«Первое воскресенье по Пятидесятнице, Всех святых». Прот. Федор Бородин

В нашей студии был настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана на Маросейке протоиерей Федор Бородин.

Разговор шел о смыслах богослужения в ближайшее воскресенье, в которое празднуется память Всех святых, а также о начинающемся Петровом посте и о днях памяти икон Богородицы «Умягчение злых сердец» и «Боголюбская», преподобного Максима Грека, преподобного Варлаама Хутынского, Святителя Иоанна (Максимовича) архиепископа Шанхайского и Сан-Францисского.

Ведущая: Марина Борисова

---

Марина Борисова:

— Добрый вечер, дорогие друзья. В эфире Радио ВЕРА еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость, настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана на Маросейке протоиерей Федор Бородин.

Протоиерей Федор Бородин:

— Здравствуйте.

Марина Борисова:

— С его помощью мы постараемся разобраться, что ждет нас завтра, в первое воскресенье после Пятидесятницы и на наступающей неделе. Вообще-то наступающая неделя — это первая неделя Петрова поста. У нас все праздники закончились, все послабления в пище и легкомыслия тоже завершились, и начинается обратно процесс сосредоточения. Начинается он с воскресенья, которое посвящено празднованию Всех святых. Когда мы говорили с вами о празднике Пресвятой Троицы, о празднике Святого Духа, говорили о том, что в понимании евангельском, в понимании апостольском быть святыми призваны мы все. Понять это совершенно невозможно. Я пытаюсь уже на протяжении сорока с лишним лет понять, как это быть святым, ничего не получается в преломлении к себе. По крайней мере, хоть посмотреть на пример других. Почему празднование возникает всех святых, возникает оно в 4-м веке, и почему завершает смысловую привязку к празднованию Святой Троицы? В моем понимании, может быть, я не права, эти праздники как бы продолжение одного по содержанию, по смыслу, по сути. Празднование Пресвятой Троицы, День Святого Духа и День Всех святых.

Протоиерей Федор Бородин:

— День Святой Троицы, Схождение Святого Духа меняет жизнь человечества, и меняет то, что возможно, потому что открылось Царство Небесное, оно стало доступным для человека. Когда священник крестит человечка, даже, допустим, трехмесячного, указывая на него в одной из молитв оглашения, каждый из нас говорит: «Господи, ты дал ему власть вечной жизни». То есть жизнь вечная как дар открыта во Христе, а вот взять ее или не взять, дано человеку. Но жизнь открыта. Именно поэтому понятие о святости в доапостольском веке и в послеапостольском веке совершенно разное. Если мы смотрим и удивляемся тому, что апостол Павел говорит о том, что святым в Иерусалиме то-то, то-то, он действительно имеет в виду совершено понятный ветхозаветный смысл святости. Святой — это буквально, принадлежащий Богу, взятый в удел, выделенный в удел. В этом смысле еще довольно долго святость как термин сохраняла это понятие. У нас это осталось в термине святотатство. Что такое святотатство? Если вы зашли в магазин и украли там, допустим, мыло — как у нас в первый день, когда мы открылись, из храма украли мыло и швабру — все что мы успели туда принести в 93-м году — то вы совершили воровство. А вот тот человек, который украл в храме мыло, согрешил святотатством, потому что он совершил татьбу того, что принадлежит Богу. Тогда человек, посвященный Богу — а для апостола Павла это Израиль, прежде всего, то есть это любой принадлежащий к Израилю верующий человек, и Новый Израиль — Церковь — уже по определению свят, потому что он Божий. Но Схождение Святого Духа открыло для человека совершенно непредставимые до этого возможности преображения. Благодатью Божией человек может достигать таких вершин праведности, которые раньше были не доступны, и исполнять заповеди Христовы, которые многократно по своей сложности превосходят заповеди Ветхого Завета, они вообще не имеют предела. Будьте святы, как свят Отец ваш Небесный. Будьте милосердны. Заповеди блаженств не имеют конца в исполнении. Если ветхозаветные заповеди можно было исполнить и сказать: все это я соблюл от юности моей — то теперь нельзя. Благодать Божия дана, чтобы этого достигать. И поэтому постепенно понятие святости меняется. Святой, с одной стороны, каждый из нас, потому что мы все Божии. С другой стороны, святость это норма жизни человека, это не исключительный человек, хотя по факту это так, но это то, каким каждый из нас призван Христом быть. Святость это явление Святого Духа и благодати Божией, которая изобильна в человеке, который достиг это праведности. И в этом смысле святость сейчас по-другому звучит, чем даже в посланиях апостольских.

Марина Борисова:

— Если в отрывках из послания апостола Павла к евреям из 11-й главы, с 33-го стиха до 12-й главы 2-го стиха, что мы будем слышать завтра в храме за Божественной литургией, перечисляются подвиги ветхозаветных праведников в основном и говорится о том, что необходимо свергнуть с себя всякое бремя и запирающий нас грех и с терпением проходить предлежащее нам поприще, это понятно. А в отрывке из Евангелия от Матфея несколько объединенных отрывков, это 10-я глава, стихи с 32-33 и 37 и 38, и 19-я глава, стихи 27-30. Там очень непонятные, очень иногда ранящие человека, который пытается разобраться и применить к себе Евангельские слова, вещи сказанны. Евангелист повторяет слова Спасителя: «Кто любит отца или мать более, нежели меня, недостоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, недостоин Меня; и кто не берет креста своего и не следует за Мной, тот не достоин Меня». И дальше: «Тогда Петр, отвечая, сказал Ему: вот мы оставили все и последовали за Тобою, что же будет нам? Иисус же сказал им: истинно говорю вам, что вы, последовавшие за Мною, в пакибытии, когда сядет Сын Человеческий на престоле славы Своей, сядете и вы на двенадцати престолах судить двенадцать колен Израилевых. И всякий, кто оставит домы, или братьев, или сестер, или отца, или мать, или жену, или детей, или землю ради имени Моего, получит во сто крат и наследует жизнь вечную. Многие же будут первые последними и последние первыми». Вот эти слова, сколько я помню за четыре десятка лет в церкви разговоров, они заканчиваются, но не заканчиваются. Если людей действительно жизненно волнует то, что написано в Евангелии, это все время возвращает тебя к мысли: как же так. Ты, вроде, находишь у святых отцов объяснения, ты, вроде, в разговоре с умными людьми духовной жизни тоже находишь объяснение, и проходит какое-то время, и опять ты спотыкаешься об эти слова, и опять ты не можешь понять.

Протоиерей Федор Бородин:

— Этот составной отрывок из Евангелия от Матфея собран для того, чтобы показать нам, как Сам Христос воспринимает святого человека. Первое: кто исповедует, того Я исповедую, кто отречется, того Я отрекусь пред Отцом Моим Небесным. Первое — это верность. Святой человек — это который хранит верность и не готов отказаться от своей веры ни перед какой угрозой. Почему? Потому что у него в жизни есть четкая иерархия ценностная, и в этой иерархии Господь больше, чем мать, отец, брат, сестра или дочь или сын. Это, конечно, не говорит о противоречии любви к нашим ближним и любви к Богу. Нет. Любви к Богу нельзя достичь, не любя ближнего. Но когда прежде всего Бог и Он на первом месте, тогда все остальное в жизни человека выстраивается в нужной иерархии и исцеляется. Если я люблю сына больше, чем Бога, то я буду ревновать его к невестке и разрушу их брак, потому что это не будет настоящей любовью. Если я люблю Бога больше сына, я желаю сыну спасения, чтобы он не грешил. И даже если мне придется смиряться перед невесткой и исчезать из жизни этой молодой семьи, как бы мне ни было больно, я на это пойду. Поэтому разговор об этой иерархии, который иногда доводит Промыслом Божиим до того, что надо исповедовать и принимать крест — это разговор о том, чтобы правильно любить Бога и выстроить правильные с Ним отношения. Слова о кресте вообще удивительные. Они настолько удивительны, что исследователи с нецерковным сознанием всегда считали их поздней вставкой. Понятно, что когда Христос говорил: тот, кто следует за Мной и не берет креста — никто не понимал, никто еще не знал о распятии. Но для нас сейчас это открыто. Мы понимаем, что тот, кто считает себя учеником Христовым, берет из христианства всю эту прекрасную этику, традиции, обряды, музыку, иконопись, устав жизни и всю эту красоту, которая украшает Крест Христов, который есть центр всего. Господь говорит: «На этот час пришел Я в мир». Не на проповедь, даже Нагорную, не на исцеление и воскрешение Лазаря, Он говорит о Кресте: на этот час Я пришел. Так вот, кто не следует за Христом в крестоношении, не может быть Его учеником. Это Божие, Христово определение святости: верность, верная иерархия и готовность нести, может быть, те испытания и тяготы, которые Промысл Божий определит. Но я бы еще, если вы мне разрешите, вернулся к апостольскому отрывку из послания к евреям апостола Павла и удивительные стихи, которые являются загадкой, перечитал, 39-40-й, 11-я глава: «И все сии, — завершает апостол Павел рассказ о ветхозаветных святых, — свидетельствованные в вере, (то есть мы имеем свидетельство в их величайшей вере) не получили обещанного, потому что Бог предусмотрел о нас нечто лучшее, дабы они не без нас достигли совершенства». Действительно, вопросы. Илья пророк и Елисей, великие чудотворцы и прозорливцы, достигают совершенства во мне, грешном и окаянном? Не во мне, в Церкви, которая пришла на землю Пятидесятницей. Они не получили, потому что они жили упованием на будущее, они верили в то, что придет Мессия, и они стали совершенными только тогда, когда мы все вошли в Церковь. Это апостол говорит о своем поколении христиан, но и о нас тоже это можно сказать, потому что совершенство и спасение человека получается в Церкви. Не в личных, даже величайших, аскетических подвигах, а только в Теле Христовом, только Христос спасает. А все чудеса и дары, которыми обладают и ветхозаветные и новозаветные праведники, это Промысл Божий, которые в общем-то им самим не очень нужны. Их вера не зиждется на чудесах, чудеса зиждутся на их вере, все наоборот. Эти великие чудеса, пророчества и эти деяния нужны для окружающих людей. Церковь — это тот самый организм единый, который, по апостолу Павлу, сплетается из разных членов, где каждый служит каждому, каждый нужен каждому, и только таким образом мы достигаем того самого совершенства. Здесь апостол Павел говорит об этом.

Марина Борисова:

— Напоминаю нашим радиослушателям, в эфире Радио ВЕРА еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. С вами Марина Борисова и наш сегодняшний гость, настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана на Маросейке протоиерей Федор Бородин. Начинается Петров пост, мысли разбегаются, надо сформулировать смысл, настрой, о чем, зачем.

Протоиерей Федор Бородин:

— Вообще христианство в принципе аскетично. Всегда есть много людей, которым даже тех больших периодов постов и сред и пятниц не хватает. Люди, возлюбившие молитву, часто, и раньше, сейчас стало таких людей меньше, делают так называемые понедельничные, назначая себе еще один дополнительный постный день, потому что христианин — это человек, который покорил свое плотское начало своему духовному началу. Без телесного воздержания это невозможно. В Великом покаянном каноне Андрея Критского есть совершенно удивительное, очень горькое обращение преподобного Андрея к своей душе. Он говорит: «Покорила ты, моя душа, свое неработное достоинство телу». То есть то, что не может быть порабощено, душа и сердце, а ты покорила своему телу, то есть высшее покорила низшему. Через это поражается воля человека. В послании к галатам есть совершенно удивительные слова апостола Павла в последней главе, он говорит о том, что плоть духу противится, а дух противится плоти, они хотят разного, и потому вы делаете не то, что хотите. Из-за этого раздрая и разнонаправленности действия разных уровней моего бытия, воля моя разрушается, и я не делаю того, что мое сердце и ум верующий знает, что я должен делать. У меня не хватает на это воли. Поэтому пост — это прежде всего аскеза в той мере, в которой она нужна каждому человеку, она направлена на восстановление воли для того, чтобы оставаться человеком духовным, а не телесным.

Марина Борисова:

— Я думаю, что память двух икон Пресвятой Богородицы, одна из них в воскресенье, в первое воскресенье после Троицы празднуется праздник в честь иконы Божьей Матери «Умягчение злых сердец», и одной из старейших икон Русской Православной Церкви, 1 июля праздник в честь иконы Божьей Матери Боголюбской. Мне кажется, что то, что пост начинается с празднования иконы «Умягчение злых сердец», которую еще иногда называют «Семистрельной», то есть это изображение Пресвятой Богородицы, Которой сердце оружие прошло. Оружие не в единственном числе, а целых семь мечей или семь стрел.

Протоиерей Федор Бородин:

— Да, это напоминает нам о словах Симеона Богоприимца из Евангелия от Луки: «Тебе Самой оружие пройдет душу».

Марина Борисова:

— Это такой хороший отрезвляющий символ начинающегося поста. Мне кажется, что интересно вспомнить не только историю, связанную с этими двумя изображениями Пресвятой Богородицы. Икона Боголюбской Матери Божией, мне кажется, хороший повод для размышления, как вообще такие иконы возникают. Повествование о ее создании говорит о вполне житейской истории. Был такой князь Андрей Боголюбский, ехал он себе из Вышгорода в Суздальскую землю, вез с собой чудотворный образ Божией Матери Владимирский, и вот что-то произошло, посредине пути без всяких особенных внешних раздражителей, как сейчас бы мы сказали, князь просит священника отслужить молебен.

Протоиерей Федор Бородин:

— Кони встали.

Марина Борисова:

— Все как-то... У нас тоже иногда, едет человек на машине, она встала, ему же не приходит в голову позвать священника, попросить молебен послужить.

Протоиерей Федор Бородин:

— Потому это Андрей Боголюбский. Это другой человек, это молитвенник, и он в этом увидел знамение. Мы до сих пор можем приехать в монастырь прекраснейший на этом месте и помолиться.

Марина Борисова:

— Там как раз видение Богородицы со свитком, повеление Матери Божией основать здесь монастырь. Я помню, как меня интриговало это, во многих церквях присутствующее, изображение Богородицы со свитком. Думаю, как странно, когда с младенцем, понятно, когда с розой, понятно — «Неувядаемый цвет». Когда даже «Семистрельная», понятно. А вот со свитком совершенно не понятно.

Протоиерей Федор Бородин:

— Свиток на иконе всегда являет то, что нам этот святой хочет сказать о Боге или о нас. Поэтому надо просто читать то, что на нем написано, и принимать это как наставление Пресвятой Богородицы. Интересно, что есть изводы, где Боголюбская икона дана в другом виде, где она без свитка, но это как бы Владимирская икона, только ростовая. И такие есть изводы Боголюбской иконы. Потому что Церковь и верующие люди помнят, что это чудо связано с Владимирской иконой, которая тогда так не называлась, она еще не доехала до Владимира, она позже так начнет называться.

Марина Борисова:

— С образом «Умягчение злых сердец» связана такая, на мой взгляд, тоже достаточно интересная история времен Великой Отечественной войны, когда список с этой иконы оказался в зоне оккупации, где стоял корпус итальянских альпийских стрелков. Так получилось, что эта икона уцелела, несмотря на то, что все вокруг разбомбили и камня на камне не оставили. Католики итальянцы отдали изображение Матери Божией капеллану, даже в Риме можно встретить иконы православного типа в католических храмах. Переименовали в Донскую Мадонну и увезли с собой, когда в 43-м году уходили. Этот образ оказался в материковой части Венеции, которая называется Местре и там специально для нее построили часовню. Интересно в этой истории для меня лично то, что все это происходило во время войны, во время, когда обострены все самые негативные и нехристианские чувства в человеке. Это, к сожалению, неизбежно. Представить себе степень одичания человека на войне...

Протоиерей Федор Бородин:

— Расчеловечивания.

Марина Борисова:

— И при этом соприкосновение с образом Пресвятой Богородицы действует настолько сильно, что они даже оставить его не могут. Хотя, казалось бы, вряд ли они были набожными католиками. Но есть что-то, что работает (простите за такой вульгарный термин) помимо нашего сознания. Есть вещи, которые мы понять не сможем, наверное, никогда. Но это действует, как действует Божья благодать, независимо от того, что в нашей голове кажется, что в этих условиях ее быть не может.

Протоиерей Федор Бородин:

— Для нас это большая радость, потому что Матерь Божия имеет попечение даже о людях в страшных, страстных, озлобленных внутренних состояниях. Причем, даже не тогда, когда они обращаются. Вот они нашли эту икону в разбомбленном доме, это было случайно, но в их душах все-таки еще что-то теплилось. Меня потрясает, что там был капеллан при этом. То есть итальянцы остались итальянцами. Конечно, они понимали и они смотрели направо-налево и видели, что творят немцы, эсесовцы, кстати, и итальянские дивизии, по-моему, тем не менее, в душах этих людей что-то оставалось. Люди чувствовали, что эта святыня — это маленькая ниточка, которая может их из этого лабиринта, где они спускались в ад постепенно, вывести. Поэтому они ее увезли, и до сих пор она хранится их потомками, приходят молиться к ней о погибших солдатах.

Марина Борисова:

— В эфире Радио ВЕРА наша еженедельная субботняя программа «Седмица». В студии Марина Борисова и наш сегодняшний гость, настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана на Маросейке протоиерей Федор Бородин. Мы ненадолго прервемся и вернемся к вам буквально через минуту. Не переключайтесь.

Марина Борисова:

— Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. В эфире наша еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. В студии Марина Борисова и наш сегодняшний гость, настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана на Маросейке протоиерей Федор Бородин. На этой неделе 4 июля мы будем вспоминать удивительного в истории нашей Русской Православной Церкви святого преподобного Максима Грека. Для меня особенно всегда трогательна связь его с праздниками Пресвятой Троицы и Святого Духа, поскольку человек, который написал на стене своей тюрьмы канон Святому Духу — это человек, неразрывно связанный по смыслу и по сути с теми праздниками, о которых мы уже вторую неделю с вами говорим, вспоминаем. Человек, который лучше всего собой самим иллюстрирует степень проникновения в смысл евангельских слов, к которым мы все собираемся стремиться, по крайней мере.

Протоиерей Федор Бородин:

— Да, память Всех святых, память Всех святых русских через неделю и затем память региональных святых, которые будут отмечаться. К сожалению, московские святые празднуются осенью, а логично было бы здесь их собор чествовать. Это естественный взгляд человека, который отпраздновал Сошествие Святого Духа, а теперь ищет плоды этого Сошествия. И, кстати, в тропаре Всем святым, в земле российской просиявшим, мы так и будем говорить, что «плод красный, Господи, Твоего спасительного сеяния». То есть красивый, настоящий плод. Это есть святые. Человек, как никто другой и ничто другое в мире являет красоту Богу, образом Которого он является, и красоту результата Сошествия Святого Духа. Интересно, действительно. Представьте себе, этот грек, привыкший к теплу, который жил там, общался с Савонаролой, учился в Венеции, и вот он приезжает в северную страну, как для нас, для москвичей, Норильск.

Марина Борисова:

— Да еще в достаточно приличном возрасте, он в 47 лет приехал.

Протоиерей Федор Бородин:

— Тогда это было уже очень много.

Марина Борисова:

— Пятьдесят с небольшим ему было, когда он попал в заточение.

Протоиерей Федор Бородин:

— Его, который честно протестует против повторного брака, который является нарушением заповедей Христовых, даже если это великий князь, обвиняют в совершенно смехотворной ереси. Переводя Символ Веры на русский язык того времени, он перепутал два прошедших времени, в которых просто невозможно было так быстро разобраться. Ему приписали еретичество, сослали, посадили, и что самое страшное, лишили святого причастия.

Марина Борисова:

— На десять лет.

Протоиерей Федор Бородин:

— На десять лет, он не мог причащаться. Мысль этого человека сосредоточена на Святом Духе, он утешается, он живет, он дышит богомыслием. И именно тем, как Святой Дух входит в нашу жизнь. Поэтому память Михаила Триволиса, как его звали до пострига, это память человека, который действительно являет собой Сошествие Святого Духа в личность христианина. За эту любовь и стремление к Святому Духу он похоронен был в Троице-Сергиевой лавре рядом со Свято-Духовским, вторым по древности храмом лаврским. После прославления в 1996-м году и раскопок его мощи были обретены и сейчас они покоятся в Свято-Духовском соборе. Святой Дух этого Своего служителя прибрал к Себе, в Свой дивный, древний, невероятно красивый храм, который обычно мы не замечаем, потому что смотрим на главный шедевр лавры, на Троицкий собор. А если рассмотреть Свято-Духовской собор, он невероятно красив. Это такой же шедевр архитектуры, просто чуть попозже созданный. Стоит отдельно в него всмотреться, в него прийти и помолиться. Там, к сожалению, в отличие от Троицкого собора, не сохранился древний иконостас, и он диссонирует с этим зданием очень сильно. Тем не менее, сам по себе собор, когда ты изнутри в него вглядываешься, ты вспоминаешь слова, что архитектура — это застывшая музыка. Этот собор как точно взятый и очень красивый аккорд, где все соразмерно друг другу, и все звучит так, как оно должно звучать, как в прекрасной музыке.

Марина Борисова:

— Что касается истории жизни преподобного Максима Грека, меня всегда удивляло, как раз за разом повторялось одно и то же аскетическое упражнение, если можно так сказать. Он был человек книжный и специально в Италию поехал поучиться, почитать подлинники древних святых. На Афон-то он, собственно говоря, приехал для того, чтобы посмотреть фолианты, которые сохранились в Ватопедском монастыре в библиотеке. А что в результате получилось? В результате он 10 лет милостыню собирал. Только-только прошел он это испытание и опять, вроде как, вернулся к тому, к чему предрасположен был с юности, к книжной работе. И тут на его несчастье или счастье объявляется прошение великого князя Московского: пришлите сведущего книжника, нужен толмач-переводчик. И почему-то посылают... Год думали, придумали послать этого самого Максима, который ни русского не знал, ни славянского. Как это можно себе представить? Человека ломало-ломало, жизненные ситуации постоянно его переламывали. Только он на что-то настроится, к чему сердце лежит, его, раз, и заставляют делать что-то другое. В результате он оказывается, вроде как, опять на месте, и, вроде как, все хорошо. Нет, заканчивается тем, что вообще в тюрьму посадили. Всю жизнь что-то такое происходило, что не давало ему как бы мы сказали сейчас, отдавать всего себя служению своему призванию. Вот так бы мы назвали это, скорее.

Протоиерей Федор Бородин:

— Не согласен с вами. Потому что все-таки главное призвание христианина — это святость.

Марина Борисова:

— Вот я как раз хотела, чтобы вы это сказали.

Протоиерей Федор Бородин:

— Простите тогда. Святость — неизбежное следование за Христом. И, как Господа нашего и Учителя Иисуса Христа предали и распяли, притом, что он не имел ни одного греха, этим путем, вот этим крестоношением, этим именно путем, так или иначе, проходят все святые, потому что идут, как апостол Павел говорит, за своим подвигоположником, то есть начальником нашего подвига. В этом, конечно, в таких вот непонятных, если смотреть изнутри, поворотах судьбы, эти святые люди, покоряясь им, обретали и исполняли волю Божию. У нас есть удивительное совершенно, параллельное житие Кирилла Белоезерского, который был книжным человеком, ушел в монастырь Симонов, чтобы заниматься книгами, а его поставили в пекарню, он этим страшно тяготился. Он мог и хотел заниматься книгами, а тогда такие люди были на вес золота. И когда ему это разрешили, он почувствовал, что благодать ушла, и попросился обратно. Господь его готовил к другому.

Марина Борисова:

— К нему как раз в пекарню преподобный Сергий и приходил.

Протоиерей Федор Бородин:

— Да. Потому что видел в нем, как мы сейчас скажем, потенциал. Действительно, северный монастырь Кирилло-Белозерский — это же одна из величайших русских святынь. А если бы он не мог распознать, а занимался бы тем, чем хотел, может быть, такого подвига и такого результата бы не было. Потому что основное, на чем проверяется монах и какой обет он дает третьим — это послушание, помимо нестяжания и целомудрия. А послушание по преподобному Иоанну Лествичнику очень интересно определяется: это недоверие себе в том, что ты считаешь правильным. Ты считаешь, что я должен заниматься этим, а тебе говорят, нет, на коровник. Нет, туда. И когда ты найдешь в себе силы принять это, как волю Божию, тогда в тебе начинают расцветать эти дары.

Марина Борисова:

— Как раз в преподобном Максиме эти дары и расцвели, но очень трудно нам в полной мере признать правильность такого жизненного выбора, когда дары твои в полной мере расцветают, когда ты попадаешь в тюрьму.

Протоиерей Федор Бородин:

— Об этом — «кто идет за Мной и не берет Креста». Господь видит, кто может понести. Вернемся, например, к книге Иова, которую читали Великим постом. Все три собеседника Иова — это очень глубокие богословы, они все глубоко верующие люди и они все занимаются размышлением и созерцанием. И, тем не менее, Иов из них высший. Господь так и говорит: он помолится за вас, и Я прощу вас. Именно Иов проходит путем страдания, а не эти люди, потому что Господь знает, что он может их понести. Максим Исповедник об этом много говорит. Он говорит, что испытания вплоть до богооставленности, когда праведник не чувствует Бога рядом, ему дано быть в пустыне, как Иову, очень часто дается, одна из причин, третьей причиной он ее называет, в том, чтобы окружающие люди увидели силу веры праведника. Подвиг Максима в том, чтобы принять, если мне Господь отмерил это, значит, это и есть постижение Святого Духа для меня. Сейчас в тюрьме — значит в тюрьме.

Марина Борисова:

— В эфире Радио ВЕРА еженедельная субботняя программа «Седмица», в которой мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. В студии Марина Борисова и наш сегодняшний гость протоиерей Федор Бородин, настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана на Маросейке. В первую пятницу Петрова поста 5 июля мы будем вспоминать преподобного Варлаама Хутынского. А до этого, 2 июля, святителя Иоанна (Максимовича), архиепископа Шанхайского и Сан-Францисского. Что касается преподобного Варлаама Хутынского, для меня самое загадочное в этой истории то, что это Новгородский святой и долгое время был местнопочитаемым святым. Жил он в то время, когда Москва с Новгородом были в состоянии периодически обостряющейся войны. К Варлааму Хутынскому новгородцы обращались за помощью в противостоянии с москвичами. Закончилось это удивительным образом, когда на Спасской башне кремля появилась икона с изображением Варлаама Хутынского и преподобного Сергия Радонежского. Эта связка для меня всегда была самой загадочной и удивительной в истории русской святости.

Протоиерей Федор Бородин:

— Преподобный Варлаам жил до конфликта Москвы и Новгорода, это 12-й век, но он был самым почитаемым новгородским преподобным. Пусть вас это не удивляет, почему это так значимо. Если глядеть из Москвы, то Волоколамск — это ближнее Подмосковье. А Волоколамском управляли Новгородские митрополиты вплоть до 16-го века. То есть церковная жизнь Новгорода была многократно больше, даже территориально, чем Московская. В Москве было Новгородское подворье, которое потом стало Иоаннозлатоустовским монастырем, так близким нашему приходу, потому что домом притча является последнее сохранившееся здание, келейный корпус этого монастыря. Новгород имел огромное значение для Древней Руси и для церковной жизни Древней Руси. Варлаам Хутынский на Спасской башне Московского Кремля вместе с величайшим преподобным средневековья русского, преподобным Сергием Радонежским — это символ примирения для иконописцев и заказчиков этой иконы и соединения этих ветвей Древней Руси.

Марина Борисова:

— Конечно, хочется поподробней поговорить о святителе Иоанне (Максимовиче). Мне особенно дорог этот святитель. Мне довелось прийти в церковь в самом начале 80-х годов, сейчас трудно себе представить, что это наши новые святые. Святой праведный Иоанн Кронштадтский, сейчас трудно себе представить, что совсем недавно было время, когда мы писали его в синодик об упокоении.

Протоиерей Федор Бородин:

— Как и святейшего Тихона.

Марина Борисова:

— И точно так же святителя Иоанна (Максимовича). Особенно он стал таким близким и интересным, благодаря тому, что о нем рассказывал и митрополит Антоний Сурожский. Тоже трудно сейчас себе представить, что на Поместном соборе 90-го года в Москве, когда умер патриарх Пимен, и выбирали нового патриарха, счетную комиссию возглавлял митрополит Антоний Сурожский. Кажется, что это уже классик, человек, который относится к церковной истории. А он был на вытянутой руке от нас.

Протоиерей Федор Бородин:

— Просто эти люди — святые и праведные — даже при жизни уже принадлежат вечности. Вечная жизнь Небесного Царства уже течет в их жилах. Поэтому у нас такое удивительное ощущение есть от этого. Сейчас приезжаешь в Троице-Сергиеву лавру, а там могила архимандрита Кирилла Павлова. И ты вспоминаешь тепло рук его, удивительную ласковую, даже не отеческую — материнскую, интонацию. Это было совсем недавно, а сейчас он уже у Господа. И ты понимаешь, что рано или поздно он будет в соборе Радонежских святых. С владыкой Иоанном это было еще яснее, потому что Господь, показывая, что русское церковное зарубежье не оставлено Святым Духом, что это настоящая Церковь, показывает это тем, что она может рождать святых. Такой великий чудотворец, который исцелял огромное количество людей, который юродствовал, который любил свою паству и своих людей так, что в Соединенных Штатах менялись законы, по которым огромная русская община, спасающаяся от ставшего коммунистическим Китая, переезжала в Соединенные Штаты. Это человек, обладавший таким потрясающим смирением, это действительно то, что доступно, в 66-м году всего лишь умер. А я все время вспоминаю чудо, свидетельствующее о том, что святые живут уже во времени будущего века, как и в пространстве будущего века. Когда по воспоминаниям одного священнослужителя из Австралии, который окормлялся у владыки Иоанна, но денег было мало, и он мог к нему летать раз в 10-15 лет, а так звонил по телефону. Он вспоминает, что в 66-м году, он набрал номер ночью, потому что в это время в Сан-Франциско день, дозвонился до владыки и задал ему все вопросы, получил все ответы, все, как обычно. И, прощаясь, вдруг слышит: сын мой, ты мне больше не звони, потому что я умер. — Как? — Ну, умер я. И действительно наутро приходит телеграмма, что два или три дня назад владыка скончался, тогда-то будет отпевание. Такие удивительные... Как это объяснить? Никак. Святые живут по законам Небесного Царства, где эти все наши временные и пространственные ограничения, как во Христе, Который проходил закрытыми дверями, преодолены.

Марина Борисова:

— Все, что происходило со святителем Иоанном, совершенно не укладывается ни в какую логику житейскую и общечеловеческую. Когда после Второй мировой войны только-только эмиграция, оказавшаяся в Китае, обрела какую-то почву под ногами, вдруг Китай становится коммунистическим и надо опять куда-то бежать. Это хорошо в книжке прочесть — бежать. Они только несколько десятилетий назад бежали из России, они на каком-то совершенно для себя незнакомом пустом месте чудовищными усилиями осели. И только у них более-менее жизнь обрела человеческий облик, как им опять надо куда-то бежать. То, что организацию этого бегства взял на себя человек абсолютно, казалось бы, далекий от административных функций, само по себе удивительно. А то, что он поехал в Вашингтон, и вот этот какой-то странный человек в монашеском одеянии...

Протоиерей Федор Бородин:

— Гугнивый.

Марина Борисова:

— Да, с плохой дикцией.

Протоиерей Федор Бородин:

— Маленького роста, босиком или в сандалиях на босу ногу.

Марина Борисова:

— В сандалиях на босу ногу. Умудряется пройти во все кабинеты. Это сложнее представить себе, чем прохождение сквозь стену. Каждый из нас знает, что значит пройти в кабинеты на уровне администрации президента. Пройди ты в этот кабинет, попробуй. Это все было, это все привело к тому, что, казалось бы, в Соединенных Штатах, которым все эти беженцы из Китая абсолютно безразличны, принимают специальную поправку в законодательство, которая дает возможность юридически приехать им в Штаты. Это как? Это не чудо?

Протоиерей Федор Бородин:

— Это ходатайство святого. Мы знаем, например, о том, когда эта огромная русская община какое-то время проводила на острове, он обходил его еженощно, и ураганы, которые стирали с лица земли все и всех, миновали этот остров. Местные жители на своем языке говорили: это происходит потому, что ваш шаман, они так называли владыку Иоанна, каждую ночь обходит остров с крестом. Такой человек. Но он такой человек, потому что так любил людей и так любил Бога. Поэтому Бог, видя его любовь к пастве, выполнял его молитвенную просьбу.

Марина Борисова:

— Удивительно ведь то, что, где бы он ни служил, его воспринимали как святого очень многие люди, не имеющие никакого отношения к церкви. И при этом все прелести конфликтов с руководством на нижнем уровне он имел до скончания своей жизни.

Протоиерей Федор Бородин:

— Его однажды отравили через просфору, и он еле выжил. На него очень много клеветали. Он вообще всем мешал. Святому человеку молиться, когда он на иконе изображен, это просто. А вот жить с ним, с человеком, который знает Бога лично, очень близко, и поэтому говорит, вот это правильно, вот это неправильно, совесть тебя обличает, ты не хочешь себя менять так, как он себя поменял, на самом деле, очень тяжело. Интересно, что в жизни его, как уже епископа, на первом месте все равно всегда оставалось его личное молитвенное предстояние Богу. Я проиллюстрирую его таким наставлением. Известно, что после совершения литургии, а он служил литургию каждый день, он в течение не менее часа оставался в алтаре. Особенно это тяжело для всех в воскресный день. Все пришли в воскресенье, остальные дни они работают, чтобы задать свои вопросы, в том числе ему, как несущему послушание администрирования. Это тоже послушание, на него тоже даются дары Святого Духа. Апостол называет это служением управления, по-моему, в послании коринфянам. Не будем забывать о том, что перекладывание бумажек, как кажется, подшивание дел, на это тоже получается дар Святого Духа, в Церкви это тоже должен кто-то нести, чтобы не было хаоса. Владыка за это отвечал. Все его ждут, а он час молится в алтаре, потому что он принял Христа. И он не как мы, внимательно готовился-готовился, потом Христос пришел, и мы расслабились, сразу начинаем болтать, что-то есть. Самое главное произошло, Христос в нем, и он не может разговаривать, чтобы не быть опустошенным, это все терять. А все остальное на втором, третьем месте, та самая иерархия выстроена, тот самый признак святости. Если бы он себя в этом вопросе ломал, он бы, наверное, не был самим собой. Это, конечно, удивительно. Удивительно, как он миловал людей, вне зависимости от их конфессиональной принадлежности, и католиков и протестантов, молился об исцелении, и исцеление приходило. Особенно я часто вспоминаю, как он приехал в Синод, его вызвали, чтобы согласовать его хиротонию, он приехал и говорит, что какая-то ошибка вышла, вызвали другого Иоанна, потому что я не могу быть епископом. Человек реально жил в таком глубочайшем смирении, что не рассматривал даже такой возможности, потому что — епископ, а кто я такой? Интересная такая зарисовка из церковной жизни. Когда он пытался от этого уклониться, а большинство святых уклоняются, потому что воспринимают игуменство или епископство не как возможности, а как дополнительную ответственность еще и за других людей, не только за себя грешного и окаянного, выдумывал всяческие слова, в конце концов он сказал: ну, вы видите, я же косноязычный. И один из владык на Синоде сказал: ничего, у Моисея были те же проблемы, найдем вам Аарона. Тут был последний аргумент, ему нечего было уже возражать, когда его стали сравнивать с Моисеем, который действительно был гугнив, мы знаем это из книги Исход. Вот такая удивительная зарисовка. Мы ищем дары Святого Духа в святых людях, это правильно. Я думаю, что в огромном наследии и тысячах страниц воспоминаний о владыке Иоанне, почти нашем современнике, каждый из нас может найти что-то утешительное и назидательное для себя. Эта логика Церкви, когда Церковь сначала говорит о Пятидесятнице, потом о всех святых, потом о всех святых русских, потом о региональных святых, приводит нас к необходимости сузить взгляд до себя. А какие плоды сошествия Святого Духа во мне, как маленькой, но все-таки клеточке этого единого Богочеловеческого организма Церкви? А есть ли что-то во мне? Другой человек может во мне узнать сошедшего Святого Духа или наоборот мне лучше молчать о том, что я принадлежу к Церкви, чтобы ее не позорить.

Марина Борисова:

— Спасибо огромное за эту беседу. В эфире была программа «Седмица». В студии были Марина Борисова и настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана на Маросейке протоиерей Федор Бородин. Слушайте нас каждую субботу. До новых встреч. До свиданья.

Протоиерей Федор Бородин:

— До свиданья.

---

Все выпуски программы Седмица

• «26-е воскресенье по Пятидесятнице». о. Николай Конюхов
• «25-е воскресенье по Пятидесятнице». Прот. Федор Бородин
• «24-е воскресенье по Пятидесятнице». Прот. Федор Бородин