкин кандидат исторических наук, доцент исторического факультета МГУ.

Дмитрий Володихин:

— То есть очень хороший специалист. И я помню, он бывал здесь, у нас, на радио, мы представляли его книгу, которая рассказывает о русском летописании. Но надо сказать, что это очень большая ответственность. И что касается формирования фондов этого музея, ведь время от времени музей проводит конференции, время от времени он занимается пополнением экспозиции, экспозиция не стоит на месте, она каждый год меняется. Что происходит, вот как сказали бы в советское время, в живой жизни? Помимо выставок, экскурсий? Да, кстати, экскурсии, хотел бы отметить, бесплатные были достаточно долго, на протяжении многих лет. И вот лишь в последнее время ситуация стала несколько сложнее, поэтому стали брать какие-то символические деньги. Ну так что там насчёт конференции, насчёт сбора экспонатов, что появляется, что нового в этой жизни, что составляет её смысл помимо экскурсий и выставок?

Анастасия Богомазова:

— Помимо экскурсий, выставок издательской деятельности Товарищество северного мореходства проводит экспедиции, экспедиции проходят каждый год.

Дмитрий Володихин:

— Мы подробнее поговорим о них чуть позже, а вот, скажем, то, что появляется вновь в экспозиции, каким образом оно появляется? Люди несут или сами сотрудники музея рыщут, отыскивая новые экспонаты по каким-то антикварным музеям или заброшенным деревням, как это все происходит? Насколько я знаю, я приезжаю через год, через два года на Соловки и вижу, что из экспозиции музея изменилась, опять изменилась, появилось что-то новое. То есть она не является чем-то навсегда застывшим и мёртвым.

Анастасия Богомазова:

— Это экспонаты как раз собираются в ходе экспедиции. Это не только заброшенные деревни, очень часто люди отдают в дар то, что им не нужно. Так, например, в 2015-м году появился наш совершенно уникальный экспонат, тоже шитая лодка, только она шита не только корнем, но и синтетической верёвкой. Это середина 20-го века, но технология шитья судов — зримое свидетельство того, что она дожила до середины 20-го века.

Дмитрий Володихин:

— Технология старая, а материалы новые. Промысел тот же.

Анастасия Богомазова:

— Да, только теперь она уже была не нужна хозяину, и он с радостью подарил её музею. Это даже не его лодка была, а стояла у него в амбаре. Что-то покупается у хозяев, что-то выменивают, как набор инструментов, что-то покупается действительно в антикварных магазинах, что-то приносят люди. И даже на моей памяти был случай, когда в музей как раз во время экскурсии подарили у витрины, рассказывающей о паломниках соловецких и о соловецких пароходах, женщина с сыном подарили чашечку и блюдце, потому что их бабушка за несколько лет до этого была в морском музее, увидела у нас в экспозиции чайничек и передала со своими родными чашечку и блюдце в компанию к чайнику. Тот же компас судна «Святой Фока» принесли люди.

Дмитрий Володихин:

— Ну что ж, значит музей вызывает горячий отклик. Людям нравится туда ходить, они чувствуют, что люди, которые занимаются этим музеем, относятся к своему делу с энтузиазмом, с азартом, с желанием развивать его и загораются от них. На мой взгляд, это очевидно. Дорогие радиослушатели, мне бы хотелось напомнить вам, что это светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии Дмитрий Володихин, мы поставим сейчас в эфире музыку старинную, кант Соловецкой обители, и я напоминаю вам, что музей находится в нескольких сотнях метров от монастырской стены.

Дмитрий Володихин:

— Дорогие радиослушатели, напоминаю вам, что это светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я Дмитрий Володихин. Мы говорим о Соловецком морском музее, славном центре исследовательском, просветительском на Соловках, у нас в гостях сотрудница этого музея, кандидат исторических наук, доцент Московского государственного института культуры Анастасия Александровна Богомазова. И я хотел бы вернуться к теме, которую мы начали поднимать, я просто попросил немного подождать с ней, потому что это очень большая тема. Экспедиции. Я помню, был когда-то восторженным посетителем выставки, которая выросла как раз из такой экспедиции. В основном это были фотографические материалы, и связаны они были с Кондостровом. На Кондострове был скит, достаточно поздний скит, одно из щупалец, скажем так, Соловецкого монастыря, раскинутых по всему Беломорью. Там занимались заготовкой леса и там, помнится, был филиал и Соловецкого лагеря особого назначения. Фактически, остров этот оказался без какого-то ни было изучения, и был, скажем так, полузакрытой страницей истории монастыря и истории того, что было на месте монастыря. Впоследствии, конечно, эти материалы были представлены на выставке, и опубликованы в «Соловецком море», все это очень интересно. Но это один случай, а вообще-то, экспедиций огромное количество.

Анастасия Богомазова:

— Да, экспедиции проходили ещё в девяностые годы. Экспедиции проходили на яле «Сомнение» с Сергеем Васильевичем Морозовым, тоже по берегам Белого моря. Экспедиции проходили в Архангельской области, в них участвовали сотрудники Архангельского краеведческого музея, Онежского краеведческого музея, по реке Онеге и по деревням Онежского залива Белого моря, Онежского полуострова. Результатом этих экспедиций как раз стала книга «Не век жить — век вспоминать» с рассказами местных жителей об их жизни, об их судьбе воспоминаниях, собственно, о всём 20-м веке. Экспедиции проходили уже и после смерти Сергея Васильевича Морозова на моторном рыболовном боте «Историк Морозов», названным в его память, и также в ходе этих экспедиций был собран огромный комплекс сведений и экспонатов для музея. И также эти экспонаты находили отражение и в выставках, тот же Кондостров, который вы вспомнили, Дмитрий Михайлович, и в книгах, и публикациях Соловецкого моря. На Кондостров было снаряжено несколько экспедиций, и это одна из самых первых выставок нашего музея. И потом уже несколько лет назад выставка повторилась в расширенном формате. Когда построили «Святого Петра», когда закончилась уже установка мачты, парусов, прошла обкатка, в 2015-м году на «Святом Петре» товарищество дошло до Архангельска, а потом повторило самый первый путь Петра в горло Белого моря до архипелага Три острова. Тоже такая небольшая экспедиция была. В 2016-м-2017-м году проходила уже первая научная экспедиция «Святого Петра».

Дмитрий Володихин:

— Прежде, чем вы расскажете, это важная, это интересная экспедиция, я хотел бы обратиться: дорогие радиослушатели, представьте себе: современные учёные, очарованные природой, историей, культурой этого места, ходят под парусом по Белому морю, отыскивают крупицы прошлого и, кроме того, что совершают важное для науки дело, они ведь наслаждаются тем, что происходит вокруг них и с их участием. А это же великолепно, это же просто великолепно. Ну что ж, теперь к плодам экспедиции. В конце концов, они пополняют экспозицию, и они дают материал для выставок, что это за уже научная экспедиция?

Анастасия Богомазова:

— Это первая научная экспедиция для судна «Святой Пётр», но не первая научная экспедиция для товарищества. В 2016-м году по берегам Онежского залива прошла экспедиция с целью изучения сохранившихся на Белом море маяков и других навигационных знаков. Маяки у нас сейчас находятся в очень плачевном состоянии, многие маяки заброшенные, и не только на Белом море, на других морях России такая же ситуация.

Дмитрий Володихин:

— Ну а навигационные знаки, которые сохранились из старины, это не только вот советские такие сооружения, это порой просто старинные кресты деревянные.

Анастасия Богомазова:

— Это кресты, это кучи из камней, но в основном это, конечно, кресты, и маяки ещё досоветские, ещё конца 19-го начала 20-го века. В 2018-м году было продолжение этой экспедиции. И «Святой Пётр» вышел в Баренцево море и дошел до Мурманска. Целью этой экспедиции было, во-первых, привлечь внимание общественности к проблеме сохранения навигационных знаков, если не музефикации, то хотя бы обеспечения их сохранности. И кроме того, эти экспедиции проходили по разрешению управления морского флота ВМФ, потому что маяки находятся в ведомости военно-морского флота.

Дмитрий Володихин:

— И военно-морской флот хотел бы узнать, а что там собственно происходит?

Анастасия Богомазова:

— Да, что там собственно происходит. И не только на маяках, но и на других навигационных знаках уже более современных. И информация о них тоже была собрана и изложена в отчётах. По результатам этих экспедиций правительство Архангельской области включило три маяка в список вновь выявленных объектов культурного наследия.

Дмитрий Володихин:

— С тех пор их как-то охраняют, реставрируют.

Анастасия Богомазова:

— Ну хотя бы просто охраняют. И кроме того, это маяк, который встречает паломников и туристов, идущих из Кеми на Соловки, которые видят его в хорошую погоду. До этого он находился в последнее время тоже в ужасном состоянии, там всё оборудование у него внутри было вырвано, а это такая бетонная башенка, ещё дореволюционная, и там в свое время была метеорологическая станция, а сейчас военные обратили внимание на этот маяк и приводят его в надлежащий вид.

Дмитрий Володихин:

— В надлежащий вид, ну что ж это же очень хорошо, это замечательные известия. Ну а вот эти все экспедиции, я так понимаю, что это ещё не последняя экспедиция, были и более поздние, они дают какой-то результат в виде новых выставок?

Анастасия Богомазова:

— Да, конечно, была выставка «Крест и маяк». Она прошла ещё до этих экспедиций, по материалам прежних экспедиций. Экспонаты, которые выставляются у нас сейчас, часть из них тоже была собрана в ходе экспедиции. В 18-м году прошла экспедиция по Терскому берегу Белого моря, это юг Кольского полуострова, там сохранились старинные поморские села, промысловые села, это Варзуга, Умба. И материалы, собранные во время экспедиции, они находят отражение не только в выставках и публикациях, но и в отдельных изданиях. Например, проходили экспедиции не только на реку Онегу и на Онежский полуостров, Но и на Мезень, Мезенский залив Белого моря, туда до недавнего времени можно было добраться только зимой на снегоходах, либо летом по реке. И вот несколько лет проходили туда сухопутные зимние экспедиции, и вышла книга «Мезень — живая вода» тоже с рассказами жителей о судьбе этих деревень в 20-м веке. Материалы, которые приносили жители деревень, воспоминания, записанные ими самими, дневники они тоже приносили членам товарищества, они тоже нашли свое отражение в публикациях.

Дмитрий Володихин:

— Ну что ж, экспедиция — это живое дело. Оно не только пополняет фонды, оно не только дает материалы для выставок, оно поддерживает научную жизнь внутри сообщества, которая сплачивает вокруг себя Соловецкий морской музей. То есть необходимо понимать: существуют учреждения, которые находятся как бы под рукой государства: академия наук, министерство образования и так далее, министерство культуры, исследовательские, учебные заведения и так далее. А существуют клубы, музей, группы независимых исследователей, которые все то, что делают, делают на свой страх и риск и на деньги, которые сами найдут. Это в общем самоотверженная работа. Никто никаких бонусов этим учёным не выписывает. Ну, вернее, до последнего времени не выписывал, а сейчас уже, когда это сообщество выросло в довольно крупную научную величину, ситуация изменилась. На него уже обращают внимание: а, у вас там есть музей? А нельзя ли на вашей площадке устроить круглый стол? А, может быть, даже мы дадим вам грант, а вы, пожалуй, издадите нечто такое достаточно серьезное. И вот как раз о таком издании, издании, которое и связывает тот нерасторжимый треугольник: музей, монастырь и море соловецкое, я имею в виду все то, что связано с водной стихией вокруг архипелага. Такое издание действительно, видимо, скоро выйдет, и вот прошу его хотя бы кратко представить.

Анастасия Богомазова:

— Да, в этом году готовится к изданию новая книга, готовится по гранту как раз фонда губернаторских грантов Архангельской области, и проект этот, и издательский проект, и выставочный проект называется «Союз со счастьем». Это такое красивое романтическое название, но оно имеет исторические корни. На одном из амурских крестов на Шпицбергене была запись: «Тот, кто бороздит море, вступает в союз со счастьем, ему принадлежит мир, он жнёт не с сея, ибо море исполнено надежды». И вот в ходе этого проекта должна появиться книга, посвященная Соловецкому монастырю, морским традициям русского севера, Соловецкому морскому музею. Книга — альбом, первая часть — это как раз будут такие вводные тексты, а вторую часть составят публикации опять же части открыток из коллекции архангельского коллекционера Сидорова, которого, к сожалению, в прошлом году не стало, но вот он собрал богатую коллекцию материала, в том числе фотоматериалы, связанные с Русскии Севером. И очень хочется издать и представить их публике. И вторая часть этого проекта — выставочные проекты, выставка будет новая открыта на Соловках, это будет передвижная выставка, и потом осенью и зимой она будет выставляться в других городах: в Архангельске, в Онеге.

Дмитрий Володихин:

— А что за выставка? Собственно, вы сказали, что она будет передвижная, но не сказали её тему.

Анастасия Богомазова:

— Также посвящённая традиционному северному судостроению, морскому плаванию с публикациями открыток из коллекции Сидорова и других фотоматериалов, собранных в архивах, посвящённых этой теме.

Дмитрий Володихин:

— Собранных в архивах. У нас тут сидит герой филокартист, который из собственной коллекции немало дал для благоденствия этой самой выставки, а до этого момента хорошенько потратился на фотографии, которые там будут экспонироваться. И в общем, на мой взгляд, дело большое, великое, замечательное. Мне остается только ещё раз сообщить вам: дорогие радиослушатели, это делают независимые интеллектуалы, все — от начала и до конца, и в последнее время государство на них обратило внимание и дает им реализовывать свои проекты. Слава Богу.

Анастасия Богомазова:

— Давайте ещё отметим, что Соловецкий монастырь является соучредителем нашего музея и духовно окормляет и поддерживает музей.

Дмитрий Володихин:

— Вот, вот это правильно. То есть иными словами нельзя сказать, что Соловецкий морской музей — это организация чисто светская, те, кто входит в группу интеллектуалов и управляющих, и занимающихся его делами, ну насколько я понимаю, частые посетители храма Соловецкого монастыря. Время нашей передачи постепенно подходит к концу. Дорогие радиослушатели, мне хотелось бы от вашего имени поблагодарить Анастасию Александровну Богомазову за эту экскурсию в жизнь одного из самых северных музеев России, который добился поистине выдающихся успехов, на редкость, парадоксально, можно сказать взлетел вопреки всем правилам аэродинамики на воле, на вере и на увлеченности небольшого круга людей, которые действительно горели этим делом. Приезжаешь каждый раз, видишь их лица, видишь, чем они занимаются и думаешь: Боже мой, я как-то бездельничаю, надо больше работать. И в финале остается сказать: дорогие радиослушатели, спасибо за внимание до свидания!

Анастасия Богомазова:

— До свидания!

Все выпуски программы Исторический час

Другие программы

Дело дня

У Даши есть все шансы окончательно победить болезнь, давайте ей поможем

Скачать

Иногда в жизни случаются ситуации, к которым невозможно подготовиться, например, человек сталкивается с тяжёлой болезнью. Она застаёт врасплох, забирает силы и ресурсы. В такие моменты помощь добрых людей и благотворительных фондов становится проблеском света, надеждой, которая мотивирует не сдаваться.

Воронежский фонд «ДоброСвет» объединяет десятки неравнодушных сердец со всей России и вместе с ними приходит на помощь болеющим детям и их близким. Оплачивает лечение и не только. Сейчас фонд проводит сбор в поддержку семилетней Даши Малюковой. И у нас с вами тоже есть возможность принять в нём участие.

Даша проходит лечение в онкоотделении воронежской больницы. У девочки опухоль в районе ключицы. Все необходимые процедуры и химиотерапию она преодолевает смело и даже старается подбадривать других детей. Тем, кто только прибыл в больницу, Даша рассказывает о том, как всё устроено, и что на самом деле здесь не страшно. А некоторых малышей заботливая девочка доводит за руку до процедурного кабинета.

Сама Даша прошла уже несколько курсов химиотерапии. Лечение помогало уменьшить опухоль. Однако тот препарат, который ей вводили, дал серьёзные осложнения на печень, поэтому врачи решили его заменить. Новое дорогостоящее лекарство родителям девочки необходимо приобрести самостоятельно, поскольку оно не входит в перечень бесплатно выдаваемых. Поэтому семья обратилась в фонд «ДоброСвет». На сайте фонда опубликована полная история Даши Малюковой, и есть возможность её поддержать. Подарим девочке шанс окончательно победить болезнь!

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов

Читать полностью

Другие программы

Светлый вечер

«Любовь как дар от Бога». Ольга Юревич

Скачать

У нас в студии была жена священника, многодетная мама, ведущая семейной школы при Марфо-Мариинской обители Ольга Юревич.

Мы говорили о любви как даре от Бога, как о заложенном в человеке потенциале, который нужно развивать и умножать.

Этой программой мы продолжаем цикл из пяти бесед о дарах Бога человеку.

Дары Бога нам мы часто воспринимаем как данность, а потому относимся к ним потребительски. А если напомнить себе, откуда что взялось? Жизнь как дар Бога. Время как дар Бога. Земля как дар Бога. Любовь как дар Бога. Таланты (включая главный — человечность) как дары Бога. Что изменится, если к этим дарам мы начнём относиться как к заданию на пути к обоженью?

Первая беседа со священником Антонием Лакиревым была посвящена жизни как дару от Бога (эфир 15.09.2025)

Вторая беседа с протоиереем Максимом Козловым была посвящена времени как дару от Бога (эфир 16.09.2025)

Третья беседа со священником Антонием Лакиревым была посвящена Земле как дару от Бога (эфир 17.09.2025)

Все выпуски программы Светлый вечер

Читать полностью

Другие программы

Вера и дело

«Стратегия в работе и жизни». Алексей Горячев

Скачать

Гостем программы «Вера и дело» был предприниматель с тридцатилетним опытом, инвестиционный банкир и инвестор, советник лидеров по личной стратегии Алексей Горячев.

Разговор строится вокруг его новой книги «Стратегия личности. Как планировать развитие в работе и жизни, опираясь на свои ценности» и вопросов, которые она поднимает. Алексей объясняет, что важно честно взглянуть на свою жизнь, определить ключевые сильные стороны и опереться на глубинные ценности, чтобы не превратиться в безличную «функцию» бизнеса. Стратегия, по его словам, — это не предсказание будущего, а навык жить с ясным вектором на год, пять и двадцать пять лет вперёд, возвращая энергию в сегодняшний день.

В беседе звучат рассуждения о лидерстве и ответственности, о том, как христианину соединить личные планы с промыслом Божиим и не перекладывать на Господа собственный выбор. Гость подчёркивает: ошибки не повод останавливаться, а материал для роста. Строя личную стратегию, мы учимся сотрудничать с Богом и открывать глубину собственной жизни.

Ведущая программы: кандидат экономических наук Мария Сушенцова

М. Сушенцова

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА, у микрофона Мария Сушенцова, и сегодня мы продолжаем цикл программ «Вера и дело». В рамках этих программ мы встречаемся с предпринимателями, экономистами, иногда и чиновниками и обсуждаем с ними христианские смыслы экономики. С удовольствием представляю нашего сегодняшнего гостя — это Алексей Горячев, предприниматель с 30-летним опытом, инвестиционный банкир и инвестор, советник лидеров по личной стратегии. Добрый вечер, Алексей.

А. Горячев

— Добрый вечер, Мария.

М. Сушенцова

— Алексей, очень рада видеть вас вновь в нашей студии. Вы уже приходили к нам примерно год назад, и у нас был прекрасный разговор, один из первых в рамках этого цикла программ. Мне кажется, за этот год вы многое сделали, у вас есть такой серьезный плод вашей деятельности — это книга, которую вы опубликовали, и называется она «Стратегия личности. Как планировать развитие в работе и жизни, опираясь на свои ценности». И сегодня мне хотелось бы наш разговор выстроить, если не столько вокруг самой книги, сколько вокруг темы, которая нами поднималась уже неоднократно в этой передаче, и к нам приходили письма в редакцию о том, что «пожалуйста, давайте обсудим, как человеку ориентироваться на жизненном пути, как ему быть на развилках и карьерных, и личных в разных временных моментах своего пути». Тема эта для нас очень близкая, востребованная, и сегодня хотелось бы вот об этом поговорить. Но прежде позвольте вас спросить: всё-таки книга — дело большое и долгоиграющее — как вы к этому шли, как возникла эта идея и трудно ли было писать?

А. Горячев

— Мария, спасибо большое за вопрос. Здравствуйте, дорогие друзья. Я думаю, что идея возникла просто из той ситуации, что я сам очень люблю книги. При этом я отдаю себе отчёт, что эта книга родилась во время, когда люди всё меньше и меньше читают книги. Но всё-таки остаётся какая-то часть людей, которые книги тоже любят. У меня у самого большая библиотека — порядка семи тысяч бумажных книг дома, и мне подумалось, что было бы здорово, чтобы я мог каким-то образом отделить себя от того нарратива, который я несу, и попробовать донести это в том числе через книгу. И я нашёл соавтора, уговорил его взяться вместе за эту сложную работу — Алексея Каптерева, и вот прошло полтора года работы, иногда мы от неё здорово уставали, и от разговоров, и от редакций, версий, потому что вы знаете, что редакция какой-нибудь фразы может её полностью поменять до изменения одного слова, и потом обратно это найти иногда сложно. Но вот сейчас на столе у нас лежит эта книга, и я этому несказанно рад. Думаю, что для меня —мы и в книге это рекомендуем, и я это рекомендую тем людям, с которыми сталкиваюсь в жизни, — писать вообще очень полезно. Писать, формулировать, как-то докручивать мысль, говорить о чём-то важном для себя — важное в этом смысле упражнение. И вот я сказал не случайно «нарратив»: мне кажется, что мы все являемся носителями определённых историй. Когда я смотрю на свою жизнь, я понимаю, что всю жизнь рассказываю одну и ту же историю и она про наш человеческий выбор, про наши ценности, про принятие решений, принятие на себя ответственности за то, что мы в этой жизни делаем, и книга тоже про это. Я не случайно сказал про нарратив, потому что люди мне представляются такими историями, и как раз вот эта стратегия позволяет понять, какую историю мы рассказываем, и попробовать рассказать её до конца. Я сейчас стал видеть людей, как, к сожалению, не рассказанные до конца истории. Вот представьте, в каком-нибудь подземном переходе метрополитена мимо нас идут недорассказанные истории, многие из которых никогда не будут рассказаны, и это обидно. Эта книга может помочь человеку подумать о важных вещах, понять свою историю и постараться успеть её рассказать.

М. Сушенцова

— Какую замечательную метафору вы использовали: люди, как недорассказанные истории. Вы сейчас, на самом деле, приоткрыли нам немножечко дверь в содержание этой книги. Хотела бы уточнить у вас: название книги содержит первые два слова «Стратегия личности», и на первый взгляд, тот, кто не знаком с личностями авторов этой книги, кажется, что очень расхожее это название, даже весьма популярное, мы можем много встретить на полках книжных магазинов и в интернет-пространстве книг, посвящённых секретам успеха, секретам успешной личной стратегии или что-то психологическое, или какие-то бизнес-практики пишут о том, как строить стратегию в бизнесе или в жизни. Но, судя по продолжению названия, как вы дальше расшифровываете эти слова, чувствуется, что ваша книга какой-то иной в себе подход содержит, она на что-то опирается, явно не очень прагматическое, но и прагматическое, конечно, тоже, потому что мы все живём, мы все связаны с практикой, но в ней есть как будто что-то более фундаментальное. Вот не могли бы вы пояснить, чем ваш подход к этой популярной теме принципиально отличается от перечисленных?

А. Горячев

— Знаете, мне сложно до конца исследовать и понять, почему эта тема сейчас стала популярна, у меня есть гипотезы. Сейчас мир стал более индивидуалистичным, человек как бы увидел себя в многочисленных отражениях, может быть, социальных сетей, зеркал и так далее, и он, иногда, к сожалению, не очень глубоко, начинает задумываться вообще, как он живёт или как он хочет жить, видя какие-то образцы. Когда вы говорите о соединении личной стратегии и стратегии бизнеса, очень часто люди, которые создают стратегии для своего бизнеса, как будто бы немножко забывают о себе. И они делают бизнес и превращаются в одну из, может быть, самых крупных, самых красивых шестерёнок с каким-нибудь рубином — искусственным, а может быть, вполне себе настоящим — их Божий дар в центре, но они не обращают на это внимание, они превращаются в функцию. И вот задача, в том числе и этой книги — вернуть человеку себя самого. Прежде всего, возможно, эта книга для людей деятельных, потому что я этих людей много встречаю и встречал, они — моё окружение, люди, которые что-то делают в жизни, реализуют себя через деятельность, и мне бы хотелось помочь им вернуть формулу бизнеса человека, потому что он каким-то странным образом часто из неё выпадает. Мы видим бизнесы, как механизм швейцарских часов, где есть такие шестерёнки, которые, если хорошо смазаны, долго и хорошо работают. Но мы же понимаем, что есть какой-то фактор, который не даёт им иногда работать, но его как бы не видно. И вот этот человек, с его устремлениями, с его характером, с его мотивациями, с характером он рождается, мы сейчас это уже хорошо понимаем, какая-то часть характера формируется потом окружением, но, кстати, родители почти не влияют на наш характер, как это ни удивительно, это достаточно устойчивая часть личности. Вот книга эта как бы даёт человеку некоторое зеркало или, может быть, служит фонариком, подсвечивая какие-то важные части, о которых стоит подумать, пока не поздно. Потому что вот мы даже с вами на первой встрече говорили, что для меня успех — про то, что мы хотим в своей жизни успеть. Вот иногда говорят, что наши лучшие учителя — какие-то серьёзные кризисы, болезни, банкротства и так далее, и эта книга может оказаться таким мягким и мелодичным звоночком, чтобы не дожидаться тех неприятных моментов в своей жизни. Поэтому, отвечая на ваш вопрос, думаю, что отличие человечности и прагматизма в том, что человек шире, чем понятие прагматизма, как мы его понимаем, через деньги. Прожить свою жизнь — это вполне себе прагматичная задача, но я надеюсь, что в нашей жизни есть много всего, кроме денег.

М. Сушенцова

— Да, то есть прожить свою жизнь, но прожить её на самой своей глубине, по крайней мере, заглянув туда.

А. Горячев

— Тут, мне кажется, достаточно слова «свою», потому что, если мы не определяемся с нашими выборами и с тем, как мы устроены, то обычно мы проживаем жизнь такой, знаете, щепки, которая плывёт по ручью, попадает в какие-то водовороты, направляется общим потоком. Но мы можем сделать выбор, и в той части, в которой мы можем выбирать, в которой мы можем управлять, мы можем существенно изменить это движение.

М. Сушенцова

— Алексей, хотелось бы спросить у вас, с чего начинается работа с личной стратегией для тех людей, которые к вам обращаются за советом по работе над своей стратегией? С чего вы начинаете эту работу?

А. Горячев

— Я это называют триггерным вопросом: у человека есть какая-то проблема, иногда это кризис среднего возраста просто, проблемы в бизнесе, проблемы в отношениях, какая-то история, на которую иногда не хватает энергии, и человек думает (и правильно думает): «может быть, подумав о своей жизни глубже и построив какой-то вектор в своей жизни, я смогу эту проблему, задачу решить». Действительно, это так происходит, плод вот этих размышлений, если все получилось, в общем-то, в решении каких-то стоящих задач — не все их можно решить, но многие решаются, в снижении тревожности, что позволяет нам лучше действовать, эффективнее, в повышении амбициозности, в смысле того, что мы лучше понимаем, куда мы идем, и выбираем правильные шаги, у нас появляется больше уверенности, и это так действует, в общем, на абсолютное большинство людей. То есть началось с мотивации, как многие вещи: вот каким-то образом человек почувствовал, что нужно что-то менять. А дальше мы эту мотивацию немножко откладываем в сторону, потому что, мне кажется, начинать нужно с попытки понять человека. Странно говорить о стратегии, не понимая, о чьей стратегии ты говоришь. То есть мы используем психометрические тесты, мы используем глубинные интервью, много разных подходов, которые созданы, мы стараемся использовать валидные подходы, валидные — это значит те, которые действительно работают, и не получается так, что человек получил один результат теста, прошёл его завтра и получил другой, с другими рекомендациями. Есть тесты, которые вполне признаны и хорошо работают. Поэтому первое — это мотивация, рождающаяся из какой-то конкретной задачи жизни, а на самом деле мы эту задачу откладываем и начинаем с погружения в человека.

М. Сушенцова

— То есть ваша первая задача — сделать диагностику, выяснить такой психологический профиль личности. А что происходит дальше?

А. Горячев

— А дальше у нас появляется базис, фундамент, на котором мы можем строить наше размышление о будущем. В книге предлагается выбирать этот горизонт обычно в моём подходе, потому что действительно для разных людей время это довольно условное, но для простоты я бы предложил вариант год — это период жизни, который мы обычно обдумываем в Новый год или в день рождения. Я бы предложил период пять лет, горизонт пять лет. За пять лет мы можем сделать очень многое. Мы можем начать, например, новую компанию или новый проект, по дороге понять, что, например, для нас это не работает или работает. Вот пять лет — это очень важная, мне кажется, единица жизни. То есть, если я понимаю, что мне 50, и я считаю, что трудоспособный возраст активный я себе отмерил до 65, лет — это, условно говоря, три забега по пять лет, в которые я могу что-то важное сделать, или отказаться, или продолжить дальше. И 25 лет, тоже это зависит от возраста, это такой условный интервал, когда мы можем понять — а зачем это всё? Вот я на год напланировал, это приведёт к чему-то, что я сделаю за пять лет в идеале. А к чему это вообще приведёт, как я представляю себя в 75 лет? Вот у меня 25 лет возникло как раз из того, что я об этом в этой системе для себя размышлял примерно в 50 лет. То есть я думал: вот в 75 лет я хочу работать или нет, как и где я хочу жить, ну и так далее. В книге есть целый список вопросов, ответив на которые, уже будет примерное представление. И тогда возникает определённый вектор, который проходит как раз из точки с настоящим, в котором мы чуть лучше поняли себя, потому что это путь, это путь длиной всю жизнь, нам нужно познавать себя, я очень в это верю, и мы по ходу меняемся, и познавать заново. Дальше год, пять, двадцать пять — получился вектор, в котором мы уже получаем определённую опору, и мы, простроив этот вектор, возвращаем сегодня свою энергию в настоящее. То есть стратегия, она вроде бы про будущее, но она не про угадывание будущего, она про желаемое будущее, потому что лучший способ создать будущее — это работать на то, чтобы оно было таким. И это нас возвращает в следующий шаг, который мы сделаем сегодня, потому что теперь нам понятно, куда мы двигаемся, и мы можем выбирать.

М. Сушенцова

— Вы сказали такую фразу замечательную, что вот эти размышления о выстраивании вектора возвращают энергию в настоящее, то есть они возвращает, потому что мы осмысленно что-то делаем, не сомневаясь в значимости поставленных целей, поэтому энергия возвращается, насколько я уловила?

А. Горячев

— Нет, энергия возвращается, потому что нам нужно решать задачи в настоящем, и будущего пока не существует. Бог живёт в вечности, вот для Него она существует, а у нас есть только тот момент, в котором мы проживаем сейчас. И обычно, когда мы устремляемся куда-то мечтой, там появляется очень много позитивной такой энергии, если действительно удалось понять, что я по-настоящему хочу, куда бы мне хотелось, делаю ли я что-то для того, чтобы туда прийти? Вот если я об этом задумаюсь, у меня пойдёт позитивная созидательная энергия. А возвращает нас это к тем задачам, которые нужно решать сегодня. Когда мы делаем стратегию для большой компании, а мне кажется, человек всегда больше любой, даже самой большой компании, как личность он — целая вселенная, то вот представьте, что компания в кризисе нашла для себя будущий вариант развития, стартап. Там ещё ничего нет, есть только хорошая идея, хороший рынок, ресурсы, люди, но это пока мечты, это пока гипотеза, и это пока идея, которая стоит на самом деле отрицательных денег, потому что нужно потратить деньги на её проверку. И когда мы вот это поняли, мы можем из этого будущего взять часть энергии и подумать: а что нам нужно делать с несколькими тысячами людей, которые, например, на нас сейчас работают, иногда с десятками или сотнями миллиардов выручки, за которые мы сейчас отвечаем, для того, чтобы завтра мы могли в том числе идти туда? И ровно так же с человеком, то есть вот это устремление туда даёт энергию, чтобы делать что-то уже сегодня, делать что-то для того, чтобы приближаться к тому идеальному будущему, которое мы позитивно для себя простраиваем, и делать что-то для того, чтобы продолжать работать в своём настоящем над собой и теми проектами, которые мы для себя выбрали.

М. Сушенцова

— Стратегия, получается, направлена в будущее, это вектор, который мы выстраиваем. И тут у христианина, мне кажется, может закономерный вопрос возникнуть: а как же быть с Промыслом Божиим обо мне? Не слишком ли я пытаюсь сам от своего ума запланировать всё наперёд, определить для себя вектор? Вдруг Господь хочет его как-то по-иному проложить для меня или что-то изменить? И возникает вопрос: правомерно ли в принципе человеку верующему настолько продумывать свою жизнь, пусть и не с точностью пятилетних планов (как было в советских пятилетках, например, там прямо точно всё было просчитано), может быть, и с определёнными такими округлениями, прикидками, но вот правомерно ли это, и не исключает ли такой подход соработничества Бога и человека, Его деятельного какого-то участия в жизни человека?

А. Горячева

— Очень хороший вопрос. Во-первых, важно сказать, что человеку верующему в этом смысле гораздо проще, потому что основной большой и главный вектор своей жизни верующие люди хорошо понимают, то есть у нас есть опора, у нас есть это понимание и так далее. А дальше мы возвращаемся к тому, что в Евангелии есть притча о тех талантах, которые Господь нам даёт, и вот как раз изучение себя — это попытка понять, какие же у меня на руках таланты, и что я могу сделать, чтобы их приумножить. Вы говорите о соработничестве Бога, а я возвращаю на соработничество Богу.

М. Сушенцова

— Да, наверное, ваша формулировка правильнее.

А. Горячев

— И мне кажется, что иногда мы как бы расслабляемся, и мы надеемся на Бога, а сами включиться в эту важную работу, которой от нас ждут, от нашей свободной воли, мы же не случайно получили такой тяжёлый иногда дар свободной воли, когда мы должны делать выбор и двигаться в соответствии с этим выбором. А там даже в заглавии книги вынесено: «на основе наших ценностей». И если наши ценности включают в себя наше религиозное мировоззрение, наш взгляд и то, чем у нас учит Церковь, то нам становится намного легче, то есть эта наша стратегия без сомнения не является оторванной от замысла Божьего о нас, это попытка познать этот замысел и соработать Богу, строя то, ради чего мы на этой земле оказались. Святые отцы говорят, что человек, не равен сам себе, то есть для того, чтобы человеку разогнуться в собственный рост, ему нужно принимать много решений, совершать много выборов и постоянно познавать себя. Я считаю, что наша православная литература во многих аспектах оказывается глубже и серьёзнее, чем некоторые недавние даже открытия в психологии. Глубина познания человеческой души и вот этот как раз вектор познания себя, и в каком-то смысле действительно я встречал: «не доверяй себе, пока не ляжешь в гроб» — это же процесс познания, узнавания и каким-то образом реализация того, для чего мы здесь оказались.

М. Сушенцова

— Интересно: получается, что христианство даёт вектор, но не освобождает от ответственности. Всё переложить на Господа не получится, надо самому что-то делать, как-то размышлять и выстраивать свою деятельность. Вы знаете, меня заинтересовала одна цитата в вашей книге, меня вообще много цитат там заинтересовало, но одна особенно откликнулась, и хотела бы я попросить вас её расшифровать. «Стратегия — это конфликт, и без конфликтов не бывает прогресса». Когда я прочитала эти слова, во-первых, мне показалось, что это очень жизненно и явно почерпнуто из богатого опыта, и вспомнились слова Христа о том, что «Не мир пришёл Я принести, но меч». Вы это послание имели в виду, которое я сейчас процитировала, примерно тот посыл, который выражен в этих словах Христа, или здесь предполагается что-то иное? В общем, соотнести хотелось бы стратегию и конфликтность. На мой взгляд, она кажется неустранимой, но вот христианину как с конфликтом быть: уворачиваться от него, идти в него с бронёй или как-то ещё с этим обходиться применительно к своей жизни?

А. Горячев

— Обычно у нас есть в мире задачи, которые нам кажутся трудно разрешимыми и стоящими того, чтобы на них потратить жизнь. Во многих случаях, на самом деле, мы это делаем неосознанно. Вот я понимаю, что одна из моих задач, и она отражена в предпринимательстве — это принятие на себя ответственности за собственный выбор, принятие на себя права выбирать, действовать, создавать что-то. Предпринимательство всегда социально, то есть человек создаёт для того, чтобы люди чем-то пользовались. Вот такая история, она тоже связана с верой, можно про это рассказать через веру по-другому, но вот я проще расскажу для всех, и тех людей, которые пока в себе, может быть, веру не открыли. И то, что вы говорите, конфликт — это как раз решение той задачи, на которую, по сути, нам не жалко положить жизнь. И во многих случаях мы не осознаём, как она устроена. Иногда частично эта задача в нас, у нас бывают какие-то стороны, которые мы продолжаем в себе развивать, а это и есть наша жизненная стратегия, то есть мы видим, что, преодолевая и решая какую-то задачу в мире, мы одновременно решаем какой-то внутренний конфликт и исцеляемся от какой-то важной истории, избавляемся от неё. Поэтому в этом смысле для того, чтобы родилось новое, необходимо, чтобы действительно был конфликт и было какое-то преодоление, и так развивается мир.

М. Сушенцова

— Возможно, это чисто моя интерпретация, но мне показалось, что здесь вы имели в виду не только конфликт внутренний, который безусловно нас двигает куда-то, иначе бы мы, наверное, сидели под пальмой просто, но и конфликт с кем-то из внешнего мира, потому что, когда человек начинает активно что-то делать, мир часто его за это по головке не гладит, и сопротивление среды или каких-то людей, или каких-то обстоятельств, или более обобщённых сил, оно бывает. Вот мне интересно, как с этим быть?

А. Горячев

— Я и говорю не только про внутренний конфликт, это какая-то история, которую важно решить в мире, и действительно, сопротивление будет, об этом очень хорошо написано в Евангелии. И наши близкие с большой любовью, очень сильно, например, сопротивляются, если мы встали на путь каких-то мыслей, выбрали для себя цели, сконцентрировались на них. И это путь преодоления конфликта, здесь рождается мотивация, энергия. Мы что-то преодолеваем, мы что-то меняем, какой-то свой след оставляем. Вот след — это же изменение, была какая-то поверхность, например, мы туда наступили, и что-то осталось, то есть мы её изменили. Вот это изменение требует энергии, и в каком-то смысле это, без сомнения, конфликт.

М. Сушенцова

— Спасибо. Я напомню, что сегодня в этом часе с нами Алексей Горячев, предприниматель с 30-летним опытом, инвестиционный банкир и инвестор, советник лидеров по личной стратегии. У микрофона Мария Сушенцова. Мы продолжаем с Алексеем обсуждать тему вышедшей недавно его книги, которая называется «Стратегия личности. Как планировать развитие в работе и жизни, опираясь на свои ценности». Мне кажется, что для нашей программы «Вера и дело» эта тема как нельзя лучше подходит, поскольку часто мы с нашими гостями так или иначе приходим к вопросу о том, как человеку быть, как ему выбирать, принимать важные решения на тех или иных жизненных развилках. Алексей, сейчас мне хотелось бы немножечко вернуться снова к вашей книге. Вы там пишете о том, что в личной стратегии есть три измерения — личное, социальное и трансцендентное, то есть забота о себе, о людях и о смысле. Почему важны все три измерения, как они между собой связаны?

А. Горячев

— Во-первых, потому что, как мы говорили, трагедия и стратегия человека начинается с него самого, то есть она неотъемлемо связана с личностью человека, и очень часто люди принимают на себя какие-то истории, которые им подсказывает социум, они к ним не имеют никакого отношения. Это может привести к разочарованию, к ощущению непрожитой или ненаполненной жизни и мучительному достаточно пути. Дальше стратегия, после создания, должна быть реализована в социуме, потому что стратегия — это глагол, то есть стратегия — это всё-таки действие, а не то, что мы придумали для себя какой-то документ или нарратив, какое-то понимание, которым мы делимся с другими. Это всё-таки выбор того, что мы делаем, и делание, и это всегда связано с людьми, всегда проявляется в человеческом обществе. А третий, смысловой аспект, мне кажется, важно понимать, что пока мы являемся носителями чего-то, нам помогает пройти сложные участки, когда вот рождается стартап, например, там есть даже такое определение «долина смерти» — это момент, когда действительно нужно прожить, когда всё плохо, ещё ничего непонятно, много неопределённости, и помогает прожить нам такие периоды опора как раз на что-то, что нам по-настоящему важно, на что-то большее, чем мы. Поэтому без этого аспекта прийти к чему-то значимому и осознать это что-то значимое просто невозможно.

М. Сушенцова

— И в связи с этими измерениями вы пишете в своей книге о том, что существует три типа лидеров, то есть людей, которые не обязательно занимают должность руководителя, как я поняла, но вот за ними кто-то идёт, у них есть последователь. Кстати, замечательное определение, что лидер — это не какой-то руководитель или выскочка, а тот, у кого есть последователь, то есть тот, кто привлекает так или иначе к себе людей. И там вы называете три типа лидерства — аутентичное, лидерство как служение и этическое лидерство. Вот не могли бы вы пояснить, в чём суть этих типов лидерства и привести какие-то примеры, вот как, допустим, человек может понять, к какому типу лидера он относится, как ему это в своей жизни использовать при построении своей стратегии?

А. Горячева

— В определении лидера, во-первых, я бы ещё добавил выбор направления той же стратегии в том числе, и то, как ты влияешь на эту группу своих последователей для того, чтобы двигаться в заданном направлении. То есть, получается, три важных аспекта: последователи, выбор направления и влияние на то, чтобы мы двигались в том направлении. И вот если посмотреть на эти лидерства, знаете, многие вещи не существуют в таком чистом виде, обычно это смесь нескольких направлений. Но, по сути, некоторые лидеры очень харизматичные, то есть они показывают: «я такой, иди за мной, ты будешь таким же, бери с меня пример» и честно, прозрачно рассказывают про то, что он делает, в основном. Это такое аутентичное лидерство. Лидерство как служение тоже может быть очень рядом, вот такой лидер может понимать, находясь на определенной пирамиде организации, что то, что он делает — он делает не потому, что он хозяин этих людей, которые находятся в этой пирамиде ниже, и они служат для того, чтобы он получал какие-то блага, но он должен или может понимать то, что он делает, как служение этим людям и тем людям, для которых они создают, например, какие-то продукты или сервисы. А лидерство этическое — это тоже сейчас очень такая важная и развивающаяся концепция, которая как бы подсвечивает те принципы, которые важны для этого лидера, важны для организации, в которой он служит. Вот если мы пытаемся это обсуждать, то в хорошем лидере, возможно, больше проявлено чего-то, но обычно в нём есть все эти три истории, и люди просто сталкивались, кристаллизовывали эти вещи для того, чтобы их попытаться понять. А можно ли так сказать, что, допустим, христиане, люди верующие, призваны стремиться к какому-то из этих типов лидерства — например, к этическому лидерству или к лидерству как служению, или же здесь всё упирается в психологический профиль личности, то есть, грубо говоря, каким тебя Господь создал, какие задатки у тебя есть, так ты и будешь себя в этой жизни проявлять?

А. Горячев

— Я думаю, что мы призваны как раз быть лидером, который соединяет в себе все эти три направления. На мой взгляд, гораздо эффективнее действовать, работать собой, чем пытаться работать другим человеком, как бы нам ни казалось это привлекательным. Не зря говорят: «будь собой, другие места заняты». Мы можем прожить жизнь, как процесс исследования в том числе себя, своих сильных сторон, своих талантов, которые дал нам Господь. Соответственно, это же нам даёт возможность увидеть других людей и понять, где у нас, например, не самая сильная сторона, где мы должны соединяться с другими. Я читал про то, что мы специально созданы таким образом, чтобы могли взаимодействовать, чтобы нам необходимо было взаимодействовать, потому что одни мы вряд ли являемся всеохватными, то есть где-то у других людей есть другие сильные стороны. И ведь здесь, если говорить о христианстве, то есть заповедь: «Возлюби ближнего как самого себя», то есть предусматривается изучение себя для того, чтобы осознать, как устроены мы, понять, что все устроены очень по-разному и научиться любить, мне кажется, все возможные наборы вот этих вполне реальных характеристик личности, и, соединяясь с ними, создавать что-то общее. Социальное служение для нас тоже очень понятная концепция, мы понимаем, что это абсолютно необходимо, и действительно мы являемся частью какой-то больше всегда системы, участвуя в разных процессах. Ну, а этика у нас есть христианская, там, слава богу, многие вещи очень чётко заданы, и они являются для нас важными ориентирами для того, чтобы мы понимали, куда двигаться. Наверное, исполнить всё невозможно, но путь задан очень чётко.

М. Сушенцова

— А когда вы работаете с клиентами, с людьми, которые к вам обращаются, вы делаете с ними вот такое определение типа лидерства, или, опять же, всё это перемешано, и такой вот функциональной роли это определение типа лидерства не играет? То есть в таком практическом русле работы над собой в выстраивании личной стратегии важно определиться, чего больше во мне проявлено, я вот больше такой харизматик и за моей личностью яркой идут, или же во мне больше заложена интенция к служению людям, например, или вот я смыслу высокому служу —вот это важно про себя понять, или важно просто понимать, что есть и первое, и второе, и третье, и, в общем, для работы не так важно?

А. Горячев

— Нет, мне кажется, это очень важно понять. Опять же, иногда мы устроены одним образом, а действуем в соответствии с теми примерами, которые, например, встретили на жизненном пути, и это может быть просто не очень эффективно, все-таки лучше работать собой, потому что мы созданы Творцом, каждый из нас — интересный и самобытный инструмент, который, естественно, имеет место в этой мозаике большой жизни. И плюс это определённая оптика, которая позволяет понять и увидеть, естественно, не только себя, но и других лидеров, которые рядом с нами, лучше понять какие-то примеры, понять, как это проявлено в себе, вот последовательно, надевая разные очки разных типов лидерства, мы можем понять, собственно, что нами управляет, потому что для того, чтобы управлять другими, нужно разобраться, что управляет тобой, иначе это может к таким привести не лучшим последствиям, если у нас абсолютно всё находится в тени.

М. Сушенцова

— Алексей, мне очень понравилось, в вашей книге, было такое выражение, что «стратегия — это ритуал мышления», навык, иными словами, который хорошо бы, чтобы каждый из нас в себе развивал для лучшего понимания себя, вот кто я, где моё место, которое уже занято. А скажите, пожалуйста, может ли человек, прочтя вашу книгу или прочтя что-то ещё, или дойдя до этого самостоятельно, сам выработать свою стратегию жизни, и что ему для этого нужно делать? Или же всё-таки, по вашему опыту, необходим наставник тот или иной, впереди идущий, который возьмёт за руку или отзеркалит, что-то покажет, подскажет? Вот это всё-таки самостоятельная работа, домашнее задание или эта работа всегда в паре с кем-то?

А. Горячев

— Спасибо, очень хороший вопрос, как и все остальные, впрочем. Вот мы с Алексеем сели писать эту книгу в мире, как я говорил, в котором всё меньше читают книги, для того, чтобы она могла именно помочь человеку создать стратегию. Мы думали о том, что, может быть, достаточно какой-то рабочей тетради, ведь это практическое упражнение, и тогда же мы поняли, что одна из задач, которую может решать книга — сделать человека самого стратегом для себя. Потому что, пока он читает книгу, там много разных вещей, расширяющих кругозор и углубляющих понимание того, как устроен мир, люди и сам человек, и вот ради этого писать книгу стоило. К тому же стратегия — это же не раз и навсегда заданная история, это именно навык мыслить, осмысливать определённым образом свою жизнь для того, чтобы мы могли эту стратегию корректировать, могли понимать, где сейчас находится наша цель, и как изменились мы в процессе движения к этой цели, а цели могут меняться, это не раз и навсегда заданный путь. Иногда они не меняются, но тем не менее это не значит, что нет смысла, например, раз в три месяца или хотя бы раз в год пытаться ещё раз системно осмыслить то, что для тебя важно. Говоря о человеке рядом для того, чтобы пройти этот путь — да, действительно, люди устроены так, что нам нужен другой человек для того, чтобы это осмыслить. Можно вполне, как мне кажется, обойтись без какого-то там специального консультанта или наставника, который пошёл путь, но другой человек нужен, потому что мы так устроены, что самостоятельно не можем увидеть себя. Есть такая поговорка, что для танца, для танго, в частности, в том примере, нужны двое — вот человеку тоже нужен другой человек, в котором он будет отражаться и с которым он может поделиться чем-то важным, тем, что тот человек не знает, дав другому человеку моральное право делиться чем-то об этом человеке, который тоже, в общем-то, закрыт, находится от него в тени, где-то сзади, на какой-то тёмной стороне луны его личности, и это могут быть неприятные, а могут быть очень приятные открытия. И есть области, которые долго остаются скрытыми, и другому человеку они тоже неочевидны. И вот в процессе этого познания, если нам повезёт, мы можем открывать те области, которые не видны ни другим людям, не видны нам, но, в принципе, существуют. И вот для этого, конечно, нужен человек и другие люди очень важные, с которыми мы могли бы делиться не только какой-нибудь хроникой успешных людей обсуждением Илона Маска или кого-то ещё, кого сейчас можно модно обсуждать, а какими-то важными для нас, судьбоносными вещами для того, чтобы получить этот отклик и услышать другого человека, а может быть, не одного. То есть это учебник по созданию пространства искренних важных разговоров о своей судьбе.

М. Сушенцова

— Замечательно. То есть получается, что работа над своей стратегией всё равно так или иначе подразумевает диалог именно потому, что есть теневая сторона, которую мы просто не в силах сами увидеть.

А. Горячев

— Мы, во-первых, не в силах, а, во-вторых, мы её часто видеть не хотим. И нам действительно важно чем-то делиться и что-то получать в ответ. Момент, когда мы двигаемся, ведь стратегия, я не случайно сказал, это глагол, это же создание определённых гипотез, которые мы проверяем на практике. И вот здесь тоже важен другой человек, чтобы мы поделились, как мы идём, что у нас получается, что мы чувствуем, для того, чтобы мы просто создали пространство диалога. Начать его можно с собой, можно завести дневник, и я это очень рекомендую, можно попробовать это записать, обдумать, дать себе для этого специальное время. Но в какие-то моменты бесценно участие в нашей судьбе других людей, и более того, есть побочный очень хороший эффект, что, может быть, с этими людьми мы укрепим и сделаем более глубокими наши отношения.

М. Сушенцова

— Я помню, вы упоминали, по-моему, даже в сегодняшнем нашем разговоре, что для человека вообще важно сесть и разобраться, какие у него есть слабые стороны, а какие сильные стороны. И действительно, интуитивно первое, что приходит на ум — чтобы познакомиться лучше с самим собой. А вот в этом процессе, когда мы сели, взяли листок бумаги перед собой и решили обдумать, найти, написать свои сильные и слабые стороны, как это сделать вообще? Мы можем это сами понять или нам нужно провести опрос общественного мнения среди тех, кому мы доверяем?

А. Горячев

— Я думаю, здесь важно и то, и другое, и в книге описаны алгоритмы, есть конкретные вопросы, и как это можно делать. Важно начать с того, чтобы попробовать поговорить с собой, выстроить этот внутренний какой-то диалог и здорово, если есть под рукой действительно лист бумаги и ручка, но потом очень неплохо попробовать спросить свое окружение, выработать какие-то простые вопросы. Это часто, кстати, людям предлагают на различных программах и тренингах — спросить свое окружение, вот какие у меня сильные стороны, и иногда это поражает и удивляет. То есть какой-то аспект, ты с ним не можешь не согласиться, но ты сам его не видишь, а люди тебе эту историю обратно отдают как большой дар, и ты можешь что-то с этим делать, как в позитивной, так и в негативной, в негативном спектре.

М. Сушенцова

— А я правильно понимаю, что выявление сильных сторон — это и есть определенный ключ, шаг вперед в определении личной стратегии? То есть, если я выявил и апробировал на обществе, в некоем узком кругу эти сильные стороны, то это и есть ключик к тому, как и чем мне следует заниматься, допустим, ближайший год, пять лет, то есть чему посвятить свое время, свои силы, и что-то из этого должно получиться. То есть ставку в своей стратегии лучше делать на сильные стороны? Ведь бывают подходы и наоборот, что вот надо слабые стороны подтягивать, недоразвитые какие-то, которые остались в зачаточном состоянии. Как вы считаете?

А. Горячев

— Я считаю, опираясь на позитивную психологию, что сильными сторонами важнее заниматься, и я даже приведу пример из моей работы инвестиционной. Смотрите, как устроено: представим, человек, который проинвестировал много проектов, и у него есть проекты, которые хорошо развиваются и растут, и есть проекты, у которых есть проблемы, и в которых что-то не получается. И в большинстве случаев, если человек не задаётся этим вопросом, не размышляет, естественно, мы бросаемся тушить пожары. И во многих случаях, к сожалению, пожары эти связаны не с недостатком наших усилий, а с какими-то объективными факторами, что, например, мы не нашли правильного рынка; то, что мы предлагаем, не решает ту проблему, которая есть на этом рынке; несмотря на наши усилия, эти компании перестают существовать, мы их списываем. А теперь представим другую ситуацию. А вот, кстати, успешные мы иногда продаём, мы их все хотим купить и остаёмся вот с этими пожарами, потому что это контринтуитивно. А на самом деле, если у компании есть определённый вектор движения, то, возможно, приложив какие-то дополнительные усилия, мы поможем этой компании стать ещё больше, то есть опираясь на что-то, что уже нащупано как то, что в бизнесе мы называем «бизнес-модель», как какую-то важную историю, которая работает. Тут ещё есть один аспект: мы можем менять и, наверное, должны менять какие-то вещи, которые в нас не нравятся, и про это наша христианская аскетика, но мы понимаем, что это очень долгий путь, иногда человек его проходит за всю жизнь, и дай бог успеть это сделать к концу жизни и понимать, что нам что-то удалось. Это долгий путь. Если мы говорим, что мы находимся сейчас в настоящем — на мой взгляд, у нас особо нет выбора, то есть сейчас мы можем использовать то, что у нас есть, а значит, наши сильные стороны. И при этом мы можем думать, каким образом часть или важную какую-то работу мы делаем над изменениями наших черт характера, а главное, что мы, может быть, даже не понимаем, что наших сил нам далеко не всегда хватит, чтобы это изменить, и тогда, осознавая свои слабые стороны, мы, например, можем делать паузу и в этом видеть свою свободу. Я один раз на какой-то лекции видел очень классный слайд, там какая-то наша слабая черта, когда мы её не осознаём, она, как такая обезьянка, сидит на наших плечах, и мы иногда не верим, что можем полностью от неё избавиться, но мы можем её пересадить в тележку, которую мы везём за собой. Она с нами, но она чуть дальше, она нами не управляет, она рядом с нами есть. И вот просто осознание того, что это так, даёт уже очень много. И тогда мы можем не реагировать на какой-то стимул, а как бы отвечать, делая какую-то паузу. Ну, например, если человек высокоэмоциональный и гневливый, мы можем предположить, что, возможно, он и будет таким же, но только другой человек может этого никогда не узнать, потому что, зная, что он гневливый, может сказать: «Окей, во мне много силы и эту энергию я использую как-то по-другому. А сейчас я не взорвусь и на этого человека этот свой гнев не вывалю, сделаю небольшую паузу и, может быть, уйду из комнаты, а энергию эту преобразую во что-то более позитивное». То есть он остаётся таким же, как был, быстро это изменить невозможно, но это происходит совсем по-другому. Поэтому я бы вот предложил для того, что происходит с вами сегодня, изучать и использовать сильные стороны, мы это можем делать так, что слабые стороны могут оказаться несущественными, осознавая это, мы можем ими управлять, и, если мы хотим, в долгосрочную стратегию закладывать тоже исправление чего-то, что нам хочется исправить.

М. Сушенцова

— Вы сейчас рассказывали, как с этим работать, а мне представилась такая схема или обобщение, что вот сильные стороны наши — это подсказка для направления к деятельности нашей, к такой рабочей, что ли, стороне жизни, профессиональной, творческой, а слабые наши стороны — это подспорье для духовной работы. То есть это же всё-таки разные аспекты нашей жизни, и мы время для одного выделяем, время для другого, наверное, как-то так. Ну, так мне услышалось, по крайней мере.

А. Горячев

— Да, я абсолютно согласен. И более того, мы, работая с этим, становимся полезными иногда для других людей, если нам удалось сделать пару маленьких шагов в правильном направлении, значит, мы в этом можем помочь и другому человеку. То есть в этом тоже определённый есть и внутренний конфликт, что мы, борясь с какой-то историей в себе, продолжая её, например, сживать или работать над ней, если нам удалось хотя бы сделать какие-то шаги, значит, другому человеку можем это показать, дать надежду, что этому человеку тоже удастся пройти по этому пути. И в этом может быть очень много энергии, как вот мы приводили в пример гнев, энергии там достаточно, и отцы говорят, что это энергия для того, чтобы мы боролись с грехом, а не с ближним, и действительно, мы можем это правильно канализировать.

М. Сушенцова

— А как быть с ошибками или провалами на пути реализации нашей стратегии? Вот запланировали, вроде всё просчитали, согласовали, и бах! — что-то идёт не так. Как с этим работать?

А. Горячев

— Знаете, когда-то мне встретилась в подростковом возрасте книжка такого американского писателя Курта Воннегута «Колыбель для кошки», и там есть такая фраза, которая мне прямо тогда запала в голову: «Ошибку сделать невозможно». И она такая очень освобождающая, то есть без сомнения мы делаем ошибки, но по сути у нас должна быть смелость для того, чтобы двигаться дальше. Эдисон, когда разрабатывал свою лампочку, запротоколировал больше двух тысяч неработающих ситуаций, он их проанализировал, отбросил и понял, в какой области он должен искать работающий вариант. То есть, если у нас есть силы идти дальше, а мы их должны находить, то ошибки помогают нам понять, как не работает, для того чтобы нащупывать, как это работает.

М. Сушенцова

— И главное, чтобы силы не кончались, и чтобы была энергии, чтобы двигаться дальше. Спасибо вам большое, Алексей, за этот разговор. Напомню, что в этом часе с нами был Алексей Горячев, предприниматель с 30-летним опытом, инвестиционный банкир и инвестор, советник лидеров по личной стратегии. У микрофона была Мария Сушенцова. Наша программа прошла в рамках цикла «Вера и дело», где мы разговариваем с экономистами и предпринимателями о христианских смыслах экономики. Еще раз спасибо вам большое, Алексей. Было очень интересно, даже не заметила, как час пролетел.

А. Горячев

— Взаимно. Спасибо большое, Мария. Дорогие друзья, кто послушал, я очень надеюсь, что вы сделаете свой выбор, совершите какие-то важные шаги в жизни и придете к результату, который будет для вас по-настоящему важен.

М. Сушенцова

— Спасибо большое. До встречи через неделю.

Все выпуски программы Светлый вечер

Читать полностью