Поделиться
Фото: PxHere
В Павловск, тихий, уютный дачный городок под Петербургом, с началом лета съезжались из шумной столицы на отдых любители загородной жизни: полуденных чаепитий на террасе, неспешных прогулок по густо заросшему парку и звуков оркестра по вечерам. В 1895 году среди них оказался молодой художник Николай Никанорович Дубовской. Совсем недавно к нему пришёл большой творческий успех. Пейзаж Дубовского «Зима» стал главным событием Двадцать третьей выставки художников-передвижников. Картину приобрёл для своей галереи Павел Третьяков. Гонорар за неё был внушительным — Николай мог позволить себе снять на лето дачу. Правда, окончательного решения на этот счёт он ещё не принял, и для начала приехал просто осмотреться.
Дубовской шагал по центральной улице городка. А навстречу ему шла девушка. Хрупкая, в светлом шёлковом платье. В руках — зонтик от солнца. Незнакомка подняла на художника большие, немного печальные чёрные глаза. От этого взгляда сердце у Николая едва не выпрыгнуло из груди. «Вот та, которую я искал всю жизнь!» — подумал он. Сомнений больше не было — художник твёрдо решил снимать дачу в Павловске.
Каждый вечер он выходил на прогулку, в надежде снова встретить прекрасную незнакомку. И однажды это произошло. Состоялось знакомство. Девушку звали Фаина Николаевна Терская. Она приехала отдыхать в Павловск с матерью и сёстрами. Фаина увлекалась живописью, и когда узнала, что новый знакомый — известный художник, смущаясь, попросила его дать ей несколько уроков.
Николай и Фаина почти всё время стали проводить вместе. С мольбертом и красками они исходили весь Павловск. Дубовской был очень доволен успехами ученицы. А главное — с каждым днём всё больше понимал, что любит девушку и не сможет без неё жить. Когда Фаина сообщила, что скоро они с матерью отправляются в поездку по Италии, Николай без раздумий решил последовать за любимой. Во время этого путешествия Дубовской написал портрет Фаины Терской. Он назвал картину «Девушка на фоне моря». Фаина Николаевна запечатлена в соломенной шляпке-канотье, с биноклем в руках. Её глаза светятся радостью и любовью. В Италии Дубовской сделал девушке предложение. Фаина с радостью его приняла.
Осенью 1895-го года молодые люди обвенчались в православном храме Флоренции. Супруга художника вспоминала, как в день свадьбы с волнением ожидала жениха. Подходило время ехать в церковь, а Николая всё не было. Наконец он прибежал — запыхавшийся, с букетом прекрасных белых цветов. Дубовской умолял простить его за опоздание. Утром он сел писать этюд. И так увлёкся, что совсем забыл о времени. Невеста не обиделась. Она глубоко понимала творческую душу гениального художника. «Мой муж должен служить искусству. А я буду служить ему», — сказала себе накануне свадьбы Фаина Николаевна. Когда молодожёны вернулись в Петербург, она взяла на себя все основные бытовые вопросы, предоставив мужу возможность не отвлекаться от творчества. Дубовской, в свою очередь, ценил тонкий художественный вкус жены, часто в процессе работы советовался с нею и всегда прислушивался к мнению супруги. Коллега Николая Никаноровича и друг семьи, художник Яков Минченков говорил о Дубовских: «Я не знаю более счастливого супружества в смысле совместного служения общей идее и взаимной поддержки на жизненном пути».
Он вспоминал, что часто встречал чету Дубовских, вместе идущих в магазин за покупками. И в том, как они шли, рука об руку, как смотрели друг на друга, чувствовалась глубокая одухотворённость их семейного союза. «За житейской суетой скрывалось нечто, питающее их, как жизненный эликсир», — писал Минченков о любви Николая Никаноровича и Фаины Николаевны, которую они пронесли через всю жизнь, до самой смерти художника в 1918 году.
Супруга надолго пережила живописца. Всё это время Фаина Дубовская посвятила сохранению памяти о муже. Участвовала в устроении его выставок, писала воспоминания, составляла каталог картин. Одним из полотен своего супруга Фаина Николаевна особенно дорожила. Оно называется «На Лаго Маджоре». На нём изображено живописное горное озеро. Когда-то на берегу этого озера Николай впервые признался Фаине в любви.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Надо считать себя хуже всех. Хочется раздражиться, отомстить или другое что сделать — скорее смирись»
Поделиться
Прежде чем получить сан священника, праведный протоиерей Алексий Мечёв прошёл непростую жизненную школу. Он служил псаломщиком в московском храме на Знаменке. Ему приходилось топить печи, звонить, убираться в церкви и при этом часто получать незаслуженные выговоры от настоятеля. Юный Алексей Мечёв сносил всё с кротостью и благодарил Бога за уроки терпения. А своего настоятеля вспоминал с большой любовью. Став протоиереем и духовным наставником батюшка Алексий говорил своей пастве:
«Надо считать себя хуже всех. Хочется раздражиться, отомстить или другое что сделать — скорее смирись».
Все выпуски программы Слова Святых
- «Надо считать себя хуже всех. Хочется раздражиться, отомстить или другое что сделать — скорее смирись»
- «Не надо сердиться на тех, которые тебя оскорбляют, они ведь ради своей злобы итак удаляются от Бога»
- «Кто смирится, тот всякою судьбою будет доволен, потому что Господь его богатство и радость...»
Явление Мхцетского креста — один из древнейших праздников Грузинской Церкви
Поделиться
Фото: Patrick Keller / Unsplash
Грузия приняла христианство ещё в четвёртом веке. Значительно раньше Руси. Христианство на грузинской земле появилось благодаря миссии святой Нины, которая своей проповедью и чудесами убедила грузинского царя Мириама креститься самому и крестить свой народ.
Мириам был убеждённым язычником и долгое время не соглашался принять христианство. Более того, однажды он решил даже убить Нину и всех её единомышленников. Но получил вразумление от Бога — во время охоты в окрестностях города Мцхеты Мириама объяла сверхъестественная тьма. Спастись от нее он смог, только призвав имя Христа. Затем царь увидел на небе сияющий крест, который вознесся на вершину горы. Гора была недалеко от Мцхеты — на месте слияния двух рек Арагви и Куры. Впоследствии чудесный крест на вершине той же горы видели и остальные жители Мцхеты.
Царь Мириам вместе с семьей поспешил принять крещение. Таинство было совершено в речном потоке у подножия горы, на которой появился чудесный крест. В память о своем крещении, а также явлении креста Мириам распорядился поставить на вершине горы деревянный кипарисовый крест. Впоследствии вокруг креста поселились монахи, появилась обитель, которая так же, как и гора, стала именоваться Джвари — в переводе с грузинского «крест».
В поэме Лермонтова «Мцыри» есть такие строки: «Немного лет тому назад, Там, где сливаяся шумят, Обнявшись, будто две сестры, Струи Арагвы и Куры, Был монастырь». Поэт описывает то, самое место, связанное с крещением Мириама — гору и монастырь Джвари. Говорится о Джвари и в одноимённой повести Валерии Алфеевой.
В наши дни Грузинская Церковь считает день памяти явления Мцхетского креста великим праздником. Он отмечается в среду, после дня Святой Троицы. Центром празднования является главный храм Джварийского монастыря — Крестовоздвиженский собор.
Богослужение в нём совершает сам Патриарх-Католикос всей Грузии. Начало службы предваряет традиционный и ставший в наши дни многолюдным крестный ход, который начинается в Мцхете. Во главе шествия несут большое распятие, в него вставлены частички Креста Господня и креста святой Нины, с которым она путешествовала по грузинской земле и проповедовала Христа. По окончании богослужения грузины устраивают вокруг монастыря Джвари народное торжество, которое проходит весело, но без разгула. Во всяком случае, ни одного пьяного грузина я на церковных праздниках никогда не видел.
Все выпуски программы Вселенная православия
Певчие из Москвы. Наталья Сазонова
Поделиться
Я — из молодёжи девяностых. В то время многие мои ровесники приняли Крещение . Стали ходить в храм. Кто тайно, кто открыто. Мы объединялись и сплачивались вокруг Церкви. Восстанавливались храмы. Церковь нуждалась в кадрах.
Мои друзья поступали учиться в духовные школы. По окончании становились священнослужителями, певчими, иконописцами.
Тогда я считала, что возрождение Церкви — дело молодых. И как будто не замечала в храме старшее церковное поколение. Но однажды...
Мне позвонил друг — молодой священник. Рассказал, что месяц назад получил назначение на далёкий сельский приход. Приехал, говорит, на место, а на станции встречают: главный агроном бывшего колхоза и местные бабульки — вот и вся община. Пошли первым делом храм осмотреть. От увиденного опустились руки. Здание громадных размеров, полуразрушенное . В советское время в храме был кинотеатр.
Бабульки заверили: «Соберём народ, расчистим место для службы». И расчистили. Первую службу назначили на кануне воскресного дня, в субботу вечером. К службе тщательно готовились: алтарь обустроили, иконостас поставили, купили нужные церковные книги. Осталось певчих найти.
Батюшка знал, что моя сестра училась на дирижёра церковного хора и пела в храме. Поэтому и позвонил мне с просьбой — найти певчих.
Мы нашли еще двух человека и в вчетвером отправились на тот приход. Батюшка, встретил, привез в храм. Повел показать, где будем петь. Народ с разных деревень собрался.
храм полон. Люди расступаются, пропускают, шепчутся: «Певчие из Москвы приехали. Батюшка певчих-то из Москвы привёз!» Мы невольно ощущали нашу значимость в этой службе.
Встали за загородку для хора- клирос. Там уже две бабульки стояли. Одна чтец — Вера Николаевна, лет 70. Другая, певчая баба Анна, маленькая худенькая старушка с узенькими, почти закрытыми глазами.
Места для хора мало. Мы ноты разложили. Сами встали впереди, бабе Анне встать сзади предложили. Началась служба. Пели слаженно. И вдруг, выясняется, что у нас нет нужной книги, в которой текст молитв воскресной службы. Нам по ней петь, а её батюшкины помощники забыли принести из церковной сторожки. Поздно спохватились. А Вера Николаевна как будто не заметила нашего замешательства. Прочла нужный стих по своей книге и ждёт. Дальше мы петь должны, а мы молчим...
И вдруг голос бабы Анны; поет нужный текст. Все обернулись на бабу Анну. Голова ее была приподнята вверх, глаза закрыты, голосочек тоненький. Поет наизусть. Мы потом узнали, что бабушка Анна — почти слепая.
Когда она поняла, что поёт одна, смутилась, замолчала. Мы зашептали: «Пойте, пойте». Так баба Анна пела все нужные тексты наизусть, пока книгу не принесли. Я смотрела на неё с благоговением.
Какая величина духа и веры в этой маленькой старушке. Вот она — настоящая певчая! Певчая из далёкой глубинки. Она знала наизусть всю воскресную службу. Никакой недуг, никакая немощь не стёрли из её памяти слов молитвы. Она славила воскресшего Христа в своём сердце.
Мы не раз ещё приезжали к батюшке. Пели на службе. Баба Анна была непременно в храме, на клиросе. Становилась, по-своему смирению, сзади нас. Словно ангел-хранитель...
Умерла баба Анна в субботу вечером, под воскресный день.
Мы приехали с ней проститься.
Я смотрела на неё в последний раз и думала: возрождение Церкви- не только дело молодых. Это общее дело! Ведь сохранили её для нас вот такие бабы Анны! Сохранили своей верой!
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение
