Поделиться
Иногда я задумываюсь над тем, чему смогла научить своего ребёнка? Множество ответов приходит на ум. Много радости за нашу семью испытываю в такие моменты.
Но истинный ответ пришёл сам, без вопроса.
Сын учился в театральном институте. Предстоял выпуск первого спектакля. Работа готовилась несколько месяцев, репетиции длились до ночи. Никто из нетеатральных людей не мог поверить в такой жесткий режим, что так можно выжить. Педагоги давали такую нагрузку, потому что сами любили свое дело, а молодые актеры, стараясь оправдать их доверие, пытались превзойти все ожидания. Студенты самостоятельно занимались оформлением сцены, афиши, пригласительных, рекламой.
Помню, как сын трепетно относился к сценарию пьесы. Даже боялся уронить страницы. Множество раз разыгрывали его по ролям, добиваясь того, что он требовал от себя.
Помню, как ездили на блошиный рынок искать костюм шестидесятых годов, потом искали туфли и портфель для полноты образа. Как бабушка, моя мама, старательно подшивала пиджак, отпаривала галстук.
Процесс подготовки был серьезным, волнение запредельным, ответственность огромной.
Первого выхода на сцену ждал не только мой сын. Казалось, вся семья и близкие друзья, выйдут вместе с ним. Мы ждали спектакль.
День премьеры настал. Цветы были куплены всем участникам, сыну и педагогу целые букеты любимых цветов.
Я сидела на забронированном месте в зале, переглядывалась со своей мамой, потом с приглашённым педагогом сына. Оставалось немного времени до начала. Последние зрители заполняли зал. Все были в нетерпении, улыбались и с трепетом смотрели на кулисы, когда же они откроются.
И тут я почувствовала вибрацию телефона в руке. На светящемся экране горело слово: «Сынуля». Первая мысль была тревожной: вдруг что-то случилось. Я взяла трубку. Сын спросил, как мы устроились, все ли хорошо, а потом, глубоко выдохнув, сказал: «Мама! Прошу тебя, помолись обо мне. Помолись, чтоб все ребята справились. Мы так боимся! Помолись, пожалуйста!»
Это была одна из самых важных секунд в моей жизни! Я помню слезы, которые наполнили мои глаза и огромнейшую благодарность Богу, которая переполняла мое сердце.
Не знаю, что я еще смогу успеть сделать для своего сына, но в тот момент я подумала о том, что Бог помог воспитать его правильно. Просьба сына помолиться о всех ребятах, не о нем одном, показала, что наша любовь живет теперь в его сердце и расцветает самыми красивыми красками. Думаю, это — самое ценное, что я как мама могла сделать для сына — помогла родиться его вере в Бога.
Моя благодарность обращена к Всевышнему, как к мудрому Отцу, к моим заботливым и любящим родителям, и к моему жаждущему научения и любви сыну. Бог дарит любовь, мы ее принимаем в свое сердце и делимся ею с миром. Пока мы любим и заботимся друг о друге, пока мы просим помолиться о другом, наша душа жива.
Автор: Инна Ковалева
Все выпуски программы Частное мнение
Алан Александр Милн. «Однажды давным-давно»: «День совершен, свят и безгрешен»
Поделиться
Фото: PxHere
Сегодня вспомним английского писателя и драматурга Алана Александра Милна, того самого, которому мы обязаны Винни-Пухом, Крошкой Ру, Тигрой и всеми-всеми-всеми. Есть у него повесть: «Однажды давным-давно» (не путайте с одноимённым американским сериалом!). Это произведение Милна наводит на мысли о ценности времени.
Действие повести происходит в сказочной стране Евлалии. Её жительница, маленькая девочка Уиггз, однажды совершает поступок, который был воспет поэтами, положен на музыку и стал национальным праздником.
Что же такого великого совершила девочка? Она целый день была хорошей. Ни больше и ни меньше. Встала по первому зову будильника. Умылась, убралась в комнате... и так далее. И так весь день. Ничего особенного Уиггз не предпринимает. Она просто один-единственный день проводит так, как следует его провести.
А мы способны на подобное? Этот вопрос воодушевляет, заряжает здоровым задором — что, даже столь малое мы не в состоянии сделать?! Именно о таком задоре святой Паисий Афонский, подвижник двадцатого века, говорит: «Нам нужен напор, порыв! Не бедолагами быть, а с духовной отвагой воевать с тангалашкой» (так преподобный называл дьявола).
«Всякий шаг, всякое слово, даже движение и взгляд — всё можно обратить в средство ходить в воле Божией», — пишет святитель Феофан Затворник. А ведь тут и кроется ответ на вопрос, с которого мы начали сегодня. Если постараться сделать каждый день достойным — то это станет лучшим способом провести и свой последний день.
Автор: Анастасия Андреева
Все выпуски программы: ПроЧтение
Как отличить смирение от безволия. Алёна Боголюбова
Поделиться
Был у меня на работе такой случай: я смирилась с лишением премии. Отказалась бороться за треть своей зарплаты. Понимала, что решение несправедливое, но промолчала. Решила, что это произошло по воле Божьей. Так я себе представляла смирение в начале моего воцерковления. Сейчас, конечно, понимаю, что это была ошибка, но тогда... Тогда меня, по духовной неопытности, бросало в крайности, и эта история — показательная.
Сбой, из-за которого я осталась без премии, произошёл в бухгалтерской программе. Но выяснилось это гораздо позже. И то, никто о нём бы не узнал, если бы я не рассказала о своём в кавычках «подвиге» священнику.
— С чего ты взяла, что это смирение? — с досадой реагировал батюшка. — Да разве так смиряются? Это безволие. Ты просто решила плыть по течению.
То есть, отказ разобраться в обстоятельствах я выдала за упование на Бога. И священник резонно указал мне на ошибку в понимании сути Православия. Он будто встряхнул меня словами о том, что Спаситель не призывал людей быть пассивными.
Но как распознать грань между смирением и безволием? Отвечая на этот вопрос, батюшка обратил моё внимание на то, что я не просто так рассказала об этой истории на исповеди.
— У тебя поэтому и нет мира на душе, что ты поступила не по Божьей воле, — сказал он. — Смущение сопровождается сомнениями. Это и есть сигнал, на который нужно обратить внимание. Когда нет уверенности, как поступить, — нужно молиться и выбирать тот путь, где душа будет спокойна.
После разговора со священником я инициировала служебную проверку. В итоге, наши программисты нашли компьютерную ошибку, которая, к слову, могла повториться с другими людьми. Слава Богу, этого не произошло. Мне выплатили премию, и на душе действительно стало спокойно. Не только потому, что это была солидная часть зарплаты, а скорее потому, что в этом чувствовалось правильность происходящего. Будто я делаю всё именно так, как того хочет Господь.
Эта история научила меня нескольким важным вещам: во-первых, то, что я считаю смирением, — не всегда является таковым; во-вторых, смущение на душе — это сигнал, который помогает принять правильное решение; в-третьих — пренебрегать честно заработанными деньгами также плохо, как быть расточительной. На последнее, кстати, мне также указал священник, напомнив слова Амвросия Оптинского о том, что «безрассудно быть пристрастным к деньгам, и нерассудно пренебрегать ими».
Я поняла, что Бог не хотел лишать меня премии или проверять мою готовность смиряться. Он показал, что смирение — это сила. А плыть по течение — безволие, то есть слабость. И мы, во что бы то ни стало, должны рассуждать и действовать, чтобы сохранить мир в душе. Божий мир.
Автор: Алёна Боголюбова
Все выпуски программы Частное мнение
13 октября. О подаянии
Поделиться
В 6-й главе Евангелия от Луки есть слова Христа: «Всякому, просящему у тебя, давай, и от взявшего твое не требуй назад».
О подаянии — игумен Лука Степанов.
Когда говорит Господь о подаянии всякому нуждающемуся, то речь идёт прежде всего о дневном пропитании. Речь не идёт о пожизненном снабжении всякого, кто сказал: «Ну, теперь ты будешь меня кормить». Такого порядка не было заведено ни в монастырях, ни в апостольском собрании.
Напротив, мы знаем слово апостола Петра: «Кто не работает, да не ест в ваших сообществах, но всякому нуждающемуся или голодному поддержать его жизненные силы необходимо тогда, когда у тебя есть эта возможность». Ну, а про практическое исполнение слов о нетребовании назад одолженного скажу следующее: необходимо давать в долг столько, сколько ты не пожалеешь потерять. И сам этой практикой пользуюсь по жизни, когда кто-либо обращается с тревожной и напряжённой просьбой: «Вот мне нужно 40 тысяч, а я обязательно отдам, когда будет у меня, и очень скоро появится эта возможность».
Ни за кем же священник не станет ходить: «Верни мне, верни, что обещал». Поэтому с лёгким сердцем отдаёшь столько, сколько тебе не жалко потерять, со словами: «Вот вам во славу Божию, если это сейчас, возможно, для меня такая милостыня, а уж о возвращении особенно не беспокойтесь».
И тогда вы всё-таки исполняете по мере сил своих и просьбу того, кто за займом к вам обращается, но, при этом предоставляя этот посильный займ, оставляете сердце своё свободным и не будете преследовать этого человека за невозвращённые вовремя деньги.
Все выпуски программы Актуальная тема
