Поделиться
...В 1833 году, Александр Пушкин сочинил стилизованный этюд, посвящённый своему приятелю и дальнему родственнику, виртуозному стихотворному шутнику — Ивану Мятлеву. Начинаются стихи так: «Сват Иван, как пить мы станем, / Непременно уж помянем / Трех Матрён, Луку с Петром, / Да Пахомовну потом...»
Ближе к концу стихотворения о Пахомовне говорится подробнее: «...Мастерица ведь была / И откуда что брала. / А куды разумны шутки, / Приговорки, прибаутки, / Небылицы, былины / Православной старины!.. / Слушать, так душе отрадно. / И не пил бы и не ел, / Всё бы слушал да сидел. / Кто придумал их так ладно?..»
Забавно, что в описании Пахомовны есть что-то и от адресата стихотворения — самого Ивана Петровича Мятлева, который, между прочим, был крестником Екатерины II, в шестнадцать-семнадцать лет успел повоевать с Наполеоном и получить чин корнета. Благодаря происхождению, Мятлев был баснословно богат, служил при дворе, собирал дорогие произведения искусства, путешествовал, а ещё — держал в Петербурге домашний литературно-музыкальный салон, где бывали все — от Крылова и Пушкина до Жуковского и Лермонтова. Мятлева любили: добрый нрав, неистощимая выдумка, искрящийся дар мастера экспромта и каламбура.
Русское просторечье, небылицы и «былины православной старины» он и впрямь тоже знал: детство поэта прошло на природе, в селе Беклемишево Симбирской губернии, среди крестьян: отец Мятлева владел аж двенадцатью тысячами душ.
В литературе своего времени Мятлев прославился уморительным двухтомным сочинением «Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границею, дан л’этранже» (оборот «за границею» и поставленный рядом с ним, в названии, перевод этого же оборота на французский — для комического эффекта).
В основе поэмы — впечатления тамбовской барыни, путешествующей по Европе.
Коротко говоря, Мятлев высмеял рабское подражание иностранщине и, как шутил Чацкий в грибоедовском «Горе от ума», — «смесь французского с нижегородским». Написано это всё сочно, наблюдательно (поэма ставилась и на сценах как водевиль) и совсем не однобоко, ведь Иван Петрович был горячо верующим человеком (автором чудесных стихов о воскресшем Лазаре, например).
Словом, в мятлевской сатире нашлось место и покаянному обращению к Творцу:
...Дай мне ведать Твой закон;
Укроти земные страсти;
Жизни бури и напасти
Дай мне с верой перейти;
Ум и сердце просвети
И очисти помышленья;
Целомудрия, терпенья
И любви даруй мне дух,
Исцели души недуг;
И завет, Твоею кровью
Нам оставленный, с любовью
Дай и с верой мне вкусить;
Дай мне здесь в смиреньи жить;
Путь мой на земле устроя,
Дай достигнуть и покоя,
Что Ты уготовил нам;
Не суди нас по грехам
Плоти, нами здесь носимой,
Но любви неизмеримой,
Благости Твоей воньмя,
Господи, помилуй мя!..
Иван Мятлев, из поэмы 1840 — 1844 годов «Сенсации и замечания госпожи Курдюковой за границею, дан л’этранже». «Воньмя» — это: внимая, слыша.
Прибавлю ещё, что именно Иван Мятлев — родитель крылатой стихотворной строки «Как хороши, как свежи были розы» и озорных «Фонариков-судариков», бывших классикой городского романса ещё в XIX веке. И — закончу словами из некролога поэту, написанного почти в его стиле: «Он ставил честолюбие гораздо ниже каламбура, почитав первую потехою — жить честно, благородно и первым делом смеяться безвредно над всем, начиная с самого себя...»
Все выпуски программы Рифмы жизни
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
Псалом 124. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 124. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 124. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Надеющиеся на Господа подобны горе Сиону; не поколеблются вовеки те, что живут в Иерусалиме!
2 Горы осеняют их, и Господь осеняет людей своих отныне и вовеки.
3 Ибо не дает Господь грешникам власти над праведными, да не протянут праведные рук своих к беззаконию.
4 Даруй, Господи, блага тем, кто добр и праведен сердцем!
5 А людей развращенных и творящих беззакония покарает Господь. Мир Израилю!
9 мая. Об особенностях богослужения в День Победы в Великой Отечественной войне
Поделиться
Сегодня 9 мая. Об особенностях богослужения в День Победы в Великой Отечественной войне — игумен Лука (Степанов).
Празднование Дня Победы оказалось 9 мая не сразу по завершении Великой Отечественной войны. Уже во времена послесталинские, когда потребность напоминать народу и молодому поколению о великом подвиге нашего народа была особенно ясно ощутимой. А в 1994 году уже решением Архиерейского собора было установлено совершать, начиная с 1995 года, по всем храмам Русской Православной Церкви особое богослужение после Божественной литургии, где за ектенией сугубой и сугубое прошение об упокоении душу свою положивших за свободу нашего Отечества. А вот после литургии совершается благодарственный молебен за от Бога дарованную победу, и после нее заупокойная лития. Подобная традиция упоминать почивших воинов и со времен преподобного Сергия Радонежского в нашем Отечестве, когда и на поле Куликовом сражавшиеся и погибавшие наши воины были тоже мгновение поминаемы святым старцем, видящим препровождение их душ на небо ко Господу. И всегда о своих героях молилось наше Отечество и Русская Церковь.
Все выпуски программы Актуальная тема
