Корней Чуковский. «Вечерняя радуга» - Радио ВЕРА
Москва - 100,9 FM

Корней Чуковский. «Вечерняя радуга»

* Поделиться

Осенью 1968 года, на страницах газеты «Литературная Россия», Корней Иванович Чуковский напечатал одну из своих последних статей.

Она называлась «Вечерняя радуга» и была посвящена творчеству безвестного поэта из Тверской области, бывшего школьного учителя Семёна Воскресенского.

…Признаться, я сожалею, что это, едва ли не последнее произведение Чуковского о поэзии сельского стихотворца, не вошло в 15-томное собрание сочинений Корнея Ивановича, изданное в новом веке. Статья не кажется мне устаревшей. Как и оценки — Чуковским — открытого им дарования.

Дадим слово самому Корнею Ивановичу. Вот как он представлял поэта Семёна Воскресенского, читая, нет, декламируя свою статью — в тогдашнем радиоэфире:

«…Первое его стихотворение, которое я прочитал, — о школьнице, идущей по улице, весело размахивая ученической сумкой — в чём, казалось бы, нет ничего поэтичного. Но я не знаю других стихов, где была бы так арти­стически передана та мажор­ная музыка, какая поется в душе этой школьницы, еще не замутнённой ни страстями, ни дряз­гами: «Еще ничем не потревоженная, / и ни в кого не влюблена, / она идет, и сумка кожаная / как будто птицами полна…»

Вообще он — мажорный поэт, — радостного и благодарного приятия жизни.

Даже стоя на своём сельском погосте, он славит вечную победу животворных, живительных сил над мнимо торжествующей смертью: «…Тянут тополи острые над могилами тень. / Упоительным островом разметалась сирень. / И в обители тления, за оградой ветвей / день и ночь в исступлении голосит соловей. / И любовь зарождается в чьём-то сердце простом, / и цветок поднимается над упавшим крестом…»

Замечу, друзья, что Чуковский пишет и говорит об очень традиционном поэте — на фоне бурного всплеска поэтического новаторства в те годы.

Давайте снова послушаем Корнея Чуковского:

«…Это были простые стихи хорошего простого человека, одаренно­го ясным и простосердечным талантом… В его искусстве нет и тени искусственности. Он подлинный художник Божьей милостью — без всяких косметических при­крас. Раздребёженность, рас­хлябанность формы нисколько не прельщает его.

При помощи простейших, зауряднейших слов он умеет порою создавать смелые и сложные образы, так гибки у него эти слова, так властно подчиняет он их своей творче­ской воле. Чаще всего его стихи выражают, ри­суют незатейливую повседнев­ность деревенского быта, ко­торую он всегда озаряет го­рячим поэтическим светом, так как сила его именно в том, что все обычное он преоб­ражает в поэзию…»

Хочу обратить внимание на одну особенность газетной публикации статьи Чуковского о поэте Семёне Воскресенском. В выражении «художник Божьей милостью» — имя Бога прописано с маленькой буквы.

…Да, Корней Иванович не был религиозен. Но его порывистый отклик на чужое творчество, вдохновенные слова о чьей-то одарённости, простосердечности, таланте преображения — кажутся мне отмеченными духовным усилием.

Вместе с врождённым читательским вкусом оно и позволило умудрённому Чуковскому почувствовать своей душою — другую душу. Это, я думаю, дорогого стоит.

Мы в соцсетях
****

Также рекомендуем