Поделиться
В нашей студии был клирик московского храма Сорока Севастийских мучеников протоиерей Максим Первозванский.
Разговор шел о смыслах богослужения в ближайшее воскресенье, о праздновании памяти святых первоверховных апостолов Петра и Павла и бессребреников Космы и Дамиана, о Соборе 12 апостолов, а также о празднике в честь положения честной ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне.
«Светлый вечер» — «Седмица»
Марина Борисова:
— Добрый вечер, дорогие друзья. В эфире программа «Седмица, в которой мы каждую неделю по субботам говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. Сегодня со мной в студии наш гость, клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской Слободе протоиерей Максим Первозванский.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Здравствуйте.
Марина Борисова:
— И с его помощью мы постараемся разобраться, что ждет нас в церкви завтра, в четвертое воскресенье после Пятидесятницы, и на наступающей седмице. Как всегда по традиции мы стараемся понять смысл наступающего воскресенья, исходя из тех отрывков из апостольских посланий и Евангелия, которые прозвучат завтра в храме за Божественной литургией. Завтра будет читаться отрывок из Послания апостола Павла к римлянам из 6-й главы, стихи с 18-го по 23-й. В этом отрывке для меня лично содержатся совершенно загадочные вещи, которые мой скудный ум не может соединить, интеллект соединяет, а ум не хочет согласиться. Звучит это так: «Освободившись же от греха, вы стали рабами праведности». И дальше: «Ибо, когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности (...) когда вы освободились от греха и стали рабами Богу». Тут все, я запуталась, мои ноги сплетены, я упал носом в лужу и не могу понять, о какой свободе идет речь, если выходит, что свободы никакой не может быть по определению. В логике того, что я только что прочитала, получается, что мы всегда чьи-то рабы, либо мы рабы греха, либо мы рабы Божьи. Но нашей собственной воли свободной, как мы привыкли это понимать, не бывает никогда.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Вы в конце употребили такое замечательное слово «воля», это все-таки слово с двумя смыслами. Наше сознание воспринимает свободу именно как волю, не свобода воли, а воля, вольная вольница, что хочу, то и делаю. Выйду в поле, налево пойду, направо пойду, с конем — без коня, не важно; что хочу, то и делаю, нет надо мной никого, сам себе господин. На самом деле то рабство, о котором здесь говорит апостол, он не видел в этом чего-то унизительного, что сейчас видим мы с вами, люди 21-го века. Давайте вспомним, куда мы ходим каждый день, многие из нас по крайней мере, кто-то, конечно, это делает в ковид или после ковида из дома, все равно мы ходим на работу. Вспомним корень слова работа — раб. Да, раб работает, это тот, кто работает. Напомню, что общество, в котором жил апостол Павел, было все насквозь рабовладельческим, но не в смысле, как мы сейчас воспринимаем еще из советских учебников по истории какого-нибудь Египта, где страшные надсмотрщики с бичами гонят несчастных людей, которые тащат каменные блоки на строительство пирамид. Кстати, совсем недавно я прочитал, что пирамиды были окружены водой, это можно считать доказанным фактом, и блоки никто туда не тащил, а их туда привозили по воде. Но это так. Короче, люди просто работали, ты обязательно работаешь, в этом смысле каждый из нас тоже раб своей работы, я уж не говорю о какой-нибудь ипотеке, это вообще полное рабство. А мы просто работаем, кому мы работаем? В этом смысл отрывка апостола Павла. Мы или работаем греху или работаем праведности. Что такое грех? Грех это то, что против праведности, это нарушение Закона, не было Закона, не было греха. Апостол Павел в другом месте говорит, что «Законом грех вошел в мир». Грех это нарушение Закона. Тут просто с логической точки зрения все стоит на своих местах. Либо ты праведник, либо ты грешник. То есть, ты работаешь праведности или ты работаешь греху. А какой-то воли, она вообще стоит над всем этим, я свободен и волен работать праведности или работать греху. Условно говоря, это как выбор человека, который находится на мосту или в подземном переходе, он может пойти вперед, а может пойти назад, а больше никуда пойти не может. Он не в поле, у него нет 360 градусов, а есть или туда или оттуда. В этом смысле, да, с точки зрения добродетели, нравственности, праведности и греха мы находимся в этом положении — либо мы совершаем грех и тогда мы работаем греху, либо мы этот грех не совершаем и тогда мы работаем праведности.
Марина Борисова:
— Это все замечательно, но там есть один смысловой нюанс, который в эту стройную картину не совсем вписывается. Это те слова, которые я уже цитировала: «Ибо, когда вы были рабами греха, тогда были свободны от праведности». То есть что получается? Если я раб греха, то я могу вообще про праведность забыть и фиксировать состояние: я раб греха, раб лампы.
Протоиерей Максим Первозванский:
— В общем, да. В данный конкретный момент. Как математик и физик могу сказать, дифференциально, да; интегрально, вовсе нет. Как есть настроение сиюминутное и есть вообще — вообще-то я человек спокойный, но вот сейчас я разгневался. Интегрально я спокойный человек, но сейчас гневлив. В момент, когда я совершаю или работаю конкретно греху, я свободен от праведности, свободен, как знаете в молодежном сленге: «свободен». В смысле волен, а освобожден, я нахожусь вне, кроме́, как написано в Евангелии: «во тьме кромешной».
Марина Борисова:
— Теперь обратимся к отрывку из Евангелия от Матфея из восьмой главы, стихи с 5-го по 13-й. Я думаю, что большинству наших радиослушателей этот отрывок хорошо знаком. Речь идет об эпизоде, когда к Спасителю в Капернауме обратился сотник и попросил исцелить его заболевшего слугу. Когда Иисус вознамерился пойти к нему в дом и исцелить страждущего, сотник сказал, что делать этого совсем не нужно, поскольку даже он приказывает своим слугам, и они исполняют то, что он приказал, поэтому достаточно только, чтобы Иисус повелел, и заболевший работник у него сам вылечится. И дальше слова, которые, мне кажется, стоит проанализировать поподробнее. «Услышав сие, Иисус удивился и сказал идущим за Ним: истинно говорю вам, и в Израиле не нашел Я такой веры. Говорю же вам, что многие придут с востока и запада и возлягут с Авраамом, Исааком и Иаковом в Царстве Небесном; а сыны Царства извержены будут во тьму внешнюю: там будет плач и скрежет зубов». Почему так важно нам повторять довольно часто в контексте церковного календаря, церковного года эту мысль, что сыны Царства извержены будут во тьму внешнюю, и там будет плач и скрежет зубов? Нам-то что от этой мысли?
Протоиерей Максим Первозванский:
— Ну а мы-то кто? Мы сыны Царствия, которые в любой момент могут быть извержены во тьму ту самую кромешную или внешнюю, где будет плач и скрежет зубов, как это ни, одновременно, радостно или грустно. Почему здесь упоминается Авраам? Не просто потому, что иудеи говорили, что отец наш Авраам, и считали себя его потомками. Авраам назван отцом всех верующих людей. «И поверил Авраам Богу, и это вменилось ему в праведность». Напомню, что несколько моментов было в жизни Авраама, когда он еще был Аврам с одним «а», потом уже с двумя «а». Сначала Господь ему сказал: «Выйди из дома отца твоего и иди в землю, которую я тебе укажу». И Аврам поверил. Потом эти моменты повторялись, когда Бог говорил ему нечто, и Авраам ему верил. Самый яркий, известный всем эпизод, это, конечно, эпизод с дарованием сына Исаака и явлением святой Троицы, когда: «Я буду здесь через год, и у Сары будет сын». Сара засмеялась, Авраам поверил, что у него столетнего, апостол Павел будет об этом подробно писать в послании к евреям, что он не усомнился. Эпизод с принесением Исаака в жертву, когда было сказано: принеси его на одной из гор, которую я укажу тебе, в жертву всесожжения. Авраам и тут поверил. Это главная добродетель, которой обладал Авраам, за что он и назван отцом всех верующих людей. Он не усомнился, не потребовал доказательств, не потребовал личного присутствия, не потребовал еще чего-то, он просто верил тому, что говорил ему Бог. Здесь сотник реально повторяет путь Авраама, когда он не требует... Как бы на его месте вел себя любой из нас, я точно бы так себя вел? Если бы «давай пойдем», я бы за руку, за край одежды: нет, вот ты дойди, ты прикоснись, ты еще что-нибудь, ты сделай то, как я себе это представляю, как мне кажется правильным. И при этом еще, помните, как тот отец бесноватого юноши под горой Преображения: «Я обращался к твоим ученикам, они не смогли его изгнать». Господь говорит: «О, род неверный и прелюбодейный». Мы в основном, «от них же первый есмь аз», тот самый род неверный и прелюбодейный, который пока не убедится, пока не вложит своего перста в язвы гвоздиные, не поверит. А сотник поверил. Причем, кто? Это же не сын Израилева народа, это оккупант, тот самый римлянин, который никакого отношения к Аврааму исторически, генетически, семейно, как угодно, не имел. И господь говорит: вот он сын Авраама. Помните, это же постоянная мысль: «Господь из камней сих может воздвигнуть чадо Авраама» (Евангелие от Матфея). Евангелие от Иоанна: «Если бы Авраам был отец ваш, то вы бы поверили мне, потому что я делаю дела Божии, но отец ваш дьявол». Эта связь с Авраамом и с его верой, принципиально важна для Евангелия.
Марина Борисова:
— Напоминаю нашим радиослушателям, сегодня, как всегда по субботам, в эфире Радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова и со мной в студии наш гость клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской Слободе протоиерей Максим Первозванский. Обратимся теперь к главному празднику наступающей недели. 12 июля день памяти святых Первоверховных апостолов Петра и Павла и завершение Петрова поста, что для меня лично всегда большая радость, потому что я, как не понимала, так и не понимаю никакого смысла Петрова поста. Поскольку привыкла его соблюдать, соблюдаю, но смысла не понимаю до сих пор. Это мои трудности. Как бы то ни было, 12 июля у нас праздник. В этой связи мне думается, каждый год мы об этом говорим, но, наверное, для того Церковь каждый год и празднует память этих двух апостолов в один день, что это важно, уж очень они разные. И мне кажется, об этой разности стоит каждый год напоминать. Я, может быть, и ошибаюсь.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Нет, конечно. Напомню, что накануне этого поста один из интернет порталов разместил опрос по поводу названия, того, как называется этот пост. Один вариант был Петров пост, один вариант был Петровка-голодовка.
Марина Борисова:
— А, между прочим, это есть. Петровка-голодовка.
Протоиерей Максим Первозванский:
— В богослужебных книгах апостольский пост, хотя Петровский наиболее распространенное название среди церковных людей.
Марина Борисова:
— Да, так же как медовый Спас.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Но в народе Петровка-голодовка. Еще луковый пост называется, потому что ничего кроме лука еще не созрело.
Марина Борисова:
— А Госпожинки лакомки. А Госпожинки это Успенский пост.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Да, апостолы очень разные, и это удивительно. Их разность начинается с того, что Первоверховный апостол Павел не был, напоминаю, наверное, очевидные вещи нашим радиослушателям, он в земной жизни Спасителя ни разу Его не видел. Несмотря на это стал Первоверховным апостолом. Еще хотел бы обратить внимание, что в каждом храме в обязательном порядке есть изображение апостола Петра и апостола Павла, хотя многие прихожане об этом не подозревают, потому что никогда к этим иконам не прикладываются. Третий ярус иконостаса, который называется Деисис или Деисус...
Марина Борисова:
— А как приложишься-то, стремянку надо?
Протоиерей Максим Первозванский:
— Да. В нем посредине Спас в силах, дальше предстоят Иоанн Предтеча и Матерь Божия, а следующие за ними стоят апостолы Петр и Павел слева и справа от престола. Если вы свои глаза поднимите в вашем храме чуть-чуть наверх, вы обязательно увидите. А в нашем храме Сорока мучеников это еще и престольный праздник правого предела.
Марина Борисова:
— Церковное предание их объединило такой историей, считается, что их казнили в один день, может быть, с разницей в год или другое время, но в тот же самый день. Сначала первым казнили апостола Петра, распяв его вниз головой. А усекновение мечом головы апостола Павла произошло в тот же самый день, но это не доказано.
Протоиерей Максим Первозванский:
— С одной стороны, свидетельства об этом достаточно поздние. А с другой стороны, Церковь не случайно, видимо, празднует. Есть версия, что с разницей в год они были казнены, но в один и тот же день. Мне кажется, это неважно. Важно понимать, и это свидетельство Церкви с древнейших времен об их мученической кончине, кончине в Риме. И приурочивается это к гонению Нерона. Мне кажется, что в данном случае это непринципиально.
Марина Борисова:
— А что принципиально?
Протоиерей Максим Первозванский:
— А принципиально, что эти два пламенных проповедника, таких разных, как вы совершенно справедливо сказали, некнижный рыбак и ученый ученик Гамалиила, так потрудившиеся...
Марина Борисова:
— Там еще поглубже, Петр же семейный человек, а Павел девственник.
Протоиерей Максим Первозванский:
— ...поделившие между собой всю Вселенную. Я напомню, что Первый апостольский Собор повелел, и об это прямо написано в книге Деяний святых апостолов в Священном Писании в Библии, что Петру было предоставлено проповедовать среди иудеев, а Павлу среди язычников. Такой, по-моему, беспрецедентный момент, когда настолько разной была их проповедь об одном и том же, они оба проповедовали Христа. Павел об этом четко говорит: «А мы проповедуем Христа распятого, иудеям соблазн, эллинам безумие». «Иудеям соблазн», этим занимался Петр, а «эллинам безумие» этим занимался Павел.
Марина Борисова:
— Если, как мы привыкли уже в нашей передаче, обратиться к тем чтениям, которые в день праздника будут за Божественной литургией звучать в храме, там будет читаться отрывок из Второго Послания апостола Павла к коринфянам из 11-12 главы. Мысль, которая содержится в этом достаточно большом отрывке: «Если должно мне хвалиться, то буду хвалиться немощью моей». Потом рассказывается о том, как он был восхищен до третьего неба и видел рай. И вывод из этого всего: «И чтобы я не превозносился чрезвычайностью откровений, дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился». Это слова одного из Первоверховных апостолов.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Это самосвидетельство Павла о себе. Да. Это удивительно, если мы пытаемся видеть за иконой словесной или писаной живого человека, то это удивительно. Внимательно вслушайтесь в этот отрывок, который будет читаться за Божественной литургией в день памяти Петра и Павла, он описывает, как его и камнями побивали, сорок ударов без одного несколько раз он перенес. А почему сорок ударов без одного? Сорок ударов считалось смертельное наказание, и поэтому почти смертельное наказание. И камнями его побивали, это не считая всяких действительно опасных для жизни и здоровья приключений, с ним случавшихся. Несмотря на то, что он столько претерпел, ему постоянно не верили. Это удивительно. С одной стороны, он один из самых успешных проповедников, абсолютно не церковные, светские или антицерковные историки всегда признавали, что та Церковь в Римской империи, которую мы знаем, это Церковь, созданная апостолом Павлом. Он постоянно сталкивался с неверием. Я не знаю, кто бы мог выдержать, я не являюсь сторонником теории пассионарности Гумилева, но там есть баллы, плюс один, минус один, а максимум он ставит, что-то такое, плюс 14, это как раз апостол Павел, у Жанны Д’арк намного меньше. То есть человек, который сталкивался с сопротивлением со всех сторон. Почитайте книгу Деяний, это хроника, это не какой-то высокий штиль, не о проповедях, а где-то с середины книги Деяний описано что с ними происходило. Как они приходили в языческие области, где, с одной стороны, их гнали местные язычники, потому что он, условно говоря, разрушал их бизнес, потому что либо вышел бес из прорицательницы или еще что-то случилось. То есть, его не любили и не принимали язычники. А с другой стороны, не случайно все-таки проповедовать среди иудеев был послан Петр, а не Павел, потому что как только он приезжал в Иерусалим, его тут же... помните тех самых юношей, которые сговорились не есть и не пить до тех пор, пока не убьют Павла. Это жизнь настолько за гранью принятия. Мы все хотим, мы готовы потрудиться, но хочется...
Марина Борисова:
— Отдачи-то, как же, хочется. Увидеть плоды своих трудов.
Протоиерей Максим Первозванский:
— А тут этого нет.
Марина Борисова:
— Так ведь и Спаситель не видел в ближайших Своих учениках отдачи.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Спаситель! Нам сложно... Есть такая замечательная мысль, что не стоит строить психологию Господа Нашего Иисуса Христа, потому что Он все-таки был Богом.
Марина Борисова:
— Да, это так.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Про Павла мы можем рассуждать, не в смысле, пытаясь примерить на себя, хотя, может быть, и пытаясь. А как бы, что это, какая удивительная была сила и вера человека, который десятилетиями не сдувался, как сказала бы сейчас молодежь. Не сдувался, а только наоборот все более и более, все дальше и дальше проповедовал.
Марина Борисова:
— Удивительно, что Господь их избрал в том состоянии, которое не предвещало ничего такого экстраординарного. Когда он избрал Петра, Петр, судя по тому, что мы видим по Евангельскому повествованию, среди других учеников далеко не блистал ничем особенным. Напротив, он то усомнился и стал тонуть, то он убежал из Гефсиманского сада, то он три раза отрекся.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Но вот смотрите, у Петра удивительная вещь. Как раз я совсем недавно размышлял совершенно случайно, не в ожидании, наверное, случайности не случайны, правда. Петр все время хотел большего, чем то, на что он был способен. Он ведь говорит, даже те примеры, которые вы привели: «Повели мне, и я приду к тебе по воде». Пошел, но не смог, стал тонуть, если бы Господь его не вытащил. На Тайной вечери кто его тянул за язык сказать: «Если все отрекутся, я не отрекусь». Ведь сказал же это Петр. И ему в ответ Иисус говорит...
Марина Борисова:
— Не успеет петух прокричать.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Не успеет петух прокричать, как ты трижды от Меня отречешься. Кто его тянул за язык? Дальше, он ведь один пошел до двора первосвященникова. Иоанн там был своим, а из тех, кто туда был не вхож, один Петр пошел. Кто его туда тащил? Все же разбежались, что он не разбежался? Нет, он пошел туда и опять не выдержал. Он каждый раз, эти три даже примера, которые вы привели и которые я сейчас комментирую, говорят о том, насколько этот человек был горяч, в хорошем смысле этого слова. Он действительно хотел большего, чем то, на что был способен. И мне кажется, эта его характеристика, которую Господь постепенно жизнью и благодатью восполнял и прощал. Это не было предательство Иудино, это не было просто какой-то слабостью. Это было желание прыгнуть выше головы, я бы так сказал. И это тоже замечательно, точно так же как Павел. Эта ревность по Боге, которая была у обоих апостолов, несомненно, их роднит и объединяет.
Марина Борисова:
— В эфире Радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской Слободе протоиерей Максим Первозванский. Мы ненадолго прервемся и вернемся к вам буквально через минуту.
Марина Борисова:
— Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. В эфире наша еженедельная субботняя программа «Седмица». С вами Марина Борисова и наш гость, клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской Слободе протоиерей Максим Первозванский. И как всегда по субботам мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. Как очень многие большие церковные праздники, заглавным праздником идет праздник в честь всех участников какого-то процесса. И 13 июля мы празднуем Собор 12-ти апостолов. Почему, мне кажется, важно вспомнить, что апостолов было не два, а именно 12-ть, и вспомнить о них. Далеко не всех апостолов может перечислить каждый наш верующий радиослушатель, мне так кажется.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Даже я не смогу. То есть, наверное, с третьей попытки смогу.
Марина Борисова:
— Чтобы вам было полегче, я для начала их перечислю, чтобы было понятно, о ком мы, собственно, говорим. Начинается, естественно, с Петра, который первый епископ Римский. Дальше идет Андрей Первозванный, брат апостола Петра.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Смотрите, как я специально никогда не запоминал, хотя, наверное, в семинарии надо было это сдавать, но это было давно, и поэтому я не помню, как я это делал. Во-первых, было две пары братьев: Петр и Андрей, это важно понимать, причем Андрей был старший по возрасту, он был Первозванный. Значит, Петр и Андрей. Дальше еще два брата Воанергесы, сыны громовы.
Марина Борисова:
— Да, Иаков и Иоанн.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Иаков и Иоанн.
Марина Борисова:
— Иоанн Богослов.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Иоанн Богослов пятый забыть его нельзя. Два Иуды. Иуда, который всем известен, даже не церковным людям, который Искариотский, который предал Его. И Иуда Иаковль. Сколько уже получается?
Марина Борисова:
— И Фаддей. Нужно, чтобы не путаться, назвать его Фаддеем.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Фома Неверующий, тот самый.
Марина Борисова:
— По прозвищу Близнец.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Да, Близнец. Фаддей. Дальше, Евангелие от Матфея есть у нас, есть. Соответственно Матфей мытарь, он же Левий Матфей. Кто еще остался?
Марина Борисова:
— О-о. У нас много кто остался. Филипп, который земляк Петра и Андрея.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Филипп, Варфоломей, Нафанаил, «Иже бе от Каны Галилейския». Все, по-моему, всех назвали.
Марина Борисова:
— А Симон Зилот, кто когда был в Абхазии...
Протоиерей Максим Первозванский:
— И Симон Зилот. А еще Симон Кананит. Уже мы набрали больше двенадцати.
Марина Борисова:
— Симон Зилот и Симон Кананит это одно лицо.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Вот замечательно.
Марина Борисова:
— Я почему вспомнила Абхазию? Потому что как раз это святой, которому посвящен Новоафонский монастырь. И там даже его пещера.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Да. И тогда получается двенадцать. Все, всех назвали.
Марина Борисова:
— Не всех. Иуду вы вычеркнули? А вместо него Матфия вы не назвали.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Это потому что да, тот самый апостол, который по жребию был выбран уже после Вознесения Господа Нашего Иисуса Христа в ожидании Сошествия Святого Духа. Матфий, его иногда путают с Матфеем, но это два разных человека.
Марина Борисова:
— Остался за рамками этой команды только апостол Павел, но он вообще стоит особняком.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Да. А отвечая на ваш вопрос, почему мы вспоминаем всех 12 апостолов, напомним, хотя в народе Петровкой-голодовкой называют Петровский пост, называется он апостольский пост. Не Петропавловский, не Петровский, не еще как-то, а именно апостольский пост. Поэтому совершенно естественно вспомнить всех апостолов.
Марина Борисова:
— Мы их всех вспоминаем, все они практически, кроме апостола Иоанна Богослова, закончили свою жизнь, приняв мученическую кончину. Каждому из них посвящен отдельный день памяти в церковном календаре, но мне хочется в связи с этим вспомнить, что такое апостольский подвиг. Почему мы апостольство воспринимаем, как подвиг? Ведь равноапостольных у нас очень мало. То есть это был такой подвиг, который по плечу единицам в человеческой истории. Но ведь мы знаем много миссионеров, много людей, которые просвещали целые огромные территории, как Сибирь, Дальний Восток, Аляска.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Так они равноапостольные и есть. Смотрите, у нас с 19-го века берем, равноапостольный Николай Японский и равноапостольный Иннокентий Московский. Это два величайших русских святых, которые прославлены были... Иннокентий Московский вообще был прославлен в 70-м году, мне уже было 4 года. Почему их мало? А потому что речь идет не просто об успешном миссионерстве, а о реальном обращении ко Христу целых народов. В этом случае мы можем говорить о равноапостольном подвиге. Равноапостольная Нина, просветительница Иверии, Равноапостольный Николай Японский, просветитель Японии и так далее. Чей труд был столь успешен, что не просто отдельные люди обращались ко Господу, а были по сути основаны новые Церкви. И целые народы стали, пусть не на 100%, мы не можем сказать, что Япония стала православной страной, но при этом даже после полного прекращения какого-либо русского влияния, мы видим, что Японская Церковь продолжает быть православная, никуда она не делась.
Марина Борисова:
— Мне кажется, что тут есть очень важный нюанс. Хочется на себя тогу примерить.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Мне не хочется.
Марина Борисова:
— Я имею в виду, каждому миссионеру хочется почувствовать плоды своих трудов. Мы вспоминали, о чем писал апостол Павел: «Хвалиться буду своей немощью». Тут нужно понять предел возможности человеческой и тот момент, когда вступает уже сила, которая не имеет отношения к тому, кто ее проводит, кто ее проводник.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Апостол Павел прямо говорит, что Господь избрал его от чрева матери, это действительно некое избранничество и предназначение. Здесь то, о чем вы говорите... хорошо виден тот факт, что человеческая жизнь имеет два разных смысла. Один смысл его личный, его личные отношения с Богом, вот я, вот Господь, и совершенно неважно, где я сидел — в пустыне, как Мария Египетская, только ко мне не пришел никакой авва Зосима и никто про мой подвиг и не узнал, но это мои с Богом личные отношения. Второе это то, как человека — это очень унизительно звучит, я даже недавно эту мысль обсуждал с одной современной девушкой, она мне говорит: это унизительно для человеческого достоинства — как человека использовал Господь. То есть, каким орудием этот человек послужил. И здесь, как вы правильно говорите, нравится — не нравится, хочешь — не хочешь, а тебя Господь использует. Я даже на эту тему начал размышлять, но у меня нет законченного размышления, может ли святой человек послужить орудием Божиим какому-нибудь делу, которое со стороны вовсе не выглядит благочестиво, что-нибудь разрушить. Ведь Господь не случайно Навуходоносора и фараона называет тоже своими рабами, потому что они послужили. Бог ожесточил сердце фараона, чтобы вывести Израиля из Египта. Или раб мой Навуходоносор разрушил Иерусалим. Понятно, что и Навуходоносор и фараон были грешниками, и Господь их использовал как свое орудие для какого-то дела, которое со стороны выглядит ужасно. Для меня вопрос, может ли Господь святого человека так использовать, что он лично свят, но как орудие он послужил чему-нибудь такому, может ли святой человек что-нибудь случайно нажать и вызвать ядерную войну или еще что-нибудь?
Марина Борисова:
— Про ядерную войну, не знаю...
Протоиерей Максим Первозванский:
— У меня сейчас просто пример чего-нибудь ужасного в голову не приходит.
Марина Борисова:
— До такой степени ужасного, не знаю, но скажем, то, что святые при жизни совершали какие-то поступки.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Нет, именно не то, что безнравственные, а именно как орудие Божие. Святой летчик, который летел себе, летел и был себе всем святым весь из себя святой, а потом Господь взял и сломал мой самолет, и я, будучи святым летчиком, врезался куда-нибудь и разнес полгорода. Будучи лично свят, но через меня пострадало какое-то громадное количество людей, у меня нет ответа на этот вопрос.
Марина Борисова:
— И город оказался Содомом.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Нет, а город оказался тоже, там много хороших людей погибло. Насколько личная святость пред Богом и служение в качестве орудия Божия, то, о чем вы говорите, когда уже не сам человек, но Господь его использует, иногда втемную причем. Это для современного свободолюбивого и горделивого взгляда на себя может оказаться унизительным. Господь нас может втемную использовать, реально втемную, ты думаешь, ты вот для этого, а на самом деле вовсе не в этом состоял смысл твоей жизни.
Марина Борисова:
— Я думаю, что ни Андрей, ни Иаков, ни Филипп, земляк Петра и Андрея... вряд ли пока они сидели на озере и ловили рыбу, мечтали, что жизнь их сложится таким образом, да еще и так закончится.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Не, я думаю, даже представить себе не могли. Причем, мне кажется, это были люди, жители Назарета, чьи горизонты, не знаю, что они...
Марина Борисова:
— «Из Назарета может ли быть что доброе».
Протоиерей Максим Первозванский:
— Да. Может быть, они думали, что за ближайшие два города люди с песьими головами живут. Это не люди Римской империи, а это люди иудейской провинции, рыбаки, некнижные, чье сердце удивительным образом оказалось готово на то... Представьте себе, Петр-то был уже мужчина в летах.
Марина Борисова:
— Взрослый, семейный, вполне себе состоявшийся.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Он не был мальчиком, у него было дело, у него была жена, у него была теща, ужас какой.
Марина Борисова:
— Вам виднее.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Не, у меня любимая теща. И вдруг ему говорят, иди за мной. И ты оставляешь все. Я, человек, которому десятилетия говорят: ребята, семья главное. Мне мой духовник-монах всегда говорил: семья это главное, я никак поверить ему не хотел, глядя на апостола Петра, как же так, как же семья, я же священник. Нет, семья это главное, какая будет семья, так ты будешь... И вдруг тебе говорят: так, стоп, оставь все и пошли за мной. Куда пошли? Там разберемся. Важно, что он не просто пошел с каким-то бродячим проповедником, это со стороны могло так выглядеть. На самом деле, Бог подошел к нему, и он это почувствовал. Насколько мы сами по жизни, я уверен, что Бог к каждому человеку подходит в этой жизни обязательно. Вот так, как Он подошел к Петру. В каком образе, не знаю. К Петру подошел некий бродячий проповедник, а к нам, может быть, подошел кто-то больной или кто-нибудь, нищий какой-нибудь, может, злой начальник, может еще кто-нибудь. Вот он к нам подходит, а это на самом деле Бог через него к нам подошел. Насколько мы это можем услышать, почувствовать, понять, что, да, Господь сейчас вот здесь, и сейчас мне строгач вкатывает и тринадцатой зарплаты лишает. Или просит, чтобы я сейчас этому вонючему пьяному бомжу денежку подал.
Марина Борисова:
— Но это все из той серии, о чем вы говорили в предыдущей части. О том, что апостол это человек, который прыгает выше головы или, по крайней мере, пытается. Взять святую равноапостольную Нину. Женщина бежала от гонений, у нее главная задача спастись, женщина, в те времена. В совершенно незнакомую какую-то страну попадает. И вдруг начинается проповедь, которая заканчивается крещением целого государства.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Это кстати, очень важная мысль, которую вы сказали, что вообще-то... Есть такая золотая легенда, она даже вошла в некоторые богослужебные тексты, что апостолы бросили жребий, кто куда пойдет, в какую страну, кому чего по жребию досталось. И вот они взяли в руки посохи и пошли проповедовать. Если мы откроем книгу Деяний, там же было совсем не так. Как сказал в свое время замечательный отец Алексей Сысоев, книга Деяний апостолов похожа на сказку про козу-дерезу, когда никто никуда не хотел идти, а просто гонения начинались. Они, что называется, не по доброй воле, за исключением апостола Павла, никто никуда не хотел уходить. Но во Иерусалиме дальше оставаться было невозможно, пришлось бежать в Антиохию, но и там их достали, пришлось идти дальше. То есть это история, когда люди просто уходили, потому что здесь оставаться было невозможно. Но когда ты несешь в сердце Господа, и Господь перед тобой ставит соответствующие задачи, оказывается, что невозможное возможно.
Марина Борисова:
— Напоминаю нашим радиослушателям, сегодня как всегда по субботам в эфире Радио ВЕРА программа «Седмица». С вами Марина Борисова и наш гость, клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской Слободе протоиерей Максим Первозванский. Как всегда по субботам, мы говорим о смысле и особенностях богослужений наступающего воскресенья и предстоящей недели. На следующей неделе у нас будет праздник, который по названию знают многие, а по тому, что это такое, знают все меньше и меньше, мне кажется. Это праздник Ризоположения 15 июля. Если строго называть его так, как он называется в церковном календаря — Положение честной ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне. На самом деле понять, что это за праздник очень трудно. У нас есть праздник Покрова, который тоже достаточно труден для понимания, поскольку он празднует событие радостного избавления от нашествия славян, который празднуют исключительно славяне. В общем, какая-то такая удивительная метаморфоза историческая. Что касается праздника Положения ризы Пресвятой Богородицы во Влахерне это еще страннее, где Влахерна и где мы. В конце концов, какая нам разница, что в 5-м веке какие-то были переданы сохраненные реликвии, которые потом в Константинополе были перенесены из одной церкви в другую. Почему нам так это важно помнить и еще каждый год праздновать? Мало того, насколько можно представить себе, читая русскую художественную литературу, праздник Ризоположения был чрезвычайно популярен. Почему так?
Протоиерей Максим Первозванский:
— С одной стороны все-таки, многим и многим современным православным людям не очень понятен тот — я сейчас понимаю, что я иду по грани — тот средневековый колоссальный акцент и интерес к всевозможным реликвиям. Мы почитаем мощи, например, мы почитаем иконы, но современные люди относятся к этому гораздо более спокойно, чем люди средних веков, которым очень важно было осязать конкретно. И поэтому феномен, когда одновременно в ходу было пять голов Иоанна Предтечи...
Марина Борисова:
— О, да.
Протоиерей Максим Первозванский:
— ...или еще чего-нибудь, когда люди шли на подлоги, потому что важно было, чтобы у нас была вот эта святыня, и какие-нибудь аферисты могли благочестивым христианам что-то такое подсунуть. Я смотрю, у нас есть мощевик в храме, например, и люди к нему прикладываются, но к нему не стоят очереди. Иногда, время от времени, когда привозят что-нибудь такое с Афона, вдруг возникает массовый ажиотаж.
Марина Борисова:
— Мы помним, была же такая священная реликвиями московских великих князей ковчег Дионисия. Кстати, там была частица ризы.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Да. Но нам важно... Есть еще какие-то праздники, нам не очень понятные. Обновление храма Георгия Победоносца в Лиде. Ну, какое нам дело, что где-то там, в Лиде был построен храм?
Марина Борисова:
— Который много раз разрушался, но у нас тоже разрушались.
Протоиерей Максим Первозванский:
— У нас тоже разрушались и тоже их много. Важно, вы упомянули праздник Покрова, например. Это разные праздники, хотя оба относятся примерно к 10-му веку. В этих двух праздниках, и в Покрове, и в Ризоположении отмечается особое заступничество Пресвятой Богородицы. Покров это вообще даже не про какое-то конкретное чудо, это про видение Андрея Христа ради юродивого, который это увидел, который об этом рассказал, он не один это видел, показал своему ученику, и это было воспринято с удивительным воодушевлением, что Пресвятая Богородица простирает над нами Свой Покров. Событие с Ризоположением это вообще такое чудо, на которое — если внимательно к нему присмотреться — никто там особого чуда не ожидал, оно достаточно твердо связано с именами Аскольда и Дира, русских князей, с русской осадой. Положение было столь отчаянным, что ризу Пресвятой Богородицы решили перенести из Влахернского храма в центр храма Святой Софии в надежде, что если часть города и возьмут и что-то разграбят, то вот это мы каким-то образом спрячем или защитим. И потом, когда в результате того, что ее туда отнесли, а потом еще и в море погрузили, поднялась буря и разбросала корабли руссов, что они вынуждены были полностью снять осаду. Да, это воспринималось, как чудо, потому что то, что это все носили, что это все возили, куда-то погружали, это примерно то же самое, как сейчас мы... мы видим регулярно как идут какие-то новости, с иконой облетели на вертолете какой-нибудь город или Крестный ход пошел куда-то. Никто не ждет особых чудес, они обычно и не совершаются.
Марина Борисова:
— Они может, потому и не совершаются, что их никто не ждет?
Протоиерей Максим Первозванский:
— А их тоже было очень много, Крестных ходов было гораздо больше, всевозможных религиозных церемоний и действий было гораздо больше.
Марина Борисова:
— Вы помните, у Чехова в «Дуэли» есть такой персонаж, дьякон, он говорит: мой дядька верует, так верует, он на Ильин день, когда идет служить молебен на поле, всегда зонтик с собой берет.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Я сам бывал свидетелем подобных чудес, реально помню, совсем я был еще молодым, это конец 90-х был, жесткая была засуха, Шатура горела, все Подмосковье в дыму было. И наш деревенский батюшка отец Евгений в селе Ошибково призвал народ прийти на молебен о дожде. Он не приурочил, как бы мы это сделали сейчас, к воскресному дню куда-нибудь. Он сказал: давайте приходите вечером, и собрался целый храм, и мы обошли Крестным ходом и пошел дождь, настоящий большой дождь. Вроде как отлегло, две недели прошло, и опять дождя как не было, так и нет, и опять все горит. Он опять говорит: приходите. У меня был отпуск, я в это время там был и могу это засвидетельствовать. Приходите, я пришел, и пришло пять человек, не вся деревня, как в первый раз. Помолились, тучи набежали, несколько капель упало, и это был такой замечательный повод сказать ему: смотрите, друзья мои, как помолились, так Господь нам...
Марина Борисова:
— И ответил.
Протоиерей Максим Первозванский:
— И ответил, да. Поэтому, да, когда мы с верой просим чего-то у Господа, Господь нам отвечает. Вместе с тем, я видел столько разочарований, когда люди что-нибудь с верой у Господа просили, а получалось, как в том анекдоте про Аль Капона. «Я просил у Господа велосипед, а Господь не дал мне велосипеда, тогда я украл велосипед и попросил прощения, и понял, что Господь работает именно так». Многие люди с этим сталкиваются, потому что ждут от Бога решения своих проблем. Я, например — такой момент получается исповедальный немножко — я очень боюсь от души и от всего сердца вкладываться в молитву, допустим, об умирающих, об онкологических больных, еще о ком-то. Потому что я несколько раз это делал, молился так, как, может быть, никогда в жизни не молился, и ни один день, и со слезами, и с плачем и не получал просимого, и это вызывает такую боль. Это не разочарование в Боге, слава Богу, разочарования в Боге у меня никогда не наступало, хотя я видел в прихожанах и разочарование в Боге.
Марина Борисова:
— Как вам повезло, что вы не получали, когда так молились. У меня когда-то на заре моего церковного детства предупреждали по поводу таких... как неофит всегда же рвется на подвиги великие. Меня предупреждали, что ты... тот самый отрывок из Послания апостола Павла, про который мы сегодня уже говорили «дано мне жало в плоть». Меня предупреждали, если ты возьмешь на себя такой крест, ты жди, что ответ будет именно такой, будет дано жало в плоть.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Я не жду от Бога ничего плохого, моя вера такова, что я готов принять от него, понимая, что это любовь. Но я при этом знаю, что и чудеса бывают. Я по неофитству, раз уж мы об этом вспомнили, выходил на середину кухни и говорил: тараканы, если вы не уйдете, я буду вас травить, поэтому повелеваю вам именем Господа Иисуса Христа, убирайтесь вон из моей квартиры. И они убирались. Я понимаю, что сейчас у меня нет дерзновения на подобную молитву, а в молодости было.
Марина Борисова:
— С тараканами, конечно, это очень сильно. Я думаю, надо взять на вооружение, попробовать.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Вера нужна. Подчеркиваю, тут важно не в Боге разочароваться, слава Богу, меня это миновало, хотя я правда, видел многих людей, которые реально были верующими, ходили в храм, прилежно исповедовались, причащались годами. После этого кто-то заболевал смертельно, и люди молились от всего сердца. Буквально у меня есть случай этого года. И к старцу поехали, и старец сказал, что она будет жить, а она все равно умерла, несмотря на то, что весь приход молился, и все молились. У многих это способно вызвать разочарование и боль, самое главное, гораздо большую, чем, если бы не молились. Поэтому страшно и больно просить Бога со всей верой в то, что... Вера она такая, это даже не про жало в плоть, как у апостола Павла, никто до конца не знает, о чем он говорит, есть разные версии того, что это было за жало, от самых неблагочестивых до самых возвышенных. Это же жало, это боль о том, и себя-то обвинять нельзя, что у Бога были другие планы. В этом отношении мне гораздо проще, я сейчас делюсь своим ощущением, что я знаю, что бы Бог ни послал, это будет ко благу, что Он лучше меня знает, чего мне надо. Поэтому я последние многие-многие годы молюсь: Господи, да будет воля Твоя.
Марина Борисова:
— Вот это называется, что отец Максим хорошо знает матчасть и читал книгу Иова Многострадального.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Бог дал, Бог взял, буди имя Господне благословенно.
Марина Борисова:
— На этой неделе у нас воспоминания еще 14 июля святых бессребреников Космы и Дамиана. Тоже загадочная пара святых. Их на самом деле три пары святых с одними и теми же именами, которые жили приблизительно в одно и то же время, только в разных местах, и занимались одним и тем же, то есть они безвозмездно оказывали медицинскую помощь. И их часто путают, соединяют вместе, на самом деле это совершено разные люди. Те, которых будем мы вспоминать 14 июля, это Косма и Дамиан, которые жили в Риме при императоре Марке Аврелии Карине, это было в конце 3-го века. Они попали под гонения, убежали, узнали, что их соседей-христиан похватали как заложников вместо них, вернулись. Но там случился казус, император заболел и под рукой, кроме этих арестованных, никаких других врачей в тот момент не оказалось.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Бедный император.
Марина Борисова:
— Дело не в «бедный император», по-видимому, это было по принципу скорой помощи, нужно было сразу что-то делать, а сразу рядом никого из придворных врачей не оказалось. Короче, как бы там ни было, по преданию, именно они его вылечили, и их отпустили, все-таки вылечили императора. А погибли они совершенно, как бы сейчас сказали, из криминальной хроники. Они отправились собирать лечебные травы вместе со своим конкурентом, который их заманил в такое место, где оставалось возможным затолкать их в реку, и они утонули от рук своего конкурента. Это не на арене Колизея, не на кресте, не на плахе, а именно так. Но почитаются они как святые бессребреники Косма и Дамиан.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Но не как мученики.
Марина Борисова:
— Нет, как мученики.
Протоиерей Максим Первозванский:
— А как бессребреники, потому что это редкость. Это мы привыкли, и все равно, мы же понимаем, что врача надо благодарить, зарплата у него маленькая.
Марина Борисова:
— Даже хотя бы шоколадку.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Хотя бы шоколадку, да. А реально, особенно в то время, если от руки завистника он погиб. Это ведь эксклюзивная профессия, если сейчас немножко порассуждать о медицине, я, правда, к ней имею далекое отношение. В последние годы все больше говорят про доказательную медицину, про то, что вот есть болезнь, можно на компьютере заполнить анкету, и тебе компьютер же пропишет какие-то таблетки или какое-то соответствующее лечение. Но почему-то сериал про доктора Хауса пользуется бешеной популярностью, потому что все понимают, что настоящий врач, настоящий диагност и настоящий целитель это не просто профессия, это искусство. И поэтому хороший врач это громадный подарок для всех, кто так или иначе с ним соприкасается. Я думаю, у каждого, у кого хоть что-нибудь когда-нибудь болело, есть в глубине души мечта, что я любые деньги заплачу, лишь бы меня сейчас избавили от этой боли, лишь бы меня вылечили. А тут еще и бесплатно. Поэтому, конечно, их память живет в веках.
Марина Борисова:
— Мы же обращаемся к главному врачу душ и телес наших, и совершенно бесплатно. Спасибо огромное за эту беседу. В эфире была программа «Седмица». С вами были Марина Борисова и клирик храма Сорока мучеников Севастийских в Спасской Слободе протоирей Максим Первозванский. Слушайте нас каждую субботу. До свиданья.
Протоиерей Максим Первозванский:
— Храни вас Господь.
Все выпуски программы Светлый вечер
