«Пасхальный мотив». Светлый вечер с прот. Георгием Завершинским (03.05.2019)

У нас в студии был магистр богословия, член Союза писателей России, благочинный приходов Шотландии и Северной Ирландии протоиерей Георгий Завершинский.

Разговор шел о значении пасхальных дней для каждого христианина, а также о новой книге нашего гостя «Пасхальный мотив».

Ведущие: Алексей Пичугин, Алла Митрофанова

---

А. Пичугин

– Здравствуйте, дорогие слушатели, «Светлый вечер» на светлом радио. Здесь приветствуем вас мы, Алла Митрофанова...

А. Митрофанова

– Алексей Пичугин.

А. Пичугин

– Сегодня у нас в гостях – с удовольствием представляем гостя, – протоиерей Георгий Завершинский, доктор философии, кандидат технических наук, магистр богословия, член Союза писателей России, благочинный приходов Шотландии и Северной Ирландии, Сурожской епархии Московского Патриархата. Вот сколько всего. Здравствуйте, добрый вечер. Христос воскресе!

Протоиерей Георгий

– Воистину воскресе! Здравствуйте, дорогой Алексей, дорогая Алла. Ну и конечно, никаких этих регалий не заслуживаю...

А. Митрофанова

– Не скромничайте

Протоиерей Георгий

– Ну может быть, и отрекаться не стоит, потому что только что мы за рамками передачи помянули, что всякая аудитория нуждается в своих собеседниках. И надеюсь, что может быть, привлечет внимание. Может быть, какой-то ученый задумается о вере, услышав, что с ним разговаривает доктор философии, вдруг.

А. Митрофанова

– Или кандидат технических наук, в одном лице. Отец Георгий, вы только что, вас можно поздравить, получили из издательства вашу новую книгу –«Пасхальный мотив». Книга, которая, ну судя по обложке, наполнена радостью. Мы с Лешей не успели еще с текстом познакомиться...

А. Пичугин

– Потому что она только вышла.

А. Митрофанова

– Восполним этот пробел. А само по себе название, «Пасхальный мотив», оно, конечно же, наводит на самые смелые мысли. И такие какие-то очень, знаете, хорошие предчувствия, такие светлые, красочные. Поделитесь, пожалуйста, раскройте секрет: о чем книга?

Протоиерей Георгий

– Знаете, у каждого человека есть любимый мотив, вот напевается. Он легко проснулся среди ночи, и ты этот мотив тут же вспомнился. Ну и убежден, что у каждого человека. И вот дальше, в зависимости от этого мотива, выстраивается многое – настроение появляется или, наоборот, уходит, если вдруг какой-то мотив печальный. Так вот вдруг зазвучал пасхальный мотив, как это произошло – неизвестно, тайна. Вдруг он вспомнился, и тут все начало выстраиваться, все получается, все идет одно за другим, что раньше на каждом этапе препятствие возникало, а тут все получилось. И думаешь: как так, почему? Почему душа поет, даже не сознавая, отчего это так хорошо. Любимый мотив звучит сам по себе, когда раним весенним утром человек бредет по дорожке парка, тихо радуясь первым листочкам, журчанию ручейков, оглядываясь по сторонам, размахивает руками, улыбается. Птичка вспорхнула, но не тревожно, а как-то беззаботно и весело. Не заметив, наступил в лужу – рассмеялся. Ноги промокли, надо бы переодеться – ах, не до этого! Душа поет. Ну вот несколько строчек из начала книжки. Душа поет. Пасха, радость. И даже говорить-то ничего не надо, потому что внутри все переполняет. Вот почему название «мотив» вдруг само собой возникло. И мне кажется, что я постарался, вернее, включить в эту книгу именно такие ну размышления вот на сюжеты евангельские, всем, многим из нас известные, но с каким-то особым привкусом, пасхальным. Надеюсь, что это порадует нас.

А. Пичугин

– Но для начала надо анонсировать, художественная ли это книга.

Протоиерей Георгий

– Околохудожественная.

А. Пичугин

– Это как?

Протоиерей Георгий

– Прошу прощения за такой термин. Вы знаете, какие-то образы, диалоги, персонажи. Ну такие сочиненные диалоги, но в целом, конечно, эти небольшие рассказы или эссе, они касаются каких-то тем евангельских. Допустим, эпиграф для эссе берется евангельский отрывок, а дальше мы рассуждаем, что с нами происходит, каков наш мир, какие наши планы, мысли, ожидания, чаяния. Ну или, напротив, то что было, прошло, ну скорее всего, конечно, когда Пасха грядет, и она наступила уже, мы и переполнены радостными чувствами, и хочется в этом свете, напевая или слыша в своих ушах пасхальный мотив, перечитать то, что раньше, может быть, не очень затронуло, не очень порадовало, а теперь пусть порадует – вот таков смысл.

А. Митрофанова

– А можно личный вопрос, отец Георгий. А ваша первая Пасха, она какая была? Вы помните это ощущение праздника, вот именно когда ну возникает чувство, что ты действительно перед Богом?

Протоиерей Георгий

– Пасха первая была красная. Вот в прямом, в буквальном смысле этого слова. И вот от цвета облачений и всего, от этой ночи, и горения свечей, понимаете, это все было новое. Это еще было советское время.

А. Митрофанова

– А это где было, в Москве это было или...

Протоиерей Георгий

– В Москве, да, храм Иоанна Воина есть там...

А. Пичугин

– На Якиманке?

Протоиерей Георгий

– Да, совершенно верно. Огромное количество людей, молодежи было. И абсолютно непостижимое ощущение, вот такого... И я хорошо это помню, я был еще даже некрещеным человеком,

А. Митрофанова

– А как вы там оказались?

А. Пичугин

– А что привело?

Протоиерей Георгий

– А вот что привело, ну что – ну любопытство, стечение многих людей, ночь, понимаете, такое обстоятельство, тайна, какая-то мистика в этом есть. Ну и потом какой-то вызов такой, вызов ну существующему вокруг тебя обществу, строю. Ну я думаю, может быть, не у каждого такие чувства были. Но вот у меня было, и как-то оно вообще сопровождало мою жизнь в советское время, что ну вот хорошо так вот устроено, но может быть ведь и по-другому. И как-то душа куда-то рвалась все время. Вот это я про себя могу сказать, мое личное мнение. Поэтому вот встретив, увидев издалека еще вот этот храм, как выходит пасхальный, значит, крестный ход, вот там кругом милиция, но много-много молодежи. Ну не обращаешь внимания, что, конечно, много было людей подвыпивших и там откровенно нетрезвых, да это не главное. Даже они приходили в какое-то особое состояние. И я помню, – вы очень верно и точно спросили меня, Алла, что было, какое первое ощущение, – вот красное все. Красное, потому что оно проникнуто, во-первых, глубиной какого-то нового смысла. Вернее даже не нового, а вот смысла, пришедшего к нам издалека, из глубины, может быть, веков, с одной стороны. С другой стороны, и нового смысла, потому что Пасха это обновление, и все это чувствовали, и я чувствовал тогда. Ну и вот ночная атмосфера, такая какая-то мистика. Я помню хорошо, что это был день, в который я, или в этот день или в предыдущий, я посмотрел совершенно замечательный фильм Андрея Арсеньевича Тарковского. Этот фильм называется «Сталкер».

А. Митрофанова

– Ого, первый раз в жизни?

Протоиерей Георгий

– Да, первый раз в жизни. И я помню хорошо, через десять минут начал зал пустеть, люди стали уходить.

А. Пичугин

– Через десять минут после начала?

Протоиерей Георгий

– Да, после начала. Ну может быть, 15 минут максимум выдерживали, начали выходить, зал пустел. Я сидел до конца. Ну трудно было, но сидел до конца. Помню, что меня что-то пронзило, и вот какой-то, вы знаете, у меня ассоциативный ряд протянулся между этим фильмом и героями, их диалогами. Да я много не понимал, еще совершенно юный человек был, студентом был тогда.

А. Митрофанова

– А сколько вам было лет, кстати, вот в эту первую Пасху?

Протоиерей Георгий

– Ну, по-моему, первого курса я студент был.

А. Митрофанова

– Семнадцать?

А. Пичугин

– То есть это еще 70-е годы...

Протоиерей Георгий

– Да.

А. Пичугин

– Ну живой Брежнев.

А. Митрофанова

– И учились вы в этот момент в техническом вузе.

Протоиерей Георгий

– Да, в МИФИ, конечно.

А. Митрофанова

– В МИФИ, на секундочку.

Протоиерей Георгий

– Да, нет, ну конец 70-х.

А. Пичугин

– Ну конец, Брежнев жив еще.

Протоиерей Георгий

– Да, да, конечно, это самая эпоха вот застойная такая, кондовая застойная эпоха. И я помню, вот у меня ассоциативный ряд между вот этим фильмом, прорыв, на мой взгляд, был. Я не понял ничего, но я понял, что я должен с этим разобраться. И вот вечерняя служба, Пасха. Вот что-то такое тоже абсолютно непонятное, абсолютно новое, мистика какая-то, тайна, глубокая и непостижимая. Но как мне было хорошо, что она есть.

А. Митрофанова

– Вы так интересно рассказываете. А я сижу и вспоминаю слова моей коллеги, которая делилась впечатлениями от фильма «Сталкер» и рассказывала о своем разговоре с другими тоже журналистами-телевизионщиками. С этим фильмом, конечно, он феноменален, в том числе и потому, что сколько людей его посмотрят, столько людей увидят свое кино. Вот она говорит, мы обсуждали, казалось бы, один и тот же фильм, и такое ощущение было, что все посмотрели разное кино. И то что вы рассказываете о связи в вашем сознании «Сталкера» и пасхальной радости, ну это, видимо, не все так понимают эту картину. Почему, как вам кажется, в вашем сознании это связалось? Что внутри вот этой самой пасхальной радости открылось вам через этот фильм?

Протоиерей Георгий

– Конечно, я думаю, что никто такой связи, наверное, не чувствует или, по крайней мере, сопоставить трудно. У меня совпало просто, этот фильм. Понимаете, эпоха застоя, ну ничего, ну действительно, что такое застой? Ну никакой свежей мысли, все одно и то же, новости там одни и те же. Ну молодые люди, всякий молодой человек нуждается, не нуждается, ищет прорыва. Всякое утро – это что-то новое, новый день – новое. И меня поразила, во-первых, вот именно новизна. Во-первых, я этого никогда не видел, не ощущал, абсолютно новое ощущение, новизна ощущения. Во-вторых, тайна, глубочайшая тайна. Андрей Арсеньевич глубочайший философ, глубочайшие его мысли, его восприятие, его сознание устроено философски, просто по природе. Он об этом говорит, если кто-то смотрел документальные фильмы с его диалогами, он совершенно глубочайший философ. И это отражается, на мой взгляд, именно сейчас я уже это понимаю, именно в фильме «Сталкер» в максимальной степени. Вот эти диалоги, в основном диалоги там Профессора, Писателя и Сталкера, их трое было, неспроста тоже они были втроем на этом пути. Но этого ничего тогда не понимал. Но вы меня спросили, что связывало – тайна. Вот тайна это то, чего ищет человеческая душа, то в чем человек по-настоящему нуждается.

А. Митрофанова

– А вы прямо так искали этого прорыва? Вы несколько раз это слово употребили, я обратила внимание.

Протоиерей Георгий

– Да, ну вы вспомните себя. А вы разве не хотели какого-то, ну не знаю, взлета – неожиданного, непостижимого какого-то, не знаю...

А. Митрофанова

– Ну я до сих пор хочу.

Протоиерей Георгий

– И я тоже.

А. Митрофанова

– Постоянно.

А. Пичугин

– Еще не взлетели? Нет, не взлетели?

А. Митрофанова

– Но ты же все время за пятки-то держишь, когда кто-нибудь из нас начинает подниматься. Но это я шучу, конечно.

Протоиерей Георгий

– Ну кому-то и за пятки надо держать – это правильно. Это абсолютно правильно.

А. Митрофанова

– Конечно.

Протоиерей Георгий

– Это особенное служение – удержать, чтобы не залетел слишком высоко.

А. Пичугин

– О да!

Протоиерей Георгий

– Падать больно будет.

А. Митрофанова

– Я просто в эфире обычно, знаете как, куда-нибудь улетаю в высокие материи, а благодаря Леше у нас разговор получается более-менее сбалансированным, потому что Леша как раз умеет задать правильные практические вопросы, имеющие отношение непосредственно к человеческой жизни, а не только к чему-то там, о птичках. Но возвращаясь к вашей первой Пасхе. Вы тогда решили, что хотите быть среди этих людей, что вы хотите креститься?

Протоиерей Георгий

– Нет, нет, это было еще рано слишком. Действительно было мне где-то лет 17, а крестился, когда уже было 28. То есть спустя 10 лет, наверное.

А. Пичугин

– Уже и страна другая, наверное, была.

Протоиерей Георгий

– Да, ну нет, еще та страна...

А. Пичугин

– Излет той страны.

Протоиерей Георгий

– Ну да, последние там годы. Но ощущение тайны и желание быть сопричастным тайне именно тогда возникло. И доныне это желание меня не оставляет. И вы знаете, ну вот скоро будет 20 лет моего служения у престола как священника, то есть предстоятеля престола и того человека, который произносит молитву, возносит Дары и вот ну встречается с тайной. Вы знаете, чтобы это служить, продолжать, ни в коем случае не надо, невозможно, нельзя, недопустимо отнестись к этому, как к чему-то обыденному. Это конец служения. Значит, всегда ощущение тайны должно сопровождать совершение, тайносовершение, скажем. Потому и называется тайнодействие, тайносовершение. Это люди с древности точно понимают. И мне кажется, что я даже на эту тему не раз высказывался, в одной из книжек такой апологетической: «Верю! Слава Тебе, Боже!» – такая книжечка, она доступна, даже в «ВикиРелигии» есть. И вот там меня прямо пронзило, что вот, собственно говоря, и оберегает нас от обыденности, от рутины, от такого рутинного отношения не только к жизни своей, но к самому факту веры, вот религии, культуры, человека как такового. Ну что человек, ну всех можно описать, всех можно по характерам, по полочкам расставить: этот такой, это такая. Ну значит, вот все можно расположить, это будет лучше, потому что все будет предсказуемо, все будет удобно и комфортно устроено и все будет хорошо. Но как же тайна? Ведь человек тайна, каждая человеческая личность уникальна абсолютно. И принижение этой уникальности это разрыв с тем, что о нас задумал или предполагает Бог. Да и Бог Сам тайна, самая высшая, непостижимая. Поэтому слово «Бог», даже не произнося его, можно представить, вернее не слово «Бог», а Бога можно представить, как сам факт наличия в этой мире, в этой жизни тайны, вот я этому очень рад. И совершая литургию, возвращаясь к этому, хочу сказать, что именно ощущение тайны и буквально дрожь от этого пронизывает все тело – вот это, мне кажется, ну очень важное и неотъемлемое чувство не только служащего священника, но всякого участника Божественной литургии.

А. Пичугин

– «Ты, может быть, сам не без тайны, но, к счастью, ее не постиг», – так Чухонцев писал в своем время, замечательный поэт.

А. Митрофанова

– Напомню, что в программе «Светлый вечер» на Радио ВЕРА сегодня протоиерей Георгий Завершинский, благочинный приходов Шотландии и Северной Ирландии, Сурожской епархии, доктор философии, кандидат технических наук, член Союза писателей России. И наш сегодняшний разговор строится вокруг новой книги отца Георгия – «Пасхальный мотив», так она называется. В середине апреля она вышла, и вот сейчас есть возможность уже с ней познакомиться. Отец Георгий, то что вы говорите о тайне, очень интересно слышать из уст человека с техническим складом ума. Все-таки вы выпускник МИФИ, этот факт вашей биографии неотменяем, и кандидат технических наук, помимо того, что доктор философии. Как вы в вашем техническом сознании, для которого, наверное, свойственно видеть мир набором молекул, атомов, мир видеть познаваемым, допустили, почувствовали впервые присутствие вот этой тайны?

Протоиерей Георгий

– Ну вот в этой сфере техники, технологий, науки и так далее тоже есть свои подразделения. И вот знаете, все-таки я больше математик, чем физик. И неспроста. Мне физика давалась труднее всегда, а математика блестяще всегда давалась. И я помню, что ну я был выпускником специальной школы физико-математической, первые три курса, когда вот основные предметы, там базовые, так сказать – высшая математика, значит, физика преподается, – я помню, что по математике экзамены никогда не сдавал. Приходил на экзамен, преподаватель сразу брал зачетку и ставил, значит, отлично.

А. Митрофанова

– Автоматом.

Протоиерей Георгий

– И причем, да, ну я просто участвовал в семинарах, просто решал задачи, было интересно.

А. Митрофанова

– Это на третьем курсе МИФИ вы по инерции, уже по тому, что вы знали, получали автоматом...

А. Пичугин

– А почему по инерции, это самообразование еще какое-то должно быть.

Протоиерей Георгий

– Да, просто потому что мне было невероятно интересно, именно из-за того, что тайна привлекала, и хотелось ее увидеть и ну решить, увидеть свое отношение к ней.

А. Митрофанова

– Математическая модель вселенной вас интересовала или что?

Протоиерей Георгий

– Нет, не модель, понимаете, вот задача, когда ты ее видишь, это тайна. Когда ты ее решаешь, задачу математическую я в данном случае говорю, когда ты ее решаешь, ты становишься сопричастным тайне. Вот так я себе это представлял. Поэтому ничего удивительного в том, что это ощущение тайны и, можно сказать, поиск тайны остался со мной навсегда, как поиск интересной задачи.

А. Пичугин

– А вы, решая эти задачи, постепенно двигались к чему-то высокому? Или одну решили – о, классно, тайна раскрыта. Так, сейчас следующую решу. Или вот это постепенное движение к чему-то вот, к какой-то цели намеченной?

Протоиерей Георгий

– Абсолютно правильно, Алексей, вы точно попали именно. Частные задачи, конечно, важные и, конечно, приходилось их решать. Но именно впереди ты видел еще более важную, еще более высокую задачу. И я так понимал, что это процесс неостановим, как неостановимо развитие науки.

А. Пичугин

– А чем математика-то здесь помогает?

Протоиерей Георгий

– А как, ее не остановишь.

А. Митрофанова

– Инструмент раскрытия тайн.

Протоиерей Георгий

– Не просто инструмент, а это сам путь. Вот как вы подходите, ну можно на гору взбираться чрез какие-то заросли, все, а можно идти какой-то тропиночкой, вот так вот, аккуратненько. Я предпочитаю тропиночку, знаете, когда в горах хожу, мне как-то спокойнее, приятнее, и она тоже ведет к вершине. Вот математика это своего рода как бы некая тропиночка к вершине. Но вершина сама это не есть набор цифр, нулей, единиц, каких-то там алгебраических знаков или там интегралов, дифференциалов. Нет, вершина это сама эта тайна. Она и остается тайной, потому что ты не знаешь, как там будет, пока не заберешься на нее. Но к ней ведет вот тропиночка. Вот мне этот образ как-то очень понравился. И для меня в то время, по крайней мере, математика была такой тропинкой. А физику я считал, для меня лично это оставалось вот зарослями, через которые надо было прорываться...

А. Митрофанова

– С топором.

Протоиерей Георгий

– Было очень трудно, неприятно. И действительно, я не был успешен в самой физике, потому что я не понимал. Для меня точность всегда была критерием правильности. Там где можно было точную формулу написать, вывести ее, я видел, что вот это и есть оно.

А. Митрофанова

– Потрясающе. Вот то что вы говорите, это совершенно потрясающе. Математика как тропинка, как вот этот путь навстречу Господу Богу, если понять что вот на вершине, да, там действительно предельная тайна бытия, это когда одну за другой математические задачи вы решаете, а предельная тайна это Господь Бог, и вы вот к этому сейчас подошли. Ну скажите, а как же тогда с вашей любовью к точности находиться внутри христианства, где нет рецептов, универсальных правил, формул, которые четко работают: туда не ходи, сюда ходи, там снег куда-то попадет и так далее.

Протоиерей Георгий

– Математика не такова, я прошу прощения, это не какой-то набор рецептов, нет. Знаете, вот это вот тот самый путь. Ну я, помню, ночами сидел над этими формулами. Ведь понимаете, ты не знаешь, куда дальше это пойдет. Ну допустим, даже всем понятную вещь, шахматы возьмем, вот сколько вариантов, порой бывает неисчислимое количество, ну правда, там просчитывают, и компьютер уже обыгрывает человека. Но это наступило не так давно. А так вообще у человека интуитивно, он чувствует. Компьютер просчитывает один за другим ходы, а человек интуитивно чувствует и обманывает или обыгрывает компьютер. Ну до тех пор, пока все-таки там доска ограничена, количество фигур ограничено и, значит, ограничено число ходов. Хотя огромное оно, но оно все-таки ограничено. И когда компьютер достиг мощности необходимой, то он стал рассчитывать все быстрее человека.

А. Митрофанова

– Но человек по-прежнему умеет импровизировать, а компьютер нет.

Протоиерей Георгий

– Но обмануть можно, обмануть можно.

А. Пичугин

– Никто не ставил пределом скудные пределы естества. Ну а вам задачу кто-то формулировал, вам же ее поставили вот в определенные рамки.

Протоиерей Георгий

– А знаете, ну нет, наука не совсем так делается, нет. На каком-то этапе, пока ты студент, конечно, кто-то там есть, преподаватель, он формулирует, есть научный руководитель. Но потом, когда ты уже достигаешь какого-то уровня, ну он тебя может подправлять, может твои ошибки там, помогать, но ты ищешь сам.

А. Пичугин

– А что вы искали? Ну вряд ли вы искали Бога в 79-м году.

Протоиерей Георгий

– Нет, не Бога. А я не провожу знак равенства, безусловно, но некоторая параллель ассоциативная есть. Вот эта тропинка, о которой мы говорим, очень хороший образ. Ведь она, понимаете, поворачивает, она где-то незаметна. Очень часто в горах ты идешь, легко потерять ее. И допустим, мне вот очень нравится эта манера такая человеколюбивая в западных вот маршрутах, ну поскольку я там только и хожу, что поскольку где тропиночка теряется, там выкладывают камешками столбик такой: вот сюда не ходи, а туда ходи. И понимаете, я сначала не знал, а повернешь не туда в горах, это чрезвычайно бывает опасно: ты бредешь, бредешь дальше, а дальше ни назад, ни вперед, и там очень трудно бывает выбраться. Ну и поэтому человеколюбивый это значок вот камешками положили.

А. Митрофанова

– Это, видимо, у вас в Ирландии камушки, потому что...

Протоиерей Георгий

– Нет, в Испании тоже я бывал, и в Италии, в разных местах.

А. Митрофанова

– Бывает, что просто полосочки там рисуют на столбиках, на деревьях.

Протоиерей Георгий

– Да, тоже бывает, если есть чем рисовать. Камушки-то всегда под рукой. Потому что не всегда у человека есть чем нарисовать. Ну вот я к тому, что тропиночка неочевидная, ты можешь повернуть, но должен вот следить. И вот эти камешки, вот эти направления, понимаете, это, конечно, мысль предыдущая, предыдущий там опыт и человеческая мысль в математике, но дальше-то все равно ты идешь, ты выбираешь, ты что-то строишь. Ну и потом ты никогда не знаешь, что впереди. И такова математика. Не надо думать, что это набор как-то рецептов готовых, ничего подобного. Да любую задачу, даже еще школьную задачу, помню, для меня это всегда было, лично для меня, прошу прощения, допустим, геометрия или тригонометрия – это просто какое-то постижение, какое-то откровение. Когда ты находишь решение, такое ощущение, что ты его сам изобрел. Хотя, ну понятно, значит, придумали, там все поставили, решение в конце учебника написано. Но когда ты ее сам решил, эту задачу, ты же, для тебя это откровение.

А. Митрофанова

– И когда все сошлось...

Протоиерей Георгий

– Да, сошлось, и ты сам достиг этого. Ну что-то в этом, безусловно, было. Понимаете, вот путь к Богу, ну конечно, ни в коей мере нельзя сопоставлять, нельзя знак равенства проводить. Но инициативно, изначально это что-то похожее. Ведь Бога никто не видел никогда. Точно так же как вот ну ты никогда на вершине той горы не был. Ты поднимаешься туда первый раз, но ты хочешь ее достигнуть. Ты никогда там не был, ты не знаешь, что из себя это представляет, как добраться, что вокруг тебя будет, что ты увидишь там, и что с тобой будет впереди, не знаешь. Так и здесь в каком-то смысле, опять-таки очень символичном, но путь к Богу неизвестен никому из нас. И Бога никто не видел никогда. Но путь – Христос: «Я есть путь», – вот эта самая тропинка, порой малозаметная, но где-то вот стоят вот эти вот камушки, сложены, кто-то прошел до тебя и он тебе показывает: ну смотри, подумай. Будь внимательным на пути своем, просто внимательным и ты увидишь, что о тебе нежно позаботились, кто-то, кто раньше тебя был. Мне кажется, такой интересный очень образ. И понимаете, тайна Пасхи, ведь Пасха это вот то самое восхождение к той самой вершине, которую мы еще никогда не видели. И прошу прощения за такую вещь, может быть, но каждая Пасха абсолютно уникальная. Они за всю историю не повторялись никогда. По крайне мере ощущение, невозможно вступить в одну реку дважды. Вот философское это знаменитое изречение восточное, но вот оно здесь применимо. Невозможно дважды пережить одинаково Пасху. Двух Пасх не бывает, она всегда одна.

А. Пичугин

– Продолжим через минуту с протоиереем Георгием Завершинским. Протоиерей Георгий, благочинный приходов Шотландии и Северной Ирландии, Сурожской епархии, доктор философии, магистр богословия, кандидат технических наук, член Союза писателей России. Алла Митрофанова и я, Алексей Пичугин. Через минуту снова здесь.

А. Митрофанова

– Еще раз добрый светлый вечер. Алексей Пичугин, я, Алла Митрофанова. И напоминаю, что в гостях у нас протоиерей Георгий Завершинский, доктор философии, кандидат технических наук, магистр богословия, член Союза писателей России, благочинный приходов Шотландии и Северной Ирландии, Сурожской епархии. У отца Георгия вышла книга, новая книга – «Пасхальный мотив», так она называется. Мы говорим и о ней, и о том, что вообще такое вот это ощущение переживания Пасхи. Отец Георгий, а вы сказали, что каждый раз Пасха, она не повторяется, она новая. Потому что, видимо, мы меняемся в течение времени, и мы как-то иначе каждый раз воспринимаем вот это ну Воскресение, да. Но, поправьте меня, может быть, я неправа, ведь каждое воскресенье – это малая Пасха, да, в церковном календаре, каждое воскресенье совершается Божественная литургия. Да даже каждый раз, когда литургия совершается, это все равно тоже переживание Пасхи. Вы священник, вы литургий отслужили, как вы сами сказали, больше тысячи уже, да, наверное. Неужели каждый раз вот вы так экстремально – простите за это выражение, – на пике всех своих ощущений переживание Воскресения Христова?

Протоиерей Георгий

– Вопрос не в бровь, а в глаз. Спасибо, Алла. Да вы знаете, ну пусть меня простят дорогие наши слушатели, и вы, Алла, и Алексей, но вы знаете, ну я это стараюсь максимально сделать, то есть насколько это получается. Абсолютно по-новому каждую литургию. И пусть это даже бывает каждый день, бывает там, службы подряд идут, допустим, там и литургия бывает там каждый день, сегодня, и завтра, и послезавтра. Ведь это для меня с момента, может быть, моей первой Пасхи, о которой мы сегодня говорили, стало чем-то обязательным, переживание абсолютно нового, и абсолютно новое наполнение меня самого новым звучанием, новым мотивом. Вот понимаете, мотив, он хорош тогда, когда ты его, пусть это один и тот же, полюбившейся песни, я не знаю, у каждого, может быть, какая-то своя. Ну или не песня, там мотив, можно сказать, симфония. Вот, допустим, у меня ну потрясающе, пронзила меня до самой-самой глубины моего сознания и существа это симфония, последняя симфония Чайковского, и вот ее медленная часть последняя. Вот просто это совершенно небесное творение. Вы знаете, и каждый раз, сколько бы она ни звучала, я не могу без слез дослушать до конца. Да и там конца собственно нет, она уникальна эта симфония, потому что она зациклена. И вообще это уникальность симфонии, потому что симфония никогда не кончается медленной частью, там всегда последняя часть это взрыв, ну взрыв эмоций, апогей, так сказать, звучания, кульминация, чтобы ну произвести впечатление. У Чайковского это она была последняя прижизненная его симфония, и буквально после первого исполнения он практически сразу скончался. Так вот это уникальное звучание, которое из конца симфонии начинается, она переходит в начало. Я расскажу интересный эпизод. Вот у меня это симфония, значит, в машине стояла, я вот еду в машине, и она звучит, и я так ну не очень внимательно слушаю. Но я ехал ну сколько, часа два или три, и симфония все звучала. Я думаю: как может быть такое, чтобы симфония три часа звучала? Как это может быть такое? И я ну дальше пошел служить, служил, потом забыл про это. Потом опять то же самое повторилось – она звучит бесконечно, понимаете, и это то ли он...

А. Пичугин

– Ну у вас на repeat просто стояла и повторялась.

Протоиерей Георгий

– На каком repeat? А, да, она повторялась, но я не видел конца. Ну понимаете, у симфонии, у любого произведения начало и конец, вот закончилось...

А. Пичугин

– Ну я тоже это знаю, да. Опять же, когда куда-то далеко едешь, и у тебя что-то там на повторе стоит, ты порой не замечаешь, ты слушаешь это, а потом через час можешь вдруг задуматься: подожди, а я час уже это слушаю?

Протоиерей Георгий

– Ну если это отдельные такие музыкальные эпизоды, ну может быть, да. Да, именно так у меня было. Но потом я обратил внимание, я решил разобраться, в чем дело, я решил с этим разобраться, поставить точки над i. Ну как, такого не может быть, чтобы симфония была там три часа. И вот я выяснил, что на самом деле она так создана преднамеренно автором, думаю, что да, а может быть, и непреднамеренно, каким-то мистическим образом, что она действительно без конца.

А. Митрофанова

– Конец перетекает в начало.

Протоиерей Георгий

– Перетекает в начало. Точно абсолютно, его нет, конца, просто. И вот какая-то бесконечность.

А. Митрофанова

– И то же самое с богослужением?

Протоиерей Георгий

– Да, и вот то же самое вот с этим пасхальным мотивом – он бесконечен, и он никогда не повторяется. И у меня вот в той симфонии не было такого ощущения повторения. Ну симфония просто продолжительное звучание, это не какая-то, допустим, короткая там несколькоминутная песня, которая ну там видно, что она повторилась. Здесь нет.

А. Пичугин

– А как вы можете это объяснить, то что пасхальный мотив никогда не повторяется, он всегда уникален?

Протоиерей Георгий

– Ну вот таким вечным смыслом. Вот до меня это дошло из симфонии Чайковского, она вечна. Человек ее закончил, но и на самом деле он ее никогда не закончит, потому что он перешел в вечность. Сам человек, как личность. И вот так он оставил после себя эту бесконечно звучащую музыку, которую без слез и без содрогания, без какого-то абсолютно мистического ощущения слушать невозможно. Это действительно, там есть и ну есть и радостные части, которые говорят вот о какой-то земной жизни, а вот потом наступает вечность. Понимаете, это уникально. Ну это я не только касаясь именно этой симфонии Чайковского, ну и просто мотив пасхальный, он бесконечен и он соприкасает тебя с бесконечностью, воссоединяет, вовлекает тебя в бесконечность.

А. Митрофанова

– Это размышления священника и переживания священника. На литургии есть и простые смертные, вот как мы с Лешей, например. И я думаю, что многие, кто бывали вот в пасхальную ночь на службе, понимают, что это пиковое, вот это радостное состояние, его бы хотелось внутри себя удержать. Но оно, к сожалению, ну просто в силу того, что мы все люди, мы несовершенны, мы все время на этом пике жить не можем. Оно как-то, его потом концентрация все меньше, меньше, а потом мы уже ну совсем растеряли это состояние. И как здесь быть? Потому что вы-то, видите, вы удерживаете это пиковое переживание. А может быть, совет какой-то дадите, как каждый раз, приходя на литургию, ну вот понимать, что ты встречаешься с этой самой тайной?

Протоиерей Георгий

– Ну во-первых, я считаю, что любой абсолютно участник литургии, не обязательно там только священник или только там служащий...

А. Пичугин

– «Все вы царственное священство...»

Протоиерей Георгий

– Ну да, ну то есть без юмора, без шутки, любой человек может быть вовлеченным, потому что, ну не знаю, может быть, не всегда, но как сейчас это больше и больше, все-таки все молитвы, они ну звучат, люди слышат их. И Святейший Патриарх молится вслух и, в общем, ну многие стараются, это важно.

А. Пичугин

– Это традиция прихода, где вы в Москве долгое время находились, она и вам передалась, наверное. Да, действительно Патриарх так служит. Но это крайне редко бывает. Вот, наверное, я могу честно признаться, мое какое-то личное восприятие литургии как общего дела, оно сформировалось именно в том храме, о котором я говорю. И я тогда, когда вот отец Владимир Лапшин (это храм Успения на Успенском Вражке) читает их громко, вслух все эти молитвы прочитывает, а хор только потом пропевает положенные песнопения, где-то там другая традиции, когда священник громко читает, хор тихо поет, слышно священника или епископа. Вот только в этот момент лично у меня стало складываться ощущение литургии как единого целого. Потому что без этих молитв это какие-то такие – ну простите, это опять же мое восприятие, – обрывочные, отрывочные...

Протоиерей Георгий

– Возгласы.

А. Пичугин

– Возгласы, да, которые ну никак вот не составляют этого общего дела.

Протоиерей Георгий

– Вы знаете, Алексей, абсолютно я с вами солидарен. Ну я не знаю, надеюсь, что придет когда-то такое время, когда... Принуждать, заставлять священников в обязательном порядке читать – тоже было бы неправильно. Но по зову сердца, по велению сердца, по стремлению, чтобы ощутить тайну самому и донести до других, я думаю, что это было бы правильно, чтобы молитвы были слышимы. Причем совсем необязательно делать как бы там переводы, чтобы там разобраться, понять. В том-то и смысл, что многократно повторяемые молитвы, и в частности Евхаристическая, она просто невольно входит в понимание любого человека, независимо там, хорошо он понимает церковнославянский или нет. Даже более того, если на незнакомом языке звучит, там по-гречески, допустим, или по-английски, но все равно постепенно человек разберется и войдет в это. И вот вы спрашиваете совета, Алла, как, что посоветовать – вот именно так. Мы пришли вместе с вами к этой мысли, что вовлеченность должна быть, сопричастность, должен быть диалог. Диалог подлинный, который разделяет Сам Христос. И возможно ли это, насколько возможно там часто повторять это или как это призвать, как это можно себе... Я верю, что возможно. Святой праведный Иоанн Кронштадтский, как мы хорошо помним, многие из нас знают личность его как служителя литургии, вот он служил ежедневно литургию при огромном стечении народа. И вот он так служил, нисколько не повторяясь, нисколько не переживая этот пасхальный мотив одинаковый как бы, как одну и ту же песню, одни и те же слова, ну может быть, наскучившее повторение – ни в коем случае. Мне кажется, вот любой человек на это способен. Ну было бы намерение, желание, искренность, и обязательно будет.

А. Митрофанова

– Я тогда еще иначе задам вопрос. А если, к примеру, человек впервые оказывается на литургии? И вы знаете, бывает очень непросто почувствовать себя сопричастником, соучастником вот этого самого общего дела. То есть там собрались люди, которые уже давно друг друга знают, все понимают, что происходит и так далее. А вот ты заходишь первый раз в храм, и ну здесь вот что-то уже происходит помимо тебя. И ты себя чувствуешь лишним, ну или не у дел, или как-то еще, да. Посоветуйте, пожалуйста, а как быть, чтобы почувствовать себя тоже ну причастным к этому? Как не почувствовать себя чужим на этом празднике жизни?

Протоиерей Георгий

– Спасибо, Алла, да, это очень важный вопрос, исключительно важный именно для вот... И я помню себя прекрасно, то есть это не составляет мне большого труда вспомнить себя, когда ты первый раз пришел на литургию. Но вот все-таки, рискуя показаться назойливым, я хотел сказать, что поиск тайны, вот желание быть сопричастным тайне. Не тому, кто рядом с тобой стоит, хотя и они тоже ищут тайны, и они находят и обретают, и тот кто давно ходит, и тот, кто только что пришел. Вспомним притчу о работниках одиннадцатого часа – ну они только что вышли, ну только нанял их, а дал одинаково всем. Как же так, мы же столько тебе служим, мы же там и зной дня, и холод вечера пережили, и трудились для тебя, а ты нам дал столько, сколько им? Понимаете, вот эта ну коварная мысль, посещает иногда. Как же так? Ну вот столько я трудился, столько постился, столько молился, ведь десятилетиями, а вот только что пришли. Ну пусть еще потрудятся, пусть еще... А Христос хочет дать одинаково. Представляете, как это гениально вообще. Одинаково хочет дать. И вот вы говорите о том, вот только что зашел в храм человек – пусть вспомнит притчу о работниках одиннадцатого часа. И кстати, звучит в слове Иоанн Златоуста на пасхальной ночи. Гениально абсолютно! Это оно и есть. И тогда человеку станет легко. Никто себя не почувствует чужим, когда ну ведь Христос тебе рад, тому что ты пришел или ты пришла в храм – вот об этом надо подумать, и сразу все встанет на свои места. И ну не знаю, мне кажется, что уже никто чужим не покажется и себя чужим не почувствуешь на празднике жизни. Вот у меня такое. Но конечно, движение и какой-то труд, какое-то усилие над собой надо провести, по крайней мере, вот такое я бы употребил выражение: перешагнуть через себя.

А. Митрофанова

– В каком смысле?

Протоиерей Георгий

– А вот перешагнуть. Ну я хорошо по себе это даже помню. Вот ты приходишь в какую-то компанию, в какое-то общество, пока на тебя внимания не обратили, ты как-то чувствуешь чужим: а может уйти, а может, не надо мне здесь быть? Может, вообще у них своя свадьба, у меня своя, ну пойду своей дорогой. И вот такое ощущение, я думаю, наверное, возникает у человека, который первый раз переступает: ну тут свои вот...

А. Пичугин

– Но кто-то делает шаг навстречу в этом обществе, обязательно кто-то находится. Если человек остается, то он остается, потому что либо что-то происходит, близкое ему. Либо кто-то вот из этой компании, которая ему незнакома, делает шаг к нему навстречу, и завязывается разговор. Так и здесь, наверное, определенный шаг навстречу со стороны Церкви.

Протоиерей Георгий

– Абсолютно точно, именно так. Когда в компании хотя бы один повернулся, сказал: о, привет, Николай, это ты? И уже все пошло. Все, я свой уже. Что-то подобное. Это же по-человечески понятно, ничего тут нет зазорного, что-то подобное должно быть. И мы говорим, и я знаю, что всегда говорим, что со свечного ящика начинается – ну приветливость, внимание, так сказать, с этого же. Потом дальше кто-то уступил, кто-то пододвинулся, дал место встать. И мы говорим об этом, и я верю, что если человек действительно первый раз в храм пришел, ну что-то такое случится, что таким теплым дыханием, вот пасхальным мотивом войдет в сердце человека и захочется остаться, а не захочется выйти и сказать: ну ладно, когда-нибудь в другой раз. А другого раза может не быть, понимаете, дальше будем откладывать. Будем говорить: ну знаете, я еще не готов, не созрел, знаете, еще там как-то у них там уже свой круг, а я, ну и что я, куда я там. И человек откладывает, откладывает, потом наступает уже привыкание к тому, что ну там как-то без меня разберутся, а я уж тут сам по себе или сама по себе. И вот это, конечно...

А. Митрофанова

– Если я правильно понимаю вашу логику, то это не вполне корректно предполагать, считать, что если человек там уже много лет ходит в храм, то он уже все понял, все для себя открыл, перед ним больше никаких вот этих самых тайн не осталось. Напротив, в пути...

Протоиерей Георгий

– Опасно. Конечно, это крайне опасно.

А. Митрофанова

– В пути к этим тайнам, открытиям люди с друг другом равны, хотя ты первый день в храме, хоть ты там уже 20 лет. Да, это действительно так?

Протоиерей Георгий

– Это не мы с вами, это Христос говорит: «Я хочу тебе дать столько, сколько ему. И разве Я с тобой не договаривался за динарий? Почему или глаз твой завистлив от того, что Я добр?», – говорит Христос. И вот так, пусть нас евангельский дух, евангельское слово научает, с этого мы начинаем, потому что Евангелие доступно – открой, почитай. И человек, часто бывает так, что человек уже многое читал, многое пережил, перечувствовал сам для себя, а потом только он идет в храм, переступает порог храма. И бывает действительно такая ситуация, что вот не встречает того, что хотелось бы ему из евангельского духа встретить, он не встречает сразу. Ну конечно, мы все-таки, ну я бы хотел верить, что все-таки Господь находит к сердцу человека путь. Пусть не сразу, пусть каким-то движением, каким-то легким знаком внимания, но вот это тепло, вот этот мотив пасхальный пусть зазвучит. И тогда дальше уже потянулось, он будет звучать, он будет переходить, как бесконечная вот эта вечная симфония Петра Алексеевича Чайковского и вовлечет, и мы уже вошли в круг, и нам просто хорошо от того, что мы в храме. Мы не обращаем внимания, как она или он посмотрел на меня, уступил ли он мне место – да неважно, я пришел, потому что сердце меня привлекло сюда, потому что я хочу здесь быть. И тогда вот действительно. Ну вы правильно говорите, это не сразу, это уже приходит с некоторой опытностью, с некоторым движением и ну некоторого восхождения и усердия над собой.

А. Пичугин

– Протоиерей Георгий Завершинский, гость программы «Светлый вечер» здесь сегодня, на светлом радио. Мне кажется, что вам очень повезло в том смысле, что у вас несколько приходов сейчас, я так представляю, что они достаточно небольшие, и каждый из них это община. То есть вы можете выстраивать общинную жизнь, совершая богослужение... Кстати, еще один хороший вопрос. Совершая богослужение, вы можете дать почувствовать, ну Бог дает почувствовать, но вы можете всячески этому помочь, ощутить человеку именно на Божественной литургии с полным погружением в нее. А как вы служите Пасху, кстати, вот я только вспомнил, мы это не выясняли, как вы служите Пасху на таком количестве приходов? То есть в само Воскресение это один приход, а потом в течение семи дней разные?

Протоиерей Георгий

– Ну обычно, во-первых, Великая суббота тоже, на мой взгляд, пасхальная служба.

А. Пичугин

– Пасхальная, да, она по уставу пасхальная.

Протоиерей Георгий

– Нет, ну так не бывает на разных островах, там тоже не перелетишь так быстренько там. Ну и потом на неделе люди не ходят в церковь. Почти не ходят.

А. Митрофанова

– Работают.

Протоиерей Георгий

– Ну конечно, мало кто соберется. Я служу в середине недели, но от прихода какая-то малая часть там придет.

А. Пичугин

– А как люди встречают Пасху, если у них нет возможности? Вот вы служите в одном приходе, а у вас еще несколько, и там служба не происходит. Вот как прихожане?

Протоиерей Георгий

– Ну приходится выстраивать. Во-первых, сейчас у меня появился священник, мой ставленник, рукоположили, теперь уже он помогает там служить, где прежде так приходилось: приезжать в этот год на этом приходе, в следующий год на том приходе. Ну и с захватом Великой субботы, где-то сама ночь пасхальная. Вот я так, для меня лично, я слышал это от многих священнослужителей, даже епископов, даже митрополитов, скажем так, что для меня вот так же, как для некоторых из них, Пасха это, в общем, Великая суббота даже в большей степени, чем сама пасхальная ночь.

А. Пичугин

– Так по уставу это как раз пасхальная литургия. Ведь та литургия, которую сейчас совершают и которую мы считаем пасхальной, в пасхальную ночь, это всего лишь след маленькой, крошечной литургии, которая свершалась даже неполным чином патриархом Иерусалимским на Гробе Господнем. Непосредственно после совершения уже пасхальной литургии, которая у нас сейчас Великая суббота в храме.

Протоиерей Георгий

– Да, ну и сам дух, в общем, Великой субботы. Вообще Пасха начинается с утрени Великой субботы.

А. Митрофанова

– С канона «Волною морскою...», когда сердце уже начинает так трепетать.

Протоиерей Георгий

– Нет, вот с этого пророчества Иезекиилева. Для меня лично вот это, как кости сухие, там они собираются и составляются в тела – вот это вот уже Пасха пошла. И дальше уже собственно мотив пасхальный звучит.

А. Митрофанова

– А в этом году вы где были, в шотландских или в североирландских приходах, где вы служили Пасху?

Протоиерей Георгий

– В этом году я служил Пасху в Северной Ирландии. Вот в Белфасте Великую субботу, а пасхальную ночь в Ньюри – это приход как раз на границе Северной Ирландии и республики Ирландия, ну то есть той самой точки соприкосновения, которая наиболее проблемная для нынешнего «брегсита». Ну вот и как бы такая неразрешимая проблема, на мой взгляд, потому что ну Ирландия, она есть Ирландия. «Отдайте Ирландию ирландцам», – этот лозунг или слоган этот никто не отменил. Интересный момент, прошу прощения за это такое политическое или такое историческое отвлечение, что вот ирландцам, которые в республике, когда скажешь ирландцу и особенно ирландке: «республика Ирландия» – ну они будут очень на тебя агрессивно настроены. Какая такая республика? Ирландия одна, нет такого. Республикой называют тогда, когда хотят дать понять, что вот есть республика, а есть Северная Ирландия, которая часть Соединенного Королевства. Вот ирландцы этого не любят. Поэтому вот эта Пасха была как раз на границе Северной Ирландии и республики Ирландия, в городе Ньюри. Ну вот я думаю, что такое тоже в этом есть некоторое символическое значение, что все-таки разделение всегда искусственно, оно от человека приходит. А единство и соединение, воссоединение всегда Божественный промысл. И всегда даже вот в народе, как мы видим, разные народы существуют, но там могут быть между ними границы, но внутри народа провести границу все-таки это что-то не от Бога, не по промыслу Божиему, а скорее какой-то политической волей. Иногда поддерживается долго, но все-таки так не будет всегда.

А. Митрофанова

– Расскажите. Об этом приходе можете рассказать чуть более подробно. Кто люди, которые к вам туда приходят на богослужения, и вот сколько их, кто они по национальности?

Протоиерей Георгий

– Ну наши приходы, в принципе это о любом приходе западном, я не говорю только о своих в данном случае, и там в Великобритании, и может быть, в континентальной Европе приходы ну более-менее, в основном, состоят, конечно, из русскоговорящих. Ну или из России, из Белоруссии, из Украины, из стран Балтии много приезжают русскоговорящих, именно наших соотечественников, которые ну вот по разным причинам, чаще всего экономическим причинам, приезжают работать и составляют наши приходы на западне. Ну вот и Ньюри такой же тоже приход. Ну есть несколько ирландцев и североирландцев, но, как правило, это члены смешанных семей, смешанные браки.

А. Митрофанова

– За женами пришедшие мужья.

Протоиерей Георгий

– Да, именно так. И дети есть у нас. Ну это приход небольшой, но достаточно обычный.

А. Пичугин

– Ну сколько человек вот постоянно на воскресные службы, когда они там совершаются?

Протоиерей Георгий

– Ну человек 30–35 причастников.

А. Пичугин

– Ну это, по-моему, очень немало для зарубежного прихода-то.

Протоиерей Георгий

– Ну средне. Нет, бывает и больше. В Дублине когда я служил, у нас причастников в воскресный день бывало и 120, и 150 человек.

А. Пичугин

– Ну все-таки большой город.

Протоиерей Георгий

– Дело в том, что в Дублине диаспора большая русскоговорящая. Ну по разным причинам, тоже экономическим, там достаточно большая диаспора.

А. Митрофанова

– А вам нравится в Ирландии?

Протоиерей Георгий

– Да, да.

А. Митрофанова

– А что вам там нравится? Я с Ирландией знакома только, ну простите, по Джойсу, наверное, и все. Ирландское возрождение вот это вот...

Протоиерей Георгий

– Это немало. Ну вообще ирландцы это не только Джойс. Джонатан Свифт, допустим.

А. Митрофанова

– И по Свифту тоже мы все, да.

А. Пичугин

– Да, у меня тоже есть несколько пунктов, по которым я знаком с Ирландией.

А. Митрофанова

– Нелитературного характера.

А. Пичугин

– Нелитературного.

Протоиерей Георгий

– Вообще в Ирландии, если взять плотность на единицу населения, сколько Нобелевских лауреатов в литературе – это Ирландия на первом месте, безусловно, в мире.

А. Митрофанова

– А кстати, точно, да.

Протоиерей Георгий

– Вот сколько получили Нобеля по литературе на единицу населения – это, значит, Ирландия всегда впереди. Почему так, не знаю. Какая-то особенная... И вы знаете, я же тоже собственно писателем-то стал во многом, я думаю, благодаря этому ирландскому духу. Вот это такой дух свободы, дух братства, такого какого-то всеобщего что ли, любви, согласия, непротивления, не воинственности, не агрессивности. Даже сам напиток вот этот, Гиннес, он вызывает, простите такое за сравнение, ну такое мирное, очень приятное состояние. И хочется со всеми быть в хороших отношениях, всех любить. Ну конечно, не надо его там слишком много выпивать. Но даже и когда много выпьют этого Гиннеса, то никакой агрессии я не видел никогда.

А. Пичугин

– Это культура определенная.

Протоиерей Георгий

– Да, культура, и под нее выстраивается и все остальное – и пища, и напитки, и отношения, и характер людей. Ну и вот все-таки это остров, особенность тоже такая. Знаете, я часто привожу этот пример. Там есть такое местечко – Глендалох – «долина двух озёр». И там монашеское поселение было. Ну знаете, монастыри средневековые, обычно монастырь обнесен мощной стеной. Ну с одной стороны, чтоб разделить с миром монашествующих, а другой стороны, простите, защититься от мира. И это реальность была, что монастыри грабили, нападали там, все. Так вот меня поразило, а в ирландском – а где стена-то? Я прихожу, там какие-то домики, вот церковь. И ни в одном монастыре в Ирландии никаких стен никогда не было. Зато посредине этого поселения стоит такая высокая башня, у которой нет ни окон, ни дверей, только на высоте примерно трех метров такое как бы слуховое оконце, через которое едва-едва человек может взобраться. И потом я узнал историю. Что набеги, конечно, случались, конечно, пытались грабить и из других стран, из других краев, норманны вот, допустим. Ну а брать нечего в ирландском монастыре. Поэтому монахи сами забирались по веревочке туда вот, в это окошко, и там сидели, пока налетчики не уходили. Потому что брать нечего было, никаких богатств особо не накапливали монастыри. Ну а все остальное – чтобы жизнь не забрали, прятались и все. А потом налетчики уходили, и они вылезали, продолжали жить. Вот мне такой ирландский дух, вот это вот мирного такого монашествоания, нестяжательного такого бытия, по Нилу Сорскому, да, нестяжательное такое состояние, вот мне как-то очень по душе.

А. Пичугин

– А мы обсуждали с Аллой же, вот относительно недавно как раз у нас была программа про западных святых неразделенной Церкви, выяснили, ну в общем, и раньше, наверное, знали, что Ирландия дала огромное количество подвижников.

Протоиерей Георгий

– Да, кельтская святость известна хорошо в Европе и даже в наших новгородских землях.

А. Пичугин

– Так они шли проповедовать потому что еще.

Протоиерей Георгий

– Да, они проповедовали, они были бессребреники, и они своим духом, своим образом жизни заражали людей. Как ну такие святые как Франциск Ассизский – тоже нестяжательность и бедность, нищета. И это привлекает людей. Потому что когда все-таки строятся вот эти, создаются стены, монастырь должен иметь средства, богатства – ну тоже, конечно, это важно, чтобы строить, чтобы содержать это все, но все-таки это и часть людей отталкивает, отводит. Потому что все-таки христианство многими понимается как именно такая бедность ради Христа. Потому что богатство, оно внутри сердца человеческого, что не стяжайте себе, не собирайте богатства на земле, где моль и ржа истребляет, и воры подкапывают и крадут. Ну это же Христос сказал, это же никто не отменил, понимаете.

А. Митрофанова

– Прекрасный мультфильм я сейчас вспомнила, в процессе нашего с вами разговора – «Секрет аббатства Келлс». Это как раз ирландская анимация, и можно смотреть, наверное, и с детьми. Там есть, наверное, какое-то возрастное ограничение, может быть, 6+, может быть, чуть выше. Но великолепная добрейшая история, очень красивая, про маленького мальчика, который живет как раз в монастыре. Норманны периодически свершают туда набеги. Брать там нечего, единственное сокровище этого монастыря это Священное Писание – это книга, которую там берегут, как зеницу ока. И это, мне кажется, вот действительно такое глубинное христианское понимание, что для тебя самое главное – слово Божие. И как красиво там показана ирландская земля, знаете, как внутренний мир человека. То есть оптика, глаза у человека настолько умеют видеть красоту, что от этой красоты захватывает дух. И вот это все через анимацию подается, потрясающе. «Секрет аббатства Келлс» – рекомендую родителям. Обратите внимание на маркировку, с какого возраста, потому что там все-таки набег норманнов показан, но потрясающий, конечно, и очень глубокий, и очень интересный мультфильм.

Протоиерей Георгий

– Действительно пасхальный мотив не украдешь, он в сердце звучит. И вот это, мне кажется, такой момент обладания несметным сокровищем внутри себя – вот это тоже вот тема хорошая, пасхальная, в этом и есть смысл пасхального мотива.

А. Пичугин

– Спасибо вам огромное. Заканчиваем нашу программу на такой доброй, хорошей ноте. Протоиерей Георгий Завершинский, доктор философии, кандидат технических наук, магистр богословия, член Союза писателей России, благочинный приходов Шотландии и Северной Ирландии, Сурожской епархии Московского Патриархата, был гостем программы «Светлый вечер».

А. Митрофанова

– Автор книги «Пасхальный мотив», которая стала поводом для нашего разговора и которая уже вышла из типографии, и с ней можно познакомиться.

А. Пичугин

– Алла Митрофанова...

А. Митрофанова

– Алексей Пичугин.

А. Пичугин

– Спасибо, до свидания.

А. Митрофанова

– До свидания.

А. Пичугин

– Христос воскресе!

Протоиерей Георгий

– Воистину воскресе!