Поделиться
У нас в гостях была президент общественного Фонда Святого Апостола Павла, первый пресс-секретарь Бориса Николаевича Ельцина Валентина Ланцева.
Мы говорили с нашей гостьей о её пути к вере, о том, почему она решила для себя уйти из политики, где добилась больших высот, и как пришла к тому, что стала руководить благотворительным фондом и активно помогать людям в Сирии. Валентина рассказала о новом проекте «Рождество Христово в Сирии», и каким образом она собирает и отправляет сирийским детям рождественские подарки. Наша собеседница поделилась, в какой поддержке нуждается фонд на данный момент, и как можно помочь.
Ведущие: Игорь Цуканов, Кира Лаврентьева
И. Цуканов
– Добрый вечер, дорогие друзья, это «Вечер воскресенья» на радио «Вера». У микрофона моя коллега Кира Лаврентьева...
К. Лаврентьева
– Добрый вечер
И. Цуканов
– Меня зовут Игорь Цуканов. И, как обычно в воскресенье, мы говорим с нашими гостями на тему: христианин и общество – о том, как человек, который узнал Христа, встретился со Христом, может послужить другим людям и чему он сам может научиться от других людей. И сегодня у нас замечательный гость или, лучше сказать, гостья – Валентина Алексеевна Ланцева, президент Общественного фонда святого Апостола Павла, который очень активно работает в Сирии и очень много делает для людей, которые там живут и которые там страдают от военных действий, от действий боевиков. Валентина Алексеевна, добрый вечер.
В. Ланцева
– Добрый вечер.
И. Цуканов
– Наверное, нужно сразу сказать нашим слушателям, что Валентина Алексеевна не всегда занималась фондом святого Апостола Павла. А лучше сказать, что ну сколько – это лет двадцать, да, наверное, этот фонд существует?
В. Ланцева
– Нет, фонд создан в 2004 году.
И. Цуканов
– Чуть меньше.
В. Ланцева
– Вот с 2005 года я сначала была вице-президентом этого фонда, а через несколько лет вот так получилось, что было предвестие войны в Сирии, и наш товарищ, сириец, он ушел в бизнес, а фондом, что называется, пришлось мне заниматься – вот двенадцать лет.
И. Цуканов
– Ну я-то хотел сказать, что вот в конце 80-х еще, да, и в 90-е годы, в начале 90-х Валентина Алексеевна очень плотно сотрудничала с Борисом Николаевичем Ельциным.
В. Ланцева
– Ну почему плотно? Прямо рядышком.
И. Цуканов
– Рядышком, да, были его, ну можно сказать, пресс-секретарем.
В. Ланцева
– За что меня очень сильно потом ругают. А я никогда не жалею о том, что, как профессионал, делала свое дело честно и, мне кажется, умно. Потому что тогда, когда было уже, стало понятно, что я не понимаю, что происходит, а произошло это довольно быстро, я просто ушла, ушла в никуда. Не заработав ни миллионов, ни почестей, никаких кресел – это нормально.
И. Цуканов
– Мы об этом обязательно поговорим и вспомним. Но, наверное, все-таки хотелось для начала спросить вас о фонде, чтобы вы как-то его представили и рассказали, вот как получилось, что вы занялись вот Сирией, как вообще в вашу жизнь вошла Сирия?
В. Ланцева
– Вы знаете, вот Сирия – это какой-то отдельный, может быть, даже отчетный, наверное, кусок моей жизни. Потому что, вы знаете, вот вы сразу начали с Ельцина, а ведь до Ельцина-то еще была целая жизнь. В журналистику я прискакала в 16 лет – я поступила 16-летней девчонкой в Воронежский университет. Ну тогда не было журфака, было только отделение филфак, а отделение журналистики. Потом в восемнадцать, через два года, выскочила замуж, убежала в Казахстан. В Казахстане уже закончила единственный профильный филологический как бы факультет – это пединститута. И уже в 23 года меня, в 22 года я попала на телевидение, и там в 23 года была редактором общественно-политического вещания. И всю жизнь я с журналистикой. А потом и в журналистике, наверное, ну так потихонечку, таких, знаете, звезд с небес, что называется, не ловила, они ко мне не падали в руки, но я была знакома со многими удивительными, красивыми, значимыми в моей жизни людьми. Я была знакома с Динмухамед Ахмедовичем Кунаевым, работала с Нурсултан Абишевичем Назарбаевым. И в то же время я любила и вела передачи такого толка: «Рабочая гвардия» – я помню даже фамилии тех людей, с которыми я занималась. И была у меня еще одна передача любимая – называлась «Почта телевидения». Так вот в этой «Почте телевидения» мы людей защищали, мы защищали, бросались им на помощь. А так как раньше телевидение было всегда и каждый день только в прямом эфире, то представляете, эти передачи, они практически собирали население. Так вот иногда мне приходилось, а ездили мы ну не только ездили, да не было у нас никого машины, ездили мы в автобусах, в трамваях. И очень часто, когда подходили люди и говорили: «спасибо тебе, дочка», или там: «спасибо тебе, что там...» – думаю: откуда? я их не знаю. «Я смотрела передачу, правильно ты его». Не то что я правильно, а была политика такая. Телевидение тогда, все-таки мы очень много работали над темами и справедливости, и человеческого отношения, уважительного человеческого отношения. Вот это во мне родило, наверное, мама отец, бабушки мои, которые были монахинями. У меня даже в одной из, будем говорить так, линий даже был очень один известный в нашей Церкви монах, ну я не буду говорить, имя Владимир – митрополит Владимир, он сейчас на покое. Котляров, да. Моя мама из рода Котляровых, так вот у них было много таких «поповин» и «поповичей». И это, несмотря на то что и комсомольцами мы были, и пионерами были, и активными, были просто активными гражданами. И я думаю, что это не помешало мне потом не только работать, но и просто абсолютно осознанно в какой-то момент понимать, что вот то что мы называем информацией, и сейчас называем, сейчас уже, собственно, и Петром Гаряевым это как бы показано, доказано, что информация это основа системы человека, его взаимоотношений в мире, то есть это и есть душа. Вот как можно отдать душу... Вот телевидение, кстати, особенно радио – на радио не соврешь, на радио всё услышат, на радио всё поймут, кто с тобой говорит. А знаете, почему? Потому что на самом деле даже не только голосом, но и душой своей человек в пространстве воспринимает другого. И вот когда сейчас я говорю... Да, что случилось со мной. Со мной случилось то, что в 93-м году я, мирно или немирно распрощавшись с командой Бориса Николаевича, я поняла, что мне там не место, и в лучшем случае меня просто или выкинут, или ну как, опозорят. Знаете, почему? Потому что там не только в команде уже правил и что-то делал сам Борис Николаевич, но было очень сильно вот это активное, бывшее активное, будем говорить так, партийное приближение и руководство, и они чужаков на дух не хотели...
И. Цуканов
– Воспринимать.
В. Ланцева
– И я в 93-м году, да, за три дня до инаугурации – мы победили. За три дня до инаугурации я к Борису Николаевичу пришла, сказала: «Борис Николаевич, поздравляю, хорошо, но я ухожу». Он не понял. Я сидела на другом там краешке его огромного стола, он не понял, оперся руками о крышку этого стола и так даже как бы сполз под стол, говорит: «Не понял, не понял... Мы победили, мы сейчас...» А что мы сейчас? Команды не было, приходили, начинали уже в это время, когда он был председателем Верховного совета, приходили люди из команды Горбачева – человека, которого он хотел победить, у которого он хотел взять эту власть. Ну взял, а дальше что? И я осталась в Верховном совете. А потом, через некоторое время, знаете, что произошло... Кстати, на мне столько грехов. Еще один из моих грехов – так это то, что я привела и Хасбулатова Борису Николаевичу. Он ведь был знаком нам – мы же журналисты, а он работал тогда, очень выделялся, работал тогда в Плехановском институте, и такой весь прогрессивный. Ну вот через друзей познакомились, и вот он: я буду, я знаю, я вот обещаю, я буду... Ну познакомили. Ну а потом вот октябрь...
И. Цуканов
– 93-го.
В. Ланцева
– 93-го. Я уже не работала. Хасбулатов, посмотрев на мою независимую позицию – постоянно и там, где я могла сказать и «нет» – очень часто это говорила, я к этому времени уже научилась это делать. И он меня просто не сократил, а подставил. Он привел на мое место других людей, а я уже работала – не работала, а себя спасала. Была такая Академия народного хозяйства на Вернадского, и я туда сунулась, думаю: дай я это время проведу не без пользы. Кстати, все равно так и не защитилась. Потому что меня позвал Нурсултан Абишевич в Казахстан, и мы создали тогда, под идею Евразийского союза и понимания смысла Евразии, создали тогда первое информационное агентство «Евразия». Видите, сколько много было еще до того.
И. Цуканов
– Целая жизнь, да.
К. Лаврентьева
– Ну а в 93-м году, когда исполнила я, честно говоря, когда уже пришла и сказала: ну, Нурсултан Абишевич, вот посмотрите, вы говорили, что мне говорили: Валентина, вот Карл Маркс придумал слово «коммунизм» – полмира заразились этим. А я говорю: чем вы хотите заразить? А он говорит: Евразией. Евразийское содружество будет здесь. Вот понравилось, слово хорошее. Хотя я знала и Сашу Дугина, я знала, что они по-разному понимают смысл. Он говорит: вот нам бы так, чтобы мы вот вместе, вот мы то-то... Хотя что вместе? Еще только как идея была. И было такое задание: вот Евразия, из какой-то, вот просто из смысла превратить в очевидное что-то очень хорошее на этом пространстве. Ну вот, семь лет прошло, в 2000 году говорю: ну что там обещал, смотрите: все вокзалы, все базары, все банки носят имя «Евразия» – хватит? Он говорит: хватит. И отпустил. И в 2000 году я вернулась в Москву. Хотя у нас в Москве, собственно, на улице Правды и был офис, мы здесь, собственно, работали, и Евразия... В общем, много чего хорошего сделала, поверьте мне, вот здесь вот я точно вам говорю, сделали мы тогда много хорошего. Очень много хорошего, для того чтобы наши, разбежавшиеся уже тогда, республики каким-то образом в какой-то связке все-таки с Евразийским союзом остались, да. Ну вот 2000 год – я счастливая, свободная, немножко денежек заработали. Ну что делать? И тут семья – брошенная семья у меня, нищая. Ну что, решили бизнесом заняться – сын решил бизнесом заняться, мы все, сестры, решили ему помогать. Где-то купили драный-драный цех там, в Воронежской области. Я просто зачем – потому что это все мы прошли то, что прошло все наше население. Ну и что? Ну и начали – 2003 год, начали что-то... Нет, раньше. И, в общем, короче, конечно же, у нас все это отняли, как мы его более-менее сделали. Был губернатор, был вице-губернатор, им все это понравилось – все как у всех, которые прожили вот эту жизнь. Теперь подхожу – 2005 год, 2004-й. Моя подруга говорит: нас приглашает посол Сирии, наши друзья. Я говорю: да не пойду я, Сирию я не видела, идите вы. – Нет, там, ты знаешь, там Варенников. –О, Варенников? – Да, Варенников. Ну как же, это единственный человек, который не согласился после того, как разбомбили тогда Белый дом, не согласился, не пошел ни на какую амнистию, он доказал, он единственный из всех этих, будем говорить так. Я не знаю, кто они, до сих пор не могу определиться, врать не буду. Потому что лично знала и Руцкого Сашу, и ну Хасбулатова тем более, многие там ребята были. Я только сожалею о том, что и я там не была, не в самом здании, а возле этого здания. Почему, потому что погибли все, кто пришел защищать Белый дом тогда. Люди, которые были в Белом доме, никто из них не пострадал. Может быть, только морально, я говорила потом с Олегом Румянцевым – вы помните эту личность, человек, который делал один из вариантов нашей Конституции, прямо вот параллельно с Сергеем Шахраем. И вот он говорил: Валя, это было безобразие. И я верю ему, что да, допускали себе и военные, и те, кто охранял тогда этот Белый дом, допускали себе непотребное. Ну и вот, и вот 2005 год приходит, уже все, год прошел после того, как состоялось, собственно, представление вот этого нового фонда. Оказывается, годом раньше два патриарха – Антиохийский патриарх, любимец мой, патриарх, блаженнейший Игнатий и патриарх Алексий, они –старцы, провидцы, они, предполагая, зная, что на Востоке, на Ближнем Востоке что-то готовится такое, они создали вот такой удивительный фонд. Какой он – это региональный общественный фонд «Духовное наследие святого Апостола Павла». Ну а Павел, вы сами знаете, это апостол нас, язычников, что называется.
К. Лаврентьева
– «Вечер воскресенья» на радио «Вера», уважаемые радиослушатели. У нас в гостях Валентина Алексеевна Ланцева, президент Общественного фонда святого Апостола Павла. Первый пресс-секретарь Бориса Николаевича Ельцина, до событий октября 93-го года работала зам руководителя пресс-центра Верховного совета Российской Федерации и затем возглавила пресс-службу аппарата Федерального собрания. Валентина Алексеевна, мы сейчас вернемся к вашему повествованию, вот буквально через минуту, я задам только один вопрос...
В. Ланцева
– Я знаю, вы даже не волнуйтесь.
К. Лаврентьева
– Как в этом во всем замесе политическом вы успели, умудрились стать христианкой? Вот у меня сейчас только одно мелькает в голове.
В. Ланцева
– Да очень просто. Ведь на самом деле христиане православные – это православие – это «правда-славие» – правду, понимаете. Вот это какая-то даже не война, а вот это вот тяга к тому, что ты должен, ты не должен, а ты ну не имеешь права быть подлым, не имеешь права, понимаете, ну просто... Помните, наши бабушки говорили, иногда даже ругались, так: «ой, иезуит!» – то есть ну вот это даже бытовое, вот это вот родное, бытовое, то что вот и очень на всех уровнях – на уровнях выживания, на уровнях почитания, на уровне обожания, на уровне молитвы – наши бабушки постоянно прививали какое-то чувство, что без Бога нет жизни. Кем бы ты ни был. Ой, да я помню, у нас в Павлодаре, где я работала, моя подруга была вторым секретарем горкома – Тамара Стоянова. И как Пасха – у нее мама верующая была, а она – секретарь по идеологии. И говорит: пойдешь в церковь? Пойду. Она говорит: потому что там же будут вот эти, завтра же они напишут целые списки, кто там был, а ты хоть спокойно помолишься. Понимаете, даже так, если были какие-то люди при службе, и они все равно верили. А я – ну какая служба? Я даже коммунистом не была, извините меня, пожалуйста. Ну верили. Я помню, как бабушка весной, очень рано в апреле приезжала и говорила: «Марина (моей маме), дай свою Валю», – а мне там пять лет. «Дай свою Валю. – А что такое? – Да мы сегодня семечку будем сажать». Так вот, знаете, подсолнечник. А я тогда не понимала, она мне потом рассказывала. Она сказала: «Дорогая моя, у тебя душа чистая и рука добрая, плодовитая – вот Бог это и примет». Представляете? Четырехлетнему, пятилетнему ребенку скажи. И потом подходит к этому полюшку распаханному, говорит: «Валюшка, сунь эти семена». – даст мне в ладошку там десять этих самых зернышек. И дальше пошли. Я не знаю, как они полгектара засаживали, с чем? С именем Божиим, с верой в то что вот без Него даже и ничего нельзя посадить. Поэтому этот вопрос: как пришла – не знаю, я, наверное, там всегда была, в этой вере. Ну что, да, меня, правда, одно время меня приняли и в кандидаты партии – это здесь уже, в Московском университете, я была активная. И вы знаете, вот подхожу к самому важному для меня сейчас моменту: как что, как началось все. А началось с того, что я попала вместе с командой и вместе с Варенниковым Валентином Ивановичем, попадаем мы сразу на событие – это открытие памятника Александра Иулиановича Рукавишникова в Маалюле: «Спас в силах». Это был первый вариант, которые одобрили наши два патриарха, и он должен был установлен потом в таком большом формате в Сирии. Боже, сколько было народу. Знаете, в Маалюле, вот в этом небольшом местечке, святынечке, где практически которая прославила, по сути, Маалюлю, прославила святая равноапостольная Фекла, там в ее честь монастырь.
И. Цуканов
– Ученица апостола Павла.
В. Ланцева
– И вы знаете, там на протяжении нескольких километров, если подъедешь к горам, там есть над ручьем такой мостик. И нужно с мостика по ступенечкам к ручью спуститься, и начинается, ты подходишь к горе. И вход там сейчас – ну все-таки две тысячи лет этому событию – и вход этот немножко расширяется, ну как бы, может, три-четыре человека в рядочек пройти. А потом он сужается настолько, что там может пройти только один человек. И это оказалось, это место, где вот теперь уже немногим менее, чем две тысячи лет тому назад, ученица апостола Павла, Фекла – она, по сути, дочь зажиточного грамотного человека, который хотел выдать ее там тоже за какого-то богатого своего, я не знаю, римлянина, не знаю, кто это был. И вот она убегала, потому что наслушалась речей Павла, и убегала от своего отца и своего окружения. И когда ее догоняли уже, собственно, в доспехах конники, она подбежала к этой скале, а дальше деться некуда – только сдаваться. Она взмолилась и сказала: «Господи, я в Тебя верю, я Тебе верю, спаси меня!» Скала расступилась так, что на протяжении многих километров изгибами она вела только так, чтобы пропустить эту одну маленькую, хрупкую девушку. Но никак не конников в доспехах и никак не мужчин, представляете. Потом со временем, конечно, ну две тысячи лет – и грозы, бури, и всякие атмосферные явления, конечно, иногда сделали это и полянками там. Удивительно красивое место. И вот, представляете, мы попадаем вот такой своей делегацией, приехали ставить памятник Спасителю в Маалюлю, и попадаем на встречу к Антиохийскому патриарху. Тогда ему было – в 2005-м, это ему было 84 что ли года. В общем, когда он ушел, ему было 92 года. И я слушала этого человека – я опытный журналист, уже не маленькая девочка, мне за сорок лет – я открывала глаза, и просто его деликатность, его понимание нас, его любовь какая-то невысказанная. А вот мы разговаривали после этой встречи, мы разговаривали глазами. Вот иногда я просто скажу: да? А он мне так... Он научил меня обращаться, правильно общаться с духовными лицами. Своим сухим пальчиком таким, знаете, тоненький такой, как вот, я не знаю, он так прислонялся аккуратно к моему плечу и говорил... А, да, я перед этим: Ваше блаженнейшее... – пока все титулы эти все скажешь – мама! А он говорил, вот так тихонечко к плечу и говорил: «Ты – Валя, я (показывал на свое плечо) – абуна». То есть ты Валя, а я – отец. Вот это почтение и, знаете, доверие, которое он нам оказал, Антиохийский патриарх (кстати, за его плечами уже было тридцать восемь лет служения в Антиохийской Церкви патриархом), вот они заинтересовали меня сначала в людях, с которыми я познакомилась. Ну это моя беда – я люблю людей. А потом, когда я приезжала в Дамаск и говорила: «Абуна, я вот хотела посмотреть вот там такой монастырь, туда». Он говорил: «Да, конечно. Но сначала тебе надо тоже, ты еще посмотри мою библиотеку». Мама моя! Библиотеку патриарха Антиохийского! Меня отвозили в Сиднайя и показывали его патриаршую библиотеку. И я прилетала туда на четыре дня и оставалась на сорок дней. Я была в пыли потом, я говорила: «Абуна, ну там так пыльно, почему там, где вот это книги, они...» А он говорил: «Валя, рук не хватает, средств не хватает, но не в этом дело. Ты знаешь, ты же туда прямо под потолок-то не лазь, ты смотри вот там, где, успевай». Он познакомил меня с личным своим библиотекарем, это человек стал потом членом нашего фонда. В общем, у меня началась жизнь та, которой у меня здесь в России уже не было – интересная жизнь. Здесь я оказалась отверженной той властью, которую привела к власти, а там я оказалась в ласковых руках вот этой Антиохийской власти, которая не требовала, а просто говорила: смотри, учись. А чему учиться? А вот всему. Потому что на самом деле колыбель христианства, именно нашего христианства, православия, она там.
И. Цуканов
– В Антиохии ученики впервые стали называться христианами, как говорится в Книге Деяний Апостольских.
В. Ланцева
– Да, конечно. Причем апостола Павла.
И. Цуканов
– Да. Это «Вечер воскресенья» на радио «Вера». Сегодня наш разговор с Валентиной Алексеевной Ланцевой, президентом Общественного фонда святого Апостола Павла. У микрофона моя коллега Кира Лаврентьева. И меня зовут Игорь Цуканов. И мы вернемся в студию буквально через несколько секунд, пожалуйста, не переключайтесь.
К. Лаврентьева
– Еще раз здравствуйте, уважаемые радиослушатели. «Вечер воскресенья» на радио «Вера». В этом часе с нами Валентина Алексеевна Ланцева, президент Общественного фонда святого Апостола Павла. В прошлом была пресс-секретарем Борис Николаевича Ельцина и руководила пресс-центром Верхового совета Российской Федерации и пресс-службой аппарата Федерального собрания. В общем, во всем политическом вот этом вот супе Валентина Алексеевна в свое время активно участвовала, но...
В. Ланцева
– Сама его варила,
К. Лаврентьева
– Да, сама варила, но в итоге по внутренним принципам оттуда и удалилась, как мы говорили в первой части нашей программы.
В. Ланцева
– Убежала. Хорошо, что голову еще унесла.
И. Цуканов
– Валентина Алексеевна, вот если вернуться в этот 93-й, скажем, год. Ведь у вас действительно была очень хорошая такая связка с Борисом Николаевичем. И что вот удивительно, насколько я понимаю (может быть, я ошибаюсь, но вы тогда меня поправьте), вам удалось ну уйти, когда, как вы сказали, вы почувствовали, что окружение президента, оно уже вас, ну как бы так сказать, ну выдавливает в каком-то смысле...
В. Ланцева
– Игнорировало молча.
К. Лаврентьева
– Игнорирует. Вам удалось так уйти, чтобы, в общем, ни с кем не поссориться.
В. Ланцева
– Да напрасно так думаете.
К. Лаврентьева
– Все-таки были какие-то ссоры, да?
В. Ланцева
– Вы знаете, есть война горячая, открытая – то, чего я не допустила. А есть война вот такая же, как сейчас в Сирии ведется – тихая, подлая. Понимаете меня, да? Почему я тогда ушла из власти. Это была ночь, расстрельная ночь Белого дома. У меня, хотя я и не осталась работать в команде Ельцина, потому что на самом деле я уже многим его словам не доверяла. И вот я вернулась из Казахстана и ехала как раз из Внуково на хорошей машине, меня встретили друзья, я ехала по Дмитровке. И в это время было такое «Открытое радио», и была такая журналистка Оля – Ольга, по-моему, Василенко. И она говорит, а я уже знала, прилетела, потому что события, вот они были уже, наступили. И она говорит, что сейчас из Белого дома к журналистам обратился Александр Руцкой и призвал летчиков бомбить Кремль. Ну я, донская душа, воронежская девушка, как я могла реагировать? Я водителю говорю: разворачивайся, поедем в Кремль. Он говорит: какой Кремль? Поехали. А сама думаю: ах ты, гад, ты устроил! Кремль он будет бомбить! Ах ты, зараза! Чисто по-человечески, вот чисто, знаете, как человек к человеку, думаю: ну что ж ты делаешь? Ведь сейчас в такой вот период, не возбуждать ненависть надо, а усмириться, подумать. Тем более что перед этим уже и патриарх наш Алексий II в Свято-Даниловом монастыре вел переговоры и с теми, и с другими, понимаете. Ну и водитель, не зная, что делать, везет меня в Кремль. Вы не поверите – совершенно спокойные улицы, там даже в то время даже таких столпотворений автомобильных не было.
И. Цуканов
– Не было, да.
В. Ланцева
– Мы спокойно подъезжаем к Кремлю. Вы не поверите. Да, еще скажу одну деталь: мы как-то так интересно, я ушла, да, но бывший помощник Бориса Николаевича, Лев Евгеньевич Суханов, он каждый год, потому что доверия я не потеряла самого Ельцина и у самого близкого окружения, потому что они видели, как я работаю, на кого я работаю. Вы не поверите, моя беда в том, даже не беда, а вот по нынешним, так сказать, вот понятиям, что у меня был один человек, которому я доверяла, и на него работала – это был Ельцин. И еще я работала на журналистов. Потому что я понимала, что только журналисты, и только его обещания рабочему люду, крестьянам, что мы будем жить в другой стране, что мы будем по справедливости – вот это его тогда и привело к власти на самом деле. Журналисты и, конечно, население, которое поверило Ельцину. Ведь Горбачев – жалко мне этого человека, жаль, потому что, видите, сколько сейчас открывается информации, которую мы тогда не знали. А Борис Николаевич был харизматичен, он был здоровый, красивый, летал, что называется, на рейсовых самолетах, что для меня это был вообще гроб с музыкой, кошмар, нужно было высаживать, да и высаживали людей, чтобы взять прессу и сопровождать его в поездках в этих. Ой, как вспомню эти годы – это было что-то, это было фантастически нереально и ужасно, и прекрасно одновременно. Так вот что получилось в ту ночь: я вытащила из кармана своего пропуск, который мне давали каждый год для прохода в Кремль. И там, на этом пропуске – ну сейчас те которые люди ходят в Кремль, они знают, – там стоят всякие совершенно разные звездочки, табуреточки, колечки, окошки и все остальное – это вот все, что можно было в Кремле, даже и подняться по президентскому лифту, у меня на этом маленьком таком, чуть больше обыкновенной визитки, клочке бумаги было проставлено. И я спокойно подошла, оставила, сказала водителю: уезжай, довези, пожалуйста, только вот из аэропорта по этому адресу, довези, пожалуйста, на Дубнинскую, где я сейчас живу, мои вещи. Вы поверите – я вошла туда, в этот Кремль, и увидела, что на самом деле самого Бориса Николаевича там нет, помощников его нет – тишь, гладь, Божия благодать. Там толпились у ворот наши депутаты, зам министра по здравоохранению Денисенко, не помню уже ее фамилию, был такой батюшка-расстрига, как же его фамилия, уже забыла...
К. Лаврентьева
– Ну сейчас уже.
В. Ланцева
– Глеб Якунин, ну конечно, и правозащитник. Вот они стояли, прижались где-то возле стеночки. И когда я подъехала и уже хотела к воротам подходить, а батюшка Глеб мне: идите сюда. Я говорю: что? Не пойму, что. Подхожу ближе, а он говорит: Валентина Алексеевна, пусть нас пропустят. Я говорю: хорошо, я скажу, а вас не пропускают? Он: нет, нас как депутатов не пропускают. Зашла в Кремль, знала, что руководителем по чрезвычайному положению назначен Филатов, знаете, Сергей. А заместителем у него был Слава Волков –удивительный человек – чистый, честный. Ну и вот, короче, захожу к Филатову, там сидит Миша Полторанин, потом вот этот человек, который очень полный был, сейчас он стройный, в Госдуме человек, который финансами все время...
И. Цуканов
– Павлов.
В. Ланцева
– Нет, Павлов – это отдельно. Миша, потом Бурбулис Гена, потом Филатов, и вот этот человек – вспомню – скажу. И вы знаете, я спрашиваю: где Ельцин? Филатов, такой расстроенный, говорит: не знаем, сейчас должен подъехать, все будет, все это самое... Ну а как, что, чего? И тут Бурбулис одумался, и он не понимает, почему я-то здесь, в Кремле. Я поняла, что и здесь мне не место, развернулась и пошла к Славе. Пришла к Славе и сказала: Слава, я буду в твоей приемной. Он говорит: давайте. И вот я ночь эту провела в приемной, потому что у меня была связь тогда со многими журналистами, которые работали в Белом доме, понимаете. Была не только информация, но и такое желание, такая потребность в том, чтобы они не погибли, мы даже ориентировали друг друга.
К. Лаврентьева
– «Вечер воскресенья» на радио «Вера», уважаемые радиослушатели. В этом часе с нами Валентина Алексеевна Ланцева, президент Общественного фонда святого Апостола Павла. Да, Валентина Алексеевна, и как вы в итоге подошли к тому, чтобы заняться фондом непосредственно?
В. Ланцева
– Да очень просто. Когда человек не знает, не видит, не чувствует, он и не любит. А когда человек приближается... Вот представьте себе: где была я, и где эта Антиохийская Церковь, где эти монастыри, где никогда не прерывалась именно вера, ни на государственном, ну ни на каком уровне? Вы знаете, что вообще в Сирии, я не могу сказать, все сто процентов, но мне кажется, что все-таки очень близко, это верующие люди. Это верующие люди, это опять же христиане, мусульмане. Там есть ну мусульмане разных толков и разных, собственно, там и шииты, и алавиты. Там есть люди, которые мне свою веру показали вот буквально, я там сколько лет, а показали буквально и рассказали четыре, три года тому назад. У них любопытная тоже своя книга – книга мудрости, и тоже показали эту книгу даже, понимаете. Они даже ближе к нам, к христианам, чем к мусульманам – друзы. Они располагаются на самом юге Сирии, недалеко от Голанских высот – это провинция Аль-Сувейда, и там у них есть такая удивительная черная гора. А на горе, на самой вершине – это вот гора из базальта, вулканической породы, такие черные-черные горы, и на самой вершине горы, когда туда поднимаешься, там стоит удивительно белоснежное задние. Там никаких наверший нет, никаких этих нет как бы колоколенок или еще чего-то там, как у мусульман, опять же кресты, минарет. Нет, вот такое, вот там они показали мне свою святыню – это просто книга, книга мудрости, завернутая в несколько покрывал, одеял. Вот четыре покрывала они передо мной раскрыли – а дальше было нельзя, потому что это для посвященных. То есть, вы понимаете, вот Сирия – это страна, которая вера для нее, она как дыхание, как сама жизнь. И вот посмотрите, сколько пришлось этой Сирии пережить и прожить тяжелых моментов. Вот даже в наше время, когда эту страну, где никогда сосед у соседа не спрашивал, какой он веры, во что они хотели превратить – вот это безобразие, это дикость – в религиозную войну. Вот вы спросили, откуда это теперь, я не скажу, понимание, потому что да, понимание, я не скажу, что какая-то фанатическая такая вот потребность в том, чтобы находиться вот в сфере только верующих – нет. Это уважение к вере и к верующим людям. Потому что ни одна, повторяю, религия, она не кровожадная, она добрая. Другое дело, что ее в своих целях – в целях собственной наживы, в целях прихода к власти, в целях, как это получилось в Сирии – в целях подкупа некоторых людей, особенно вот там, где эти муллы. Все же началось в Сирии с того, что недовольные властью, Башаром Асадом, особенно его отцом, Хафезом, вот эти старые враги, они начинали в мечетях через мулл подготавливать эти события. И подготавливали они их с помощью денег, доллара, который вошел туда еще с пятидесятых лет, представляете, закладывали вот то, что сейчас творится в Сирии. Я полюбила эту страну, и только через любовь к Сирии я полюбила, не то что полюбила, а поняла всем сердцем, всей своей душой, какая же я счастливая, какие счастливые мои дети, внуки, что они родились в России. Потому что в России вот то что называют верой, то что называют, понимаете, в нас это, мне кажется, в русских, в России это заложено в самой душе – вот мы рождаемся, и наша душа, она сразу христианка на этой земле. Почему, потому что ну земля здесь такая, воздух здесь такой, реки здесь такие, леса здесь такие –здесь все такое. И вот через это понимание я совершенно четко понимаю, зачем я занимаюсь благотворительностью. Я занимаюсь благотворительностью как вот, как вот говорят: а зачем ты воевал? А чтобы жить среди своих, понимаете. Вот я познакомилась, и мы сейчас дружим с силами спецопераций, дружим с военными. Потому что военные как-то к нам обращаются – мы бабушки, а они молодые люди – вот для нас это защита и сила. И мы работаем сейчас, последние две поездки я совершала с помощью Министерства обороны, мы летали через Хмеймим, потому что полететь-то в этом году невозможно. Я последний раз оттуда гражданской авиацией, бортом прилетела 15 марта...
И. Цуканов
– И все.
В. Ланцева
– И все – закрыта Сирия. А лететь надо, а программы выполнять надо. Сейчас вот детям к Рождеству подарки везти надо. Потому что у нас, мы – шестой год вот будет, пять лет мы, еще до того, как пришла наша армия, вот открыли Хмеймим, мы уже начали тогда, когда 80 процентов было занято этими террористами, мы открыли тогда такую программу: «Рождество Христово в Сирии». И каждый год возим туда детишкам, особенно стараемся в те провинции, в те места, где никто кроме нас их не повезет. Почему кроме нас никто не повезет? Потому что это слишком небольшие поселения для воинских наших подразделений, понимаете, да. Это теперь уже, тогда нас еще как армии, как России не присутствовали. Присутствовали вот мы, еще небольшие такие какие-то. И вы знаете, нас ждут и там нам надо туда приехать, обнять своих матушек, обнять нашего уважаемого Антиохийского патриарха. Но самое главное, вы знаете, прийти туда, где девочки эти... Десять лет войне, ведь 18 марта следующего года будет ровно десять лет, как идут эти военные события. А девочки уже выросли. Они нам приносят своих ребятишек уже, дают в руки подержать, представляете. Вот сейчас я надеюсь, что на нашу просьбу отправить наш груз – всего лишь три с половиной тонны, а что это – это детские носочки, детские шарфики, шапочки, это подарки. Вот такие, знаете, новогодние подарки, вот кулечки такие, вот там Дед Мороз, а кое-где написано и «С Рождеством Христовым!», вот это книжки с раскрасками. Мы еще сделали книжки, сказки –наша подруга написала, перевели еще на сирийский язык. И теперь будет на одной странице на русском и на арабском языке с картинками. Да как же хорошо: они откроют, прочитают – и им приятно. А нам важно. Я вот все время смеялась, говорила друзьям сирийским: да ну, говорите, вы нас любите, уважаете, а все еще у вас первый иностранный язык – английский. Дорогие мои, уже два года как первый язык иностранный в Сирии в школах преподают русский.
И. Цуканов
– Интересно.
В. Ланцева
– И поэтому мне говорят: зачем ты везешь это вот, надрываетесь вы, платите? Раньше платили таможенные сборы, там мучились, не знали, все сами. А я говорю... Зачем ты покупаешь это здесь, конфеты какие-то, а там это даже дешевле. А я говорю: ага, а там что, на этих обертках – «Аленка», «Мишка на севере» – русские буквы? Нет. А тогда что вы спрашиваете? Русские буквы там должны быть. Пусть привыкают к тому, что родные – это мы. Ну а вот на сегодняшний день, вы знаете, какая тяжелейшая ситуация, вот тяжелейшая ситуация. Потому что с октября прошлого года вот по нынешний момент там так подорожала жизнь – официально. Корзина вот таких, знаете, будем говорить, обязательных для продажи населению продуктов, она подорожала в два с половиной раза: то есть хлеб подорожал в два с половиной раза, рис, макароны. Молока там не очень много. Ну вот о мясе я не говорю. Если мясо там, говядина, у них стоили где-то около тысячи лир еще в прошлом году, то сейчас – 18 тысяч лир. Может человек себе позволить? А детей кормить надо. Поэтому мы обязательно туда повезем, постараемся, витамины какие-то. В общем, мы будем делать свою работу. И, поверьте, мы постараемся сделать ее так, как всегда, честно. И обязательно наши русские буквы на обертках конфет, в книжках ребятишки эти увидят.
И. Цуканов
– Валентина Алексеевна, хотелось еще спросить, кто помогает вашему фонду и как люди, которые вот нас, скажем, слушают сейчас, как они могут, могут ли они как-то поучаствовать тоже в помощи?
В. Ланцева
– Игорь, могут. Вам огромное спасибо за такой вопрос, потому что помощь очень нужна. Мы рады вот, правда, говорят: рады любой копейке, а мы, правда, рады, каждому рублю рады. Почему, потому что кроме того, что надо повезти сам груз, то есть вот ну сами подарки, все это надо же его еще и собрать с разных мест – транспортные все эти оплаты. Потом очень важно для нас, мы везем с собой человека, который там развезет это все – там оставить надо какие-то денежки. В общем, короче очень нужна помощь. И у нас фонд официальный, и счет у нас есть официальный...
К. Лаврентьева
– Как найти вас в интернете?
В. Ланцева
– Это на сайте, да, в интернете все это есть.
К. Лаврентьева
– «Фонд святого Апостола Павла» – вот так в поисковике забейте.
В. Ланцева
– Не Петра и Павла, не фонд Андрея Первозванного...
К. Лаврентьева
– Вот у меня почему-то просится все-таки.
В. Ланцева
– А знаете почему? Потому что раскрученный фонд. Нам нельзя было раскручивать наш фонд и нельзя было говорить о том, что мы там присутствуем и делаем, потому что очень важно было не только улететь туда живыми, но и привезти людей оттуда сюда. Вы знаете, богатые нам не помогают, потому что санкции американские, а денег жалко, деньги же все отберут или заморозят где-нибудь. Дадут копейку фонду, а отнимут миллионы. Конечно, они рачительные хозяева. Ну а вот есть люди, у которых немного, но они делятся. И вы знаете, вот то, что можем, то мы и отвозим. Мы стараемся помогать, наши дети помогают, наши друзья помогают, наши родственники – такие энтузиасты, вот такой у нас фонд. А позвонить мне очень просто, все знают вот мой телефон, он очень простой. Позвонить – одни скажут: мы книжки привезем – мы заберем. Батюшка Леонид Калинин, у него роскошный замечательный храм – священномученика Климента, папы Римского. Вот там будут собирать еще и какую-то помощь. Кто не сможет перевести деньги на счет наш, фонда, туда привезите, пожалуйста. Или позвоните мне по телефону, я скажу, где мы возьмем ваши книжки, ваши свечки, ваши иконочки...
И. Цуканов
– И носочки.
В. Ланцева
– И носочки, если принесете.
К. Лаврентьева
– Уважаемые радиослушатели, просим вас.
В. Ланцева
– Я сначала скажу: 8(916)800-84-86 – пожалуйста. Ну вот какой-то мой такой рассказ, ну он первой рассказ на радио «Вера». И я надеюсь, что вы меня когда-нибудь позовете, и я так не буду больше многословна.
К. Лаврентьева
– Обязательно позовем. Потому что совершенно невозможно уместить вашу интереснейшую жизнь, вашу уникальную судьбу в формат одного «Светлого вечера». Это нужно как минимум пять «Светлых вечеров», а то и больше.
В. Ланцева
– А «Пять вечеров» уже были.
К. Лаврентьева
– Огромное спасибо, Валентина Алексеевна.
В. Ланцева
– Вам спасибо.
К. Лаврентьева
– Мы получили очень больше удовольствие сегодня с Игорем от общения с вами. И знаете, вот когда прикасаешься к чему-то настоящему – вот это как раз благотворительность, это как раз работа с болью, с детьми, обездоленными семьями в условиях войны – это всегда тебя как-то обезоруживает. Ты не можешь это прокомментировать, потому что никакие слова никак все равно к этому не подходят. Никак они не встают в стройный ряд, когда дело касается настоящей жизни, настоящей боли, с которой вы соприкасаетесь каждый день и каждый час своей жизни. Мы вас благодарим, Валентина Алексеевна, за этот разговор. Мы вас благодарим за ваши труды. Мы призываем наших радиослушателей помочь вашему фонду, поддержать...
И. Цуканов
– Помогать, даже регулярно.
К. Лаврентьева
– Хоть по чуть-чуть, хоть понемножку – и с миру по нитке можно собрать весомую помощь людям, которые действительно в этом нуждаются. Огромное спасибо, уважаемые радиослушатели, вам за внимание. У нас в гостях была в этом часе Валентина Алексеевна Ланцева, президент Общественного фонда святого Апостола Павла, первый пресс-секретаре Бориса Ельцина, работала зам руководителя пресс-центра Верховного совета Российской Федерации и возглавляла пресс-службу аппарата Федерального собрания.
В. Ланцева
– Спасибо вам, спасибо.
К. Лаврентьева
– У микрофона были Игорь Цуканов и Кира Лаврентьева. Еще раз огромное спасибо, Валентина Алексеевна. «Вечер воскресенья» на радио «Вера», уважаемые радиослушатели. Всего вам доброго и до свидания.
И. Цуканов
– До свидания.
