Поделиться
Фото: Seljan Salimova / Unsplash
Константина Дмитриевича Ушинского часто называют отцом-основателем русской педагогики. Но прежде всего, он был просто отцом. Родителем шестерых детей, счастливым семьянином. И может быть именно поэтому умел так тонко чувствовать и понимать детскую душу.
Семью Ушинский создал по меркам конца 19-го века довольно поздно — в 29 лет. До этого задуматься о личном счастье Константину Дмитриевичу, по-видимому, было просто некогда. Сначала он учился, потом много и напряжённо трудился. Ушинский преподавал, занимался научной работой, печатался в журналах. В 1852-м году выдалась небольшая передышка, и Ушинский отправился из Петербурга в Черниговскую губернию — город Новгород-Северский. Там прошли его детство и ранняя юность. Нанося визиты родственникам и старым знакомым, Ушинский оказался в имении Богданка — маленьком хуторе в 15 верстах от города, где жила семья помещиков Дорошенко. С их дочерью Наденькой он когда-то дружил — вместе они играли, читали свои первые книжки, участвовали в домашних спектаклях.
Теперь Наденьку было не узнать. Она стала взрослой барышней. Константина Дмитриевича поразила внутренняя и внешняя красота девушки, её образованность и он вдруг, неожиданно для самого себя, понял, что испытывает к ней чувства. Ушинский стал едва ли не каждый день стал приезжать в Богданку, чтобы повидаться с Наденькой. Они гуляли по саду, вспоминали детство. Отпуск Константина Дмитриевича подходил к концу, но расставаться молодым людям совсем не хотелось. И в один из своих приездов Ушинский торжественно попросил у родителей Наденьки её руки. Вскоре счастливые жених и невеста обвенчались в маленькой хуторской церкви. О глубоких и искренних чувствах молодожёнов свидетельствует трогательное стихотворение, которое Константин Дмитриевич написал в год своей свадьбы, и посвятил супруге: «...Жизнь в душе моей проснулась, Призыву милому откликнулась она, \ Весельем сердце встрепенулось,\ И снова счастьем грудь полна...». Дочь Ушинского, Вера, писала в своих мемуарах о том, что отец всю жизнь глубоко любил и уважал свою жену. Надежда Семёновна была мудрой женщиной с сильным характером, прекрасной хозяйкой и матерью. Она подарила Константину Дмитриевичу шестерых детей — трёх сыновей и трёх дочерей.
Ушинский погрузился в отцовство. Он постоянно занимался с детьми — гулял, играл, читал. И в письмах к знакомым признавался, что очень счастлив. «Семья моя здорова; дети учатся хорошо и все добряки — чего же мне более? Самое спокойное из наслаждений — наслаждение семейным счастьем», — писал Константин Дмитриевич. Не секрет, что главный свой педагогический труд — хрестоматию «Родное слово» — Ушинский создал, вдохновляясь воспитанием собственных детей. У каждого из братьев и сестёр в семье Ушинских были свои обязанности по дому. Например, старшие девочки, Вера и Надя накрывали на стол. Вера отвечала за завтраки, и поэтому должна была вставать по утрам первой. Однако Константин Дмитриевич обычно поднимался ещё раньше; и часто, чтобы дать дочери как следует выспаться, выполнял работу за неё. По воскресным дням и праздникам Ушинские посещали храм — семья была верующей. И в своих трудах Константин Дмитриевич не раз подчёркивал важную воспитательную роль христианства. «Обряды нашей православной церкви имеют великое воспитательное влияние. Они обнимают детскую душу святым религиозным чувством, настраивают её на возвышенный лад», — писал он.
В декабре 1870 года Ушинский с сыновьями ездил в Крым, и на обратном пути сильно простудился. У него началось тяжёлое воспаление лёгких, оправиться от которого педагогу, увы, не удалось. В час его кончины рядом с Ушинским была вся его семья. Жена, Надежда Семёновна, читала супругу по его просьбе поэму Жуковского «Ундина». Когда чтение закончилось, Константин Дмитриевич позвал детей. Все вместе помолились. После молитвы Ушинский уснул. Во сне, в окружении самых близких и дорогих людей, он тихо отошёл ко Господу. Современные биографы Ушинского часто сетуют, что педагог оставил мало воспоминаний о своей личной жизни. Ему, погружённому в научную работу, попросту было не до мемуаров. Однако сохранилась фотография Константина Дмитриевича в кругу семьи — с супругой и детьми — её можно найти в открытом доступе. И она красноречиво свидетельствует о счастье Ушинского.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Апокалипсис — книга и иконография». Игумен Пантелеимон (Королев)
Поделиться
У нас в студии был настоятель Свято-Троицкого Данилова монастыря в Переславле-Залесском игумен Пантелеимон (Королев).
Разговор шел об опыте чтения Откровения Иоанна Богослова в Троицком соборе Данилова монастыря, на стенах которого изображены сцены из Апокалипсиса и как это помогает погрузиться в смыслы непростого, но удивительного текста.
Этой программой мы продолжаем цикл бесед о книге Откровение Иоанна Богослова, как этот Новозаветный текст, часто именуемый «Апокалипсис», воспринимается, толкуется, а также изображается в храмовой живописи.
Первая беседа с Кириллом Вахом и Вероникой Андросовой была посвящена фрескам Гурия Никитина в Переславле (эфир 21.10.2025)
Вторая беседа с Кириллом Вахом и Вероникой Андросовой была посвящена богословскому аспекту книги «Апокалипсис» (эфир 21.10.2025)
Третья беседа с Кириллом Вахом и Сергеем Кругликовым была посвящена влиянию «Апокалипсиса» на мировую культуру (эфир 22.10.2025)
Ведущий: Алексей Пичугин
Все выпуски программы Светлый вечер
Блаженная Валентина Минская (Валентина Фёдоровна Сулковская) и её семья - супруг и родные
Поделиться
Фото: Gionatan Rossi / Unsplash
В келье блаженной Валентины Минской, местночтимой святой Белорусской Православной Церкви, прямо над её кроватью висел образ Божьей Матери Владимирской. Подвижница часто и подолгу перед ним молилась. Жила она в конце 19-го — середине 20-го века. К блаженной за духовной поддержкой приходило тогда множество людей. И многим она рассказывала, как когда-то этой иконой родители благословили её на брак. Вспоминала и о своей семейной жизни — всегда с теплом и радостью. Между тем, жизнь эта была полна испытаний. Матушке Валентине и её супругу, Фёдору Васильевичу Сулковскому, довелось сполна испить горькую чашу гонений на Церковь и верующих.
Валентина была дочерью сельского священника. Семья жила в белорусской деревеньке Коски Станьковского уезда. Родители воспитали её в вере и благочестии. В 1912-м году, когда Валентине исполнилось 24, к ней посватался Фёдор Васильевич Сулковский, коллежский советник, чиновник Минского уездного правления. Он тоже происходил из духовенства, и был другом семьи. Поэтому, когда молодые пришли к родителям невесты за благословением, с радостью напутствовали их в семейную жизнь. Через несколько месяцев Валентина и Фёдор обвенчались. Сохранилась свадебная фотография. Валентина запечатлена на ней в белом платье с вышивкой; на голове у неё — диадема невесты. Рядом с нею — супруг, Фёдор Васильевич, в парадном чиновничьем мундире и форменной фуражке. Лица радостные, светлые, полные надежды.
Но не успели молодожёны толком наладить семейный быт, как началась Первая Мировая война. Фёдора Васильевича мобилизовали на Западный фронт. Ему предстояло заниматься вопросами тылового обеспечения действующих там армий. Валентина Фёдоровна вместе с ним отправилась к месту его службы — в белорусский город Оршу. Жить супругам пришлось в казарме.
Так прошло три года. В октябре 1917-го Сулковские узнали о том, что большевики совершили государственный переворот. Вскоре и в Белоруссии провозгласили советскую власть. Фёдор Васильевич, состоявший на службе у царского правительства, да к тому же сын священнослужителя, очень не нравился партийному руководству. Чтобы поменьше быть на виду, в 1919-м супруги вернулись в Коски. Занялись крестьянским трудом. Хозяйство у Сулковских было небольшим — только чтобы самим прокормиться. Когда в 20-х годах началась так называемая продразвёрстка — принудительное изъятие у крестьян продовольствия в пользу государства, им пришлось отдавать почти всё. Супруги с трудом выживали. И тем не менее, в 1931 году, во время коллективизации, их сочли зажиточными, «кулаками». Припомнили службу царю и происхождение Фёдора Васильевича. И... арестовали. Отправили в Мордовию, в Темлаг — Темниковский исправительно-трудовой лагерь. Без права переписки. Первую весточку от мужа Валентина получила только в 1933-м. Фёдор Васильевич сообщал, что его отпустили на вольное поселение в Астрахани. Радостная, Валентина Фёдоровна кинулась хлопотать о разрешении на выезд к мужу. Но не успела — буквально через несколько дней пришло известие о новом аресте. Фёдора Васильевича выслали на Дальний Восток.
Всего две весточки успела получить от него Валентина Фёдоровна. Сначала пришло письмо. «Как живёшь ты, моя дорогая Валюша? Напиши поскорее», — нежно обращался к ней муж. Она написала, собрала большую посылку. В ответ в июне 1933-го почта принесла в конверте короткую записку. На оборванном клочке бумаги — всего два слова, написанных явно второпях: «Благодарю. Прощай». Потом Валентина узнала, что это, по всей видимости, были предсмертные строки. Вероятно, только их и позволили написать мужу перед расстрелом.
После кончины супруга Валентина Фёдоровна слегла. 33 года, до самого конца своей жизни, провела она в постели. Но вместе с телесной немощью Господь послал ей духовную силу — дар молитвы и прозорливости. Во время Великой Отечественной войны к Валентине — так стали звать её люди — приходили за поддержкой женщины, у которых воевать ушли мужья и сыновья. Она молилась о их возвращении домой. И до последнего вздоха молилась об упокоении супруга, любовь к которому хранила. Все свои письма неизменно подписывала словами: «Вдова Фёдора Сулковского». В 2006-м году Валентина Фёдоровна была канонизирована Белорусской православной церковью как блаженная Валентина Минская.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
Алексей и Вера Окладниковы
Поделиться
Фото: Eugene Lazovsky / Unsplash
Археолог, историк и этнограф, исследователь первобытной культуры академик Алексей Павлович Окладников, говорил, что рядом с ним, как ангел-хранитель, всегда была любовь. К глубинам истории человечества, которые он открывал для новых поколений. И к той, которая на протяжении почти всей жизни разделяла с ним радость этих открытий — супруге Вере Дмитриевне Запорожской.
Они встретились в родном для обоих городе Иркутске, совсем ещё молодыми людьми. В 1928-м Алексей пришёл работать в Иркутский краеведческий музей. Его назначили заведующим этнографическим отделом. А спустя три года в музее появилась Вера. Выпускница иркутского художественного училища, она стала работать в картинной галерее и вскоре её возглавила. Алексей тогда исследовал так называемые Шишкинские писаницы — памятник наскальной живописи, расположенный неподалёку от Иркутска, на берегу реки Лены. К Вере как к специалисту с художественным образованием, он обратился тогда за консультацией. Они встречались, внимательно рассматривали фотографии наскальных рисунков, которые приносил Алексей, с интересом их обсуждали. В этих научных дискуссиях зародилось чувство. В 1932-м году Вера и Алексей поженились.
Медовый месяц молодожёнов прошёл... в археологическом походе. Это была необычная экспедиция — только для них двоих. Вера и Алексей отправились в Якутию. На небольшой вёсельной лодке они проплыли вниз по течению реки Лены несколько тысяч километров! Шли сквозь туманы, дожди, тучи комаров. Не каждая женщина отважилась бы на такое путешествие. Но Вера проявила себя как стойкая и преданная помощница своего супруга. Она обеспечивала полевой быт, делала зарисовки и фотографии, вела походный дневник. «Я понял тогда, что Вера для меня — всё», — вспоминал Алексей Павлович Окладников. Таких экспедиций в их жизни было потом ещё немало: трудных, опасных. Сохранились фотографии, на которых Вера и Алексей — уставшие, в запылённых стоптанных сапогах, но счастливые оттого, что вместе. Вместе были они высоко в горах узбекского Гиссарского хребта. Вместе обнаружили в сибирской деревне Буреть уникальный артефакт — древнюю костяную женскую фигурку, которую назвали «палеолитическая Венера». А во время арктической экспедиции, корабль, который должен был забрать их в назначенное время, опоздал. Супруги десять дней провели во льдах, едва не погибнув от голода. В разгар богоборческих 1930-х Алексей Павлович и Вера Дмитриевна совместными усилиями отстояли, спасли от уничтожения старинный Иркутский Знаменский монастырь. Власти хотели снести святыню и устроить на её месте аэродром.
11 длительных и сложных экспедиций прошла Вера Дмитриевна бок о бок с супругом. А в 1951-м году у Окладниковых родилась дочь Лена. Вера Дмитриевна не могла больше сопровождать мужа. Алексей Павлович стал ездить на раскопки с учениками.
В 1959-м году Вера Дмитриевна издала монографию «Петроглифы средней Лены» — научную работу о наскальных рисунках, которые они открывали вместе с мужем. Один из экземпляров она подписала на память супругу: «Эту книгу, Алёша, дарю тебе — твоему неиссякаемому творческому пламени, блестящей мысли и дерзаниям. Всё, что было сделано мною в археологии, всё сделано только для тебя». О научных открытиях и жизни Алексея Павловича и Веры Дмитриевны Окладниковых их дочь Елена в 2012 году опубликовала небольшую биографическую повесть «Охотник за ветрами отшумевших времён». В ней она рассказала, что родителей связывало глубокое взаимное чувство любви и уважения. Для всех, кто их знал, они были примером беспредельной преданности друг другу и общему делу.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
