«Наградная система Русской Православной Церкви». Исторический час с Дмитрием Володихиным - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

«Наградная система Русской Православной Церкви». Исторический час с Дмитрием Володихиным

* Поделиться

Гость программы — кандидат искусствоведения, доцент Московского государственного института культуры Михаил Тренихин.
Разговор шел об истории и современности наградной системы Русской Православной Церкви.

Ведущий: Дмитрий Володихин


Д.Володихин:

- Здравствуйте, дорогие радиослушатели!

Это светлое радио – радио «Вера».

В эфире – передача «Исторический час».

С вами в студии я, Дмитрий Володихин, и мы обсуждаем сегодня наградную систему Русской Православной Церкви.

Время от времени слышишь какие-то укоры: «Ну, как же так? Церковь, духовное служение… зачем же там ордена и медали? И почему, когда ты видишь на фотографиях старых священников, у них – грудь в орденах, как когда-то была у маршала Жукова?»

Вот, например, когда-то стала поводом для дискуссии фотография протоиерея Димитрия Смирнова, где у него, вся совокупность наград должна была сверкать на груди, поскольку таково распоряжение церковного руководства: есть награды – должен их надевать, должен их носить.

В принципе, конечно, нет ничего плохого, нет ничего скверного в том, что за определённые заслуги Церковь даёт награды, уподобленные наградам светским. Потому, что, в течение жизни, кто-то относится к своим обязанностям с леностью, кто-то – спустя рукава, кто-то – в среднем, нормальном, крепком режиме осуществляет их, кто-то – делает нечто большее, у него особенные заслуги, а кто-то относится к своим обязанностям, как подвижник, и знаки этого подвижничества, знаки старания, знаки заслуг – не перед Богом, нет, а перед Церковью и перед социумом – вот, это и есть церковные ордена и медали.

В принципе, у Церкви давным-давно были награды, которые являлись знаками почёта, своего рода, почестями, которые нельзя носить на груди. Ну, вот, для архиерея, например, на Руси, знаком почести был белый цвет клобука. По этому поводу были даже целые дискуссии – кому можно носить, кому не следует носить, кто носит его по исторической традиции, кто напрасно надевает на себя белый клобук – это было довольно сложное, но интересное… скажем так… дискуссионное обстоятельство в истории нашей Церкви.

Те люди, которые глубоко воцерковлены, например, знают, что другое церковное отличие – ношение палицы – совершенно никак не отражается на священнике. Он, на самом деле, носит вовсе не боевую палицу, не булаву, а… так скажем… часть одеяния.

Когда говорят об отверстиях – это тоже не дыры, которые проделаны в священническом одеянии пулями, это тоже, своего рода, награды – знаки почтения, знаки особых заслуг этого священника.

И, вот, эти элементы одеяния – они издревле присущи Церкви, они гораздо более старые, чем ордена и медали, которые пришли потом. Но, во всяком случае, они говорят о том, что Церковь давным-давно размышляла о том, какие могут быть знаки, указывающие на особые заслуги представителя духовенства.

Ну, вот, ещё одну дискуссию затронем в этой сфере. Но, прежде, чем мы к ней приступим, я хотел бы вам, дорогие радиослушатели, представить нашего гостя – сегодня у нас в студии знаменитый специалист по фалеристике, кандидат искусствоведения, доцент Московского Государственного Института Культуры Михаил Михайлович Тренихин.

Здравствуйте!

М.Тренихин:

- Здравствуйте!

Д.Володихин:

- И, пожалуй, Вам я адресую вопрос, для меня самого представляющий определённую сложность.

Ну, вот… в значительной степени, средневековая европейская наградная система выросла из рыцарских орденов, а там добрая половина – ордена не светские, а духовно-монашеские, или духовно-рыцарские. И знаки этих орденов… их устав предполагает определённые достоинства, определённые особые требования, которые возлагаются на человека, и знак принадлежности к ордену – не был наградой за заслуги. Он отмечал то, что человек на себя взял определённые интеллектуальные, духовные и иные обязанности, требования.

Потом из этого развились современные ордена и медали.

Но… давайте-ка задумаемся. У Русской Православной Церкви с орденами всё обстоит совершенно иначе. Западная Церковь, католическая – имеет обилие орденов. У нас этого нет. Соответственно… нет никакого этого обилия… соответственно, знаки орденов для Русской Церкви издревле были звуком пустым. Хорошо это или плохо? Как правильно воспринимать это? Как некоторое отставание, или, наоборот, как особый путь, может быть, более здравый?

М.Тренихин:

- Ну, Вы знаете… насчёт отставания… если мы говорим относительно Православной Церкви… на мой взгляд, вопрос достаточно однозначный, с моей именно точки зрения. Потому, что… ну… в конце концов, католики откололись от Православия, а мы сохраняем древнюю традицию.

Ну, и, если говорить, непосредственно, о монашеских орденах, действительно, которые Вы правильно вспомнили, обратившись к средневековью… ну, тут все сразу вспоминают Крестовые походы – как раз, так, мне кажется… как-то… по учебникам истории… вот… эти орденские рыцари воспринимаются. Ну, или… там… уже – по советским фильмам… если брать Эйзенштейна – «Александр Невский».

Но… да, действительно… Вы, опять же, правильно сказали, что и сегодня существуют эти ордена – уже в виде организаций, которые занимаются благотворительностью, просвещением – то есть, разные есть миссии, разные назначения, и, в этом плане, у каждого есть какая-то своя определённая ниша.

Но надо отметить, что в Православии, в том числе и в России, монашество существует… ну… наверное, не для каких-то определённых целей, а, всё-таки, в первую очередь, для служения… молитвенного служения Богу…

Д.Володихин:

- Причём, существует оно с древности. Монашество у нас утвердилось ещё в XI веке. То есть, у нас – достаточно древние монашеские школы. И… Вы имеете в виду то, что, собственно, молитвенное служение, уединение, предание себя Богу – это первостепенно важная иноческая работа. А, вот, какая-то специализация – это, может быть, конечно, очень хорошо, но это – удаление от главной монашеской работы.

М.Тренихин:

- Ну, на мой взгляд, да. Мы понимаем, что у нас есть разные монастыри, со своими уставами, и можно сказать, что тоже, в этом плане, есть… но это не специализация, это, всё-таки, другое. То есть, того, что есть на Западе, у нас не появилось, не прижилось, и, наверное, это не так плохо, с точки зрения сохранения самости. Это, вот, то, чего мы… ну… понимаете… у нас и так последние триста лет полно реформ, и, всё время, каких-то сломов, надрывов – что-то должно сохраняться. И, в моём понимании, как раз, Православная Церковь и является таким стержнем, вокруг которого, в общем, многие объединяются. Поэтому, может быть, и слава Богу, что у нас такого не возникло.

Д.Володихин:

- Ну, вот… мнение схиархимандрита Гавриила Бунге, настоятеля монастыря в честь Воздвижения Креста Господня, близ швейцарского города Лугана. Он говорит о том, что различные формы посвящения жизни в духовно-монашеских, а, порой, и рыцарских монашеских орденах, конечно, соответствовало различным потребностям церкви, и, несомненно, подобное разнообразие имеет определённые преимущества, однако… цитирую… «главный недостаток заключается в том, что настоящая монашеская жизнь подталкивается к периферии церкви».

То есть, у нас нет монашеских орденов, нет знаков этих монашеских орденов, они не составляют, ни в коей мере, основу наградной системы Церкви, и, наверное, скорее – это плюс, чем минус.

Ну, вот, так или иначе, подходим к тому, когда у Церкви появились награды современного типа. В России они появились при Петре Первом, с введением ордена святого апостола Андрея Первозванного. И – сначала, светские награды – ордена святого Андрея, святой Екатерины, святого Георгия, учреждённые при Екатерине Второй, и так далее, и так далее, и так далее – они не имели отношения к Церкви. Но… в общем… это вопрос довольно сложный, и Церковь, так или иначе, оказалась у Императорской России причастной к наградам светского типа.

М.Тренихин:

- Да, совершенно верно. И Вы правильно заметили, что православное духовенство, как раз, с момента учреждения первого ордена в 1698 году – ордена святого апостола Андрея Первозванного… ну, и с появлением других орденов в наградной системе Российской Империи, в общем-то, могли награждаться следующими наградами. То есть… ну, опять же… здесь важно отметить, всё-таки, несколько иной юридический статус – не награждение, а сопричисление к ордену. Потому, что…

Д.Володихин:

- Вот, это важный момент! Именно – не награждение, а сопричисление.

М.Тренихин:

- Да.

Д.Володихин:

- То есть, характер награды в государственном церковном ведомстве Синодальной Церкви, вроде бы, должен быть государственным.

М.Тренихин:

- Ну, да… мы видим портрет священника с государственной наградой – мы можем увидеть, что это либо орден Андрея Первозванного, или Александра Невского, святого Владимира…

Д.Володихин:

- Но есть определённый момент дистанцирования…

М.Тренихин:

- Да…

Д.Володихин:

- Это – не совсем «то» для Церкви.

М.Тренихин:

- Вы знаете, в данном случае, я думаю, можно сравнить с наградами, с орденскими знаками для тех, кто был в капитуле орденов Российской Империи. То есть, это знаки, которые не являются наградой, а знаки членства в ордене, нахождения на должности, во всяком случае…

Д.Володихин:

- Да-да…

М.Тренихин:

- … можно сказать, должностной знак, в виде изменённого орденского знака. То есть, мы видим такие портреты у канцлеров орденов, например. Не так давно, в музее Тропинина обратили с коллегами внимание на портрет Куракина – так, вот, как раз, вместо знакомого всем косого креста ордена Андрея Первозванного, у него на черезплечной ленте – медальон овальный… вертикально-овальной формы, на котором уже изображён, собственно, этот крест, наложенный на чёрного орла. И коллеги говорят: «Ну, это, может быть, художник ошибся, или что-то…» – но нет, это, как раз, скорее, должностной знак, свидетельствующий о том, что перед нами портрет канцлера ордена.

Д.Володихин:

- Ну, а для Церкви?

М.Тренихин:

- А для Церкви – изменений не было. И наши священники изображаются часто на портретах, на живописных портретах с обычными знаками, соответствующими, собственно, капитульным, выпуска того или иного периода.

Д.Володихин:

- Ну, что ж… я думаю, будет правильным, упомянув орден святого равноапостольного Андрея Первозванного, попросить, чтобы в эфире прозвучал тропарь этому святому.

-ТРОПАРЬ-

«ИСТОРИЧЕСКИЙ ЧАС» НА РАДИО «ВЕРА»

Д.Володихин:

- Дорогие радиослушатели, напоминаем вам, что это – светлое радио, радио «Вера».

В эфире – передача «Исторический час».

С вами в студии я, Дмитрий Володихин.

У нас в гостях кандидат искусствоведения Михаил Михайлович Тренихин, заместитель главного редактора в журнале «КОЛЛЕКЦИЯ / SAMМLUNG», и доцент Московского Государственного Института Культуры.

Мы беседуем о наградной системе Русской Православной Церкви – о её истории, судьбе, изменениях, которые в ней произошли.

Ну, уж коли мы затронули награды времён Российской Империи, то я бы попросил уважаемого собеседника рассказать о том, что, и в какой последовательности, мог получить в качестве награды представитель духовенства во времена Российской Империи.

И… давайте, так… вот, есть ордена, медали… а, вот, есть те древние отличия, которые касаются элементов одежды, цветов одеяний священнических – и это мы тоже перечислим… вот… так сказать… в черезполосном порядке с орденами и прочими наградами.

Прошу Вас!

М.Тренихин:

- Спасибо. Ну, тут, конечно, следует отметить, что среди наград могли бы быть и повышения в сане, и, как Вы правильно заметили, элементы облачения, но и, наиболее знакомые уже, непосредственно, ордена.

Ну, вот… к периоду Первой Мировой войны – и это было зафиксировано высочайше, и закреплена такая последовательность награждений – всё начиналось с трёх элементов облачения: с набедренника, далее шла – фиолетовая скуфья и фиолетовая камилавка ( то есть, соответственно, два головных убора ). Вот, потом, на четвёртом месте мог быть наперсный Крест от Священного синода…

Д.Володихин:

- Но это – награда, которая не является ни орденом, ни медалью. Это – награда, чисто церковная по происхождению.

М.Тренихин:

- Но то, на что уже коллекционеры-фалеристы и исследователи смотрят уже с большим интересом… таким… я бы сказал… хищническим… потому, что это уже ближе к наградным знакам… ну, и, всё-таки, входит в наградную систему…

Д.Володихин:

- Это – в духе – почти «наше», да?

М.Тренихин:

- Да. То есть, можно как-то… подойдёт, и… следует обратить внимание.        

Далее, на пятом месте, появлялся орден святой Анны III степени…

Д.Володихин:

- Как любопытно… святой Станислав, который был в Российской наградной системе, не входил… и, может быть, потому, что он у нас – заёмный. Он у нас, по-моему, взят из Польской наградной системы.

М.Тренихин:

- Да, совершенно верно. Польский, и был включён, вместе с орденом Белого Орла в 1831 году, после очередного польского восстания…

Д.Володихин:

- А были какие-то ещё…

М.Тренихин:

- Да, совершенно верно… но… польские награды некоторые, хоть и были включены в состав Российских орденов, но…

Д.Володихин:

- … духовенства не касались.

М.Тренихин:

- … духовенства… да, совершенно верно – потому, что это католическая история, в большей степени.

Ну, понятно, что он у нас уже в имперское время поменял, наверное, свой статус, но… тем не менее… священникам их не давали.

Но, вот, далее… после ордена святой Анны III степени давался сан протоиерея – вот, как раз, то, что мы говорили о повышении в сане.

Д.Володихин:

- Я слышал одно остроумное замечание, что для Русской Православной Церкви протоиерей – что-то вроде полковника для армии. С одной стороны, у него нет… вот… такой чёткой субординации, с другой стороны, долгое время на протоиереях Церковь стояла, в особенности в советские времена. И они были одной из главных опор церковного руководства, верхней части церковной иерархии, поскольку епархии-то были – колоссальные по размерам, просто такие, что на территории одной русской епархии могло уместиться десять греческих!

Естественно, что русский протоиерей, иной раз, имел под своим административным руководством священников больше, чем некий греческий митрополит… Но, продолжим…

М.Тренихин:

- Так, это же уже генерал-майор получается!

Д.Володихин:

- Вот… не будем залетать мыслью высоко! Генералы в Церкви – это архиереи.

М.Тренихин:

- Да, соответственно, после сана протоиерея, священник мог быть отмечен орденом святой Анны II степени, потом – орденом святого Владимира IV степени… то есть, опять, мы видим, всё-таки, включение орденов… а, вот, на девятом месте, загадочная вещь, которую вы сегодня уже упоминали – палица, элемент облачения, в виде такого ромба, который вешался на пояс. Действительно, это не та палица, которая является боевым ударным оружием.

Д.Володихин:

- Ну, вот, орден святого Владимира, заметим, для Российской империи – это орден офицерский. И… такой… заслуженный. И, время от времени, его давали – за боевые заслуги.

М.Тренихин:

- Ну… были соответствующие орденские знаки с мечами. Но, опять же, я бы Вас поправил насчёт офицерского ордена. В известной мере, все ордена Российской Империи были для дворян… ну, соответственно, офицеры были дворянами… то есть…

Д.Володихин:

- Я имею в виду, что – младшему офицерству. Да, действительно, Вы правы… младшему офицерству, по-моему, не полагался орден святого Владимира. Получить его было невозможно.

М.Тренихин:

- Да, да… то есть, это уже, всё-таки, высокая награда, не говоря уже о высших степенях. То есть, это, действительно, один из высших орденов.

Но, вот… что могло быть на десятом месте? Золотой наперсный Крест из Кабинета Его Императорского Величества. Но, вот, по поводу наперсных Крестов – мы говорили, что фалеристы ими, всё-таки, интересуются… имеют некоторый интерес… и это – не просто.

Если мы говорим «Крест», сам по себе, то, наверное, это – больше церковная награда, не имеющая отношения к фалеристике. Но, ведь, были и наперсные Кресты для священников на ленте ордена святого Георгия – и это, фактически, одна из наград, которая была сопричислена к ордену. Ну, потому, что мы можем вспомнить Георгиевский статут – ну, уже, вот, последний, перед Первой Мировой войной 1913 года, куда входят у нас и знаки орденские офицерские, четырёх степеней, четыре Георгиевских Креста, которые прежде называли знаком отличия военного ордена, Георгиевские медали, которые были…, и, в том числе, Георгиевское наградное оружие… там… рожки… и так далее… и, в том числе, туда входили и наперсные Кресты на Георгиевской ленте, и эта награда – чрезвычайно интересная и очень высокого статуса.

Д.Володихин:

- А что такое – рожки Георгиевские… что это такое?

М.Тренихин:

- Духовые инструменты, соответственно… награда, которая могла даваться полку.

Д.Володихин:

- Я, так, помню, было ещё и Аннинское наградное оружие… там… некий Анненский темляк на шашку… кажется, так?

М.Тренихин:

- Да, да… совершенно верно. Ну… наиболее известный – Георгиевский, да… но мы, всё-таки, отошли от темы церковных…

Д.Володихин:

- Да, это всё священников не касается… посмотрим, что там дальше…

М.Тренихин:

- А… вот… интересно… да, я, всё-таки, продолжу насчёт наперсных Крестов для священников.

Появились они не позднее 1791 года – то есть, это времена Матушки Екатерины. И давали их священникам за отличия во время военных действий. То есть, жаловались именно на ленте святого Георгия.

И, надо отметить, что до 1903 года таких Крестов – то есть, с Екатерининских времён до Николая Второго – удостоилось всего лишь 194 армейских священнослужителя.

Д.Володихин:

- Здесь мы просто напомним нашим дорогим радиослушателям, что в Российской Империи была чрезвычайно разветвлённая и многолюдная ветвь духовенства – это духовенство армейское. Те священники, которые пребывали в полках, на боевых кораблях, в штабах соединений, и окормляли там солдат, офицеров, командующих соединениями морскими, сухопутными. То есть, таким образом, их нельзя пытаться сравнивать с советскими замполитами… ну… во всяком случае, духовную атмосферу в армии должны были задавать, прежде всего, они, и они должны были напоминать, что это – не просто русское, не просто имперское воинство, а то, что это – воинство православное, и поступать должно в боях, и в отношениях, например, с военнопленными, соответствующим образом. Это был важный момент.

Традиция – древняя. У нас, со времён средневековья, были походные шатровые храмы – шатёр, в котором открывался алтарь, и можно было вести Богослужение.

Ну, вот… возвращаясь к тем священникам, которые получали награды в боевых условиях. Насколько я понимаю, случалось, что они чуть ли не выполняли роль выбитых офицеров. Не то, чтобы они стреляли, убивали… нет, проливать кровь им нельзя. Но, порой, они могли увлечь своим примером за собой солдат…

М.Тренихин:

- Были случаи, действительно, совершенно уникальные. И был такой случай, когда, в Первую Мировую войну, священник, когда выбили всех офицеров, подняв Крест, пошёл в атаку, и дошёл до вражеских позиций, где был сражён пулей в голову – насмерть, естественно. Но все были настолько поражены – потому, что удалось захватить вражеские позиции, по-моему, порядка 1200 германских военнослужащих, что командир, несмотря на то, что по статуту не было положено, ходатайствовал о награждении этого священника посмертно орденом святого Георгия. И это ходатайство… в общем-то… задержалось, и уже, по-моему, в 1915-16 году, в итоге, всё-таки, несмотря на всю бюрократию, дошло, и было Высочайше одобрено. То есть, это, вот – один из уникальных случаев, когда, всё-таки, священник, несмотря на то, что, по статуту не полагалось, был удостоен ордена святого Георгия. И ещё более интересно, что – посмертно. Хотя, вот, такая традиция появилась только в Первую Мировую войну.

То есть, это – то, что нам уже знакомо по современному времени…

Д.Володихин:

- … это – новина такая для Российской Империи.

М.Тренихин:

- … да, да.

Ну, а если говорить, опять же, вот, о наперсных Крестах, то ими награждались, ведь… Вы правильно сказали, по поводу полкового духовенства, не только православные, но и римско-католические, и армяно-григорианские священники. Но, опять же, вот… с 1791 по 1917 годы, вот, эти наперсные Кресты на Георгиевской ленте получили 528 православных священников, 3 армяно-григорианских и 7 римско-католических… то есть, 538 человек за огромный период.

Д.Володихин:

- Но мы пока не дошли до конца вот этой иерархии наград для духовенства Российской Империи – там есть ещё несколько пунктов, и некоторые из них – прелюбопытные.

М.Тренихин:

- Да, да… значит… десятым был у нас наперсный Крест из Кабинета Его Императорского Величества.

На одиннадцатой позиции шёл орден святого Владимира III степени…  то есть, мы видим, что степень повышалась с каждым новым награждением.

На двенадцатом месте – золотой наперсный Крест с украшениями из Кабинета Его Императорского Величества…

Д.Володихин:

- Что это за украшения? Бывало, что награды украшались драгоценными камнями… алмазами… это имеется в виду?

М.Тренихин:

- Совершенно верно. Как раз, «кабинетские подарки», так называемые, Кабинет Его Императорского Величества мог выдавать памятные подарки… ну… например… портрет одного, двух, или трёх даже Императоров, при которых служил человек, которые богато были украшены бриллиантами – в общем, тоже вещь, довольно близкая, пожалуй, к орденским знакам, и чрезвычайно интересная… ну… не считая того, что – удивительной ювелирной красоты. Могли быть – перстни с вензелем Императора. Опять же, не только из драгоценных металлов, но и с бриллиантами. Ну, и, соответственно, вот, этот же наперсный Крест, который украшался драгоценными камнями.

Далее… на тринадцатом месте – орден святой Анны I степени…

Д.Володихин:

- Некоторые ордена для духовенства были закрыты… то есть… не ленты Георгиевские, а сами ордена святого Георгия, орден святого Андрея Первозванного, Александра Невского…

М.Тренихин:

- Известны случаи награждения высших иерархов и орденами Александра Невского, и Андрея Первозванного. То есть, тут, вот, в отличие от орденов польского происхождения, каких-то… негласных ограничений не было…

Д.Володихин:

- Но, согласитесь, это шло… как бы… противу обычая.

М.Тренихин:

- Ну… скажем… реже, чем обычно. Потому, что, вот, та структура, которую мы сейчас разбираем – это, всё-таки, было утверждено Высочайше. То есть, да, всё остальное – это… скажем… то, что несколько выбивалось…

Д.Володихин:

- Отступления и добавки.

М.Тренихин:

- Да.

Д.Володихин:

- Ну… а мы, пока ещё, не в самом конце…

М.Тренихин:

- Последняя награда, которая была в этом списке, накануне Первой Мировой войны – это четырнадцатая позиция – то есть, это митра.

Д.Володихин:

- Очевидно, касается архиереев. И было даже такое выражение – митрофорный архиерей – тот, которому позволено носить митру.

Ну, что ж… мы добрались до конца наградной системы духовенства в Российской Империи. Вы видите, что она была разветвлённой, и она применялась массово. Для тех времён было нормальным делом, когда заслуги священника в просветительской, духовной сфере, административной, военной отмечались наградами разного рода, имеющими как чисто церковное происхождение, так и государственное.

Здесь я хотел бы, перед тем, как мы перейдём к советскому периоду, напомнить вам, дорогие радиослушатели, что это – светлое радио, радио «Вера». В эфире – передача «Исторический час». С вами в студии – я, Дмитрий Володихин. И здесь мы с вами ненадолго прервёмся, чтобы буквально через минуту вновь встретиться в эфире.

«ИСТОРИЧЕСКИЙ ЧАС» НА РАДИО «ВЕРА»

Д.Володихин:

- Дорогие радиослушатели, это светлое радио – радио «Вера».

В эфире – передача «Исторический час».

С вами в студии я, Дмитрий Володихин.

У нас в гостях кандидат искусствоведения, доцент Московского Государственного Института Культуры, знаменитый специалист в области фалеристики Михаил Михайлович Тренихин.

Мы беседуем об истории наградной системы Русской Православной Церкви, и входим в тёмные воды советского времени.

В сущности, ну, какие могли быть награды, какие могли быть знаки отличия для тех времён, когда Церковь трясло, как в аэродинамической трубе, и безбожная власть постоянно вырывала из всё скудеющего и скудеющего малого стадца священников и архиереев новые жертвы, уничтожала их, мучила их ссылками, лагерями, и, конечно же, к 40-м годам, Церковь сократилась в несколько раз.

Там, насколько я понимаю, Михаил Михайлович, разве что старые награды сохранялись?

М.Тренихин:

- Да, нет… вот… к послевоенному-то времени, как раз, и начинает формироваться наградная система…

Д.Володихин:

- Но это – послевоенная… а я говорю – к 40-м?

М.Тренихин:

- К 40-м – нет. Но если говорить о годах военных, например… то… известны случаи, что священники участвовали также в боевых действиях, и… в общем… могли награждаться совершенно спокойно общесоветскими наградами, которые мы прекрасно знаем. Там и Красные Звёзды «За боевые заслуги», и медали «За отвагу»… то есть… ну… просто, мы действительно знаем такие подвиги. И, в данном случае, священники, хоть и гонимые, но оставались такими же людьми, а часто ещё и… в общем… крепкими воинами.

Д.Володихин:

- Ну, Церковь должна была быть со своим народом – это естественно. Но, конечно, для иерея, знак Красной Звезды на одежде – довольно необычное зрелище. Во всяком случае, для нашего времени, – до крайности необычное.

Может быть, в 40-х годах, когда, после войны, ветераны с гордостью носили всё, что они получили во время войны, и священник мог, без каких-то необычных взглядов, носить те награды. Для тех времён, наверное, необычным был не этот орден на священническом одеянии, а само священническое одеяние.

В 1958 году Церковь начала потихоньку восстанавливать свою наградную систему… Вот, очень необычный момент: в предыдущем году вся советская страна праздновала 40-летие «Великого Октября», как тогда говорили, революции, установления власти большевиков, а Церковь праздновала 40-летие восстановления Патриаршества.

И, вот, начинает она, приурочивая свои действия именно к этой дате, делать важные шаги к воссозданию своей наградной системы.

М.Тренихин:

- Ну… я бы… опять же… Вас немножко скорректировал – потому, что здесь речь идёт не о воссоздании наградной системы, а, как раз таки, о начале сложения…

Д.Володихин:

- О создании новой – Вы имеете в виду?

М.Тренихин:

- Да, совершенно верно… именно, наградной системы Русской Православной Церкви. И, действительно, в 1958 году был создан ( к 40-летию восстановления Патриаршества ) первый орден Русской Православной Церкви – орден святого равноапостольного князя Владимира. Состоял он из трёх степеней. Он существует до сих пор, причём… здесь бы я отметил, как раз, относительно формирования орденов… появления орденов, как созданных в советское время – ну, которые, в основном, были уже созданы к концу советской эпохи, так и тех, которые продолжают учреждать и сейчас, что… в некотором роде, церковная наградная система даже ближе к Императорской.

Д.Володихин:

- Это важный момент. Мы этот момент обсудим… мы к нему вернёмся. Потому, что он – знаковый.

Но, вот, пока хотел бы прервать Вас, и сказать, что второй орден, который был создан  внутри наградной системы Церкви – это орден преподобного Сергия Радонежского, и он не тяготеет к наградной системе Российской Империи – там такого ордена не было, это – самостоятельное творчество Церкви. 1978 год.

М.Тренихин:

- Да, совершенно верно. Но следующий этап – это знаковая дата, 1988 год – как раз, год моего рождения, мне очень приятно, но, одновременно, это и важнейшее событие – год 1000-летия Крещения Руси. И тогда было учреждено сразу…

Д.Володихин:

- Три, по-моему… да?

М.Тренихин:

- … аж три ордена, да. Соответственно, орден святого апостола Андрея Первозванного, который стал высшей наградой Русской Православной Церкви, орден святой равноапостольной княгини Ольги, и…

Д.Володихин:

- … орден святого благоверного князя Даниила Московского…

М.Тренихин:

- Да.

Д.Володихин:

- Очень важный момент. Я бы хотел откомментировать, в какой-то степени, ситуацию 1988 года.

Церковь почувствовала от советского руководства некое облегчение. То есть, впервые, за много десятилетий, некоторые вопросы, в отношении Церкви, были либерализированы.

Никто не знал, как будет дальше – хуже, лучше... но, вот, дали глоток воздуха.

М.Тренихин:

- Ну, и этот момент – да, использовали. Но, кстати, я бы ещё отметил, как раз… мы, может быть, просто упомянули, да – высшая награда Церкви, да… в 1988 году… но вдумайтесь – орден святого апостола Андрея Первозванного. То есть, то, что было символом Российской Империи – это восстанавливается в 1988 году.

Напомню, что, как государственная награда, орден святого апостола Андрея Первозванного был учреждён… вернее сказать, восстановлен только в 1998 году, уже в Российской Федерации – то есть, через 10 лет после церковного.

Д.Володихин:

- А святого Владимира – есть сейчас орден святого Владимира в государственной системе?

М.Тренихин:

- Нет, святого Владимира нету…

Д.Володихин:

- Не восстановлен…

М.Тренихин:

- … но, фактически, ему… видите ли, тут такая ситуация, что восстановлен, пожалуй, немножко в изменённом виде. Орден «За заслуги перед Отечеством», в четырёх степенях, фактически…

Д.Володихин:

- Это и есть – святого Владимира…

М.Тренихин:

- … соответствует аналогу, да…

Д.Володихин:

- … но в российской трактовке.

М.Тренихин:

- Но, вот, с орденом Андрея Первозванного получился такой казус, что у нас, одновременно, он существует и как высшая государственная награда, и как высшая церковная награда. Причём, в РПЦ, всё-таки, были… раньше…

Д.Володихин:

- Да, Церковь здесь была первой. И, вот, теперь мы возвращаемся к идее сопричастности церковных орденов наградной системе Российской Империи.

В сущности, Церковь не просто так вводит этот орден – к тому же, орден с алмазной звездой, – и делает его высшей наградой. То есть, выше двух предыдущих орденов – Сергия Радонежского и равноапостольного великого князя Владимира.

Церковь, фактически, показывает то, что она является носительницей традиций дореволюционных. Что она – тот остров, который сохраняет старину духовно, интеллектуально, и готова приступить к работе по реставрации многих вещей, разрушенных в советское время, но относящихся к жизни и быту Российской Империи.

Но орден святой равноапостольной княгини Ольги – вот… это, своего рода… такой… женский орден, да?

М.Тренихин:

- Ну… Вы знаете… я думаю, что, в данном случае, было обращение к тому проекту, который был сделан в Российской Империи, но так и не доведён уже в годы Первой Мировой войны. Я думаю, что, всё-таки, хотели тоже как-то ориентироваться на тот проект.

То есть, фактически, мы помним, что в Первую Мировую было только… одно, по-моему, награждение. То есть, как таковой, орденский институт тогда не сложился.

Д.Володихин:

- Ну, что ж… опять мы видим то, что Церковь, в наградной сфере, способна к самостоятельному творчеству, или к доведению, во всяком случае, идей, которые когда-то разрабатывались и были брошены, на уровень практики.

А, вот, орден святого благоверного князя Даниила Московского – вещь необычная. Не такой это известный большой святой, как Сергий Радонежский, Андрей Первозванный, святая равноапостольная Ольга, креститель Руси Владимир. И здесь важно то, что князь Даниил есть, своего рода, небесный покровитель Москвы.

М.Тренихин:

- Ну… Вы, всё-таки, как всегда, обращаетесь к москвоведению…

Д.Володихин:

- Да, и…

М.Тренихин:

- … в таком… лучшем его смысле… так, как Первопрестольная всегда входила в сферу Ваших интересов, и… как-то… Вы… так… трепетно относитесь и к московским святым, и к символике, которая, так или иначе, связана…

Д.Володихин:

- Ну… да, это, действительно, волнует меня… но для Церкви важно не моё чувство. Для Церкви, очевидно, важно то, что и духовная, церковная столица России – это тоже Москва.

И… ну, вот, мне приходилось слышать, что этот орден, как правило, вручается Патриархам лично, и награждению придаётся особенно торжественный характер, и что дают его за усилия по возрождению духовной жизни России.

Ну… таким образом, вот, у этого ордена, который привязан к московским традициям, духовной жизни Москвы, есть необычное измерение, когда, вот, эта региональность московская становится общероссийской глобальностью.

М.Тренихин:

- Да, совершенно верно.

Д.Володихин:

- Дорогие радиослушатели… ну, вот, мы говорили о священниках, которые ходили с войсками, рисковали жизнью, многие из них погибали на войне, кто-то из них награждался… и, поэтому, я думаю, будет правильным, если сейчас в эфире прозвучит вальс «На сопках Манчжурии», напоминающий о героях и потерях русско-японской войны.

-МУЗЫКА-

«ИСТОРИЧЕСКИЙ ЧАС» НА РАДИО «ВЕРА»

Д.Володихин:

- Дорогие радиослушатели, напоминаю вам, что это светлое радио – радио «Вера».

В эфире – передача «Исторический час».

С вами в студии я, Дмитрий Володихин.

Мы продолжаем беседу о истории наградной системы Русской Православной Церкви с кандидатом искусствоведения, доцентом Московского Государственного Института Культуры, замечательным фалеристом Михаилом Михайловичем Тренихиным.

И – перешли, собственно, от истории к современности. Ну, надо сказать, что 90-е годы, нулевые годы – это уже тоже для нас история, это уже – не современность. Я имею в виду постсоветский период. И, надо сказать, что в это время церковная наградная система – при всём том, что она, может быть, более упорядоченная и продуманная, чем государственная, но совершенно так же, как и государственная, просто расцвела обилием новых наград.

М.Тренихин:

- Ну, действительно, если уж говорить о государственных, то у нас, буквально, на днях, был учреждён новый орден. Буквально, 9 августа был указ о введении новой награды – ордена за заслуги в литературе и искусстве.

Но… возвращаясь, всё-таки, к церковным… я уже обмолвился о том, что, в некотором роде, награды Русской Православной Церкви ближе к императорским. Поясню.

Опять же, мы, уже неоднократно, в других передачах говорили о том, что сегодня орден воспринимается только, как орденский знак, как награда… ну, собственно… чуть более старшая, чем медаль, но… в общем… как-то сопоставимая. А, вот, в Русской Православной Церкви, кроме самих наградных знаков – орденов, которые мы тут обсуждаем, и медалей, – есть ещё, например, орденские собрания. То есть, это собрания лиц, награждённых орденами Русской Православной Церкви.

То есть, здесь мы, всё-таки, видим традицию собрания этих лучших людей – именно, кавалеров орденов. Это, мне кажется… именно… такой, красивой имперской традицией.

Орденские знамёна. Наверное, немногие знают, что кроме орденских знаков есть и орденские знамёна, которые представляют из себя такое прямоугольное полотнище большое – почти 2 м на 80 см, но напоминающее, чтобы было понятно, церковные хоругви. И, собственно, цвета орденского знамени повторяют цвет ленты соответствующего ордена. То есть, это… такая… красивая, уже геральдическая, традиция – чтобы быть в единой стилистике. И на лицевой стороне такого знамени орденского изображается орденская звезда соответствующая.

Д.Володихин:

- Ещё немного, и речь пойдёт об орденских сервизах – как это было в Российской Империи.

М.Тренихин:

- Ну… Вы знаете мою слабость – фарфор, и многолетнюю с ним работу… так, что… действительно, сервизы были у нас и в Российской Империи – замечательные сервизы Гарднера, которые потом доделывались и на Императорском фарфоровом заводе.

Сейчас, кстати… опять же… работая с Императорским фарфоровым заводом, восстановившем своё название, могу сказать, что такие проекты были, но не в рамках церковных, а, например, для заказов Кремля. Хотя, они и не получили продолжения, и многие вещи остались, к сожалению, только…

Д.Володихин:

- … в проекте.

М.Тренихин:

- … в проекте… ну, скажем, в пробниках, авторских образцах, ручной работы, которые остались в фонде наследия Императорского фарфорового завода. Хотя, мне и  самому довелось как-то участвовать в подготовке памятных… ну, я даже не могу сказать «сувениров»… потому, что это, всё-таки, вещи высокохудожественные… к 60-летию Почётного караула России.

Вы знаете прекрасно – 154 Комендантский Преображенский полк – эти знаменитые «красные грудки», которые носят знамя Победы, участвуют во всех мероприятиях. Ну, вот, как раз, когда эти ребята праздновали… замечательные, красивые офицеры и подтянутые солдаты… действительно, это… вот… тоже… такие армейские традиции с красивейшим церемониалом… они решили себе заказать что-нибудь орденское, и были сделаны чайные пары по эскизам главного художника Нелли Львовны Петровой – как раз, которые предназначались изначально для Андреевского сервиза. Поэтому… это… имею некоторое к этому отношение.

Но, может быть… может быть, нас услышат, и введут такие…

Д.Володихин:

- Это был тираж, или… это не довели до конца?

М.Тренихин:

- Это был небольшой тираж… по-моему, не более 100 штук… сейчас точно не вспомню…

Д.Володихин:

- Так, я готов Вас обрадовать – Церковь и здесь оказалась впереди планеты всей! Во всяком случае, впереди государственных структур.

К десятилетию Патриаршей литературной премии, – которая, кстати, имеет собственный знак, – были сделаны особого рода кружки, с её цветами, её символикой.

Так, что… вот… в общем… ну, не орденский, во всяком случае, и не сервиз… но нечто в этой сфере Церковь делает!

Вернёмся к орденам – новым орденам Церкви. Ведь, их появилось довольно много – новых…

М.Тренихин:

- Я, как раз, не договорил ещё об одной важной параллели с Российской Империей… ну, и, как раз, которая, собственно говоря, и соединяет ордена. Дело в том, что за каждым орденом Русской Православной Церкви закреплён соответствующий орденский храм. И это традиция, которая напрямую соответствует русской Императорской.

Ну, вот, например, мы говорили об ордене святого равноапостольного князя Владимира – к нему относится церковь святого равноапостольного князя Владимира в Санкт-Петербурге, которая находится на Петроградской стороне. А, например, для ордена святителя Алексия, митрополита Киевского, Московского и всея Руси, который был учреждён уже, вот, буквально недавно, в 2004 году… ну, хотя, уже… пожалуй, что… можно сказать, и давно, по нынешним меркам… у него также есть орденский храм – Богоявленский Кафедральный собор в Елохове       города Москвы. Ну, тут… я думаю…

Д.Володихин:

- Ну, когда-то – Патриарший собор.

М.Тренихин:

- Совершенно верно… который напрямую ассоциируется с фигурой Патриарха.

Так, что… орденские церкви – это тоже, по-моему, красивая традиция.

Но тут для меня интереснее один из, действительно, недавних орденов, который был создан только в 2012 году. Хотя, опять же… мы уже смотрим-то уже… почти…

Д.Володихин:

- Вот… да-а…

М.Тренихин:

- … почти… почти…

Д.Володихин:

- Болгары в таких случаях говорят: «Яко бързо тече времето» – «Как быстро течёт время»! Всё проходит, всё изменяется… это, казалось бы, было вчера, а, на самом деле, это наш возраст говорит нам, что было вчера…

М.Тренихин:

- Совершенно верно!

Ну, так, вот… вернусь… значит… это орден святого равноапостольного Николая, архиепископа Японского. И это, для меня, награда чрезвычайно интересная. Потому, что святитель Николай – фигура легендарная. Ну… просто… развивать русскую духовную миссию среди самураев, в начале века – это…

Д.Володихин:

- В начале ХХ века…

М.Тренихин:

- … в начале ХХ века, да… ещё во времена Империи, и находиться там в период русско-японской войны, в момент тяжелейшего противостояния, воспитать определённую плеяду русских людей в Японии, среди которых, например, был Василий Ощепков – человек, который изобрёл «самбо»… вот, как раз, персонами Николая Японского, Ощепкова занимается мой добрый знакомый, знаменитый исследователь Александр Куланов. Он постоянно выступает, рассказывает про них. То есть, это персона, которая может быть интересна… собственно, все эти персоны… которые могут быть интересны не только историкам Церкви, или тем, кто занимается ими, а это, действительно, уникальные люди – уникальные для своей эпохи, это подвижники, это люди, которые… я думаю… являются такими столпами русской культуры, которые русскую культуру защищали.

Но, вот, касательно самого ордена Николая Японского, мне хочется отметить, что на орденской звезде имеются надписи как на русском, так и на японском иероглифами. Мне кажется это очень интересным. То есть…

Д.Володихин:

- А за что его вручают? Его вручают за миссионерские какие-то заслуги, или – другое предназначение ордена?

М.Тренихин:

- Его вручают за оказание помощи, действительно, в миссионерском и просветительском служении. И тем, кто им удостоен, поручается попечение о делах миссионерства, о просветительстве, о переводе и издании памятников библейской и святоотеческой письменности на языки других народов.

Так, что… здесь мне, прямо, вспоминаются пушкинские строки: «Восстань, пророк, и виждь, и внемли, исполнись волею Моей…» – это, ведь, действительно, до сих пор… казалось бы, вот, у нас сейчас глобальный мир, а… тем не менее… проникать в другую культуру, и нести культуру свою… причём, нести не завоевательно, а, именно, с точки зрения просвещения – это вещь, чрезвычайно важная. И здесь… в некотором роде… где-то, опережают и МИД, и другие институции культуры.

Д.Володихин:

- Насколько я понимаю, Русская Православная Церковь говорит введением этого ордена то, что, называясь русской, она, по сути, интернациональна.

М.Тренихин:

- Да.

Д.Володихин:

- По происхождению – русская, по сути – интернациональная.

М.Тренихин:

- Ну, да. Мы не забудем, что у нас есть митрополит Токийский и всея Японии. Вот, он, как раз, по своей должности, удостаивается первой степени такого ордена. То есть, как раз, в данном случае, орден становится должностным знаком. В отличие от других людей, которые награждаются за свои, соответственно, заслуги.

Д.Володихин:

- Ну, помимо орденов, есть ещё, как мы сказали, знаки церковных премий – например, Макарьевская премия…

М.Тренихин:

- Ну… это премия, которая была учреждена, ведь, ещё в дореволюционное время – в середине XIX века.

Д.Володихин:

- Да. И её восстановили относительно недавно. Но, вот, с конца 90-х годов, она существует, и знаки наградные за неё постоянно вручаются, и есть, вот, знак также особой медали Макарьевской.

Ну, к медалям мы сейчас не будем спускаться… их так много в Церкви, что нужно делать особую передачу. А, вот, хотелось бы поговорить о том, что существуют, помимо орденов и медалей, совершенно особые наградные Патриаршие знаки.

Это – необычно. Их – довольно много, и надо сказать, что это награда, во-первых, во всех случаях, красивая – потому, что Церковь долго обсуждает дизайн каждой награды, и основательно над ним работает. И, вот, если положить рядом государственные награды Российской Федерации и церковные, то церковные-то, пожалуй, несколько лучше выглядят. В большинстве случаев, они эстетически превосходят.

Ну, вот, давайте… Патриаршие знаки. Что у нас есть из этой сферы?

Ну, вот, Патриарший знак, по-моему, самый первый был введён – храмостроителя…

М.Тренихин:

- Да-да-да… совершенно верно. Знак храмостроителя, знак святой великомученицы Варвары, Патриарший знак Материнства… ну, в данном случае, есть параллель и с советской, и с российской наградной системой – всё-таки, материнство отмечать для многодетных мам – это, пожалуй, хорошая традиция, которая, в общем, появилась ещё в советское время, в годы войны, в 1944 году. Я считаю, что продолжать такую традицию тоже правильно, хотя, мы знаем, что есть и государственная награда – орден «Родительская слава». Всегда были награды материнства, но теперь, вот, государственная у нас, всё-таки, «Родительская слава», которая присуждается обоим родителям. А у Патриарших знаков отличия – именно материнство.

Ну… есть ещё Патриарший знак «За труды по духовно-нравственному просвещению», который был создан уже, опять же, не так далеко от нас, в 2011 году, Патриарший знак «700-летие преподобного Сергия Радонежского», учреждённый в 2014 году.

Из самых близких к нам по времени учреждения, пожалуй, 2019 год – это Патриарший знак «За вклад в развитие русской литературы».

Д.Володихин:

- Это чрезвычайно любопытная награда, вручается она редко. Каждый год, вручается… ну… там… 6-7 таких наград, не больше. Почему?

Когда вручается Патриаршая литературная премия, её могут вручить из отобранных семи-восьми-десяти финалистов не более, чем трём. Иногда и меньшему количеству – двум, одному… но, чаще всего, трём. Те, которые остались среди финалистов, не остаются без награды – им вручают этот Патриарший знак.

Он – очень красивый, я горжусь тем, что когда-то… вот… немножечко имел отношение к его разработке. Поверьте, это был очень сложный процесс, рассматривались разные варианты – более тёмные, более светлые… несколько десятков вариантов дизайна.

М.Тренихин:

- То есть, бюрократические процедуры были, как и… в таких случаях… при государственных наградах? То есть, шёл нормальный какой-то, всё-таки, художественный отбор?

Д.Володихин:

- Да, но не только бюрократический, а чисто эстетический. И, вот, надо сказать, что Церковь очень ответственно к этому подходит. Не бывает случаев, когда церковный знак – смешон, когда он недодуман, когда он безобразен… это всегда знаки, наполненные достоинством.

Кстати, не так давно была выставка церковных наград – о ней подробнее расскажет Михаил Михайлович.

М.Тренихин:

- Да, очень важно то, что Вы говорите о том, как учреждаются награды. Но, вот, можно было посмотреть на них всех в 2017 году на выставке «Награды Русской Православной Церкви за труды понесённые», которая была организована Российским военно-историческим обществом, совместно с Русской Православной Церковью, и открывал её тогдашний министр культуры и сам Патриарх. Так, что – это было… такое… знаковое событие.

Но для меня важно, что тогда были представлены в ряд все ордена на богатых таких, красивых черезплечных лентах, и более низшие знаки отличия… но, вот, чего лично мне не хватает – это дополнительной информации, которая могла бы быть выражена в виде либо каталогов каких-то изданий… ну, всё-таки, историки и искусствоведы книжки любят… либо же – какой-то выставки на постоянной основе. Вот, это было бы, по-моему, очень правильно!

Д.Володихин:

- Ну… Михаил Михайлович, на постоянной основе действуют синодальные отделы и их сайты, и на этих сайтах всё об орденах и медалях сказано. И, кстати, у архиерейских домов есть уже собственные ордена и медали, и там про каждую такую награду чётко всё сказано. То есть, Церковь отличается тем, что всю информацию о наградах она делает открытой.

Ну, что ж… время нашей передачи подходит к концу. Мне хотелось бы надеяться, что история наградной системы Русской Православной Церкви была для вас интересна и познавательна, дорогие радиослушатели.

От вашего имени, я благодарю Михаила Михайловича Тренихина, который был нашим Овидием по кругам истории церковной наградной системы, которые так жестоко пресекались… вот… в начале… в первых десятилетиях советской власти. И мне остаётся сказать вам: спасибо за внимание, до свидания!

М.Тренихин:

- Всего доброго!

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем