Поделиться
Пьер Жильяр со своими ученицами, великими княжнами Ольгой и Татьяной в Ливадии, 1911.
«Ольга, девочка очень белокурая, с глазами, полными огонька, с приподнятым слегка носиком... От этого ребёнка веяло чистотой и правдивостью, которые сразу привлекали к нему симпатию», — такой впервые увидел свою ученицу — Великую княжну Ольгу Романову — придворный преподаватель французского языка Пьер Жильяр. Его воспоминания наряду со многими другими документальными свидетельствами о личности, жизни и судьбе старшей дочери последнего русского императора Николая II собраны в книге «Русская девушка. Великая княжна Ольга Николаевна Романова», выпущенной издательством «Покров».
О жизни старшей из Великих княжон историкам известно гораздо меньше, чем о других членах царской фамилии. Все свои дневники, которые Ольга вела на протяжении многих лет, она сожгла в 1918 году в Екатеринбурге, где царская семья находилась в заключении. Составители проделали кропотливую работу, собрав воедино разрозненные, иногда случайные факты, свидетельства и воспоминания современников, а также фрагменты из дневников и писем царя и императрицы Александры Фёдоровны. И всё же им удалось действительно объёмно и ярко высветить образ «Русской девушки» Ольги Николаевны Романовой.
Она предстаёт перед читателем тонкой, чуткой, рассудительной, а главное — доброй, простой, совершенно не кичащейся своим высоким положением. Фрейлина Анна Танеева, например, вспоминает, что одевалась великая княжна, как и её сёстры, очень скромно, нередко можно было увидеть её в аккуратно заштопанных ситцевых платьях. А оставшаяся неизвестной преподавательница Смольного института рассказывала, как в учебное заведение с визитом приехал император в сопровождении маленькой тогда ещё Ольги. Она была так мала ростом, что не могла увидеть того, что лежало на одном из столов. «Ну, какая же ты „великая“ Княжна, когда не можешь заглянуть на стол?» — стали смеяться над нею окружившие Ольгу институтки. Но девочка ничуть не обиделась на их поддразнивания, а только смешно развела ручками и ответила: «Я и сама не знаю!»
О светлой, неунывающей душе великой княжны свидетельствует и одно из писем, посланных ею из тобольской ссылки: «Устроились очень удобно», — пишет она.
Читая книгу, на ум невольно приходят образы тургеневской Лизы и пушкинской Татьяны Лариной. Удивительно похожей на них кажется Великая княжна Ольга Николаевна Романова.
