«Современные медиа и запросы зрителей». Гавриил Гордеев

Гавриил Гордеев

У нас в студии был продюсер по оригинальному контенту онлайн-кинотеатра Okko Гавриил Гордеев.

Мы говорили о современных медиа и запросах зрителей и насколько востребованными и интересными могут быть фильмы на христианские темы, а также наш гость рассказал о своем приходе к вере в подростковом возрасте, с какими чувствами вспоминает время, когда выступал в Камеди Клаб под псевдонимом «Гавр» и насколько это сочеталось для него с верой и церковной жизнью.

Ведущий: Константин Мацан

---

К. Мацан

— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, уважаемые друзья! В студии у микрофона — Константин Мацан. С трепетной радостью нашего сегодняшнего гостя приветствую — Гавриил Гордеев, продюсер по оригинальному контенту онлайн-кинотеатра «Okko», ну или просто Гавр. Добрый вечер!

Г. Гордеев

— Хорошо, можно так! Добрый!

К. Мацан

— А как к Вам обращаться? Как Вам комфортно, когда к Вам обращаются? Вот сценический псевдоним есть, который всем известен по «Камеди клаб»...

Г. Гордеев

— Ну комфортно без разницы как. Просто какие-то вариации, на которые я точно обернусь — потому что так родные называют, или еще как-то вот — но я вам их не скажу...

К. Мацан

— Понятно... А вот то, что...

Г. Гордеев

— Дети, например, очень сильно веселятся, когда папу зовут как теленка в Простоквашино... (смеются)

К. Мацан

— Ну детям повезло в этом смысле — какие большие ассоциации вызывает с мультфильмом папино имя... Ну вот я начал с того, что сценический псевдоним есть — Гавр, связанный с Вашим, скажем так, прошлым в «Камеди клабе» — с тем, что вот стало первым трамплином к популярности. Вы сейчас как на это смотрите? Это вот когда-то было и уже закончилось? Просто известно, что иногда люди такие публичные от старых псевдонимов отказываются. Это вот тот период жизни, тот этап, он закончен — он был, но сейчас я себя с ним уже не ассоциирую...

Г. Гордеев

— Да нет... Все, что было — я ничего не стесняюсь. Все, что было — это все часть меня. То есть... И это псевдоним не сценический — это студенческое сокращение друзей, и все. Оно так и пошло, начиная там еще с политеха. То есть, всем просто в какой-то момент удобнее стало сократить меня до четырех букв, все так начали называть. Поэтому здесь нет какого-то такого, что я специально решил из Гавриила сделать Гавра для сценического псевдонима — нет.

Был период, когда в «Камеди» меня еще до эфиров, еще на вечеринках «Камеди» меня объявляли «Гавриил Геворкян». Потому что у меня по папе... Ну это не моя фамилия — у меня фамилия Гордеев, но по папе по родному у меня армянская фамилия. И вот ребята меня называли — и люди вообще не понимали, что, как это может сочетаться — Гавриил Геворкян, кто это выходит на сцену, и так далее. Поэтому в какой-то момент это переросло спокойно в «Гавр», и так далее.

И это — не какое-то прошлое, которое я перечеркиваю. И нет какого-то момента, что это закончилось. Это трансформировалось. Как я говорю, многим коллегам, которые спрашивают, как я там со сцены перешел в маркетинг, или там в производство контента — я всегда объясняю, что в принципе все одно и тоже. Это как бы работа с аудиторией. Ну вот как выходишь на сцену... В какой-то момент переросло, когда я начал заниматься там маркетингом, телевизионным продюсированием, медиаменеджментом — это все работа с аудиторией. Точно так же, каждый ролик, который ты делаешь — это все равно коротенькое выступление для многомиллионной аудитории, в конце которого либо зааплодируют, либо нет, либо засмеются, либо улыбнутся, либо погрустят, либо еще что-то.

То есть, это все равно все — творчество, которое нацелено не... Ну я к этому, по крайней мере, так отношусь, что все равно это как бы работа с залом. Вот у меня есть — я вышел на сцену — есть у меня там 10 секунд, 15 секунд, чтобы расположить зал. Если я за эти там 15 секунд зал не расположу — дальше тяжелее пойдет, мне надо искать коммуникацию там и так далее.

То же самое — в роликах, то же самое — в кино, в сериалах. То есть, кино начинаешь смотреть — у тебя есть там максимум 10 минут, чтобы зрителю либо понравилось, либо не понравилось, либо захотел он в эту историю проваливаться, либо не захотел. Соответственно, это все какие-то... Ну то есть, это не то, что разные какие-то вещи...

У меня были в жизни периоды, когда я делал одно, потом резко обрубал — другое, третье, четвертое... То есть, это все вот — часть меня. Поэтому так оно и продолжается. Очень, наверное, соответствует характеру и желанию проявлять эмпатию к ближнему. И собственно говоря, поэтому у меня такое отношение к зрителю.

Поэтому я в медиа отношусь и к производству контента, и к созданию медиа, и промо, и маркетинга — именно с позиции зрителя: а зрителю-то это надо? А вот что ему надо? А как это нужно? То есть, о зрителях мы подумали? Понятно, что с точки зрения бизнеса нужно продать, еще что-то. Но гораздо легче будет продавать, если это действительно нужно...

К. Мацан

— Ну вот Вы сказали «эмпатия». А получается, есть другие подходы? Могут быть другие подходы к зрителю — без эмпатии? Тогда это что — просто как вот инструмент... выкачать деньги?

Г. Гордеев

— Да, это вот то, что... Скажем, плохая сторона рекламы и... Ну то есть, все же говорят, что маркетинг — лживая наука. Я всегда говорю, что да, наверное, это так. Но эффективный маркетинг — он строится именно на искренности и на честности. То есть, и вот именно...

То есть, когда ты не продаешь то, что реально не соответствует, а продаешь то, что действительно есть. Когда ты даешь попробовать — это то, что называется «промо». То есть, я предлагаю вам купить, не знаю там... килограмм сыра; но чтобы мне его... Чтобы вы купили килограмм сыра, я дам вам попробовать 20 грамм сыра — это вот и есть как бы...

Точно так же, если я хочу продать вам фильм — я честно дам попробовать в 30-секундном ролике этот фильм. Если нет — то нет, да — да. То есть, если я обману — в этом 30-секундном ролике, или дам другой кусок сыра, а продам вот этот — вы придете и у вас будут обманутые ожидания, и я потеряю лояльность аудитории. То есть, обманул — потерял аудиторию...

К. Мацан

— То есть, бизнес с эмпатией более эффективный, вот такой маркетинг честный и искренний...

Г. Гордеев

— Да. 10 лет назад или там 20 лет назад, наверное, мне было бы, если бы я это говорил, наверное, было бы тяжело (смеется), ну или как бы не понимали... Но сейчас во всем это видно. То есть, в этом есть эффективность. Почему даже в рекламе так много появляется социальной значимости — то есть, это важно! Аудитория все чувствует и все понимает. Молодая аудитория еще больше видит ложь в рекламе, в контенте, в продуктах и так далее.

То есть, это как будто бы уже данность, с которой нужно... Ну мы живем достаточно давно, и слава Богу, что так происходит...

К. Мацан

— Вот на секунду вернусь к тому, с чего мы начали — к Вашему, так скажем, переходу со сцены в маркетинг, скажем так, за сцену. В каком-то смысле не было ли это таким трудным с точки зрения по-человечески каждому присущего тщеславия? Одно дело — я вот на сцене блистаю... Вы даже в одном интервью в программе «Парсуна» на «Спасе» рассказывали, что это такое в каком-то смысле испытание тщеславием — потому что когда тебе аплодируют, радуются — твой «эквалайзер самолюбования кайфует», как Вы говорили, и это в принципе своего рода наркотик для любого человека...

Г. Гордеев

— Ну это нормально...

К. Мацан

— А потом нужно перейти, скажем так, за сцену, в тень. Тебя уже не видно. Да, ты делаешь контент, ты производишь ролик или продюсируешь кино или сериалы...

Г. Гордеев

— Там тоже есть, где блистать, во-первых...

К. Мацан

— Та-ак...

Г. Гордеев

— Есть, где блистать...

К. Мацан

— То есть, и там тщеславие не оставляет...

Г. Гордеев

— Да, и с самолюбием там тоже будь здоров! И нисколько это не изменило... То есть, я так много работал над собой, и исповедовался, и с исповедью был всегда как бы с точки зрения там лицедейства и вот как раз вот этого правильного отношения к сценическому опыту. Потому что оно на самом деле есть правильный — надо просто его найти. Но это очень тяжело — отключить именно вот эту гордыню, которая каждый малейший успех на сцене... дарит тебе ощущение, что это ты сам, «вот какой я», и у тебя эго прям выпирает будь здоров... И конечно, с этим...

Сейчас я уже могу сказать: слушайте, да с этим можно работать. Это поправимо, можно смиряться, можно каяться и всю славу брать не себе, а всю славу отдавать Господу. И более того, подводить осознанно к тому, что ты несешь. Когда ты начинаешь над этим работать — ты понимаешь, что ты либо даришь радость, либо несешь какой-то смысл и соответствуешь каким-то ценностям, либо ты становишься какой-то пеленой, которая закрывает какие-то вопросы, и условно говоря...

Ну юмор бывает и таким — когда ты на защитной реакции веселишься... А если... Ну я, по крайней мере, так относился, старался даже думать о том, что в конкретных каких-то номерах, которые могут быть даже откровенными — они показывают человеку... Вот если человек смеется — значит, он увидел свои пороки. Значит, слава Богу, я ему помог в какой-то степени — с точки зрения того, что он через смех над какими-то, может быть, провокационными вещами он понимает, что это ненормально...

К. Мацан

— А вот...

Г. Гордеев

— Это инструмент, который на самом деле очень ценный. Это не только юмора касается. Это касается там и комедии, и драмы, и так далее. Потому что зритель всегда ищет... Извини, я тебе не даю говорить... (смеется)

К. Мацан

— Это правильно, потому что Вы — гость, а я — ведущий... Я спрошу то, что я хотел спросить...

Г. Гордеев

— Да, не забудь, пожалуйста... Просто суть в том, что мы как зрители — мы хотим, чтобы в любом контенте, в любом развлечении оно вдруг оказывалось не бесполезно. Как только мы почувствовали, что мы зря потратили время, зря посмотрели этот сериал, зря посмотрели это кино, непонятно, зачем мы тут смеялись — мы чуть-чуть страдаем от этого. Нам вот это послевкусие — оно не нравится.

А как только мы нашли какой-нибудь ответ на какой-нибудь вопрос, как только нам помогли, как только мы пережили то, чего никогда не хотели бы переживать, но пережили это благодаря герою фильма и осознали какую-то еще... какой-то момент там истины, не истины, каких-то вещей — мы становимся лучше как зрители, нам это нравится, это круто. Вот такой контент должен быть.

То есть, ну это как... это как с книгами. То есть, книги тоже бывают... Бывает графоманство, а бывает то, как ты проваливаешься...

К. Мацан

— Гавриил Гордеев, продюсер по оригинальному контенту онлайн-кинотеатра «Okko», сегодня с нами в программе «Светлый вечер».

Ну вот Вы сказали замечательную вещь и очень цепляющую — о том, что даже в каком-то, может быть... даже в чем-то откровенном — допустим, номере сценическом, или, не знаю, возьмем фильм, сериал с каким-то таким сюжетом, приближающимся к откровенности — можно найти смысл. Можно подходить к этому так, что ты не просто цепляешь человека на какой-то его страсти, а хочешь что-то ему сказать. Если он смеется, как Вы сказали — значит, он в себе этот порок обнаружил...

А вот не является ли это в какой-то степени таким самоуспокоением? То есть, ты пишешь сценарий или сочиняешь номер сценический, и думаешь: ну вот это сейчас «зайдет», вот это сейчас они посмеются, вот это «зайдет» там — просмотры, рейтинги, лайки...

И ты понимаешь, что это в принципе такая немножко эксплуатация низменных чувств. Тебя совесть укоряет, и ты себя успокаиваешь: не, ну на самом деле...

Г. Гордеев

— Нет такого...

К. Мацан

— Они вот как бы увидят и задумаются — если они посмотрели... точнее, в себе этот порок обнаружили... И такой вечный с собой внутренний торг идет...

Г. Гордеев

— Ну во-первых, настолько торга нет. Потому что ну это совсем уж как бы, то есть... Да, можно как бы эксплуатировать что-то, а можно, ну... У меня такого не было никогда, то есть у меня... Это зависит от того, как ты относишься к зрителю. Если ты по-человечески относишься, как к своим, как к родным — то ты не будешь что-то эксплуатировать. А где-то да, где-то ты будешь...

Ну это как вот вы когда в компании анекдоты рассказываете или какую-то историю, вот представьте себе: нас там, не знаю, пять человек — и вы знакомы только со мной. Вы знакомы только со мной, а еще четыре человека вас не знают. Но я вас только что вроде привел, и вы рассказываете анекдот. И вам будет неловко рассказывать анекдот, потому что вас никто не знает. А вот в своей компании, со своими друзьями, вы рассказываете это вполне нормально, уверенно — потому что вы знаете их реакцию, знаете, нравится им это или нет, и так далее.

Так вот, и чтобы вам начать в той компании, в которую я вас только что привел, рассказывать анекдот или рассказывать какую-то историю, вам нужно время. Вам нужно понять аудиторию, вам нужно провести research, вам нужно чуть-чуть проанализировать, вам нужно понять, с кем вы общаетесь, корректно ли здесь, уместно ли вообще рассказать анекдот. Может быть, рассказать что-то более серьезное, послушать, что вообще происходит — то есть, посмотреть информационный фон...

И вот эти процессы во время выступления и выхода на сцену — они проходят за 30 секунд. То есть вот, ну то, о чем я говорил чуть выше — что ты выходишь на сцену, и у тебя есть 30 секунд на то, чтобы стать другом тысячного зала. И в этом плане, если ты будешь эксплуатировать что-то, то ты можешь очень сильно ошибиться. То есть, ты можешь так невпопад анекдот рассказать, что возникнет испанский стыд...

К. Мацан

— Кринж...

Г. Гордеев

— Кринж...

К. Мацан

— И неловкая пауза...

Г. Гордеев

— И неловкая пауза... То есть вот, поэтому здесь как бы... Кажется, что да — кто-то может эксплуатировать, но будьте уверены — кто тупо эксплуатирует, тот рано или поздно где-то обожжется. Поэтому всегда нужна вот эта работа, то есть, ну... И в том числе вот этого торга с совестью как бы не должно быть. Это часть того, что если ты не можешь этого делать — не делай этого, это нельзя, это ненужно, то есть, если это непозволительно...

К. Мацан

— А не получается ли так, что в том бизнесе, которым Вы занимаетесь, вот эти вот нравственные табу какие-то, которые есть у человека — они в чем-то связывают руки и ограничивают? Там, не знаю... Сейчас я вот абсолютно со стороны так фантазирую — вот там конкуренты сейчас выпустят сериал, в котором будет много откровенных сцен, и это «зайдет»; а я человек верующий, и я не могу себе такого как продюсер позволить — и буду рисковать там проиграть в этой конкурентной борьбе, но зато вот буду в ладах со своей совестью...

Г. Гордеев

— Это обманчивое чувство, что победа именно в этом — именно в откровенности. Давно понятно, что не в этом. То есть, да, есть какие-то инструменты; но суть-то в истории, суть-то в сюжете. И более того, есть какие-то вещи, которые, ну, действительно останавливают. То есть, я и, так скажем, когда выступал в «Клабе», тоже были такие моменты, которые там... какие-то вещи не позволял и рекомендовал не делать, не показывать и так далее. То есть, и меня спрашивают...

При этом я всегда говорю, что есть очень много тем, и они очень широкие, над которыми можно смеяться. Зависит от того, в каком... в какой аудитории ты находишься и в каком контексте это звучит. Потому что всегда популярный вопрос раньше был, спрашивали меня все время: вот какие табу, над чем Вы не будете никогда шутить? Да в целом практически над всем можно шутить. Все зависит от того, какая аудитория.

Но при этом всегда все, что близко там, не знаю... к пустословию и к богохульству и так далее — это все вещи, которые не то что я ходил проверял, а просто ну как-то так, слава Богу, у пацанов у всех сознание нормальное, они понимают, что какие-то вещи нет смысла делать, шутить и так далее. То есть, это не то что надо было за этим следить, естественно... И оно органически как бы не возникает — если ты человек хороший, ты не будешь так шутить, вот в чем дело...

К. Мацан

— Ну вот на Вашей нынешней работе как продюсера по оригинальному контенту онлайн-кинотеатра...

Г. Гордеев

— Там та же история, вот я не договорил как раз... Я смотрю в том числе на контент, который, ну... Вот это, например, не стоит делать по тем или иным причинам, и так далее. Но это не значит, что это некая цензура и контроль. Это вопрос диалога с автором, в том числе — то есть, надо понимать, почему автор хочет вот это так показать, и так далее.

Ну я не буду говорить примеры, но есть какие-то вещи, исходящие не от меня, и не только в нашем онлайн-кинотеатре, но... Есть какие-то проекты, которые и на телеканалах, и на платформах в онлайне их не берут — потому что это чисто гигиенически не позволительно, то есть, и не дело — такое есть... Да, кто-то из платформ пытается зайти в какую-то провокацию, быть более видимым, слышимым, значимым там в моменте — они, конечно же, используют там более откровенные вещи, там сериалы есть и жесткие, и всякие, и они как бы хайпуют...

Но надо понимать, что это в моменте, это очень сильно в моменте! Если вдруг за этой провокацией не оказывается ничего, что хотя бы чуть-чуть намекает на художественное произведение — то это не будет работать, то это просто как бы... Ну окей, ну вот ты тут матюкнулся, так скажем, тебя услышали, заметили, повернули на тебя голову... А дальше что?

К. Мацан

— А дальше послушали, поняли, что ничего больше ты не говоришь — и отвернулись...

Г. Гордеев

— Да, да, да... То есть, ты... А если ты послушал, повернулся и понял, что это крик души, что это цепляет, и ты... Ну ты прощаешь — ты понимаешь, что это было что-то значимое — оно и такое тоже может быть. Я сейчас, может быть, конечно, захожу на такую сложную дорожечку — где можно сказать, что, ну, опять там оправдание каких-то провокационных откровенных вещей... Но вот если разбирать глубоко — то оно вот так.

То есть да — ты можешь вызвать, спровоцировать; но у тебя есть один шанс это сделать. Если ты это сделал, то должно быть очень веское оправдание, почему ты это сделал...

К. Мацан

— Сейчас Вы как формулируете свою миссию как продюсера? Помимо всех понятных вещей о привлечении аудитории и вот бизнес-составляющих, вот по-человечески — какого бы кино Вам хотелось и сериалов чтобы было больше, и на какие темы аудитория готова откликаться?

Я спрашиваю с той точки зрения, что вот выходит, допустим, наука... сериал про поисковиков, да — про волонтеров-поисковиков. Я с удивлением как зритель вижу, что такой сериал вышел, думаю: ого, значит, запрос на это есть, значит, продюсеры не стали бы это дело выпускать, если бы не понимали, что аудитория скорее всего посмотрит и заинтересуется. Значит, не такая уж аудитория и глупая, раз готова смотреть сериал...

Г. Гордеев

— Ну почему ты все время к аудитории так плохо относишься? (смеется)

К. Мацан

— А я как бы... Ну я же — тоже часть аудитории...

Г. Гордеев

— Ну да...

К. Мацан

— И на самом деле... Вот Вы в одном интервью сказали, что главное — «не вестись на бабки», это Ваша цитата, да...

Г. Гордеев

— Да...

К. Мацан

— Потому что в свое время «повелись» — и создали кучу контента, который вот создал такой миф о российском кино, ориентированном на такое «пипл схавает», и вот... Вот так это и есть...

Г. Гордеев

— Ну этот путь надо было пройти! В любом случае, сколько, как ни... Кто-то ругает, кто-то не ругает — но этот путь на было пройти. Нулевые — они были такими. С 2000-го по 2010-й да — все всё пробовали; сформировали мнение там... 10-е годы уже — это была, так скажем — если говорить о сериалах и о кино — это борьба за качество была. За качество не только съемок, но еще и содержание сюжетов и так далее, интересных поворотов там... Очень высокие были, так скажем, референсы и примеры со стороны запада, и прочее, все эти HBO и прочее.

То есть, мы тогда... В какой-то степени для нас, для команды того ТНТ был четкий такой маячок, когда не помню какое издание сказали, что вот ТНТ — это российский HBO, грубо говоря. Вот как будто бы к этому и стремились там — создавать сериалы, которые действительно будут не просто жвачкой, которая выходит, но даже комедийные сериалы — они классно сделанные, хорошо снятые, с интересными, с правильными, хорошими сценариями, с драматургией и так далее, с актерами и прочее. И все это современно, достаточно актуально и так далее.

И сейчас ситуация такая, что мы производить научились, по количеству вроде как достаточно — продакшнов, производителей и продюсеров разных много... И сейчас всё больше и больше все обращают внимание на смыслы. То есть вот, теперь надо понимать, а что... Ну вот сейчас идет конкуренция смыслов и сути, по большому счету.

Потому что, ну... Если мы не поддерживаем как-то какие-то ценности, то нам тяжело становится. И когда там в информационном поле вдруг что-то не совсем понятно мне, то я очень хочу, чтобы в контенте было достаточно мне понятно — чтобы я фильм посмотрел и чтобы там не было огромного количества вопросов...

Я не говорю, что сейчас, наверное, артхаус будет более... менее востребован, вернее. Но, так скажем, запрос на понятность, на содержание, которое тебя не успокаивает, а которое тебя воодушевляет, вдохновляет, дарит какой-то смысл, отвечает на какой-то вопрос, соответствует ценностям, которые ты бы хотел обрести — даже не обязательно, что ты в них всегда жил...

Ты в какой-то момент, когда живешь долго без ценностей — ты тоже начинаешь их искать везде. И здорово, что если хотя бы в контенте это как-то тоже будет подсвечиваться... То есть, вот эта вот — громко, наверное, пафосно будет сказано — смысловая конкуренция — она вот... сейчас она наступает.

И это не потому, что надо что-то вот зрителю доносить. Это запрос зрителя...

К. Мацан

— Вот я к этому и спрашиваю...

Г. Гордеев

— Это запрос аудитории — я хочу посмотреть... То есть, ну... Мне важно как бы, опять же, после просмотра того или иного фильма или сериала — я хочу, чтобы это было не впустую. Не только с точки зрения лично меня, а еще и с точки зрения того, что я там этим могу поделиться — могу поделиться с родными, с близкими, с семьей, с друзьями там... Контент разный бывает, что-то я там... не могу с семьей поделиться, но готов обсудить с друзьями, и так далее. То есть, это вопрос такого... Это часть жизни!

Мы очень много времени тратим на видео, на аудио; и не думать о том, то есть... Пытаться просто ограничить аудио и видео — это уже как бы мы проиграли, уже не ограничить. То есть, нельзя переучить в книги обратно — уже сериалы стали новой литературой. Поэтому и стоит думать о том, что мы в этой литературе несем, и так далее...

К. Мацан

— Мы вернемся к этому разговору после небольшой паузы. Я напомню, у нас сегодня в «Светлом вечере» — Гавриил Гордеев, продюсер по оригинальному контенту онлайн-кинотеатра «Okko». Не переключайтесь.

К. Мацан

—«Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается, у микрофона — Константин Мацан. В гостях у нас сегодня — Гавриил Гордеев, продюсер по оригинальному контенту онлайн-кинотеатра «Okko», и мы продолжаем говорить о современных масс-медиа, кино, сериалах и так далее.

Ну вот Вы сказали, что не имеете в виду, что артхаус станет там менее популярным... Вот это вот уже в чем-то набившее оскомину разделение на авторское кино и зрительское кино — что оно сегодня переживает? Оно есть до сих пор, оно существует? Что вот авторское кино — это что-то такое более сложное, менее продаваемое, и поэтому это вот для узкой аудитории; а нужно снимать зрительское кино, и поэтому продюсеры, режиссеры, авторы, сценаристы... Вот надо обязательно заводить какие-то рамки, чтобы это все легче воспринималось?

Г. Гордеев

— Есть ощущение, что сейчас такой период, когда авторское кино и зрительское кино — они очень сильно соприкасаются. Это в принципе всегда было. То есть, всегда там какой-то сложный фильм тяжелый; но очень глубокое художественное произведение давало возможность режиссеру оказаться замеченным для... и приступить к работе над более простым, над более понятным произведением, или еще что-то.

И актеры так же — бывает, что ты замечен в сложном произведении, и потом ты начинаешь простое. И от этого даже возникает такой стереотип... Ну то есть, как мне кажется, что некоторые актеры думают: «А что это я? Я вот в таких фильмах снимаюсь — зачем я сейчас буду тут в ваших „ха-хашках“ сниматься, в комедии типа? Я же не посмешище»...

С этой гордыней тоже можно работать (смеются) — это не страшно. И здесь момент такой: не надо, наверное, разделять, но надо всегда, чтобы был взаимообмен. Потому что и зрительское кино никуда не двинется без авторов... И зрительское кино делают, по сути, те же авторы, которые делают авторское кино. Ну часто так бывает.

Очень часто, что те, кто делают, как Вы говорите, массовое там, или для широкой аудитории, как я говорю, произведение — хотят делать что-то более узкое, но тоже для конкретной аудитории. Просто, может быть, на более там сложные темы, и так далее.

Поэтому здесь, ну... Особенно когда мы говорим, что зрителю в широком смысле нужны смыслы и ценности правильные, и он хочет какие-то... не бессмысленный контент хочет смотреть — то конечно же, здесь авторское кино только в помощь. То есть, почему есть фильмы, которые, может, не так много там потрачено бюджета на графику, на элементы блокбастерности и еще чего-то — но из-за того, что это хороший сценарий, хорошая история и понятные там смыслы и ценности, это становится тоже популярным и кассовым в том числе.

Поэтому это всегда ну вот... Нельзя говорить, что кто-то кого-то победит. Нормальный процесс творческий. То есть, есть сложносочиненное предложение, а есть короткие, емкие, хлесткие. И то, и другое аудиторией востребовано, и то, и другое друг другу помогает. Чтобы прочитать толстую книгу со сложносочиненными предложениями и с очень тяжелыми какими-то смыслами и фразами, надо до аудитории достучаться короткими и хлесткими фразами, преподнести эту книгу. То есть, это такая...

К. Мацан

— В последнее время возникло несколько проектов телевизионных — вернее, не телевизионных, а я имею в виду сериалы — связанных так или иначе с церковной тематикой. И у нас, и за рубежом... Я не предлагаю Вам оценивать там работу конкурентов или какие-то существующие проекты; но Вам как продюсеру в какой степени было бы вообще интересно или приемлемо вот задуматься над сериалом, который напрямую бы касался церковной жизни, веры, религии и так далее?

Г. Гордеев

— Я смотрю, постоянно думаю об этом. Но думаю не то что с точки зрения, что вот это прямо... Ну то есть, это должно быть... Это должен быть голос автора. То есть, это должно быть произведение — это не я должен придумать. Ну здесь суть в том, что продюсерский... Это абсолютно не значит, что эта тема какая-то там не востребованная — наоборот востребованная, наоборот интересная. Просто кто ее хорошо раскрывает, кто классно ее раскрывает — и с точки зрения зрителя, и с точки зрения ценностей...

Это достаточно сложно. Не все берутся так глубоко в это... Кто-то там пытается какие-то провокационные вещи придумать, еще что-то. Но на самом деле не так много этого. То есть, даже в тех сценариях, которые я там вижу — мне нравится наоборот, что авторы предлагают, пытаются исследовать эту тему. И очень классно и интересно...

Ну у меня примеров там не так много. Для меня «Непослушник» — хорошая история, классная, и я благодарен Володе Котту, режиссеру, за то, что он так хорошо ее рассказывает, и не один, а вся его команда. И в этом плане, наверное, из самых ярких впечатлений последних у меня — «Монах и бес». Ну это уже старенькое кино — то есть, это такое вот...

При этом какие-то провокационные вещи я не всегда... Опять же, не то что я их не люблю. То есть, когда в них есть смысл, когда ты делаешь это ради чего-то важного, и там есть голос автора, и есть какое-то высказывание — не просто ругательное, а высказывание, которое заставляет тебя о чем-то задуматься и приводит тебя к какой-то ценности — это нормально. Ну это всегда было, это должно быть...

У меня вот очень яркий пример по сериалу, который вообще... Там не было какой-то это главной линией и так далее — «Жуки» Вы знаете сериал, который ТНТ-шный был?

К. Мацан

— Я, честно говоря, не помню...

Г. Гордеев

— Ну не суть. Там есть священник — один из героев этого сериала. Там нет какой-то десакрализации и прочее, то есть... Но там есть комедийные ситуации, в которых он в том числе присутствует, и прочее. Ну у меня батюшка из Можги, в Удмуртии — я даже сейчас не могу вспомнить, отец Валерий где сейчас служит, его там в разные места... Где-то на границе Удмуртии и Пермского края, по-моему, сейчас. Не суть — просто он...

В какой-то момент мы с ним начали говорить про сериал «Жуки». И я думаю: сейчас начнет ругать. А я тогда был причастен к запуску его, и так далее, работал на ТНТ... И он мне рассказывает, говорит типа: «Иду по деревне вечером — люди хохочут (окна открыты летом). Думаю: че хохочут? Заглядываю в дом — „Жуков“ твоих смотрят. Сел посмотрел — нормально»...

К. Мацан

— Ну слава Богу! (смеются)

Г. Гордеев

— Да... Ну он шутил, понятно, он пошутил... Но суть в том, что когда там добрый здоровый и даже юмор — это тоже может быть. То есть, это тоже нормально — там, не знаю, в том же... Есть хорошие примеры — вот как говорю, как «Непослушник», а есть какие-то... не будем говорить «плохие», а более сложные для восприятия.

Потому что тут еще такой момент... Вот есть, например, может быть, какое-то откровенное произведение на тематику, которая затрагивает как-то церковь и прочее — откровенное с точки зрения, может быть, даже с попыткой провокационности и прочее. Есть аудитория, часть которой — воцерковленная, и которая... кажется, что отнесется к этому негативно...

Но вот у меня ощущение, что воцерковленная аудитория наоборот поймет и разберется. И даже разберется с тем, что не надо так сильно осуждать это. И как бы вот правильно это оценить — именно с точки зрения, ну... Да, если поддался искушению посмотреть этот сериал — то уж будь добр там, внутри не поддавайся искушению, разберись просто как с художественным произведением, грубо говоря. Не уходи в эти осуждения...

К. Мацан

— Интересно...

Г. Гордеев

— Ну ты же как бы... Ну ты вот для чего смотришь: чтобы поругаться, чтобы поосуждать? То есть, я вот такой воцерковленный, а вы тут, невоцерковленные, такие сериалы снимаете... Это, ну, как Легойда в какой-то момент сказал (я не помню, в каком это журнале, давно это было) — мне очень нравится эта фраза Владимира Романовича, он написал в обращении редактора в журнале «Фома» — там была фраза, что «многие православные думают, что они самые православные»...

К. Мацан

— Да...

Г. Гордеев

— И, ну, конечно же, это... Так же вот с контентом — то есть, если вы с православной точки зрения смотрите — то смотрите смиренно и ищите здравую суть как бы, а не просто чтобы поругать и поосуждать. Либо не смотрите, либо не поддавайтесь искушению...

И другой момент, что действительно есть — иногда такие произведения могут создавать авторы, которые сами воцерковленные. И здесь, в этом... Это сложная сейчас тема, я сейчас ее до конца не разверну, наверное, но очень хочется об этом сказать — что это возможность поговорить на тему веры тем языком — сложным языком, который может быть провокационным, но с той аудиторией, которая по-другому никак не будет на эту тему разговаривать.

И в этом вот — в этом есть... Это очень сложно, но в этом есть ценность. И в этом есть даже какой-то элемент миссии. То есть, если вот автор решается вот так пойти — это очень круто. То есть, опять же там, осечься, еще что-то — это очень тяжело, это надо быть прокачанным богословом вообще, чтобы такие вещи делать.

Ну то есть, это по сути как бы — достучаться со своим произведением до аудитории, которая никак раньше не разговаривала на тему веры, но при этом зайти в это через провокацию какую-то, а потом в итоге вырулить в диалог — это, конечно, наверное... Возможно, я не прав, но вот что-то в этом есть.

И, ну, даже примеры в классике такие есть. То есть, ну вот эти вот «Записки Баламута» — это вот по сути та история. В тот момент...

К. Мацан

— «Письма Баламута» Льюиса, да...

Г. Гордеев

— Да, «Письма Баламута». То есть, в тот момент, когда все общество утонуло просто в мистицизме, просто там в декадансе, мистике и прочее — он создал произведение, которым через вот это вот, через провокацию мистицизма заставил людей... Ну не заставил... А фактически да — фактически заставил, потому что это было одно из самых обсуждаемых произведений в «тусовке» того времени — заставил людей говорить о Боге и говорить о вере... Через записки, через письма, которые писал, условно говоря там, юный бес, или кто там писал...

К. Мацан

— Гавриил Гордеев, продюсер по оригинальному контенту онлайн-кинотеатра «Okko», сегодня с нами в программе «Светлый вечер». А вот эти примеры...

Я с Вами совершенно согласен, что художественная провокация со стороны там человека — режиссера, сценариста, который сам — церковный, верующий, и он выбирает язык такой, может быть, необычный, в чем-то провокационный, чтобы на эту тему поговорить с аудиторией как бы внешней, которая иначе не заинтересуется — это очень здорово!

Вам эти примеры известны, или это скорее какое-то вот такое пожелание на будущее, чтобы это было?

Г. Гордеев

— Ну если покопаться в фильмах и в кино, то во многом, много где можно найти, когда автор с помощью где-то провокационных, где-то простых, кажется, мейнстримовых методов, но говорит с аудиторией на очень важную тему. Не ленюсь постоянно повторять пример моего друга, продюсера и автора сериала «Реальные пацаны». То есть, ну — это история исправления преступника. Это евангельская история. И он — абсолютно воцерковленный человек... Наверное, так не надо говорить — абсолютно воцерковленный (смеется)... Здесь, наверное, нет какого-то...

К. Мацан

— Ну осознанно воцерковленный...

Г. Гордеев

— Осознанно, да, то есть... И он осознанно как бы... Эти параллели там есть... Это смешной сериал, это провокационный сериал, это классный, он народный и так далее. Но глубокая суть в нем — почему он такой народный, да — потому что там есть еще и ответы... Там есть исследование того, что исправление может быть. Может быть и покаяние. И к нему нужно идти, и так далее.

Странно, что это на таком «попсовом» примере, кажется; но это есть. И если говорить конкретно о каких-то провокационных... У меня просто сейчас... У меня сейчас сценарий в голове есть, я не могу вам его рассказать...

К. Мацан

— Понятно...

Г. Гордеев

— Да, есть как бы сценарий, я как раз под впечатлением от него, от прочтения... Что там как раз поднимается тема, и это так достаточно ценно будет для аудитории — показать тем, кто до этого никогда не касался...

К. Мацан

— На Радио ВЕРА не могу Вас не спросить и о Вашей вере — о личном, если угодно (не обязательно о каком-то тайном и интимном)... Ну человек в вере идет путем иногда очень разнообразным и непростым, и нелинейным. Человек в вере меняется. Человек, который только открыл для себя мир веры — он один; человек, который уже сколько-то лет пробыл в церкви — другой. Вот в чем Вы как верующий человек сегодня не равны себе, не знаю... 10 лет назад, 20 лет назад? Что это был за путь, в чем...

Г. Гордеев

— Первое, что в голову приходит — я выносливее стал...

К. Мацан

— Это в каком смысле?

Г. Гордеев

— Ну когда мелкий был, тяжело было на службе стоять...

К. Мацан

— А Вы с детства в церкви? С какого возраста?

Г. Гордеев

— Ну не... Да где-то лет... Я с 14 где-то лет, вот так — то есть, у меня был период, так скажем, переходного возраста. Я пошел в храм — там был один момент где-то в это время... Меня крестили в 7 лет только; потом я немножко поплутал — прям серьезно поплутал там, тоже вот... Мне как ребенку было интересно все: и философия, и чего только там... И сектантства какого-то коснулся, и еще чего-то...

И сейчас понимаю, что слава Богу, что оно так было — потому что оно привело как раз к 14 годам, когда была особая решительность как бы... И переходный возраст — помимо всего дурного, что у меня было в голове, был протест в добрую сторону. То есть, я на протесте сказал, что нет, невозможно — я в храм!

К. Мацан

— Ничего себе...

Г. Гордеев

— То есть, это как бы такой момент... Ну конечно же, изменения происходят. Ну это как Петр Мамонов когда-то сказал — но он тоже кого-то цитировал, я вот сейчас понимаю, что он цитировал... Что когда ты сначала в храм приходишь — тебя Господь вот так вот, как ребенка, за руку держит. Год, два тебя за руку держит, три там... На третий год тебе начинает отпускать руку — ты должен сам уже начать ходить. Ты начинаешь падать, царапаться об углы, шарахаться, где-то в крапиву упал, пошел и так далее, где-то в лужу наступил и прочее.

И вот это начинает работать, вот здесь как бы эта работа идет. Поэтому воцерковление — это путь, и... Опять же, мы странную категорию обсуждаем — насколько типа уровень «прокачанности», уровень воцерковленности... (смеется)

К. Мацан

— Нет, я не про уровень «прокачанности», а как раз-таки, может быть, про...

Г. Гордеев

— Изменения?

К. Мацан

— Про обратное — что иногда человек через какое-то время пребывания в церкви привыкает...

Г. Гордеев

— Да, есть такое...

К. Мацан

— И возникает даже какой-то кризис — что ну вот я... Что церковь — просто часть жизни, вот она по воскресеньям... Да, важная; но такой вот сегмент выделили — и забыли...

Г. Гордеев

— А это вот — одна из луж, о которых я говорю. То есть, это вот — одна из тех царапин, которые ты можешь получить. То есть, да — тебе может казаться, что это не обязательно каждую неделю, не обязательно по праздникам. То есть это, ну, можно там — Рождество, Пасха, и так далее. То есть, очень много каких-то вещей, которые...

К. Мацан

— Знаете, почему я об этом спрашиваю? На самом деле, это для меня какая-то такая тема болезненная, просто даже лично, сегодня. Общаешься — и в себе это замечаешь, главное — общаешься с людьми, с единомышленниками, казалось бы, с верующими... И там говоришь, не знаю: вот такие-то события происходят по Божьему промыслу...

Казалось бы — нормальная мысль для верующего человека; но получаешь реакцию: «Ой, слушай, это все метафизика вот эта вот. Жизнь — она жизнь; а это все — красивые слова про Божий промысел — это нужно забыть»... То есть, жизнь — это реальная... грубая реальность; а вот как будто бы действие Святого Духа — это что-то отдельное, оно в жизнь не проникает...

Г. Гордеев

— Нет...

К. Мацан

— И вот эта такая какая-то... То есть, возникает даже в верующих людях иногда такой скептицизм по отношению к собственной вере...

Г. Гордеев

— Это кто из твоих знакомых сказал? Давай его сюда... (смеются)

К. Мацан

— Что Вы ему скажете?

Г. Гордеев

— Давай его сюда, поговорим сейчас...

К. Мацан

— А вот что Вы ему скажете?

Г. Гордеев

— Ну я вот не отделяю... Хотя это искушение тоже прошел, вот как будто бы... Ну не факт, что прошел, но я прямо замечаю, что да — это было. Были и такие мысли — что это отдельно, а это отдельно типа... Ничего отдельно не бывает, ничего просто так не бывает. Во всем есть кажущееся — что ты планируешь, еще что-то; но во всем есть воля Божия. И здесь как бы все, что происходит — оно...

Просто мы привыкли... Почему мы придумываем себе метафизику, почему мы придумываем себе какие-то логичные объяснения — потому что нам ответов в моменте хочется. Вот мы всегда хотим результатов. Ну вот я в храм сходил — ну как, как выгляжу, лучше? Свечусь, нет? Ну это постоянное желание — что, где результат?

У меня знакомый один ездил на Афон и все чуда ждал. Типа: ну а тут чудо есть? Нет, да? Ну пошли в следующий монастырь...

К. Мацан

— Прям так?

Г. Гордеев

— Ну не так — я сейчас утрирую, я сейчас уже в юмор немножко ухожу. Но это момент такой, что как бы каждый хочет какого-то результата. Этому нас учит материальная жизнь. К сожалению, мы этим искушением с детства как бы — каких-то вот результатов, планирований, еще чего-то... Но это нормально...

К. Мацан

— Ну мы же материальные существа... Мы же из тела тоже состоим...

Г. Гордеев

— Да, это тоже должно быть... Но мы — материальные существа с душой, которые...

К. Мацан

— И с духом...

Г. Гордеев

— С духом... Которые должны понимать, что с этим тоже надо работать, что это не так все просто. И умение осознать не в моменте, а осознавать в вечности — вот это вот сложный момент. То есть, это реально... То есть, не то что надо... Ну сейчас подожду — надо, видимо, пять лет подождать после того, как я окунулся в источник, и потом, через пять лет, я скажу: а, вот — я тогда окунулся в источник, и поэтому у меня тут-то и тут-то то-то и то-то произошло... Нет, не для этого.

Ты должен верить! Смысл веры — он в том, что ты не ждешь, когда ты осознаешь, что тебе это помогло, а в том, что ты настолько доверяешь Богу, что это сейчас в вечности — все, что происходит с тобой — все доверено Господу. А не то, что ты ждешь результатов от этого, еще чего-то.

И вот в этом, конечно, есть момент такой, что... Ну я сам же себя тренирую в том, что... Ну ничего, это сейчас вот что-то плохо происходит — потом пойму, что это значило! Ну это тоже искушение, это тоже... Не стоит так об этом...

К. Мацан

— То есть, не стоит все рационализировать...

Г. Гордеев

— Да, не стоит все рационализировать. В этом и суть веры! Нам Господь дал эту возможность как бы, дал нам этот самый сложный, наверное, не знаю, инструмент — не инструмент... Но это вот — навык, скилл...

К. Мацан

— Духовный скилл...

Г. Гордеев

— Духовный скилл — что мы можем верить вот именно так! И это... Самое главное, что почему мы вообще об этом говорим? Потому что каждый из нас так или иначе это чувствовал, это ощущал. И будь ты там, не знаю, агностик, абсолютно там неверующий человек и прочее — но у каждого есть вот это вот чувство, когда ты...

Которое путают с чем-то — с надеждой, еще с чем-то там, с оптимизмом кто-то, кто-то там с желанием, с целью, кто-то с видением там (с вижном, как это в бизнесе говорят) — но оно все вот есть. Просто надо понять, что оно не так далеко. Надо сходить в храм и начать работать над собой. И тогда ты... И вот этот вот навык веры тренировать, и... Может быть, опять же, рационально говорю, но...

К. Мацан

— Ну у нас нет других способов говорить, кроме как рационально... о нерациональном...

Г. Гордеев

— Да... Я как-то вот так отношусь... Ничего, наверное, непонятно сказал вам... Но по-моему, в этом как раз есть не то что ключ, а вот именно понимание того, что мы все время пытаемся разобраться... Я сам все время пытаюсь разобраться: а чего это значит, а где результат, а как же так, а вот я помолился, пойду записки напишу, это поможет... Вот не жди. Верь!

К. Мацан

— Спасибо огромное за эти слова и за нашу сегодняшнюю беседу! Гавриил Гордеев, продюсер по оригинальному контенту онлайн-кинотеатра «Okko», сегодня был с нами в программе «Светлый вечер». Спасибо еще раз огромное! Будем рады снова Вас видеть у нас в студии...

Г. Гордеев

— Спасибо большое! Спасибо большое... Рад знакомству... Храни вас Бог!

К. Мацан

— Спасибо... У микрофона был Константин Мацан. До свидания!

---

Все выпуски программы Светлый вечер

• «Еженедельный журнал» с Аллой Митрофановой. Выпуск 404
• «Образование и новые технологии». Михаил Сумбатян
• «Народное церковное искусство в СССР». Кирилл Вах, Дмитрий Антонов