Поделиться
Анна Тумаркина
Когда родился мой сын, я сразу решила, что он будет ходить в церковь вместе со мной, с самого раннего возраста. На сороковой день после рождения он был крещен, затем было первое Причастие. Пока он был маленький, причащался практически за каждой воскресной литургией. Во время Исповеди сидел у меня на руках. Я довольно быстро приспособилась ходить с ребенком в храм, научилась занимать его, маленького, во время Богослужения.
Став постарше, ребенок начал проявлять недюженную активность, бегая по храму и прячась под аналоем, сидя среди роз и лилий под иконами, тем самым наглядно иллюстрируя поговорку «Дети—цветы жизни». Однажды даже в алтарь забежал. Как же мне было неудобно перед батюшками! Помню, меня тогда утешили, мол, радуйся, что твой ребенок побывал в Царствии Божьем.
По мере взросления сын учился смирно стоять в храме, молиться, сам подходил к Причастию. Затем была его первая исповедь — серьезное испытание для человека восьми лет, которое он с честью прошел. И вот, мой ребенок уже не младенец, но отрок. Подросток. И я пытаюсь разбудить его в воскресение утром, дабы мы вместе пошли на Литургию. Но сын лишь недовольно смотрит на меня сонными полузакрытыми глазами и говорит:
— Мам, ты знаешь, а можно я сегодня в Церковь не пойду? Я не выспался.
Первая реакция: как так? Мы ведь собирались пойти вместе. Мы ведь верующая семья. Еще вчера перед сном читали молитвы. Что случилось? А вдруг это и есть то самое первое охлаждение к вере, которым так часто пугают родителей подростков? И, конечно же, главное: что мне сейчас делать? Вести ребенка в храм насильно? Пообещать ему за это награду? Или уйти, пылая праведным гневом, мол, безбожное вы поколение, ничего из вас не выйдет?
Я сделала глубокий вдох, прочитала про себя Иисусову молитву. «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешную». Это помогло мне немного успокоиться. И вспомнила, как сама начала ходить в храм. Даже не ходить, нет, — сначала я лишь изредка заходила в ближайшие к дому церкви и осматривалась. Впервые это произошло, когда мне было 18 лет. На тот момент я исповедовала другую религию, и в храм зашла исключительно из любопытства. Примерно с этого события и начался мой долгий путь в Православие, продлившийся около восьми лет.
Еще какое-то время я посещала тот же храм из любопытства, затем мой интерес стал более осознанным. Прошло несколько лет, и я начала ходить в храм и молиться, еще не будучи крещеной.
Сначала я скрывала это от родителей, позже скрываться не было смысла. Я приходила в храм с радостью, приходила и в слезах. Приходила с вопросами, уходила с ответами на них. Однако ни разу в жизни я не шла в храм по принуждению. Только добровольно. Только по любви. А Бог, собственно, и есть любовь.
Я глубоко убеждена, что принуждать кого-либо, будь то ребенок или взрослый молиться, ходить в храм или даже просто веровать в Бога бесполезно. Как невозможно осчастливить против воли. Как невозможно заставить любить. Да, мы, родители, хотели бы видеть детей в храме вместе с нами. Но у каждого из нас своя мера воцерковления. У нас одна, у ребенка — другая.
Я сказала сыну, что так и быть, пойду в храм одна и буду за него, маленького соню, молиться. А его ответ заставил меня окончательно успокоиться:
— Мам, я тоже. Тоже буду молиться.
Автор: Анна Тумаркина
Все выпуски программы Частное мнение
Послание к Римлянам святого апостола Павла
Поделиться
Апостол Павел
Рим., 112 зач., XIII, 11 - XIV, 4.
Комментирует священник Дмитрий Барицкий.
Ограничение в пище, строгий пост вплоть до отказа от еды, всегда и во многих религиозных традициях рассматривались как признак и условие активной и насыщенной духовной жизни. Христианская вера не исключение. Нередко, если мы видим человека, который следует строгим гастрономическим ограничениям, мы проникаемся к нему уважением. Ведь для нас это свидетельство крепости его веры. Однако, отрывок из 13-й и 14-й глав послания апостола Павла к Римлянам, который звучит сегодня за богослужением в православных храмах, говорит о том, что это не всегда так. Давайте послушаем.
Глава 13.
11 Так поступайте, зная время, что наступил уже час пробудиться нам от сна. Ибо ныне ближе к нам спасение, нежели когда мы уверовали.
12 Ночь прошла, а день приблизился: итак отвергнем дела тьмы и облечемся в оружия света.
13 Как днем, будем вести себя благочинно, не предаваясь ни пированиям и пьянству, ни сладострастию и распутству, ни ссорам и зависти;
14 но облекитесь в Господа нашего Иисуса Христа, и попечения о плоти не превращайте в похоти.
Глава 14.
1 Немощного в вере принимайте без споров о мнениях.
2 Ибо иной уверен, что можно есть все, а немощный ест овощи.
3 Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест, потому что Бог принял его.
4 Кто ты, осуждающий чужого раба? Перед своим Господом стоит он, или падает. И будет восставлен, ибо силен Бог восставить его.
Как мы видим, в римской общине христиан среди верующих отношение к еде было неоднородным. Кто-то ел всё, что Бог послал, и не придерживался относительно пищи строгих запретов. Кто-то, напротив, был очень щепетилен в этом вопросе, воздерживался от употребления мяса и ел только овощи. Другими словами, в церковной общине Рима было строгое направление и более свободное. Обращает на себя внимание то, что именно строгих постников апостол Павел называет немощными в вере. «Как же так?» — спросим мы, — «А как же святые подвижники и аскеты, рацион которых был очень скудным?».
Дело в том, что особое отношение к еде практиковалось и у иудеев, и у язычников того времени. В еврейских священных книгах были целые списки чистых и нечистых животных. В пищу годились только чистые. Мясо нечистых оскверняло и лишало человека права принимать участие в богослужении. Подобное мы видим и в многочисленных языческих сектах. Так, например, последователи Пифагора верили, что любое проявление телесности — это скверна. А потому задача человека путём строгой дисциплины скинуть с себя путы материи и выйти в мир духа. И воздержание от мяса было важным условием достижения успеха.
Люди, которые приходили в Церковь в то время, нередко приносили с собой багаж этих предрассудков. Они ещё не знали, как верно организовать свою духовную жизнь. Всё их внимание было сосредоточено на внешних действиях. И пищевые ограничения, как самые очевидные, они ставили во главу угла. А потому совершенно игнорировали то, о чём учил Христос. А Он в Евангелии чётко говорит: «Не то, что входит в уста, оскверняет человека, но то, что выходит из уст, оскверняет человека... ибо из сердца исходят злые помыслы, убийства, прелюбодеяния, любодеяния, кражи, лжесвидетельства, хуления».
Вот почему Павел называет таких строгих ревнителей немощными. Им ещё не знакомо то состояние, которое он называет «свободой во Христе». Это такой образ мысли и чувств, когда человек руководствуется в своей деятельности не столько внешними правилами, не ритуальным уставом. Он в большей степени доверяет духовной интуиции, которая поселилась в его сердце в результате исполнения евангельских заповедей о любви, милости и снисхождении к людям ради Христа. Такой человек — не анархист, он не отвергает букву закона. Просто его ведёт Дух Божий, Который подсказывает, как именно ему применить эту букву в той или иной ситуации. В том числе, какие пищевые ограничения на себя наложить, а где сделать послабление.
Воздержание в пище святых отцов-аскетов имеет в своей основе именно этот духовный мотив. Именно за свой подвиг евангельского братолюбия они получили от Бога привилегию и силы для совершенного воздержания. Чтобы в ещё больше степени очистить своё сердце, в ещё большей степени вместить в него Духа Божия и в ещё большей степени проявлять любовь к окружающим.
Поэтому и делает Павел акцент не на внешней форме поста, а на внутреннем делании. Он призывает к умеренности. «Заботу о плоти не превращайте в похоти», — говорит он. Павла в большей степени интересует не аскеза ради аскезы, а добрые, мирные отношения между людьми в общине. Поэтому и призывает он не превозноситься друг над другом и снисходить к опыту ближних. «Кто ест, не уничижай того, кто не ест; и кто не ест, не осуждай того, кто ест», — говорит он. У каждого свой путь и своя мера.
Дай же и нам, Господи, силы и разума в первую очередь исполнять Твои заповеди по отношению к нашим ближним. Чтобы Твой Дух наполнил наше сердце и указал, как именно нам идти по пути ко спасению.
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Видеоувеличитель поможет Андрею и Феде развиваться
Поделиться
Андрей и Фёдор — братья. Первому 9 лет, второму — 6. У обоих инвалидность по зрению. Они не различают цвета́, то есть видят мир в сером цвете. Кроме этого, у ребят снижена острота зрения. Андрей может не узнать родных даже с расстояния 10 шагов, пока не услышит их голос. Федя видит немного лучше, но совсем не различает светлые полутона. Несмотря на эту патологию братья живут активно и представляют, кем станут в будущем. Андрей интересуется профессиями космонавта и инженера. А Федя хочет быть поваром или программистом. Дружная семья поддерживает мальчишек во многих стремлениях и делает всё, чтобы их жизнь была интересной и насыщенной.
Старший из братьев, Андрей, хорошо ориентируется в пространстве, занимается вольной борьбой, плаванием и учится играть на фортепиано. Младший, Федя, тоже ходит в бассейн, осваивает игру на фортепиано и занимается танцами. Вот только осваивать чтение и письмо ребята могут с трудом. Чтобы разглядеть буквы, мелкие детали или картинки, мальчишкам приходится практически вплотную склоняться к книгам и предметам. Настало время, когда без специализированного оборудования им просто не справиться.
Братьям необходим видеоувеличитель. Этот прибор создан специально для людей с нарушениями зрения. Он станет для Андрея и Феди незаменимым помощником в учёбе и в жизни. Собрать средства на дорогое оборудование семье Галочкиных, в которой растут трое детей, помогает фонд «Люди — маяки». Поучаствовать в добром деле можете и вы, для этого переходите на сайт фонда и сделайте любой благотворительный взнос. Подарим Андрею и Феде возможность учиться и развиваться!
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
«Святитель Серафим (Соболев)». Глеб Елисеев
Поделиться
Гостем программы «Исторический час» был кандидат исторических наук Глеб Елисеев.
Разговор шел о жизни святителя Серафима (Соболева), о его епископском служении в эмиграции после революции в России, о роли в создании Русской Православной Церкви Заграницей и о последующем возвращении в Московский Патриархат.
Ведущий: Дмитрий Володихин
Все выпуски программы Исторический час
- «Святитель Серафим (Соболев)». Глеб Елисеев
- «Адмирал Андрей Августович Эбергард». Константин Залесский
- «Великая Отечественная война и танкостроение». Александр Музафаров
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
