«Доверие Богу в период карантина». Матушка Ника Кузьмичева

Мы беседовали с супругой настоятеля храма Воскресения Христова в Толстопальцево священника Дмитрия Кузьмичева матушкой Никой.

Мы беседовали о том, как живёт семья священника в условиях карантина, и как любовь и доверие Богу помогают продолжать церковное служение и быть неравнодушным к тем, кто особенно нуждается в поддержке в этот непростой период. Матушка Ника говорила о важности совместной домашней молитвы и живого общения между членами семьи.

---

Ведущая: Анна Леонтьева

А. Леонтьева

– Добрый светлый вечер. Сегодня с вами Анна Леонтьева. Мы разговариваем с матушкой Никой, женой настоятеля храма Воскресения Христова в Толстопальцево, отца Дмитрия Кузьмичева. Добрый вечер, матушка.

Матушка Ника

– Добрый вечер.

А. Леонтьева

– Матушка Ника, вот мы перед эфиром разговаривали и поняли, что мы знаем друг друга с матушкой уже 30 лет – это очень страшная цифра, поэтому мы на ты, да не смущаются сердца ваши. Потому что я знала матушку Нику еще просто девушкой Викой, ну женщиной Викой молодой – наездницей, художницей, которая каталась на лошадях, рисовала картины. Потом как-то сучилось, что рыжий Дима-звонарь, бывший рок-музыкант, стал отцом Дмитрием, потом настоятелем, матушка стала матушкой Никой. Вот я долго к этому привыкала, но сейчас уже привыкла.

Матушка Ника

– Да, это так.

А. Леонтьева

– Матушка, вы были уже с отцом Дмитрием у нас в эфире, когда у нас еще был такой вот бонус, мы записывались в студии. Сейчас мы сидим в разных концах Московской области, я в Тверской области, ты в Московской области, мы все самоизолировались. И наша передача, которая была семейной, домашней и о семье, стала уже такой, окончательно домашней. Так что если там замяукают коты на улице или что-то произойдет, то никто уже не удивится. Смотри, значит, да, перебила тебя...

Матушка Ника

– Да, я как раз хотела сказать, что сидим мы за городом, поэтому у нас много животных, они все собираются в доме, все вместе с нами. И, конечно, нам сидеть легче на самоизоляции, чем людям, которые сидят в четырех стенах в квартире, это точно абсолютно.

А. Леонтьева

– Да, ну, например, в четырех стенах квартиры сидят сейчас мои младшие дети – 21 и 24 года, дочь и сын младший, – они упорно самоизолируются в Москве, и им очень почему-то это комфортно. То есть они устроили такой уют у себя (это первый раз с ними произошло, до этого у них был всегда бардак), они купили шар для дискотеки, они время от времени устраивают такое пати – то есть они еще одну девушку с собой изолировали, и вот они, значит, танцуют с этим шаром, пьют воду с лимоном, так интересно проводят время. И говорят, что им хорошо. То есть дочь рисует, как-то чем-то вроде все заняты. Скажи, пожалуйста, а как твои дети? Я знаю, что у тебя дети такие уже тоже подросшие – дочка музыкант, сын художник.

Матушка Ника

– Да, ну у меня сейчас сын активно пишет свои работы. У нас рядом озеро, слава Богу, совсем недалеко от дома, прямо буквально его видно. И он сейчас туда ходит и сделал очень много пейзажей. Прямо даже удивительно, кто видел пейзажи, говорит: да где же такое место? Оказывается, это прямо рядом с нами. Просто глазами художника он выбирает такие ракурсы, что очень получается красиво. И вот сейчас они сделали онлайн-выставку в Переделкино, как раз в Доме культуры, в интернете выложили ссылку. В общем, он сейчас активно продолжает как художник работать и даже выставляется. А Ксения, она в основном вот сейчас помогает хору в храме, потому что у нас, в связи с сложившейся ситуацией, храм остался без хора, потому что часть народа приезжала из Москвы. И вот сейчас она поет как бы за всех, ей помогает там еще мой крестник Михаил, вот они поют вдвоем. Ну и слава Богу за это.

А. Леонтьева

– То есть у вас хор состоит сейчас из двух человек: Ксении, твоей дочери, да...

Матушка Ника

– Да, и моего крестника Михаила. Иногда приходит еще многодетный папа Андрей, помогает, чуть-чуть там как бы мужской такой, низкий голос дает. Вот у нас так, как бы у нас сейчас все по программе минимум идет в храме.

А. Леонтьева

– Ну еще бы. Вот ты знаешь, поэтому мне было очень интересно с тобой поговорить как с матушкой. Почему, потому что сейчас, мне кажется, что вообще православное наше сообщество, оно разделилось на какие-то группы, и два таких возникло лагеря: одни люди, которые сидят дома и смотрят дисциплинированно службы по телевизору, вторые, которые призывают идти в церковь. Ты матушка, ты на передовой находишься, тебе деваться некуда, ты как бы при церкви существуешь, при батюшке. Я знаю, что вы с отцом Дмитрием такие неразлучники и все дела делаете вместе. Вот как сейчас это все происходит, что вы делаете вместе, что в церкви вообще происходит, что в вашем храме?

Матушка Ника

– Ну у на сейчас в храме очень мало народу, в основном у нас состав сильно-сильно омолодился. У нас в основном люди такие, совсем молодые, ну может быть, где-то самые старшие это уже за тридцать, к сорока, и их действительно сейчас мало. Они стараются нам помогать по соцработе, потому что много людей, которые на изоляции более старшего возраста. И у нас вот молодежь сейчас ездит, приносит им продукты, приносит им лекарства. То есть вот эту работу мы при храме организовали, и молодежь помогает, ездит. Ну а на службах, конечно же, сейчас присутствует там кто уж такие, кто помогает по храму, и кто совсем там вот не может вытерпеть. Ну в среднем это человек по пять – по семь стоит. Ну так скажем, что много народу не приходит. Вот сейчас, наверное, это повсеместно, я думаю. Ну а я еще от себя могу сказать, что много сижу сейчас в группах, в которых общение идет через Вотсап, группы у нас там не одна, их много, и конечно же, приходится людей успокаивать нередко. Потому что кто-то действительно вот эту изоляцию воспринимает нормально, кто-то начинает так буянить и говорить о том, что вот, как же так, как же мы тут сидим, а вот надо тут на баррикады, надо бежать в храм обязательно. Ну вот как-то приходится их успокаивать, вразумлять, с ними разговаривать, звонить. Вот это действительно так.

А. Леонтьева

– Матушка, а что ты им говоришь? Вот так по-честному, по-доброму, по-хорошему?

Матушка Ника

– Ну по-честному, по-доброму обычно я, конечно же, стараюсь говорить о том, что ну те, кто пожилые, там просто им говоришь, что если вы сидите дома, и если вам действительно надо причаститься, то батюшка приедет, вас причастит. А тех, кто помоложе, призываю к тому, чтобы они все-таки слышали Патриарха, чтобы они находились дома и ну как-то старались внутренне надо собой поработать. Вот, знаете, у нас сейчас время такое удивительное. Вчера как раз общались с группой людей, что мы сейчас, нас Господь поставил как будто вот на стоп-кадр – можем сейчас отойти от нашей этой постоянной суеты, которая у нас была. Мы все время же раньше куда-то бежали, куда-то спешили, у нас не было времени ни помолиться, ни подумать о себе как-то, ни подумать, что от нас Господь ждет вообще в этой жизни. Мы все время куда-то бежали, у нас ни на что не хватало времени. А здесь вот как раз сейчас можно заглянуть в себя, посмотреть: а кто ты такой, вот кто ты такой, как христианин? А действительно ли ты можешь существовать спокойно, по-доброму со своими родными, близкими? А действительно ли ты – вот сейчас же благодатное время – сесть и помолиться, именно что научиться прощать. Вот где еще можно вот эти самые элементарные эти требования исполнить, как не у себя дома, когда вот рядом с тобой ближние. И все, конечно, когда заперты в одном помещении не один день, а вот уже пошла у нас, по-моему, третья неделя, вот как раз поработать над собой, да, что а научился ли ты – вот человек, кто говорит: я христианин, – научился ли ты прощать, научился ли ты терпеть, смиряться, что вот такое положение. Вот это все как бы заглянуть в себя, поработать над собой. И, конечно же, сейчас благодатное время помолиться. Это так. Просто вот сесть и помолиться пред Богом. Это время очень хорошее.

А. Леонтьева

– Ты знаешь, матушка, вот ты говоришь, но я вспомнила одно замечательное высказывание в Фейсбуке (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), в котором я сейчас сижу, по-моему, больше, чем даже раньше. Высказывание такое одной писательницы, она написала про две лепты вдовы. Про то, что лепта – это, правда, с греческого переводится как минута. И многие говорят, что в этой самоизоляции, особенно не такое вот вольготной, когда воздуха много, во двор можно выйти, а вот именно когда в четырех стенах, немножко начинается такой день сурка. И до того это ну достает, да, как говорят подростки, что помолиться даже вот как-то не получается, помолиться. И она написала, что, может быть, трактовать вот эту притчу про вдову о том, что это две лепты – две минуты, которые ты можешь выделить Богу. Вот хотя бы так помолиться. Вот что ты об этом скажешь?

Матушка Ника

– Ну я, знаешь, еще, Ань, я на сам деле общаюсь с людьми, вижу, что многие очень сильно обеспокоены, что будет потом и что будет дальше. И вот как раз, когда ты не знаешь, что будет, знает только Господь, то совершенно по-другому идет молитва.

А. Леонтьева

– Золотые слова.

Матушка Ника

– Да, и именно, что мы когда с отцом ну общаемся с людьми, мы как раз и говорим, что, братцы, у нас сейчас очень благодатное время – именно помолиться искренне Богу. По-другому идет молитва сейчас, когда ты сосредотачиваешься. Я могу сказать, что те люди, которых я вижу в храме, их немного совсем, но насколько они стоят, не шелохнувшись, на службе, насколько они внимательно сейчас слушают молитвы. И насколько они серьезны, совершенно по-другому. Даже на лица смотришь – по-другому люди. Конечно же, есть тревога, конечно же, смотришь вперед, на алтарь, на Бога, внутренне как бы сосредотачиваешься. Сейчас как раз вот, мне кажется, что для верующего человека, искренне помолиться время хорошее очень.

А. Леонтьева

– Сегодня с нами матушка Ника, жена настоятеля храма Воскресения Христова в Толстопальцево, отца Дмитрия Кузьмичева. Мы разговариваем о самоизоляции и о тревогах, которые люди испытывают. Вот, матушка, ты говоришь о том, что тебе приходится такие вот тревожные состояния, да, прихожан, как-то их успокаивать в этих состояниях. И я знаю, что вы с отцом Дмитрием вообще (закрой ушки) такие люди, которые очень доверяют Богу, и как-то это очень успокаивает. Когда с вами общаешься, то понимаешь, что да, очень непонятно, каким мы увидим мир, когда мы наконец откроем двери – ну так это, фигурально, мы все открываем двери, выходим в аптеку, сто метров там вокруг дома. Но когда мы действительно выйдем из этого карантина, и каким мы увидим мир? Тут вопрос какого-то величайшего доверия к Богу. Но вот ты, как матушка, твой отец Дмитрий ездит во многие места, где ну есть какие-то риски, да, заболеть. Потом он приходит домой, общается с детьми. Ну то есть вы просто вот на переднем фронте. Как ты к этому относишься, как ты научаешься, каким образом, вот как-то не бояться?

Матушка Ника

– Ну я со своей стороны хочу сказать, что нередко я вместе с ним езжу, потому что ему нужна сейчас помощь, и иногда просто вот чисто что-то помочь, в общем, как-то физически помочь.

А. Леонтьева

– То есть вы едете на дом причащать? Ну так вот, расскажи.

Матушка Ника

– Ну да, конечно же, там отец Дмитрий спрашивает о том, здоров человек или нет. Потому что если человек нездоров, то к нему едут уже священники, которые там специально одеты и так далее. Ну а если человек здоров, ждет о том, что приедет священник – ну конечно же, приехать, как-то чем-то помочь, нередко вот поговорить с тем, кто находится в таком положении. Вообще стараюсь отцу помогать, и по храму сейчас очень часто приходится и дежурить в храме. Приходят люди разные. И у всех именно такая тревога в глазах: что будет дальше, что у нас произойдет? Ну и, знаете, вот хочу сказать от себя, что тоже это же не сразу приходит, доверие к Богу. То есть этому научить вот так – раз! – и невозможно. Эта внутренняя уверенность, что все будет хорошо – это такой труд долгих лет. Наверное, вот прожитая жизнь, она на это влияет. Просто были такие моменты в жизни, когда ты понимаешь, что от тебя ничего не зависит и что ты можешь только полностью довериться Богу и, понимая, что Господь зла не творит, что Он максимально сделает хорошего и повернет твою жизнь в лучшую сторону. То есть эта вот внутренняя уверенность, она, конечно же, это воспитывается не сразу, это с годами приходит.

А. Леонтьева

– Ну то есть, грубо говоря, у кого была, у того и есть.

Матушка Ника

– Нет, я могу как бы про себя рассказать, что вот как к этому приходят. И нередко получается так, что вот разговариваешь с человеком, и он просто общаясь, Ань, ты действительно это говоришь, общаясь, он иногда понимает, что да, вот раз ты так уверенно говоришь, наверное, ты знаешь. Со своей точки, вот от себя могу сказать, что у меня был такой опыт в жизни, что у меня нашли неоперабельную опухоль и я как бы была в таком подвешенном состоянии. Врачи оперировать отказались, и я ну просто понимала, что у меня есть вот сейчас, в данный момент моей жизни, да, только надежда на Бога, то есть что будет дальше. Я вот помню, что совершенно по-другому молишься. То есть ты, когда ты молишься, понимаешь: а что будет завтра, а сможешь ли ты еще раз помолиться? Знаете, когда ты хорошо понимаешь вот эти слова, когда ты в любой момент можешь пред Богом предстать. Я помню, как я смотрела, как идет снег на улице и вот запомнила на всю жизнь, запомнила и понимала: а увижу ли я еще раз, как он пойдет? А когда пришла весна и начали распускаться деревья, я помню, что насколько я впитывала каждые вот эти листочки, веточки, которые вокруг распускались. И вот эта мысль: а увижу ли я еще раз это? Конечно, присутствие маленьких детей, что вот понимаешь, что дети-то маленькие, а вот так ты стоишь сейчас совсем близко вот к той двери, которую вот – раз, – и можешь открыть. По-другому начинаешь воспринимать именно присутствие другого мира рядом, когда ты понимаешь, что это действительно дверь, через нее можно войти, а может быть, Господь и оставит еще в этом мире. Ну вот внутренне этот опыт, конечно, его можно рассказать, но вот пережить, конечно же, это сложно. Господь, Он тогда меня как бы вот удержал здесь, в этой жизни. У меня, слава Богу, с тех пор прошло уже много лет, но присутствие, вот это вот присутствие рядом Бога, оно действительно осталось.

А. Леонтьева

– Потрясающий рассказ, матушка. И в данном случае мое преимущество, что я тут всплакнула около экрана компьютера – никто этого не видит, даже мой коллега, Костя Мацан. Скажи, пожалуйста, вот ты сейчас рассказала такую потрясающую вещь, ну это тема такая очень важная: доверие и страх. Да, ты рассказала о том, как изменяется молитва, когда ты находишься в смертельной опасности, насколько она становится сильной, и насколько это может научить вот этому самому доверию. Но все равно вот я упорно, с упорством, может быть, достойному лучшего применения, возвращаюсь к этому вопросу. Вы ездите с отцом Дмитрием по людям. Наш вирус, как нам рассказывает, сейчас имеет такое природу, что он не сразу может проявиться. Если человек кашляет – о’кей, ты понимаешь, что он болен. Но если он не кашляет, а является носителем, то ты просто приходишь к нему и заражаешься – вот грубо говоря, так. То есть определенный риск все равно есть. Вот как ты с ним справляешься? Просто вот, так сказать, ты идешь и доверяешь или как?

Матушка Ника

– Ну могу сказать, что отец Дмитрий, конечно, соблюдает вот все нормы, которые нужны, да, и маску одевает и руки обрабатывает, старается. Но все равно понятно, что когда идешь и общаешься с людьми, что как бы ты там ни защищался, но если ты не в гидрокстюме, то конечно, можно где-то что-то. И здесь уже только вот жив внутренней уверенностью о том, что, как сказал, Господь, что и волосы на главе твоей сочтены. И понимаешь, что действительно ну, во-первых, надо соблюдать то, что надобно, то есть это действительно так. И, с другой стороны, понимаешь, что Господь-то, Он все равно тоже рядом. Господь, Он видит, что ты пошел, что ты общаешься, что риск есть. Ну и есть какое-то внутреннее спокойствие, внутренняя уверенность, что раз ничего случайного в нашей жизни не бывает, раз ты идешь, раз тебя позвали, значит, и Господь будет рядышком, и как-то от этого убережет.

А. Леонтьева

– Да, потрясающе. Скажи, пожалуйста, вот первую половину дня (говоря все-таки, ну заканчивая тему вот эту, о страхах), первую половину дня ты сегодня провела в общении с прихожанами, утешала, так сказать, тревожных и панически настроенных. Вот расскажи, а чего боятся сейчас люди?

Матушка Ника

– Ну многие, конечно, боятся заболеть. Это, конечно же, так.

А. Леонтьева

– Ну да, это понятно.

Матушка Ника

– Да, это первое, что вообще. Причем самое главное в это время – не начать паниковать. Потому что, знаете, страх, он присутствует у всех, и страх – это естественное чувство. И ничего в этом нет плохого, если ты, ну вот мы разговаривали с ветеранами войны Великой Отечественной, и они говорили о том, что страх помогает выжить. Но состояние паники – это точная смерть. То есть в панике человек совершает настолько какие-то неадекватные, глупые поступки, что потом для многих людей вот в такой вот серьезной опасности это может быть смертельно. А я могу сказать, у нас, конечно, слава Богу, сейчас не та ситуация. То есть все находятся дома, и ну паниковать, наверное, вот, понимаете, не надо смотреть много лишней информации, чтобы вот не впадать в эту панику. То есть присутствие вот такого вала просто в интернете разнообразной информации, причем иногда совершенно неадекватной, непроверенной, нередко глупой – а люди с испугу все это смотрят, переваривают, пережаривают у себя там в голове. И первый такой вот совет, который даешь – это не надо лишней информации себе в голову, не надо вот беспрерывно что-либо там в интернете искать, смотреть, читать. А то может быть, знаете, как человек, который прочел медицинскую энциклопедию, обычно считает, что он болен всем. Поэтому первым делом это, конечно, не надо перегружаться этой информацией. То есть самое необходимое мы уже, наверное, все знаем, что нам надо делать, а что нам не надо делать. Ну а не перегружаться, и как-то в общем, это первый такой, действительно, хороший дельный совет. А второе, что можно вот предложить людям, ну просто вот с которыми я общаюсь, это же ну действительно, понимаете, ну мы очень мало говорим о домашней молитве. Мы привыкли, что мы можем пойти в храм. Когда мы могли ходить в храм – к этому относились очень так: ну хочу – пойду, хочу – не пойду. А вот раз – Господь поставил в такое положение, что мы теперь вот оценили, что вот мы хотели бы, а не можем пойти. Ну и надо тогда уже вспомнить домашнюю молитву. Знаете, ведь раньше за суетой не всегда удавалось там утром вместе всем помолиться, вечером там всем вместе помолиться, днем там собрались – помолиться. И потом ну как-то более, вот именно более как-то серьезно и более строго к этому отнестись. Почитать, может быть, там акафист, почитать канон какой-то. Я говорю то что вот стараемся мы с отцом Дмитрием делать, ну и мы то же самое говорим людям. Именно что вы пока сидите, у вас такая большая, хорошая возможность домашней молитвы. А хорошо, если все вместе собрались – встали, помолились – это тоже очень здорово. Когда еще потом так соберешься. И потом есть такая некая уверенность, что это все пройдет. Знаете, все будет хорошо. Вот ну сейчас в данный момент вот так, потом будет по-другому.

А. Леонтьева

– Сегодня с нами матушка Ника, жена настоятеля храма Воскресения Христова в Толстопальцево, отца Дмитрия Кузьмичева. Мы вернемся к вам через минуту.

А. Леонтьева

– Сегодня у нас на связи (я уже не буду говорить, наверное, слово «в гостях», буду говорить «на связи») матушка Ника, жена настоятеля храма Воскресения Христова в Толстопальцево, отца Дмитрия Кузьмичева. Мы говорим о страхе, доверии и о домашней молитве. Матушка, скажи мне такую вещь. Вот ты знаешь, действительно очень многие люди, наверное, посмотрели на небо, даже те которые сидят в четырех стенах, наверное, первый раз как-то задумались, посмотрели на небо. Думали о православии в свое время, ходили на Пасху, яички освящали, на Крещение воду носили – ну я без иронии говорю, это как бы такое нормальное состояние человека, который стоит, как говорят, у церковной ограды, да. А сейчас вошел в свою комнату, затворил дверь, и он может помолиться. Но он же не совсем умеет молиться. Вот с чего бы ты, как матушка, и я знаю, какой ты человек молитвенный, с чего бы ты советовала начать это делать? Вот как просто начать?

Матушка Ника

– Начать... Вообще вот когда общаешься с людьми такими, околоцерковными, которые вот только-только приходят к Богу, то конечно же, в первую очередь надо помолиться своими словами, хоть как-то, но от чистого сердца. Вот это самое главное – когда ты говоришь Богу от чистого сердца. И можно, действительно, каждый может подойти к окну, поднять глаза к небу и поговорить, хотя бы там два-три слова сказать, обратиться. Потому что, знаете, лучше, когда ты говоришь от чистого сердца, из глубины души, нежели если ты стоишь и: ду-ду-ду-ду-ду – там очень долго и очень так скрупулезно прочитываешь. Да, действительно, молитвы, и святые нам молитвы предложили, их читать тоже хорошо и утешительно. Я, например, очень люблю и акафист Господу Иисусу Христу. Вот знаешь, что в пост как бы больше читается Псалтирь, каноны, но вот все равно как бы люблю акафист. То есть у каждого человека можно спросить, есть какая-то молитва, которую он, может быть, интуитивно, но она ему близка – вот, может быть, ее почитать. Именно на это обратить внимание, что вот помолиться той молитвой, которая ему, как-то вот по-другому она в нем звучит. Наверное, так. Еще с отцом Дмитрием сейчас читаем пророка Исаию, например. Вот мы же, даже те кто ходит в храм, когда нет поста, мы очень редко открываем, например, того же пророка Исаию, это ветхозаветный пророк.

А. Леонтьева

– Абсолютно редко. Подтверждаю.

Матушка Ника

– Ну он очень удивительно говорит, вот мы сегодня с утра как раз читали. И он как раз же и говорит о том, что вот пост наш, он в первую очередь о том: а сделал ли ты доброе что ближнему? Вот мы сейчас можем как раз себя-то и проверить, сидючи дома: а сделали мы что доброе для тех, кто рядом с нами? Вот да, это же так.

А. Леонтьева

– Ну ты рассказала, что ваша молодежь, которая при храме – храм же очень молодежный, у вас же такой целый клуб молодежный при храме, – сейчас помогает старикам. И я, знаешь, должна рассказать такой, немножко личный рассказ. У меня есть свекровь (я не говорю: бывшая свекровь) – это мама моего погибшего мужа. Когда мы с ней начинали общаться, я была очень молода, мне, по-моему, 23 года, а мужу 26, 25 даже. Страшно подумать: сейчас моя дочь старше меня, сын старше моего мужа. И с этой свекровью у меня как-то были такие отношения, она слишком организованный для меня человек, понимаешь. То есть она врач, все у нее там схвачено, так она умеет вот все делать. И я так, по молодости, как-то немножко надменно к этому относилась. И сейчас я звоню ей, чтобы узнать, как дела. И она настолько, понимаешь, дисциплинирована, как врач, говорит: да, это эпидемия, я не выхожу на улицу, ко мне приходит социальный работник, я протираю ручки. Но у нее нету, вот знаешь, никакой паники, никакого возмущения по поводу того, что вот она должна сидеть дома, потому что она врач. И вот я, знаешь, первый раз за многие годы, как мы с ней общаемся, я совсем не отношусь к этому надменно, понимаешь. То есть я действительно испытываю огромное уважение к такому вот профессиональному подходу к этой самой самоизоляции, которая, наверное, особенно тяжела для стариков, потому что старикам-то надо гулять обязательно. Она вот спасалась гулянием. Расскажи мне, пожалуйста, про каких-то вот стариков, с которыми вы общаетесь, о которых стоит рассказать что ли, упомянуть, может быть, какие-то есть такие истории, достойные подражания.

Матушка Ника

– Ну на самом деле вот сейчас прямо, перед самым нашим с тобой разговором, мне позвонил один наш прихожанин, Евгений, и он уже пожилой совсем. Очень беспокоился о том, как бы ему получить вербочку и куличик. И когда узнал, что у нас при храме будут, и что ему привезут, он, бедный, аж расплакался. То есть вот ведь старые люди, они сейчас как раз очень, ну чувствуется, что они как-то вот да, они сидят, они стараются исполнять то, что им говорят. Но вот свою такую вот оторванность от остальных, они, конечно, воспринимают так достаточно остро. Мы с ним проговорили, я ему сказала, что обязательно привезем ему и вербу, привезем и куличик, и яичко. А он, бедный, даже вот так вот сильно очень обрадовался, вот даже до того, что расстраивался. Ну что еще сказать. У нас случаев ну таких вот пожилых, которые здесь, в поселке живут, ну они все стараются как-то, не знаю, может быть, из-за того, что отец Дмитрий с ними общался много. Знаешь, еще вспоминается случай, когда только-только начинался карантин, вот в среду отец Дмитрий после, вернее объявил о том, что начинается карантин и сказал, чтобы вот все, кто в храме, чтобы они пошли и причастились. Там было много очень пожилых, на литургии Преждеосвященных Даров, наши пришли прихожанки, которые не пропускают ни одной службы, которые у нас всегда в храме. Вот их там, сколько их пришло тогда, человек 25, наверное, и когда он сказал, что сейчас все идете, подходите, причащаетесь, потому что потом неизвестно еще, когда вы придете – это вот самые-самые первые дни. Я видела, как вот эти наши бабушки пожилые, они вот выстроились все и как они шли ко причастию и плакали. Вот на самом деле. И действительно ведь, вот уже прошло, уже идет третья неделя, а они сидят по домам, они звонят, сокрушаются. К ним ездят отец Алексей и отец Дмитрий, они их причащают, ну как-то мы их стараемся поддерживать. Ну слава Богу.

А. Леонтьева

– Держатся наши старички, да.

Матушка Ника

– Держатся, да. Они, видно, у них есть такая самоорганизация внутренняя. Раз сказали – значит, надо, значит, так будем и делать. Вот среди них, они стараются все исполнять. Раз так сказано, значит, да. Вот среди них хорошо. А с молодежью, конечно, им тяжелее, они усидеть на одном месте это, в общем, достаточно сложно. Потому что хочется все-таки как-то себя куда-то применить. Ну, слава Богу, как-то и с этим люди справляются, кто-то на телефоне, на звонки отвечает. Стараемся, чтобы были у нас и есть соцработники, которые сидят на телефоне, отвечают на звонки, пишут записки, пишут, кому что надобно. Потом есть те, кто едут в магазин и закупают продукты, потому что сейчас требуется продуктов много. В храм обращаются люди именно с тем, что у них некоторые потеряли работу и им нужна помощь, именно продуктовая помощь.

А. Леонтьева

– Кушать нечего?

Матушка Ника

– Да, есть такие. Вот те, кто, кстати, вот недавно обратились, у нас есть тут в поселке и рабочие приезжие, которые сейчас остались без работы. Отец Дмитрий сказал обязательно им дать и муку, и масло, и макароны, потому что ну им вообще деваться некуда. У них работы нет, домой им не уехать, потому что сейчас все границы закрыты. Ну и с голоду, конечно, их не оставишь помирать. Поэтому, конечно, и для них тоже, получается, собираем продукты. Кинули клич, что, дорогие наши прихожане, вот в связи с сложившейся ситуацией давайте все вместе. И самое интересное, что люди так активно откликаются, это очень радостно. И именно что стараются вот изо всех сил. Надо там продукты покупать – я смотрю, потом приходят, на следующий день, люди, приносят продукты, оставляют уходят сразу же. Кто-то звонит, говорит: я могу вот купить что-то, подвезти. Кто-то может просто деньги перечислить, сказать, что вот это на продукты. Ну а наши соцработники, они стараются все это, конечно же, организовать.

А. Леонтьева

– Сегодня с нами боец передового фронта матушка Ника, жена настоятеля храма Воскресения Христова в Толстопальцево, отца Дмитрия Кузьмичева. Матушка, из того, что сейчас происходит, даже не очень драматизируя, у меня ощущение такое, знаешь, военное.  Немножко мы все находимся на войне. Война происходит не только, ну она происходит в душах, она происходит в нашей психике, даже происходит некая война с этим вот маленьким вирусом, который нас так захватил, в наших организмах, да, в каких-то. Ну то есть наше сидение дома, оно как бы приравнивается к войне, но мы все вместе как бы стараемся победить, ну по крайней мере, эту эпидемию, да. А уже так более глубинные смыслы, что мы стараемся победить наши страхи, наши какое-то такое неверие. Мой муж погибший, когда я с ним познакомилась, он был военным, ну не военным, корреспондентом, работал на американском телевидении новостном, оно называлось WTM, и ребята ездили, очень радостно ездили – ну бесшабашные, молодые, такие амбициозные, – ездили на войнушки: в Чечню, в Сомали. И там, где многие, не знаю, благоразумные корреспонденты стояли, ну знаешь, такая картинка: стоит корреспондент, там где-то далеко-далеко бухает, взрывается. И он говорит: сейчас мы находимся там, вот слышите, это вот взрывы. Некоторые корреспонденты стояли так. А некоторые, как вот мой муж и эти американские ребята, наши ребята, которые работали на телике американском, они лезли просто вот под пули – им очень нужно было снять как можно ближе, чтобы было такая надпись в кадре: «эксклюзив» – то есть они сняли эксклюзив, то что никто не снял. Ради этого они просто вот рисковали жизнью, и это было просто... Ну когда мы поженились и я понесла своего первенца, первое, что я сказала мужу: все, на войну больше мы не идем. И он оставил WTM и стал заниматься другими делами. Вот к чему этот весь мой рассказ? К тому что сейчас действительно вот ощущение такое немножко военное. И наше сидение дома, оттого что весь мир сейчас старается сидеть дома, оно какое-то немножко даже торжественное, да, какое-то наше разъединение нас объединяет, так скажем. Вот в этом состоянии, таком военном, какие мирные дела вы в семье научились делать? Ну онлайн там, не знаю, закрывшись дома, вот что нового появилось в ваших семейных традициях в этих вот военно-полевых условиях?

Матушка Ника

– Ну первым делом это, конечно, совместная молитва. Это само собой. То есть то, о чем я уже говорила и о чем я повторяюсь: то, на что раньше не хватало времени. Потом у нас-то, знаете, еще принято было, когда и никакого военного времени такого не было, мы очень любили читать книги вслух. Мы уже с отцом Дмитрием об этом говорили. Мы как раз собирались все вместе, когда к нам приходила молодежь, мы собирались, садились за наш стол большой и читали книгу вслух, обсуждали ее, спорили над этим. У нас сейчас эта традиция не прекращалась. И вот к нам, именно что вот помощь по храму, я сказала, что ко мне приезжал крестник мой, мы все вместе садились сейчас, читали, например, о нашем Иоанне Кронштадтском – святой, вот который не так давно жил. Читали вслух – это очень интересно, обсуждали это. Читали Иоанна Крестьянкина вслух, тоже очень интересно.

А. Леонтьева

– Тоже современник, можно сказать, наш.

Матушка Ника

– Современник, да. Вообще отец Дмитрий любит очень читать святых, которые жили совсем недавно. Это знаете, вообще как бы они, вот тот же Иоанн Крестьянкин, да, это исповедник нашей веры – сколько он прошел у себя в жизни, как он пострадал за Христа. И при этом когда читаешь то, что вот они оставили – какие они жизнерадостные, насколько у них много радости, доброты вот этой, они старались до самого... Господь же их оставил среди нас, чтобы они нас как-то и утешали, и подбодряли. Вот и сейчас вот мы как раз начали читать вот святых, которые жили совсем недавно. Читаем вслух эти книги, как и раньше, сейчас просто появилось опять больше возможностей. Очень советую вот всем, это объединяет, когда сел, почитал вслух, обсудил.

А. Леонтьева

– Это здорово. Потрясающе, что такое еще есть.

Матушка Ника

– Ну это очень на самом деле, вот советую попробовать, братцы. Причем если дети, например, там еще какие-то вот помладше – ну те же «Хроники Нарнии» почитать всем вместе за столом, когда там родители читают, а дети слушают, это как-то, в общем, обсуждают. Я понимаю, что сейчас много интернета, что там в интернете много каких-то там ну и фильмов, и мультфильмов. Но вот живое общение между собой, его же ничего не заменит, никакой интернет. И именно как вот все-таки попытаться в таком положении как сейчас начать вот это живое общение между собой. Общение лучше всего идет, когда ты читаешь и обсуждаешь какую-то книгу или какой-то рассказ. Это опыт, который у нас в семье есть, и я его очень советую применять. Это здорово, знаю вот просто по себе.

А. Леонтьева

– Замечательно. Прямо, знаешь, я представила себе ваш стол, зеленый, этот, по-моему, зеленый абажур, и вас вокруг этого всего – и мне как-то стало прямо хорошо. У меня, к сожалению, знаешь, вот моя семья в разных концах находится – то есть дети упорно не хотят уезжать из Москвы, такие москвичи; сын старший поехал там на нашу дачу, и там проводит самоизоляцию; а мы с мужем вообще уехали далеко, в Тверскую область. Так что вот прямо с завистью слушаю, как вы там читаете где-то, очень здорово.

Матушка Ника

– Ну да. Ну я говорю обычно это вот тем, кто сидит сейчас всей семьей в доме. У вас, конечно, видишь, другая ситуация, когда вот в разных местах люди находятся. Но то же самое здесь можно, даже если вы вдвоем находитесь, то почитать друг другу вслух – уже хорошо. Все равно это по-другому слушается книга. Не обязательно, чтобы за столом собиралась там куча народа. А даже вот один другому взял и почитал – это же здорово. Тяжелее это же, знаешь, тем, кто сидит вообще один, совсем. Вот с ними надо, конечно, вот мы стараемся и по телефону говорить, звонить. Просим обязательно, чтобы они звонили, чтобы они не пропадали, чтобы они как-то сообщали. Знаем вот прихожан, которые одинокие, такие у нас есть, и наша соцработник, она старается каждый день обязательно позвонить, узнать, как дела, старается заехать, что-то принести. Потому что вот те, кто совсем одни, вот им, наверное, все-таки это тяжелее. Так они приходили в храм, они чувствовали себя в такой общине, а здесь они сейчас изолированы. И многие из них, кстати, это уже люди пожилые, которые и не очень-то они могут и в интернете что-то посмотреть, и не очень-то они могут как-то, в общем, в таком сетевом общении их тоже нету. Поэтому да, у них мы как бы стараемся, чтобы с ними в первую очередь просто вот хотя бы телефонная связь и хотя бы там приехал, что-то принес – уже для них это радость и хорошее такое событие, радостное такое.

А. Леонтьева

– Ну да, роскошь человеческого общения стала – хотя бы по телефону поговорить, да. Потому что я тоже очень стараюсь каждый день звонить хотя бы двум каким-то людям, которые... ну которым хочется поговорить. Благо, времени для этого стало, в общем, хотя ничего не успеваешь, вроде как времени все равно много.

Матушка Ника

– Да, время, оно интересно, тоже могу со своей точки зрения сказать, что времени...

А. Леонтьева

– Да, что у тебя со временем происходит?

Матушка Ника

– У меня лично его больше не стало, да, я ничего не успеваю. Получается, что я думала как раз, что в пост я что-то там смогу, что-то успею, а оказалось, что, наоборот, дел прибавилось. И в общем, ну на все воля Божия, наверное, просто надо все воспринимать спокойно.

А. Леонтьева

– Матушка, да, а вот что прибавилось, что у тебя изменилось? Почему, на что у тебя нет времени?

Матушка Ника

– А прибавилось общение с людьми как раз. Как раз вот то, о чем я говорила, что сейчас очень и очень прибавилось. Иногда ну вот в группе человек начинает, просто видно, что у него пошел какой-то процесс такой бурный и буйный. И иногда просто вот надо позвонить и пообщаться, а это не быстро. И там иногда и по часу приходится общаться, то есть человеку надо выговориться, то есть он должен сказать, что у него внутри. И такой момент тоже есть, что а в это время ты просто общаешься и никакие дела, конечно, особенно если это общение такое, вот когда человек звонит на взводе или наоборот, очень в таком каком-то эмоциональном упадке, какое-то у него такое уныние, то тогда, конечно, откладываешь все дела и внимательно очень, последовательно пытаешься как-то вот вникать в разговор, пытаешься как-то вот что-то ответить, утешить или наоборот, успокоить. Но на это время нужно. И иногда смотришь так – раз, два, с двумя-тремя поговорил – уже раз, времени-то уже и нету. То есть это вот общения такого вот стало намного больше, это так.

А. Леонтьева

– Ну я поняла, почему ты ничего не успеваешь. Я представляю, сколько людей вокруг вас, которые нуждаются вот даже поговорить. И это уже, наверное, огромный кусок и времени, и души, и сил.

Матушка Ника

– Ну, конечно, да. И вот тоже очень бы посоветовала, если говорить о том, чем мы можем друг другу помочь, мы сейчас вот в таком положении, что позвонить друг другу, пообщаться, утешить. Но знаете, еще момент такой есть: если ты действительно можешь позвонить и как-то по-доброму утешить – это одно. А если ты позвонишь, чтобы, наоборот, как бы ну человеку еще больше нервную обстановку усилить, то лучше, конечно, посидеть молча – это да.

А. Леонтьева

– Посидеть и помолиться за него.

Матушка Ника

– Да, посидеть и помолиться. То есть, конечно же, стараешься так говорить людям, что ну все будет хорошо. Почему-то у меня как-то внутренняя такая уверенность, что Господь нас именно, что вот у нас сейчас очень интересный пост вот, в чем-то удивительное время. Вот когда, знаете, все на стоп-кадре, и когда мы просто внутренне можем, мы оказались как будто в пустыне. Знаете, вот сейчас даже улицы говорят об этом. Мы смотрим, если куда-то едешь – нигде никого нет, все пусто. Вот мы оказались в какой-то такой внутренней пустыне. Знаете, вот как отцы раньше уходили куда-то внутрь пустыни, помолиться. А мы вот сейчас, каждый оказался, что он может помолиться вот в своей личной пустыне. Ну и да, я считаю, что это удивительное время как раз, знаете, оно пройдет быстро. Сейчас уже заканчивается пост, потом будет Пасха. И вот после Пасхи будет явно улучшение такое. Вот это даже вот, знаете, я не аналитик никакой, но чувство у меня такое есть.

А. Леонтьева

– Матушка, спасибо за эти слова, потому что, я думаю, что они очень нужны сейчас. Спасибо за потрясающую беседу, за вот эти утешения, какие-то вот такие очень искренние, не придуманные, не вычитанные из книг. Мне очень в беседе понравилась мысль, что всех нас поставили на стоп-кадр, – сказала матушка в начале передачи. И это прямо вот то, что, наверное, нужно сказать. Нас всех поставили на стоп-кадр, чтобы мы немножко подумали, заглянули внутрь себя и нашли все-таки какие-то светлые стороны во всем, что происходит. С нами была матушка Ника. С нами на связи, как сейчас я буду говорить, была матушка Ника, жена настоятеля храма Воскресения Христова, отца Дмитрия Кузьмичева. Боец передового фронта, как вы понимаете. Спасибо большое, матушка.

Матушка Ника

– Да, спаси Господи. Дай Бог всем терпения и любви побольше.

А. Леонтьева

– Спасибо.