Поделиться
Пиршество во дворце израильского царя Ахава было в разгаре, когда на пороге залы неожиданно появился босой человек в грубом плаще из верблюжьей шерсти, с посохом в мозолистых руках. «Как он посмел? Кто впустил его сюда?», — сдерживая ярость, правитель поднялся навстречу гостю, но тот остановил его жестом руки, и никто из присутствующих не посмел возразить пришельцу. Голос пророка Илии — а это был именно он, звучал в полной тишине.
Пророк Илия:
Слушай меня, Ахав, царь Израиля! Нечестие, в которое ты погрузил страну, переполнило чащу Божественного терпения, и вот, я возвещаю тебе, что час наказания пришел! Отныне небо будет заключено, три года ни капли дождя не упадет на израильскую землю, и голод воцарится на ней!
Прежде чем пирующие опомнились, пророк покинул дворец. Он был одним из немногих израильтян, кто хранил веру в Единого Бога во время царствования Ахава. Нечестивый царь сделал государственной религией жестокий культ Ваала — языческое верование своей жены, финикиянки Иезавели. Повсюду стояли капища этого идола, и его жрецы жили при дворце.
Предреченное вскоре исполнилось в точности — земля потрескалась от засухи, источники иссякли, люди стали умирать от голода и жажды. Пророк Илия удалился в пустыню, чтобы избежать преследования царицы Иезавели, которая поклялась убивать всех служителей Единого Бога. Но спустя три года он вновь предстал перед монархом на царском дворе. Ахав был немало удивлен этим дерзким визитом!
Ахав:
Ты ли это, смущающий народ Израиля?
Без страха и сомнения отвечал царю Илия.
Пророк Илия:
Не я смущаю Израиль, а ты и дом отца твоего, тем, что вы презрели повеления Господни и идете вслед за Ваалом!
Ахав:
Что же ты на этот раз скажешь народу, страдающему от зноя и жажды по твоему слову?
Пророк Илия:
А скажу я ему, что хватит хромать на оба колена! Если Ваал — ваш бог, то за ним следуйте, но если Господь Израилев истинен, то Ему служите!
Люди молчали, озадаченные словами Илии, и он продолжил свою речь.
Пророк Илия:
Я один остался пророк Господень, а Вааловых жрецов четыреста пятьдесят человек. Пусть они принесут жертву на горе Кармил своему идолу, а я свою — Единому Богу. На которую падет огонь с неба, та и станет указанием, чей Бог истинен! И все должны будут поклониться Ему, а не признающие Его пусть будут преданы смерти!
Царь усмехнулся на слова пророка и повелел исполнить предложенное, уверенный в победе жрецов. С утра и до вечера служители Ваала скакали на горе перед капищем. Они кололи себя ножами и кольями, проливая кровь, и кричали дикими голосами — но так и не добились ответа от истукана.
Тогда Илия восстановил жертвенник, разрушенный слугами Иезавели, а затем велел выкопать вокруг него глубокий ров и наполнить его водой. И саму жертву, и дрова под ней также обильно поливали — для того, чтобы ни у кого не было сомнений, что огонь может возгореться здесь только чудом. А затем пророк произнес такие слова.
Пророк Илия:
Господи, Боже Авраама, Исаака и Израиля, услышь меня! Да познает народ, что Ты — один Бог, и что я — раб Твой и сделал все по слову Твоему. Обрати, Господи, сердца людей к Тебе!
Едва прозвучала эта молитва, как огонь упал с неба и охватил не только жертвенник, но и ров с водой вокруг него! «Воистину Господь есть Бог!», — со слезами покаяния говорили друг другу израильтяне.
Жрецы культа, распространявшего в народе разврат и жестокость, были истреблены, и этого царица Иезавель не могла простить пророку Илии. Он скрылся в пустыне, и на израильской земле вновь стало утверждаться язычество. Пророк был на грани отчаяния — ему казалось, что на земле не осталось никого, кому он мог бы передать веру в Единого Бога. И тогда Господь явился Илии в тихом дуновении ветра и утешил, указав на Елисея, который затем и воспринял пророческое служение.
Именно Елисей стал свидетелем того, как огненная колесница восхитила Илию от земли на небо. По преданию Церкви, пророк живым был взят в Небесное Царство, чтобы перед Вторым Пришествием Иисуса Христа придти к людям с грозной проповедью, и уже своей мученической кончиной засвидетельствовать истинность Единого Бога.
Единственная
Поделиться
В давние времена жили в деревушке две семьи. В одной был сын— звали его Шан, в другой — дочь по имени Мэйли, что значит «прекрасная слива». Дети дружили с малолетства, а когда выросли — полюбили друг друга и поклялись никогда в жизни не разлучаться.
Пошёл Шан в дом к любимой девушке свататься, но родители отказали юноше из-за его бедности. Хотелось им отдать дочь с выгодой, за Вана-богача.
Наступил день свадьбы. Громко заиграли трубы, носильщики подняли украшенный цветами свадебный паланкин и понесли Мэйли к дому жениха. Сидит она в паланкине, горько плачет. Полпути прошли, вдруг что-то зашумело, засвистело, поднялся сильный ветер, паланкин с невестой в воронку закрутило, и унесло неведомо куда.
Узнал об этом Шан и решил во что бы то ни стало найти Мэйли.
— Зачем тебе чужую невесту искать? Как бы самому не пропасть, — уговаривали его друзья, — В деревне и других красивых девушек много...
— Мэйли для меня — единственная, — сказал Шан, и отправился в дальний путь.
Много дорог он прошёл, но никто нигде не слышал о пропавшей девушке. Печаль одолела однажды юношу: сел он у дороги и заплакал.
Вдруг откуда ни возьмись явился перед ним белобородый старец.
— Отчего ты плачешь, юноша? Кто тебя обидел?
Рассказал ему Шан про свою печаль, а старец ему в ответ:
— Пойдем со мной. Я знаю, где она.
Шли они, шли, и повстречали ещё одного путника. Спрашивает его старец:
— Кто ты и куда путь держишь, юноша?
— Зовут меня Ван Лан, я ищу свою невесту, которая исчезла в день свадьбы.
— Идём с нами. Я знаю, где она, — сказал старец.
Пошли они дальше втроем: Шан, Ван Лан и белобородый незнакомец. Привёл старец юношей к большому дому и пригласил войти, чтобы немного подкрепиться и передохнуть.
Хозяйка дома для гостей богатый стол накрыла, усадила всех за стол, и говорит:
— Хочу я с вами заодно, юноши, об одном деле потолковать. Муж мой давно умер, живу я вдвоём с дочкой. Вот и решила я в дом зятя принять, чтобы кормил меня на старости лет. Кто из вас двоих хочет здесь остаться?
Вышла из-за ширмы девушка — нарядная, красивая как цветок ириса. Понравилась она сразу Ван Лану, да и богатый дом приглянулся.
— Я останусь, — обрадовался он. — Такая невеста мне подходит.
— А я должен свою Мэйли найти, — сказал Шан.
Говорит ему тогда белобородый старец:
— Иди домой, там тебя твоя невеста ждёт. Тысячи лет живу на земле, а всё никак не могу к человеческим слезам привыкнуть... Уж так она в паланкине слезами обливалась, что я её похитил, чтобы проверить, кто из вас её по-настоящему любит...
— Кто ты, дедушка? — спросил Шан.
Но волшебник ничего не ответил и исчез. Зато он помог соединиться двум любящим сердцам.
(по мотивам китайской сказки)
Все выпуски программы Пересказки
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
Псалом 124. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 124. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 124. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Надеющиеся на Господа подобны горе Сиону; не поколеблются вовеки те, что живут в Иерусалиме!
2 Горы осеняют их, и Господь осеняет людей своих отныне и вовеки.
3 Ибо не дает Господь грешникам власти над праведными, да не протянут праведные рук своих к беззаконию.
4 Даруй, Господи, блага тем, кто добр и праведен сердцем!
5 А людей развращенных и творящих беззакония покарает Господь. Мир Израилю!
