«Журнал от 08.08.2025». Алена Рыпова, Ольга Зайцева

Каждую пятницу ведущие, друзья и сотрудники радиостанции обсуждают темы, которые показались особенно интересными, важными или волнующими на прошедшей неделе.

В этот раз ведущие Алексей Пичугин и Наталия Лангаммер, а также руководитель проекта «Академия журнала Фома» Ольга Зайцева и продюсер регионального вещания Радио ВЕРА Алёна Рыпова вынесли на обсуждение темы:

— Новый проект «Академии журнала Фома» — курс лекций Владимира Легойды «Культура и религия — история отношений»;

— Запуск новых городов вещания Радио ВЕРА в новых регионах России;

— Фестиваль «Русское поле», объединяющий фактор народной культуры;

— День памяти начала расстрелов на Бутовском полигоне.

Ведущие: Алексей Пичугин, Наталия Лангаммер

---

А. Пичугин

— Друзья, здравствуйте. Шесть вечера, 8 августа, пятница, и здесь, в эфире Радио ВЕРА, наш еженедельный «Журнал». Я напомню, что в рамках этого «Журнала» наши коллеги из журнала «Фома» — это наша совместная программа, — и ведущие сотрудники Радио ВЕРА собираются и обсуждают какие-то важные темы, которые с их точки зрения заслуживают того, чтобы мы все вместе здесь их обсудили, подумали, поговорили. Ну и, соответственно, вы тоже вместе с нами, пускай нас разделяет вот эта невидимая стена от приемника, все равно поразмышляли, порассуждали, порадовались или не порадовались, но тем не менее те темы, которые каждый из нас считает важными. Я с удовольствием представляю тех, кто сегодня в этой студии. Это продюсер регионального вещания Радио ВЕРА Алена Рыпова. Добрый вечер.

А. Рыпова

— Здравствуйте.

А. Пичугин

— Ведущая Радио ВЕРА Наталья Лангаммер.

Н. Лангаммер

— Добрый вечер.

А. Пичугин

— Ольга Зайцева, руководитель проекта «Академия журнала «Фома».

О. Зайцева

— Вечер добрый.

А. Пичугин

— Я Алексей Пичугин, тоже всех приветствую. И давайте начинать. Я думаю, Оль, с тебя начнем. Еще раз напомню, что наш проект совместный с журналом «Фома». Какая-то очень интересная тема, ты мне начала рассказывать перед эфиром. Я всегда люблю, когда какие-то вопросы культуры, религии обсуждаются, что для этого создаются площадки, что есть возможность об этом с разных углов, точек зрения поговорить. Вот я так понимаю, у тебя какая-то тема, связанная с этими процессами?

О. Зайцева

— Ой, спасибо, Алексей. Потому что вообще-то никогда еще не говорила самой первой, но я попробую. У нас, как всегда, «Академия» — это просто пласт, вообще какая-то шкатулка всего, не знаю, сокровищница, поэтому с чем я только сюда не прихожу — вот в прошлый раз приходила с Миядзаки, вечно прихожу с каким-нибудь фэнтези, прихожу с Чеховым, с Булгаковым, с Толстым. Но сегодня я бы даже так разделила свое, скажем, послание на новость, событие и послание. У нас в «Академии», во-первых, сегодня большой праздник. Не только в «Академии», но вообще у всего журнала «Фома», потому что сегодня день рождения главного редактора, Владимира Романовича Легойды.

А. Пичугин

— Да, все вместе его поздравляем. Потому что, конечно, и Радио ВЕРА — это часть жизни Владимира Романовича, Владимир Романович — часть Радио ВЕРА, можно так сказать, я думаю.

О. Зайцева

— Да, безусловно, Владимир Романович — часть нашей жизни. Мне, конечно, как человеку, который вообще в «Фому» попал уже, как сказать, после института и, так скажем, не так давно, я себя отношу к более такому последнему, так скажем, поколению «фомичей». Хотя я уже семь лет в «Фоме» и уже три года нашей «Академии», но за вот это время, конечно, я постоянно поражаюсь, восхищаюсь, удивляюсь уму этого человека и в принципе тем, как он вдохновляет нас, заряжает. И поэтому, в связи с этим, у меня есть еще и новость. Сегодня на наших площадках вышла первая лекция совместного нашего курса, который мы придумали с Владимиром Романовичем как раз, он называется «Культура и религия. История отношений». Мы так его назвали, чтобы, знаете, тут и МГИМО, с одной стороны, и религия, и все что мы любим, да, но для нас это было таким большим экспериментом. Мы летом, в июне, делали офлайн-встречу в пространстве «Фавор» в Москве, где как раз вот было вот это выступление Владимира Романовича на эту тему, где-то на два с половиной — три часа, и параллельно была съемка, и вот мы целое лето работали с этим материалом.

А. Пичугин

— А, то есть это не отдельно то, что Владимир Легойда рассказывает в виде какого-то отдельного курса лекций, а это то, что вы записали в «Фаворе», и это намонтировали?

О. Зайцева

— Это вот прямо именно симбиоз. Потому что мы так специально спланировали, чтобы тут было и живое подключение, и аудитория, и люди, и вопросы, и, конечно же, Владимир Романович подготовился. Потому что это такое, знаете, получилось, у меня язык не поворачивается назвать это лекцией, потому что это скорее разговор, но при этом он в академическом ключе, потому что там такие вопросы поднимались. Например, древние греки не знали о том, что они древние. Или, например, как бы культура, она стала изучаться позднее всех остальных, так скажем, наук, и от этого на самом деле очень много проблем и интересностей возникает, в том числе как туда встроить и религию в том числе.

А. Пичугин

— А без религии невозможно изучать ни один период истории, с точки зрения его культуры.

О. Зайцева

— Совершенно верно.

А. Пичугин

— Если мы берем культуру Древней Греции, мы все равно говорим...

О. Зайцева

— О культах, поклонении.

А. Пичугин

— О фундаменте, который состоит исключительно из системы религиозных соприкосновений, соединений, которые сформировали культуру Древней Греции.

О. Зайцева

— Но я вам должна сказать, что как человек, который уже три года работает вот на таком периферийном, так скажем, пространстве, где у нас все-таки «Академия» — это проект, направленный и для светской аудитории, потому что мы как раз через тему культуры людей ведем к более глубоким «фомовским» вопросам и, наоборот, для людей религиозных, которые хотят прокачать себя в литературе, в искусстве, в философии и прочее — то есть мы как бы в две стороны работаем. И поэтому мне очень часто приходится работать именно со светскими экспертами — с киноведами, с литературоведами и прочее. И, конечно, иногда приходится работать не только с религиозными людьми, для нас это нормально.

А. Пичугин

— Ну а для любого человека должно быть нормально. И странно, да, если кто-то отгораживается.

О. Зайцева

— Да, это для нас важна экспертность. Если вот нам нужно разобрать детально, например, произведение, то есть мы пойдем, конечно же, именно к специалисту, несмотря на его воззрение. Но я должна сказать, что у многих есть такая проблема, что культура, она воспринимается как некоторый оплот спасения — что вот если человек культурный, он не обидит, вот у него есть моральный кодекс, там для того, чтобы сохранить в себе человека, вот культура, она тебе поможет, она тебя утвердит. А все-таки эти вопросы, они же все равно более глубокие, и безрелигиозная составляющая, культура, она как бы не удерживается. И на самом деле для многих этот вопрос двойственный. Потому что я вот озвучила ту точку зрения, на которой мы стоим, потому что для нас, безусловно, культура — это мост к религии, но не все с ней согласятся. И мне очень радостно, что в этом курсе Владимир Романович действительно вот это наше основание, он его утвердил со всех сторон — и с академических, и в принципе с широты своих личных познаний, своего опыта. Поэтому я призываю всех сегодня, во-первых, поздравить Владимира Романовича и посмотреть вот эту первую часть этого курса.

А. Пичугин

— А вообще «Академия «Фомы», она подразумевает обратную связь? Есть лекторий — наверняка есть возможность какого-то комментирования всего, что происходит. Но есть ли вот, помимо этого, есть ли какой-то фидбэк от людей, которые все это создают?

О. Зайцева

— Создают именно?

А. Пичугин

— Ну я имею ввиду не творческую группу, которая создает «Академию». А скажем, вот курс Владимира Романовича Легойды, да, вот можно ли надеяться, что, прослушав этот курс, кто-то задаст вопрос и получит от него от самого ответ?

О. Зайцева

— Такая возможность была для тех людей, кто пришел на запись и там была возможность пообщаться и задать вопрос.

А. Пичугин

— Ну ты сказала про то, что у них была такая возможность. А я сразу подумал про тех, у кого могут возникнуть какие-то другие вопросы из числа зрителей.

О. Зайцева

— Мы постараемся, если там будут какие-то такие вопросы, которые необходимо донести.

А. Пичугин

— Это не только применительно к Владимиру Романовичу, это применительно еще к любому спектру.

О. Зайцева

— В общем, мы так и строим во многом свою работу. Конечно, больше всего мы присутствуем в офлайне, и у нас очень хорошо развиваются наши площадки в YouTube, Rutube, мы делаем большие обзоры, видеоматериалы у нас стабильно выходят. Но я даже должна признаться, что для нас офлайн — как раз такая более сложная точка коммуникации, к которой мы всегда-всегда стремимся. Потому что нет ничего прекраснее, чем видеть живые, заряженные глаза и вот эту вот прямо в моменте отдачу, и как бы рождается понимание, зачем это все. И мы в этом году вот сейчас как раз над этим очень работаем, и мы запускаем наш офлайн, так скажем, офлайн-версию проекта уже регулярную в Москве — в этом году будет у нас в пространстве «Фавор» свой собственный курс. Но сейчас пока все в разработке, я не буду пока открывать все детали.

А. Пичугин

— Когда это уже из разработки выйдет, ты придешь и расскажешь.

О. Зайцева

— Я обязательно расскажу, но пока я призываю посмотреть курс Владимира Романовича.

А. Пичугин

— Спасибо. Итак, самое главное, напомни, куда идти.

О. Зайцева

— Да. Во-первых, обязательно подписывайтесь на наш Телеграм-канал. У нас там очень красочно, всегда живо, весело и познавательно. Телеграм-канал «Академия журнала «Фома». И, в принципе, через Телеграм можно перейти на все остальные площадки, кому как удобно — кому-то удобнее перейти ВКонтакте и смотреть там или слушать кому-то в ЯндексМузыке, кому-то в YouTube. Но я призываю всех приходить в Телеграм и, конечно, в группу ВКонтакте в том числе.

А. Пичугин

— Спасибо большое. Я напомню, что это Ольга Зайцева, руководитель проекта «Академия журнала «Фома». И новый курс Владимира Легойды как правильно называется, еще раз напомни?

О. Зайцева

— «Культура и религия. История отношений».

А. Пичугин

— «Культура и религия. История отношений».

А. Пичугин

— А мы продолжаем. Опять же я еще раз напомню — вот это любимое слово «напомню». Напомню, что сегодня, как и всегда в шесть вечера, на Радио ВЕРА наш еженедельный «Журнал». По пятницам в это время он выходит. Здесь мы, сотрудники Радио ВЕРА, наши друзья и коллеги журнала «Фома» собираемся вместе, чтобы обсудить те темы, которые беспокоят каждого из тех, кто пришел в студию. И сегодня это Наталья Лангаммер, ведущая Радио ВЕРА, Ольга Зайцева, руководитель проекта «Академия журнала «Фома», и Алена Рыпова, продюсер регионального вещания Радио ВЕРА. Алена, я думаю, что мы к тебе переходим, к твоей теме. Что ты сегодня принесла?

А. Рыпова

— Да, я, как всегда, принесла хорошие новости о том, что мы запустили вещание еще в нескольких городах. Поздравляю нас и наших слушателей из Димитровграда — буквально несколько дней назад мы зазвучали в этом городе на частоте 97,1 FM. А также вот две недели назад запущено FM-вещание в городе Мариуполь Донецкой Народной Республики на частоте 97,2 FM. И хотела вам рассказать, что так совпало, что некоторое время назад я проезжала по нашим новым территориям, и хотела с вами поделиться хорошими впечатлениями об этой поездке.

А. Пичугин

— А как ты ехала?

А. Рыпова

— А я ехала, я возвращалась из Крыма на север, через Херсонскую, Запорожскую области и Донецкую республику, и выезжала вот уже со стороны Ростова-на-Дону.

Н. Лангаммер

— На машине?

А. Рыпова

— На машине, да. Я ехала на машине с семьей. Мне удалось посмотреть мемориал «Саур-Могила» под Донецком — это произвело на меня колоссальнейшее впечатление, конечно. Коллеги, вы не видели случайно, не бывали там? И это такое место, на котором невозможно находиться, не испытывая невероятных ощущений, с одной стороны, гордости, а с другой стороны, скорби о том, что вообще в нашей стране происходило в XX веке и в начале XXI века. Но главное, о чем я хотела рассказать, пока я ехала по дорогам, по новым территориям по нашим, я обратила внимание, что на протяжении практически всего пути, хотя были выходные, везде ведется работа по восстановлению этих территорий — то есть повсюду работают экскаваторы, повсюду подвозятся новые деревья, растения, делаются дорожки, тротуары, скверы оформляются, освещение делается. Это просто происходило на наших глазах, пока мы ехали, хотя мы практически не останавливались. Конечно, ощущение того, что здесь еще недавно было очень страшно и тяжелая была война, есть, остается. Но по улицам гуляют дети, по улицам гуляют мамы с колясками, люди ходят в магазин, они уже не боятся, они живут, жизнь продолжается. И это ощущение я совершенно четко поймала — продолжение жизни.

А. Пичугин

— Я вспоминаю какие-то фотокарточки, которые делали очень известные фотографы советские, фотографы из стран-союзников в годы войны. Они снимали города советские, кстати, не только советские, европейские города тоже, вскоре после окончания боевых действий. И вот это робкое возвращение жизни — а понятно, что всегда после боев, после обстрелов, всегда через какое-то время возвращается мирная жизнь, еще ни в одной войне не было такого, чтобы мирная жизнь не вернулась. Совершенно по-разному это бывает, происходит, но вся история мировая войн говорит о том, что рано или поздно мирная жизнь возвращается. Конечно, очень такое трогательное и трепетное чувство вызывают эти карточки, где люди вот выходят на поверхность, где люди пытаются дышать, где люди пытаются отойти от ужаса произошедшего. На самом деле это ведь очень длительный процесс. Я вспоминаю, как мы с моим близким другом, отцом Максимом Бражниковым, частым гостем Радио ВЕРА, в свое время часто ездили по Балканам, по бывшей Югославии с разных сторон — и с сербской, и с хорватской, и с боснийской, соответственно, мы там как-то охватывали большую часть территории, где происходил вот этот ужасный конфликт, эти ужасные войны югославские, балканские 90-х годов. Понятно, что страна распадалась и распадалась кроваво. Вот прошло с тех пор, с окончания последних боев, на тот момент уже больше 15 лет, и все равно ощущение того, что здесь была война, оно такой середины — хотел сказать Югославии, наверное, можно сказать Югославии, потому что мы из разных стран заезжали и смотрели, оно везде примерно одинаково. В глубинной Хорватии, в глубинной Сербии, в глубинной Боснии, что в Боснии, что в Республике Сербской, ощущение войны, оно замерло на десятилетия. Да что там тех лет, мы в Подмосковье, в районе Можайска, еще вполне себе видим следы той войны, 70-летней давности, Великой Отечественной, уже 80-летней давности. Что говорить о том, что происходило совсем недавно.

А. Рыпова

— Да, и я так радуюсь, что Радио ВЕРА появляется в этих городах.

А. Пичугин

— А есть какая-то обратная связь?

А. Рыпова

— Пока нет. Вот я как раз хотела обратиться к нашим новым слушателям. Сейчас на новых территориях, в двух областях и двух республиках мы звучим в семи населенных пунктах, и в ближайшее время появится вещание еще в трех. Вот я перечислю те населенные пункты, в которых мы вещаем на новых территориях: Бердянск Запорожской области — на частоте 102,7 FM, Геническ — на частоте 103,1 FM, Донецк и Макеевка — на частоте 102,6 FM, Мариуполь — на частоте 97,2 FM, Мелитополь — на частоте 96,7 FM и Энергодар — на частоте 104,5 FM. И суммарно наша потенциальная аудитория на новых территориях может быть миллион девятьсот человек.

Н. Лангаммер

— Ничего себе.

А. Пичугин

— Это технический охват.

А. Рыпова

— Это технический охват, да, то есть это люди, которые потенциально могут услышать нас и эфир Радио ВЕРА, наши замечательные программы. Так здорово, что наконец-то наши новые слушатели смогут их послушать. Потому что, конечно же, я думаю, что в таких особенно, да, после каких-то тяжелых обстоятельств, такие утешающие программы, которые звучат на Радио ВЕРА, думаю, что было бы здорово, если бы как можно больше людей их услышало.

Н. Лангаммер

— Такое утешение, да?

А. Рыпова

— Да. Это, конечно, прекрасно. Я вот обращаюсь к нашим новым слушателям, если вы сейчас нас слышите из тех городов, которые я перечислила, напишите нам, пожалуйста, о себе. Вы можете нам написать на почту радиостанции — info@radiovera.ru. Подписывайтесь на наш Телеграм-канал или группу ВКонтакте, где можно послушать практически все программы, которые звучат в эфире, задать вопросы, получить, возможно, обратную связь какую-то, послушать хорошую музыку. Приглашаем вас к активному общению, расскажите о себе, кто вы, что вам нравится, что вам нравится на Радио ВЕРА. Мы будем очень рады обратной связи. Поэтому с радостью приветствуем наших слушателей и на новых территориях, и из других городов России, которые к нам регулярно присоединяются.

А. Пичугин

— А можно я, пользуясь случаем, сейчас задам вопрос вот тебе, как продюсеру регионального вещания, этот вопрос мне задают бесконечно много. Я знаю, естественно, на него ответ, я на него отвечаю все время, но вот мне кажется, надо еще на него и в эфире ответить. Во-первых, меня постоянно спрашивают, что делать, мы хотим, чтобы у нас была Радио ВЕРА. Понятно, что Радио ВЕРА вещает сейчас, наверное, уже в большинстве регионов России. Но опять же в регионе представлено, но вот в конкретном городе нет. Или в каком-то регионе не представлено, а люди хотят. Вот как этот процесс вообще, появление Радио ВЕРА в регионах происходит?

А. Рыпова

— На нашем сайте https://radiovera.ru/ есть страничка, на которой изложена инструкция, как включить Радио ВЕРА в вашем городе. И там изложено несколько вариантов возможных. Я думаю, что надо просто в поисковике забить на нашем сайте вопрос, как включить Радио ВЕРА в нашем городе, и вы получите ответ на этот вопрос.

А. Пичугин

— А в двух словах если просто?

А. Рыпова

— Можно найти, во-первых, спонсора, который готов оплатить техническую возможность вещания и уже обращаться к нам в редакцию для того, чтобы решить этот вопрос. Либо можно обратиться, допустим, в епархию и с ними попробовать сотрудничество в этом.

А. Пичугин

— Вообще очень важно, что есть конкурсные города, есть не конкурсные города, и градация проходит по численности населения. Я сейчас точно не скажу, по-моему, там до 100 тысяч человек — это там не конкурсный город, а свыше — это конкурсный город, и когда освобождается какая-то частота, ее начинают разыгрывать. Я все правильно рассказываю?

А. Рыпова

— Да.

А. Пичугин

— Ее начинают разыгрывать, и несколько радиостанций подают свои заявки на конкурс. И какая-то заявка побеждает, и тогда уже запускается сложный процесс, о котором сейчас говорит Алена. А сложный он, в первую очередь, потому что радио — штука дорогая. Полезная, но дорогая.

О. Зайцева

— Я даже представить не могла, что все так сложно.

А. Пичугин

— Ты не знала, нет?

О. Зайцева

— Нет.

А. Рыпова

— Да, и процесс запуска вещания в городах занимает, год может занимать или больше даже. Это очень долгий процесс.

А. Пичугин

— Да, я помню, что с тем же Димитровградом история эта началась где-то, наверное, чуть ли не два года назад.

А. Рыпова

— Возможно, да.

О. Зайцева

— Какая у вас нервная работа, Алена.

А. Рыпова

— Нет, дело в том, что моя работа заключается только в том, чтобы контролировать контент в городах, а вот техническую часть обеспечивают наши специалисты. И, слава Богу, мы сотрудничаем в некоторых вопросах, но есть люди специально обученные, которые этим занимаются, которые расширяют нашу сеть. Сергею Крутову передаем поклон, нашему сотруднику.

А. Пичугин

— Да, с Сергеем Крутовым мы неоднократно общались тоже по разным городам. А что значит контролировать контент?

А. Рыпова

— Дело в том, что есть в наших городах редакции, которые сами производят программы Радио ВЕРА.

А. Пичугин

— Региональные, да, под конкретный регион, местные.

А. Рыпова

— Да, местные. Например, наша тюменская редакция. Вот опять же привет передаю Ларисе Лукьяновой, нашему руководителю тюменской редакции.

Н. Лангаммер

— Так вы сейчас познакомитесь со всем Радио ВЕРА бэкстейдж.

А. Рыпова

— Да. У нас есть замечательная редакция в Казани, которые тоже производят свою программу «Светлый вечер в Казани» — для кого-то это, может быть, тоже будет открытием, — которая звучит два раза в неделю на территории республики Татарстан, но не во всех городах.

А. Пичугин

— Я ни разу не слышал «Светлый вечер из Казани».

А. Рыпова

— Несколько отличается от обычного федерального «Светлого вечера».

А. Пичугин

— Вот мне тоже хочется послушать.

О. Зайцева

— Это вот такие люди инициативные, что они сами начинают придумывать, подключаться. Потрясающе.

А. Рыпова

— Это я еще не всех назвала. У нас есть на Южном Урале редакция.

А. Пичугин

— Нет, действительно, очень много. А на Южном Урале где, кстати?

А. Рыпова

— Миас, Златоуст. Вот в городе Златоуст, но они вещают на два города.

А. Пичугин

— На Южном Урале я помню, что я выступал на местной радиостанции в городе Орске. И даже более того, кстати говоря, я ездил от Радио ВЕРА в командировку в Орск когда-то, и мы у них в студии записывали программу для Радио ВЕРА в студии каких-то радиостанций в Орске, потому что была такая возможность. А еще был, по-моему, ковид или вот как-то так. Почему было сложно как-то кого-то привезти сюда, проще было поехать туда и на месте записать. Я уже плохо помню эту историю, но я помню, что в Орск я ездил, это был достаточно интересный опыт, вообще хороший город. Спасибо большое. Я напомню, что это наш еженедельный «Журнал». Мы здесь говорим о тех вещах, проблемах, обсуждаем темы, которые нас беспокоят, беспокоят тех людей, которые приходят в студию Радио ВЕРА эти темы обсудить. Сегодня у нас в гостях Алена Рыпова... Ну как в гостях? Сегодня у нас в студии (в этой программе нет «в гостях») Алена Рыпова, продюсер регионального вещания Радио ВЕРА, Ольга Зайцева, руководитель проекта «Академия журнала «Фома», Наталья Лангаммер, ведущая Радио ВЕРА. И в гостях я, Алексей Пичугин. Мы вернемся буквально через минуту.

А. Пичугин

— Возвращаемся в студию Светлого радио. Друзья, это наш еженедельный «Журнал», как всегда в это время по пятницам он в эфире. Мы вот так своеобразно, в виде такого дайджеста, подводим итоги недели, говорим о том, что нас беспокоит, что нас волнует, что нам нравится, что произошло, что тревожит и хотелось бы это обсудить друг с другом и с вами, и чтобы вы об этом узнали, и чтобы вы узнали, что мы об этом думаем. В общем, много всего. И сегодня тоже не исключение, мы обсуждаем какие-то интересные вещи. Алена Рыпова, продюсер регионального вещания Радио ВЕРА, Наталья Лангаммер, ведущая нашей радиостанции, Ольга Зайцева, руководитель проекта «Академия журнала «Фома», я Алексей Пичугин. Наташа, фестиваль да?

Н. Лангаммер

— А я с анонсом. Не только с подведением итогов, я с анонсом, друзья: пошли все завтра на Поклонную гору в 10.30, там откроется фестиваль «Русское поле», это про русскую культуру, славянскую.

А. Пичугин

— Классное название. Поклонная гора, но «Русское поле».

Н. Лангаммер

— Да, это будет «Русским полем».

А. Пичугин

— И через нее Кутузовский проспект.

Н. Лангаммер

— Да, там принимают участие представители разных национальностей, разных стран, но в общем, это про славянское искусство — там и музыка, и декоративно-прикладное, и кухня, и мода. И, в общем, я так думаю, что это будет очень интересная такая штука для тех, кто любит вот какое-то вот такое этническое. Я стала искать какие-то отголоски в себе вообще и поняла, что я очень, например, очень люблю русские песни, когда-то училась этому профессионально. А началось, наверное, это для меня все в детстве. Мы делали спектакли на даче, между двух русских березок мы натягивали веревочку, вешали какую-то штору, и я помню, что мы танцевали там, мы выступали все, кто что декламировал, кто стихи из школы, но таким у нас ключевым номером в этой программе был танец «Березка». В общем, «Во поле березка стояла» — и мы пели и танцевали. Это нам было, не знаю, лет пять, то есть это дошкольный даже или, может, чуть старше возраст. Вот тогда уже как бы это было таким объединяющим моментом для маленьких детей — это там какие, 80-е годы. Вот насколько сейчас, как вы думаете, коллеги, вот такой вот культурный код русский объединяет нас и отзывается в нас? Ну я не про совсем такие вот лубочные вещи на экспорт, а вот поняли про что, про наши какие-то культурные такие проявления, нашей культуры. Возвращаясь к теме культуры, только в данном случае русской.

А. Рыпова

— Вот чувствую, что это очень актуально сейчас. В последнее время обратила внимание, с какой радостью девчонки покупают себе вот эти вот кокошники маленькие в виде ободков и носят их.

Н. Лангаммер

— Да, кокошники стали трендом.

А. Рыпова

— Это же так здорово. Косы в моде. Мне кажется, вообще, что касается наших корней, нас периодически туда все равно тянет, к нашим корням, послушать русские народные песни, всплакнуть.

А. Пичугин

— Я вам расскажу такую историю. Вот мы все знаем Рериха как человека, который там во многом открыл Тибет, восточные практики, Алтай, в том числе для европейцев. Ну мы опять же, помимо этого, знаем, я думаю, что большинство людей знает, что у него был такой русский период в жизни. И картины мы из того периода с былинами — тогда это было модно, начала XX века, видели в Третьяковке, в Русском музее. И у Николая Константиновича Рериха была экспедиция в поисках русской культуры во Владимирскую губернию в 1903 году. И среди прочего Владимирская губерния. Она была больше, чем нынешняя Владимирская область, ее границы не совсем совпадали, и была частью нынешней Ивановской области. Ну там в эту сторону мы не будем углубляться, там в развитие Владимирской и Ивановской областей. А он некоторое время прожил в таком селе с названием Шекшово. Название, кстати, финское, к вопросу о русской культуре, да, и о том, что симбиоз, вообще любая культура, она синкретична, она из чего-то должна вырастать. И вот в 1903 году он ходил по селу Шекшово и искал, у кого же в сундуках где-то, может быть, хранится русский костюм. И для него как, в общем, для городского жителя было достаточно удивительно, что вот этот образ, который мы, кстати говоря, тоже себе рисуем, что вот она, деревня, вот в ней корни, вот в ней что-то традиционное сохранилось. И он, как городской житель, тоже искал какие-то корни в деревне. И очень удивился, что русские крестьянки не ходят почему-то в русских костюмах.

Н. Лангаммер

— В красных сарафанах.

А. Пичугин

— Более того, они даже не могли ему подсказать, где искать этот самый традиционный русский костюм. И кто-то там сказал, что в соседнем селе Торки, которое там в скольких-то верстах от Шекшова, в старых сундуках где-то пылятся те самые русские костюмы. Но никто на этот вопрос не мог ответить, что такое русский костюм. Просто это в виде какого-то нарратива так переходило из поколения в поколение. Он, естественно, прогулялся до села Торки, нигде не нашел, никто там не слышал ни про какой русский костюм. Почему я это вспомнил, потому что у нас есть четкое ощущение того, что русская культура, как мы ее понимаем, да даже в виде лубочных кокошников, это что-то, что вот совсем недавно бытовало у нас, но опять же совсем недавно ушло. Еще можно как-то постараться схватить за хвост, догнать...

Н. Лангаммер

— Что-то для себя взять оттуда.

А. Пичугин

— Да. С одной стороны, вот вы говорите про кокошники — я понимаю, что там ободочки вот эти, которые в виде кокошников, да, они к национальному там русскому костюму, который, кстати, не бывает никогда национально русским, есть там северный костюм, какие-то элементы, которые бытовали в Архангельской губернии, а там они бытовали, потому что там они законсервировались, и они скорее относятся к элементам того же финского костюма, который был распространен и в Центральной России, но сохранился только там. И вот эти кокошники — то, как наша действительность переосмысливает, то, как мы представляем себе русскую культуру. То есть, к сожалению, мы очень плохо про нее знаем. Любой житель провинциальной Италии, провинциальной Франции о своей национальной культуре знает гораздо больше, чем мы, живущие в начале XXI века в Центральной России, вообще в России, да, и представляющие русскую культуру исключительно в виде сарафанов, кокошников, сенокоса. Но даже вот в этом всем мы можем набрать себе какое-то количество образов и попытаться их переосмыслить уже в наше время.

Н. Лангаммер

— Кстати, очень интересно, почему, говоря о русской культуре, мы вспоминаем именно вот эти детали, и почему мы ищем ее обязательно в деревне. Вот, кстати, Оль, да. Потому что мне кажется, русская культура — это не только сарафан, русская культура. А Пушкин — это как бы что, не туда? Как вы думаете, коллеги?

А. Рыпова

— А русские храмы — опять же по поводу синкретичности. Когда итальянских и немецких архитекторов приглашали строить храмы на Руси, и в этом месте соединилась как раз византийская традиция церковная с архитектурой западной.

А. Пичугин

— Ну видите, византийская. Ну да, так и есть. Вот, это, кстати, Алена, очень хорошее замечание. Потому что вся наша древнерусская домонгольская архитектура — это соединение византийского крестово-купольного храма с романской традицией, и это вот здесь сплавилось, и только здесь оно вот таким образом проросло.

Н. Лангаммер

— Ну как и в душах. Давайте как бы вспомним, что царская семья — это всегда браки с принцессами, и там кровь, если вот в чистом виде, это же всегда смешанная кровь, но это какой-то русский по духу. Помните, как Суворов говорил: «Мы — русские! Какой восторг!» Вот эта вот загадочность. Мы тоже вот смеемся с моими родственниками, там что-нибудь такое отчудим на даче — то, что вот реально никто бы, иностранец бы не понял, что мы сейчас сказали или что мы подумали. А вот это вот что-то такое в нас есть. И вот что это такое, наш вот этот национальный код?

О. Зайцева

— А мне кажется, что русская культура, она в первую очередь в нашем мышлении, в том, как мы мир воспринимаем, как мы видим, как мы говорим, что мы выделяем. Я помню такой эпизод, когда училась еще в институте, я на практике жила несколько месяцев в Бухаресте, в Румынии.

А. Пичугин

— Мечта моя.

О. Зайцева

— И училась там в университете по обмену. И я помню, что иногда мне было тяжело понимать их фразы, просто потому что как бы по-другому строится предложение. Просто, например, у них нету слова «помнить». У них есть составное слово «держать в уме», но нет глагола «помнить». Ну это же интересно.

А. Пичугин

— Интересно, конечно.

О. Зайцева

— Или, например, всегда, когда прощаются, люди говорят «имей заботу о себе». Ну, типа, позаботься, береги себя, как мы бы, может быть, сказали. Ну это тоже для нас как-то так неестественно — «имей заботу о себе». И какие-то вот такие тонкости, и ты когда с ними сталкиваешься, неважно в какой стране, они есть в любом языке, вот они на такой разнице прямо ощущаются, сразу бросаются тебе. Но я еще, знаете, какую хотела вспомнить деталь про русский стиль вообще. На самом деле сейчас это тренд русский стиль, потому что это несется и в масс-культуре. Потому что вот это смешение, там какой-нибудь фолк-рок или даже поп-рок или, я не знаю, уже все что можно уже смешали. И если туда добавить еще немножко вот этой этнической какой-то...

Н. Лангаммер

— Славянскости.

О. Зайцева

— Да, славянскости. Это прямо вообще сейчас в тренде.

Н. Лангаммер

— То есть вот это то, что будет, извините, завтра. Я все хочу всех созвать. Ну, правда, пошли завтра в 10.30 на Поклонной горе вот этот вот большой наш фестиваль интересный, который организовывается при помощи, при поддержке Департамента национальной политики и межрегиональных связей города Москвы. Пошли на этот фестиваль, и там поговорим как раз обо всех вот этих вот делах. Кстати, по-французски сломать мозг — 90. Знаете, как по-французски «девяносто»?

А. Пичугин

— Нет.

Н. Лангаммер

— «Quatre-vingt-dix» — «четыре раза по 20 и 10».

О. Зайцева

— Прекрасно.

Н. Лангаммер

— Вот по поводу нашего культурного восприятия.

А. Пичугин

— А я бы еще добавил, мне очень нравится проект, который у нас сейчас — я не знаю, будут они представлены или нет. Я сейчас, пока вы рассуждали о русской культуре, я бегло просмотрел программу фестиваля, но это надо внимательнее, конечно, смотреть, чтобы понять, может быть, там что-то такое есть. А если нет, то это на самом деле очень хороший задел. Я когда-то увлекался русской кухней. Что такое русская кухня? Вообще, я люблю поесть и готовить.

Н. Лангаммер

— Щи.

А. Пичугин

— Вот, щи, да? Отлично, супер.

Н. Лангаммер

— Это русская, точно. Да, это сто процентов русская кухня.

О. Зайцева

— Репа какая-нибудь.

А. Пичугин

— Репа, брюква, да? Но нет. Уже, наверное, можно даже назвать, потому что этого ресторана давно нет, много лет его нет, это не будет никакой ему рекламой.

Н. Лангаммер

— Расстегай?

А. Пичугин

— Нет. Ресторан назывался «Воскресенье».

О. Зайцева

— А, хорошее название.

А. Пичугин

— Есть такой известный шеф-повар — Максим Сырников, замечательный знаток русской кухни, ее такой реконструктор, человек, который действительно, он и к нам сюда приходил, и много про это рассказывал. Это ресторан «Воскресенье». Это был такой ресторан, где действительно были собраны блюда не а-ля рюс, да, вот не переосмыслено по-французски...

Н. Лангаммер

— А подлинно.

А. Пичугин

— А подлинная русская кухня, как это ели в Средневековье. Мне понравилось. Не могу сказать, что это вкусно, что это мое, но мне понравилось. Судя по тому, что, и мы даже с Максимом об этом говорили, ресторан просуществовал очень недолго, концепцию люди не поняли. Потому что соли было мало, соль была дорогая, поэтому недосоленая. Мяса было мало, мясо еще поискать надо, корова, она в основном не для мяса. Поэтому там или дичь, или птица, или рыба. И все это для нас, нынешних, очень неестественно есть. Мы можем это в качестве какого-то такого совсем эксклюзива попробовать, но чтобы это стало частью нашего ежедневного рациона, наверное, уже нет, хотя было бы интересно. Вот мне нравится, как некоторые люди подобные вещи переосмысливают не в сторону как раз вот этого смешения с французской кухней, с итальянской, а как бы это все развивалось, если бы не было в истории этого, этого, этого...

Н. Лангаммер

— А история не терпит сослагательного наклонение.

А. Пичугин

— Не терпит, с одной стороны — да, но, с другой стороны — терпит. Потому что я, как там человек с историческим образованием, скажу, что мы все равно в любом исследовании будем хотя бы для себя отвечать на вопрос, как бы это могло сложиться, если бы не было этого, этого, этого... Вот точно так же я смотрю сейчас на разные проекты. И я поэтому там в очередной раз всех хочу позвать в свой любимый Суздаль — понятно, что про него могу часами говорить, где вот сейчас на мой взгляд, я достаточно много по Центральной России езжу, я вижу, что складывается вот такой формат развития русской культуры, как если бы не было многих процессов в нашей истории, которые на это повлияли, да, и на то, что когда-то все затормозилось. А вот как бы народная культура развивалась, как бы кухня развивалась. И это очень здорово. Вот в этом формате — я прямо фанат.

А. Пичугин

— Это наш «Журнал». Друзья, мы по пятницам в это время всегда здесь, в студии, в разном составе собираемся, обсуждаем новости, события, явления или что-то нас очень сильно беспокоит, и этим хочется поделиться. Вот сегодня Ольга Зайцева, руководитель проекта «Академия журнала «Фома», Наталья Лангаммер, ведущая Радио ВЕРА, Алена Рыпова, продюсер регионального вещания нашей станции, я Алексей Пичугин.

Н. Лангаммер

— А я вот думаю, мы как-то сделали такой вариант на экспорт русской культуры, да, а с другой стороны, вот как Максим, да, сделал ресторан, где вот все прямо так, как было. А почему бы чего-то не добавить и немножечко не адаптировать под наше время? У меня просто в памяти, когда я была в Китае с делегацией председателя Госдумы, нам там показывали хорошую такую кухню, настоящую, да, китайскую кухню. И вот мы там ели бамбуковые палочки там, с пекинской уткой, мы там ели, пардон, медузу, которую, честно говоря, я думала, это соленая капуста квашеная наша русская, казалось, что выглядит так же. На самом деле это маринованная медуза.

А. Пичугин

— Неужели это можно как-то сделать, чтобы она не развалилась.

Н. Лангаммер

— Она, ну там жевать сложно все это. Вот я не говорю про кузнечиков, вот про все про это. Потом в какой-то момент мы съели мясо змеи, которую при нас тайская девочка как бы приговорила. В общем-то, это очень этнично было, мы там визжали, когда все это происходило, и мы не могли эту змею есть, потому что мы только что ее живую видели. Так вот, когда я потом попала на фуршет в посольство китайское в Москве, там не было палочек из бамбука — там были палочки из огурца, там не было змеи — была курица, соответственно, не было медузы — была капуста, понимаете.

А. Пичугин

— Ну если очень хочется, я за эфиром дам пару адресов в Москве таких ресторанов, где все это есть.

Н. Лангаммер

— Нет, но я к тому, что мне в посольстве больше понравилось, я по крайней мере была спокойна, что эти продукты я могу есть. А в Китае, в принципе, не спрашивай из чего, вкусно — кушай.

А. Пичугин

— Но у нас европейская культура все ж таки, поэтому у нас вряд ли будут такие специалитеты, и вряд ли ты нарвешься на какого-нибудь, я не знаю, даже в голову ничего...

А. Рыпова

— Жука или личинку.

А. Пичугин

— На какую-нибудь личинку майского жука, приготовленную там с подпаренной брюквой.

Н. Лангаммер

— Ну я к тому, что, может быть, вот эту вот дичь, как бы ее... Ну утка же тоже дичь, да?

А. Пичугин

— Утка — дичь.

Н. Лангаммер

— Вот. Может быть, тогда как-то можно апгрейдить. Я, например, о кухне говорю, а в принципе о нашей культуре. Что мы-то для себя можем взять не такого вот мифического, а реального из нашей культуры, из нашей истории?

А. Пичугин

— А мы многое берем. Мне кажется, что мы многое, действительно, берем из нашей культуры. Нам кажется, что у нас в повседневности... Мы народ, который сложился за очень длительный период времени. И если даже нам кажется, что мы, наш язык, кто... Вот мы Пушкина сейчас вспоминали. Пушкин. Все равно восемьдесят процентов то, из чего мы состоим, окружаем себя, наши привычки — это все наша традиционная культура. Мы просто этого не замечаем. Просто это могло бы быть немного что ли более выпукло, но не нарочито. Вот когда у нас все время нам пытаются, вдруг где-то приходит осознание того, что у нас не хватает чего-то русского, народного, традиционного, и дальше это вот именно вот так: давайте традиционного, вот вам традиционное, вот вам народное, давайте, давайте... Нельзя это так пропагандировать. Это может быть только через вот какие-то вещи, о которых мы сейчас говорим. Как бы это мы все переосмысливали, как мы это в себе несем, что мы из этого хорошего, а самое главное, что плохого мы в этом видим.

О. Зайцева

— Знаете, есть такая фраза: «Традиция — это передача огня, а не поклонение пеплу». Мне кажется, вы про это.

А. Пичугин

— Да, очень хорошо, именно так. Спасибо. Именно так. А когда я про плохое — это я сейчас перехожу к своей теме. Мы это плохое не можем забыть, мы должны это помнить, говорить об этом, кричать об этом. Вот мы с вами сегодня, 8 августа, здесь собираемся. А 8 августа — это непростой день на самом деле. Совсем недалеко отсюда, на юге нынешней Москвы, а тогда в Подмосковье, в 1937 году на Бутовском полигоне начались массовые расстрелы. 8 августа 1937 года на Бутовском полигоне был расстрелян 91 человек. А всего вот с 8 августа 1937-го до октября 1938-го — чуть больше года, да, на Бутовском полигоне были расстреляны 20 тысяч 762 человека. Это точные верифицированные данные. И это те вещи, о которых мы должны помнить. Потому что этот Бутовский полигон мы устроили себе сами, конечно же. Там нам никто его не принес, не навязал. Мы сами, вот так получилось в нашей истории. И это ее незабвенные страницы. Мы помним про войну, но нам почему-то стыдно, это трудная память. В науке есть определение трудной памяти. Современная историческая наука оперирует достаточно большим количеством разных терминов, которые относительно недавно в нашу жизнь вошли, но которые очень хорошо объясняют вот такие сложные процессы, через которые мы проходим в своем историческом развитии. Вот эта трудная память, она, естественно, для каждого из нас. У нас мозг так устроен, что он старается отсечь. А на таком что ли общенародном уровне этот коллективный мозг, он работает так же. Но просто когда у одного человека, у другого, у третьего — мы стараемся не думать о том, что когда-то наши родственники ближайшие могли в этом участвовать, xто они могли быть там палачами из НКВД, что они могли участвовать...

Н. Лангаммер

— Или жертвами.

А. Пичугин

— Жертвами — это одно, до жертв мы дойдем. Но вот мы предпочитаем об этом не думать. Мы предпочитаем не думать, что наши родственники были жертвами. Потому что как бы что не произошло. И вот такие мемориальные даты, они очень важны. В Церкви мы об этом не забываем, у нас есть устоявшиеся праздники, и главный из них, наверное, это день Новомучеников и исповедников Церкви Русской. С одной стороны, мы этот день отмечаем всей Церковью. С другой стороны, часто ли мы в эти дни думаем, что это вот не просто мученики такие же, как мученики первых веков, от которых нас там несколько, почти две тысячи лет отделяют, а это люди, от которых нас отделяет несколько десятилетий, что они наши современники, что мы с их сверстниками ходили по одним улицам, стояли в одних очередях. И, вполне возможно, что там дедушка, который стоит перед тобой — ну стоял, уже, конечно же, их нет живых почти никого, но он был репрессирован когда-то или сам участвовал в репрессиях. Это наши современники, и вот это важно помнить. Я вот когда-то сформировал для себя такой, наверное, наглядный пример, часто его привожу, что в день Новомучеников и исповедников, когда мы крестимся, говорим: «Святые новомученики и исповедники Церкви Русской, молите Бога о нас!» — что мы в это вкладываем? Вот мне кажется, очень важно, чтобы в это вкладывали в том числе и такие аудио и визуальные образы — хруст пальцев, которые ломали на допросах, плеск воды Беломорско-Балтийского канала, крики, стоны. Потому что это неотделимо от нас недавних, потому что это все с нами, потому что это все вот оно. И поэтому сегодня, конечно, очень важный день, который... Вот хорошо, что на Бутовском полигоне, стараниями Игоря Гарькавого, который к нам постоянно приходит на разные программы, в разных проектах участвует, стараниями отца Кирилла Каледы, настоятеля храма на Бутовском полигоне, вот он сегодня литургию совершал в этом храме, а потом специальную литию по погибшим, потому что далеко не все из них канонизированы и прославлены, мы и имен-то всех не знаем. Потом возлагали цветы к мемориальному комплексу «Сад памяти», туда родственники приезжали тех, кто там лежит, на Бутовском полигоне. И таких мест очень много. Вот спасибо этим людям, которых я назвал, и которых я не назвал. Кстати, можно приехать поволонтерить, что тоже важно, в Бутово. Вот эти люди сделали Бутовский полигон местом памяти. У нас огромное количество похожих мест в стране, о которых не принято говорить, даже в ближайшем Подмосковье. Меня водили, показывали расстрельные ямы в ближайшем Подмосковье, там в лесу под Ногинском, о них вообще никто не знает.

Н. Лангаммер

— Канал «Москва — Волга» был вырыт тоже руками заключенных.

А. Пичугин

— Любой канал, и «Москва — Волга», да. Это вот мы когда на круизном теплоходе, если кто-то идет из Химкинского водохранилища туда, к Волге, да, мы фактически по братской могиле идем.

Н. Лангаммер

— Да, это совсем близко, прямо вот от Химок.

О. Зайцева

— А с этим еще связан один такой феномен, с которым я столкнулась на Соловках когда была. Потому что для меня в принципе Соловки — это место в России, которое, пожалуй, больше всего меня поразило. А именно остров Анзер —это как раз остров самого строгого вообще содержания заключенных, то есть если туда попадали люди, они уже не выживали. Да, но про Анзер я прямо отчетливо помню этот момент, когда ты там оказываешься, в центре острова, вот у храма, который раньше был бараком, и там вот рассказывают, как выкладывали рядами там их, без одежды и прочее, и какие-то вот эти все ужасы. И у тебя, с одной стороны, мурашки вот просто идут и ужас, повисший такой над тобой. А с другой стороны — я очень помню это чувство, когда прошла чуть подальше, там стоят три креста, вот эта природа северная, эти мхи, и почему-то нет вот этого вот удручающего какого-то вот ощущения. Ну то есть ты ощущаешь такую силу в этом месте. Потому что вот все как будто бы там не так однозначно, с одной стороны. А с другой стороны, ты ощущаешь какую-то победу, что вот это не место скорби, где просто тебя там вот, вот ты сталкиваешься даже с этим эхом зла и прочего, а то, что ты сталкиваешься с победой — с победой этих людей. Там вот именно что, наверное, сила Божия в немощи совершается. Не знаю, как это описать, но я больше нигде такого не встречала. Наверное, на Бутовском полигоне что-то схожее, возможно, тоже есть.

А. Пичугин

— Спасибо большое. Думаю, что ты подвела такой замечательный итог моему спичу и вообще нашей сегодняшней программе. Спасибо. Я напомню, что «Журнал» еженедельный по пятницам всегда в это время в эфире. Сегодня в нашем «Журнале» принимали участие Ольга Зайцева, руководитель проекта «Академия журнала «Фома», Наталья Лангаммер, ведущая Радио ВЕРА, Алена Рыпова, продюсер регионального вещания Радио ВЕРА, я Алексей Пичугин. Прощаемся, до новых встреч. Всего доброго. До свидания. Будьте здоровы.

А. Рыпова

— Всего хорошего.

А. Пичугин

— До свидания.

О. Зайцева

— До свидания.

---

Все выпуски программы Журнал

• «Журнал от 26.09.2025». Арсений Федоров, Алексей Соколов
• «Журнал от 19.09.2025». Илья Кузьменков, Алексей Соколов
• «Журнал от 12.09.2025». Тамара Захарова, Алексей Соколов