Поделиться
Среди наших «Закладок» есть программа, посвященная ленинградскому писателю Л. Пантелееву, — тому самому, что написал повести «Республика Шкид» и «Пакет», классический рассказ «Честное слово». В этой передаче мы говорим о его потаённой автобиографической книге «Верую», изданной после смерти Пантелеева, благодаря литератору Самуилу Лурье.
Именно словами Лурье открывается выпущенная в 2015-м году книга избранных пантелеевских статей и рассказов «История моих сюжетов»:
«Алексей Иванович незадолго до смерти передал мне свой архив.
Это была середина 80‑х годов, глухая ночь всеобщей лжи. А он мучился тем, что всю жизнь прожил по легенде, точно шпион. И надеялся, что кто-нибудь — например, я — рано или поздно расскажет правду — и оправдает его.
Сам А. И. не решился — страшно было расстаться с читателем. Да никто и не позволил бы писателю Пантелееву, мальчику из Республики ШКИД, беспризорнику, которого советская власть вывела на свет из подземелья, — признаться, что все было не так, скорее, — наоборот... Вся правда о нем известна лишь Тому Единственному, в Кого он веровал горячо и тайно, скрывая эту веру, как унизительную вину, и стыдясь вечного страха, сглодавшего его судьбу и душу, как и миллионы других судеб и душ...»
Из предисловия к сборнику избранной публицистики и прозы Л. Пантелеева «История моих сюжетов» нам читал Владимир Спектор.
...Душеприказчика Пантелеева — Самуила Ароновича Лурье — не стало в том же 2015-м году, когда и вышел, составленный им, пантелеевский сборник.
Слова Лурье о мучительной «двойной» жизни своего старшего друга — справедливы. Будучи классическим, так сказать, советским писателем, Алексей Иванович Пантелеев был ревностным христианином. И веру свою — действительно, скрывал. Но в будущем человеческом оправдании, я думаю, он всё-таки не нуждался, знал, что всё — в руке Божьей. Да и credo своё, повесть-исповедь «Верую» он, хоть и писал в стол, понимая, что при коммунистах её не издадут, — но писал и с надеждой на будущего читателя. Потому и передал архив молодому литератору, в талант которого поверил и которому доверял.
С тем, что Пантелеев скрывал свою веру именно как «унизительную вину», я согласиться тоже никак не могу. Свой сравнительный оборот наш тончайший стилист Самуил Лурье выбрал, по-моему, не точно. Пантелеев скрывал свою веру, тоскуя о её возможном открытом исповедании, да. И страха своего вечного, что узнают, что донесут в те самые «органы» — да, стыдился. Об этом он и в книге «Верую» пишет... Но вот только не «сглодал» тот страх его душу.
Жизнь — может, и сглодал. А душа осталась жива.
Душеприказчик Пантелеева, замечательный эссеист, редактор и критик Самуил Лурье не был религиозным человеком, а наследие ему досталось от человека — истово верующего. Оба они были ревностными поборниками справедливости, превыше многих добродетелей ценили человеческое достоинство и честь...
Но Пантелеев-то жил ещё и духовной жизнью, о чем его молодой друг — перед своей уже смертью — напомнил нам как умел. Так что нельзя не оценить и его трогательные слова о «Том, Единственном», кто знал о Пантелееве — всё.
С вами был Павел Крючков, и — на прощание — слова писателя Л. Пантелеева из сборника его избранной прозы и публицистики (кстати, кое-что из этой прозы, например, рассказ о детстве «Лопатка» — звучит и на волнах радио «Вера»).
Итак, финал статьи 1977-го года «История моих сюжетов», — давшей название сборнику, о котором мы говорили. Статья публиковалась ещё при жизни автора:
«...Эти заметки я писал не для детей, а для своих молодых товарищей по цеху. Только им я и решаюсь открыть свои тайны творчества, не опасаясь, что меня назовут мошенником и обманщиком. А вообще-то должен сознаться, что, чем дальше, тем больше тянет меня на чистую правду. В чем тут дело — не знаю. Может быть, это закономерность возраста, а может быть, закономерность времени. Уже не первый год я работаю над книгой рассказов о своем самом раннем детстве. Там нет ни на копейку вымысла, и вместе с тем это — не мемуары, все рассказы цикла подчинены законам жанра...»
20 ноября. Об образах, используемых в Святом Евангелии
Поделиться
В 13-й главе Евангелия от Луки есть притча о добром виноградаре и бесплодной смоковнице.
Об образах, используемых в Святом Евангелии — священник Родион Петриков.
Под виноградником в данной притче разумеется целый мир. Под смоковницей разумеется народ еврейский, народ Израиля или народ теперь Нового Израиля, то есть мы, христиане, которые по своему положению и высокому назначению стоим среди других народов. Под хозяином виноградника разумеется Бог Отец, под виноградарем — Иисус Христос.
Пришествие хозяина виноградника искать плода на смоковнице — это выражение требования Божия от народа Его живой веры и доброй нравственности. А отсутствие такого плода и дел веры — это угроза Божиего Суда.
Однако главное в притче — это, конечно же, не приговор, а надежда и милосердие. Сам виноградарь, Господь наш Иисус Христос, вмешивается лично и говорит: «Дай Мне срок, и Я спасу её». То есть по Своей великой, неизречённой любви Иисус Христос прилагает все усилия, чтобы спасти Свой народ.
Святой Феофилакт пишет об этом так: «Дай Богу хоть один плод, искреннее покаяние, и его хватит, чтобы отложить топор».
Все выпуски программы Актуальная тема
20 ноября. О внутреннем мире и духовной безопасности
ПоделитьсяВ 5-й главе 1-го Послания апостола Павла к фессалоникийцам есть слова: «Когда будут говорить: „Мир и безопасность“, тогда внезапно постигнет их пагуба».
О внутреннем мире и духовной безопасности — игумен Назарий (Рыпин).
Апостол говорит об опасности внешнего, опять-таки, потому что этот мир и безопасность, они касаются лишь внешней жизни. Но человек совершенно забывает о том, что нужно стремиться стяжать внутренний мир и обезопасить себя от нападок внешних страстей и тех, кто эти страсти в нас возбуждает.
И этот мир последнего времени, который углубится бесконечно уже во зле, преуспеет в нём. Так что Антихрист станет закономерным продолжением их жизни, собственно, его актуализацией, можно так сказать.
И, безусловно, тот мир и безопасность, о которых мы так много слышим и в современном мире, об уменьшении преступности, хотя она практически не уменьшается, или же всё это пытаются уменьшить благодаря тотальной слежке, цифровому контролю над людьми, всё это приводит в целом к безнравственной жизни очень многих людей, когда на это ни малейшего внимания уже не обращается.
А Господь нас призывает именно к тому миру и к той безопасности, о которых нам нужно помнить, которые стяжать в своём сердце этот мир, духовный мир, сходящий свыше, и обезопасить себя именно от духовных татей, духовных преступлений, которые совершаются зачастую в тайне человеческого сердца.
Все выпуски программы Актуальная тема
20 ноября. О значении Указа Патриарха Тихона
Поделиться
Сегодня 20 ноября. В этот день в 1920 году был подписан Указ Патриарха Тихона № 362, регламентирующий церковно-государственные отношения.
О его значении — протоиерей Михаил Самохин.
Изданный в тяжелейшие для Церкви, государства и всего православного народа времена, указ святителя Тихона № 362 подробно и развернуто ответил на насущные вопросы церковно-государственных отношений и того, как должны организовываться миряне, пастыри и архиереи, которые не могли поддерживать связь со Святейшим Патриархом и Синодом.
Этот документ реально помог Церкви обрести ориентиры в тяжёлые годы войны и богоборчества. Как и любой фундаментальный акт, он послужил основанием для множества практических решений и поддержкой для структур, сохранявшихся на протяжении десятилетий.
Сейчас этот указ, как и деяния Поместного собора 1917–1918 годов, остается предметом интереса историков, знатоков церковного права, тех, кто особо почитает подвиг новомучеников и исповедников Церкви Русской.
Я же хочу вспомнить самое начало этого документа, обращённое к духовенству. Пастыри призываются крепко стоять на страже Святой Церкви в тяжкую годину гонений, ободрять, укреплять, объединять верующих в защите свободы веры православной и усилить молитвы о вразумлении заблудших.
Слава Богу, эпоха гонений миновала, но призыв святителя Тихона и сейчас может вдохновить и направить каждого священнослужителя.
Все выпуски программы Актуальная тема
