Поделиться
Константин Мацан
Писатель Клайв Стейплз Льюис в повести «Расторжение брака» описывает как бы ад и рай. И «как бы» здесь — не слово паразит. Льюис пишет в предисловии: «Самые события я придумал, и ни в коей мере не выдаю их за то, что нас действительно ждет. Меньше всего на свете я пытался удовлетворить любопытство тех, кого интересуют подробности вечной жизни». Конец цитаты.
И действительно, человеку — особенно сегодня, в эпоху господства цифровых экранов — свойственно мыслить образами, визуализировать. И вопрос — а что нас ждет в вечности, какими будут те самые «подробности вечной жизни» — как раз из этой серии.
И недавно — на службе в храме — меня посетила мысль, которой я и сам поначалу испугался, но потом разрешил себе ее обдумать хотя бы в порядке художественного эксперимента.
Жизнь православного прихода дает возможность — в каком-то смысле — представить, что такое воскресение мертвых. На службе стоят люди, однажды принявшие Таинство Крещения. А один из центральных моментов этого Таинства — троекратное погружение в воду или троекратное омовение. И символизирует оно трехдневную смерть Христа и его последующее Воскресение. Погружаясь в воду, человек как бы умирает, и затем воскресает. В послании к Римлянам святой апостол Павел пишет: «Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения» (послание к Римлянам, глава шестая, стихи с третьего по пятый). В том же послании апостол Павел называет христиан «ожившими из мертвых».
Получается, что крещеные люди, стоящие на службе, обращенные к алтарю — вот эта женщина с ребенком, вот эта бабушка с палочкой, вот этот мужчина с портфелем, вот этот мальчик с книжкой — все они и есть те, кто уже умер и уже воскрес. Конечно, в совершенно особом, непрямом, символическом смысле. Но каким еще может быть смысл слов, когда речь идет о тайне иного бытия, тайне Царства Небесного... И таких людей — сотни. И ты среди них. И все вы вместе. И все перед Богом...
Принципиальным мне здесь кажется одно. Церковь предлагает человеку возможность по-настоящему раздвинуть границы реальности. Посмотреть на мир так — через такую особую оптику. И увидеть то, что в обычной жизни увидеть невозможно.
