"Музыка и вера". Светлый вечер с Бушей Гоманом (16.06.2016)

У нас в гостях был певец, призер проекта Голос Буша Гоман.

Мы говорили о творческом пути нашего гостя, о семейных ценостях и том, как вера в Бога помогает в творчестве и в жизни.

 

 

______________________________________

А. Пичугин

— Здравствуйте, дорогие слушатели! Здесь, на светлом радио, «Светлый вечер» наступает. Лиза Горская в этой студии —

Л. Горская

— Алексей Пичугин —

А. Пичугин

— И ближайший час вместе с нами проведёт Буша Гоман — призёр всем вам хорошо известного проекта «Голос». Здравствуйте!

Б. Гоман

— Приветствую вас!

Наше досье:

Буша Гоман. Родился в 1977 году в городе Лозовая на Украине. В конце 80-х годов с семьёй переехал в подмосковный город Люберцы. Участвовал в программе «Утренняя звезда». Много гастролировал за рубежом, работал с известными музыкантами и певцами. Участник третьего сезона шоу «Голос». Женат, семеро детей.

Л. Горская

— Вот хотелось бы уточнить: тут в каких-то источниках мы, пока готовились к программе, видели, что вы по паспорту Борис. Буша — это творческий псевдоним или что это?

Б. Гоман

— Нет, Буша — это моё имя, потому что это венгерское имя. У нас большая семья: 5 братьев, 5 сестёр. И мы — часть народа цыганского, который конкретно из Венгрии приехал в Советский Союз. Поэтому, по тем временам, с венгерскими именами не совсем было удобно находиться в Советском Союзе.

Л. Горская

— То есть в паспорт нельзя было даже написать их?

Б. Гоман

— Ну да, не было смысла, потому что нужно было креститься с другими именами, нужно было детей крестить. Нужно было быть таким, как все, не выделяться, поэтому детям записывали другие имена, а на самом деле называли по-другому.

А. Пичугин

— Вот вы говорите, что нужно было не выделяться, нужно было креститься. В советское время как раз когда человек шёл креститься, он уже выделялся!

Б. Гоман

— Да вы знаете, как раз на наш народ это не влияло, потому что мы, когда были маленькие, мы приходили уже в первый класс с крестиками на шее и абсолютно не смущались.

А. Пичугин

— А дальше ни в октябрята, ни в пионеры не шли?

Б. Гоман

— И в октябрята шли, и в пионеры, и крестики не снимали.

А. Пичугин

— А как же это не влияло на отношения?

Б. Гоман

— Вы знаете, потому что всегда цыганский народ был в глазах общества особенный, поэтому по-особенному к ним и относились. Мы уже выделялись тем, что в школу ходим.

А. Пичугин

— Раз он из цыган — то пусть и с крестиком, и как угодно!

Б. Гоман

— Да.

Л. Горская

— А где это происходило территориально, в какой части Советского Союза?

Б. Гоман

— Наша семья жила в Украине, под Харьковым маленький городишка — город Лозовая. Это Харьковская область. Мои родители приехали в Украину из Венгрии, они обосновались в этом городе. И там мы все родились. И потом уже в 88-м году сюда переехали, в город Люберцы.

Л. Горская

— И до сих пор вы там проживаете?

Б. Гоман

— Да. Наш отец Владимир Лазаревич, он взял нас, как щенят, привёз нас в Москву, построил нам большой дом в Малаховке.

А. Пичугин

— О, знакомые места!

Л. Горская

— Ну да.

Б. Гоман

— ...И в 93-м году ушёл к Господу.

Л. Горская

— А почему «как щенят»? Потому что вас много было или потому, что вы кусались?

Б. Гоман

— Нет, потому что нас было много. И слава Богу за папу, за отца, что он в тот момент принял такое судьбоносное решение и взял ответственность поменять место жительства.

А. Пичугин

— Но это, наверное, не простое решение было всё-таки? Из маленького городка в Харьковской области переехать в Подмосковье.

Б. Гоман

— Да, я о том же...

А. Пичугин

— Ну да впрочем, давайте ещё о творчестве, конечно, будем говорить. Вы до того, как попали на проект «Голос». Напомню слушателям, что вы участвовали в третьем сезоне.

Б. Гоман

— В третьем сезоне, да. Я был в команде у Александра Борисовича Градского.

А. Пичугин

— Да. Ведь до того у вас же был какой-то период исполнительства, творчества, не связанный с «Голосом», предшествовавший ему?

Б. Гоман

— Да, конечно. И много всего интересного. Я, вообще, пою песни и сочиняю с детских лет — с пяти-шести летнего возраста.

А. Пичугин

— А чем вы занимались профессионально? Я так понимаю, что музыка, как профессия — профессией она для вас стала позднее. А до этого вы чем занимались?

Б. Гоман

— Вы знаете, я всё время занимался, я самый младший в семье...

А. Пичугин

— А большая разница с братьями-сёстрами?

Л. Горская

— ...В возрасте.

Б. Гоман

— Самому старшему 57 лет, а мне 39. Есть ещё младшая сестра, а из братьев я самый младший. Дело в том, что я с детства... по разным фестивалям меня водили сначала мои родители, брат мой старший Иван, который профессиональный музыкант, тоже гитарист. Они воспитывали меня на хорошей американской качественной музыке, вплоть до того, что я начал сочинять в этом стиле музыку.

А. Пичугин

— Но это было в то время — соответственно, если вы 77-го года рождения, то это было, скорее всего, в Перестройку и в 90-е, когда этой хорошей качественной музыки было достать не сложно.

Б. Гоман

— Да. Вы знаете, я, вообще, когда в 93-м в первый раз полетел в Америку, я оттуда привёз очень много музыки, которой здесь ещё не было. И потом она стала через несколько уже лет только популярна.

А. Пичугин

— Но 93-й год — это же Западное, Восточное побережье, это рэп.

Б. Гоман

— Тогда это назывался «ритм-энд-блюз».

А. Пичугин

— А, ритм-энд-блюз? Тогда, значит, я о другом говорю!

Б. Гоман

— Да. Сегодня это ар-эн-би. Но это псевдоритм-энд-блюз.

А. Пичугин

— Это уже даже не ар-эн-би, по-моему, сегодня это как-то по-другому называется. «Ар-эн-би» — уже, по-моему несколько лет назад исчез этот термин у нас.

Б. Гоман

— Уже исчез? Так вот, я, когда сюда приехал, я всё время занимался тем, что писал песни, сочинял музыку. В моём народе меня очень хорошо знают, и не только в России, а по всему миру. Поэтому, что касается... все мероприятия, которые были музыкальные, я везде старался участвовать. Я в своё время участвовал в передаче «Утренняя звезда». И там тоже дошёл до супер какого-то призового места. А потом, в 93-м году, когда умер наш отец, мы немножко забросили это дело. И потихоньку, потихоньку начали после этого же восстанавливаться. Ну и что было? Конкретно: была работа — были корпоративы, были какие-то приглашения туда, сюда...

А. Пичугин

— Время-то непростое было!

Б. Гоман

— Ну, естественно! А жить надо было, и я имел материал на разные случаи жизни.

А. Пичугин

— То есть до проекта «Голос» вас уже хорошо знали, как минимум, вы говорите, в разных странах, в разных цыганских общинах?

Б. Гоман

— Да, конечно. Меня приглашали всегда на большие мероприятия, такие как свадьбы, всякого рода праздничные события. Потом, когда я уже приехал в Москву, уже начал знакомиться с шоу-бизнесом серьёзно, мне помог очень сильно Сергей Крылов — на тот момент очень известный дядька.

А. Пичугин

— Да-да-да, конечно!

Б. Гоман

— И он мне помог, он познакомил меня со всеми людьми... Мы ездили на гастроли со всеми звёздами нашей эстрады. Был такой большой проект «Ангел (421)», где участвовали где-то 20 звёзд эстрады. И я закрывал эту программу в каждом городе, я пел песню цыгана Яшки.

А. Пичугин

— А много ли вообще цыганских звёзд эстрады?

Б. Гоман

— Нет, я имею в виду, что звёзды эстрады России.

А. Пичугин

— Нет, я не про проект «421», а вообще: вы ездили в разные страны, именно выступали в цыганских обществах. А много ли звёзд эстрады — как раз выходцы из цыганского народа?

Б. Гоман

— Ой, есть многие, о которых даже никто не знает, что они цыгане, допустим.

А. Пичугин

— Нет-нет... А! Но они сами-то знают про себя?

Б. Гоман

— Естественно! Вот, допустим, был такой Шандор...

А. Пичугин

— А, ну это, конечно!

Б. Гоман

— Это наш братик был.

А. Пичугин

— Я каждый раз, когда еду на дачу, всё время проезжаю по Симферопольскому шоссе этот большой билборд и часовенку, которую в память его поставили.

Б. Гоман

— Да. Это родственник, близкий брат. Есть, допустим, Ян Марти — шансонмен такой, тоже из цыганского народа. Многие есть, Боже мой! Театр «Ромэн», в конце концов!

А. Пичугин

— Театр «Ромэн», конечно, да! А я даже не только... я не про Россию, скорее, в мире.

Б. Гоман

— А, вы имеете в виду в мире!

А. Пичугин

— Конечно, естественно!

Б. Гоман

— Много людей. Идут разные мифы, разговоры о том, что Принс, который недавно ушёл в вечность, у него какие-то корни были. Элвис Пресли, кстати.

А. Пичугин

— Элвис Пресли? Правда?

Б. Гоман

— Да. Элвис Пресли. Чарли Чаплин был такой настоящий цыган. Многие люди есть, и в футболе звёзды есть, в спорте, и в политике — где их только нету! Если даже такой простой и яркий вариант: Николя Саркози, который является частью цыганского народа.

Л. Горская

— Вот так вот!

А. Пичугин

— Интересно. А он сам об этом где-то говорит, отождествляет себя?

Б. Гоман

— Да конечно! Многие есть люди, если подумать, повспоминать.

Л. Горская

— Вот вы сказали, что вы широко известны в своём народе, а как это... вот интересно представить себе: как это? Вы все вместе держитесь, да, диаспора? Все друг друга знают или нет? Потому что я знаю, например, ассирийская диаспора, но они малочисленный такой народ — древний, но малочисленный — они чуть ли не все друг друга знают. Если в Украине встретишь ассирийца, он будет знать твоего знакомого ассирийца, которого ты в Москве знаешь, сто процентов! А у цыган также?

Б. Гоман

— То же самое! Цыгане знают все про всех и про всё. Потому что идёт такая почта — слухами...

А. Пичугин

— Ведь в каждой стране, практически, есть цыганская диаспора, и она очень большая. Как можно знать обо всех?

Б. Гоман

— Ну потому что слухи. Допустим, я выпустил новую песню... И с тех пор, как уже интернет функционирует, это вообще легко.

А. Пичугин

— С интернетом да, конечно.

Б. Гоман

— А до того шли просто слухи. Мы приезжали... допустим, приглашают тебя на какую-то свадьбу в какой-то город, туда собирается 100-200 семей. Ты вышел, спел песню, всем понравилось. И они об этом разговаривают между собой и другими людьми.

Л. Горская

— Но это «сарафанное радио» — не зависит от этнической группы никак, просто оно так работает.

Б. Гоман

— Не зависит, конечно. Абсолютно! Есть, знаете, какие-то моменты, когда люди говорят: «Какие у вас обычаи?» Я говорю: «Какие обычаи? Есть какие-то моменты, что что-то принято, что-то не принято, как и у любого другого народа». И вообще, я не считаю себя, конкретно вот я, что я — цыган. В первую очередь я — часть русского народа. Я люблю свой народ, свою нацию, свой язык...

А. Пичугин

— А вы его хорошо знаете, да?

Б. Гоман

— Ну, естественно! Кстати, цыгане подразделяются нациями, и даже существует языковой барьер.

А. Пичугин

— Да, вот про это я слышал!

Л. Горская

— А я нет!

Б. Гоман

— Есть моменты, когда мы с цыганами, со многими цыганами, не можем говорить на цыганском языке, потому что просто не поймём друг друга.

Л. Горская

— Почему? Настолько разные?

А. Пичугин

— В разных странах формировалось всё...

Б. Гоман

— Потому что в разных странах, да... Вот я говорю, допустим, с цыганом по-цыгански, и между прочим, говорю такие вещи, как «специально». Вот что такое «специально»? Я знаю, что это такое. Либо говорю «стакан». Всё, он уже не поймёт, потому что он живёт в Америке. То, что... тот язык, который смешанный — у кого с английским языком, у кого с венгерским, у кого с русским...

Л. Горская

— С испанским.

Б. Гоман

— Да, с испанским. Но и сам цыганский язык, он тоже разный, сильно разный. Да вы возьмите вот просто русский язык. Вот в Москве люди говорят так, а в Питере чуть-чуть по-другому.

А. Пичугин

— Да даже до Питера не обязательно ехать! Можно отъехать на область от Москвы...

Б. Гоман

— Там уже говор другой...

А. Пичугин

— Не просто говор — некоторые слова не поймёшь.

Б. Гоман

— Вот именно!

А. Пичугин

— Друзья, напомню, что в гостях у нас сегодня призёр третьего сезона проекта «Голос» Буша Гоман. И как вы приняли решение идти на конкурс? Это было ваше решение или ваши поклонники, родственники подталкивали к этому?

Б. Гоман

— Естественно, это было моё решение, и ещё подталкивали и родственники, и дети, и друзья, которые считали, что я должен там быть. Кстати, я был во втором сезоне. И я не смог туда пройти. Потом уже, на следующий год...

А. Пичугин

— А вы не смогли пройти на слепые прослушивания?

Б. Гоман

— Не смог.

А. Пичугин

— Даже на них?

Б. Гоман

— Даже на них не прошёл.

А. Пичугин

— А я, и думаю, что наши слушатели тоже далеко не все представляют, как происходит отбор в этот так любимый всеми проект.

Б. Гоман

— Это просто: отсылается анкета с песнями и с каким-нибудь описанием о себе. И первый тур — нужно как бы получить приглашение на прослушивание.

А. Пичугин

— На те самые слепые прослушивания?

Б. Гоман

— Нет. Просто на прослушивание. Потому что по интернету изначально отсылается анкета. А они просматривают анкеты, прослушивают песни, и принимают решение кого-то пригласить на прослушивание уже воочию. А потом уже, если ты нравишься совету экспертов, то кто-то проходит на слепые, а кто-то нет.

А. Пичугин

— Вот во втором сезоне вы не прошли?

Б. Гоман

— Да, я не прошёл. Я как бы боюсь, чтобы это не получилось какое-то оправдывание, но это на самом деле я был не в форме, я болел, и на тот момент у нас было горе в семье и я был абсолютно без настроения. Я пришёл туда уже такой, знаете... всё равно.

А. Пичугин

— Не особо-то и надо.

Б. Гоман

— Да, без никакой битвы там...

А. Пичугин

— А для чего? Мне всегда было интересно: для чего людям нужен этот проект? Это дополнительная возможность самовыражения, дополнительная возможность какой-то популярности, снискание славы? Или просто — а почему бы и не попробовать? А на самом деле, не получится — не очень-то и хотелось!

Б. Гоман

— Вы знаете, смотрите, допустим, что касается моей ситуации. Так как петь, я имею в виду по качеству, я больше ничего не умею делать. За любую работу можно взяться и заниматься, но я считаю, что нужно заниматься той работой, которую ты умеешь делать хорошо и качественно. Поэтому это хороший трамплин в шоу-бизнесе, но его нужно, конечно, после этого поддерживать, чтобы люди... Что такое популярность и знаменитость? Популярность — это любовь народа к артисту, а знаменитость это всего лишь знаменитость. Так вот, прежде чем быть популярным, нужно стать знаменитым. Как раз проект «Голос» хорошая ситуация, чтобы показать себя, засветить своё творчество, голос, талант.

А. Пичугин

— Я просто, может, не совсем правильно выразился. А без проекта «Голос» вы пытались как-то выйти на всероссийский уровень популярности?

Б. Гоман

— Конечно. Я участвовал и в разных...

А. Пичугин

— Ротации на радиостанциях музыкальных, телевидении...

Б. Гоман

— Это было очень редко — на радиостанциях. Это было очень редко, а были какие-то отдельные передачи, допустим, на Первом канале давно была такая передача «Живьём» — вживую, другими словами. Я участвовал в ней. Была «Утренняя звезда». Был серьёзный момент в моей жизни, когда я встретился с Джорджем Бенсоном, который был моим кумиром с детства. Это известный джазмен, которого знает весь мир. И чудесным образом получилось, что мы встретились, познакомились и подружились. Вплоть до того, что он мне предложил спеть дуэтом в его шоу. После чего мы всегда это делаем, когда он приезжает в Москву.

А. Пичугин

— А пели вы в Штатах изначально?

Б. Гоман

— Нет. Сначала на Украине, в Дворце «Украина». Потом здесь, в концертном зале «Россия», потом в Кремле и так далее, потом в «Крокус Сити Холле». И этого своего рода придавало мне вес в музыкальном мире. Нет-нет у меня проходили какие-то сольные проекты, концерты, песни, презентации, какие-то клипы на некоторые песни. Не было, конечно, такого завала работой, какой есть сегодня. И сегодня не так, как хотелось бы.

А. Пичугин

— А как хотелось бы?

Б. Гоман

— Ну, хотелось бы чем больше, тем лучше.

А. Пичугин

— Настолько ли больше, как, например, был у меня опыт общения с разными музыкантами, которые популярную музыку исполняют, у которых, простите за это грубое слово, «чёс». И вот этот «чёс» — каждый день по три концерта.

Л. Горская

— А я вот не знаю такого слова.

А. Пичугин

— Но вот каждый день по три концерта: в Хабаровске три концерта, завтра три концерта во Владивостоке, послезавтра четыре концерта в Екатеринбурге и области, а ещё через три дня где-нибудь в Сочи, а потом в Испании. И так каждый день, без выходных. Вот что от исполнителя останется и от его голоса?

Б. Гоман

— Я так думаю, что мне такой образ жизни не подошёл бы по определению — потому что я многодетный отец и на мне большая ответственность. А самая большая ответственность — это быть рядом с детьми.

Л. Горская

— А сколько у вас детей? Семь?

Б. Гоман

— Семеро, да.

А. Пичугин

— Семеро? А сколько лет: от и до?

Б. Гоман

— От 19 до 3,5 лет.

Л. Горская

— Так уже помогают, наверное, старшие?

Б. Гоман

— Пока ещё не помогают, а ещё пополняют мою семью, потому что они женятся уже.

Л. Горская

— Так вы дедушка уже?

Б. Гоман

— Ну, однажды.

Л. Горская

— Ну, однажды дедушка — всю жизнь дедушка!

Б. Гоман

— Пока однажды, скоро буду дважды.

А. Пичугин

— Ну, уже это здорово.

Б. Гоман

— И поэтому мне нужно быть с детьми. Конечно, нужно их кормить, естественно, будем честными, потому что это неотъемлемая часть...

Л. Горская

— Неотъемлемая часть жизни любого человека — еда.

Б. Гоман

— Да. И поэтому нужно кормить детей и быть с ними, и проводить время. И не просто там заработаться и умереть, знаете, а хочется просто, чтобы работать, зарабатывать и эти деньги тратить как можно полезней. И конечно же хочется больше...

Л. Горская

— А кто, вы сами занимаетесь воспитанием детей? Вот что главное для вас в этом?

Б. Гоман

— Мои дети ходят в школу, они получают образование пока — те, которые ходят.

А. Пичугин

— А кто-то уже вырос из школы.

Б. Гоман

— Да. А маленькие воспитываются. Мама у нас домработница — я не разрешаю ей работать.

Л. Горская

— А она хочет?

Б. Гоман

— Я думаю, что если бы и хотела, то зачем? Поэтому на сегодняшний день как раз этот проект «Голос» очень многое дал в жизни и в семье. Потому что на сегодняшний день мы имеем то потребное для жизни, что необходимо.

Л. Горская

— А дети музыкой занимаются у вас?

Б. Гоман

— Скажем так, пока не занимаются, но у них у всех есть слух музыкальный, они все любят петь, играть на гитаре.

Л. Горская

— А вот семейный ансамбль у вас есть? Я у всех многодетных наших гостей спрашиваю: есть ли семейный ансамбль? Если всех в кучу собрать — будут петь хорошо?

Б. Гоман

— Вот не поверите — я его как раз таки на сегодняшний день хочу создать. Да, просто собрать всех детей и понять, кто на что горазд, и собрать. У меня дочка тринадцатилетняя уже играет на гитаре неплохо. А маленькие, которые ещё меньше, они поют неплохо. И потихонечку посмотрим, кто на чём будет играть и кто будет петь — кто какую роль возьмёт в этом ансамбле. Но мы будем это делать в любом случае. Я очень люблю петь песни, прославляющие Бога. Это особенный мир в мире, и моим детям это тоже нравится. И для этого у нас есть такие специально отведённые дни, когда мы просто поём, славим Бога, говорим с открытым Священным Писанием. Потому что деньги оставить детям за собой — это одно, а оставить им веру, которая всегда будет с ними и будет всегда помогать — веру в Бога, веру такую, которая бы определяла, чтобы у них было доверие. Не просто, знаете, есть такая ситуация, когда есть вера в Бога, а есть вера Богу. Я вот как бы больше учу их, чтобы они верили Богу. Потому что любого человека спроси: «Веришь ли в Бога?» Он скажет: «Верю». — «А веришь Ему?»

Л. Горская

— Доверяешь, да?

Б. Гоман

— Да. Допустим, Он что-то говорит, верим ли мы Ему? Вот о чём идёт речь. Поэтому я учу своих детей, чтобы они слышали слово от Бога и доверяли этим словам.

Л. Горская

— А вот интересно: вот эти дни, которые у вас специально отведены для этих бесед — дети сами охотно в них участвуют или добровольно-принудительно всё проходит?

Б. Гоман

— Нет, конечно, с охотой. Они все у меня любят Библию. Мы её всю жизнь целовали раньше, а потом мы поняли, что её читать надо.

А. Пичугин

— Это, кстати, хорошее замечание!

Б. Гоман

— И поэтому, когда ты её читаешь и обращаешь внимание на то, что Иисус говорит, тогда есть, вообще, какие-то шансы что-то изменить в жизни — ценности, мышление. Нет-нет и цели уже какие-то другие появятся. А так, конечно, ну, что — с закрытым Священным Писанием ничего не изменишь.

А. Пичугин

— Да, целуй его, не целуй. Ну что же, Буша, давайте послушаем песню. Как она называется?

Б. Гоман

— Песня называется «Любовь».

А. Пичугин

— Есть какая-нибудь история у неё?

Б. Гоман

— Есть небольшая история. Эта песня не о любви к чему-то или к кому-то. Эта песня о самой любви, о сути любви. И там есть такие слова, которые изменили моё мышление раз и навсегда, когда они пришли ко мне. Я эту песню, вообще, не сочинял, она просто... Это диктант с неба.

А. Пичугин

— А вы сами пишите и музыку, и слова всегда к своим песням?
Б. Гоман

— Ну, большинство. Вот, кстати, пример вот этой песни.

А. Пичугин

— Ну давайте будем слушать.

Б. Гоман

— Да.

Звучит песня «Любовь» в исполнении Буши Гомана.

А. Пичугин

— Ну что же, дорогие слушатели, напомним, что это Буша Гоман, он же у нас в студии вместе с нами сегодня проводит «Светлый вечер». Песня «Любовь» прозвучала в нашем эфире. Лиза Горская, я — Алексей Пичугин. И буквально через минуту мы сюда вернёмся.

А. Пичугин

— Возвращаемся в эту студию, студию светлого радио, где сегодня Лиза Горская и я, Алексей Пичугин, беседуем с Бушей Гоманом — призёром третьего сезона проекта «Голос». Вы почувствовали сразу какие-то перемены в своей жизни после того, как прошли слепые прослушивания?

Б. Гоман

— Да, конечно.

А. Пичугин

— А в чём они выражались?

Б. Гоман

— В виде уверенности.

А. Пичугин

— Нет, я о другом — перемены такие, внешние: то есть вам стало больше предложений приходить выступлений, концерты?

Б. Гоман

— Конечно. Количество предложений, центр внимания. Потом, через несколько месяцев прошёл мой сольный большой концерт в «Крокус Сити Холл», куда собрались...

А. Пичугин

— Но это очень значимый показатель — «Крокус Сити Холл»!

Б. Гоман

— «Крокус Сити Холл», да, для меня самого это было очень приятно, потому что я вышел на сцену, я увидел почти 2 тысячи зрителей.

А. Пичугин

— А вы впервые на такую большую сцену вышли?

Б. Гоман

— Нет, я раньше выступал...

А. Пичугин

— Нет, с сольной программой?

Б. Гоман

— С сольной впервые, да. Обычно, ну 500 человек, 300 человек — это какой-то клуб.

А. Пичугин

— А 2 тысячи страшно?

Б. Гоман

— Нет, 2 тысячи — это приятно, это не страшно. Это приятно, потому что ты понимаешь, что каждый человек пришёл ради того, чтобы побыть с моими песнями, со мной в общении и так далее. Это очень приятно, это стимулирует на дальнейшее существование и действия в этом направлении.

Л. Горская

— А каково это, вообще, выходить на сцену, на которой до вас там, например, Ник Кейв выходил и множество других уже состоявшихся мировых величин?

Б. Гоман

— Вы не представляете, какая большая мировая величина для меня означает Джордж Бенсон, с которым я не просто стоял, а пел песню в дуэте. И я вам признаюсь, что когда это первый раз случилось, я от страха спел лучше, чем он.

Л. Горская

— Это кто так сказал: он или это ваше личное мнение?

Б. Гоман

— Так говорили украинцы, так говорили зрители — это было в Киеве, — когда говорили: «Забери у него полгонорара, потому что ты спел лучше его!» Моя мама, помню, пришла на концерт в концертный зал «Россия». А в этом концерте я тоже выступал вместе с ним в дуэте. И она пришла на концерт — она была старенькая, — она пришла и сидит там — села не на своё место. И двое мужчин говорят ей: «А вы, вообще, понимаете куда вы пришли? Зачем вам Джордж Бенсон? Вам что, джаз нравится? Может быть, вы не туда заехали?» Она говорит: «Да нет, мы знаем этого человека — он с моим сыном дружит. Мой сын сейчас с ним будет петь». Они такие про себя начали говорить шёпотом: «Старушка с ума сошла!» А потом, через 4-5 песен, я вышел на сцену, а они, когда увидели, что...

Л. Горская

— Похож!

Б. Гоман

— Что похож, да.

Л. Горская

— Вы похожи на маму?

Б. Гоман

— Да, очень — одно лицо. Они когда увидели, они извинялись потом в течение всего концерта: «Матушка, извините!»

Л. Горская

— «Дайте уже послушать!» — «Нет, извините!»

Б. Гоман

— Интересные вещи. Поэтому мандраж, конечно, он всегда бывает, но он пропадает сразу после того, как я вхожу в контакт, в общение с людьми, потому что как раз это и успокаивает. А мандраж с чего берётся? От ответственности, что нужно оправдать то, зачем пришли люди, чтобы это было оправдано, чтобы это было качественно, красиво, чтобы это было естественно — не просто там какие-то заученные моменты. Я, вообще, не люблю... я всегда он-лайн, я всегда как бы и пою вживую — никогда не пел под фонограмму, — и провожу различные встречи тоже всегда без никаких регламентов. В очень редких случаях нужно иметь регламент — в моём случае. А в основном, я выхожу — даже мои музыканты порой мучаются тем, что они не понимают, какая песня сейчас следующей прозвучит.

Л. Горская

— Ах вот так вот?

Б. Гоман

— Да. Я могу сказать: «Сначала эту песню», — а потом могу передумать и спеть совсем другую. Естественно, ту, которую они знают, которая в программе, но я имею в виду, что я самостоятельно могу менять.

Л. Горская

— Отчего это зависит? Это зависит от вашего личного какого-то чувства, настроения или вы чувствуете аудиторию и на аудиторию ориентируетесь?

Б. Гоман

— Конечно. И не от моего только, и не только от аудитории, а вот от совместного контакта, потому что прямо видно, когда людям не хватает немножко радости. И в этот момент ещё спеть песню про свою маму, которая ушла, а я про неё петь так просто не могу — у меня всегда слёзы выступают. И ещё просто загрузить их... Люди пришли... Это нужно чувствовать — я вижу, что людям вот сейчас нужно порадоваться, что-то попеть вместе со мной, может быть, подвигаться.

Л. Горская

— На самом деле, то, что вы сейчас говорите, соответствует расхожим представлениям о цыганской музыкальной культуре как раз. То есть это, говоря современным языком, драйв, это импровизация, это острота эмоции, острота чувств. Это же ваша стихия, да, получается, так реализовывается уже?

Б. Гоман

— Я считаю, что вот то, что вы сейчас перечислили, это не цыганское, это человеческое. И так любой артист должен преследовать естественность и вот это всё: импровизация; и чтобы была острота чувств и так далее. А если без этого, то будет как-то искусственно и неправильно, и некрасиво.

Л. Горская

— Так оно и есть зачастую, как правило, особенно на широкой сцене.

Б. Гоман

— Потому что люди некоторые любят петь под фонограмму. А под фонограмму и не разговоришься, и чувствами как-то не передашь... я люблю всегда своим настроением делиться с людьми. И ещё, если мне его не хватает, я люблю у них его взять.

Л. Горская

— Вот так вот! Незаметно или заметно?

Б. Гоман

— Конечно, это просто в общении очень сильно видно и заметно, и нечего, вообще, прятать что-то. И те же ребята, которые поют под фонограмму, может быть, это где-то какие-то обязательства, потому что, если это телеконцерт, где должна быть съёмка, то, естественно, там обязуют артистов петь под фонограмму. На самом деле, на этих же артистов приходи тогда, когда они работают вживую, и у них всё тоже в порядке.

Л. Горская

— А вот по поводу зала я ещё хотела поинтересоваться. Нам часто приходится здесь общаться с музыкантами, и некоторые говорят, что очень чувствуется зал, в том смысле, что если от зала, например, нет отдачи, то работать очень сложно, иногда прям совсем-совсем сложно. Или вот даже будет один сидеть негативно настроенный зритель где-нибудь в углу — бирюк. И вот его не пронимает твоё творчество, и ты во время выступления бьёшься, как головой об стену, и не получаешь отдачи от концерта. Вот это как, по-вашим ощущениям, так или не так?

Б. Гоман

— Знаете, я вам одну вещь могу сказать. Люди, они не глупые, и они чувствуют искренность.

Л. Горская

— Это моя любимая фраза!

Б. Гоман

— Если ты искренен, если тебе есть что дать, они возьмут. Если тебе нечего дать, если ты вышел и демонстрируешь какие-то свои вокальные данные, тогда очень легко можно зайти в какой-то стопор, когда ты что-то доказываешь людям: ну почему вы не слышите, как я пою? Понимаете? А на самом деле, если у тебя есть послание, если у тебя есть в слове что-то, что ты предлагаешь, если у тебя в сердце есть, чем поделиться с этими людьми, и если ты говоришь правду, то людям свойственно брать.

Л. Горская

— Но ведь тоже разные ситуации бывают, я вот сейчас подумала: ну вот сидит этот бука на концерте, он, может быть, бука потому, что у него произошло что-нибудь. Он на концерт пришёл автоматически, а то, что происходит, не трогает его, но не потому что артист плохой, а у него свои причины, другим голова занята.

Б. Гоман

— Ну а как ты это изменишь?

Л. Горская

— Никак уже, да.

Б. Гоман

— Никак, конечно. Артист, конечно, должен, он пытается быть искреннем, пытается вытащить этого человека из каких-то его депрессивных...

Л. Горская

— Состояний.

Б. Гоман

— Да, состояний. Но если человек пришёл в пурге, как это говорится в мире... задача артиста...

Л. Горская

— Сколько я с вами новых, интересных выражений узнаю! Очень ёмко: «прийти в пурге». Я вот возьму на вооружение, на самом деле! Про семью расскажите — следит за вашим творчеством семья? Вот мама на концерты ходила. А вот остальная семья как, сопереживает? Или папа, муж вернулся домой, и слава Богу — дома наш?

Б. Гоман

— Нет, конечно, все вместе со мной переживают и ожидают некоторые моменты, радуются вместе со мной, вместе со мной переживают какие-то нехорошие моменты тоже. Я считаю, что если в семье есть отношения правильные, построенные на любви. Я не хочу быть каким-то сейчас... сильно говорить о небесах, но это очень важно. Если семья построена на любви, на правильных основаниях, на отношениях, то конечно же это одно целое, конечно же это одно тело. И не может рука быть отдельно от тела или от уха, или как-то... Мы все — одно. Конечно, сопереживание и радость, и всё вместе... Допустим, если я куда-то поехал встречаться с каким-нибудь продюсером — обговаривать какой-то проект, который я хочу создать, — то, естественно, когда я прихожу домой, меня радует, когда кто-то из моих детей либо жена спросит: «Ну как там у тебя всё прошло? Есть ли какие-то перспективы? Что там, как? Что за человек?» — тогда я убеждаюсь в том, что они со мной в одном мышлении, что мы двигаемся в единстве.

Л. Горская

— Помогает вам?

Б. Гоман

— Да, конечно! И морально, и физически.

А. Пичугин

— Буша Гоман — призёр третьего сезона проекта «Голос» сегодня у нас в гостях в программе «Светлый вечер». Скажите, вот мы говорим про «мама, папа, я — музыкальная семья», у вас же очень много братьев. Вы сказали, что брат ваш Иван — известный гитарист, например.

Б. Гоман

— Ну, как бы в народе, в музыкальном народе.

Л. Горская

— Широко известный в узких профессиональных кругах.

Б. Гоман

— Да, в музыкальных кругах.

А. Пичугин

— А с ним вы как-то совместно что-то делаете, нет?

Б. Гоман

— Да, конечно. У нас нет такого, знаете, что вот давай со мной куда-нибудь поедем по-братски. Нет, этого нет.

А. Пичугин

— Но вот мы — два брата, хотим сделать совместно... песню совместно записать или альбом, или, не знаю...

Б. Гоман

— Да это в совершенной свободе как бы — если мы что-то делаем вместе, оно просто приходит и всё. Мы, конечно, вместе ездим, он играет на гитаре, играет неплохо. Если у него нет времени, у меня есть другой гитарист.

А. Пичугин

— А он тоже занимается профессионально музыкой — ваш брат?

Б. Гоман

— Да. Он тоже зарабатывает на этом деньги.

А. Пичугин

— А с Александром Градским вы познакомились только на «Голосе», да?

Б. Гоман

— Да.

А. Пичугин

— А вы изначально хотели попасть именно к нему?

Б. Гоман

— Я даже не знаю. Я, вообще, сказал, что кто первый повернётся ко мне, к тому и пойду. Повернулся Дмитрий Билан первый, потом Александр Борисович. Но когда Дмитрий Билан увидел перед собой почти стокилограммового живого цыгана...

(Ведущие смеются).

Л. Горская

— Простите, сложно сдержаться!

Б. Гоман

— И он мне так пальчиком показал...

Л. Горская

— «К нему иди».

Б. Гоман

— Да, к нему: «Что я с тобой буду делать?» Но я не жалею ни на секунду, я очень много опыта взял вообще и для жизни, и в пении, и в бизнесе, и вообще от этого человека.

А. Пичугин

— От Градского? Градский, конечно, профессионал, каких ещё поискать надо. А вы продолжаете как-то общаться с ним?

Б. Гоман

— Да, продолжаем. Мы созваниваемся. Нет-нет я выхожу на одну из лучших, считаю, площадок нашей страны, можно так выразиться — Театр Александра Градского. Называется он «Градский Холл».

А. Пичугин

— Да-да-да. Мне всегда казалось — я лично с Александром Борисовичем не знаком, — мне всегда казалось, что он очень сложный человек в общении.

Б. Гоман

— Он не сложный, он простой. Он такой, какой он есть, не любит маски. И это наоборот легче. Знаете, когда человек, вот он такой сладкий, что вот хоть в чай его добавляй — а внутри непонятно что. А если человек такой, какой он есть — может, даже наблюдаете по телевизору, когда смотрите, допустим, как он на кого-то, если нужно накричать, накричит. Его все операторы боятся, но любя, конечно, не в прямом смысле этого слова: «Ой-йо-йо, там Александр Борисович, всё, сейчас всех нас тут положит!» И вот он такой — он не скрывает своих эмоций.

А. Пичугин

— Но тяжело было с ним именно, когда он был вашим тренером? Да, это же можно назвать...?

Б. Гоман

— Был наставником.

А. Пичугин

— Наставником, да. Тяжело, он очень требователен?

Б. Гоман

— Что касается меня, он был мало требователен, потому что то, что ему лучше и то, что ему больше всего нужно, я ему давал — это чистые ноты, это то, что его касается больше всего.

Л. Горская

— Трогает.

Б. Гоман

— Трогает, да.

А. Пичугин

— У вас же не было, насколько я знаю, никогда профессионального музыкального образования?

Б. Гоман

— Не было. Я до сих пор не знаю нот — для меня это как арабские буквы.

А. Пичугин

— А как вы говорите, что он требовал от вас чистых нот? Это вот я — человек, который совершенно с музыкой не связан.

Б. Гоман

— По слуху.

А. Пичугин

— По слуху? То есть вот вам говорят: «Нота «до», — воспроизводят её, — повторите!»

Б. Гоман

— Нет, я имею в виду чистые ноты, это значит, когда поёт человек — не фальшивить, не петь мимо нот либо мимо тональности.

А. Пичугин

— А уже теперь и не хотите получать музыкальное образование? Ну, ноты хотя бы выучить.

Б. Гоман

— Да если честно, я хочу и буду этим заниматься, как бы параллельно со своими другими делами, потому что своих детей я заставляю прямо, чтобы они учили. Потому что это жутко неинтересно, это...

Л. Горская

— Вы мучаете детей сольфеджио?

Б. Гоман

— Нет, ещё нет. Маленьких — нет.

А. Пичугин

— А взрослых уже поздно!

Б. Гоман

— Поздно, да. А так, конечно, я понимаю, что это очень неприятно, это очень как-то, может быть, для них и не модно — как-то вот эти ноты учить. Я по себе знаю: у меня по пению в школе всю жизнь была «двойка» утверждённая.

Л. Горская

— За что? За то, что нот не знали?

Б. Гоман

— Да! Учительница говорила: «Ты поёшь хорошо, но ты ноты не знаешь!»

Л. Горская

— Неграмотный!

А. Пичугин

— Может, она подходила к этому с другой стороны? Она считала, что раз уж вы поёте — вы же с детства пели, — раз вы выбрали это себе в качестве занятия, то, значит, с вас и спрос другой.

Б. Гоман

— Конечно, она была права. Я до сих пор жалею, что я этим нудным, на мой взгляд, делом не занялся раньше, как и ещё с другими некоторыми вещами. Допустим, английский язык — я каждый год говорю, что через год я буду говорить. И так годы идут и идут, а я не говорю.

А. Пичугин

— Ну что же, спасибо вам большое! У нас уже время подходит к концу.

Б. Гоман

— Вам спасибо!

А. Пичугин

— Но мы должны послушать ещё одну песню.

Б. Гоман

— Следующая песня — я представлю вам свою авторскую песню. И предыдущая песня была моя авторская песня, но в этой песне есть некоторая интересная история в том, что она родилась 20 лет назад. И 20 лет назад она была очень актуальна, её любила вся молодёжь. Даже дети пели её, потому что там очень лёгкий припев. И что странно, на сегодняшний день она тоже является актуальной, модной. И уже сегодняшняя молодёжь — подростки, — я наблюдаю, что она им нравится.

А. Пичугин

— То есть вам было 19 лет, когда вы её написали?

Б. Гоман

— Да.

А. Пичугин

— Как называется?

Б. Гоман

— «Звезда».

А. Пичугин

— «Звезда». Друзья, Буша Гоман был сегодня у нас в гостях в программе «Светлый вечер» — призёр третьего сезона проекта «Голос». Лиза Горская —

Л. Горская

— Алексей Пичугин —

А. Пичугин

— А мы слушаем песню Буши Гомана, которая называется «Звезда». Всего хорошего!

Л. Горская

— До свидания!