Поделиться
Заглянем в самый конец военной повести ленинградского писателя и фронтовика Вадима Шефнера «Сестра печали», – написанной в шестидесятые годы прошлого века:
«…Снаряд разорвался в самых дверях парадной. Из аптеки слышались крики и плач – туда втащили раненых. Женщина в синем платье, которая стояла справа от меня, пережидая обстрел, и мужчина в железнодорожной форме, который стоял от меня слева, неподвижно лежали на плитках пола.
Ко мне подошла дежурная и сказала, чтобы я шел в аптеку. Я не понял зачем. Потом увидел, что с рук у меня течет кровь. Это я исколотил их о дверь и о кружку для писем. С такими царапинами стыдно было идти на перевязку, когда тут же рядом лежат убитые и когда перевязывают раненых. Дождавшись отбоя, я пошел на свою линию, домой. Тетя Ыра обмыла мне руки кипяченой водой и смазала коллодием, потом дала выпить полстакана водки. Она ни о чем не стала меня расспрашивать, а мне не хотелось рассказывать, где это я искровенил руки».
Из повести Вадима Шефнера «Сестра печали» читал Андрей Медведев (проект «Аудиокнига своими руками»). Главный герой повести Шефнера, бывший детдомовец Толя по прозвищу Чухна, недавний рабочий фарфорового завода, разбил в отчаянии руки о дверь опустевшей квартиры своей возлюбленной Лёли, – такой же юной, как и он сам, погибшей во время одной из блокадных бомбежек. Она очень ждала этого Толю, пока он сражался на линии обороны в пригороде Ленинграда.
…Тетя же Ыра (как ее называла одна маленькая девочка по коммуналке, не умевшая выговаривать букву «и») – добрейшая и очень бедная соседка троих вчерашних детдомовцев, которых эта женщина любила и опекала. Ребята ее тоже любили, чуточку подтрунивая над тетиыриной религиозностью (как я теперь понимаю, чистой, «непросвященной» и почти детской). А взрослые общественники – это тогда называлось ЖАКтом – конечно же, боролись с убеждениями отсталой «гражданки», подсовывая ей антирелигиозные брошюры, которые она прочитывала с большим интересом, – ведь там непонятно разоблачались родные ее сердцу чудеса, а описания этих чудес ее очень волновали и укрепляли.
…Она всегда была неподалеку от них, неподалеку – и в тот уже давний день, когда четвертый бывший беспризорник из этой компании – Гриша Смолянинов – уходил добровольцем еще на финскую и ребята готовили ему прощальный вечер.
«В тот вечер тетя Ыра, сидя перед керосинкой, читала-почитывала одну такую книжечку. Взглянув на мои бутылки, она вдруг высказалась:
– Вот вы, молодежь, в Бога не верите, а Спаситель-то наш в Кане Галерейской воду в вино превратил, в магазин с авоськой не бегал. На свадьбе это дело было.
– Ну, у нас не свадьба, – ответил я. – У нас дело посерьезнее. Гришка на войну добровольцем идет.
– На войну? – Тетя Ыра встала с табуретки, встревоженно помешала ложкой в кастрюле, потом повернулась лицом к углу, где висел отпечатанный на жести плакат “Неосторожное обращение с примусом ведет к пожару”, и несколько раз перекрестилась.
– …Гришу мне жалко, он из вас четырех самый самостоятельный. Завтра за него свечку Николаю Чудотворцу поставлю…»
Гриша вернулся, и по возвращении умер от ран, но друзья еще успели навестить его в больнице. Тетя Ыра потом скажет, что Бог прибирает лучших.
Боже мой, эта милая верующая ленинградка, как я расслышал и тут же сверил по книге Шефнера, называет Галилейскую Кану – «Галерейской», – но ведь и то сказать: где же ей было раздобыть в те годы Евангелие?..
Вообще-то я вот о чем.
…И за них, когда-то воевавших наших дедов и прадедов, – в годы войны в большинстве своём юных и безбожных, так не узнавших многих радостей мирной жизни – изо дня в день молились вот такие русские женщины, родные и не родные, и живые и давно отошедшие к Господу.
Молились неустанно, всей силою своих бессмертных душ.
И за нас ведь, друзья, за обратившихся в детстве и в зрелые годы, за не пришедших покуда к Богу (а может, так и не сумеющих придти в этой нашей земной жизни) – кто-то сейчас, в эту самую минуту, горячо молится.
…О них, за нас, грешных, молящихся, тех, что сейчас рядом с нами, и – тех, кто были до нас (и знают о нас лучше, чем мы сами знаем о себе), – подумалось мне, перечитывая великую книгу литератора-фронтовика, собравшего в личности главного героя своей «Сестры-печали» черты нескольких своих друзей, таких же детдомовцев, каким и он был когда-то.
Послание к Римлянам святого апостола Павла
Поделиться
Апостол Павел
Рим., 88 зач., V, 1-10.
Комментирует епископ Переславский и Угличский Феоктист.
Здравствуйте! С вами епископ Переславский и Угличский Феоктист.
В Священном Писании встречаются такие выражение, которые во всей полноте вряд ли возможно понять. Особенно много таких мест мы можем обнаружить в посланиях апостола Павла. Но всё же давайте попытаемся сделать интеллектуальное усилие и хотя бы отчасти воспринять то богословие, которое преподаёт нам сегодня Церковь, предлагая во время литургии послушать отрывок из 5-й главы Послания апостола Павла к Римлянам.
Глава 5.
1 Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа,
2 через Которого верою и получили мы доступ к той благодати, в которой стоим и хвалимся надеждою славы Божией.
3 И не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение,
4 от терпения опытность, от опытности надежда,
5 а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам.
6 Ибо Христос, когда еще мы были немощны, в определенное время умер за нечестивых.
7 Ибо едва ли кто умрет за праведника; разве за благодетеля, может быть, кто и решится умереть.
8 Но Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками.
9 Посему тем более ныне, будучи оправданы Кровию Его, спасемся Им от гнева.
10 Ибо если, будучи врагами, мы примирились с Богом смертью Сына Его, то тем более, примирившись, спасемся жизнью Его.
Общий посыл только что прозвучавшего отрывка Послания апостола Павла к Римлянам понятен: наше спасение — это дар благодати, который мы получаем по вере во Христа. Однако во второй части отрывка мы видим глубокий и весьма непростой богословский текст, который требует внимательного анализа. В этой части апостол Павел, предварительно написав о любви Божией, перешёл к её наглядной иллюстрации, в частности, он упомянул, что мало какой человек решится умереть за праведника, и уж тем более странно ожидать, что кто-то решит расстаться с жизнью ради спасения грешника. Конечно, нам эти слова апостола могут показаться немного странными, ведь мы, живя в сформированной христианством культуре, знаем массу примеров удивительного самопожертвования, и нас вряд ли можно удивить добровольной смертью ради спасения другого человека. Безусловно, такие подвиги нельзя назвать массовыми, но и исключительными они тоже не являются. Однако здесь речь идёт не о смерти одного человека ради жизни другого, здесь говорится о добровольной смерти Воплощённого Бога ради спасения Своего творения.
Впрочем, самое удивительное начинается далее, там, где сформулирована та богословская идея, которая вызывает непонимание и неприятие у очень многих людей: с одной стороны, «Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас» (Рим. 5:8), с другой — «будучи оправданы Кровию Его, спасёмся Им от гнева» (Рим. 5:9).
Это в самом деле очень непростая концепция, ведь получается, что Бог проявил Свою любовь к людям, отдав на смерть Своего Единородного Сына с тем, чтобы спасти людей от Его же — то есть Божиего — гнева. Если рассуждать с позиций нашей человеческой логики, то здесь явно одно звено лишнее, а именно — смерть Сына Божия, ведь, как кажется, помиловать человека можно было бы и без смерти Спасителя, необходимым и достаточным основанием для этой милости могло бы быть желание Бога оказать благодеяние человечеству.
Да, можно было бы поступить таким образом, хотя, конечно, вряд ли человеку стоит увлекаться размышлениями о том, как Бог мог поступить и какой поступок был бы правильным. Однако мы уже начали эти размышления, и их стоит довести до конца, задавшись вот каким вопросом: а что изменилось бы, если бы Бог просто помиловал человека без какого-либо посредничества Спасителя? Разве сама по себе милость смогла бы изменить человека и из немощного грешника превратить его в чтущего Бога праведника? Христианский ответ прост: нет, не смогла, а потому-то апостол Павел и упомянул не просто оправдание, а оправдание Кровью Христовой, и Кровь здесь выступает не только как синоним смерти, Кровь Христова — это то, что способно сущностно изменить человека, дать ему способность жить по-новому, так, как не может жить ветхий человек.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Богородице-Тихвиновский монастырь. Кирсанов (Тамбовская область)
Поделиться
На востоке Тамбовской области, там, где сливаются реки Ворона и Пурсовка, есть небольшой городок Кирсанов. История его началась в конце семнадцатого века со строительства железоделательного завода. Производство просуществовало недолго, а образованное при нём селение продолжило развиваться, и в 1779 году получило статус города.
В начале девятнадцатого столетия в Кирсанове был утверждён план застройки. Шестнадцать улиц, пересекающихся под прямым углом, образовали чёткую сетку. Достопримечательностью одного из кварталов в северной части города до сих пор остаётся старинная Тихвинская церковь.
Храм построили в 1825 году для женской сестринской общины. Её организовала в конце восемнадцатого века в своём доме благочестивая дворянка Марфа Апарина. Несколько девиц и вдов поселились тогда вместе, чтобы сообща молиться и трудиться. Организовали богадельню. Сёстры жили тем, что пряли, ткали, красили полотна и шили церковные ризы. Получив разрешение на строительство храма, подвижницы сами копали котлован для фундамента, разводили известь и помогали кладчикам.
В 1826 году каменную церковь освятили в честь Тихвинской иконы Божией Матери, а рядом с храмом построили несколько домов для возросшей общины. Спустя несколько лет богадельня получила статус монастыря. Обитель активно развивалась. При ней открылись церковно-приходская школа, больница и приют для сирот. Также бедные горожане могли здесь бесплатно пообедать.
К началу двадцатого столетия Богородице-Тихвинский монастырь занимал в Кирсанове целый квартал. В обители проживало более пятисот монахинь. Большинство из них были рукодельницами — пряли лён и пух, вязали и шили одежду, вышивали. Самые способные отправлялись совершенствовать мастерство в Санкт-Петербург. Эти монастырские товары славились по всей России. В 1900 году шитые золотом шёлковые изделия кирсановских насельниц получили главный приз на всемирной выставке в Париже.
С началом Первой мировой войны жизнь в монастыре изменилась. В корпусах Богородице-Тихвинской обители разместился госпиталь для раненых. А спустя ещё три года в России грянула революция. Новые власти сначала преобразовали монастырь в коммуну, а затем и вовсе изгнали сестёр из родных стен. Тихвинская церковь некоторое время оставалась действующей, но в 1932 году храм закрыли и стали использовать под торфяной склад. Позднее в нём устроили ремонтные мастерские сельскохозяйственного техникума.
За это время храм Тихвинской иконы Божией Матери утратил былое благолепие. В 2009 году обезглавленное и полуразрушенное здание вернули православным. Верующие восстановили святыню. Сегодня в Богородице-Тихвинской церкви совершаются богослужения и над старинными сводами вновь сияют купола. Как знать, может быть, и монашеская жизнь здесь когда-нибудь возродится.
Все выпуски программы ПроСтранствия
Поможем Ольге восстановиться после аварии
Поделиться
Ольга Максименко из небольшого города в Луганской области. Это женщина с удивительной силой духа. Три года она стремится вернуться к полноценной жизни. Ольгу сбил грузовик. За плечами у неё несколько операций, успехи в восстановлении и провалы. Два раза ей приходилось заново учиться ходить. А через год после травмы она потеряла мужа, он погиб. Но несмотря на все потрясения, женщина продолжает бороться за жизнь. Рядом с ней её близкие – мама и взрослая дочь, друзья и бывшие коллеги, которые регулярно навещают и подбадривают Ольгу.
Больше 30 лет она трудилась в Центре занятости, проявляя искреннее участие к людям. За это многие её полюбили. «Маму все знают как жизнерадостного и светлого человека, она всегда была готова прийти на помощь другим, как словом, так и делом», — делится её дочь Мария.
За три года восстановления, благодаря поддержке близких, Ольга побывала на многочисленных реабилитациях. Она встала на ноги, начала заниматься плаванием и готовить простые блюда. Но после очередной операции, женщина сильно ослабла. И сейчас с трудом передвигается по квартире, неважно ориентируется в пространстве и плохо говорит.
«Маме важно обрести уверенность в своих силах: в общении, в самостоятельном выборе и уходе за собой», - отмечает Мария. Для этого необходима реабилитация, в которую входят ежедневные занятия со специалистами. Однако оплатить дорогостоящий курс семья уже не в состоянии. Все сбережения ушли на длительное лечение.
Сегодня у нас есть возможность поддержать Ольгу Максименко из Луганской области и помочь ей отправиться в медицинский центр, который находится в Подмосковье. Сделать это можно на сайте фонда «Мои друзья», оставив любой благотворительный взнос.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
