«Путь к священству». Светлый вечер с о. Николаем Бабкиным

священник Николай Бабкин

В нашей студии был настоятель Петропавловского храма села Обуховка Белгородской области священник Николай Бабкин.

Наш гость рассказал о своем пути к священническому служению, о том, как делал непростой выбор между монашеством и женитьбой, а также о том, какие духовные радости наполняют жизнь священника, и с какими сложностями приходится сталкиваться.

Ведущие: Константин Мацан, Кира Лаврентьева

К. Мацан

— «Светлый вечер» на радио «Вера». Здравствуйте, дорогие друзья! В студии моя коллега Кира Лаврентьева...

К. Лаврентьева

— Добрый вечер!

К. Мацан

— Я — Константин Мацан. И сегодня в этом часе «Светлого вечера» в студии Светлого радио с нами и с Вами иерей Николай Бабкин, настоятель Петро-Павловского храма села Обуховка Белгородской области. Добрый вечер, отец Николай!

Иерей Н. Бабкин

— Доброго вечера всем.

К. Мацан

— В этих беседах мы говорим о пути человека к вере и к священству. Мы просим священника поделиться рассказом об этом личном пути, потому что, с нашей точки зрения, это путь очень показательный — путь часто выбора, сомнений, борений и полной решимости себя Богу посвятить. И в этом смысле, наверное, рассказ об этом пути может быть каждым слушателем соотнесен со своими размышлениями на пути к Богу. Поэтому вот об этом мы сегодня хотели с Вами поговорить.

К. Лаврентьева

— Отец Николай, в одном из интервью Вы сказали, что хотели стать монахом. Чем обусловлен такой выбор, и почему Вы его все же не сделали?

Иерей Н. Бабкин

— На моем жизненном пути встретилась одна замечательная девушка...

К. Мацан

— И все планы порушила? (Смеется.)

Иерей Н. Бабкин

— Да, и сразу все изменилось. Так случайно вышло, хотя, действительно, я долгое время собирался уйти в монастырь, и у меня духовник из Николо-Угрешской обители, иеромонах Филарет, он до сих пор в моем сердце — мы регулярно созваниваемся с ним, друг друга в молитвах поддерживаем. К сожалению, видимся гораздо реже. Может быть, его пример, может быть, монастырская жизнь. Вот пять лет учебы в семинарии и жизни в монастыре повлияли на меня. Где-то с курса 3-го я всерьез об этом задумался. Причем, эта мысль не покидала меня даже после того, как мы познакомились с моей будущей женой, и даже на некоторый период времени мы расстались — ну, эмоционально, так сказать. То есть друг для друга решил, что, наверное, стоит идти по иному пути, и она меня полностью поддержала, за что я ей благодарен. То есть она не стала устраивать громких сцен, как женщины обычно, бывает, любят. Так как она человек верующий, практически с детства при храме, полностью разделила мои убеждения, и я некоторое время действительно жил с этой мыслью. Но благодаря духовнику я со временем понял, что это желание было неокрепшим, незрелым, скорее, юношеским. Когда человек молод, ему кажется, что можно или так, или эдак только. И, наверное, я был немного человеком крайностей и видел для себя спасение только в монастыре. Ну, как известно, можно и в монастыре погибнуть, и в миру спастись. Вот это, наверное, про меня. А еще мне духовник хорошо сказал, что для того, чтобы выйти в монастырь, нужно знать, от чего уходить. То есть если ты еще не пожил в этой жизни, а тебе 20 лет, то есть от чего ты собрался уходить? Что ты готов посвятить Богу? Поэтому, наверное, неслучайно на Руси существовала такая традиция, когда люди уходили в монастырь, уже прожив семейную жизнь, то есть когда уже есть что оставить. У некоторых дети вырастали, некоторые — в старости, кто-то — в зрелом возрасте. Дети умирали, например, или случались какие-то непредвиденные обстоятельства, и человек менял свое решение, менял свою жизнь в целом.

К. Мацан

— Вот Вы сейчас рассказываете, а я вспоминаю один из недавних фильмов польского режиссера Кшиштофа Занусси, который называется «Инородное тело». И там фабула, одна из сюжетных линий как раз очень похожа на то, о чем Вы говорите. Ну, там речь идет о католической культуре, но пара молодых людей, очень глубоко и так чисто друг в друга влюбленных, оба верующие католики, что называется, практикующие, и девушка решает уйти в монастырь. И парень — вроде, он не против, верующий, и он ее, с одной стороны, поддерживает, с другой стороны, он не может не чувствовать в этом конфликта и боли, потому что его любимая от него уходит навсегда. И вот эта ситуация в фильме каким-то образом, не будем всех карт раскрывать, по-своему... вот через нее герои проходят. Но этот момент выбора — он очень тяжелый. Вот то, что Вы рассказываете так, даже несколько проскакивая историю, как Вы с Вашей будущей матушкой решали и расставаться, и потом все-таки это переосмыслили, насколько это было тяжело? Ведь это кажется, особенно для молодого человека, не так легко, как Вы сейчас это рассказали — «ну вот, расстались, потом сошлись обратно». И это и вправду было без надрыва? Что у верующего человека в сердце происходит, когда приходится, если угодно, выбирать между отношениями с человеком, который тебе симпатичен, и...

К. Лаврентьева

— ...монастырем.

К. Мацан

— ...и монастырем, учитывая, что в юном возрасте человек понимает, что «я сейчас на всю жизнь это решу».

Иерей Н. Бабкин

— В юном возрасте, наверное, проще решиться на какие-то более смелые поступки. Я сейчас тоже понимаю, когда прошло уже почти 10 лет. А в те годы относился к этому проще. Да, то есть как жизненное призвание, и все. Ну, Вы знаете, в Писании же сказано, что «и будут двое одна плоть». То есть когда человек любит кого-то, они как бы уже не по отдельности — они уже друг с другом, они уже стремятся друг к другу быть ближе. И конечно, когда случается разрыв, вот эта сила притяжения никуда не девается. То есть это не было так все просто — вот захотел: «Пока, любимая, прощай!». Нет, то есть это долго обсуждалось между нами, и в какой-то момент я решил, что я для себя уже определился. То есть это просто был жизненный выбор, такое колебание, по какому пути пойти. И мне показалось, что я тогда правильно решил. Потом были моменты, когда я даже жалел, что я не ушел в монастырь. (Смеется.) Не потому что жена какая-то не очень, а потому что, ну, жизнь такая сложилась — попадаешь на приход из монастыря, где все гораздо тривиальнее, проще, проблемы обычные, да?..

К. Лаврентьева

— Отец Николай, вот о приходе. Вы — молодой священник из священнической семьи. Вас, практически, сразу направляют, как я понимаю — да? — в Обуховку Белгородской области...

Иерей Н. Бабкин

— Нет, не сразу.

К. Лаврентьева

— Ну, через какое-то время...

Иерей Н. Бабкин

— Да, да.

К. Лаврентьева

— ...в храм, у которого нет даже крыши. То есть, там вообще ничего нет. И Вы приезжаете с семьей, фактически, на пустырь. А на сегодняшний день момент что мы там имеем? Вы, с Божьей помощью... Каким-то образом у Вас восстановлен храм, у Вас на приходе совершаются адаптированные богослужения для семей с детьми-инвалидами, что вообще редкость. При этом работает Центр поддержки семьи, Вы ведете активную миссионерскую деятельность. Что это, отец Николай? Что это? Это горение? Или это склад Вашего характера? Почему я спрашиваю? Потому что у нас есть уже несколько... определенный опыт, определенная статистика молодых священников, духовный путь которых развивался уже в постсоветском пространстве. И все они, так или иначе, горят. Горят. То есть они нетронуты, у них нет вот этой травмы советского времени. Скажите, права я, можно ли это действительно как-то сопоставить?

Иерей Н. Бабкин

— Ну, Вы знаете, я действительно жил в постсоветском пространстве, у меня отец стал священником уже в 40 лет, поэтому мне приходилось испытывать некоторое давление. Конечно, оно несоизмеримо с тем, что несли на себе люди в советское время, выбирая между работой, например, и верой, рискуя подчас остаться не только без премии — вообще потерять работу и быть презираемым в глазах общества. Неслучайно многие крестились, тайно венчались, усопших отпевали, батюшек на дом приглашали. Мне было сложнее, потому что жизнь моя была как у обычного ребенка, а когда я был подростком, отец мой стал священником. То есть я был достаточно молод, мы переехали в другой город. Это еще и была новая обстановка. Было непросто, и я всегда чувствовал на себе некоторую ответственность, которая на тебя немного давит. А для ребенка это все равно тяжело. Потому что ведь все смотрят на тебя как на сына священника. И почему-то в те годы я уже понимал, что если я не так скажу или не так что-то сделаю, это отразится и на отношении людей к вере, к Церкви. То есть меня почему-то это всегда внутренне беспокоило, хотя я не могу сказать, что родители как-то внушали мне эту мысль. То есть я просто сам чувствовал, что ну вот так правильно, так надо. Даже были близкие отношения с некоторыми учителями — они, кстати, до сих пор мне пишут в социальных сетях. Буквально недавно учительница по географии прислала мне детский рисунок 6-го класса, мой детский рисунок, и сказала, что «ты один из моих любимых учеников, тебя вспоминаю до сих пор». Это приятно. Вот действительно был такой момент — очень близкий, очень теплый, очень душевный. Была еще у меня учительница истории, тоже замечательная преподавательница, мы с ней на перемене беседовали. Помню, я ей пытался объяснить, почему император Николай II канонизирован все-таки Церковью. Потом даже в какой-то олимпиаде участвовал.

К. Лаврентьева

— То есть Ваша...

Иерей Н. Бабкин

— Потом мой отец освящал ей квартиру... (Смеется.)

К. Лаврентьева

— ...миссионерская деятельность — она давно уже идет? (Смеется.)

Иерей Н. Бабкин

— Ну, не то, чтобы миссионерская...

К. Мацан

— Началась в школе.

Иерей Н. Бабкин

— Да. Мне просто было не все равно. Я чувствовал какую-то ответственность почему-то.

К. Лаврентьева

— А во сколько Вы стали регулярно посещать храм? Причащаться, исповедоваться?

Иерей Н. Бабкин

— Когда в семинарии стал учиться. Вот так, чтобы не соврать просто... Хотя отец стал священником... Ну, раз-два в месяц мы ездили в храм всей семьей, но так, чтобы я каждое воскресенье прямо тянулся и бежал, такого не было.

К. Мацан

— Родители, то есть, что называется, не обязывали?

Иерей Н. Бабкин

— Нет, нет. Они никогда не давали. Они говорили: «Поедем на этой неделе в храм?». Отец у меня в республике Коми служил, и я там прожил всю жизнь, и нужно было ехать через речку на приход. То есть добираться где-то больше часа — или на поезде, или на пароме, или на лодке. То есть это на весь день. То есть тратить воскресный день. И приходилось, конечно, выбирать — отдых или храм. Ну, для подростка понятно — было бы несправедливым говорить, что я был очень таким верующим ребенком и любил ходить в церковь. Ну, что-то меня там привлекало, в ней. Хотя вот уже осознанное решение прийти к Богу — оно сформировалось позднее.

К. Лаврентьева

— Вы сказали, что когда Вас рукоположили, Вы хотели, по неофитскому какому-то горению, стать духовником для всей своей семьи и столкнулись с определенным непониманием со стороны мамы...

Иерей Н. Бабкин

— Так вот, Вы читаете мой Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации)?

К. Лаврентьева

— Да, я читаю Ваш Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) давно! (Смеется.) Отец Николай, получается, что Вы оставались неофитом, уже будучи священником?

Иерей Н. Бабкин

— Конечно.

К. Лаврентьева

— То есть... А это закончилось, или это продолжается до сих пор? (Смеется.)

Иерей Н. Бабкин

— Ну, я надеюсь, что сейчас это закончилось, если я сижу здесь. (Смеется.)

К. Лаврентьева

— А был этот болезненный переход от неофитства?

Иерей Н. Бабкин

— Был, потому что когда ты вдруг становишься священником, ты к этому начинаешь относиться иначе. Поначалу любой человек, когда приходит к вере, он очень ревностный в соблюдении правил. И поэтому нужно стараться быть к таким людям помягче. Может быть, поэтому мой духовник всегда старался сильно не давить на меня. То есть я вот хотел, чтобы все было правильно у меня в духовной жизни — значит, вот столько молиться, вот столько поститься, вот так вот именно поститься, а не как иначе. Помню, пришел, говорю: «Батюшка, я решил все, с мясом «завязать». Он говорит: «Хорошо, хорошо. Ты его чуть-чуть ешь. Вот чуть-чуть. Вот тебе кладут его в трапезной — ты чуть-чуть съедай, кусочек маленький». Я думаю: «Ну как? Это же будет нарушение уже! Это ж как?!». Сейчас я уже, с возрастом, понимаю, что так он гордыню смирял юношескую. А тогда, по первому порыву, и, в том числе, и домочадцы мои, да? Ведь мужчина — он же женится на двух женщинах. Теща — это вторая женщина в семье, да. (Смеется.) А еще у тещи есть родители. С моей стороны тоже есть родители. И здесь отцы и дети, все, как у Тургенева. И приходится как-то искать повод. А тут еще и священник. Они же не привыкли, что ты священник, они же тебя знают не как священника.

К. Мацан

— А что сказала мама? Вот Кира упомянула, что мама была не то что против, а как-то... что-то сказала о том, что это не тот путь, которым нужно идти, чтобы Вы стали духовником у всей семьи. Какая была мотивация? Что молод еще, или что?

Иерей Н. Бабкин

— Нет, это не обсуждалось вообще, в целом. То есть это просто было такое мое личное, внутреннее, какой-то позыв. Ну, может быть, такая идеализация. Знаете, человек, бывает, начинается житий святых, и ему кажется, что все должно быть очень так внешне благообразно и красиво, да, елейно. Но потом розовые очки приходится снять и рано или поздно взглянуть на мир по-взрослому. И понимаешь, что с людьми нужно по-человечески. Ведь Иисус в Евангелии называется еще и Сыном Человеческим. Когда мы читаем, мы в периоде неофитства обычно видим что? Морализаторство, там, заповеди блаженства, какие-то возвышенные вещи красивые про любовь. А мы не замечаем, что Он сидит с мытарями и грешниками на трапезе, например, да? Ходит на брачный пир, пьет вино с грешниками, общается с блудницами, за ним ходят люди со страной репутацией — бывшие мытари, там... То есть, в общем, как-то... Этого ты не видишь, ты видишь только божественную сторону, а человеческую забываешь. И через это сам теряешь человечность. Поэтому в неофитстве нужно стараться вот эти точечки расставлять.

К. Мацан

— Иерей Николай Бабкин, настоятель Петро-Павловского храма села Обуховка Белгородской области, сегодня проводит с нами этот «Светлый вечер». Отец Николай, а как пришло решение все-таки именно в семинарию поступать, если Вы рассказали, что, будучи подростком, Вы не были таким уж ревностным церковным ребенком?

Иерей Н. Бабкин

— Вы знаете, мне во многом отец помог. Я просто расскажу вкратце. Он же у меня стал священником, когда я был подростком, да? То есть, представляете, допустим, по воскресеньям он просто уходил в храм — алтарничал, помогал. Он очень искренний был. А так — простой работяга, труженик, хотя учитель по образованию, но трудился на ДОЗе(?), работал, по воскресеньям уходил. То есть обычный вот русский мужчина. Бабушка верующая, очень благочестивая. Помню комнату ее, где, наверное, половина комнаты была завешена иконами. С утра всегда был запах ладана. Бабушка какая-то всегда выходила с утра в хорошем настроении, если усердно помолилась. (Смеется.) То есть это незабываемо, это не на словах было — это все видимо. Это, видимо, повлияло на отце, она воспитывала его. И вот он ходил в храм. А потом в какой-то момент он решил стать священником. Я помню, как-то это обсуждалось даже. То есть даже мы как-то в этом участие принимали, хотя были детьми. А потом он уехал на хиротонию. Я не видел его дьяконом — он, там, дьяконом был четыре дня, по-моему, всего. Вернулся он уже священником — с такой небольшой, короткой бородой, после Сорокоуста. И он был каким-то светлым, даже гораздо светлее, чем бабушка. То есть я понял, что мой отец стал каким-то уже другим. Вот это чувство — оно незабываемо отпечаталось в моей памяти. Поэтому когда он в 9-м классе пришел и сказал: «Ты не хочешь в училище духовное поступить?», я говорю: «Ну, дай мне подумать, хотя бы день». Я день подумал и в следующий раз сказал: «Давай».

К. Лаврентьева

— Да? То есть вообще не было никаких сомнений, желания пойти в светскую профессию?

Иерей Н. Бабкин

— Нет. Ну, я еще в школе учился, когда духовное закончил. Я одновременно со школой закончил духовное училище.

К. Лаврентьева

— А потом поступили...

Иерей Н. Бабкин

— Потом в семинарию, но тоже никто не заставлял — ни отец, никто. Я как впервые, знаете, с владыкой познакомился? Питирим, (нрзб.), сейчас архиепископ. Я ему Катехизис сдал. Ну, вообще впервые мы познакомились, когда он меня крестил: я его дернул за бороду, он до сих пор помнит — видимо, сильно дернул. (Смеется.) Да. А потом я уже ему сдавал вот Катехизис. Он сидел в кабинете, там, помню, аквариум с рыбками да диванчик такой, и мы там с отцами сдавали ему катехизис все вместе. А я настолько вот сильно беспокоился, что выучил всего Филарета Дроздова наизусть. И он меня спрашивает в конце: «А ты по какой книжке готовился?». А я автора забыл. Я говорю: «Ну, белая такая, там красная рамочка». (Смеется.)

К. Лаврентьева

— (Смеется.)

Иерей Н. Бабкин

— Он так посмотрел, поулыбался — «ну ладно, — говорит, — четыре». А сам пять поставил. (Смеется.)

К. Мацан

— Интересный...

К. Лаврентьева

— Удивительно, да.

К. Мацан

— ...пастырско-педагогический ход.

Иерей Н. Бабкин

— Да, да, да. Для смирения, может быть, для моего. Ну, а потом, я уже, когда закончил, подошел, говорю: «Владыка, благословите в семинарию поступить». Он говорит: «А в какую?». Я говорю: «В какую благословите». Он меня благословил в Николо-Угрешскую. Так вот я попал в Николо-Угрешскую семинарию — по Божьему, наверное, промыслу. Ну, Вы знаете, если честно, я для себя... Я себя просто не видел занимающимся чем-то другим, то есть на какой-то стезе. Знаете, кто-то у нас поступал — в МЧС пошли работать, кто-то там решил торговлей заниматься, кто-то там — бизнесом, да. Ну, у человека разные профессии. Но я не видел себя вообще как-то вот в жизни, в миру. То есть я настолько привык к церковной среде, что мне казалось, что я должен быть там.

К. Лаврентьева

— Отец Николай, Вы сегодня много говорили о своих духовных проводниках в мир Церкви, в мир священничества. То есть Вам очень повезло, фактически, с духовными наставниками. А есть сейчас у Вас духовник? У психологов есть понятие — не знаю, по-моему, называется «супервизия» — это когда психолог не очень понимает, как справиться с какой-то ситуацией своего клиента или своего собеседника, который к нему пришел за советом, и он идет за советом к более старшему психологу. Есть ли такое у Вас? Бывают ли ситуации, когда Вы совершенно не понимаете, что сказать, что посоветовать, и идете к духовнику спрашивать?

Иерей Н. Бабкин

— Вы знаете, у меня была эта ситуация, когда я был еще... только-только начинал быть священником. Мне отец рассказал, когда он был молодым священником, как это у него происходило. Он говорил: «Мне приходилось исповедовать человека. А я сан принял — там, месяц прошел. Если помню, раньше, в древности духовник — это был не каждый священник, то есть это была определенная должность, послушание в Церкви. Не все могли быть духовниками, и чаще всего это были монашествующие. А тут ты — молодой священник, и еще бывший прихожанин этого храма. И к тебе приходят люди, с которыми ты здороваешься каждый день и которые знают тебя как Мишу, а не отца Михаила. И вот приходилось как-то с ними контактировать, а еще давать духовные советы». Он говорит: «Я не помню, что я им говорил, когда они меня спрашивали. Но я помню точно, что я не знал ответа. Но то, что я говорил, было правильным, настолько глубоким и мудрым, что после исповеди я не помнил ничего». То есть вот божественная благодать — она покрывала молодые пастырские немощи, и он, как священник, отвечал. Ну, просто с верой. Господь говорил, что «не думайте, что отвечать, если Я Вас буду спрашивать о вере». Это, конечно, там речь немножко о другом, но Господь покрывает немощи. Он гордым противится, а смиренным дает благодать.

К. Лаврентьева

— Мы с Костей часто спрашиваем у молодых священников про исповедь. Скажите, у Вас были какие-то моменты, когда Вам приходилось или Вы давали советы из серии: «Смиряйся, кайся, молись», какие-то универсальные такие?

Иерей Н. Бабкин

— Бывает, человек не хочет услышать ответ. И он ему не нужен. Поэтому иногда, когда люди, например, обижаются — «батюшка коротко сказал, я-то ждала какого-то откровения, а батюшка сказал мне набор шаблонных фраз», я могу понять священников — конечно, здесь есть момент пастырского выгорания, но иногда есть люди, которым не нужен ответ. Ну, например, мне пишет человек, там, говорит: «Вот, батюшка, у меня такая проблема в семье — то и то». И ты видишь проблему и начинаешь спрашивать, задавать вопросы. Она: «Да нет, я не это хотела Вас спросить. Вы мне скажите, какой иконе молиться?». И ты понимаешь, что ей не нужен твой совет. И ты говоришь: «Вот этой, вот этой, вот этой». Вот и все. Потому что — ну, хоть помолится человек. Может быть, Господь его вразумит, если у тебя не получилось. Ведь не священник вразумляет человека, а Господь. Наше дело — сказать лишь слово о Боге, а все остальное, самые главные выводы, должен сделать сам человек. Но только если он хочет их сделать.

К. Мацан

— Вы привели в пример историю, когда священник дает какие-то советы на исповеди, и после исповеди сам не помнит, что говорил, потому что было какое-то...

Иерей Н. Бабкин

— Не всегда.

К. Мацан

— Да, не всегда так происходит. Но как раз вот к этому мой вопрос. Мы тоже эту тему с гостями в студии поднимали — что разные возникают мнения о священниках. Кто-то вот, в духе того, о чем Вы сказали, один священник мне говорил, что, когда только стал священником, он не понимал, как можно эту ответственность нести, как можно человеку что-то отвечать о его важном в жизни. И уже в сане он почувствовал, что Господь не оставляет священника один на один с этим вопросом. Какой-то возникает, откуда-то из воздуха возникает ответ, в котором ты уверен или, как минимум, другого у тебя нет, ты его даешь, так (нрзб.) пересказывает. Но когда я эту историю пересказываю другому священнику или другим священникам, часто возникает реакция обратная: «Нет, это неправильно. Это вот можно так все, что угодно, любой тебе ветер в голову залетел, ты это воспринял как благодать и выдал. Надо вообще ничему не доверять, таким вещам не доверять, а то мало ли чего можно наговорить. Отвечать просто очень сдержанно».

К. Лаврентьева

— «Да, да, нет, нет».

К. Мацан

— Да, то есть как дьякон. Вот дьякон ведь не может давать советы. Вот я просто исхожу из каких-то общепонятных практик, но не доверяю каким-то своим вот этим тонким вещам. Что Вы об этом думаете?

Иерей Н. Бабкин

— Я думаю, любой христианин может давать советы, не важно, облечен он в священном сане или не облечен. Вопрос об учительстве. Есть благодать для учительства, то есть не только для проповеди, но и для личной духовной беседы. И нельзя противиться Духу Святому, если Он говорит в тебе. Конечно, как различить это Дух Святой? Это может только человек святой, богоугодной, чистой жизни. Но если бы это было так, то все священники были бы ангелами, по-другому никак. Но ведь мы же грешные батюшки все, и благодать Божья покрывает наши немощи. Я согласен с Вашей историей этого священника — действительно, во время исповеди ты отвечаешь гораздо лучше, чем в прямом эфире Инстаграм (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) или даже здесь, на радио «Вера», как будто кто-то, гораздо более мудрый, чем ты, дает тебе какие-то советы. И ты действительно в этот момент ощущаешь, что ты не находишься один с этим человеком. То есть, как, Вы знаете, люди часто говорят: «Вот, зачем, там, исповедоваться? Я могу Богу сказать». Бог тебе не факт, что ответит, и не факт, что простит тебе грехи. Поэтому грехи прощаются в таинстве исповеди, так, как Господь заповедовал. Но, кроме того, священник еще нужен и как пастырь для овец. Господь говорит: «Я — дверь для овец. И кто ходит этой дверью, тот спасется». Поэтому дело пастыря, вот именно на исповеди, это не просто давать какие-то шаблонные фразы, а искать ответ в своем сердце — не от себя, а от Бога. То есть именно ответ в себе искать. Ведь «Царство Божие внутри нас есть». И даже если сердце — оно не такое чистое у тебя, как хотелось бы, ты сможешь найти этот ответ, если любишь человека и хочешь ему реально помочь.

К. Мацан

— А как быть нам, простым прихожанам, в этом смысле? Ведь тут тоже существуют двее логики. Первая — то, что священник, облеченный благодатью священства, на исповеди, или даже не на исповеди, может сказать то, что вправду будет не от него, но от Бога. А вторая логика — это то, что все люди, и священник может ошибаться...

Иерей Н. Бабкин

— Да.

К. Мацан

— И нужно это через некий фильтр пропускать. Вот как это, если угодно, искать нам, прихожанам, мирянам, золотую середину в нашем отношении к тому, что священники говорят?

Иерей Н. Бабкин

— Я думаю, для начала, не нужно бегать по разным священникам. То есть должен быть духовник, которого ты хорошо знаешь и который хорошо знает тебя. А то, знаете, говорят: «Я съездила в монастырь, и мне батюшка сказал: «Тебе нужно на отчитку». Я спрашиваю: «А Вы были раньше у этого батюшки?». — «Нет». Я говорю: «Ну вот, понимаете, вот я, допустим, Вас давно знаю, и я, при всем моем уважении к батюшке, не вижу, что у Вас какие-то признаки беснования. Вы причащаетесь, исповедуетесь, в храм ходите, то есть вполне. Зачем Вам это необходимо, в чем нужда? Зачем?.. Господь сказал... Есть более традиционный инструментарий — пост и молитва. (Нрзб.) дьявольский им изгоняется. Вот и изгоняйте дьявола постом и молитвой. Зачем вот что-то лишнее?» Ну, то есть, советы — советами, а нужно и свою голову иметь. Ведь что такое духовничество? Это свободное послушание воле старца, именно в традиционном смысле — старшего монаха, например, игумена монастыря. Но это не деспотия. И здесь вот эти отношения — они могут только при личном контакте со священником, при личном общении, то есть когда он тебя хорошо знает. Тогда он может дать тебе такие советы. А иначе это будет, ну, такая... команда больше.

К. Лаврентьева

— Священник Николай Бабкин, настоятель Петро-Павловского храма в селе Обуховка Белгородской области, в студии «Светлого вечера». С Вами мой коллега Константин Мацан и я, Кира Лаврентьева. Мы вернемся после короткой паузы.

К. Мацан

— «Светлый вечер» на радио «Вера» продолжается. Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. В студии моя коллега Кира Лаврентьева, я — Константин Мацан. Сегодня с нами в студии иерей Николай Бабкин, настоятель Петро-Павловского села Обуховка Белгородской области, и мы продолжаем наш разговор о пути отца Николая к вере, вере и о пути, который привел нашего сегодняшнего гостя к священству.

К. Лаврентьева

— Отец Николай, без этого вопроса наша программа не может обойтись никак. У Вас состоялась встреча со Христом? Можете ли Вы сказать, что она состоялась? Или она происходит? Или она еще состоится?

Иерей Н. Бабкин

— Я историю расскажу — не про себя, конечно...

К. Лаврентьева

— Мы очень рады.

Иерей Н. Бабкин

— Про одного старца, тогда еще начинающего подвижника, который очень долго боролся с грехом и никак не мог в себе его одолеть, потому что ему казалось, что Бог его не слышит. И вот в какой-то момент он сказал Богу: «Ты неумолим». Ну, и в душе его что-то оборвалось. И тотчас перед ним предстал живой Христос — вот такой, какой...

К. Лаврентьева

— Это Силуан Афонский.

Иерей Н. Бабкин

— Да. И потом, когда этот старец уже умирал, да, Силуан Афонский, его духовник... его духовное чадо спрашивал: «Отче, ты готов?». Он говорит: «Я еще не смирился». То есть тот человек, который сказал: «Держи ум в аде и не отчаивайся», тот, который настолько проникнут духовной мудростью (это один из моих любимых святых), он в конце жизни говорит: «Я еще не смирился». Поэтому, мне кажется, увидеть живого Христа может каждый человек, когда причащается святых Христовых тайн. Но воочию, вот глазами — это не самая главная же цель в жизни человека...

К. Лаврентьева

— Нет, я...

Иерей Н. Бабкин

— Ведь блаженные не видевшие, но...

К. Лаврентьева

— ...уверовавшие.

Иерей Н. Бабкин

— ...уверовавшие, да. Я понимаю, что Вы имеете в виду живую, личную встречу. Я думаю, знаете, она происходит всегда, когда в жизни возникает кризис веры. И странно, если его нет. То есть очень странно, если человек, например, пришел в храм, и он 10 лет ходит в храм, и все у него — ну, ровно и гладко. Это ненормально, это странно. То есть либо он настолько глубоко и сильно уверовал, что он достиг предела, либо же здесь что-то неправильно. Можно ходить в храм, но верить не в того Бога.

К. Лаврентьева

— А что такое кризис веры?

Иерей Н. Бабкин

— Это когда ты веришь не в того Бога. (Смеется.) Я как раз, да, недавно писал про это. То есть, когда, например, человек, ставит для себя религиозную жизнь в виде обрядов. Или же, например, он грезит концом света.

К. Лаврентьева

— Вы имеете в виду эти вот перекосы? Это кризис веры?

Иерей Н. Бабкин

— Ну, как — перекосы, почему? Многие люди, которые ходят в храм, они страдают и бредоверием. Не так, чтоб большинство, но есть такие люди.

К. Мацан

— А у Вас, священника, был кризис веры?

Иерей Н. Бабкин

— Как у священника, был.

К. Мацан

— Как это проходило?

Иерей Н. Бабкин

— Как раз когда я в Обуховку был назначен, тогда он у меня возник. (Смеется.) Потому что там все было, конечно, не так, как вот Вы в начале беседы сказали. Там, строил фонд «Поколение» Андрея Скотча под попечительством «Металлинвеста», и компания «МК» старооскольская — она руководила этим процессом. То есть храм строился за благотворительные средства, и там были люди, которые курировали стройку, и строительная компания. То есть я не бегал в поисках финансирования, хотя были, конечно, какие-то вопросы в плане утвари — ну, это у каждого священника. Но сложность была не в этом, а в том, что когда только община возникает, когда, вернее, храм возникает, а общины еще нету, то ее нужно создавать. То есть людей в храме мало, а налогов у священников много — всяких коммунальных платежей, да? Понятно, пожертвования не облагаются налогами, но все равно платежи существуют, там, налоговые отчисления, Фонд социального страхования — все это есть. То есть меня лично больше беспокоила такая земная, материальная составляющая, потому что ты несешь ответственность. Вот у нас как бы есть начинание — в плане будущего Центра семьи. Мы пока создали молодежный клуб, сейчас хотим спортивный клуб сделать небольшой. Ну, там помещения нету, к сожалению. И мы пока только пытаемся, только учимся на ошибках. И сложнее всего было людей объединить. Потому что у нас как — храм стоит, а люди, которые там живут, они многие уже не местные. Кто-то поразъехался, кто-то умер — то есть, нету вот таких коренных жителей, которые ходили бы в храм, ценили бы это. Или, может быть, помнили тот храм, который там был раньше. Поэтому было сложно, было очень тяжело.

К. Лаврентьева

— А как сейчас?

Иерей Н. Бабкин

— Но я хочу поделиться даже историей с радиослушателями.

К. Мацан

— Так?

Иерей Н. Бабкин

— У меня был кризис, и у меня были сомнения. Сомнения — главный враг веры. Оно... Такое, конечно, наверное, не на радио нужно рассказывать, а на исповеди, но были у меня сомнения. И можно сказать, что у меня был очень тяжелый кризис...

К. Мацан

— Сомнения — в чем? Это...

Иерей Н. Бабкин

— Ну, сомнения в вере.

К. Мацан

— Ну, что за этим стоит? Это кризис доверия: «Господи, почему Ты меня сюда поставил? Зачем это?» или: «Господи, есть ли Ты вообще, если я в этой ситуации оказался?».

Иерей Н. Бабкин

— Скорее, в другой формулировке: «Господи, а что дальше будет?». (Смеется.) Вот.

К. Мацан

— То есть кризис доверия промыслу.

Иерей Н. Бабкин

— Да. Как будет дальше, как жизнь сложится, там, семья, приход, дети, прихожане. Многие меня знали — я служил в соседнем храме, неподалеку, и многие прихожане меня знали, конечно, поддерживали, это утешало. Но было очень тяжело, и казалось, что ты одинокий, что ты вот как бы всеми забытый. И, может быть, как и Силуан Афонский, конечно, в какой-то момент мне казалось, что Бог не слышит мои молитвы, мои просьбы. Потому что когда ты молод, тебе хочется, чтобы все было быстрее. Чтобы, там, это не годы прошли... Ну, и, знаете, вот просто в один из обычных дней я просто пришел в храм, раскрыл антиминс на литургии, и только в конце литургии, уже перед причастием, я понял, что у меня антиминс замироточил. Причем, это было в пятилетие обретения мощей священномученика Никодима Белгородского. Вот. С той поры я больше никогда не сомневаюсь по этому вопросу. (Смеется.) Видимо, я живу (нрзб.)...

К. Лаврентьева

— Ну, это явное, явное чудо.

Иерей Н. Бабкин

— Мне не нужно живого Христа. Я думал, что я масло пролил, знаете, сначала. Но слишком ровные потеки, благоухание. Это было для меня чудо, потому что его же не вынесешь (нрзб.) на поклонение.

К. Лаврентьева

— Это невероятно вообще!

Иерей Н. Бабкин

— Да. То есть это для меня было.

К. Мацан

— Это очень интересно, и мне кажется, что такая тонкая тема, потому что со стороны это же может и так прозвучать, что был у священника какой-то кризис веры, потом что-то сверхъестественное произошло, и кризис веры снялся. То есть он снялся не ввиду какого-то внутреннего события, какой-то внутренней работы, а ввиду какого-то внешнего шока. И все-таки я чувствую, что не об этом история. Все-таки Вы сказали, что для Вас чудо было личным событием. Ну а если бы не было такого вот мироточения? Если бы не было такого зримого какого-то события, что бы было?

К. Лаврентьева

— Ну, с каждым же Бог разговаривает на его языке.

Иерей Н. Бабкин

— Да, да! Вы знаете, еще до мироточения я стал искать. Я стал искать. То есть мироточение, скорее, уже было результатом вот этого поиска.

К. Мацан

— Чудо как результат веры, а не вера как результат чуда?

Иерей Н. Бабкин

— Да, да. Именно так. Я как раз хотел рассказать...

К. Мацан

— Рассказывайте! (Смеется.)

Иерей Н. Бабкин

— Да, я же начал с того, что в беседе нашей сказал, что мы воспринимаем Христа только как Бога и забываем, что Он был еще и человеком. И я для себя Евангелие вдруг открыл иначе. То есть мне просто было интересно. Было интересно, как Евангелие может изменить мою жизнь. То есть, я столько про это говорю, как священник, и проповедую, и какие-то вещи прилагаю к себе. Но обычно как? Ну, «молись», самому себе — «постись», ну, «ты здесь мало постарался», «здесь, значит, недоработал». Ну, как бы ты сам всегда виноват. А вот я задумался: а может быть, дело не в том, что я что-то просто не так делаю, а в том, что я смотрю на это неправильно? Что я, может быть, обращаюсь к Богу не так? Ведь можно обратиться, и Бог тебя не услышит, если ты обращаешься не к Нему. Ведь только один Бог истинный — это библейский Бог, тот Бог — живой, настоящий, то есть Тот, Который есть, а не который у тебя в голове, в твоем представлении. Вот это есть ложный идол, и он может быть каким угодно, этим богом. Для кого-то он, знаете, такой божок-добрячок, который все прощает, и даже ада нет. Есть такие либеральные тенденции, в том числе даже, кстати, к сожалению, и среди богословов наших и пастырей даже звучат. Как Сартр сказал: «Ад — это другие». Очень удобно так жить, наверное. И я просто стал смотреть Евангелие по-другому. Мне помогли толкования на Священное Писание — не православного богослова, к сожалению... (Смеется.) Которые писали свои комментарии, исходя из человеческого взгляда на Христа, то есть под другим углом зрения. Обычно ты читаешь толкования, и ты видишь морализаторство. Ты говоришь: «Вот так, вот так и вот так надо поступать в жизни, как поступал Христос». А здесь ты видишь: «Посмотрите на Христа. Были бы Вы на Его месте или нет? Как бы Вы поступили в этой ситуации?».

К. Лаврентьева

— Отец Николай, то есть вот такой болезненный, серьезный кризис доверия Богу — он спровоцировал Ваши вот эти размышления, получается?

Иерей Н. Бабкин

— Да.

К. Лаврентьева

— И получается, что у Вас тоже были какие-то ложные стереотипы и представления о личности Бога?

Иерей Н. Бабкин

— Я видел в Христе морализатора.

К. Лаврентьева

— Так. Отец Николай, так, получается, как обычному человеку, который не переживает, например, острый кризис веры, хотя, мне кажется, очень многие понимают, о чем Вы говорите, потому что у каждого человека в какой-то момент может произойти что-то такое очень болезненное в отношениях с Богом...

Иерей Н. Бабкин

— Я (нрзб.).

К. Лаврентьева

— Если человек всю жизнь живет с какими-то представлениями о Боге... Ну, как говорят? «Вот если ты в депрессии, значит, у тебя и Бог — карающий судья. А если ты такой легкомысленный товарищ, то у тебя и Бог тебе все прощает». А как понять и как человеку в какой-то момент, получается, на себя опрокинуть холодное ведро воды и вообще встряхнуться, если никаких событий извне и кризисов не происходит? Если человек исправно ходит в храм, ходит на работу, дома семья, детишки, все, и как-то вот он толкует, толкует себе личность Бога, растолковывает его мнения о себе... Вот я очень много читала всякие посты в Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), когда человек говорит: «Вот Бог думает обо мне так» или «Бог сказал мне так». И, если, честно, меня это очень пугает. Поэтому я и задаю Вам этот вопрос сейчас. Как убежать от собственных неправильных толкований Бога, Его мнения о тебе, Его поведения, Его мыслей? Как не влезать вот в эту область и идти по правильному пути, выстраивать отношения с реальным, настоящим Богом, а не своими какими-то стереотипами и заморочками?

Иерей Н. Бабкин

— Обычно, когда спрашивают священника, самый частый вопрос — это «как, батюшка, молиться, чтобы Бог меня услышал?». Если начинаешь говорить про заповеди, какие там первые заповеди приходят в голову? Там, «пост нарушил», можно — заповедь о блуде, может, о воровстве у кого-то всплывает. Ну, мало ли — у кого что. А вот первые три заповеди — почему-то, к сожалению, про них даже не все знают.

К. Мацан

— Вы имеете в виду Декалог, то есть Десять ветхозаветных заповедей?

Иерей Н. Бабкин

— Да, да, да. Ведь эти заповеди — они были даны всему человечеству. То есть когда Бог только морализатор для тебя, когда Бог для тебя только лишь законы и правила какие-то внешние, Он никогда не будет Богом личным, внутренним.

К. Мацан

— Но первые три заповеди — они именно касаются Бога как такового, Его отношения к человеку и человеческого отношения.

Иерей Н. Бабкин

— Он говорит: «Я Бог, Которого...»... «Я Бог твой», — он говорит. Не чей-то — «Я Бог твой. У тебя не должно быть других богов пред лицом Моим».

К. Мацан

— Это первая заповедь.

Иерей Н. Бабкин

— Да. Потом, он говорит, что «не нужно, чтобы у тебя были еще и кумиры», кроме того. Ложные боги, ложные идолы. «И чтобы ты не произносил Мое имя напрасно». Я имею в виду, не просто вслух сказать, а для того, «чтобы ты обращался ко Мне не впустую», как фарисей, например, с мытарем в известной евангельской притче. То есть чтобы общение было личным. Поэтому Христа нужно искать в себе и читать Его слово, направленное к тебе — не к кому-то, не ко всем, а к тебе. Если ты будешь воспринимать Христа образно, только лишь в переносном смысле как-то вот, или: «Ой, Господи, я к этому не готов», то ты никогда не станешь христианином. Только лично, только к тебе. И только как прямое указание — «иди и поступай так же».

К. Лаврентьева

— А как найти золотую середину перед Богом всемогущим, всевидящим, перед Которым ты просто трепещешь, и как это совместить с евангельской фразой Господа, когда Он говорит о том, что «я не называю Вас рабами — я называю Вас друзьями»? Как не уйти здесь вот в такое легкомысленное похлопывание по плечу Господа и в другую крайность — вот это вот «Господь — карающий судья, и шаг вправо, шаг влево — расстрел»? Где здесь золотая середина?

Иерей Н. Бабкин

— Ну, помните, Иоанн Богослов говорит: «Не забывайте, что Вы — дети Божьи». Кто такие дети по отношению к отцу? Да, он наш папа, мы его любим, он может нас простить. Но все-таки отец — он воспитывает. Поэтому если ты любишь отца, ты не будешь нарушать его заповеди. И любовь к Богу, про которую очень много говорят, это всегда богопознание. То есть нельзя говорить, что «я люблю Бога», если ты не хочешь Его познать. У меня был недавно такой спор с мусульманином, он пришел в прямой эфир и начал спрашивать про Сына Божьего, намекая на то, что Иисус был человеком. А я в ответ говорю про Иоанна Богослова, про Логос, про слово, и говорю: «Вы знаете, чтобы веровать в Бога, нужно Его познавать», на что он со стеклянными глазами ответил: «Зачем мне познавать Бога? Бог где-то там далеко, а я здесь, на земле». И тут вдруг понимаешь, что разговор при этом дальше продолжаться не может, потому что Бог ему неинтересен. То есть предмет разговора будет — Библия, Коран, но только не Бог.

К. Мацан

— А не кажется ли Вам, отец Николай, что Вы на Кирин вопрос ответили уже раньше? Вот где эта золотая середина между страхом таким, трепетом перед Богом-судьей и радостью и покоем от того, что Бог — любящий отец. Вот Вы неслучайно сказали о личном таком контакте, о том, что, в общем-то, эта золотая середина и есть Христос. Потому что схема, где есть Бог-судия и Бог всепрощающий, это схема очень такая умозрительная, философски-теоретическая. А на практике, когда есть молитва и есть общение со Христом, все эти вопросы снимаются — именно в личных отношениях. То есть можно же с одним и тем же человеком одновременно, в одном флаконе испытывать и трепет, и уважение, и радость от того, что он тебя любит и прощает, правда ведь?

Иерей Н. Бабкин

— Вы сейчас очень по-человечески изложили, и точно, богословские мысли о том, что Бог есть личность, в которой есть место и для справедливости, и для милости. Если взять злого судью, например, он может поступить только по закону. Да, бывает, конечно, амнистия, но только по закону. Он не может убийцу помиловать, потому что он сказал: «Прости меня, я был неправ». А Господь может. Поэтому когда говорят... Знаете, есть такой образ, что Бог — любящий, там нет места для справедливости. Это как сено и огонь, это не совсем так. Если бы наш Бог был только милующий, наш Бог был бы богом вседозволенности. Но так как у Него еще есть и законы... А закон, как говорит Павел, это детоводитель ко Христу, то есть это те статуты, идя по которым, ориентиры, ты никогда не уклонишься ни вправо, ни влево. Поэтому в Боге есть место и для справедливости, и для милости. И мы — образ Его, у нас самих это есть. Мы поэтому и причастны Богу в этом. Если мы с себя отбросим закон, скажем: «Закон нам не нужен, у нас только благодать», то мы, скорее всего. Останемся, как писал Павел, плотскими христианами или, в лучшем случае, душевными. Но духовными вряд ли станем. А значит, и Иисус не будет говорить в нас — пусть через Слово Божье, через чтение Писания... Я не как протестант имею в виду, говорить, а вот именно дыхание Святого Духа, действие Его благодати.

К. Лаврентьева

— Священник Николай Бабкин, настоятель Петро-Павловского храма села Обуховка Белгородской области. Отец Николай, священник, как я понимаю, как мы понимаем, как святые отцы говорят, должен гореть постоянно, чтобы не обжечься о благодать Божью, о всеобъемлющую благодать, с которой он постоянно сталкивается. Но это же можно отнести и к простому прихожанину. То есть нужно постоянно поддерживать в себе некое духовное горение. Согласны ли Вы с этим? И если да, то как это совершать на практике, осуществлять?

Иерей Н. Бабкин

— Ну, видите, если, например, человек уклоняется в западный мистицизм, то там большой уклон идет в чувственность. То есть там ты больше создаешь себе настрой на духовную жизнь. Если же брать восточную мистику, восточную духовность, именно святоотеческую, четвертое столетие наших богословов, литургистов, то это мистика, проникнутая умозрительными вещами — такого внутреннего диалога с Богом, практика умной сердечной молитвы. То есть, есть в Церкви средства, которые позволяют сохранять эту живую связь, горение, про которое Вы говорите. Я думаю, горение — это личный контакт, личное общение. Вы знаете, бывает, приходит прихожанка, говорит: «Батюшка, каюсь в грехах — во время работы дома хожу, там, тазик с водой, рыбу мою и начинаю песнопение какое-то петь, или молитву внутри, или к Господу обращаться... Батюшка, простите, такими делами занимаюсь, а дерзаю обращаться к Богу». (Смеется.) И ты понимаешь, что она достигла больше тебя. Потому что ты в течение дня не так часто обращаешься к Богу, как твоя прихожанка. Я говорю: «Дорогая моя, все у Вас хорошо, так и делайте. Разговаривайте с Господом от себя». Это не будет какой-то дерзостью — ведь ребенок тоже в течение дня беседует с папой и мамой, не только по расписанию, во время молитв — он разговаривает с Ним всегда.

К. Лаврентьева

— А как это совмещать с запретом на упоминание Имени Господа всуе?

Иерей Н. Бабкин

— Ну если всуе — «Господи, помоги рыбу дочистить», наверное, это всуе, да.

К. Лаврентьева

— Да. А если разговаривать в течение дня, ты же можешь и про рыбу сказать ненароком? (Смеется.)

Иерей Н. Бабкин

— Конечно. Если просто ты читаешь молитвы, или внутренне у тебя какой-то сложный вопрос, и ты пытаешься найти его вместе с Богом, задаешь этот вопрос Богу, то ты найдешь на него ответ. Ты говоришь: «Господи, я не могу понять, почему, например, мы не можем помириться с соседкой». И вот человек ходит, например, и рассуждает. Или, например, в конце уже этих размышлений говорит: «Господи, помоги мне», например. То есть идет такой внутренний диалог-собеседование с Богом. Ведь цель умной сердечной молитвы в чем? В том, чтобы человек постоянно пребывал в молитве. Как Павел сказал: «Постоянно молитесь». То есть постоянное богообщение. Только в состоянии постоянно богообщения ты не согрешаешь. Вот это постоянная практика.

К. Лаврентьева

— А можно ли назвать постоянным богообщением ощущение себя в присутствии Бога? Что Он непрестанно на тебя смотрит и Он постоянно рядом?

Иерей Н. Бабкин

— Ну вот знаменитая история митрополита Антония, когда он после лекции отца Сергия Булгакова поднялся на чердак и там раскрыл Евангелие от Марка и понял, что Христос — это не исторический персонаж, а живой, реальный Бог здесь.

К. Лаврентьева

— Он прямо здесь.

Иерей Н. Бабкин

— Я думаю, вот это состояние он с собой пронес через всю жизнь. Если послушать его и посмотреть...

К. Мацан

— А это был отец Сергий Булгаков — вот который к ним приехал (нрзб.)?

Иерей Н. Бабкин

— Да-да-да.

К. Мацан

— Потому что сколько мне эту историю ни пересказывали, я никогда не знал об этом, что это был именно тот великий философ и богослов.

Иерей Н. Бабкин

— Забывают обычно этот момент.

К. Мацан

— Потому что у владыки Антония же часто — «некий священник, некий известный богослов», не всегда он его упоминает. А это, оказывается, тот самый... Потрясающе.

Иерей Н. Бабкин

— И скромный всегда.

К. Мацан

— Вот смотрите, я хотел спросить... Вы упомянули этот потрясающий пример из «Жития преподобного Силуана Афонского» о том, что подвижник, достигший святости, в конце жизни сказал, что «я еще не начал смиряться». Это и вправду история, тот пример, сама вот эта, опять-таки, логика человеческая, которую мы часто встречаем в житиях святых, — о том, что, по-моему, Пимен Великий говорил, что «куда будет ввергнут сатана, там я буду». Настолько было смирение у святого. Или кого-то тоже из древних святых спрашивали перед смертью, что он чувствует, и он говорил, что «я еще даже не приступил к покаянию», хотя всю жизнь он этому посвятил и на самом деле достиг святости. И вот, с одной стороны, это очень трогает. С другой стороны, мы живем в такой скептический век, и уж Вы точно, общаясь в Инстаграме (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) с Вашими подписчиками, понимаете, что для человека, который смотрит на Церковь со стороны или на религиозную традицию со стороны, это вызывает скепсис, и даже в этом некое кокетство видится: «Ну конечно, великие святые — они-то уж понимали, что они святые, но к концу жизни так благочестиво говорили: «Не-не, я — нет, Вы что, я не святой». Как все-таки нам, опять-таки, простым людям вот в этом смысле для себя этот опыт святых правильно воспринять? Как подавить в себе искушение увидеть в этом кокетство?

Иерей Н. Бабкин

— Я думаю, мы в такой ситуации просто не верим, что мы можем стать святыми. А ведь помните, Павел говорит: «Бог кого избрал, тех и предопределил, кого предопределил, того и оправдал, кого оправдал, того и прославил». То есть все избранники Божьи — они потенциально должны быть святыми, которые будут судить мир вместе с Иисусом Христом, как говорится в «Откровении». То есть все избранники, без исключения, все званные на брачный пир, все. Только ты можешь...

К. Мацан

— Павел всех христиан святыми называет.

Иерей Н. Бабкин

— Да, да. Ну, там немножко... Тут не только нравственные категории, потому что святой по-разному воспринимается в Ветхом Завете — и как отделенный, то есть как особенный человек, и как святой, живущий в Святом Духе. То есть здесь, у этого особо много разных значений, и они все правильные. Просто как бы о разных сторонах этого вопроса говорят. Я имею в виду именно святость как жизнь в Святом Духе, в благодати Божьей, а не как просто потому что я какой-то особенный, там, или отделенный от других. У тебя борода длиннее и ряса еще есть, а у другого человека нету. И внешний вид, и даже и снаружи образ жизни. Потому что когда жития читаешь, кажется, что именно вот какие-то внешние условия жизни определяют человека: ушел в пустыню, отказался от всего, убили его, послали на смерть — все, кажется, вроде, так просто. Но вот возьмите житие сорока мучеников Севастийских — ну разве так все просто было? Он воин и язычник, у него, наверняка, была семья. Он увидел, что один отпал от Христа, он увидел венцы и понял, что вот здесь истина. И он тотчас отказался от всего. Разбойник, который умирал на кресте рядом со Христом, первым вошел в Рай. Даже некрещеный, кстати.

К. Мацан

— Ну, то есть когда Вы говорите о святости, как о том... как о (нрзб.) жизни в благодати Святого Духа, я просто пытаюсь, чтобы мы не оставляли это как термин такой непонятный. Потому что звучит очень высоко и богословски — «о жизни в Святом Духе». А что это на практике? Вот для нас, простых людей, что это — регулярная молитва, там, я не знаю, пост?

Иерей Н. Бабкин

— Нет, нет. (Смеется.)

К. Мацан

— Как нам эту высокую категорию к себе применить? Вот то, о чем Вы начали говорить как раз, — о том, что мы не допускаем мысли, что мы тоже, в принципе, в каком-то смысле можем стать святыми, хотя, высоко говоря, к этому призваны?

Иерей Н. Бабкин

— Давайте языком апостола Павла будем говорить. Потому что он самый известный богослов, и он сформировал богословие Церкви впервые. Святость для апостола Павла — это праведность Иисуса Христа. Вот, например, когда протестант говорит: «Я уверовал в Христа, я буду в Раю, потому что я Им оправдан», они говорят про моментальную святость. Да. Для православного человека оправдание во Христе — это процесс, процесс духовного очищения. Иногда оно проходит быстро, иногда медленно. Вот вспомнили сорок Севастийских мучеников... Сейчас пост, вспомним преподобную Марию Египетскую, которая больше десяти лет боролась с блудной страстью, уже в пустыне живя. Она ложилась на землю и просила, чтобы Бог дал ей благодать. И пока Бог ей не давал, она с земли не вставала. То есть это вот, как вот вспоминая Силуана Афонского, о котором мы говорили, она умоляла Бога, чтобы Он дал ей благодать. То есть праведность — это не нравственная исключительность, как люди часто воспринимают. Они думают, что «если я вот после причастия буду вести себя хорошо, я могу считать себя праведником». Нет, праведность — это то, во что тебя облекает Христос. Он облекает тебя в Себя Самого. Но для того, чтобы облечься Его праведностью, как говорит Павел, нужно отказаться от своей праведности — мнимой, ложной, и от своей правды. То есть поступать как Иисус Христос, быть маленьким Иисусом Христом, как писал Льюис. Тогда твоя жизнь будет христоцентрична, и тогда ты будешь на пути к праведности. Насколько ты достигнешь, каких высот ты достигнешь, никто не знает. Но в доме Отца обителей много. Я думаю, для любого настоящего благочестивого человека, пусть не праведника, но благочестивого, найдется местечко в Раю. Нужно в это верить и к этому стремиться.

К. Лаврентьева

— Отец Николай, что для Вас главное в священстве?

Иерей Н. Бабкин

— Иисус Христос. Это важнее даже самого священства.

К. Лаврентьева

— А Вы помните свою первую литургию?

Иерей Н. Бабкин

— Ну, она же была с владыкой. (Смеется.) Когда рукополагали, да.

К. Лаврентьева

— Как забыть?

Иерей Н. Бабкин

— Когда я держал агнец(?) в руке. Даже фотография сохранилась. И я там такой еще... в очках темных, держу этот агнец. Помню, дрожали руки. Холодели руки. Было страшно на первой литургии. Но очень... Незабываемое впечатление. Я не знаю, как это описать. Это как будто ты стал другим человеком. То есть когда, я помню, я вышел из собора уже, нужно было... хотел цветы владыке подарить, я понял, что я уже немножко другим стал каким-то. Не то, чтобы я стал как-то лучше или духовнее — не, ничего подобного. Нет, я понял, что на мне какая-то особенная сила, благодать действует. И вот проблема — почему говорят, что пастыри выгорают? В том, что мы иногда забываем про эту благодать священства. Священнику дано больше, чем мирянину. С него и спросится больше. Но духовно ему дано гораздо больше. То есть он может обращаться к этой благодати. Поэтому он может учить, поэтому он может говорить о вере. Даже тогда... Даже если ты косноязычен, даже если ты не знаешь, что сказать, даже если тебе тяжело на исповеди, ты все равно найдешь, подберешь эти слова. Если ты хочешь помочь человеку, хочешь помочь ближнему, то для меня главное — Иисус Христос.

К. Мацан

— Вот Вы уже начали про это говорить и пока не закончили, как мне кажется, — про этот феномен встречи с Богом. Вы сами упомянули знаменитую историю, которая каждый раз приходит на ум, когда мы это выражение слышим — «встреча с Богом», о владыке Антонии Сурожском, как он, читая Евангелие от Марка, между второй и третьей главой, я не помню, какой глагол, но ощутил, пережил, понял, увидел в духовном смысле слова, в духовном зрении, что по ту сторону стола стоит Христос. Он реально здесь, воскресший Христос, и, значит, все остальное в Евангелии тоже правда. Вот это то, что владыка Антоний называет... назвал, в своем случае, встречей с Богом. То есть встречей, после которой ты уже не можешь быть прежним, ты уже не можешь дальше жить так, как будто этой встречи не было. И надо дальше как-то определиться: что я теперь по жизни буду, какк я к этому буду относиться? Вот у Вас такая встреча, после которой уже невозможно оставаться прежним, может быть, первая встреча со Христом, как произошла? Или не было одного момента?

Иерей Н. Бабкин

— Придется повторяться, да. Ну, у меня был другой момент евангельский. Когда я читал молитву Иисуса Христа в Гефсимании за апостолов. Вот если ее переложить от себя, то это тебя переворачивает просто. Ты понимаешь, что Христос, Его слова, Его молитвы — они записаны не как воспоминание, а как те слова, которыми должен молиться ты.

К. Мацан

— «Моление о Чаше»?

Иерей Н. Бабкин

— Да.

К. Мацан

— «Если только можно, авва, Отче, чашу эту мимо пронеси?» — в пастернаковском переложении.

Иерей Н. Бабкин

— Да. В том числе, и эти слова. Ну, там не все, что можно к себе приложить. Там Он говорит о своей чаше, да? Но там, где Он молится о мире, там, где Он молится о своих учениках. Священник — он тоже, когда читает эти слова, он вспоминает о мире, в котором он живет, он вспоминает о своих прихожанах, об общине, о своей семье, в конце концов, и о себе самом, о своем пути, который тоже подобен пути Христа. Конечно, не в той степени. Тут дело не в сравнении и не в качественном каком-то выражении, а в твоем личном отношении. Не просто сопереживание... Вы знаете, некоторые люди приезжают в Святую Землю — им нужно пройти путем Христа... Здесь дело не в сопереживании, не в чувствах, а в том, что ты готов пойти за Ним, пойти за Ним тем же путем, которым Он шел, в том числе, на смерть. И ты, когда ты читаешь... (Нрзб.) лично я когда читал, я себе задавал вопрос, готов ли я умереть за Иисуса Христа. И в тот момент, тогда я понял, что я не готов умереть за Иисуса Христа, я понял, что я плохой христианин.

К. Мацан

— Ну вот на этой оптимистической ноте... (Смеется.) Она, мне кажется, и вправду оптимистическая нота, потому что, наверное, путь к такому состоянию «хорошего христианина», как мы часто замечаем, начинается с осознания того, что я плохой христианин.

Иерей Н. Бабкин

— Да.

К. Мацан

— Вот поэтому на этой оптимистической ноте мы заканчиваем нашу сегодняшнюю программу. Спасибо огромное! Напомню: иерей Николай Бабкин, настоятель Петро-Павловского храма села Обуховка Белгородской области, сегодня был с нами в программе «Светлый вечер». В студии была моя коллега Кира Лаврентьева, я — Константин Мацан, до свидания.

К. Лаврентьева

— Всего хорошего!

Иерей Н. Бабкин

— Всего доброго!

Другие программы

Богослужения утра

Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Часы воскресного дня. 26 октября 2025г.

Утро 26.10.25

Неде́ля 20-я по Пятидеся́тнице.

Святы́х отцо́в VII Вселе́нского Собо́ра.

И́верской ико́ны Бо́жией Ма́тери.

Глас 3.

Тре́тий час

Иерей: Благослове́н Бог наш всегда́, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.

Чтец: Ами́нь. Сла́ва Тебе́, Бо́же наш, сла́ва Тебе́.

Царю́ Небе́сный, Уте́шителю, Ду́ше и́стины, И́же везде́ сый и вся исполня́яй, Сокро́вище благи́х и жи́зни Пода́телю, прииди́ и всели́ся в ны, и очи́сти ны от вся́кия скве́рны, и спаси́, Бла́же, ду́ши на́ша.

Трисвято́е по О́тче наш:

Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Пресвята́я Тро́ице, поми́луй нас; Го́споди, очи́сти грехи́ на́ша; Влады́ко, прости́ беззако́ния на́ша; Святы́й, посети́ и исцели́ не́мощи на́ша, и́мене Твоего́ ра́ди.

Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

О́тче наш, И́же еси́ на Небесе́х, да святи́тся и́мя Твое́, да прии́дет Ца́рствие Твое́, да бу́дет во́ля Твоя́, я́ко на Небеси́ и на земли́. Хлеб наш насу́щный даждь нам днесь; и оста́ви нам до́лги на́ша, я́коже и мы оставля́ем должнико́м на́шим; и не введи́ нас во искуше́ние, но изба́ви нас от лука́ваго.

Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Чтец: Ами́нь. Го́споди, поми́луй. (12 раз)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Прииди́те, поклони́мся Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Христу́, Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Самому́ Христу́, Царе́ви и Бо́гу на́шему.

Псало́м 16:

Услы́ши, Го́споди, пра́вду мою́, вонми́ моле́нию моему́, внуши́ моли́тву мою́ не во устна́х льсти́вых. От лица́ Твоего́ судьба́ моя́ изы́дет, о́чи мои́ да ви́дита правоты́. Искуси́л еси́ се́рдце мое́, посети́л еси́ но́щию, искуси́л мя еси́, и не обре́теся во мне непра́вда. Я́ко да не возглаго́лют уста́ моя́ дел челове́ческих, за словеса́ усте́н Твои́х аз сохрани́х пути́ же́стоки. Соверши́ стопы́ моя́ во стезя́х Твои́х, да не подви́жутся стопы́ моя́. Аз воззва́х, я́ко услы́шал мя еси́, Бо́же, приклони́ у́хо Твое́ мне и услы́ши глаго́лы моя́. Удиви́ ми́лости Твоя́, спаса́яй упова́ющия на Тя от проти́вящихся десни́це Твое́й. Сохрани́ мя, Го́споди, я́ко зе́ницу о́ка, в кро́ве крилу́ Твое́ю покры́еши мя. От лица́ нечести́вых остра́стших мя, врази́ мои́ ду́шу мою́ одержа́ша. Тук свой затвори́ша, уста́ их глаго́лаша горды́ню. Изгоня́щии мя ны́не обыдо́ша мя, о́чи свои́ возложи́ша уклони́ти на зе́млю. Объя́ша мя я́ко лев гото́в на лов и я́ко ски́мен обита́яй в та́йных. Воскресни́, Го́споди, предвари́ я́ и запни́ им, изба́ви ду́шу мою́ от нечести́ваго, ору́жие Твое́ от враг руки́ Твоея́. Го́споди, от ма́лых от земли́, раздели́ я́ в животе́ их, и сокрове́нных Твои́х испо́лнися чре́во их, насы́тишася сыно́в, и оста́виша оста́нки младе́нцем свои́м. Аз же пра́вдою явлю́ся лицу́ Твоему́, насы́щуся, внегда́ яви́ти ми ся сла́ве Твое́й.

Псало́м 24:

К Тебе́, Го́споди, воздвиго́х ду́шу мою́, Бо́же мой, на Тя упова́х, да не постыжу́ся во век, ниже́ да посмею́т ми ся врази́ мои́, и́бо вси терпя́щии Тя не постыдя́тся. Да постыдя́тся беззако́ннующии вотще́. Пути́ Твоя́, Го́споди, скажи́ ми, и стезя́м Твои́м научи́ мя. Наста́ви мя на и́стину Твою́, и научи́ мя, я́ко Ты еси́ Бог Спас мой, и Тебе́ терпе́х весь день. Помяни́ щедро́ты Твоя́, Го́споди, и ми́лости Твоя́, я́ко от ве́ка суть. Грех ю́ности моея́, и неве́дения моего́ не помяни́, по ми́лости Твое́й помяни́ мя Ты, ра́ди бла́гости Твоея́, Го́споди. Благ и прав Госпо́дь, сего́ ра́ди законоположи́т согреша́ющим на пути́. Наста́вит кро́ткия на суд, научи́т кро́ткия путе́м Свои́м. Вси путие́ Госпо́дни ми́лость и и́стина, взыска́ющим заве́та Его́, и свиде́ния Его́. Ра́ди и́мене Твоего́, Го́споди, и очи́сти грех мой, мног бо есть. Кто есть челове́к боя́йся Го́спода? Законоположи́т ему́ на пути́, его́же изво́ли. Душа́ его́ во благи́х водвори́тся, и се́мя его́ насле́дит зе́млю. Держа́ва Госпо́дь боя́щихся Его́, и заве́т Его́ яви́т им. О́чи мои́ вы́ну ко Го́споду, я́ко Той исто́ргнет от се́ти но́зе мои́. При́зри на мя и поми́луй мя, я́ко единоро́д и нищ есмь аз. Ско́рби се́рдца моего́ умно́жишася, от нужд мои́х изведи́ мя. Виждь смире́ние мое́, и труд мой, и оста́ви вся грехи́ моя́. Виждь враги́ моя́, я́ко умно́жишася, и ненавиде́нием непра́ведным возненави́деша мя. Сохрани́ ду́шу мою́, и изба́ви мя, да не постыжу́ся, я́ко упова́х на Тя. Незло́бивии и пра́вии прилепля́хуся мне, я́ко потерпе́х Тя, Го́споди. Изба́ви, Бо́же, Изра́иля от всех скорбе́й его́.

Псало́м 50:

Поми́луй мя, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, и по мно́жеству щедро́т Твои́х очи́сти беззако́ние мое́. Наипа́че омы́й мя от беззако́ния моего́, и от греха́ моего́ очи́сти мя; я́ко беззако́ние мое́ аз зна́ю, и грех мой предо мно́ю есть вы́ну. Тебе́ Еди́ному согреши́х и лука́вое пред Тобо́ю сотвори́х, я́ко да оправди́шися во словесе́х Твои́х, и победи́ши внегда́ суди́ти Ти. Се бо, в беззако́ниих зача́т есмь, и во гресе́х роди́ мя ма́ти моя́. Се бо, и́стину возлюби́л еси́; безве́стная и та́йная прему́дрости Твоея́ яви́л ми еси́. Окропи́ши мя иссо́пом, и очи́щуся; омы́еши мя, и па́че сне́га убелю́ся. Слу́ху моему́ да́си ра́дость и весе́лие; возра́дуются ко́сти смире́нныя. Отврати́ лице́ Твое́ от грех мои́х и вся беззако́ния моя́ очи́сти. Се́рдце чи́сто сози́жди во мне, Бо́же, и дух прав обнови́ во утро́бе мое́й. Не отве́ржи мене́ от лица́ Твоего́ и Ду́ха Твоего́ Свята́го не отыми́ от мене́. Возда́ждь ми ра́дость спасе́ния Твоего́ и Ду́хом Влады́чним утверди́ мя. Научу́ беззако́нныя путе́м Твои́м, и нечести́вии к Тебе́ обратя́тся. Изба́ви мя от крове́й, Бо́же, Бо́же спасе́ния моего́; возра́дуется язы́к мой пра́вде Твое́й. Го́споди, устне́ мои́ отве́рзеши, и уста́ моя́ возвестя́т хвалу́ Твою́. Я́ко а́ще бы восхоте́л еси́ же́ртвы, дал бых у́бо: всесожже́ния не благоволи́ши. Же́ртва Бо́гу дух сокруше́н; се́рдце сокруше́нно и смире́нно Бог не уничижи́т. Ублажи́, Го́споди, благоволе́нием Твои́м Сио́на, и да сози́ждутся сте́ны Иерусали́мския. Тогда́ благоволи́ши же́ртву пра́вды, возноше́ние и всесожега́емая; тогда́ возложа́т на олта́рь Твой тельцы́.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Тропа́рь воскре́сный, глас 3:

Да веселя́тся небе́сная,/ да ра́дуются земна́я;/ я́ко сотвори́ держа́ву мы́шцею Свое́ю Госпо́дь,/ попра́ сме́ртию смерть,/ пе́рвенец ме́ртвых бысть;/ из чре́ва а́дова изба́ви нас,// и подаде́ ми́рови ве́лию ми́лость.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Тропа́рь И́верской ико́ны Бо́жией Ма́тери, глас 1: [1]

Де́рзость ненави́дящих о́браз Го́сподень/ и держа́ва нечести́вых безбо́жно в Нике́ю прии́де,/ и по́сланнии безчелове́чно вдови́цу,/ благоче́стно чту́щую ико́ну Богома́тере, истязу́ют,/ но та́я но́щию с сы́ном ико́ну в мо́ре пусти́, вопию́щи:/ Сла́ва тебе́, Чи́стая,/ я́ко непроходи́мое мо́ре плещи́ своя́ подаде́,/ сла́ва правоше́ствию Твое́му,// Еди́на Нетле́нная.

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Богоро́дице, Ты еси́ лоза́ и́стинная, возрасти́вшая нам Плод живота́, Тебе́ мо́лимся: моли́ся, Влады́чице, со святы́ми апо́столы поми́ловати ду́ши на́ша.

Госпо́дь Бог благослове́н, благослове́н Госпо́дь день дне,/ поспеши́т нам Бог спасе́ний на́ших, Бог наш, Бог спаса́ти.

Трисвято́е по О́тче наш:

Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Чтец: Ами́нь.

Конда́к И́верской ико́ны Бо́жией Ма́тери, глас 8:

А́ще и в мо́ре вве́ржена бысть свята́я ико́на Твоя́, Богоро́дице,/ от вдови́цы, не могу́щия спасти́ сию́ от враго́в,/ но яви́лася есть храни́тельница Афо́на/ и врата́рница оби́тели И́верския, враги́ устраша́ющая/ и в правосла́вней Росси́йстей стране́// чту́щия Тя от всех бед и напа́стей избавля́ющая.

Го́споди, поми́луй. (40 раз)

Окончание часа:

И́же на вся́кое вре́мя и на вся́кий час, на Небеси́ и на земли́, покланя́емый и сла́вимый, Христе́ Бо́же, Долготерпели́ве, Многоми́лостиве, Многоблагоутро́бне, И́же пра́ведныя любя́й и гре́шныя ми́луяй, И́же вся зовы́й ко спасе́нию обеща́ния ра́ди бу́дущих благ. Сам, Го́споди, приими́ и на́ша в час сей моли́твы и испра́ви живо́т наш к за́поведем Твои́м, ду́ши на́ша освяти́, телеса́ очи́сти, помышле́ния испра́ви, мы́сли очи́сти и изба́ви нас от вся́кия ско́рби, зол и боле́зней, огради́ нас святы́ми Твои́ми А́нгелы, да ополче́нием их соблюда́еми и наставля́еми, дости́гнем в соедине́ние ве́ры и в ра́зум непристу́пныя Твоея́ сла́вы, я́ко благослове́н еси́ во ве́ки веко́в, ами́нь.

Го́споди поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Честне́йшую Херуви́м и Сла́внейшую без сравне́ния Серафи́м, без истле́ния Бо́га Сло́ва ро́ждшую, су́щую Богоро́дицу, Тя велича́ем.

И́менем Госпо́дним благослови́, о́тче.

Иерей: Моли́твами святы́х оте́ц на́ших, Го́споди Иису́се Христе́, Бо́же наш, поми́луй нас.

Чтец: Ами́нь. Влады́ко Бо́же О́тче Вседержи́телю, Го́споди Сы́не Единоро́дный Иису́се Христе́, и Святы́й Ду́ше, Еди́но Божество́, Еди́на Си́ла, поми́луй мя, гре́шнаго, и и́миже ве́си судьба́ми, спаси́ мя, недосто́йнаго раба́ Твоего́, я́ко благослове́н еси́ во ве́ки веко́в, ами́нь.

Шесто́й час

Чтец: Прииди́те, поклони́мся Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Христу́, Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Самому́ Христу́, Царе́ви и Бо́гу на́шему.

Псало́м 53:

Бо́же, во и́мя Твое́ спаси́ мя, и в си́ле Твое́й суди́ ми. Бо́же, услы́ши моли́тву мою́, внуши́ глаго́лы уст мои́х. Я́ко чу́ждии воста́ша на мя и кре́пции взыска́ша ду́шу мою́, и не предложи́ша Бо́га пред собо́ю. Се бо Бог помога́ет ми, и Госпо́дь Засту́пник души́ мое́й. Отврати́т зла́я враго́м мои́м, и́стиною Твое́ю потреби́ их. Во́лею пожру́ Тебе́, испове́мся и́мени Твоему́, Го́споди, я́ко бла́го, я́ко от вся́кия печа́ли изба́вил мя еси́, и на враги́ моя́ воззре́ о́ко мое́.

Псало́м 54:

Внуши́, Бо́же, моли́тву мою́ и не пре́зри моле́ния моего́. Вонми́ ми и услы́ши мя: возскорбе́х печа́лию мое́ю и смято́хся от гла́са вра́жия и от стуже́ния гре́шнича, я́ко уклони́ша на мя беззако́ние и во гне́ве враждова́ху ми. Се́рдце мое́ смяте́ся во мне и боя́знь сме́рти нападе́ на мя. Страх и тре́пет прии́де на мя и покры́ мя тьма. И рех: кто даст ми криле́, я́ко голуби́не? И полещу́, и почи́ю. Се удали́хся бе́гая и водвори́хся в пусты́ни. Ча́ях Бо́га, спаса́ющаго мя от малоду́шия и от бу́ри. Потопи́, Го́споди, и раздели́ язы́ки их: я́ко ви́дех беззако́ние и пререка́ние во гра́де. Днем и но́щию обы́дет и́ по стена́м его́. Беззако́ние и труд посреде́ его́ и непра́вда. И не оскуде́ от стогн его́ ли́хва и лесть. Я́ко а́ще бы враг поноси́л ми, претерпе́л бых у́бо, и а́ще бы ненави́дяй мя на мя велере́чевал, укры́л бых ся от него́. Ты же, челове́че равноду́шне, влады́ко мой и зна́емый мой, и́же ку́пно наслажда́лся еси́ со мно́ю бра́шен, в дому́ Бо́жии ходи́хом единомышле́нием. Да прии́дет же смерть на ня, и да сни́дут во ад жи́ви, я́ко лука́вство в жили́щах их, посреде́ их. Аз к Бо́гу воззва́х, и Госпо́дь услы́ша мя. Ве́чер и зау́тра, и полу́дне пове́м, и возвещу́, и услы́шит глас мой. Изба́вит ми́ром ду́шу мою́ от приближа́ющихся мне, я́ко во мно́зе бя́ху со мно́ю. Услы́шит Бог и смири́т я́, Сый пре́жде век. Несть бо им измене́ния, я́ко не убоя́шася Бо́га. Простре́ ру́ку свою́ на воздая́ние, оскверни́ша заве́т Его́. Раздели́шася от гне́ва лица́ Его́, и прибли́жишася сердца́ их, умя́кнуша словеса́ их па́че еле́а, и та суть стре́лы. Возве́рзи на Го́спода печа́ль твою́, и Той тя препита́ет, не даст в век молвы́ пра́веднику. Ты же, Бо́же, низведе́ши я́ в студене́ц истле́ния, му́жие крове́й и льсти не преполовя́т дней свои́х. Аз же, Го́споди, упова́ю на Тя.

Псало́м 90:

Живы́й в по́мощи Вы́шняго, в кро́ве Бо́га Небе́снаго водвори́тся. Рече́т Го́сподеви: Засту́пник мой еси́ и Прибе́жище мое́, Бог мой, и упова́ю на Него́. Я́ко Той изба́вит тя от се́ти ло́вчи и от словесе́ мяте́жна, плещма́ Свои́ма осени́т тя, и под криле́ Его́ наде́ешися: ору́жием обы́дет тя и́стина Его́. Не убои́шися от стра́ха нощна́го, от стрелы́ летя́щия во дни, от ве́щи во тме преходя́щия, от сря́ща и бе́са полу́деннаго. Паде́т от страны́ твоея́ ты́сяща, и тма одесну́ю тебе́, к тебе́ же не прибли́жится, оба́че очи́ма твои́ма смо́триши, и воздая́ние гре́шников у́зриши. Я́ко Ты, Го́споди, упова́ние мое́, Вы́шняго положи́л еси́ прибе́жище твое́. Не прии́дет к тебе́ зло и ра́на не прибли́жится телеси́ твоему́, я́ко А́нгелом Свои́м запове́сть о тебе́, сохрани́ти тя во всех путе́х твои́х. На рука́х во́змут тя, да не когда́ преткне́ши о ка́мень но́гу твою́, на а́спида и васили́ска насту́пиши, и попере́ши льва и зми́я. Я́ко на Мя упова́ и изба́влю и́, покры́ю и́, я́ко позна́ и́мя Мое́. Воззове́т ко Мне и услы́шу его́, с ним есмь в ско́рби, изму́ его́ и просла́влю его́, долгото́ю дней испо́лню его́ и явлю́ ему́ спасе́ние Мое́.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Тропа́рь воскре́сный, глас 3:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Тропа́рь святы́х отцо́в, глас 8:

Препросла́влен еси́, Христе́ Бо́же наш,/ свети́ла на земли́ отцы́ на́ши основа́вый/ и те́ми ко и́стинней ве́ре вся ны наста́вивый,// Многоблагоутро́бне, сла́ва Тебе́.

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Я́ко не и́мамы дерзнове́ния за премно́гия грехи́ на́ша, Ты и́же от Тебе́ Ро́ждшагося моли́, Богоро́дице Де́во, мно́го бо мо́жет моле́ние Ма́тернее ко благосе́рдию Влады́ки. Не пре́зри гре́шных мольбы́, Всечи́стая, я́ко ми́лостив есть и спасти́ моги́й, И́же и страда́ти о нас изво́ливый.

Ско́ро да предваря́т ны щедро́ты Твоя́, Го́споди, я́ко обнища́хом зело́; помози́ нам, Бо́же, Спа́се наш, сла́вы ра́ди И́мене Твоего́, Го́споди, изба́ви нас и очи́сти грехи́ на́ша, И́мене ра́ди Твоего́.

Трисвято́е по О́тче наш:

Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Чтец: Ами́нь.

Конда́к святы́х отцо́в, глас 6, подо́бен: «Рукопи́саннаго...»:

И́же из Отца́ возсия́в, Сын неизрече́нно/ из Жены́ роди́ся, сугу́б естество́м,/ Его́же ви́дяще, не отмета́емся зра́ка изображе́ния,/ но, сие́ благоче́стно начерта́юще,/ почита́ем ве́рно./ И сего́ ра́ди и́стинную ве́ру Це́рковь держа́щи,// лобыза́ет ико́ну вочелове́чения Христо́ва.

Го́споди, поми́луй. (40 раз)

Окончание часа:

Го́споди поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

И́менем Госпо́дним благослови́, о́тче.

Иерей: Моли́твами святы́х оте́ц на́ших, Го́споди Иису́се Христе́, Бо́же наш, поми́луй нас.

Чтец: Ами́нь. Бо́же и Го́споди сил и всея́ тва́ри Соде́телю, И́же за милосе́рдие безприкла́дныя ми́лости Твоея́ Единоро́днаго Сы́на Твоего́, Го́спода на́шего Иису́са Христа́, низпосла́вый на спасе́ние ро́да на́шего, и честны́м Его́ Кресто́м рукописа́ние грех на́ших растерза́вый, и победи́вый тем нача́ла и вла́сти тьмы. Сам, Влады́ко Человеколю́бче, приими́ и нас, гре́шных, благода́рственныя сия́ и моле́бныя моли́твы и изба́ви нас от вся́каго всегуби́тельнаго и мра́чнаго прегреше́ния и всех озло́бити нас и́щущих ви́димых и неви́димых враг. Пригвозди́ стра́ху Твоему́ пло́ти на́ша и не уклони́ серде́ц на́ших в словеса́ или́ помышле́ния лука́вствия, но любо́вию Твое́ю уязви́ ду́ши на́ша, да, к Тебе́ всегда́ взира́юще и е́же от Тебе́ све́том наставля́еми, Тебе́, непристу́пнаго и присносу́щнаго зря́ще Све́та, непреста́нное Тебе́ испове́дание и благодаре́ние возсыла́ем, Безнача́льному Отцу́ со Единоро́дным Твои́м Сы́ном и Всесвяты́м и Благи́м и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в, ами́нь.

[1] Или другой тропарь:

Друго́й тропа́рь И́верской ико́ны Бо́жией Ма́тери, глас 1:

От святы́я ико́ны Твоея́,/ о Влады́чице Богоро́дице,/ исцеле́ния и цельбы́ подаю́тся оби́льно,/ с ве́рою и любо́вию приходя́щим к ней./ Та́ко и мою́ не́мощь посети́/ и ду́шу мою́ поми́луй, Блага́я,/ и те́ло исцели́ благода́тию Твое́ю, Пречи́стая.

Читать полностью

Другие программы

Богослужения вечера

Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Всенощное Бдение. 26 октября (вечер 25 октября) 2025г.

Вечер 25.10.25

Неде́ля 20-я по Пятидеся́тнице.

Святы́х отцо́в VII Вселе́нского Собо́ра.

И́верской ико́ны Бо́жией Ма́тери.

Глас 3.

ВСЕНО́ЩНОЕ БДЕ́НИЕ

Вели́кая Вече́рня

Диакон: Воста́ните!

Хор: Благослови́.

Иерей: Сла́ва Святе́й и Единосу́щней и Животворя́щей и Неразде́льней Тро́ице всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Священнослужители в алтаре:

Прииди́те, поклони́мся Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Христу́ Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Самому́ Христу́, Царе́ви и Бо́гу на́шему.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Ему́.

Псало́м 103, предначина́тельный:

Хор: Благослови́, душе́ моя́, Го́спода./ Благослове́н еси́, Го́споди./ Го́споди, Бо́же мой, возвели́чился еси́ зело́./ Благослове́н еси́, Го́споди./ ... / Вся прему́дростию сотвори́л еси́./ Сла́ва Ти, Го́споди, сотвори́вшему вся.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Вели́кая ектения́:

Диакон: Ми́ром Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)

Диакон: О Свы́шнем ми́ре и спасе́нии душ на́ших, Го́споду помо́лимся.

О ми́ре всего́ ми́ра, благостоя́нии Святы́х Бо́жиих Церкве́й и соедине́нии всех, Го́споду помо́лимся.

О святе́м хра́ме сем и с ве́рою, благогове́нием и стра́хом Бо́жиим входя́щих в онь, Го́споду помо́лимся.

О вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем, Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к, честне́м пресви́терстве, во Христе́ диа́констве, о всем при́чте и лю́дех, Го́споду помо́лимся.

О Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, Го́споду помо́лимся.

О гра́де сем (или: О ве́си сей), вся́ком гра́де, стране́ и ве́рою живу́щих в них, Го́споду помо́лимся.

О благорастворе́нии возду́хов, о изоби́лии плодо́в земны́х и вре́менех ми́рных, Го́споду помо́лимся.

О пла́вающих, путеше́ствующих, неду́гующих, стра́ждущих, плене́нных и о спасе́нии их. Го́споду помо́лимся.

О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.

Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко подоба́ет Тебе́ вся́кая сла́ва честь и поклоне́ние, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Блаже́н муж:

Хор: Блаже́н муж, и́же не и́де на сове́т нечести́вых.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Я́ко весть Госпо́дь путь пра́ведных, и путь нечести́вых поги́бнет.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Рабо́тайте Го́сподеви со стра́хом и ра́дуйтеся Ему́ с тре́петом.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Блаже́ни вси наде́ющиися Нань.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Воскресни́, Го́споди, спаси́ мя, Бо́же мой.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Госпо́дне есть спасе́ние, и на лю́дех Твои́х благослове́ние Твое́.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Ектения́ ма́лая:

Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко Твоя́ держа́ва, и Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Го́споди, воззва́х, глас 3:

Хор: Го́споди, воззва́х к Тебе́, услы́ши мя./ Услы́ши мя, Го́споди./ Го́споди, воззва́х к Тебе́, услы́ши мя:/ вонми́ гла́су моле́ния моего́,/ внегда́ воззва́ти ми к Тебе́.// Услы́ши мя, Го́споди.

Да испра́вится моли́тва моя́,/ я́ко кади́ло пред Тобо́ю,/ воздея́ние руку́ мое́ю/ — же́ртва вече́рняя.// Услы́ши мя, Го́споди.

Стихиры воскресные, глас 3:

На 10. Стих: Изведи́ из темни́цы ду́шу мою́,// испове́датися и́мени Твоему́.

Стихира: Твои́м Кресто́м, Христе́ Спа́се,/ сме́рти держа́ва разруши́ся,/ и диа́воля пре́лесть упраздни́ся,/ род же челове́ческий, ве́рою спаса́емый,// песнь Тебе́ всегда́ прино́сит.

Стих: Мене́ ждут пра́ведницы,// до́ндеже возда́си мне.

Стихира: Просвети́шася вся́ческая/ Воскресе́нием Твои́м, Го́споди,/ и рай па́ки отве́рзеся,/ вся же тварь восхваля́ющи Тя,// песнь Тебе́ всегда́ прино́сит.

На 8. Стих: Из глубины́ воззва́х к Тебе́, Го́споди,// Го́споди, услы́ши глас мой.

Стихира: Сла́влю Отца́ и Сы́на си́лу,/ и Свята́го Ду́ха пою́ власть,/ неразде́льное, несозда́нное Божество́,/ Тро́ицу Единосу́щную,// ца́рствующую в век ве́ка.

Стихиры Иверской иконы Божией Матери, глас 5:

Стих: Да бу́дут у́ши Твои́// вне́млюще гла́су моле́ния моего́.

Стихира: Красу́йся, Афо́не,/ ра́дуйся и весели́ся, оби́тель И́верская:/ се бо гряде́т чу́дная ико́на Богома́тере,/ А́нгелы по мо́рю дориноси́ма,/ све́том неизрече́нным сия́ющи,/ мрак скорбе́й и печа́лей прогоня́ющи// и всех луча́ми своея́ ми́лости озаря́ющи.

На 6. Стих: А́ще беззако́ния на́зриши, Го́споди, Го́споди, кто постои́т?// Я́ко у Тебе́ очище́ние есть.

Стихира: Тебе́ припа́дают, Госпоже́,/ и́ноков ли́цы и по́стников сосло́вия/ и, любе́зно взира́юще на святу́ю ико́ну Твою́, вопию́т Ти:/ прииди́ к нам, Блага́я Ма́ти,/ уще́дри чту́щия Тя/ и да́руй нам святы́й о́браз Тво́й// в зало́г ми́лости и спасе́ния.

Стих: И́мене ра́ди Твоего́ потерпе́х Тя, Го́споди, потерпе́ душа́ моя́ в сло́во Твое́,// упова́ душа́ моя́ на Го́спода.

Стихира: О, пресла́внаго чудесе́!/ Я́коже бо Моисе́ю в Сина́и купина́ яви́ся иногда́,/ огне́м у́бо опаля́ема и невреди́ма пребы́вши,/ си́це и Всенепоро́чныя Богороди́тельницы о́браз огне́м одева́ется, но неопали́м пребыва́ет,/ просвеща́я и нас, су́щих во мра́це,// и невреди́мы в пещи́ искуше́ний и бед сохраня́я.

Стихиры святых отцов, глас 6, подобен: «Отчаянная...»:

На 4. Стих: От стра́жи у́тренния до но́щи, от стра́жи у́тренния,// да упова́ет Изра́иль на Го́спода.

Стихира: Честны́я Собо́ры отце́в/ в ра́зная времена́ соста́вив,/ во еди́но собра́ еди́нем и те́мже пра́вилом/ зело́ до́бре Патриа́рх Ге́рман Но́вый,/ пиша́ ку́пно же и держа́ догма́ты сих,/ и́же и моли́твенники бо́дрственныя сия́ спасе́ния// Го́споду предлага́ет, и па́стве с па́стыри.

Стих: Я́ко у Го́спода ми́лость, и мно́гое у Него́ избавле́ние,// и Той изба́вит Изра́иля от всех беззако́ний его́.

Стихира: Зако́на писа́ние де́тем евре́йским положи́ честну́ю седми́цу,/ се́ни придержа́щимся и служа́щим сей,/ ю́же отцы́, сте́кшеся на Седмо́м Собо́ре ма́нием Бо́жиим,/ в шести́ днех все сие́ соверши́вшаго,/ и седмы́й благослови́вшаго,// честне́йшую соде́лаша, преде́л ве́ры изложи́вше.

На 2. Стих: Хвали́те Го́спода вси язы́цы,// похвали́те Его́ вси лю́дие.

Стихира: Тро́ицу, всем от веще́й/ миробы́тия су́щую вину́,/ я́сно преда́сте, треблаже́ннии отцы́:/ Три бо и Четы́ре Собо́ры, та́инственнейшим сло́вом положи́вше и отмсти́телие я́вльшеся Правосла́внаго сло́ва,/ стихи́а четы́ре су́ща,/ и Тро́ицу изъясни́сте,// созда́вшую сия́ и мир сотво́ршую.

Стих: Я́ко утверди́ся ми́лость Его́ на нас,// и и́стина Госпо́дня пребыва́ет во век.

Стихира: Довля́ше и еди́ною жизнь вдохну́ти/ лежа́щему сы́ну служа́щия,/ проро́ка Елиссе́я сляче́ние зе́льно;/ оба́че обрати́ся седми́жды и прекланя́шеся сему́,/ провозвеща́я я́ко прови́дец ва́ша Собо́ры,/ и́миже умерщвле́ние Боже́ственнаго Сло́ва водуши́сте,// А́рия умертви́вше, и его́ све́рстники.

Стихира святых отцов, глас 6, самогласна:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Стихира: Та́инственныя днесь Ду́ха трубы́/ Богоно́сныя отцы́ восхва́лим,/ песнопе́вшия посреде́ Це́ркве песнь сли́чную богосло́вия:/ Тро́ицу Еди́ну Непреме́нную,/ Существо́ же и Божество́,/ низложи́тели А́риевы и правосла́вных побо́рники,/ моля́щияся всегда́ Го́споду// поми́ловатися душа́м на́шим.

Догматик, глас 3:

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Догматик: Ка́ко не диви́мся/ Богому́жному Рождеству́ Твоему́, Пречестна́я?/ Искуше́ния бо му́жескаго не прие́мши, Всенепоро́чная,/ родила́ еси́ без Отца́ Сы́на пло́тию./ Пре́жде век от Отца́ рожде́ннаго без ма́тере,/ ника́коже претерпе́вшаго измене́ния,/ или́ смеше́ния, или́ разделе́ния,/ но обою́ существу́ сво́йство це́ло сохра́ншаго./ Те́мже, Ма́ти Де́во Влады́чице,/ Того́ моли́ спасти́ся душа́м,// правосла́вно Богоро́дицу испове́дающих Тя.

Вход с кади́лом:

Диакон: Прему́дрость, про́сти.

Све́те Ти́хий:

Хор: Све́те Ти́хий святы́я сла́вы Безсме́ртнаго Отца́ Небе́снаго, Свята́го, Блаже́ннаго, Иису́се Христе́! Прише́дше на за́пад со́лнца, ви́девше свет вече́рний, пое́м Отца́, Сы́на и Свята́го Ду́ха, Бо́га. Досто́ин еси́ во вся времена́ пет бы́ти гла́сы преподо́бными, Сы́не Бо́жий, живо́т дая́й; те́мже мир Тя сла́вит.

Диакон: Во́нмем.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Проки́мен воскре́сный, глас 6:

Диакон: Прему́дрость во́нмем. Проки́мен, глас шесты́й: Госпо́дь воцари́ся, в ле́поту облече́ся.

Хор: Госпо́дь воцари́ся, в ле́поту облече́ся. (На каждый стих)

Диакон: Облече́ся Госпо́дь в си́лу, и препоя́сася.

Стих 2: И́бо утверди́ вселе́нную, я́же не подви́жится.

Стих 3: До́му Твоему́ подоба́ет святы́ня, Го́споди, в долготу́ дний.

Диакон: Госпо́дь воцари́ся.

Хор: В ле́поту облече́ся.

Пареми́и святы́х отцо́в:

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Бытия́ чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 14:)

Чтец: Слы́шав Авра́м, я́ко плене́н бысть Лот, брата́нич его́, сочте́ своя́ домоча́дцы три́ста и осмьна́десять и погна́ во след их да́же до Да́на. И нападе́ на ня но́щию сам и о́троцы его́ с ним; и порази́ их, и гони́ их до Хова́ла, е́же есть ошу́юю Дама́ска. И возврати́ вся́каго коня́ Содо́мскаго, и Ло́та, брата́нича своего́, возврати́, и вся име́ния его́, и жены́, и лю́ди. Изы́де же царь Содо́мский в сре́тение ему́, повнегда́ возврати́тися ему́ от се́ча ходоллогомо́рскаго и с царьми́, и́же с ним, во удо́ль Сави́ну, сие́ же бя́ше по́ле царе́во. И Мелхиседе́к, царь Сали́мский, изнесе́ хле́бы и вино́, бя́ше же свяще́нник Бо́га Вы́шняго. И благослови́ Авра́ма, и рече́: благослове́н Авра́м Бо́гом Вы́шним, И́же созда́ Не́бо и зе́млю, и благослове́н Бог Вы́шний, И́же предаде́ враги́ твоя́ под ру́ки тебе́.

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Втора́го зако́на чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 1:)

Чтец: Во днех о́нех рече́ Моисе́й к сыно́м Изра́илевым: ви́дите, преда́х пред лице́м ва́шим зе́млю, вше́дше, насле́дуйте зе́млю, ю́же кля́тся Госпо́дь отце́м ва́шим, Авраа́му, и Исаа́ку, и Иа́кову, да́ти им и се́мени их по них. И реко́х к вам во вре́мя о́но, глаго́ля: не возмогу́ еди́н води́ти вас. Госпо́дь Бог наш умно́жил вы есть, и се есте́ днесь, я́ко зве́зды небе́сныя, мно́жеством. Госпо́дь Бог оте́ц на́ших да приложи́т вам, я́ко да бу́дете ты́сящами сугу́бо, и да благослови́т вас, я́коже глаго́ла вам. И взях от вас му́жи му́дры, и све́домы, и смы́сленны, и поста́вих их владе́ти над ва́ми, тысященача́льники, и стонача́льники, и пятдесятонача́льники, и десятонача́льники, и писмовводи́тели судия́м ва́шим. И запове́дах судия́м ва́шим во вре́мя о́но, глаго́ля: разслу́шайте посреде́ бра́тий ва́ших и суди́те пра́ведно посреде́ му́жа, и посреде́ бра́та его́, и посреде́ прише́льца его́. Да не позна́ете лица́ в суде́, ма́лому и вели́кому су́диши и не устыди́шися лица́ челове́ческа, я́ко суд Бо́жий есть.

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Втора́го зако́на чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 10:)

Чтец: Во днех о́нех рече́ Моисе́й к сыно́м Изра́илевым: се Го́спода Бо́га твоего́ не́бо и не́бо небесе́, земля́ и вся, ели́ка суть на ней. Оба́че отцы́ ва́ша произво́ли Госпо́дь люби́ти я́ избра́ се́мя их по них, вас, па́че всех язы́к, в день сей. И обре́жите жестосе́рдие ва́ше, и вы́я ва́шея не ожесточи́те ктому́. И́бо Госпо́дь Бог наш, Сей Бог бого́в и Госпо́дь господе́й, Бог вели́кий, и кре́пкий, и стра́шный, И́же не диви́тся лицу́, ниже́ взе́млет дар. Творя́й суд прише́льцу, и сироте́, и вдове́ и лю́бит прише́льца, да́ти ему́ хлеб и ри́зу. И возлюби́те прише́льца, прише́льцы бо бе́сте в земли́ Еги́петстей. Го́спода Бо́га твоего́ да убои́шися, и Тому́ еди́ному послу́жиши, и к Нему́ прилепи́шися, и И́менем Его́ клене́шися. Той хвала́ твоя́, и Той Бог твой, и́же сотвори́ тебе́ есть вели́кая и сла́вная сия́, я́же ви́деста о́чи твои́.

Пареми́и И́верской ико́ны Бо́жией Ма́тери:

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Бытия́ чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 28:)

Чтец: Изы́де Иа́ков от студенца́ кля́твеннаго и и́де в Харра́нь./ И обре́те ме́сто, и спа та́мо,/ за́йде бо со́лнце;/ и взят от ка́мения ме́ста того́,/ и положи́ возгла́вие себе́,/ и спа на ме́сте о́ном, и сон ви́де./ И се ле́ствица, утвержде́на на земли́,/ ея́же глава́ досяза́ше до небе́с,/ и А́нгели Бо́жии восхожда́ху и низхожда́ху по ней./ Госпо́дь же утвержда́шеся на ней и рече́:/ Аз Бог Авраа́мов, отца́ твоего́, и Бог Исаа́ков, не бо́йся./ Земля́, иде́же ты спи́ши на ней,/ тебе́ дам ю и се́мени твоему́./ И бу́дет се́мя твое́, я́ко песо́к земны́й,/ и распространи́тся на мо́ре, и Ли́ву, и се́вер, и на восто́ки,/ и возблагословя́тся о тебе́ вся коле́на земна́я и о се́мени твое́м./ И се Аз с тобо́ю, сохраня́яй тя на вся́ком пути́, а́може а́ще по́йдеши./ И возвращу́ тя в зе́млю сию́, я́ко не и́мам тебе́ оста́вити,/ до́ндеже сотвори́ти Ми вся, ели́ка глаго́лах тебе́./ И воста́ Иа́ков от сна своего́ и рече́:/ я́ко е́сть Госпо́дь на ме́сте сем, аз же не ве́дех./ И убоя́ся, и рече́:/ я́ко стра́шно ме́сто сие́,/ не́сть сие́, но дом Бо́жий,// и сия́ врата́ Небе́сная.

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Исхо́да чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 3:)

Чтец: Моисе́й бя́ше пасы́й о́вцы Иофо́ра, те́стя своего́, свяще́нника Мадиа́мска,/ и гна́ше о́вцы в пусты́ню; и прии́де в го́ру Бо́жию Хори́в./ Яви́ся же ему́ А́нгел Го́сподень в пла́мени о́гненне из купины́;/ и ви́дит, я́ко купина́ гори́т огне́м, купина́ же не сгара́ше./ Рече́ же Моисе́й:/ мимоше́д, уви́жду виде́ние вели́кое сие́, я́ко не сгара́ет купина́./ Егда́ же ви́де Госпо́дь, я́ко приступа́ет ви́дети,/ воззва́ его́ Госпо́дь из купины́, глаго́ля:/ Моисе́е, Моисе́е./ Он же рече́: что́ есть, Го́споди?/ Он же рече́: не приближа́йся се́мо;/ изу́й сапоги́ от ног твои́х:// ме́сто бо, на не́мже ты стои́ши, земля́ свята́ есть.

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Исхо́да чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 13:)

Чтец: Обведе́ Бог лю́ди путе́м, и́же в пусты́ни, к Чермно́му мо́рю:/ пя́таго же ро́да изыдо́ша сы́нове Изра́илевы от земли́ Еги́петския./ И взя Моисе́й ко́сти Ио́сифовы с собо́ю,/ кля́твою бо закля́ Иосиф сы́ны Изра́илевы, глаго́ля:/ присеще́нием присети́т вас Госпо́дь, и изнесе́те отсю́ду ко́сти моя́ с собо́ю. Воздви́гшеся же сы́нове Изра́илевы от Сокхо́фа,/ ополчи́шася во Офо́ме при пусты́ни./ Бог же вожда́ше их:/ в день у́бо столпо́м о́блачным показа́ти им путь,/ но́щию же столпо́м о́гненным свети́ти им./ И не оскуде́ столп о́блачный во дни́,// и столп о́гненный но́щию пред все́ми людьми.

Ектения́ сугу́бая:

Диакон: Рцем вси от всея́ души́, и от всего́ помышле́ния на́шего рцем.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Го́споди Вседержи́телю, Бо́же оте́ц на́ших, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Поми́луй нас, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды, на каждое прошение)

Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к, и всей во Христе́ бра́тии на́шей.

Еще́ мо́лимся о Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, да ти́хое и безмо́лвное житие́ поживе́м во вся́ком благоче́стии и чистоте́.

Еще́ мо́лимся о блаже́нных и приснопа́мятных созда́телех свята́го хра́ма сего́, и о всех преждепочи́вших отце́х и бра́тиях, зде лежа́щих и повсю́ду, правосла́вных.

Еще́ мо́лимся о ми́лости, жи́зни, ми́ре, здра́вии, спасе́нии, посеще́нии, проще́нии и оставле́нии грехо́в рабо́в Бо́жиих настоя́теля, бра́тии и прихо́жан свята́го хра́ма сего́.

Еще́ мо́лимся о плодонося́щих и доброде́ющих во святе́м и всечестне́м хра́ме сем, тружда́ющихся, пою́щих и предстоя́щих лю́дех, ожида́ющих от Тебе́ вели́кия и бога́тыя ми́лости.

Иерей: Я́ко Ми́лостив и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Сподо́би, Го́споди:

Хор: Сподо́би, Го́споди, в ве́чер сей без греха́ сохрани́тися нам. Благослове́н еси́, Го́споди, Бо́же оте́ц на́ших, и хва́льно и просла́влено и́мя Твое́ во ве́ки. Ами́нь.

Бу́ди, Го́споди, ми́лость Твоя́ на нас, я́коже упова́хом на Тя. Благослове́н еси́, Го́споди, научи́ мя оправда́нием Твои́м. Благослове́н еси́, Влады́ко, вразуми́ мя оправда́нием Твои́м. Благослове́н еси́, Святы́й, просвети́ мя оправда́нии Твои́ми.

Го́споди, ми́лость Твоя́ во век, дел руку́ Твое́ю не пре́зри. Тебе́ подоба́ет хвала́, Тебе́ подоба́ет пе́ние, Тебе́ сла́ва подоба́ет. Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Ектения́ проси́тельная:

Диакон: Испо́лним вече́рнюю моли́тву на́шу Го́сподеви.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Ве́чера всего́ соверше́нна, свя́та, ми́рна и безгре́шна у Го́спода про́сим.

Хор: Пода́й, Го́споди. (На каждое прошение)

Диакон: А́нгела ми́рна, ве́рна наста́вника, храни́теля душ и теле́с на́ших, у Го́спода про́сим.

Проще́ния и оставле́ния грехо́в и прегреше́ний на́ших у Го́спода про́сим.

До́брых и поле́зных душа́м на́шим и ми́ра ми́рови у Го́спода про́сим.

Про́чее вре́мя живота́ на́шего в ми́ре и покая́нии сконча́ти у Го́спода про́сим.

Христиа́нския кончи́ны живота́ на́шего, безболе́знены, непосты́дны, ми́рны и до́браго отве́та на Стра́шнем Суди́щи Христо́ве про́сим.

Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́, и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко Благ и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Бу́ди держа́ва Ца́рствия Твоего́ благослове́на и препросла́влена. Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Лития́:

Стихиры Иверской иконы Божией Матери, глас 8:

Стихира: Прииди́те, празднолю́бцы и по́стников сосло́вие,/ ве́рою соше́дшеся, хвале́бныя пе́сни принесе́м Мари́и Присноде́ве,/ днесь бо наста́ све́тлое торжество́,/ явле́ние честны́я Ея́ ико́ны И́верския,/ ю́же обстоя́ще со стра́хом и любо́вию, воспои́м Богоро́дице:/ ра́дуйся, неисповеди́мая ра́досте всем;/ ра́дуйся, о́бразом Твои́м святы́м нас просвеща́ющая;/ ра́дуйся, всем похвала́ и утвержде́ние;// ра́дуйся, спасе́ние душ на́ших.

Стихира: Что Тя нарече́м, Богоро́дице Де́во:/ столп ли о́гненный, к ве́чному насле́дию нас веду́щий;/ сте́ну ли кре́пкую, я́ко правосла́вный род защища́еши;/ стра́жа ли неусы́пна, я́ко оби́тель Твою́ охраня́еши и спаса́еши./ Те́мже от належа́щих бед избавля́еми, возопии́м Влады́чице:/ ра́дуйся, благи́х вино́вная,// изве́стное христиа́н упова́ние.

Стихира святых отцо́в, глас 3:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Стихира: Апо́стольских преда́ний/ изве́стнии храни́телие бы́сте, святи́и отцы́,/ Святы́я бо Тро́ицы единосу́щное, правосла́вно научи́вше,/ А́риево хуле́ние собо́рне низложи́сте,/ с ни́мже и Македо́ния духобо́рца обличи́вше,/ осуди́сте Несто́рия, Евти́хия и Диоско́ра,/ Саве́ллия же и Севи́ра безгла́внаго./ И́хже пре́лести испроси́те изба́витися нам,// нескве́рну на́шему житию́ в ве́ре сохрани́тися, мо́лимся.

Стихира Иверской иконы Божией Матери, глас 5:

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Стихира: Ра́дуется Афо́н,/ ликовству́ет оби́тель И́верская,/ торжеству́ет и вся страна́ Росси́йская:/ Бо́жия бо Ма́терь чудотво́рным Свои́м о́бразом ми́лостивно нас посети́ла есть,/ да́рует же нам в ну́ждах по́мощь, в ско́рбех утеше́ние,/ в боле́знех исцеле́ние, в беда́х избавле́ние// и всем ве́рным ве́лию ми́лость.

Диакон: Спаси́, Бо́же, лю́ди Твоя́ и благослови́ достоя́ние Твое́, посети́ мир Твой ми́лостию и щедро́тами, возвы́си рог христиа́н правосла́вных и низпосли́ на ны ми́лости Твоя́ бога́тыя, моли́твами всепречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Креста́, предста́тельствы честны́х Небе́сных Сил безпло́тных, честна́го, сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна, святы́х сла́вных и всехва́льных Апо́стол, и́же во святы́х оте́ц на́ших и вселе́нских вели́ких учи́телей и святи́телей, Васи́лия Вели́каго, Григо́рия Богосло́ва и Иоа́нна Златоу́стаго, и́же во святы́х отца́ на́шего Никола́я, архиепи́скопа Мирлики́йскаго, чудотво́рца, святы́х равноапо́стольных Мефо́дия и Кири́лла, учи́телей слове́нских, святы́х равноапо́стольных вели́каго кня́зя Влади́мира и вели́кия княги́ни О́льги, и́же во святы́х оте́ц на́ших: святи́теля Михаи́ла, пе́рвого митрополи́та Ки́евскаго, первосвяти́телей Моско́вских и всея́ Руси́: Петра́, Алекси́я, Ио́ны, Мака́рия, Фили́ппа, И́ова, Ермоге́на и Ти́хона, митрополи́тов Моско́вских Филаре́та, Инноке́нтия и Мака́рия. Святы́х, сла́вных и добропобе́дных му́чеников, новому́чеников и испове́дников Це́ркве Ру́сския: Влади́мира, митрополи́та Ки́евскаго, Вениами́на, митрополи́та Петрогра́дского, Петра́, митрополи́та Крути́цкаго, Иларио́на, архиепи́скопа Вере́йскаго, святы́х ца́рственных страстоте́рпцев, преподобному́чениц вели́кия княги́ни Елисаве́ты и и́нокини Варва́ры, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших, преподо́бных оте́ц ста́рцев О́птинских, святы́х пра́ведных Иоа́нна Кроншта́дтскаго и Алекси́я Моско́вскаго, святы́х блаже́нных Ксе́нии Петербу́ржския и Матро́ны Моско́вския, святы́х и пра́ведных богооте́ц Иоаки́ма и А́нны (и свята́го имяре́к, егоже есть храм и егоже есть день), и всех святы́х. Мо́лим Тя, многоми́лостиве Го́споди, услы́ши нас, гре́шных, моля́щихся Тебе́, и поми́луй нас.

Хор: Го́споди, поми́луй. (40 раз)

Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о господи́не на́шем высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к и о всем во Христе́ бра́тстве на́шем, и о вся́кой души́ христиа́нстей, скорбя́щей же и озло́бленней, ми́лости Бо́жия и по́мощи тре́бующей; о покрове́нии гра́да сего́, и живу́щих в нем, о ми́ре, и состоя́нии всего́ ми́ра; о благостоя́нии святы́х Бо́жиих церкве́й; о спасе́нии и по́мощи со тща́нием и стра́хом Бо́жиим тружда́ющихся и служа́щих оте́ц и бра́тий на́ших; о оста́вльшихся и во отше́ствии су́щих; о исцеле́нии в не́мощех лежа́щих; о успе́нии, осла́бе, блаже́нней па́мяти и о оставле́нии грехо́в всех преждеотше́дших оте́ц и бра́тий на́ших, зде лежа́щих и повсю́ду правосла́вных; о избавле́нии плене́нных, и о бра́тиях на́ших во слу́жбах су́щих, и о всех служа́щих и служи́вших во святе́м хра́ме сем рцем.

Хор: Го́споди, поми́луй. (50 раз)

Диакон: Еще́ мо́лимся о е́же сохрани́тися гра́ду сему́, и свято́му хра́му сему́, и вся́кому гра́ду и стране́, от гла́да, губи́тельства, тру́са, пото́па, огня́, меча́, наше́ствия иноплеме́нников и междоусо́бныя бра́ни; о е́же ми́лостиву и благоуве́тливу бы́ти благо́му и человеколюби́вому Бо́гу на́шему, отврати́ти вся́кий гнев на ны дви́жимый, и изба́вити ны от належа́щаго и пра́веднаго Своего́ преще́ния и поми́ловати ны.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Диакон: Еще́ мо́лимся и о е́же услы́шати Го́споду Бо́гу глас моле́ния нас, гре́шных, и поми́ловати нас.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Иерей: Услы́ши ны, Бо́же, Спаси́телю наш, упова́ние всех конце́в земли́ и су́щих в мо́ри дале́че, и ми́лостив, ми́лостив бу́ди, Влады́ко, о гресе́х на́ших, и поми́луй ны. Ми́лостив бо и человеколю́бец Бог еси́, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́, и Сы́ну, и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Влады́ко многоми́лостиве, Го́споди Иису́се Христе́, Бо́же наш, моли́твами всепречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Креста́, предста́тельствы честны́х Небе́сных Сил безпло́тных, честна́го, сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна, святы́х сла́вных и всехва́льных Апо́стол, и́же во святы́х оте́ц на́ших и вселе́нских вели́ких учи́телей и святи́телей, Васи́лия Вели́каго, Григо́рия Богосло́ва и Иоа́нна Златоу́стаго, и́же во святы́х отца́ на́шего Никола́я, архиепи́скопа Мирлики́йскаго, чудотво́рца, святы́х равноапо́стольных Мефо́дия и Кири́лла, учи́телей слове́нских, святы́х равноапо́стольных вели́каго кня́зя Влади́мира и вели́кия княги́ни О́льги, и́же во святы́х оте́ц на́ших: святи́теля Михаи́ла, пе́рвого митрополи́та Ки́евскаго, первосвяти́телей Моско́вских и всея́ Руси́: Петра́, Алекси́я, Ио́ны, Мака́рия, Фили́ппа, И́ова, Ермоге́на и Ти́хона, митрополи́тов Моско́вских Филаре́та, Инноке́нтия и Мака́рия. Святы́х, сла́вных и добропобе́дных му́чеников, новому́чеников и испове́дников Це́ркве Ру́сския: Влади́мира, митрополи́та Ки́евскаго, Вениами́на, митрополи́та Петрогра́дского, Петра́, митрополи́та Крути́цкаго, Иларио́на, архиепи́скопа Вере́йскаго, святы́х ца́рственных страстоте́рпцев, преподобному́чениц вели́кия княги́ни Елисаве́ты и и́нокини Варва́ры, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших, преподо́бных оте́ц ста́рцев О́птинских, святы́х пра́ведных Иоа́нна Кроншта́дтскаго и Алекси́я Моско́вскаго, святы́х блаже́нных Ксе́нии Петербу́ржския и Матро́ны Моско́вския, святы́х и пра́ведных богооте́ц Иоаки́ма и А́нны (и свята́го имяре́к, егоже есть храм и егоже есть день) и всех святы́х. благоприя́тну сотвори́ моли́тву на́шу, да́руй нам оставле́ние прегреше́ний на́ших, покры́й нас кро́вом крилу́ Твое́ю, отжени́ от нас вся́каго врага́ и супоста́та, умири́ на́шу жизнь. Го́споди, поми́луй нас и мир Твой, и спаси́ ду́ши на́ша, я́ко благ и человеколю́бец.

Хор: Ами́нь.

Стихи́ры на стихо́вне:

Стихиры воскресные, глас 3:

Стихира: Стра́стию Твое́ю, Христе́,/ омрачи́вый со́лнце/ и све́том Твоего́ Воскресе́ния,/ просвети́вый вся́ческая,// приими́ на́шу вече́рнюю песнь, Человеколю́бче.

Стих: Госпо́дь воцари́ся,// в ле́поту облече́ся.

Стихира: Живоприе́мное Твое́ воста́ние, Го́споди,/ вселе́нную всю просвети́,/ и Твое́ созда́ние истле́вшее призва́./ Те́мже кля́твы Ада́мовы изме́ншеся, вопие́м:// Всеси́льне Го́споди, сла́ва Тебе́.

Стих: И́бо утверди́ вселе́нную,// я́же не подви́жится.

Стихира: Бог сый неизме́нен,/ пло́тию стражда́ измени́лся еси́,/ Его́же тварь не терпя́щи ви́сяща зре́ти,/ стра́хом прекланя́шеся,/ и стеня́щи пое́т Твое́ долготерпе́ние:/ соше́д же во ад, тридне́вен воскре́сл еси́,// жизнь да́руя ми́рови, и ве́лию ми́лость.

Стих: До́му Твоему́ подоба́ет святы́ня,// Го́споди, в долготу́ дний.

Стихира: Да род наш от сме́рти, Христе́, изба́виши,/ смерть претепе́л еси́:/ и тридне́вен из ме́ртвых воскре́с,/ с Собо́ю воскреси́л еси́,/ и́же Тя Бо́га позна́вших:/ и мир просвети́л еси́.// Го́споди, сла́ва Тебе́.

Стихира святых отцов, глас 4:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Стихира: Моле́бную па́мять днесь Богоно́сных отце́в,/ от всея́ вселе́нныя собра́вшихся/ во све́тлем гра́де Нике́йстем,/ правосла́вных собра́ния, благоче́ствующе ве́рно, пра́зднуем:/ си́и бо лю́таго А́рия безбо́жное веле́ние благочестному́дренне низложи́ша,/ и от Кафоли́ческия Це́ркве собо́рне того́ изгна́ша,/ и я́сно Сы́на Бо́жия Единосу́щна и Соприсносу́щна, пре́жде век Су́ща,/ всех научи́ша испове́дати во изображе́нии ве́ры,/ изве́стно и благоче́стно сие́ изложи́вше./ Те́мже и мы, Боже́ственным их повеле́нием после́дствующе,/ изве́стно ве́рующе, слу́жим со Отце́м Сы́ну и Ду́ху Всесвято́му// во Еди́ном Божестве́, Тро́ице Единосу́щней.

Стихира Иверской иконы Божией Матери, глас 5:

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Стихира: Прииди́те, вси мона́си и мирсти́и,/ просла́вим Пречи́стую Де́ву Богоро́дицу:/ днесь бо, ра́ди свяще́нныя ико́ны,/ в мо́ри путие́ Ея́ и стези́ Ея́ в вода́х мно́гих:/ от Нике́и бо в столпе́ о́гненне понт морски́й ко Афо́ну прехо́дит/ и дар прише́ствием Свои́м ве́рным подае́т./ Мы же, просвеща́еми луча́ми благода́ти,// Хода́таицу спасе́ния на́шего ублажа́ем.

Моли́тва свято́го Симео́на Богоприи́мца:

Хор: Ны́не отпуща́еши раба́ Твоего́, Влады́ко,/ по глаго́лу Твоему́, с ми́ром;/ я́ко ви́деста о́чи мои́ спасе́ние Твое́,/ е́же еси́ угото́вал пред лице́м всех люде́й,/ свет во открове́ние язы́ков,// и сла́ву люде́й Твои́х Изра́иля.

Трисвято́е по О́тче наш:

Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Хор: Ами́нь.

Тропа́рь И́верской ико́ны Бо́жией Ма́тери, глас 1: [1]

Хор: Де́рзость ненави́дящих о́браз Го́сподень/ и держа́ва нечести́вых безбо́жно в Нике́ю прии́де,/ и по́сланнии безчелове́чно вдови́цу,/ благоче́стно чту́щую ико́ну Богома́тере, истязу́ют,/ но та́я но́щию с сы́ном ико́ну в мо́ре пусти́, вопию́щи:/ Сла́ва тебе́, Чи́стая,/ я́ко непроходи́мое мо́ре плещи́ своя́ подаде́,/ сла́ва правоше́ствию Твое́му,// Еди́на Нетле́нная. (Дважды)

Тропа́рь святы́х отцо́в, глас 8:

Благослове́ние хле́бов:

Диакон: Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Иерей: Го́споди Иису́се Христе́ Бо́же наш, благослови́вый пять хле́бов и пять ты́сящ насы́тивый, Сам благослови́ и хле́бы сия́, пшени́цу, вино́ и еле́й; и умно́жи сия́ во гра́де сем и во всем ми́ре Твое́м; и вкуша́ющия от них ве́рныя освяти́. Я́ко Ты еси́ благословля́яй и освяща́яй вся́ческая, Христе́ Бо́же наш, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, со Безнача́льным Твои́м Отце́м, и Всесвяты́м, и Благи́м, и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь. Бу́ди И́мя Госпо́дне благослове́но от ны́не и до ве́ка. (Трижды)

Псало́м 33:

Иерей: Благослове́ние Госпо́дне на вас, Того́ благода́тию и человеколю́бием, всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

У́треня

Шестопса́лмие:

Хор: Сла́ва в вы́шних Бо́гу, и на земли́ мир, в челове́цех благоволе́ние. (Трижды)

Го́споди, устне́ мои́ отве́рзеши, и уста́ моя́ возвестя́т хвалу́ Твою́. (Дважды)

Псало́м 3:

Чтец: Го́споди, что ся умно́жиша стужа́ющии ми? Мно́зи востаю́т на мя, мно́зи глаго́лют души́ мое́й: несть спасе́ния ему́ в Бо́зе его́. Ты же, Го́споди, Засту́пник мой еси́, сла́ва моя́ и вознося́й главу́ мою́. Гла́сом мои́м ко Го́споду воззва́х, и услы́ша мя от горы́ святы́я Своея́. Аз усну́х, и спах, воста́х, я́ко Госпо́дь засту́пит мя. Не убою́ся от тем люде́й, о́крест напа́дающих на мя. Воскресни́, Го́споди, спаси́ мя, Бо́же мой, я́ко Ты порази́л еси́ вся вражду́ющия ми всу́е: зу́бы гре́шников сокруши́л еси́. Госпо́дне есть спасе́ние, и на лю́дех Твои́х благослове́ние Твое́.

Аз усну́х, и спах, воста́х, я́ко Госпо́дь засту́пит мя.

Псало́м 37:

Го́споди, да не я́ростию Твое́ю обличи́ши мене́, ниже́ гне́вом Твои́м нака́жеши мене́. Я́ко стре́лы Твоя́ унзо́ша во мне, и утверди́л еси́ на мне ру́ку Твою́. Несть исцеле́ния в пло́ти мое́й от лица́ гне́ва Твоего́, несть ми́ра в косте́х мои́х от лица́ грех мои́х. Я́ко беззако́ния моя́ превзыдо́ша главу́ мою́, я́ко бре́мя тя́жкое отяготе́ша на мне. Возсмерде́ша и согни́ша ра́ны моя́ от лица́ безу́мия моего́. Пострада́х и сляко́хся до конца́, весь день се́туя хожда́х. Я́ко ля́двия моя́ напо́лнишася поруга́ний, и несть исцеле́ния в пло́ти мое́й. Озло́блен бых и смири́хся до зела́, рыка́х от воздыха́ния се́рдца моего́. Го́споди, пред Тобо́ю все жела́ние мое́ и воздыха́ние мое́ от Тебе́ не утаи́ся. Се́рдце мое́ смяте́ся, оста́ви мя си́ла моя́, и свет о́чию мое́ю, и той несть со мно́ю. Дру́зи мои́ и и́скреннии мои́ пря́мо мне прибли́жишася и ста́ша, и бли́жнии мои́ отдале́че мене́ ста́ша и нужда́хуся и́щущии ду́шу мою́, и и́щущии зла́я мне глаго́лаху су́етная и льсти́вным весь день поуча́хуся. Аз же я́ко глух не слы́шах и я́ко нем не отверза́яй уст свои́х. И бых я́ко челове́к не слы́шай и не имы́й во усте́х свои́х обличе́ния. Я́ко на Тя, Го́споди, упова́х, Ты услы́шиши, Го́споди Бо́же мой. Я́ко рех: да не когда́ пора́дуют ми ся врази́ мои́: и внегда́ подвижа́тися нога́м мои́м, на мя велере́чеваша. Я́ко аз на ра́ны гото́в, и боле́знь моя́ предо мно́ю есть вы́ну. Я́ко беззако́ние мое́ аз возвещу́ и попеку́ся о гресе́ мое́м. Врази́ же мои́ живу́т и укрепи́шася па́че мене́, и умно́жишася ненави́дящии мя без пра́вды. Воздаю́щии ми зла́я возблага́я оболга́ху мя, зане́ гоня́х благосты́ню. Не оста́ви мене́, Го́споди Бо́же мой, не отступи́ от мене́. Вонми́ в по́мощь мою́, Го́споди спасе́ния моего́.

Не оста́ви мене́, Го́споди Бо́же мой, не отступи́ от мене́. Вонми́ в по́мощь мою́, Го́споди спасе́ния моего́.

Псало́м 62:

Бо́же, Бо́же мой, к Тебе́ у́тренюю, возжада́ Тебе́ душа́ моя́, коль мно́жицею Тебе́ плоть моя́, в земли́ пу́сте и непрохо́дне, и безво́дне. Та́ко во святе́м яви́хся Тебе́, ви́дети си́лу Твою́ и сла́ву Твою́. Я́ко лу́чши ми́лость Твоя́ па́че живо́т, устне́ мои́ похвали́те Тя. Та́ко благословлю́ Тя в животе́ мое́м, о и́мени Твое́м воздежу́ ру́це мои́. Я́ко от ту́ка и ма́сти да испо́лнится душа́ моя́, и устна́ма ра́дости восхва́лят Тя уста́ моя́. А́ще помина́х Тя на посте́ли мое́й, на у́тренних поуча́хся в Тя. Я́ко был еси́ Помо́щник мой, и в кро́ве крилу́ Твое́ю возра́дуюся. Прильпе́ душа́ моя́ по Тебе́, мене́ же прия́т десни́ца Твоя́. Ти́и же всу́е иска́ша ду́шу мою́, вни́дут в преиспо́дняя земли́, предадя́тся в ру́ки ору́жия, ча́сти ли́совом бу́дут. Царь же возвесели́тся о Бо́зе, похва́лится всяк клены́йся Им, я́ко загради́шася уста́ глаго́лющих непра́ведная.

На у́тренних поуча́хся в Тя. Я́ко был еси́ Помо́щник мой, и в кро́ве крилу́ Твое́ю возра́дуюся. Прильпе́ душа́ моя́ по Тебе́, мене́ же прия́т десни́ца Твоя́.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Го́споди поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Псало́м 87:

Го́споди Бо́же спасе́ния моего́, во дни воззва́х, и в нощи́ пред Тобо́ю. Да вни́дет пред Тя моли́тва моя́: приклони́ у́хо Твое́ к моле́нию моему́, я́ко испо́лнися зол душа́ моя́, и живо́т мой а́ду прибли́жися. Привмене́н бых с низходя́щими в ров, бых я́ко челове́к без по́мощи, в ме́ртвых свобо́дь, я́ко я́звеннии спя́щии во гро́бе, и́хже не помяну́л еси́ ктому́, и ти́и от руки́ Твоея́ отринове́ни бы́ша. Положи́ша мя в ро́ве преиспо́днем, в те́мных и се́ни сме́ртней. На мне утверди́ся я́рость Твоя́, и вся во́лны Твоя́ наве́л еси́ на мя. Уда́лил еси́ зна́емых мои́х от мене́, положи́ша мя ме́рзость себе́: пре́дан бых и не исхожда́х. О́чи мои́ изнемого́сте от нищеты́, воззва́х к Тебе́, Го́споди, весь день, возде́х к Тебе́ ру́це мои́. Еда́ ме́ртвыми твори́ши чудеса́? Или́ вра́чеве воскреся́т, и испове́дятся Тебе́? Еда́ пове́сть кто во гро́бе ми́лость Твою́, и и́стину Твою́ в поги́бели? Еда́ позна́на бу́дут во тьме чудеса́ Твоя́, и пра́вда Твоя́ в земли́ забве́нней? И аз к Тебе́, Го́споди, воззва́х и у́тро моли́тва моя́ предвари́т Тя. Вску́ю, Го́споди, отре́еши ду́шу мою́, отвраща́еши лице́ Твое́ от мене́? Нищ есмь аз, и в труде́х от ю́ности моея́; возне́с же ся, смири́хся, и изнемого́х. На мне преидо́ша гне́ви Твои́, устраше́ния Твоя́ возмути́ша мя, обыдо́ша мя я́ко вода́, весь день одержа́ша мя вку́пе. Уда́лил еси́ от мене́ дру́га и и́скренняго, и зна́емых мои́х от страсте́й.

Го́споди Бо́же спасе́ния моего́, во дни воззва́х, и в нощи́ пред Тобо́ю. Да вни́дет пред Тя моли́тва моя́: приклони́ у́хо Твое́ к моле́нию моему́.

Псало́м 102:

Благослови́, душе́ моя́, Го́спода, и вся вну́тренняя моя́ и́мя свя́тое Его́. Благослови́, душе́ моя́, Го́спода, и не забыва́й всех воздая́ний Его́, очища́ющаго вся беззако́ния твоя́, исцеля́ющаго вся неду́ги твоя́, избавля́ющаго от истле́ния живо́т твой, венча́ющаго тя ми́лостию и щедро́тами, исполня́ющаго во благи́х жела́ние твое́: обнови́тся я́ко о́рля ю́ность твоя́. Творя́й ми́лостыни Госпо́дь, и судьбу́ всем оби́димым. Сказа́ пути́ Своя́ Моисе́ови, сыново́м Изра́илевым хоте́ния Своя́: Щедр и Ми́лостив Госпо́дь, Долготерпели́в и Многоми́лостив. Не до конца́ прогне́вается, ниже́ в век вражду́ет, не по беззако́нием на́шим сотвори́л есть нам, ниже́ по грехо́м на́шим возда́л есть нам. Я́ко по высоте́ небе́сней от земли́, утверди́л есть Госпо́дь ми́лость Свою́ на боя́щихся Его́. Ели́ко отстоя́т восто́цы от за́пад, уда́лил есть от нас беззако́ния на́ша. Я́коже ще́дрит оте́ц сы́ны, уще́дри Госпо́дь боя́щихся Его́. Я́ко Той позна́ созда́ние на́ше, помяну́, я́ко персть есмы́. Челове́к, я́ко трава́ дни́е его́, я́ко цвет се́льный, та́ко оцвете́т, я́ко дух про́йде в нем, и не бу́дет, и не позна́ет ктому́ ме́ста своего́. Ми́лость же Госпо́дня от ве́ка и до ве́ка на боя́щихся Его́, и пра́вда Его́ на сыне́х сыно́в, храня́щих заве́т Его́, и по́мнящих за́поведи Его́ твори́ти я́. Госпо́дь на Небеси́ угото́ва Престо́л Свой, и Ца́рство Его́ все́ми облада́ет. Благослови́те Го́спода вси А́нгели Его́, си́льнии кре́постию, творя́щии сло́во Его́, услы́шати глас слове́с Его́. Благослови́те Го́спода вся Си́лы Его́, слуги́ Его́, творя́щии во́лю Его́. Благослови́те Го́спода вся дела́ Его́, на вся́ком ме́сте влады́чествия Его́, благослови́, душе́ моя́, Го́спода.

На вся́ком ме́сте влады́чествия Его́, благослови́, душе́ моя́, Го́спода.

Псало́м 142:

Го́споди, услы́ши моли́тву мою́, внуши́ моле́ние мое́ во и́стине Твое́й, услы́ши мя в пра́вде Твое́й и не вни́ди в суд с рабо́м Твои́м, я́ко не оправди́тся пред Тобо́ю всяк живы́й. Я́ко погна́ враг ду́шу мою́, смири́л есть в зе́млю живо́т мой, посади́л мя есть в те́мных, я́ко ме́ртвыя ве́ка. И уны́ во мне дух мой, во мне смяте́ся се́рдце мое́. Помяну́х дни дре́вния, поучи́хся во всех де́лех Твои́х, в творе́ниих руку́ Твое́ю поуча́хся. Возде́х к Тебе́ ру́це мои́, душа́ моя́, я́ко земля́ безво́дная Тебе́. Ско́ро услы́ши мя, Го́споди, исчезе́ дух мой, не отврати́ лица́ Твоего́ от мене́, и уподо́блюся низходя́щим в ров. Слы́шану сотвори́ мне зау́тра ми́лость Твою́, я́ко на Тя упова́х. Скажи́ мне, Го́споди, путь во́ньже пойду́, я́ко к Тебе́ взях ду́шу мою́. Изми́ мя от враг мои́х, Го́споди, к Тебе́ прибего́х. Научи́ мя твори́ти во́лю Твою́, я́ко Ты еси́ Бог мой. Дух Твой Благи́й наста́вит мя на зе́млю пра́ву. И́мене Твоего́ ра́ди, Го́споди, живи́ши мя, пра́вдою Твое́ю изведе́ши от печа́ли ду́шу мою́. И ми́лостию Твое́ю потреби́ши враги́ моя́ и погуби́ши вся стужа́ющия души́ мое́й, я́ко аз раб Твой есмь.

Услы́ши мя, Го́споди, в пра́вде Твое́й и не вни́ди в суд с рабо́м Твои́м.

Дух Твой Благи́й наста́вит мя на зе́млю пра́ву.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

После Шестопсалмия