Есть такая деревня — Желнино называется. Вот в неё мы с сыном и попали прошлой осенью, случайно. Решили прокатиться по округе, денёк был ясный. Приметили на большом холме старую деревню, заехали. Стоит Желнино так высоко, что оттуда весь мир, как на ладони. На все стороны света до горизонта вид, и всё поля да леса, леса да поля, золотые, рыжие...
Пока мы глазели на эту красоту, вышла из калитки старушечка. В ватнике, в шапке по самые глаза, на стручок похожа, маленькая, но сама — молодцом. Ходит шустро, вот только на ухо тугая. Зовут — баба Катя.
— Вы, детки, не поможете мне? Мне бы яблок собрать.
— Да конечно, поможем! Сколько вам нужно, столько и соберём.
— Да енто не мне, енто вам яблоки-то. Соседи тут мне позвонили, сказали, что до весны уж не приедут. А яблони-то у них отяжелели, яблоков пропасть, глядишь, не ровён час, поломаются. Вы уж выручите, детки, соберите...
Понимаете, она переживала за соседские яблони. (Соседи мои позвонили, сказали, что до весны не приедут.)
Собрали мы яблок, сколько смогли. Она взять отказалась, «пропадут, у мен своих некуда девать», пришлось пол багажника яблоками засыпать. Пока суть да дело, разговорились мы со старушкой. И оказалось, что ей сейчас девяносто семь лет! Мы замерли, услышав эту цифру.
Бегает впереди нас, курочек кормит
— Яйца- то курочки несут?
— Да куды там... Они уж старенькие. Я их для радости держу. Всё не так одиноко. Сыновья-то в городе все трое, да старые они у меня, сыновья-то. Но приезжают, продукты возят. А курочки всегда тут, со мной.
Не хотелось расставаться с бабой Катей. Такое от неё тепло в сердце... Она всё на чай зазывала. Да неловко. Простились. Поехали в свою деревню.
— А ты понимаешь, — спросила я сына, — что когда Отечественная война началась, ей уже пятнадцать лет было?
Сын кивнул:
— Я уже тоже посчитал.
Прошёл год. И выдался вновь свободный осенний денёк у нас.
— А давай бабу Катю навестим? — предложил сын.
Боязно было ехать в Желнино. Вдруг?
Но нет, жива, жива она. Совсем уж оглохла, но бегает как прежде.
Всомнила нас сразу. Зазвала-таки пить чай.
В избе мы совсем растерялись. Чистота, простор, печь потрескивает, четыре больших окна на юг, в поля глядят, солнечные квадраты от них на рыжем полу. И вдоль стен всё кровати, с высокими взбитыми подушками, с кружевными салфеточками на них... Ещё бы, у неё ведь трое сыновей, да невестки, да внуки.
— Жду, жду своих. В нонешнюю пятницу обещались, — улыбается она.
— Чем бы вам помочь? — спрашиваем.
— Чего? Не слышу...
— Помощь какая нужна?
— Помочь-то? А вот, мне бы дневник к стенке прибить, — баба Катя протянула сыну молоток и отрывной календарик, — обвалился дневник мой, прибивать стала, так по пальцу попала...
Она показала маленькую сморщенную ручку. Один ноготь был чёрный.
Я смотрела, слушала и жмурилась от набегавших слёз.
Пока прибивали календарик, она собрала нам гостинцев: антоновка, варенье, конфеты...
Уж когда выходили из дома, в сенях сын восхитился старинным бушлатом, висевшем на гвозде. Старушка тут же сунула бушлат ему в руки.
— Бери, милок, вон на тебе куртейка-то какая худая. А енто мужа покойного бушлат, он тёплый. Только старый, уж прости. А может, какие летние вещи нужны? У меня одёжки много.
От бушлата отказаться не удалось.
Обнялись мы с ней на прощанье. Обнимали её осторожно — сухонькая она, баба Катя-то.
Ехали домой молча. Сын сидел и обнимал бушлат, прижимался к нему щекой.
На таких людях держится наш Божий мир. И больше мне сказать нечего. Одно только: в трудные минуты вспоминайте бабу Катю из деревни Желнино. Как мы с сыном её вспоминаем.
Автор: Анастасия Коваленкова
Все выпуски программы Частное мнение
16 мая. О Христе как источнике жизни
В 5-й главе Евангелия от Иоанна есть слова: «Как Отец имеет жизнь в Самом Себе, так и Сыну дал иметь жизнь в Самом Себе».
О Христе как источнике жизни, — протоиерей Феодор Бородин.
16 мая. Об истории Киево-Печерской Иконы Богородицы «Успение»
Сегодня 16 мая. Церковь чтит Киево-Печерскую Икону Богородицы «Успение».
О её истории, — протоиерей Михаил Самохин.
Деяния святых апостолов
Деян., 12 зач., IV, 23-31.
Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Для христиан совершенно естественно всякое дело начинать и оканчивать молитвой, естественно для нас обращаться к Богу в радости, в печали, в недоумении, в опасности, и вообще мы стараемся исполнять завет апостола Павла, который в Первом послании к Фессалоникийцам призвал к непрестанной молитве (см. 1Фес. 5:17). Молитва была сердцем христианской жизни с самых ранних лет существования Христовой Церкви. Свидетельство этому мы можем найти и в 4-й главе книги Деяний святых апостолов, отрывок из которой звучит сегодня в православных храмах во время божественной литургии. Давайте послушаем его.
Глава 4.
23 Быв отпущены, они пришли к своим и пересказали, что говорили им первосвященники и старейшины.
24 Они же, выслушав, единодушно возвысили голос к Богу и сказали: Владыко Боже, сотворивший небо и землю и море и всё, что в них!
25 Ты устами отца нашего Давида, раба Твоего, сказал Духом Святым: что мятутся язычники, и народы замышляют тщетное?
26 Восстали цари земные, и князи собрались вместе на Господа и на Христа Его.
27 Ибо поистине собрались в городе сем на Святаго Сына Твоего Иисуса, помазанного Тобою, Ирод и Понтий Пилат с язычниками и народом Израильским,
28 чтобы сделать то, чему быть предопределила рука Твоя и совет Твой.
29 И ныне, Господи, воззри на угрозы их, и дай рабам Твоим со всею смелостью говорить слово Твое,
30 тогда как Ты простираешь руку Твою на исцеления и на соделание знамений и чудес именем Святаго Сына Твоего Иисуса.
31 И, по молитве их, поколебалось место, где они были собраны, и исполнились все Духа Святаго, и говорили слово Божие с дерзновением.
После того, как апостолы Пётр и Иоанн были отпущены первосвященниками, они вернулись «к своим», то есть к христианам. Конечно, апостолы не стали делать секрет из своих приключений, и рассказали обо всём с ними случившемся. Эту ситуацию можно попытаться перенести в нашу эпоху: вот, нас задержали за наши христианские убеждения, нас довольно быстро выпустили, но сказали, что стоит помалкивать о своей вере, мы, полные этими впечатлениями, снова оказались в кругу единомышленников и рассказываем им свою историю. Наверняка эта беседа очень бы затянулась: слушатели задавали бы всё новые и новые вопросы, они возмущались бы несправедливостью, ну а мы находили бы всё новые и новые грани случившегося с нами. В апостольской общине всё было иначе, и после краткого сообщения Петра и Иоанна слушатели не стали задавать вопросы и возмущаться поведением первосвященников, слушатели единодушно обратились к Богу со словами сердечной молитвы.
Суть этой молитвы была в прошении о даровании смелости для проповеди Христа Воскресшего. У первых христиан не было никаких иллюзий относительно себя самих, они понимали, что дерзновение для проповеди, так же, как и сила слова, не имеют никакой связи с личными достоинствами проповедника, и первое, и второе даёт Бог. Понимали первые христиане и то, что после инцидента с взятием под стражу апостолов Петра и Иоанна Церковь вступает в новую эпоху — эпоху открытого противостояния погрязшим в лицемерии первосвященникам и тем несчастным, которые проявлению живой Христовой силы предпочитают пребывание в рамках мёртвого закона. Для того, чтобы выдержать это противостояние, апостолам нужна была помощь Божия, и апостолы воззвали к Нему. Бог, как мы услышали, откликнулся, все собравшиеся исполнились Духа Святого, и проповедовали слово Божие без какого-либо страха.
Очень хочется надеяться, что пример апостолов побудит нас поступать таким же образом: в любой сложной ситуации первым делом обращаться к Богу, ведь только Бог способен наполнить нас столь необходимыми нам для борьбы с грехом крепостью и силой.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов