Бывало, накрывают меня мысли, как темные волны: вот я — забитая, зашоренная, вечно чем-то недовольная, среда обитания: дом-храм-работа-поликлиника, или больница — это как повезёт. Больше ничего у меня нет. Все мои подруги и знакомые давным-давно успели создать семьи. Со многими потеряла связь — люди теперь занятые, семейные. Некогда! На их фоне я казалась себе неудачницей, а вопросы коллег по работе: «Как на личном фронте?» всё больше и больше выводили из себя. Темные волны еще больше накатывали:
— Вот у Даши — я понимаю! Полная чаша! Любящий муж, дети. А у меня не семьи, не детей, даже друзей не осталось — ничего!
Так сетовала я, лишь только находилось свободное время подумать о своём, наболевшем. Но однажды, снова погрузившись в эти свои эмоции совсем глубоко, заметила, что в душе стала подниматься уже просто какая-то муть. Уже не было конкретных мыслей, просто дурное общее ощущение.
— Что это?! — недоумевала я — что за странные, непонятные неприятные чувства? Ни на что не похоже...
А потом поняла: недовольство жизнью — ропот на Бога.
Я была совершенно изумлена, если не шокирована, что ропот — это не обязательно только слова или мысли, произнесённые вслух или про себя. Оказывается, бывает чувство ропота! Невероятно! Я ещё ни слова не произнесла, а в душе поднялась целая буря какого-то негодования и горечи!
Это тот же ропот! И нечего себя оправдывать, что я всё принимаю по жизни и грехом ропота не болею. Сердце не обманешь!
Безмолвный ропот. Это как молитва без слов, только наоборот! В первом случае душа стремится к Богу, а во втором — противится Творцу.
После такого неприятного открытия я не могла успокоиться: анализировала то, что со мной происходит. Очень хотелось выбраться из этого капкана, в который я сама себя и загнала.
И вот, в воскресенье, возвращаясь со службы, присела на остановке — ждать автобуса. Его долго нет. Ну и пусть! Зато есть время подумать, разобраться в себе. Я сижу на высокой лавочке, свесив ноги. Солнце в дымке. Надо мной каждые две минуты летают самолёты. Рядом аэропорт.
— Счастливые люди! По миру летают! — я мечтательно улыбаюсь — Да! Вот бы и мне так путешествовать!
Затем, оборачиваюсь и, долго смотрю в сторону нашего храма. Сердце замирает.
— Вот оно! Вот оно, моё счастье! Я смотрела на других, на то, чего бы мне хотелось, на видимый блеск, хотя откуда мне знать, что там внутри! А вот своего счастья почему-то не замечала. Вот же оно! Рядом! В шаговой доступности!
Неприятно было осознавать тот факт, что я чего-то требовала от Бога. Не просто просила, требовала. Зачем? Нужно ли мне это? Полезно ли? По силам ли мне такая ноша? Я об этом прежде не задумывалась.
Ведь у меня все было, что необходимо, именно то, что для меня, именно для меня приготовил любящий Бог. Любимое дело, дорогие сердцу люди, многие из них пришли в мою жизнь в самые трудные минуты.
Почему я принимала это как должное? Ведь это — бесценный дар Божий, за который нужно благодарить каждую минуту своей жизни!
Вот так, вышла после службы и получила все ответы, получила утешение в том солнечно свете на остановке. Господь рядом. И всегда дает нам лучшее для нас! Лучшее.
Автор: Лана Колосова
Все выпуски программы Частное мнение
Второе послание к Коринфянам святого апостола Павла
2 Кор., 190 зач., X, 7-18.
Комментирует священник Стефан Домусчи.
Здравствуйте, дорогие радиослушатели! С вами доцент МДА, священник Стефан Домусчи. Многие современные люди ведут себя довольно самоуверенно. А как на самоуверенность смотрит христианство? Ответ интереснее, чем можно было бы ожидать, и даёт его апостол Павел в отрывке из 10-й главы 2-го послания к коринфянам, который читается сегодня в храмах во время богослужения. Давайте его послушаем.
Глава 10.
7 На личность ли смотрите? Кто уверен в себе, что он Христов, тот сам по себе суди, что, как он Христов, так и мы Христовы.
8 Ибо если бы я и более стал хвалиться нашею властью, которую Господь дал нам к созиданию, а не к расстройству вашему, то не остался бы в стыде.
9 Впрочем, да не покажется, что я устрашаю вас только посланиями.
10 Так как некто говорит: в посланиях он строг и силен, а в личном присутствии слаб, и речь его незначительна,
11 такой пусть знает, что, каковы мы на словах в посланиях заочно, таковы и на деле лично.
12 Ибо мы не смеем сопоставлять или сравнивать себя с теми, которые сами себя выставляют: они измеряют себя самими собою и сравнивают себя с собою неразумно.
13 А мы не без меры хвалиться будем, но по мере удела, какой назначил нам Бог в такую меру, чтобы достигнуть и до вас.
14 Ибо мы не напрягаем себя, как не достигшие до вас, потому что достигли и до вас благовествованием Христовым.
15 Мы не без меры хвалимся, не чужими трудами, но надеемся, с возрастанием веры вашей, с избытком увеличить в вас удел наш,
16 так чтобы и далее вас проповедовать Евангелие, а не хвалиться готовым в чужом уделе.
17 Хвалящийся хвались о Господе.
18 Ибо не тот достоин, кто сам себя хвалит, но кого хвалит Господь.
На одной из лекций меня как-то спросили, почему современные бизнес-тренеры настраивают человека на успех, а православие всё время говорит о грехах и человеческом несовершенстве. Чем можно объяснить такую разницу? Действительно, от первых очень часто можно услышать призывы повторять себе «я лучший», «я успешный», «у меня всё получится». От вторых зачастую слышишь слова о необходимости быть смиренным. С точки зрения обывательской, выигрывают очевидно первые, потому что картина, которую они рисуют явно более привлекательная.
Однако в сегодняшнем тексте из послания апостола Павла к Коринфянам нет ни бахвальства, ни отказа от какой бы то ни было собственной значимости. Напротив, есть взвешенная позиция, в которой всё оказывается на своих местах. Да и слово «смирение», которым обычно пугают, означает лишь осознание своих границ, своего места в мире, в отношениях с Богом и другими людьми.
Но прислушаемся к апостолу Павлу. Размышляя о том, насколько он как апостол подотчётен коринфской общине, он призывает не в меру требовательных общинников помнить о его статусе. Может показаться, что это совершенно не смиренно с стороны Павла... Но в том то и дело, что апостол прекрасно знает свою меру. Он действительно основал коринфскую общину и много преуспел в деле проповеди, но меру эту успеха определил для него Бог. Апостол осознаёт значимость своего труда, но понимает, что действовал с помощью Божией, и это понимание позволяет ему занять взвешенную позицию. Итогом его размышлений становится лаконичная и очень точная фраза: «хвалящийся, хвались о Господе», то есть помни, что при всех твоих усилиях и стараниях рядом с тобой всегда был Господь, поддерживающий, направляющий и определяющий меру пройденного тобой пути.
Слово «самоуверенность» воспринимается христианами как недальновидное и глупое. И дело не только в том, что сам по себе человек очень ограничен в своих ресурсах и возможностях, но в том, что в наивных попытках отстоять свою самость он отказывается от присутствия в его жизни Творца. Бог, конечно, никуда из жизни человека не уходит, потому что все мы как бы ни жили, живём благодаря Его любви, но кто-то впускает её в свою жизнь, а кто-то живёт ей вопреки.
Христианство начинается с того, что человек осознаёт: концентрируясь на себе, он ограничивает и обедняет свой мир и, напротив, открывая своё сердце ближнему и Богу, бесконечно свой мир обогащает.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
От мала до велика
О библейском происхождении выражения «От мала до велика» и его различных формах употребления.
Все выпуски программы Первоисточник
«Всемилостивый Господи, помажь сердце мое елеем милости Твоей»
Всемилостивый Господи, помажь сердце мое елеем милости Твоей.
Да никогда не вспыхнет в нём гнев на сильного, не зародится презрение к слабому. Посмотри, роса утренняя — всех слабее...
Да никогда не совьёт в сердце моём ненависть к ненавидящим меня. Да вспомню я о конце их и сохраню мир свой.
Милосердие открывает путь к сердцу всякой твари и несёт радость.
Немилосердие омрачает чело и несёт печаль одиночества.
Помилуй милостивого, Рука Пренежная, и открой ему тайну милости Твоей.
Богочеловек — чадо милости Отца и святости Духа. Весь мир — лишь притча о Нём. Могущественные светила небесные и мельчайшие капли озёрные, собою рассказывают о Нём. Всё небесное и земное, от пресильных Серафимов до мельчайшего комочка пыли, рассказывают притчу о Нём — прасущности и праисточнике своём.
Что такое твари на земле и во вселенной, если не притча о солнце?
Воистину, также и всё видимое, и невидимое, являет собой притчу о Богочеловеке. Сущность её проста, притч о ней множество бесконечное.
Друзья мои, как же рассказать мне вам о сути, если вы притч понимать не умеете?
О, если бы знали вы ту сладостную беспредельность и силу, когда проникаешь до сердца всех притч, туда, где они начинаются, и где кончаются. Туда, где язык немеет, и где всё сказано раз и навсегда!
Какими скучными становятся тогда все долгие и однообразные повествования, сочинённые людьми. Такую же скуку испытывает тот, кто привык слышать раскаты грома и созерцать сверкание молний, но вынужденный слушать рассказы о грозе.
Приими мя в Себя, Сыне Единородный, чтобы стать мне одно с Тобой, как когда-то до сотворения и падения.
Да закончится долгая и томительная притча моя о Тебе, хотя бы мгновением лицезрения Тебя. Да закончится самообман мой о том, что я — нечто рядом с Тобой, или нечто без Тебя.
Пресыщены уши мои притчами. Устали зеницы мои взирать на тщеславную пестроту одежд, Тебя лишь жаждут видеть они, Источник мой, сокрытый миром за пустыми притчами и пёстрыми одеждами.