Поделиться
Яркое пламя освещало тёмные, замшелые стволы вековых сибирских елей. Стоял прохладный, сухой август тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года. Четверо туристов из города Куйбышева сидели у потрескивающего углями костра, смотрели в далёкое, усыпанное звёздами таёжное небо и слушали, как тихо поёт, аккомпанируя себе на гитаре, душа их туристической компании — Валера Грушин, студент-радиотехник Куйбышевского авиационного института.
Вдруг раздался хруст веток и к костру вышел начальник метеостанции, которая располагалась тут же неподалёку. Это он помог туристам расположиться на удобном месте, а они в шутку успели прозвать совсем не старого ещё метеоролога Дедом — из-за его длинной, густой бороды.
— Ребята, мне завтра с утра детей в посёлок отправить надо, поможете лодку снарядить? — спросил он.
— Обязательно поможем! — не раздумывая, опередив всех, ответил Валера Грушин.
Слово «помощь» было для него волшебным. Валерий всегда был готов протянуть руку ближнему и не ждал особого приглашения. Так его воспитывали с детства: отец, военный летчик и убеждённый коммунист, рассказывал о подвиге Александра Матросова, а верующая бабушка тайком от родителей читала внуку жития святых и рассказывала Евангельские притчи.
...Едва рассвело, Валера вылез из палатки, натянул старенький свитер и зашагал в сторону метеостанции. Лодку снарядили быстро. Дед усадил в неё детей — девочку-подростка и мальчика. Раздался рёв мотора. Вдруг оставшийся на берегу Валера с ужасом увидел, что лодку закружило. Течение в этом месте реки было очень сильным; вода, налетая на камни, вставала дыбом. Не выдержав такого напора, лодка перевернулась. Метеоролог и дети оказались в воде, их стало быстро относить течением.
Не раздумывая, Валера кинулся в воду. Плыть было невероятно трудно. Но он слышал крики детей и изо всех сил старался двигаться как можно быстрее. Наконец он смог дотянуться до девочки. Валера вернулся, помог плачущему, дрожащему от страха и холода подростку выбраться на берег и бросился в воду за вторым ребёнком. Сил почти не оставалось, но Валера упорно продолжал плыть, пока не перестали слушаться руки и ноги. Двадцать девятого августа тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года Валерий Грушин утонул, спасая жизни детей. Ему было двадцать три...
Поле трагической гибели Валеры его однокурсники с теплом вспоминали о том, каким добрым и отзывчивым он был. Заядлый турист, в тяжёлые моменты похода взваливал себе на плечи самый увесистый рюкзак, а на опасном маршруте всегда шёл первым. Подобным же образом Валера поступал и во всём остальном. Когда у одного из его одногруппников неожиданно умер отец, Грушин собрал студентов и отправился разгружать вагоны, чтобы заработанными деньгами помочь семье этого парня.
В тяжёлые послевоенные годы маленький Валера постоянно приглашал друзей к себе на обед, чтобы подкормить их. Его отец получал неплохой офицерский паёк, а у этих Валериных приятелей дома часто нечего было есть.
Вспоминают близкие Грушина и такой случай. Серьёзно увлекавшийся авторской песней, Валера организовал гитарное трио и даже разработал для него собственную эмблему — аист, летящий на фоне Солнца. На один из туристических слётов группа Валеры приехала в одинаковых ветровках с этой самой эмблемой, нашитой на груди. «Какая красивая куртка!» — восхищённо сказал кто-то из ребят, а Валера тут же снял с себя эксклюзивную, как сказали бы сегодня, вещь и подарил туристу, которому она так понравилась.
«Нет большей любви, как если кто положит жизнь свою за други своя», — сказал Христос. Советский студент Валера Грушин воплотил эту Евангельскую заповедь. В память о нём и о его подвиге под Самарой вот уже несколько десятков лет проходит фестиваль авторской песни его имени — легендарная «Груша». В честь Валеры в две тысячи первом году была названа и железнодорожная платформа близ места проведения этого фестиваля.
Все выпуски программы Имена милосердия
Секрет стоп-кадра. Анастасия Коваленкова
Поделиться
Фото: PxHere
Есть в кинематографе такое понятие «стоп-кадр». Когда изображение на экране замирает.
В моей жизни тоже было такое понятие. Я этот «стоп-кадр» сама придумала, для маленького сына, чтобы справляться с его капризами. Сейчас поясню.
В детстве Сашка был иногда невыносимо упрям. Затеит что-нибудь эдакое, и не разубедишь. Ну, например, решит есть свой суп из кошачей миски, с пола, вот никак иначе. Или зимним утром соберётся идти в детский сад в шортах, сандаликах, без колготок. А спорить бесполезно. Плачет, ногами топает. Время идёт, скоро в садик опоздаем. Ну что тут поделаешь?!
Вот тогда я и придумала свой «стоп-кадр». Не хотела я кричать,ругаться. А убедить сына нужно. И когда он вот так однажды «рогом упёрся» — замоллчала я, вышла из детской, заварила чай, и села за стол. Сашка минут через 10 заглядывает на кухню.
— Мама, а мы в садик пойдём?
— Нет, сынок, не пойдём.
— Почему?
— А у нас теперь стоп-кадр. Это, как с мультиками, Помнишь, когда ты в уборную сбегать хотел, просил мультик остановить, на стоп-кадр поставить. Вот и у нас теперь в жизни — стоп-кадр. Всё остановилось.
Сын недоумевал:
— А почему стоп-кадр?
— А потому что зимой на улицу в шортах не ходят. А штаны ты надевать отказываешься. Вот и застопорилось всё. Стоп-кадр теперь.
Он начал волноваться:
— Так мы так в садик опоздаем!
— Обязательно опоздаем. Ничего не поделаешь. стоп-кадр у нас.
Говорю, а сама чай прихлёбываю.
Сашка, нахмурив бровки, размышлял... А потом спросил:
— А если я штаны надену, стоп-кадр кончится?
— Конечно.
— И в садик пойдём?
— Ещё бы. Тут же и пойдём.
Он убежал. Через минуту вернулся в аккуратно застёгнутых штанишках.
— Вот. Уже надел. Ну?
Я рассмеялась, встала, обняла его.
— Слава Богу, — говорю, — стоп-кадр кончился. Бежим скорее в садик.
Подозреваю, он тогда не догадывался о том, что стоп-кадр устраиваю я сама. Он думал, что его устраивает тот, кто главнее меня. Кто-то таинственный, великий. О Боге он тогда уже знал.
Благодаря этим «стоп-кадрам» мне удалось понемногу справиться с его упрямством. Когда он, порой, снова начинал капризничать, мне стоило только сказать «ну что ж, будет стоп-кадр» и он приходил в себя.
Теперь Саша уже взрослый. Иногда мы вместе вспоминаем истории про стоп-кадр. «Сильный был ход», — говорит с улыбкой бородатый сын.
А знаете к чему я это рассказала? Я недавно поняла, что у всех у нас в жизни бывает «стоп-кадр». И придумала его совсем не я. Его Бог придумал, для нашего обучения. Вот посудите сами...
Когда мы никак не можем исправить в себе грех, мешающий нашей жизни, и всё упорно повторяем ошибку — тогда что бывает?
А тогда наша жизнь как бы застревает на этой проблеме. Мир снова и снова подкидывает эту самую задачу. Она появляется в разных вариантах, от разных людей, но она — всё та же. Так это ведь тот же самый стоп-кадр, только посланный Богом.
Вот есть у человека свойство дурное, например, гневается много. И раз за разом будут рушиться его отношения с миром из-за гнева. Работа не ладится, друзья отворачиваются, застревает жизнь на стоп-кадре. Потому что гнев — не годится для жизни. Как шорты зимой. И стоп-кадр будет до тех пор, пока не справится человек с гневом. А когда справится — вот тогда жизнь сдвинется со стоп-кадра, начнется новое, хорошее.
Эх, быть бы нам всем по-внимательнее. Научиться бы замечать, когда Бог говорит: «ну что ж, тогда — «стоп-кадр». Он ведь о нас же и заботится. Потому что все наши грехи — те же самые шорты, надетые зимой. Не годятся они для хорошей жизни.
Автор: Анастасия Коваленкова
Все выпуски программы Частное мнение
Александр Родченко и Варвара Степанова
Поделиться
Фото: PxHere
Художников Александра Родченко и Варвару Степанову называли самой яркой парой русского авангарда. Основоположники искусства конструктиви́зма прожили в счастливом браке сорок лет. Они были вместе в творчестве и быте, в радостях и невзгодах. «Единый организм» — так говорили Александр Михайлович и Варвара Фёдоровна о своей семье.
Степанова и Родченко познакомились в Казани в 1914-м году. Им было чуть за двадцать; оба учились в знаменитой Казанской художественной школе. Увлекались новаторскими идеями: посещали поэтические вечера и художественные выставки футуристов, и мечтали творить новое искусство. Творческие единомышленники, Александр и Варвара много времени проводили вдвоём за разговорами о прекрасном. И очень скоро поняли, что испытывают любовь не только к современному искусству, но и друг к другу. Впоследствии в своих дневниках Родченко назвал знакомство с Варварой Фёдоровной встречей родственных душ.
Однако вскоре Варвара по семейным обстоятельствам уехала из Казани в Москву. Целый год Родченко и Степанова провели в разлуке, обмениваясь письмами. В них молодые художники мечтали о будущем — разумеется, совместном. О том, что встретятся, и останутся вместе навсегда. В 1916-м году Родченко вслед за любимой приехал в Москву. Довольно долго им пришлось скитаться по съёмным углам. Варвара Михайловна вспоминала, что одно время они жили в крошечной комнатушке: копоть от печки, духота, и если кто-то один ходит по комнате, то другой должен при этом влезать на кровать, иначе — не разойтись. Но ни фанерные перегородки, ни общие кухни не могли омрачить счастье супругов. Тогда Родченко и Степанова были ещё начинающими художниками, и не всегда удавалось зарабатывать на жизнь искусством. Но они не унывали. Купили подержанную швейную машинку и шили на заказ. У обоих это весьма неплохо получалось. Варвара Фёдоровна периодически подрабатывала библиотекарем, машинисткой, секретарём и прекрасно справлялась с хозяйством. Родченко называл её своей опорой в делах житейских. Параллельно оба работали над художественными проектами: вместе экспериментировали — придумывали, конструировали, рисовали. Своеобразным отражением их семейной жизни стало кубофутуристическое полотно «Композиция в красном». Мужчина и женщина у стола — на первый взгляд, это рабочее, творческое пространство, где оба они что-то обдумывают и творят вместе. Но если взглянуть на картину под другим углом, то стол из рабочего вдруг превращается в самый обыкновенный. И вот мы видим семью за трапезой — женщина подаёт мужу обед. Родченко и Степанова так и жили: по признанию коллег, они одновременно были и счастливой семьёй, и коллегами-единомышленниками. В 1925 году у супругов родилась дочь, которую назвали в честь матери — Варварой.
Александр Родченко не раз говорил о том, как высоко ценит творчество жены. Однажды Варвару Фёдоровну хотели исключить из Союза художников — мол, недостаточно работ, мало выставок. Тогда Родченко нашёл помещение, лично выбрал картины супруги, и создал из них экспозицию, которая не оставляла ни малейшего сомнения в большом таланте Степановой. Так членство Варвары в Союзе художников было сохранено. А в 1951-м году уже Варвара Фёдоровна хлопотала о муже в аналогичной ситуации. Она организовала его первую фотографическую выставку.
Александр Михайлович Родченко скончался в 1956-м. Варвара Фёдоровна пережила мужа на два года. Супруги нашли последний приют в одной могиле на Новом Донском кладбище в Москве. «Человек не может жить без чуда» — так называлась одна из юношеских работ Варвары Степановой. Главным чудом своей жизни она считала годы, прожитые рядом с любимым мужем. А Александр Михайлович в своих мемуарах называл жену нежной, заботливой, самой дорогой на свете.
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
«Строящийся храм»
Поделиться
Фото: Piqsels
Мой путь на работу проходит мимо строящегося храма. Церковь возводится на моих глазах. Ещё совсем недавно на этом месте заливали фундамент, а теперь возвели стены, и на этой неделе будут устанавливать купола!
Несколько лет назад мы с женой брали ипотеку в новостройке и иногда приезжали смотреть, как строится наш будущий дом. Но я почему-то не испытывал тогда такой большой радости, как сейчас, при виде возводящегося храма.
Дом Божий — особое место на земле, здесь совершаются таинства — людей крестят, венчают, отпускают им грехи, отпевают. Наконец, в храме совершается божественная литургия и люди приобщаются Тела и Крови Христовой. И совсем скоро церковь рядом с моим домом откроется, а значит в храм можно будет ходить чаще! Воодушевлённый этой мыслью, я иду на работу.
Все выпуски программы Утро в прозе
