Поделиться
У нас в гостях был клирик храма святителя Василия Великого в Осиновой Роще в Санкт-Петербурге диакон Александр Андреев.
Наш гость рассказал о своём пути к вере, о том, как он отражался на его музыкальном творчестве и как через песни можно доносить до слушателей важные духовные истины.
Ведущие: Игорь Цуканов, Кира Лаврентьева
Кира Лаврентьева:
— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, дорогие друзья. Меня зовут Кира Лаврентьева, у микрофона диакон Игорь Цуканов.
Диакон Игорь Цуканов:
— Добрый вечер.
Кира Лаврентьева:
— С радостью представляю вам нашего сегодняшнего гостя. У нас в гостях диакон Александр Андреев, клирик храма Василия Великого в Осиновой роще в городе Санкт-Петербург. Здравствуйте, отец Александр.
Диакон Александр Андреев:
— Здравствуйте, дорогие друзья.
Диакон Игорь Цуканов:
— Добрый вечер.
Кира Лаврентьева:
— В этом разговоре мы говорим о пути христианина в светском обществе, о пути христианина в церкви, о пути наших гостей к Богу, и всегда эти разговоры очень интересные, очень разные, потому что картина жизни каждого человека, она, конечно, совершенно уникальна. Но сегодня у нас в гостях совершенно уникальный человек. Отец Александр несет диаконское послушание, но еще и он является мультиинструменталистом, музыкантом, автором песен. И мы сегодня трепетно ждем, что отец Александр исполнит нам свои песни вживую. Как-то нам очень хочется послушать. Сидит он с гитарой. В такие моменты очень жаль, что у нас нет видеосъемки. И, отец Александр, очень, конечно, хочется спросить, как складывался ваш путь к храму, путь к Богу. Можно ли сказать, что он был тесно сопряжён с музыкой? Наверное, можно, потому что то, что мы уже почитали перед этим интервью с отцом Игорем, конечно, очевидно, это всё обнажает эту правду.
Диакон Игорь Цуканов:
— Я так понимаю, что я несу послушание, можно сказать, музыканта, то есть я начал свой жизненный путь, неся послушание музыканта. Начиная с пяти лет, я занимаюсь музыкой, и к этому руку приложил мой отец, художник Виктор Андреев, уже ныне покойный. Он очень хотел сделать из меня музыканта. И в пять лет меня отдали в хоровое училище имени Глинки в Петербурге, при капелле, в котором учатся только мальчики, в этом училище. Десять лет. И на протяжении всего этого времени меня обучали фортепиано, сольфеджио, и одновременно в этом училище преподаются общеобразовательные дисциплины. Вот, потом, получая специальность, хоровой дирижер обычно поступает в консерваторию, заканчивает консерваторию, некоторые становятся симфоническими дирижерами, но в основном, как бы, путь хоровиков, он лежит в область церкви, ну так уж повелось, так как наше училище, оно вообще считается самым древним музыкальным образованием в России, оно начиналось как Хор государевых певчих дьяков.
Кира Лаврентьева:
— Интересно.
Диакон Александр Андреев:
— И в итоге я стал, можно сказать, певчим диаконом. Певчим диаконом, скажем так. И таким образом я пришёл как певчий в церковь, и на протяжении многих лет пел там. И пел до знакомства моего с отцом Анатолием. Вот, отец Анатолий Першин, который в Петербурге ведет передачу «Лаврские встречи». И я один раз увидел эту передачу на телеканале «Союз» и решил к нему туда прийти. Мы там с ним познакомились. Но что интересно, в этот день умер мой отец. То есть мой отец был в реанимации.
Кира Лаврентьева:
— Ничего себе!
Диакон Александр Андреев:
— Да, умер в реанимации, то есть он лежал в реанимации, и я пошёл на передачу, после передачи узнал, что мой отец отошёл к Господу. И с этого момента, с этого дня мы с отцом Анатолием, уже начиная с 2014 года, мы с ним поддерживаем дружеские отношения, то есть он как духовный отец. И я стал у него петь в храме, в Осиновой роще. И вот в 2016 году стал диаконом. Но при этом не оставляя своей творческой деятельности, и как бы... И с отцом Анатолием у нас, так сказать, наш такой творческий дуэт. Вот. И я бы хотел спеть одну из своих песен. Я пишу на свои стихи, и на стихи поэтов-современников, и поэтов Серебряного века, но сегодня я бы хотел спеть песню на стихи Татьяны Егоровой, замечательной петербургской поэтессы. Песня называется «Вера, крест и молитва». Вот с неё бы хотел начать.
Кира Лаврентьева:
— Давайте, с удовольствием послушаем.
Звучит песня.
Диакон Игорь Цуканов:
— Спасибо огромное, отец Александр. Дорогие друзья, напоминаю, что это была песня диакона Александра Андреева. Продолжаем наш разговор. Отец Александр, ну вот вы начали рассказывать про то, что, собственно, ваш музыкальный путь, он начинался с училища, да, вот с этого хорового...
Диакон Александр Андреев:
— Да, хорового училища.
Диакон Игорь Цуканов:
— И, ну, понятно, что, в общем-то, многих детей отдают учиться музыке, но далеко не все из них начинают писать музыку сами, да ещё и, кажется, с пяти лет, да, насколько я понимаю?
Диакон Александр Андреев:
— Ну, примерно, там, с шести, где-то семи. Ну, видимо, сказалось очень сильное желание моего отца. То есть отец мой сидел, он... То есть я не выходил делать какие-то свои дела, покуда я там не позанимался 2-3 часа на фортепиано. То есть, ну как вот отец Бетховена, такие вот истории. То есть, очень велика заслуга отца, и как-то я стал почему-то писать музыку в 6-7 лет. Потому что неинтересно просто сидеть и играть гаммы постоянно. Хочется поэкспериментировать. И бывает, играешь Гайдна или Баха, и понимаешь, что ты можешь немножко там что-то...
Диакон Игорь Цуканов:
— Скорректировать.
Диакон Александр Андреев:
— Какую-то вариацию сделать, да. И в итоге приходишь к тому, что начинаешь писать что-то своё. И какие-то стихи начинают рождаться. Ну, в общем, такая творческая жизнь возникает. Вот, и о чём я ещё хотел сказать, о том, что, ну вот лично для меня очень важно в творческом моём развитии — это ощущение Родины. Я вот родился в городе Тосно, Ленинградской области. Вот. И, в общем-то, я сейчас там живу, и очень люблю эти места. Но также есть, так сказать, моё второе, как говорится, место силы — это Карелия, посёлок Амбарный, это недалеко от Белого моря. Там я написал очень много песен. То есть я, когда мне было 20 лет, сейчас мне 36 лет, в 20 лет я туда уезжал, так сказать, в такие как бы творческие экспедиции песенные. И писал очень много песен. За один день даже как-то песен шесть написал. За один день вообще. А сейчас такого уже не происходит. Но сейчас я эти песни пою. Видимо, пришло такое время эти песни петь, как-то доносить. И вот сегодня прозвучит песня «Озеро». Она как раз и написана в этом замечательном карельском сказочном крае.
Кира Лаврентьева:
— В гостях у «Вечера воскресенья» Диакон Александр Андреев:, клирик храма Василия Великого в Осиновой роще, в городе Санкт-Петербург, мультиинструменталист, музыкант, автор песен, у микрофонов диакон Игорь Цуканов и Кира Лаврентьева. К песне «Озеро», отец Александр, мы сегодня еще обязательно вернемся, но вот хотелось бы узнать, как вы к вере-то пришли, как вы стали верующим человеком?
Диакон Александр Андреев:
— Да, собственно говоря, с детства. То есть, насколько я себя помню, там, с четырёх лет, с пяти, диалог с Богом, он шёл непрестанно с этого, насколько я себя помню. То есть, там, первое такое ощущение такого, ну, как бы, диалога с Богом, это когда, ну, Господь посылает скорби, и болел мой дедушка, и я тогда ещё в детстве молился, молился, чтобы он выжил, ну, к сожалению, отошел ко Господу дедушка, и в дальнейшем, то есть, чем тяжелее становилось, тем больше, так сказать, шел этот диалог с Богом.
Кира Лаврентьева:
— Да, точно.
Диакон Александр Андреев:
— Как говорит отец Анатолий: «Православным, чем хуже, тем лучше». В итоге, так сказать, этот диалог идёт всю мою жизнь, и сейчас он идёт, и во время этой радиопередачи он тоже идёт, потому что волнуешься всегда, ну вот я лично очень волнуюсь на таких каких-то мероприятиях массовых, и молишься внутри себя.
Диакон Игорь Цуканов:
— А как вам кажется, вот песня и вообще творчество, оно сродни молитве или это немножко разные сферы?
Диакон Александр Андреев:
— Ну, я думаю, что сродни, потому что в богослужении православном используется очень много псалмов царя Давида, и я вот так думал, что псалмы, они же исполнялись на псалтыре, псалтири и гуслях, да, и, собственно говоря, гитара, она, в общем-то, такое подобие псалтири, вот, и мы тоже стараемся петь Богу, можно сказать, подражая царю Давиду, поэтому я считаю, что здесь очень много общего.
Диакон Игорь Цуканов:
— Вот вы сказали, что для того, чтобы что-то написать, вы часто, ну, раньше, во всяком случае, ездили в Карелию, мы вот тоже ездили в Карелию несколько раз на сплавы, и это, конечно, место такое потрясающее совершенно, там как-то и молишься по-другому, и в целом там...
Диакон Александр Андреев:
— Первозданная природа.
Диакон Игорь Цуканов:
— Да, да, да, то есть ты чувствуешь себя перед лицом, вот прямо перед лицом Бога. Насколько всё-таки творчество, оно требует такого уединения в том смысле, что ведь творчество — это ещё и ответ человека, наверное, на какие-то ситуации, в которые Господь его ставит, и зачастую это ситуации, связанные с другими людьми, с какими-то вот...
Диакон Александр Андреев:
— И так тоже. Да, то есть... По-разному.
Диакон Игорь Цуканов:
— Вот какое здесь соотношение, как вам кажется, должно быть?
Диакон Александр Андреев:
— По-разному. Я в разном возрасте, там, в 20 лет мне нужно было уехать в Карелию, чтобы что-то написать, а сейчас бывает, что-то приходит, когда просто в машине едешь. Песня «Дым» у меня есть такая, в машине ехал, меня увезли куда-то, вот, и эта песня пришла, я домой приехал, просто записал её на ноты. Кстати говоря, очень-очень рад, что меня научили нотам. Нотной грамоте. Что-то приходит, и сразу записываешь на ноты. Вот. Ну, собственно говоря, сейчас я ещё работаю и... Ну, я уже говорил, что в компьютерных программах. То есть сейчас технологии до такого уровня дошли, что можно взять телефон и в нём сделать аранжировку. Там, по дороге в храм, на работу. Так что, ну, вот так вот продвигается.
Диакон Игорь Цуканов:
— Что касается еще прихода к вере, то, о чем спросила Кира, вот вы сказали, что любой человек молящийся знает, что ты молишься, что-то очень важное просишь у Господа, но получается по-другому. Вот просишь о том, чтобы человек поправился или выжил, но человек все равно уходит ко Господу. Такие вещи часто нас, ну, как-то расстраивают, да, и разочаровывают, что ли. И, на самом деле, вот вы сказали, что отец Анатолий, вы его процитировали, что православному чем хуже, тем лучше, но многие люди, наоборот, убедившись, столкнувшись, вернее, несколько раз с как бы отсутствием ответа на молитву, они разочаровываются в вере и говорят: «Раз оно как бы не работает, то и не надо», и уходят. Вот как вы всё-таки преодолевали такие ситуации? Можете рассказать?
Диакон Александр Андреев:
— Я думаю, что здесь очень важна именно личная встреча с Богом. То есть, покуда личной встречи не произошло, ты к этому относишься, к церкви, как потребитель. То есть ты просишь чего-то, но... То есть как бы это такой магический подход, магическо-обрядовый. То есть ты что-то сделал и ждёшь, что что-то получится. Соответственно, когда есть личная встреча...
Диакон Игорь Цуканов:
— Инструментальный.
Диакон Александр Андреев:
— Вот тоже можно сказать, да. Когда есть личная встреча, то есть отношение перерастает уже совершенно переходит на другой уровень. И вот, и ты уже даже, может быть, не ждёшь чего-то, а ты думаешь: а чего бы тебе уже дать? Может быть, это и есть какие-то зачатки любви, которые мы пытаемся найти?
Диакон Игорь Цуканов:
— Вопрос про встречу с Богом, он, конечно, очень сложный, но всё-таки рискну спросить, вот было какое-то событие в вашей жизни, которое вы восприняли как встречу с Богом, или это было, может быть, знакомство с каким-то человеком?
Диакон Александр Андреев:
— Ну, таких событий много. Начиная где-то с шести лет, я помню, я переходил дорогу, бежал за отцом, и внезапно поехала машина, и я чувствую, что она вот-вот налетит на меня, и я вот так бегу-бегу шагами, и вдруг я начинаю бежать шагами обратно, как бы бежать назад, не разворачиваясь. И машина-то проехала, на тормоза нажала, проехала, и чуть меня не сбила, как-то удивительно, как будто ангел меня спас, я почувствовал. Потом я служил в армии. Тоже у меня, кстати, армия была связана с музыкальной деятельностью, Ансамбль песни и пляски Западного военного округа. Вот, там я пел в хоре. Там тоже идёшь в строю, в Петербурге мы ходили строем, там песни пели всякие военные. Вот, и молишься. Вот очень хорошо молилось в строю. Ты чувствуешь, что ты попал в такие условия тяжёлые, и как-то у меня случилась травма глаза в армии, и не проходил глаз несколько дней, и меня ещё посадили на КП сидеть. И я стал молиться, читать акафист Богородице, и молился до ночи, и ночью почувствовал, что отпустило, глаз начал видеть. Ну то есть у меня он такой прикрытый был, что-то там случилось, начал видеть глаз. Потом я сходил к доктору, он сказал, что там какая-то травма была, покапал еще капельки дополнительно, дополнительно к акафисту.
Диакон Игорь Цуканов:
— Долечил.
Диакон Александр Андреев:
— Долечил, да. Ну потом и с отцом Анатолием такие встречи. Встречи, то есть Господь посылает людей для чего-то. И потом, возможно, рождаются песни при встрече с этими людьми, и спустя 10 лет ты на эти песни уже смотришь как на некий дневник, а себя ощущаешь неким передатчиком. То есть ты на какую-то волну настраиваешься, и потом принимаешь сообщение, записываешь его, и спустя много лет ты его читаешь и понимаешь что-то про себя или про свою жизнь. В общем, Господь нас ведет, Господь нас любит, и дай Бог это чувствовать каждый день.
Диакон Игорь Цуканов:
— А насколько важно встретиться именно с каким-то человеком, как вам кажется, для того, чтобы встретиться с Богом? Есть же вот эта фраза знаменитая, мы вот чуть ли не каждый раз с Кирой цитируем, владыки Антония Сурожского, да, что никто не может встретиться с Богом, если не увидит в глазах хотя бы одного человека отблеск вечной жизни. Вот таких встреч у вас в жизни... Я так понимаю, что одна из встреч — это отец Анатолий Першин, да?
Диакон Александр Андреев:
— Да, да. Ну, мои родители.
Диакон Игорь Цуканов:
— Родители тоже, да?
Диакон Александр Андреев:
— Начиная с родителей, да. Отец Анатолий. Да, в общем-то, все люди, которые приходят в мою жизнь, я чувствую, что они неспроста в неё пришли. И как бы лишних людей Господь не посылает.
Кира Лаврентьева:
— Отец Александр, вы уже обмолвились о песне «Дым», которую вы написали в машине, если я не ошибаюсь. Да, было такое дело. Вот мы оба сейчас очень хотели её послушать. Расскажите, пожалуйста, предысторию к этой песне.
Диакон Александр Андреев:
— История такова, что я ехал в машине и увидел в поле расстилается дым. И у меня сразу родились строчки. «Льётся дым по земле родной. Вот я стал большим». То есть я почувствовал, мне тогда было примерно лет 28, я почувствовал, что заканчивается какое-то затянувшееся детство. Если оно когда-то заканчивается, конечно. Вот. И... «Вот я стал большим, вот я стал собой». То есть, с каждым днём я всё больше ощущаю, что я становлюсь самим собой. То есть, как бы перестаю играть кого-то. Ну, может быть, это главная тема песни, то есть, ты перестаёшь играть.
Кира Лаврентьева:
— Да, это очень важно. Освобождаешься от иллюзий о самом себе.
Диакон Александр Андреев:
— Да. Да, иллюзий много скапливаются.
Кира Лаврентьева:
— Да. Особенно в детстве, да, и в отрочестве.
Диакон Александр Андреев:
— Конечно.
Кира Лаврентьева:
— Давайте послушаем песню «Дым» отца Александра Андреева.
Звучит песня.
Кира Лаврентьева:
— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА, дорогие друзья. Это была песня «Дым». У нас в гостях Диакон Александр Андреев, клирик храма Василия Великого в Осиновой роще в городе Санкт-Петербург, мультиинструменталист, музыкант, автор песен. У микрофонов диакон Игорь Цуканов и Кира Лаврентьева. Мы вернёмся после короткой паузы.
Диакон Игорь Цуканов:
— «Вечер воскресенья», дорогие друзья, на Радио ВЕРА. Добрый вечер еще раз. У микрофона Кира Лаврентьева, я Диакон Игорь Цуканов, и сегодня у нас в гостях отец Александр Андреев, диакон храма Василия Великого в городе Санкт-Петербурге, в Осиновой роще. Это район, да, так называется?
Диакон Александр Андреев:
— Да, район Осиновая роща. Ну, по сути дела, это окраина Санкт-Петербурга.
Диакон Игорь Цуканов:
— Отец Александр — диакон и человек, который всю свою сознательную жизнь занимается музыкой, пишет песни, играет на множестве инструментов, как мы сейчас перед передачей выяснили, это и фортепиано, и гитара, и некоторые такие ударные инструменты, блокфлейта. Вот скажите, пожалуйста, и вы ещё упомянули скрипку сейчас, да?
Диакон Александр Андреев:
— Ну, скрипку мне подарили, но я стал на ней обучаться и понял, насколько это сложный инструмент, какие, конечно, великие люди, скрипачи, как сложно на ней научиться играть. Поэтому я пока ещё не вошёл в курс дела.
Диакон Игорь Цуканов:
— Ну да, не ладов тебе, да?
Диакон Александр Андреев:
— Да, ладов не хватает. Не в ладу, не со скрипкой.
Диакон Игорь Цуканов:
— Но вот я так понимаю, что на фортепиано вы, естественно, учились играть, когда учились в училище?
Диакон Александр Андреев:
— Да, еще в таком как бы несознательном возрасте меня научили. Я сейчас... часто ко мне обращаются, спрашивают, чтобы быть чьим-то педагогом. То есть помочь там урок фортепиано или гитары. Я говорю: «Ребята, я не умею».
Диакон Игорь Цуканов:
— Как так?
Диакон Александр Андреев:
— То есть я как бы это умею, но учить не умею. Вот так получается. Дело в том, что я с недавнего времени, третий год, я одновременно со своей диаконской деятельностью, я ещё работаю в музыкальной школе. Работаю в хоровом классе концертмейстером. И вот у меня так получается... Ну, образование-то у меня хоровое, бывает, что и с хором занимаешься, то есть...
Кира Лаврентьева:
— Интересно, а дети знают, что вы диакон?
Диакон Александр Андреев:
— Дети знают, да. Вот моя руководительница Людмила Александровна Сардарова, кстати, передаю ей большой привет. Наверняка она будет слушать. Ну и вообще всей школе тоже передаю привет музыкальный. Она знает, и она сразу сказала, что вот Александр Викторович, он там композитор, дирижер, а ещё и диакон, так сказать. И мы поём и духовные произведения, и интересно, вот мы недавно говорили о встрече с людьми, которые посылает Господь. В эту музыкальную школу я пришёл на место отошедшего ко Господу Вячеслава Римши. Это в Питере известный композитор, регент, замечательный человек, молитвенник. И вот в 20-м году он ушёл, и меня туда позвали, как бы заменять его на этом месте. А Вячеслав Евгеньевич Римша, он духовное чадо отца Василия Ермакова, известного батюшки такого. И вот ощущается прямо как...
Диакон Игорь Цуканов:
— Преемственность.
Диакон Александр Андреев:
— Как какая-то преемственность, да. Даже вот в этом, казалось бы, ну таком, ну светском, по сути дела, учреждении.
Диакон Игорь Цуканов:
— Ну, вообще, конечно, вот преподавать, заниматься чем-то с детьми — это такое дело очень благодатное, да? То есть очень ощущается, ну, какая-то вот обратная эта связь, наверное.
Диакон Александр Андреев:
— Когда ты чувствуешь, что ты что-то дал. Да. Тогда, тогда да, тогда ты чувствуешь, что благодатно. А если ты стучишься и не чувствуешь какого-то... какой-то отдачи. Думаешь: что ты здесь вообще делаешь?
Диакон Игорь Цуканов:
— Такое тоже бывает?
Диакон Александр Андреев:
— Бывает, конечно. Бывает. Ну, я уже сказал, что, собственно говоря, таким педагогом хорошим я себя не ощущаю, но сам процесс творческий я стараюсь наполнять максимально.
Диакон Игорь Цуканов:
— Отец Александр, а вот, знаете, такой вопрос меня интересует. Опять же, когда мальчик учится в хоровом училище, ну и верует в Бога, ходит в храм, то очень логично, конечно, ждать, что он пойдет на клирос, что он, может быть, будет регентом со временем. Но вот вы стали всё-таки, вы пошли по пути священнослужения. Как вот этот выбор у вас происходил? Или выбора не было, или как-то сложилось само собой?
Диакон Александр Андреев:
— Ну, я уже упоминал, что с отцом Анатолием Першиным мы познакомились в тот день, когда умер мой отец, и я почувствовал, что я должен за него молиться.
Кира Лаврентьева:
— За отца.
Диакон Александр Андреев:
— За отца, да, за его душу. И я стал алтарничать, как бы ближе, становясь все ближе и ближе к Богу. И Господь так привёл, что теперь я за него молюсь уже в сане диакона. То есть уход отца, он так повлиял, что я стал искать встречи с ним, то есть пытался ему помочь максимально. Он прожил немного, 50 лет. Внезапно ушёл, замечательный художник, и эта связь сохранилась, и я её стараюсь поддерживать.
Диакон Игорь Цуканов:
— А какую роль он вообще сыграл в вашей жизни? Ну, понятно, что вы уже что-то и сказали, что он довольно настойчиво следил за тем, чтобы вы занимались музыкой...
Диакон Александр Андреев:
— Да, он заряжал меня творчеством, он очень творческий человек. Дело в том, что мой отец... в конце 80-х годов существовало такое движение художественное, ну, как бы передвижники, и оно называлось «Русь». Это был 87-й год, 88-й, и они много путешествовали с передвижными выставками по Советскому Союзу и пропагандировали православие. То есть, то, что запрещали тогда, ну, тогда Перестройка была, уже было, в общем-то, можно, да, но, конечно, где можно, не запрещали. Этот период отец запомнил как один из самых таких интересных периодов в своей жизни. А что интересно, выставку их сожгли, они как раз в Москве выставлялись в парке Горького, и тогда начались какие-то такие бандитские сильные разборки, и с них попросили заплатить дань.
Диакон Игорь Цуканов:
— С художников.
Диакон Александр Андреев:
— Да, они отказались. Сожгли всю выставку, и как бы творческая группа «Русь», она уже больше не собиралась вместе, но они занялись реставрацией храмов, вот в Тосно роспись храма они делали, там, в Ленинградской области, и как-то это всё передалось тоже мне, вот это вот какой-то такой творческий порыв, созидание, преображение, и связь и живописи, и музыки, и всего этого связь, естественно, с Господом Богом.
Диакон Игорь Цуканов:
— А у вас не было желания попробовать себя тоже в живописи?
Диакон Александр Андреев:
— Было, но оказалось, что я совершенно не умею рисовать.
Кира Лаврентьева:
— Причина лежала на поверхности.
Диакон Александр Андреев:
— Да. Ну, кстати, я не могу сказать, что я изобретатель этого движения, но я начал писать музыкальные портреты. И даже принимать на них заказы.
Кира Лаврентьева:
— Ничего себе.
Диакон Александр Андреев:
— Это, так сказать, небольшая реклама.
Кира Лаврентьева:
— Ничего себе.
Диакон Александр Андреев:
— То есть я как бы вижу человека, представляю его как бы...
Кира Лаврентьева:
— Настраиваетесь на него.
Диакон Александр Андреев:
— Настраиваюсь на него, в своём сознании его представляю, и сажусь за фортепиано и пытаюсь его воспроизвести звуками.
Кира Лаврентьева:
— Ого!
Диакон Александр Андреев:
— Это называется музыкальный портрет.
Диакон Игорь Цуканов:
— Это именно на фортепиано работает или на гитаре это тоже можно как-то изобретать?
Диакон Александр Андреев:
— На гитаре... Я гитарой хуже владею, то есть лучше всего это на фортепиано, либо на синтезаторе.
Кира Лаврентьева:
— Интересно как. А может быть такое, что человек услышит свой музыкальный портрет и как-то так сначала удивится или расстроится, или скажет, ну вы что, тут такие минорные ноты, а я такой ходячий позитив.
Диакон Александр Андреев:
— Было такое, но такое было всего один раз. Я написал, наверное, порядка 50 портретов. Но один раз такое было, и это меня очень огорчило. Я не попал.
Кира Лаврентьева:
— Нет, ну вы же не можете идти на сделку как бы вот со своим внутренним ощущением.
Диакон Александр Андреев:
— Да, я так вижу.
Кира Лаврентьева:
— Вы же честно это делаете.
Диакон Александр Андреев:
— Да, я художник, я так вижу.
Кира Лаврентьева:
— Да-да-да. Художника обидеть может каждый, да. Это интересно. В первой части нашей программы вы упомянули вскользь о песне «Озеро». Давайте мы как-то озвучим историю написания этой песни и послушаем её.
Диакон Александр Андреев:
— Да. Начиная, опять же, с 5-6 лет, меня каждый год мои родители возили в Карелию, в замечательный посёлок Амбарный Лоухского района. И там я проводил каждое лето и напитывался вот этим духом, этим волшебством Карелии, озёр, рек. И однажды, когда мне было 19-20 лет, я гулял по лесу ночью, и в моей голове начал петь хор.
Кира Лаврентьева:
— Ничего себе.
Диакон Александр Андреев:
— Этот хор начал петь песню «Озеро». Таким, как бы, детский голос начал петь. «Озеро, озеро светлое». Там есть замечательное озеро, которое называется Банное. К сожалению, посёлок сейчас уже, можно сказать, развалился сильно, то есть, ну, как бы не развивается, и превратился, по сути дела, в такую маленькую деревеньку. Но там раньше была баня. Общественная. Я помню, меня в неё водили, причём бабушка водила.
Кира Лаврентьева:
— Да, всех бабушки водили в баню.
Диакон Александр Андреев:
— В женское отделение. Такие воспоминания, да, у меня есть. Вот. И озеро называется Банное. Собственно говоря, поэтому я гулял возле этого озера, и у меня родилась эта песня под названием «Озеро».
Диакон Игорь Цуканов:
— Давайте мы её тогда послушаем.
Звучит песня.
Диакон Игорь Цуканов:
— «Вечер в воскресенья» на Радио ВЕРА. Напоминаем, дорогие друзья, что сегодня у нас в гостях диакон Александр Андреев, клирик храма Василия Великого в районе Осиновой рощи города Санкт-Петербург, автор-исполнитель, поэт, мультиинструменталист, у микрофона Кира Лаврентьева, я диакон Игорь Цуканов, отец Александр, ещё раз вас приветствуем в нашей студии. Скажите, пожалуйста, отец Александр, вот когда ты написал песню уже какое-то время назад, и потом её продолжаешь исполнять, то бывает так, что в ней что-то хочется поменять, да? Потому что, ну, тоже меняются какие-то обстоятельства жизни, меняются какие-то наши собственные, может быть, иногда отношения к каким-то вещам. Или у вас такого не бывает? Вот насколько вы свободно относитесь к тому, чтобы менять, может быть, какие-то слова или какие-то... Такое ведь и в молитве бывает, что ты молишься и чувствуешь, что вот сейчас, ну, хочется вот как-то иначе, да, вот Богу что-то сказать. А мы уже выяснили, что песни и молитвы — это в целом... они все происходят из псалмов царя Давида.
Диакон Александр Андреев:
— Ну да, ничего менять не хочется, на самом деле, и бывают такие ситуации, которые тебя какие-то события заставляют: лучше вот так вот, там, какую-то фразу поменяй, там, или что-то, меняешь, и потом понимаешь, что, ну, это не то, как бы целостность структуры меняется, поэтому... ну и к тому же лень человеческая. Зачем? Уже есть совершенное, можно сказать, творение. Зачем его менять? Но, конечно, в аранжировке, да, то есть там можно менять сами аранжировки, вот, но гармонию, текст, мелодию уже обычно менять не рискую. Ну просто лучше уже, наверное, не сделать.
Диакон Игорь Цуканов:
— Понятно. Скажите, пожалуйста, а кто ваша аудитория? Вот кто ваш слушатель? Вы же проводите концерты, вы квартирники проводите, как я выяснил, да? Такой питерский, в общем-то, жанр, да, формат концерта.
Диакон Александр Андреев:
— Питерский андеграунд, да.
Диакон Игорь Цуканов:
— Вот кто приходит на эти концерты обычно? Есть какая-то постоянная аудитория, друзья, да? Может, прихожане ваши? Вот кто это?
Диакон Александр Андреев:
— Приходят и прихожане, приходят и... ну, просто мои знакомые, и молодежь приходит там, и дети из музыкальной школы приходят. То есть аудитория различная. Я стараюсь её максимально расширять, в том числе и за счёт соцсетей своих, «Вконтакте» стараюсь вести какую-то такую активную жизнь, деятельность, да. Вот. Поэтому аудитория разная, но костяк, конечно, это наши... Я думаю, что это наши прихожане.
Диакон Игорь Цуканов:
— Прихожан много.
Диакон Александр Андреев:
— Прихожан много, да. То есть у нас в храме бывает и 100 человек в воскресный день. Ну, в основном в воскресенье у нас такая максимальная наполняемость. Вот, и как бы есть такая практика, у нас вот летом была, мы делали каждое воскресенье концерты после службы в нашем храме. У нас храм, представляете, год назад сгорел. Произошёл поджог, вот, и наш храм сгорел. От него остался только, так сказать, костяк каменный. И с Божьей помощью за год его восстановили, даже меньше, чем за год, за 9 месяцев храм восстановили, и он стал ещё лучше. И в том числе и за счёт концертов его, организовывая благотворительные концерты, восстановили. Конечно, для отца Анатолия, нашего настоятеля, это был такой удар, но, как он говорит: «Православным чем хуже, тем лучше», а стал в итоге храм ещё лучше, и появилась даже акустика.
Диакон Игорь Цуканов:
— А как вы провели эти 9 месяцев, пока храм строился новый?
Диакон Александр Андреев:
— Вы знаете, это было... для меня таким шоком было. Вот я еду на службу и смотрю в нашем чате в WhatsApp фотографию горящего храма. Храм, храм горит! Я пытаюсь узнать, что такое. Приезжаю, и храм сгорел. Но у нас есть летняя терраса напротив храма. И я смотрю, отец Анатолий говорит: «Саша, пойдём служить». Сумели вынести из храма, там пожарные приезжали, и отец Анатолий там, я уже позднее приехал, когда уже, так сказать, дело было сделано, сумели всё вынести. Престол вынести, все богослужебные предметы, иконы. И поставили престол на эту летнюю террасу.
Диакон Игорь Цуканов:
— Это летом было, да?
Диакон Александр Андреев:
— Летом. Это было в июне, если я не ошибаюсь. И начали служить службу, и мы служим службу, а сзади горит наш храм.
Кира Лаврентьева:
— Ой, вообще.
Диакон Александр Андреев:
— Да. И это была, конечно, такая служба неописуемая просто. То есть тебе и больно, и храм сзади горит, и в то же время...
Диакон Игорь Цуканов:
— Но дело совершается.
Диакон Александр Андреев:
— В то же время Литургия, общее дело служим, да, и как бы прихожане, они все стоят, все плачут, молятся. Ну вот такие вещи тоже бывают, к сожалению.
Кира Лаврентьева:
— Отец Александр, вы в течение нашей программы несколько раз озвучили такое, значит, изречение православное: «Чем хуже, тем лучше». Мы над этим весело посмеялись, потому что, ну, так как давно в церкви, примерно понятно, о чём речь. И я тут недавно с одним священником молодым, очень жизнерадостным, специально поясняю это, встретилась в храме, он проходит меня, вот такой летящий, говорит: «Кира, ну что, как дела?» Я такая, что-то там промямливаю, он говорит: «Слава Богу, плохо», и пошёл дальше. Но на самом деле, давайте поясним немножко, углубимся в эту тему, чтобы это не звучало некой такой антирекламой для тех, кто только присоединился к нашей программе. Вот это вот: чем хуже, тем лучше, чем отличается от позиции некой жертвы, как-то, знаете? Ну вот чем хуже, тем лучше. Вот нежелание брать на себя ответственность. Раз. И второе. Вот это хуже. Это же имеются в виду внешние обстоятельства. Чем лучше-то? Вот чем лучше? Где лучше? На душе лучше, получается, от скорбей? То есть это ведь такой же уровень определённого принятия, смирения. Вот давайте вот мы просто поговорим об этом для тех, кому, возможно, это может быть непонятно.
Диакон Александр Андреев:
— Да-да. Ну, как я это понимаю, дело в том, что зачастую думаешь, вот почему Бог не исполняет то или иное твоё желание? А потом думаешь...
Кира Лаврентьева:
— А зачем?
Диакон Александр Андреев:
— А если бы Он это исполнил...
Кира Лаврентьева:
— Да, да, что бы было?
Диакон Александр Андреев:
— То конец света, может, уже был бы. Но в моей жизни точно. То есть мы как бы... То есть как мы воспринимаем? Это восприятие. Господь всегда лучше для нас готовит, даже если сейчас плохо. То есть вот это вот осознание вот этого. Я, наверное, недостаточно понятно объясняю.
Кира Лаврентьева:
— Нет-нет-нет, очень глубоко говоришь. Это на уровне ощущения. То есть... То есть это не хуже, на самом деле. За сильной болью рано или поздно всё равно придёт Пасха. Так? Такая мысль, что крест и воскресенье, они где-то рядом.
Диакон Александр Андреев:
— Конечно. Конечно, вот как в песне «Вера, крест и молитва», да?
Диакон Игорь Цуканов:
— Ну да, то есть это, скорее, про это. То есть тут пострадать, чтобы, в общем, где-то очиститься, где-то получить мир?
Диакон Александр Андреев:
— Ну в любом случае, да, Христос Воскресе.
Кира Лаврентьева:
— Христос Воскресе, да. Воистину Воскресе. Вы знаете, отец Александр, почему я об этом спрашиваю? Потому что ведь сейчас же понятно, что очень много людей страдающих. Да. И среди тех, кто слушает нашу программу, страдающих по разным поводам, но страдающих. И мир разделился, и даже не об этом речь, а о том, что скорбей действительно очень много. И даже ещё с начала времён этого коронавируса и ещё до него, всегда человечество находится в некоем страдании. И вот вопрос, как не надломиться под тяжестью страдания, а сделать его источником твоей силы, если хотите, с помощью Господа. Вот это основной вопрос, мне кажется, в этой фразе. Чем хуже, тем лучше. Потому что ведь можно же просто перенапрячься от страданий, перегореть, устать, заболеть, измениться, сломаться. Вариантов всегда много. Ну вот я помню, я говорила на эту тему с одним священником, он сказал: если ты думаешь, что ты сломаешься, вот я сейчас вот-вот сломаюсь, мне так тяжело, что вот-вот-вот-вот, то вот так думать нельзя. Если ты знаешь, что ты выстоишь со Христом, тогда ты выстоишь. То есть тут как бы вопрос твоей веры включается. То есть как бы всё, что Ты, Господи, мне посылаешь, вот это из Твоей руки, я всё с Тобой смогу. А как только мы начинаем действовать без Него и надеяться только на свои силы, тогда начинается надлом. Ну, вот как мысль. Что вы об этом думаете?
Диакон Александр Андреев:
— Я думаю, да, когда мы начинаем действовать сами, и не ощущая какого-то Божьего благословения, то, конечно, мы наламываем много дров, и зачастую нам кажется, что всё правильно, всё идёт так, как нужно. А потом мы оглядываемся на свою жизнь и думаем: «Что это за пустота была?» Вроде всё есть, там предположим, то есть материальное благосостояние, всё есть, а самого главного не хватает. То есть это было плохо, получается. Это было не то, как Мамонов говорил, да? Не туда, мимо.
Диакон Игорь Цуканов:
— Ну это как раз ответ, наверное, на вопрос о том, что значит, чем хуже, тем лучше, да? Действительно, Господу, как сказал один тоже житель города Санкт-Петербург, Господу видней.
Кира Лаврентьева:
— У вас есть песня «Матушка Елизавета», и, к моему большому удивлению, песня эта не про Елизавету Фёдоровну, а про другую матушку Елизавету. Вот хотелось бы из ваших уст услышать, о ком эта песня и как вы её написали.
Диакон Александр Андреев:
— Дело в том, что эта песня написана, можно сказать, по благословению отца Анатолия Першина. Он попросил меня её написать, когда мы поехали на родину жены отца Иоанна Кронштадтского, матушки Елизаветы. Мы поехали в село под названием Кярово, это её родина, там её крестили в этом храме. И, кстати, я недавно узнал, что, оказывается, в этих местах в 90-е годы подвизался иеромонах Роман Матюшин.
Кира Лаврентьева:
— Ничего себе. Матюшин, да?
Диакон Александр Андреев:
— Матюшин, да. И там он написал, если, конечно, я не ошибаюсь, могу ошибаться, свои известные песни, там, «Белый храм у родника», вот в этих местах. И отец Анатолий попросил мне написать песню к мероприятию, посвященному матушке Елизавете. И я всю дорогу, пока мы ехали, у меня было часов где-то... часов семь где-то у меня было, я все это время писал песню. То есть я о ней прочитал, что-то, какой-то такой образ у меня в голове возник. И это было уникальное явление, то, что я эту песню дописывал, когда уже выходил на сцену. То есть я вышел на сцену, сел за клавиши, и мне нужно было ещё последнюю строчку написать. И я её дописал, ага, всё, теперь я спою эту песню.
Кира Лаврентьева:
— А вот что за фигура матушки Елизаветы? Ведь мы очень мало о ней знаем. Мы знаем очень мало, мы знаем только то, что она несла действительно серьезный подвиг рядом с отцом Иоанном Кронштадтским. Такой тоже апостол духа была в некотором смысле.
Диакон Александр Андреев:
— Конечно. Эту песню вообще, в принципе, я бы хотел посвятить всем матушкам. То есть была такая идея сделать в России, может быть, кто-то уже сделал, День матушек. И на примере матушки Елизаветы, на примере её служения, я в этой песне постарался описать.
Диакон Игорь Цуканов:
— А в чём особенность служения матушки вообще? На примере её служения, на примере какого-то образа матушки, на ваш взгляд? Ну, это немножко объяснение песни, конечно, но тем не менее интересно узнать, как вы об этом мыслите.
Диакон Александр Андреев:
— Я думаю, что самое главное — это поддержка. Это обычное человеческое отношение. Обычное человеческое отношение, любовь, крепкий тыл.
Кира Лаврентьева:
— Чем тогда это отличается от обязанностей среднестатистической хорошей жены?
Диакон Александр Андреев:
— Ну, по сути дела-то и ничем.
Диакон Игорь Цуканов:
— Ну, это образец, наверное, да, как и вот священник — это образец, в общем-то, христианина.
Диакон Александр Андреев:
— Некий идеал.
Диакон Игорь Цуканов:
— Идеал, да.
Кира Лаврентьева:
— Так и здесь, наверное, да, матушка — это образец супруги. Так и есть. Отец Александр, ну, вот смотрите, мы говорим очень много об обязанностях тех или иных слоёв нашего общества. А где брать ресурс? Вот самый элементарный такой вопрос. Понятно, что верующему человеку в этом смысле легче, но и верующие люди время от времени уходят в глубокую рефлексию в своей несостоятельности, чувство вины, в немощах своего ветхого человека и так далее, и так далее, и так далее. Вот вы не просто ведь мирянин, вы действительно диакон, служитель православной церкви. Вы для себя видите какие-то перемены с тех пор, как приняли сан диаконский? В себе видите ли вы их?
Диакон Александр Андреев:
— Да, конечно, перемены очень сильные, но самая главная перемена, возможно, я говорил об этом сегодня уже, что я перестаю играть.
Кира Лаврентьева:
— Ого, это неожиданно.
Диакон Александр Андреев:
— Да, то есть, ну вот, когда я пришел в церковь...
Кира Лаврентьева:
— А, перестаёте играть, в смысле, какую-то роль. А я думала на гитаре играть.
Диакон Александр Андреев:
— Нет, на гитаре пока... Слава Богу, ещё, надеюсь, поиграю. Вот, перестаёшь играть церковного человека.
Кира Лаврентьева:
— Да, это очень важно.
Диакон Александр Андреев:
— То есть вот этот неофитский период, у каждого человека он по-разному затягивается, он может же на всю жизнь затянуться. Но вот у меня так, ну, как мне кажется, он закончился тем, что я понял, что надо перестать играть какую-то роль и вернуться к самому себе.
Кира Лаврентьева:
— А у вас нет ощущения, когда вы возвращаетесь к самому себе, что вам вообще нечего сказать?
Диакон Александр Андреев:
— Нет, у меня... Самому себе сказать?
Кира Лаврентьева:
— Да-да-да, нет, в смысле, что вам настолько всё становится понятно, что уже и говорить смысла нет. Обычно люди, которые находятся в иллюзиях о себе, о мире — это мы все, на самом деле, в некоторой степени очень много рассуждают.
Диакон Александр Андреев:
— Мне есть что сказать. Просто я настолько много себе не сказал, что теперь мне нужно...
Кира Лаврентьева:
— То есть наоборот.
Диакон Александр Андреев:
— Выговориться. И, конечно, вера тоже в этом помогает.
Кира Лаврентьева:
— Ну давайте вернёмся к песне «Матушка Елизавета», послушаем её, и, дорогой отец Александр, спасибо вам огромное за этот разговор.
Диакон Александр Андреев:
— Спасибо вам за приглашение. Я всегда мечтал здесь оказаться.
Диакон Игорь Цуканов:
— Приезжайте ещё и приходите к нам гости. Очень хорошая, мне кажется, у нас сегодня была беседа.
Кира Лаврентьева:
— Да, правда.
Диакон Игорь Цуканов:
— Такая насыщенная. Спасибо большое. Вам хорошего времени в Москве. Вашему храму и вашим прихожанам помощи Божьей, чтобы случай неприятный с пожаром...
Диакон Александр Андреев:
— Он сплотил всех прихожан.
Диакон Диакон Игорь Цуканов:
— Дай Бог, чтобы такого не повторялось. Ну а мы послушаем песню «Матушка Елизавета».
Диакон Александр Андреев:
— Спаси, Господь!
Кира Лаврентьева:
— В гостях у «Вечера воскресенья» был Диакон Александр Андреев: клирик храма Василия Великого в Осиновой роще в городе Санкт-Петербург, у микрофонов Кира Лаврентьева и диакон Игорь Цуканов, мы прощаемся с вами до следующего воскресенья, а сейчас слушаем песню «Матушка Елизавета». Всего вам доброго, до свидания.
Диакон Игорь Цуканов:
— С Богом!
Все выпуски программы: Вечер Воскресенья
Послание к Филиппийцам святого апостола Павла
Поделиться
Рембранд. «Апостол Павел в темнице». 1629
Флп., 247 зач., IV, 4-9.
Комментирует священник Дмитрий Барицкий.
Как научиться радоваться этой жизни? Что необходимо сделать, чтобы ощущение счастья всегда наполняло наше сердце? Ответ на этот вопрос находим в отрывке из 4-й главы послания апостола Павла к Филипийцам, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах. Давайте послушаем.
Глава 4.
4 Радуйтесь всегда в Господе; и еще говорю: радуйтесь.
5 Кротость ваша да будет известна всем человекам. Господь близко.
6 Не заботьтесь ни о чем, но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом,
7 и мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе.
8 Наконец, братия мои, что только истинно, что честно, что справедливо, что чисто, что любезно, что достославно, что только добродетель и похвала, о том помышляйте.
9 Чему вы научились, что приняли и слышали и видели во мне, то исполняйте, и Бог мира будет с вами.
Отрывок, который только что прозвучал, написан апостол Павлом во время заточения. Учитывая это, слова, которыми начинается отрывок, очень примечательны. Обращаясь к христианам города Филиппы, Павел призывает их радоваться.
Радость, о которой говорит апостол, не имеет ничего общего с теми состояниями, которые мы привыкли обозначать этим словом. Это не сентиментальные переживания, не эмоциональное возбуждение, не чувственный восторг. Сам апостол определяет эту радость как «мир Божий, который превыше всякого ума». Иными словами, это Божественная благодать, которая соединяет наше сердце с Богом, даёт нашей душе мир, покой и безмятежность. Это состояние, источник которого коренится намного глубже наших эмоций и мыслей. Парадоксальным образом, человек может быть носителем этой радости, хотя внешне испытывать физический дискомфорт и даже душевные терзания.
И сам апостол является живым свидетельством того, что это не пустые слова. На личном опыте он переживает то, к чему призывает. Ведь посмотрите, Павел находится в римской тюрьме в ожидании решения его участи императором. Обстоятельства весьма стеснённые и скорбные. Под угрозой сама жизнь апостола. Ведь, возможно, приговор будет смертным. Как простому человеку Павлу, безусловно, страшно. Он испытывает телесные и душевные муки. Однако у него хватает сил воспринимать всё происходящее вокруг с миром. В нём нет сопротивления и борьбы. Он не грозит своим обидчикам небесными карами, не проклинает их, не требует справедливости, никому ничего не доказывает, не оправдывается. Он видит во всех этих событиях руку Божию. Ведь ни один волос не упадёт с головы тех, кто служит Христу, случайно. Так Господь говорит в Своём Евангелии.
Как же Павел достиг такого состояния? Как нам получить эту силу? Опять же приглядимся к образу апостола. Всё, о чём он думает, — как бы хоть чем-то послужить своим ближним. Он весь сосредоточен на исполнении Евангельской заповеди Христа. Заповеди о жертвенном служении. Остальное его интересует лишь постольку-поскольку. Поэтому он и призывает своих адресатов: «Не заботьтесь ни о чём». То есть не думайте, что то, к чему вы стремитесь в своей жизни, наполнит вас и принесёт вам подлинную радость. Все вещи преходящи. Сегодня они дарят нам эмоциональное возбуждение, а завтра ввергают в пучину уныния и депрессии. А потому не зацикливайтесь ни на людях, ни на вещах, ни на эмоциях. Не вовлекайтесь в них. Не посвящайте этому всю свою жизнь. Ваше внимание должно быть всецело сосредоточено на Христе, на поиске Его воли, на исполнении Его заповедей. Поэтому апостол Павел и говорит: «Кротость ваша да будет известна всем человекам». Вот тогда Господь наполнит ваше сердце благодатью, откроет в нём источник подлинной радости. Эта радость не вероломна. Она не оставит и не предаст. И тем более никто и никогда не сможет у нас её отнять.
Икона Божией Матери «Избавительница»
Поделиться
Пресвятую Богородицу с первых веков христианства верующие почитают своей Защитницей. Божия Матерь всегда откликалась на молитвы, помогала людям в жизненных испытаниях, избавляла их от скорбей и страстей. Одна из Её икон так и называется — Избавительница.
Образ небольшой — четырнадцать на тринадцать сантиметров. Он был написан в середине семнадцатого века в Греции. Неизвестный автор изобразил Пречистую Деву в соответствии с иконописным типом Одигитрия, что означает Путеводительница. Левой рукой Богородица держит Младенца Христа, а правой указывает на Него, как на истинный Путь спасения. Голова Царицы Небесной увенчана короной.
История реликвии прослеживается с конца восемнадцатого столетия. Тогда она принадлежала греческому иеромонаху Константию Феодулу, подвизавшемуся на полуострове Пелопоннес. От старца икону унаследовал его ученик, монах Мартиниан. В 1821 году он поселился на горе Афон в русском Свято-Пантелеимоновом монастыре. Святыню, доставшуюся от наставника, подвижник постоянно носил на шее в жестяном футляре.
В девятнадцатом веке икона «Избавительница» прославилась чудотворениями. По молитвам перед ней исцелялись люди, страдавшие беснованием. Жители села Мавровуни близ Спарты, где монах Мартиниан побывал с реликвией, избавились от нашествия саранчи. Там же произошло невероятное событие. Умершего мальчика по имени Анастасий молитвенно осенили чудотворной иконой, и он воскрес!
Образ Божией Матери «Избавительница» стал известен во всём православном мире. Списки иконы распространились далеко за пределы Греции, появились они и в России. Копия чудотворной реликвии сопровождала императора Александра Третьего и его семью в поездке из Ливадии в Санкт-Петербург осенью 1888 года. 30 октября произошло крушение царского поезда. Романовы остались в живых чудом, по милости Божией Матери. Дата спасения императорской фамилии стала днём празднования иконы «Избавительница».
А ещё через год первообраз святыни перенесли с Афона в Абхазию, в молодой монастырь Симона Кананита. Его основали в 1875 году монахи святогорской Свято-Пантелеимоновой обители. Монастырь получил название Новоафонский. Образ Божией Матери «Избавительница» стал одной из главных его святынь. В Новом Афоне реликвия пребывает и поныне.
Все выпуски программы Небесная Заступница
