«Что значит «примириться с Богом»? Иеромон. Макарий (Маркиш)

иером. Макарий (Маркиш). Фото: Владимир Ештокин, православный журнал «Фома»

У нас в гостях был председатель епархиальной комиссии по защите прав семьи, материнства и детства Иваново-Вознесенской епархии иеромонах Макарий (Маркиш).

Мы говорили о том, что значит примириться с Богом, для чего нас к этому призывает апостол Павел, и есть ли конфликт между Богом и человеком.

Ведущий: Александр Ананьев

А. Ананьев

— Добрый вечер, дорогие друзья. В очередной раз пришла пора неофиту задавать свои неофитские вопросы тем золотым людям, которые готовы на них ответить. Меня зовут Александр Ананьев. И сегодня вместе со мной за столом в светлой студии радио «Вера» наш дорогой гость, буквально пролетом, пролетом через столицу — председатель епархиальной Комиссии по защите семьи, материнства и детства Иваново-Вознесенской епархии, иеромонах Макарий (Маркиш). Добрый вечер, отец Макарий.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Добрый вечер.

А. Ананьев

— Мы говорили, незадолго до того как включились микрофоны, о том, что в жизни так трудно срежиссировать всё заранее и спланировать всё заранее. Вот, видите, какое счастье, что вы между двумя поездами нашли буквально несколько часов для того, чтобы приехать на радио «Вера» и поговорить.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Спасибо железной дороге — она спланировала железнодорожный маршрут, что можно было заранее купить билеты и определить, когда я приезжаю.

А. Ананьев

— Наверняка там какие-то золотые люди сидят и думают, как бы отцу Макарию еще вот пару часиков, чтобы...

Иером. Макарий (Маркиш)

— А что вы думаете? Это уже порядок творения. То, что называется космос, кстати. Космос — это некая упорядоченность. Говорят, космос это красота. Но она же и упорядоченность. «Космео» — «порядок», «привожу в порядок». Ну, это вопрос не для нынешней передачи.

А. Ананьев

— А я-то всегда считал космос таким хаосом, который становится всё больше хаосом.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Хаос — это антоним. Космос и хаос — противоположные слова у древних философов.

А. Ананьев

— Хорошо. Прежде чем я озвучу ту тему, которая сегодня станет главной в программе «Вопросы неофита», я хочу вам задать даже не вопрос, а предложить поразмышлять на тему конфликтов. Вот у вас, дорогой отец Макарий, я с трудом могу себе представить, что в вашей жизни есть люди, с которыми вы находитесь в конфликте.

Иером. Макарий (Маркиш)

— А вот хороший вопрос. Недавно меня по неприятному поводу, я уж не могу все подробности раскрывать, должностное лицо допрашивало меня и говорит: «У вас с таким-то конфликт». Я был вынужден его поправить, я сказал: «Это неправильно, у меня нет с ним конфликта. У него есть ко мне неприязненное отношение». Человек больной попросту, если сказать по-русски, имеет некоторые психические отклонения задокументированные. Но у меня нет с ним конфликта. Он может, Бог его ведает, между ним и лечащим врачом, а я не могу сказать, что я с ним в конфликте. Опасение может быть, огорчение в этой связи, но нет у меня конфликта с ним.

А. Ананьев

— Мне почему-то показалось на миг, и, кстати, мы об этом будем говорить чуть позже, Святитель Феофан Затворник делает на этом акцент. Основой конфликта является обида на человека, на того, с которым вы находитесь в конфликте.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Вы понимаете, дорогие слушатели и уважаемый Александр, все-таки слово — это одно слово, а реальность весьма широка. Могут быть конфликты без обид, могут быть разного рода, в гражданском праве особенно. Вот, мы читаем в новостях: согласно закону, сравнительно новому, лет семь он уже существует, об использовании недвижимости религиозного назначения, причем, далеко не только православной, с определенной процедурой об использовании, о передаче Церкви в пользование. А вот кто-то, может быть, из гражданских лиц или чиновников недоволен, считает, что по-другому надо использовать. Трудно себе представить, что у них прямо конфликт эмоциональный. Но дело решается в арбитраже, в судах. Я тоже участвовал в одном уголовном деле в качестве общественного защитника, и был в первый день немножко удивлен, когда прокурор и адвокат поехали вместе обедать. Ну, почему бы и нет?

А. Ананьев

— Это конструктивно.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Это их работа — разрешение тех конфликтов. Обид никаких там не было.

А. Ананьев

— Вообще, конфликты бывают конструктивные и неконструктивные. Вот как раз конструктивные — ты просто выстраиваешь линию общения согласно тому, как у тебя изменилось представление о данном человеке. И ты уже не позволишь с ним себе вот это и вот это, а вот это будешь делать иначе. Но тут нет конфликта. Конфликт все-таки — это когда ты открываешь дверь и говоришь: «Вон отсюда, я видеть тебя больше не хочу. Убирайся из моего эдема, глаза бы мои на тебя не смотрели».

Иером. Макарий (Маркиш)

— А это грех. Это грубость, это невежливость.

А. Ананьев

— Как я рад, что вы это сказали. В истории был такой момент. Когда Господь открыл дверь райского сада и сказал Адаму с Евой: «Друзья мои, не могу вас больше здесь видеть...»

Иером. Макарий (Маркиш)

— Не могу согласиться. Не могу согласиться. Это можно по-другому интерпретировать или подать — Господь открыл дверь и сказал: «Друзья мои — мир велик, трудитесь, работайте, растите, совершенствуйтесь. А там будет видно». Как сказал бы любящий... Вот, смотрите, притча о блудном сыне, когда отец своего сына отправил в страну далече. Там мы не видим ни тени конфликта, и ни после, когда он вернулся, это уж точно. Даже еще когда он уходил, этот сын нехороший, так сказать, неразумный, вряд ли его отец так себя вел. Хочешь на вольные хлеба — ну, ступай, посмотрим.

А. Ананьев

— И на этом, друзья, мы нашу отвлеченную вступительную часть заканчиваем. И, как вы уже поняли, говорить мы сегодня будем говорить о конфликте. Причем, если бы я писал это слово в данном контексте, я бы писал его с заглавной буквы. Завтра 7-го сентября в храме мы читаем отрывок из Второго послания к Коринфянам, глава 5-я, стихи с 17-го по 21-й. Позволите, отец Макарий, привести этот текст, потому что он чрезвычайно важен и очень интересен.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Конечно, о чем речь.

А. Ананьев

— «Итак, кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло, теперь всё новое. Все же от Бога, Иисусом Христом примирившего нас с Собою и давшего нам служения примирения, потому что Бог во Христе примирил с Собою мир, не вменяя людям преступлений их, и дал нам слово примирения. Итак, мы — посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом. Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом».

Иером. Макарий (Маркиш)

— Как всегда, апостольские послания, все послания — это глубочайший смысл.

А. Ананьев

— Вот, глубочайший смысл. И, наверное, мне жизни не хватит, чтобы понять его так, как имел его в виду автор.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Это неправильно. Вам жизни очень даже хватит и хватает понять его так, как нужно вам, и мне и каждому из наших слушателей. Немножко мы на эту тему говорили. А потом пройдет год, два, может, пять, и мы еще что-то поймем. Вот это и есть процесс...

А. Ананьев

— Хорошо. О какой ссоре говорит апостол в этом фрагменте? Я позволю себе уточнить. Я знаю человека, возможно, даже не одного, который считает, что он находится в ссоре с Богом.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Сколько угодно. Мы с вами, будучи в студии православного радио, можем с известной степенью определенности утверждать, действительно утверждать, что у Бога с человеком ссоры не может быть, поскольку они не рядоположены. Может ли быть ссора у родителей с детьми? Да сколько угодно — нет таких родителей, чтобы не было ссор с детьми. Но может ли быть ссора у мамы с новорожденным ребенком, которого только-только она кормит грудью? Она скажет: «Чего мне с ним ссориться? Он плакал, пеленки намочил. Какая может быть ссора?» Так вот, отношение Бога к человеку сверху вниз оно гораздо ближе ассоциируется или иллюстрируется отношением любящей матери или любящего отца к совершенно несмысленным неразумным слабым детям. Вот.

А. Ананьев

— А разве любить — вот именно любить с большой буквы — можно неравного себе? Ну, скажем, я допускаю, что я могу любить аквариумных рыбок, гуппи каких-то. Но разве это любовь? Это просто какое-то умиротворение — мне нравится, как они хвостиком виляют, мне нравится, как они плавают вечером. Это так хорошо — сидеть с чашкой чая перед аквариумом и смотреть, как они... Но разве это любовь?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Вот здесь мы на кнопочку нажимаем самой сердцевины христианства. Бог создал человека — раз. Из любви к нему. И потом сам стал человеком. Опять же, из любви к нему. И потом Он принял смерть ради человека. Опять же, из любви к нему. Да, рыбку, кошку, даже собаку... И то, по опыту священства могу сказать, много людей, особенно в наше время одиночества и так далее, у них к своим детям, кошкам, собакам, хомяк или кто-то, их эмоциональный, так сказать, настрой, он близок к тому, который бывает в любви. Но любовь — это не эмоции, любовь — это дело. Любовь — это акт воли, акт самопожертвования. Что такое любовь? — отдать себя. Вот, у них нет детей или дети давно выросли, они с ними расстались. И вот они эту эмоцию свою направляют на животных. Хотя, конечно... Ну, направляют, это идет им на пользу, и слава Богу. Но вот, возвращаясь к конфликту человека, может быть конфликт по отношению к Богу. Ну, по неразумию, скажем прямо, по греховности человеческой. Да, увы. Опять мы признаем это фактом — но здесь нету взаимного, как это сказать, нет взаимности. Хорошее слово неуместное рядоположенность — здесь нету симметрии. Если человек негодует по поводу Бога, какие-то идеи хульные содержит в себе, ну, это печально. Но не надо видеть противоположности. Хотя, я сейчас как бы за вас отвечу. Сколько мы читаем: умилостивите Бога, гнев Божий. А потом гнев Божий прошел. А потом он опять возник. Особенно в Ветхом Завете, в Пятикнижии постоянно гнев Божий. А мы должны понимать это как некие метафоры, конечно.

А. Ананьев

— То есть не существует гнева Божьего?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Он есть, но он обозначает совершенно не то, что мы имеем в виду.

А. Ананьев

— Что он обозначает?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Он означает рас-хождение — расстояние. Антоний Великий, по-моему, это его фраза: сказать, что Бог скрылся от человека — все равно, что сказать, что солнце скрылось от человека, который закрыл себе глаза. Или ослеп. Ну вот, примерно так же. Солнце не меняет своего положения, не меняет своего света, но кто спрятался, ну, значит, тот не увидит света.

А. Ананьев

— Мне очень нравится сравнение даже не столько человека, закрывшего глаза, сколько муравья, залезшего под травинку.

Иером. Макарий (Маркиш)

— То же самое.

А. Ананьев

— Это еще более понятный мне образ.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Но все-таки мы не муравьи. При том при всем, понимаете, тут тонкая и важная идет диалектика. При том при всем, мы не муравьи — за каждого из нас пролита кровь на Кресте. Вот в чем фокус, если так позволите мне выразиться.

А. Ананьев

— «Вопросы неофита» на светлом радио. Я — Александр Ананьев. Сегодня мы вместе с замечательным священником, председателем епархиальной Комиссии по защите семьи, материнства и детства Иваново-Вознесенской епархии, иеромонахом Макарием (Маркишем) говорим о том, что же значит примириться с Богом. Находился ли, или по-прежнему находится человек в конфликте с Богом? И примирился ли Бог с человеком? И за что Бог был в конфликте с человеком?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Это слово, которое мы с вами обсуждаем, конечно, его стоит посмотреть поглубже, чтобы не попадать в плен к словам. Мы часто находим эту фразу такую. А вы в плен к словам не попадайте, не поддавайтесь формализму. А что делать? А как не попадать? Ну, наши современные условия и уровень образования наших современников, которые вырастают так, как никогда в истории человечество не вырастало и не было таким, все-таки позволяет — откройте интернет и посмотрите, что же такое «примирился». Вы увидите, что это перевод греческого глагола «каталассо», который имеет смысл своеобразный. И поймите, друзья, это не то что сидит апостол Павел и думает: какое бы мне тут словечко выцарапать? Вряд ли. Но мы мыслим словами. И слова несут некое наполнение, семантику широкую какую-то, которую пишущий и говорящий не может от нее избавиться. И кроме каких-то тривиальных вещей, когда мы косим косой траву или коса у девушки на голове — понятно, тут связи нету. А в таких глубоких серьезнейших богословских категориях, о чем идет речь, не может пишущий уклониться, или избавиться, освободиться от всего широкого спектра значений каждого слова. По-моему, у нас с вами речь шла (или не шла) о искуплении. И, по-моему, мы говорили о том, что такое искупление, избавление, освобождение. А здесь вот «каталассо». Смысл его первоначальный — это обмен, это изменение. Вот здесь поневоле, то есть совершенно естественно мы входим в аналогию с «метанойя» («каюсь») — то, что переводят на русский как «изменение сознания». А здесь «каталассо». Первоначальный смысл, такой внешний, это обмен, даже обмен валюты. Меняет человек что-то — у него были какие-то деньги, одни суммы, он поменял на что-то другое, заплатил, отдал. Изменение. В том числе изменение взаимоотношений между людьми. Почему и происходит примирение.

А. Ананьев

— Приведение к общему знаменателю.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Вероятно. Да, какое-то исправление. Ну, в разговоре менее серьезном, чем у нас с вами, меня бы кто спросил, а как понять «примиритесь»? Я бы сказал: «Измените свои отношения, свои отношения к Богу. Он вас любит? — вы Его любите́. Он вас любит, Он взошел на Крест для вас — ответьте Ему взаимностью». Что-нибудь в таком духе.

А. Ананьев

— Я начинаю понимать. То есть в этом смысле Бог опускается до уровня человека, чтобы человек поднялся до уровня Бога.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Ну да, опускается, хотя это звучит как-то неаппетитно, но тем не менее, вот это истощание — Бог истощил Себя, смирил Себя до смерти, даже Крестной смерти. Так и есть, это произошло. Это произошло один раз во времени 2000 лет назад и это происходит, поскольку Бог живет вне времени, происходит постоянно в жизни каждого из нас в общении Бога с каждым человеком. Вот вам примирение. Вот вам и примирение.

А. Ананьев

— «Потому что Бог во Христе примирил с Собою мир». То есть здесь не вот то, что мы знаем из детства: мирись, мирись, мирись, и больше не дерись. А здесь именно попытка говорить на одном языке. Попытка существовать в одной плоскости. В одном измерении.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Ну, со стороны попытка, а со стороны Бога — это реализация, это возможность. Со стороны Бога — это реализация возможности. Это некий дар — дар, пожалуй, это важная характеристика. Потому что «дар» он же и «харисма», он же и «благодать». Благодать, Евхаристия — понятно, что это такое: добрый дар. И эти дары Господь дает, а дальше зависит от человека. Принял он — или не принял, воспринял, так сказать, с полной ответственностью, или пренебрег — в угол где-то задвинул эти дары. Вот где фокус. Фокус не как у фокусника, а фокус, как в оптической системе — на чем сосредоточиться.

А. Ананьев

— Спасибо вам большое, отец Макарий, потому что вот вы сейчас, во-первых, вы перечеркнули таким большим жирным крестом две трети вопросов, которые я подготовил, потому что они все были про обиды и про ссоры. Но часть вопросов у меня все-таки осталась. И, в частности, святитель Феофан Затворник, рассуждая, размышляя об этом фрагменте Священного Писания, говорит дословно следующее: «Кто первый был обижен? — Бог. Кто прежде пришел для примирения? — Он же». Это он рассуждает, в частности, о природе Божьей любви. То есть без обиды... Хотя слово «обида», наверное, здесь тоже проблемы перевода. Вот, как мне видится эта история. Допустим, у меня есть маленький ребенок, ребенку 5 лет. И я знаю, что он знает, что вот этого делать не надо. Ну, вот я знаю.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Да, понятно.

А. Ананьев

— И я возвращаюсь домой и вижу, что все стены с дорогими обоями, мой любимый кожаный диван — всё расписано и изрисовано.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Тяжелый случай.

А. Ананьев

— В конфликте я с ним? Да не в конфликте. Обижен я на него? Не без этого.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Это наше человеческое чувство, и оно естественно существует.

А. Ананьев

— Но самое главное слово, которое мне пришло на ум — разочарован. То есть Бог не может обидеться, Бог не может находиться с конфликтом с человеком, но, испытывая всю возможную гамму светлых чувств к человеку, Он также испытывает и какие-то ожидания от него.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Конечно.

А. Ананьев

— И, соответственно, мы можем разочаровать Бога. Вряд ли это изменит Его к нам отношение. Но разочаровать-то Его мы можем. Стало быть, Он может — ну, то, что мы называем обидеться, то есть изменить свое поведение по отношению к нам.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Тонкий вопрос, поскольку Бог неизменен. Все вот эти наши аналогии имеют под собой основание, но Бог неизменен. Зло, которое человек совершает, будь то маленький ребенок, который сделал какую-то глупость, или, что нам с вами говорить о зле, которое существует в мире — оно существует для Господа в раскрытом в виде, как раскрытая книга. Как кто-то сказал очень хорошо: Богу не надо ничего предвидеть, потому что Он всё видит. Вот. И, видя зло человеческое, которое происходит от зло-употребления, это некая тавтология, понятное дело, злоупотребления свободой человека, который пускает в себя вопреки воле добра, вопреки направлению, которое дал Господь. Ну, воспринимается Богом, как печаль. Мы видим и Гефсиманскую молитву Спасителя, мы видим Его слезы в Евангелии. Ну, мы можем сказать, что это по человеческой природе у Него слезы. Но природа-то Его человеческая неотделима от природы божественной. И личность-то одна — природы две, а лицо, а личность одна. И поэтому те эмоции, которые испытывает Спаситель, Иисус из Назарета, Богочеловек, человек Иисус Христос, конечно, они соответствуют какому-то состоянию божества, состоянию отвержения зла, состоянию неприятия зла, состоянию противоборству злу. Вот. Второе послание к Коринфянам, 5-я глава, что мы с вами прочитали — собственно, это и есть победа над злом, дарование возможности победы над злом. Ну, что сказать здесь? Обидели Бога или не обидели Бога? Ну, мы говорим так, мы так говорим в нашем русском языке, в нашем христианском, даже в Священном Писании оно есть, так что ж, просто каждый раз, когда мы эти слова произносим: обижен Бог, оскорблен Бог, отвернулся Бог от нас, гневается на нас Бог — просто давайте некий импульс своему сознанию, чтобы понять, какая реальность стоит за этими словами — реальность неземная, реальность вечная, и реальность для нас важная, потому что мы тоже все-таки должны наследовать вечность. И эту вечность надо бы наследовать в позитивном смысле, а не в негативном.

А. Ананьев

— В этом послании апостол прочерчивает границу между тем, что было и тем, что есть. Между древним и новым.

Иером. Макарий (Маркиш)

— О да.

А. Ананьев

— Вопрос узкий. Правильно ли я понимаю, что до этой границы можно утверждать, что Бог был обижен на человека? А после этой границы произошло примирение?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Это вряд ли. Прежде всего, может быть, это моя вина, я готов покаяться, примириться с вами — надо было сказать про то, Второе послание к Коринфянам, глава 5-я, стих 17-й, это цитата из пророка Исайи, это просто ссылка на Исайю, найдете. По-моему, 43-я глава, где сказано примерно то же самое: вот, всё прошлое былое прошло, начинается новое. И понятно, что люди в те времена и слушатели, читатели — для них это должно было быть открыто и понятно. Сегодня пророка мало кто читает, просто в современных изданиях Священного Писания стоят на полях так называемые параллельные места и их имеет смысл отслеживать, прослеживать. Полное издание Библии, Ветхий и Новый Заветы — открыл, посмотрел. Вот. Значит, воплощение Бога, земная жизнь Спасителя, Его смерть и воскресение проводят черту в земной жизни, в земной истории. Но они не проводят черту в бытии Божьем. Поэтому Бог в своей божественной природе как был неизменен, так и остается. Раз уж Он неизменен, что нам тут пытаться себя за волосы поднять. Но земная жизнь и менталитет, если такое слово мне позволите, человека, христианский менталитет, разумеется, различается от менталитета ветхозаветного. Раскройте книгу, даже две книги — Книгу Иова и Книгу Екклесиаста — вот две ветхозаветные книги такие базовые, опорные, и вы увидите менталитет дохристианский — менталитет очень благожелательный, очень стремящийся, направленный ко Христу, так будем говорить, к Сыну Божию. Но еще Сын Божий скрыт от них.
Я вам даже больше скажу. Раскройте такую книгу, которая, в общем, к христианским книгам не относится вообще-то никак, ни в какой мере, но, скажем, «Горгий» Платона. Почитайте, что говорит Сократ. Он говорит практически, вот как у нас часто говорят, общечеловеческие ценности: добро, благочестие, правда. Там в нашем переводе по-русски слово «справедливость» все время крутится, вертится, Сократ говорит Горгию, Калликлу: надо поступать справедливо, вся суть в том, хотите быть счастливыми, поступайте справедливо.
А это ведь тоже, по-русски, ну, что такое справедливо? Я вот, не знаю, пришел в бухгалтерию: «Несправедливо, мне тут недовыписали». — «Ну ладно, извините. Исправим ошибку. Еще вам премию доплатим». Всё справедливо, ура, разошлись. Тут не то слово. А то слово — это «правда», «дикаиосини», греческое слово «правда». Кстати, церковнославянское слово. Для нас правда тоже как-то... Что правда? Дважды два — четыре — это правда, а дважды два пять — это неправда. «Мальчик, ты брал сахар? Правду скажи?» — «Брал, мама». Ну, молодец. Это не тот случай, это современное понимание. А правда — это есть праведность или правильность. Так вот, Платон, честно говоря, он не относится к христианским учителям, хотя Климент Александрийский как-то соединял эту вот философию греческую с развитием христианской мысли. Итак, мы видим, что до Христа не только в ветхозаветном сознании, но и вообще в сознании человека направление было то же самое. Религиоведение говорит об этом еще гораздо шире и обоснованнее, отправляясь в совершенно дальние края и в дальние времена. Мы видим вот это направление от земли к небу — воспринять дар, которого они еще не видят, но знают, что он есть. Вот это есть, настоящее время, неизменность — оно существовало, реализовывалось, осознавалось во все времена, видимо, всеми народами. И дальше, реализовалось 2 тысячи лет назад.

А. Ананьев

— Благодаря вам, отец Макарий, и, конечно же, благодаря этому фрагменту Священного Писания, мне становится понятнее, не скажу, что окончательно понятно, но понятнее главная цель веры, главная цель религии — то, что Господь примиряет мир с Собою, это безусловно, Он это делает. Вся штука в том — а мы-то способны сделать встречный шаг? Пусть он будет в тысячу раз меньше, чем Его шаг, но без этого встречного шага, без попытки примириться с Богом, то есть подняться на Его уровень, ничего не будет.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Маленькая добавочка. И, может быть, одновременно с некоторой поправкой к людям... Ну, неважно к кому, поправкой. Вот мы сказали — шаг. Сто процентов. Но некоторым кажется, что, вот я сделал шаг — ну и всё, я его сделал. А на самом деле этот шаг длиной во всю жизнь, это постоянно, этот шаг — продолженный. Вся наша жизнь это шаги, шаги, шаги, шаги, шаг за шагом. Как они там разделяются арифметически, совершенно неважно. И в древних аскетических монашеских сочинениях мы видим это. Умирает, не помню кто, умирает Пимен Великий, и он говорит вокруг стоящим: я даже не знаю, начал ли я движение? Начал ли я покаяние? Звучит, как насмешка почти что, а между тем это осознание того факта, что этот шаг продолжается.

А. Ананьев

— Как писал Льюис Кэрролл, для того, чтобы сделать хотя бы один шаг вперед, надо долго и быстро бежать.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Правильно. И эта метафора из детской книжки она тоже фигурирует в некоторых современных христианских проповедях.

А. Ананьев

— Да. Через минуту полезной информации на светлом радио мы продолжим разговор с отцом Макарием о том, что значит примириться с Богом.

А. Ананьев

— И мы возвращаемся за стол в светлой студии радио «Вера». Меня зовут Александр Ананьев. Я продолжаю задавать вопросы неофита председателю епархиальной Комиссии по защите семьи, материнства и детства Иваново-Вознесенской епархии, замечательному иеромонаху Макарию (Маркишу). Отец Макарий, вопрос, казалось бы, простой, но, зная вас, я нисколько не сомневаюсь в том, что вы попытаетесь помочь мне заглянуть вглубь этого вопроса: что значит быть во Христе и что значит быть, вернее, не быть во Христе?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Непростой вопрос. Припоминаю, что когда-то была у нас на эту тему беседа, но я с удовольствием попытаюсь снова ее раскрыть. Здесь дело в предлоге «в», как мы понимаем, и в очень важной теме, которая детальнейшим образом раскрывается главным образом в Евангелии от Иоанна, где вот это вот: «Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас...» Так сказать, местоположение какое-то. Дело в том, что когда по-русски говорят «в» — вот я сейчас нахожусь в здании, Москва в России. Ну, понятно. Так вот...

А. Ананьев

— Игла в яйце, яйцо в...

Иером. Макарий (Маркиш)

— Да. Ну, как это? Надо влезть куда-то? Ну, мы понимаем, что Евхаристия — тут мы принимаем Святые Дары тоже внутрь себя. Но дело-то не в этом, или не совсем в этом, или отнюдь не только в этом. Еще раз говорю: откроем Евангелие от Иоанна и вот это, не помню, там глава какая — 9-я, 10-я, 11-я, где идет раскрытие этой темы: вы во Мне, Я в вас, Я в Отце, Отец во Мне. Там очень простая метафора, образ, всё, что мы говорим, мы говорим образами, потому что небесную реальность мы не можем воспринять так, как воспринимаем арифметику. Так вот, греческий предлог «эн» — «эн эмо Патрос мо» («Я в Отце Моем»), — повторяет Спаситель его вместе с аналогией дерева и ветвей. Вот растет дерево и вот у него ветка. Но мы не говорим «ветке в дереве» — это не по-русски, мы говорим «ветка на дереве». Еще глупее будет сказать...

А. Ананьев

— Формально, если задуматься, она в дереве.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Да, формально.

А. Ананьев

— Это птица на дереве, а ветка в дереве.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Но есть русский язык и мы не можем по-русски сказать, что «Отец на Мне», это просто глупость и хула. И Спаситель прокручивает эту аналогию: «Я есмь истинная виноградная лоза, а Отец Мой — виноградарь... Я есмь лоза, а вы — ветви. И как ветви во Мне (эн эмо), так и вы должны быть во Мне». И на самом деле эта аналогия или этот образ он весьма точный, едва ли самый точный из того, что мы видим на земле — общности, единосущия, насколько оно возможно между человеком и Богом и насколько оно существует между Отцом и Сыном. Действительно, две ветви дерева — они разные, мы видим, что они разные. Но в то же время это одно и то же дерево и даже с биологической точки зрения клеточной биологии это одно и то же живое существо. Вот так. Поэтому, естественно, что аналогия или этим образом пронизано всё Священное Писание Нового Завета. И дальше разного рода полезные выводы из этого, потому что ветка может отломиться, а может потом и прижиться. У апостола есть расширение этой аналогии, по-моему, это 11-я глава Послания к Римлянам, где он говорит о тех, кто отпал от Бога, отломилась эта ветвь, но она может потом и прижиться. И это будет правильно, что она должна восстановить свою отломившуюся ветвь. Садоводы это знают. Я, честно говоря, не занимался садоводством, но оно так происходит. А наши грехи — это наше отламывание от дерева. Почему — это тоже совершенно ясно каждому, кто участвовал в таинстве исповеди. Священник, я участвую как священник, как принимающий таинство, но и как кающийся, естественно, тоже, и когда другой священник читает надо мной молитву «примири и соедини его Святой Своей Соборной и Апостольской Церкви» — если меня нужно соединить, значит, до этого я не был соединен, значит, до этого, до покаяния я был отломлен. И то же самое, как только что говорили, вот эти наши шаги навстречу, наша работа, наш труд по воссоединению с Христом это и есть прививание, как в садоводческой терминологии, приживание обратно к этому стволу.

А. Ананьев

— Я абсолютно точно помню, что об этом мы с вами, отец Макарий, не говорили. Для меня это что-то абсолютно новое. Спасибо вам большое. Так просто и понятно этого мне еще, пожалуй, никто не объяснял. Что касается быть во Христе, я понял. Что касается того, что не быть во Христе? Значит ли это — в контексте этого послания — быть с Богом в конфликте? Если, допустим, есть некая организация, я вот сейчас приведу пример, притянутый за уши. Есть некая организация, к которой у меня появились вопросы, она меня как-то разочаровала. И я закрыл дверь, я ушел, я не с этой организацией. Но я же с ней не в конфликте — я просто ушел.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Ну да.

А. Ананьев

— И примиряться с ней нет смысла — я просто понял, что как-то так, до свидания, это не мое. Здесь другое, безусловно. Но давайте предположим, что перед нами, хотя вообще возможно ли это, человек не во Христе? Давайте представим себе умозрительно за этим столом третьего.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Смотря кто, 8 миллиардов человек на планете.

А. Ананьев

— Вот, просто третьего. Он без имени и без паспорта, без места жительства, просто мы о нем знаем, что он не во Христе. Это возможно вообще или нет?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Я когда сюда шел в студию, по дороге встретил мусульманского юношу, который меня немножко придержал и стал мне рассказывать, что у него есть девушка. Не знаю, в каких они отношениях, я лампочку не держал, но он не против бы на ней жениться. Девушка русская, православная, а он мусульманин. Ну, понятно, что человек доброжелательный, он не стал бы православного священника ловить за полу рясы и ему рассказывать о своей жизни. Ну, как можно сказать... Ясно, что он... Мы с ним говорили о браке, о том, что надо иметь общий фундамент — чтобы брак был браком, надо, чтобы был общий фундамент этого дома. Ну, поговорили, я уж не буду всего воспроизводить. Ну, как бы сказать... В определенной доле, в определенной мере он не во Христе. Мы не можем сказать, что он полностью не во Христе, потому что Христос это Бог, Бог — это Бог всех людей. Но частично и в существенной части своей, этот мусульманский юноша, как бы я его ни уважал и ни любил, он все-таки в стороне стоит. Если мы возьмем жителя какого-нибудь китайского селения, который не стал бы со мной ни о чем разговаривать, а просто живет своими обычаями, принципами и нормами. Ну, наверное, может быть, он еще дальше. Кто его знает? Это очень тонкий богословский вопрос о границах Церкви. О границах Церкви. Вот я сказал, касающийся человек пришел на исповедь — примири и соедини его. А все мы каемся, все мы требуем покаяния, все мы нуждаемся в покаянии, значит, все мы в той или иной мере как-то уклоняемся.

А. Ананьев

— Это именно то, что я имел в виду, отец Макарий. Если какая-то виноградная ветвь, которая растет от лозы, говорит: я, дескать, не с вами. Но разве это что-то меняет? Ну, это ее мнение. Допустим, есть у меня сосед, мы с ним в очень хороших отношениях, а как иначе быть с соседями, с ними все равно жить дальше. С соседом в хороших отношениях, он замечательный парень, работает охранником. Не считает себя верующим, он неверующий, он говорит, не люблю я этих попов, не мое это и всё. Но он же хороший человек.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Будем надеяться.

А. Ананьев

— Разве он, что называется, не во Христе?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Вероятно, ответ на ваш вопрос таков, что это различение оно не бинарное — «да» или «нет». Две копейки или три копейки — можно определиться. А вот на этот вопрос невозможно ответить «да» или «нет», можно только определять только какую-то меру. Меру приближения, меру отдаления. Вот вы сказали, я уж прошу прощения у вас, у вашего соседа, если он такую фразу говорит «не люблю этих попов», это свидетельствует о его некотором, будем говорить, о его ошибке, так вот скажем. О его ошибке.

А. Ананьев

— Незнании. Недостаточном опыте.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Я не знаю жителей Огненной Земли, не знаю, никогда не видел, и не могу сказать, что не люблю я этих жителей Огненной Земли, они противные какие-то. Ну, значит, ты что, дурак, что ли, совсем? Если он говорит так про попов, ну, значит, он говорит это напрасно. Так же точно говорят, что не люблю негров, не люблю жидов, не люблю татар или не люблю москалей (пожалуйста, наши соседи некоторые с юга). Но мы все пожимаем плечами на такие высказывания и говорим, что тут какое-то уклонение есть, ошибка, неприятность.

А. Ананьев

— Я просто знаю, что он хороший человек.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Верю.

А. Ананьев

— Он не безбожный грешник, от которого житья нет. И в его фразе я, отец Макарий, вижу одну очень простую вещь — я вижу просьбу.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Да.

А. Ананьев

— Саша, я ничего не понимаю, у меня не было, мне не повезло так, как тебе, встретить таких людей, каких ты встретил. У меня нет такой жены, которая может ответить на все твои вопросы. У меня нет возможности работать на радио «Вера» и задавать вопросы неофита священникам. Расскажи мне о том, что это такое. В этом вызов.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Вызов, совершенно верно. Наши времена очень благополучны в этом отношении, и вот эти сокровища, которые от нас спрашивают, они стали у нас под руками — это аудиозаписи, это видеозаписи, это книжки, если человек читает. И вы можете вашему другу-соседу подобрать какие-то фрагменты...

А. Ананьев

— Ой, нет, ему это не надо. Ему надо глаза и ему надо просто, чтобы ему рассказали.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Ну, значит, перескажете то, что вы слышали.

А. Ананьев

— На понятном ему языке.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Ну, мы с вами стараемся говорить на понятном языке для всех. Нет, это по нашему времени такие, как сказать, сокровища, которые раскрылись вдруг и увеличились. Просто я вспоминаю времена советские, когда я работал в учреждении, там был какой-то человек, который работал на копировальной машине, он выпивал, алкоголем злоупотреблял. Пользуясь этим, к нему приходили и под огромным секретом давали копировать какие-то листочки, молитвы или что. И он все время говорил «меня посадят в тюрьму, я вас обязательно заложу, что это вы меня заставили». К счастью, никого не посадили, но, в принципе, это была, наверное, уголовная статья. Ну, вот сопоставьте этот информационный поток с тем современным, что мы имеем сегодня.

А. Ананьев

— «Вопросы неофита» на радио «Вера» продолжаются. Я — Александр Ананьев. Со мной беседует председатель епархиальной Комиссии по защите семьи, материнства и детства Иваново-Вознесенской епархии, иеромонах Макарий (Маркиш). Для тех, кто к нам недавно присоединился, я хочу напомнить, что мы сегодня беседуем, по сути, по Второму посланию к Коринфянам, глава 5-я, стихи с 17-го по 21-й, где апостол говорит о примирении Бога с миром, о примирении Бога с человеком, и, самое главное, о примирении человека с Богом. «От имени Христова просим, — говорит апостол, — примиритесь с Богом». И вот эта финальная часть нашей беседы, отец Макарий, будет посвящена как раз этому. Меня зовут Александр, мне 44 года. Женат, проживаю в Москве. Как мне примириться с Богом?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Такой универсальный ответ, может быть, он уже немножко замыленный, но вы меня раскройте, если окажется, что я не прав. Ответ такой: живите по-христиански. Живите по- христиански. Живите в Церкви. Не то что я пришел, сел на пол и буду там жить, а в Церкви с заглавной буквы, литеры — вот моя жизнь, моя христианская жизнь, жизнь в соучастии, причастии, вот это правильное слово, самому Христу и его Святой Соборной и Апостольской Церкви.

А. Ананьев

— В ваших словах, отец Макарий, я слышу, что от того, что я примирюсь... Вернее, не примирюсь, потому что нет такого, что я делал, делал, а потом, раз — друзья, всё, я примирился с Богом, всем спасибо. Такого не будет. Моя земная жизнь от этого не изменится. А возможно, она станет еще сложнее.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Не факт. То есть неизвестно.

А. Ананьев

— Но цели такой нету — упростить или сделать лучше мою земную жизнь.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Я думаю, что я готов ответить здесь оптимистично. Удары земной жизни, неприятности, скорби, всякие истории, которые происходят с нами, увы, мы станем им отвечать или переносить, воспринимать с гораздо бо́льшим успехом, легкостью и с какой-то уверенностью, нежели раньше. Или нежели те, кто не имеют этой благодати, не имеют прямого такого контакта с Церковью, с христианской жизнью, кто не имеют христианской жизни. И я это тоже вижу в постоянном общении с людьми. Люди верующие, так скажем, глубоко верующие, как правило, спокойнее, благодушнее, увереннее плывут по этому житейскому морю.

А. Ананьев

— Полагаю, внешне.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Внешне? А что внешне? Если он говорит: «К сожалению, меня уволили с работы. Ну, что сделаешь? Буду искать другую. Пока придется подтянуть поясок, понимаю, что такие вещи неизбежны». Это просто конкретно, сейчас я одно письмо получил. Это одно дело. Пишет другой: «Проклятые мерзавцы, меня выгнали. Я не знаю, что мне делать? У меня сейчас депрессия, я уже начал выпивать, бутылки у меня уже стоят, их никто не принимает».

А. Ананьев

— Прекрасная картина. Я что имею в виду, отец Макарий. Есть у нас одна общая знакомая, замечательная девушка, замечательная. Грешницей ее назвать ни у кого рука не поднимется. Так вот, на исповедь у нее уходит в пять раз больше времени, чем у меня.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Благодарите священника, который всё это выслушивает и ее консультирует.

А. Ананьев

— Но, по логике получается, что я в пять раз меньше грешу.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Совершенно неправильно. Во-первых, исповедь это всегда двусторонний процесс между... То есть он трехсторонний, простите меня. Первая сторона — это сам Бог. А земная сторона двусторонняя — священник и человек. Плюс к этому еще четвертую сторону добавим — очередь тех, которые сзади стоят. И когда я исповедь принимаю, если этой четвертой стороны нет, я могу хоть полчаса беседовать с человеком, почему нет? Делиться впечатлениями, воспоминаниями, советами. Когда много народу, стоят сзади, как в предпраздничные дни, приходится такой, как вы говорите, благочестивой девушке сказать: «Девушка, всё, мы поняли. Вы же недавно исповедались. Вопрос уже решен. Давайте отходите, всё в порядке. Будут вопросы, пишите электронные письма». Вот так. Так что исповедь может отнять 30 секунд, может отнять 30 минут. И, в общем-то, измерять греховность по этому времени невозможно.

А. Ананьев

— Да это вообще не измерить. Я хочу поделиться (ну, едва ли с вами, отец Макарий, вы-то это и без меня прекрасно знаете, со слушателями, в первую очередь) словами утешения, которые я получил буквально вчера, когда разговаривал с очень хорошим священником Владиславом Береговым. По работе мы разговаривали, я жаловался ему на то, что, понимаете, очень непростое время в плане карьерном — два проекта закрылись, третий никак не начинается, что-то вот так всё тревожно и ненадежно. На что он говорит: «Я вас поздравляю». Я говорю: «С чем? Почему? Что в этом хорошего?» — «Как вы не поймете, это же прекрасно. Прямо возьмите ручку и запишите или в мобильном телефоне наберите. Там, где у нас стабильность — у Бога стагнация. Когда у нас всё хорошо — мы катимся вниз, мы не идем наверх. Только в проживании, достойном христианском проживании трудностей, только в достойном преодолении преград мы и делаем попытку примирения с Богом, получаем возможность этого примирения».

Иером. Макарий (Маркиш)

— Знаете, тут, разумеется, есть пастырский взгляд на это дело. Если мы делаем акцент на слове «только», значит, очень многим людям будет казаться, что надо искать приключений на свою шею. А этого не надо делать, этого делать не надо. Поэтому я бы убрал из вашего короткого монолога слово «только». Я бы сказал, что да, в преодолении трудностей мы получаем возможность, но и в стабильности, когда у Бога стагнация, а у Бога не бывает стагнации...

А. Ананьев

— В нашей душе.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Ну, вот пример монашеский, поскольку я сам принадлежу к этому племени, скорее, все-таки противоположный. Монашеская жизнь ищет стабильности, добивается стабильности. В этой стабильности, я даже скажу, что не в монашеской, а в монастырской жизни, монастырского уклада открываются какие-то очень важные перспективы для человека. Поэтому, друзья, не надо искать приключений. Приключения разного рода, начиная от мелких неприятностей и кончая, не знаю, уже чем, говорить не хочется, они постигают нас, к ним надо быть готовыми. Если совсем подвести короткий итог, то латинская пословица, которая имеет простой русский перевод: хочешь мира — готовься к войне.

А. Ананьев

— Пожалуй, что так. Но в этот момент я почувствовал очень осязаемо, что тогда, когда я сижу на диване в компании с замечательными людьми, пью чай, по телевизору показывают какую-то прекрасную музыку, не вот этот фильм, а именно музыку, горят какие-то свечи и мы говорим о чем-то хорошем, Господь в тревоге думает: куда ж он катится?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Ну, не знаю.

А. Ананьев

— Ему кажется, что у него всё хорошо. Почему он не двигается вперед, почему он не развивается, почему...

Иером. Макарий (Маркиш)

— Когда вы говорите с этими людьми или слушаете эту музыку, или с детьми или с женой, и всё остальное — вы развиваетесь, вы думаете об этом. Причем это развитие совсем не предусматривает конфликта, битье головой о пол, или каких-то...

А. Ананьев

— Охоты на мамонтов.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Да, на мамонтов и даже на зайцев. Нет.

А. Ананьев

— Хорошо, мы немножко раскрыли вопрос, как примириться с Богом. Последний вопрос: зачем? Какова финальная цель и как мы узнаем, преуспели ли мы в этом?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Последнюю самую сторону — когда время подойдет, тогда и узнаем. Раньше вряд ли узнаем. Но зачем, понятно. Потому что если мы говорим о смысле чего бы то ни было, вот какой смысл того, о чем мы сейчас с вами разговариваем? Понятно, что это пойдет в эфир людям. А какой смысл нашей жизни? Это тоже куда-то выйдет в «эфир» — ближним ли нашим, которые вокруг нас или Господу эта наша жизнь подходит, наше собственное движение к Нему, к Богу и к ближнему, это вот такая двойная развилка: люби Бога своего и ближнего своего, как сам себя. Вот здесь как раз цель и выстраивается, здесь выстраивается цель — наши ближние рядом с нами, Господь рядом с нами. То же самое. Но вторая сторона раскрывается уже в инобытии. А первая уже в бытии прямо и непосредственно.

А. Ананьев

— Возможно ли это? Давайте вернемся к той прекрасной аналогии, которую вы привели минут тридцать назад. Аналогии с человеком, закрывшим рукой глаза и решившим, что Господь отвернулся от него, потому что солнце теперь не светит. Это не солнце ушло, это ты руками глаза закрыл. И если предположить, что между солнцем и человеком расстояние, условно, такое же, как между Богом и человеком, а оно примерно такое, ну, почти. Я могу построить длинную лестницу и подниматься туда к солнцу и стирать ладони в кровь и мозоли, и больно падать с этой высоты и подниматься вновь. Но приблизит ли это меня к солнцу?

Иером. Макарий (Маркиш)

— Хороший вопрос, очень даже хороший вопрос для всех жителей планеты Земля, которые так вот верят в истинного Бога. Но для христианина вопрос очень простой — Бог стал человеком. И когда мы слушаем всяких философов, что вот, неизмеримо большое расстояние между Богом и человеком — простите, если вы христиане, как говорил философ Федор Августович Степун, христианская философия это философия верующих христиан. Если вы верите, если вы приходите в храм, совершается таинство Евхаристии и вы соединяетесь телесно, физически, духовно, материально, то есть видимо с самим Богом. С самим Богом. И вот эти 700 миллиардов километров, не помню, уже забыл, сколько там до солнышка, схлопываются в ноль благодаря факту Боговоплощения. То есть это вопрос философский, но христианин его решает в одно касание.

А. Ананьев

— Спасибо вам большое, отец Макарий, за эту глубокую, но очень светлую беседу, которая, по-моему, удалась. Завтра, 7-го сентября будем читать этот фрагмент Священного Писания. Теперь вы его поймете чуть более отчетливо, чуть более широко и чуть более глубоко. Сегодня у нас в гостях был председатель епархиальной Комиссии по защите семьи, материнства и детства Иваново-Вознесенской епархии, иеромонах Макарий (Маркиш). Спасибо вам большое.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Спасибо всем. И вам, дорогой Александр. До встречи.

А. Ананьев

— Вернуться к этому разговору, а может быть, вы захотите вернуться к нему, допустим, завтра по дороге в храм, вы можете на нашем сайте www.radiovera.ru в любое время. А мы продолжим разговор уже в следующий понедельник в это же самое время. Александр Ананьев, радио «Вера». До новых встреч.

Иером. Макарий (Маркиш)

— Всего доброго.

Другие программы

Семейный час

«На чем основывается семейное счастье?». Протоиерей Федор Бородин

Скачать

Протоиерей Федор Бородин в студии Радио ВЕРА

Гостем программы «Семейный час» был настоятель храма святых бессребреников Космы и Дамиана на Маросейке протоиерей Федор Бородин.

Мы говорили о том, как молодым людям подходить к созданию семьи, почему часто возникают страхи и нерешительность, и как строить семейную жизнь, чтобы она была долгой и счастливой.

Ведущая: Анна Леонтьева

Все выпуски программы Семейный час

Читать полностью

Другие программы

Пайдейя

«Духовное образование». Священник Алексей Котельников

Скачать

В программе «Пайдейя» на Радио ВЕРА совместно с проектом «Клевер Лаборатория» мы говорим о том, как образование и саморазвитие может помочь человеку на пути к достижению идеала и раскрытию образа Божьего в себе.

Гостем программы «Пайдейя» был руководитель отдела дополнительного образования Московской Духовной Академии священник Алексей Котельников.

Разговор шел о возможности получения духовного образования для желающих сегодня, чем оно может быть полезно и кому подойдет.

Ведущая: Кира Лаврентьева

Все выпуски программы Пайдейя

Читать полностью

Другие программы

Богослужения вечера

Тексты богослужений праздничных и воскресных дней. Всенощное Бдение. 6 июля (вечер 5 июля) 2025г.

Неде́ля 4-я по Пятидеся́тнице. Влади́мирской ико́ны Бо́жией Ма́тери.

Глас 3.

ВСЕНО́ЩНОЕ БДЕ́НИЕ

Вели́кая Вече́рня

Диакон: Воста́ните!

Хор: Благослови́.

Иерей: Сла́ва Святе́й и Единосу́щней и Животворя́щей и Неразде́льней Тро́ице всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Священнослужители в алтаре:

Прииди́те, поклони́мся Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Христу́ Царе́ви на́шему Бо́гу.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Самому́ Христу́, Царе́ви и Бо́гу на́шему.

Прииди́те, поклони́мся и припаде́м Ему́.

Псало́м 103, предначина́тельный:

Хор: Благослови́, душе́ моя́, Го́спода./ Благослове́н еси́, Го́споди./ Го́споди, Бо́же мой, возвели́чился еси́ зело́./ Благослове́н еси́, Го́споди./ ... / Вся прему́дростию сотвори́л еси́./ Сла́ва Ти, Го́споди, сотвори́вшему вся.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Вели́кая ектения́:

Диакон: Ми́ром Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй. (На каждое прошение)

Диакон: О Свы́шнем ми́ре и спасе́нии душ на́ших, Го́споду помо́лимся.

О ми́ре всего́ ми́ра, благостоя́нии Святы́х Бо́жиих Церкве́й и соедине́нии всех, Го́споду помо́лимся.

О святе́м хра́ме сем и с ве́рою, благогове́нием и стра́хом Бо́жиим входя́щих в онь, Го́споду помо́лимся.

О вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем, Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к, честне́м пресви́терстве, во Христе́ диа́констве, о всем при́чте и лю́дех, Го́споду помо́лимся.

О Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, Го́споду помо́лимся.

О гра́де сем (или: О ве́си сей), вся́ком гра́де, стране́ и ве́рою живу́щих в них, Го́споду помо́лимся.

О благорастворе́нии возду́хов, о изоби́лии плодо́в земны́х и вре́менех ми́рных, Го́споду помо́лимся.

О пла́вающих, путеше́ствующих, неду́гующих, стра́ждущих, плене́нных и о спасе́нии их. Го́споду помо́лимся.

О изба́витися нам от вся́кия ско́рби, гне́ва и ну́жды, Го́споду помо́лимся.

Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко подоба́ет Тебе́ вся́кая сла́ва честь и поклоне́ние, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Блаже́н муж:

Хор: Блаже́н муж, и́же не и́де на сове́т нечести́вых.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Я́ко весть Госпо́дь путь пра́ведных, и путь нечести́вых поги́бнет.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Рабо́тайте Го́сподеви со стра́хом и ра́дуйтеся Ему́ с тре́петом.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Блаже́ни вси наде́ющиися Нань.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Воскресни́, Го́споди, спаси́ мя, Бо́же мой.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Госпо́дне есть спасе́ние, и на лю́дех Твои́х благослове́ние Твое́.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Ектения́ ма́лая:

Диакон: Па́ки и па́ки ми́ром Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́ и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко Твоя́ держа́ва, и Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Го́споди, воззва́х, глас 3:

Хор: Го́споди, воззва́х к Тебе́, услы́ши мя./ Услы́ши мя, Го́споди./ Го́споди, воззва́х к Тебе́, услы́ши мя:/ вонми́ гла́су моле́ния моего́,/ внегда́ воззва́ти ми к Тебе́.// Услы́ши мя, Го́споди.

Да испра́вится моли́тва моя́,/ я́ко кади́ло пред Тобо́ю,/ воздея́ние руку́ мое́ю/ — же́ртва вече́рняя.// Услы́ши мя, Го́споди.

Стихиры воскресные, глас 3:

На 10. Стих: Изведи́ из темни́цы ду́шу мою́,// испове́датися и́мени Твоему́.

Стихира: Твои́м Кресто́м, Христе́ Спа́се,/ сме́рти держа́ва разруши́ся,/ и диа́воля пре́лесть упраздни́ся,/ род же челове́ческий, ве́рою спаса́емый,// песнь Тебе́ всегда́ прино́сит.

Стих: Мене́ ждут пра́ведницы,// до́ндеже возда́си мне.

Стихира: Просвети́шася вся́ческая/ Воскресе́нием Твои́м, Го́споди,/ и рай па́ки отве́рзеся,/ вся же тварь восхваля́ющи Тя,// песнь Тебе́ всегда́ прино́сит.

На 8. Стих: Из глубины́ воззва́х к Тебе́, Го́споди,// Го́споди, услы́ши глас мой.

Стихира: Сла́влю Отца́ и Сы́на си́лу,/ и Свята́го Ду́ха пою́ власть,/ неразде́льное, несозда́нное Божество́,/ Тро́ицу Единосу́щную,// ца́рствующую в век ве́ка.

Стих: Да бу́дут у́ши Твои́// вне́млюще гла́су моле́ния моего́.

Стихира: Кресту́ Твоему́ честно́му покланя́емся, Христе́,/ и Воскресе́ние Твое́ пое́м и сла́вим.// Ра́ною бо Твое́ю мы вси исцеле́хом.

Стихиры Владимирской иконы Божией Матери, глас 4, подобен: «Я́ко до́бля...»:

На 6. Стих: А́ще беззако́ния на́зриши, Го́споди, Го́споди, кто постои́т?// Я́ко у Тебе́ очище́ние есть.

Стихира: Я́ко светоно́сная пала́та/ и одр всезлаты́й, Богоро́дице Влады́чице:/ Ты бо Сло́во Бо́жие/ во Твои́х ложесна́х вмести́ла еси́,/ и, ро́ждши нам Со́лнце незаходи́мое,/ Свет невече́рний,/ на́ша пре́жде неразу́мием омраче́нная сердца́/ благоразу́мием освети́ла еси́,// и льсти́ тьму́ разори́ла еси́.

Стих: И́мене ра́ди Твоего́ потерпе́х Тя, Го́споди, потерпе́ душа́ моя́ в сло́во Твое́,// упова́ душа́ моя́ на Го́спода.

Стихира: Твои́м Рождество́м а́дова кре́пость разори́ся,/ и все челове́чество спасе́но бы́сть,/ ны́не же Твои́ми моли́твами/ враго́в на́ших шата́ние низложи́,/ и кре́пость их сокруши́,/ и лю́дем Твои́м побе́ды на враги́ да́руй,/ да посра́мятся вси,// явля́ющии рабо́м Твои́м зла́я.

На 4. Стих: От стра́жи у́тренния до но́щи, от стра́жи у́тренния,// да упова́ет Изра́иль на Го́спода.

Стихира: Богоро́дице Влады́чице,/ держа́вная Помо́щнице,/ укрепи́ сла́вящую Тя страну́ на враги́,/ да я́коже дре́вле спасла́ еси́ Ца́рский град от нахожде́ния пога́ных,/ та́ко и ны́не спаси́ страну́ Росси́йскую от нахожде́ния вра́жия,/ от междоусо́бныя ра́ти,/ от гла́да же и тру́са,/ Де́во Неискусобра́чная./ Сего́ ра́ди Тя сла́вит страна́ Росси́йская,// челове́ком Помо́щницу.

Стих: Я́ко у Го́спода ми́лость, и мно́гое у Него́ избавле́ние,// и Той изба́вит Изра́иля от всех беззако́ний его́.

Стихира: Ны́не страна́ Росси́йская/ о Тебе́ хва́лится и весели́тся,/ име́ющи Тя Засту́пницу непосты́дную/ и сте́ну неруши́му,/ гра́ду на́шему непоколеби́мое основа́ние,/ стра́жа неусы́пна земли́ Росси́йския./ Не преста́й ны́не Твои́ми, Госпоже́, моли́твами// избавля́ти Твой град и лю́ди от всех бед.

На 2. Стих: Хвали́те Го́спода вси язы́цы,// похвали́те Его́ вси лю́дие.

Стихира: Тебе́ припа́дают, Госпоже́,/ святи́телей сосло́вие и собо́ри,/ совокупле́ние всех, мона́си и прости́и/ и ве́сь наро́д, уми́льно моля́щеся,/ Тебе́ ны́не кла́няющеся,/ и любе́зно целу́юще Твой о́браз,/ и, моля́щеся, глаго́лют:// чту́щий Тя град всегда́ спаса́й от всех бед.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 8, подобен: «О, пресла́внаго чудесе́...»:

Стих: Я́ко утверди́ся ми́лость Его́ на нас,// и и́стина Госпо́дня пребыва́ет во век.

Стихира: О, пресла́внаго чудесе́!/ И́же невмести́мый небесы́,/ и А́нгелы сла́вимый,/ и от Серафи́мов пое́мый,/ на зе́млю соше́д, в Твою́ утро́бу вмести́ся/ и ключа́ де́вства не разруши́,/ на́ше естество́, дре́вле от диа́вола му́чимо, изъя́т/ и ве́сь род челове́ческий свободи́,/ Тебе́ же, Госпоже́, Засту́пницу нам дарова́./ Тем не преста́й сохраня́ти// и спаса́ти ду́ши на́ша, я́ко Милосе́рда.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 8:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху.

Стихира: Прииди́те, росси́йстии собо́ри,/ прииди́те, ве́рных совокупле́ния,/ в сре́тение Цари́цы Богоотрокови́цы:/ се бо гряде́т Цари́ца Свои́м о́бразом честны́м,/ спасти́ град и лю́ди, от сопоста́тных пога́н невоева́ны./ О, чу́до ве́лие и пресла́вное/ и пребо́льши ума́!/ Ка́ко прише́ствием честна́го Ея́ о́браза сопроти́внии побежда́ются/ и оте́чество на́ше утвержда́ется?/ Но́щь упраздни́ся, и де́нь прибли́жися./ Его́же ра́ди Тебе́, вину́ спасе́ния на́шего, естество́ на́ше прие́млет/ и вся тва́рь воспева́ет, Ти зову́щи:/ ра́дуйся, Предста́тельнице, и Помо́щнице,// и спасе́ние душ на́ших.

Догматик, глас 3:

И ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Догматик: Ка́ко не диви́мся/ Богому́жному Рождеству́ Твоему́, Пречестна́я?/ Искуше́ния бо му́жескаго не прие́мши, Всенепоро́чная,/ родила́ еси́ без Отца́ Сы́на пло́тию./ Пре́жде век от Отца́ рожде́ннаго без ма́тере,/ ника́коже претерпе́вшаго измене́ния,/ или́ смеше́ния, или́ разделе́ния,/ но обою́ существу́ сво́йство це́ло сохра́ншаго./ Те́мже, Ма́ти Де́во Влады́чице,/ Того́ моли́ спасти́ся душа́м,// правосла́вно Богоро́дицу испове́дающих Тя.

Вход с кади́лом:

Диакон: Прему́дрость, про́сти.

Све́те Ти́хий:

Хор: Све́те Ти́хий святы́я сла́вы Безсме́ртнаго Отца́ Небе́снаго, Свята́го, Блаже́ннаго, Иису́се Христе́! Прише́дше на за́пад со́лнца, ви́девше свет вече́рний, пое́м Отца́, Сы́на и Свята́го Ду́ха, Бо́га. Досто́ин еси́ во вся времена́ пет бы́ти гла́сы преподо́бными, Сы́не Бо́жий, живо́т дая́й; те́мже мир Тя сла́вит.

Диакон: Во́нмем.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Проки́мен воскре́сный, глас 6:

Диакон: Прему́дрость во́нмем. Проки́мен, глас шесты́й: Госпо́дь воцари́ся, в ле́поту облече́ся.

Хор: Госпо́дь воцари́ся, в ле́поту облече́ся. (На каждый стих)

Диакон: Облече́ся Госпо́дь в си́лу, и препоя́сася.

Стих 2: И́бо утверди́ вселе́нную, я́же не подви́жится.

Стих 3: До́му Твоему́ подоба́ет святы́ня, Го́споди, в долготу́ дний.

Диакон: Госпо́дь воцари́ся.

Хор: В ле́поту облече́ся.

Пареми́и Влади́мирской ико́ны Бо́жией Ма́тери:

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Бытия́ чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 28:)

Чтец: Изы́де Иа́ков от студенца́ кля́твеннаго и и́де в Харра́нь./ И обре́те ме́сто, и спа та́мо,/ за́йде бо со́лнце;/ и взят от ка́мения ме́ста того́,/ и положи́ возгла́вие себе́,/ и спа на ме́сте о́ном, и сон ви́де./ И се ле́ствица, утвержде́на на земли́,/ ея́же глава́ досяза́ше до небе́с,/ и А́нгели Бо́жии восхожда́ху и низхожда́ху по ней./ Госпо́дь же утвержда́шеся на ней и рече́:/ Аз Бог Авраа́мов, отца́ твоего́, и Бог Исаа́ков, не бо́йся./ Земля́, иде́же ты спи́ши на ней,/ тебе́ дам ю и се́мени твоему́./ И бу́дет се́мя твое́, я́ко песо́к земны́й,/ и распространи́тся на мо́ре, и Ли́ву, и се́вер, и на восто́ки,/ и возблагословя́тся о тебе́ вся коле́на земна́я и о се́мени твое́м./ И се Аз с тобо́ю, сохраня́яй тя на вся́ком пути́, а́може а́ще по́йдеши./ И возвращу́ тя в зе́млю сию́, я́ко не и́мам тебе́ оста́вити,/ до́ндеже сотвори́ти Ми вся, ели́ка глаго́лах тебе́./ И воста́ Иа́ков от сна своего́ и рече́:/ я́ко е́сть Госпо́дь на ме́сте сем, аз же не ве́дех./ И убоя́ся, и рече́:/ я́ко стра́шно ме́сто сие́,/ не́сть сие́, но дом Бо́жий,// и сия́ врата́ Небе́сная.

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: Проро́чества Иезеки́илева чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из глав 43, 44:)

Чтец: Та́ко глаго́лет Госпо́дь:/ бу́дет от дне осма́го и про́чее,/ сотворя́т иере́и на олтари́ всесожже́ния ва́шего/ и я́же спасе́ния ва́шего,/ и прииму́ вы, глаго́лет Адонаи́ Госпо́дь./ И обрати́ мя на пу́ть врат святы́х вне́шних, зря́щих на восто́ки, и сия́ бя́ху затворе́на./ И рече́ Госпо́дь ко мне:/ врата́ сия́ затворе́на бу́дут и не отве́рзутся,/ и никто́же про́йдет сквозе́ их,/ я́ко Госпо́дь, Бог Изра́илев, про́йдет и́ми, и бу́дут затворе́на./ Я́ко игу́мен ся́дет в них сне́сти хлеб,/ по пути́ ела́мских врат вни́дет и по пути́ его́ изы́дет./ И введе́ мя по пути́ врат святы́х, су́щих к се́веру, пря́мо хра́му,// и ви́дех, и се испо́лнь сла́вы храм Госпо́день.

Диакон: Прему́дрость.

Чтец: При́тчей чте́ние.

Диакон: Во́нмем.

(Из главы 9:)

Чтец: Прему́дрость созда́ себе́ дом и утверди́ столпо́в се́дмь./ Закла́ своя́ же́ртвенная, и раствори́ в ча́ше свое́й вино́,/ и угото́ва свою́ трапе́зу./ Посла́ своя́ рабы́, созыва́ющи с высо́ким пропове́данием на ча́шу, глаго́лющи:/ и́же е́сть безу́мен, да уклони́тся ко мне./ И тре́бующим ума́ рече́:/ прииди́те, яди́те мой хлеб и пи́йте вино́, е́же раствори́х вам./ Оста́вите безу́мие, и жи́ви бу́дете./ И взыщи́те ра́зума, да поживете́/ и испра́вите ра́зум в ве́дении./ Наказу́яй злы́я прии́мет себе́ безче́стие,/ облича́яй же нечести́ваго опоро́чит себе́,/ обличе́ние бо нечести́вому — ра́ны ему́./ Не облича́й злых, да не возненави́дят тебе́,/ облича́й прему́дра, и возлю́бит тя./ Да́ждь прему́дрому вину́, и прему́дрший бу́дет./ Сказу́й пра́ведному, и приложи́т приима́ти./ Нача́ло прему́дрости — страх Госпо́день,/ и сове́т святы́х — ра́зум./ Разуме́ти бо зако́н по́мысла е́сть блага́го:/ сим бо о́бразом мно́гое поживе́ши вре́мя,// и приложа́тся тебе́ ле́та живота́.

Ектения́ сугу́бая:

Диакон: Рцем вси от всея́ души́, и от всего́ помышле́ния на́шего рцем.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Го́споди Вседержи́телю, Бо́же оте́ц на́ших, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Поми́луй нас, Бо́же, по вели́цей ми́лости Твое́й, мо́лим Ти ся, услы́ши и поми́луй.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды, на каждое прошение)

Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и Отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о Господи́не на́шем Высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к, и всей во Христе́ бра́тии на́шей.

Еще́ мо́лимся о Богохрани́мей стране́ на́шей, власте́х и во́инстве ея́, да ти́хое и безмо́лвное житие́ поживе́м во вся́ком благоче́стии и чистоте́.

Еще́ мо́лимся о блаже́нных и приснопа́мятных созда́телех свята́го хра́ма сего́, и о всех преждепочи́вших отце́х и бра́тиях, зде лежа́щих и повсю́ду, правосла́вных.

Еще́ мо́лимся о ми́лости, жи́зни, ми́ре, здра́вии, спасе́нии, посеще́нии, проще́нии и оставле́нии грехо́в рабо́в Бо́жиих настоя́теля, бра́тии и прихо́жан свята́го хра́ма сего́.

Еще́ мо́лимся о плодонося́щих и доброде́ющих во святе́м и всечестне́м хра́ме сем, тружда́ющихся, пою́щих и предстоя́щих лю́дех, ожида́ющих от Тебе́ вели́кия и бога́тыя ми́лости.

Иерей: Я́ко Ми́лостив и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Сподо́би, Го́споди:

Хор: Сподо́би, Го́споди, в ве́чер сей без греха́ сохрани́тися нам. Благослове́н еси́, Го́споди, Бо́же оте́ц на́ших, и хва́льно и просла́влено и́мя Твое́ во ве́ки. Ами́нь.

Бу́ди, Го́споди, ми́лость Твоя́ на нас, я́коже упова́хом на Тя. Благослове́н еси́, Го́споди, научи́ мя оправда́нием Твои́м. Благослове́н еси́, Влады́ко, вразуми́ мя оправда́нием Твои́м. Благослове́н еси́, Святы́й, просвети́ мя оправда́нии Твои́ми.

Го́споди, ми́лость Твоя́ во век, дел руку́ Твое́ю не пре́зри. Тебе́ подоба́ет хвала́, Тебе́ подоба́ет пе́ние, Тебе́ сла́ва подоба́ет. Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Ектения́ проси́тельная:

Диакон: Испо́лним вече́рнюю моли́тву на́шу Го́сподеви.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Заступи́, спаси́, поми́луй и сохрани́ нас, Бо́же, Твое́ю благода́тию.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Диакон: Ве́чера всего́ соверше́нна, свя́та, ми́рна и безгре́шна у Го́спода про́сим.

Хор: Пода́й, Го́споди. (На каждое прошение)

Диакон: А́нгела ми́рна, ве́рна наста́вника, храни́теля душ и теле́с на́ших, у Го́спода про́сим.

Проще́ния и оставле́ния грехо́в и прегреше́ний на́ших у Го́спода про́сим.

До́брых и поле́зных душа́м на́шим и ми́ра ми́рови у Го́спода про́сим.

Про́чее вре́мя живота́ на́шего в ми́ре и покая́нии сконча́ти у Го́спода про́сим.

Христиа́нския кончи́ны живота́ на́шего, безболе́знены, непосты́дны, ми́рны и до́браго отве́та на Стра́шнем Суди́щи Христо́ве про́сим.

Пресвяту́ю, Пречи́стую, Преблагослове́нную, Сла́вную Влады́чицу на́шу Богоро́дицу и Присноде́ву Мари́ю, со все́ми святы́ми помяну́вше, са́ми себе́, и друг дру́га, и весь живо́т наш Христу́ Бо́гу предади́м.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Я́ко Благ и Человеколю́бец Бог еси́ и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Бу́ди держа́ва Ца́рствия Твоего́ благослове́на и препросла́влена. Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Лития́:

Стихиры Владимирской иконы Божией Матери, глас 2, самогласны:

Стихира: Я́ко вои́стинну дре́вняго киво́та пречестне́е,/ егда́ Дави́д, собра́в чи́ны, ликовствова́ше,/ ны́не Твоя́, Богоро́дице, ико́на,/ е́йже предстоя́т архиере́ев собо́ри,/ и с чи́нми А́нгел,/ и все христоимени́тых люде́й мно́жество/ досто́йно блажа́т Тя, Ма́терь Бо́жию,/ и прославля́ют раболе́пно,/ и честву́ют, и покланя́ются,/ и мо́лятся Тебе́ по Бо́зе:/ да мир умири́ши в правосла́вии,/ и оте́чество утверди́ши,/ и спасе́ши от всех зол Твоя́ рабы́,// я́ко еди́на Благослове́нная.

Стихира: Предстоя́т Ти, Госпоже́ Богоро́дице,/ пред Твои́м, Пречи́стая, о́бразом,/ архиере́ев сосло́вие и вси лю́дие,/ мона́си и прости́и,/ ве́дуще Тя вои́стинну Помо́щницу си́льну и непобеди́му,/ моле́ния Тебе́ приноси́ти от всея́ души́ подвиза́ются/ и поуща́ют на моли́тву к Бо́гу,/ тре́бующе Твоея́ по́мощи,/ да простре́ши богоно́сныя Твоя́ ру́ки/ и умо́лиши за мир./ Вонми́ и услы́ши, Влады́чице,/ и пода́ждь утеше́ние рабо́м Твои́м,/ до́ндеже не одоле́ют ны грехи́ на́ша тя́жкия и лю́тыя:// Твоея́ бо всегда́ тре́буем вси по́мощи.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 8:

Стихира: Пе́рвее написа́вшейся Твое́й ико́не/ ева́нгельских та́ин благове́стником/ и к Тебе́, Цари́це, принесе́нней,/ да усво́иши Ту/ и си́льну соде́лаеши спасти́ честву́ющия Тя./ И пора́довалася еси́, я́ко су́щи Ми́лостива,/ спасе́ния на́шего Соде́тельница,/ я́ко уста́ и глас ико́не бы́вше,/ я́коже и Бо́га внегда́ зачина́ющи во чре́ве,/ пе́снь воспе́ла еси́:/ се отны́не ублажа́т Мя вси ро́ди./ И, на ту зря́щи, глаго́лала еси́ со вла́стию:/ с сим о́бразом благода́ть Моя́ и си́ла./ И мы и́стинно ве́руем, я́ко се рекла́ еси́, Госпоже́:/ сим о́бразом с на́ми еси́./ Тем благогове́йно предстоя́ще, покланя́емся Тебе́, раби́ Твои́:// посети́ ны Твои́ми Ма́терними щедро́тами.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 7:

Стихира: Гора́ еси́ вели́кая и пресла́вная,/ па́че горы́ Сина́йския, Богоро́дице./ Она́ бо, не терпя́ше сни́тия сла́вы Бо́жия, во о́бразех и се́нех,/ огне́м возгара́шеся,/ и гро́ми и мо́лнии та́мо бы́ша./ Ты Боже́ственный о́гнь сущ,/ Бо́жие Сло́во во чре́ве Твое́м неопа́льно носи́ла еси́/ и от сосе́ц Твои́х млеко́м пита́ла еси́ ма́нием Нося́щаго вся./ И Ма́тернее дерзнове́ние к Нему́ иму́щи,/ помози́, Влады́чице, ве́рно пра́зднующим Твой честны́й пра́здник/ и не забу́ди, ми́лостивно посеща́ющи,/ прия́ла бо еси́ от Бо́га дар// стро́ити и покрыва́ти христоимени́тое ста́до, рабы́ Твоя́.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 6:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Стихира: Тебе́ вси ро́ди челове́честии/ хва́льныя да́ры прино́сят, Влады́чице,/ и мо́лятся я́ко Цари́це и Ма́тери Бо́жии,/ проро́цы Тя прему́дро пропове́даша,/ леви́ти благослови́ша,/ апо́столи и му́ченицы испове́даша,/ вся сосло́вия покланя́ются,/ архиере́е пропове́дают,/ мона́си и прости́и благогове́ют,/ бога́тии и убо́зии, сироты́ и вдовы́,/ и всяк во́зраст, и вся́ко преспе́яние,/ ста́рческое и младе́нческое,/ под кров Твой держа́вный с ве́рою прибега́ем:/ покры́й и соблюди́, Госпоже́, моли́твами Твои́ми// и спаси́ от бед ду́ши на́ша.

Диакон: Спаси́, Бо́же, лю́ди Твоя́ и благослови́ достоя́ние Твое́, посети́ мир Твой ми́лостию и щедро́тами, возвы́си рог христиа́н правосла́вных и низпосли́ на ны ми́лости Твоя́ бога́тыя, моли́твами всепречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Креста́, предста́тельствы честны́х Небе́сных Сил безпло́тных, честна́го, сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна, святы́х сла́вных и всехва́льных Апо́стол, и́же во святы́х оте́ц на́ших и вселе́нских вели́ких учи́телей и святи́телей, Васи́лия Вели́каго, Григо́рия Богосло́ва и Иоа́нна Златоу́стаго, и́же во святы́х отца́ на́шего Никола́я, архиепи́скопа Мирлики́йскаго, чудотво́рца, святы́х равноапо́стольных Мефо́дия и Кири́лла, учи́телей слове́нских, святы́х равноапо́стольных вели́каго кня́зя Влади́мира и вели́кия княги́ни О́льги, и́же во святы́х оте́ц на́ших: святи́теля Михаи́ла, пе́рвого митрополи́та Ки́евскаго, первосвяти́телей Моско́вских и всея́ Руси́: Петра́, Алекси́я, Ио́ны, Мака́рия, Фили́ппа, И́ова, Ермоге́на и Ти́хона, митрополи́тов Моско́вских Филаре́та, Инноке́нтия и Мака́рия. Святы́х, сла́вных и добропобе́дных му́чеников, новому́чеников и испове́дников Це́ркве Ру́сския: Влади́мира, митрополи́та Ки́евскаго, Вениами́на, митрополи́та Петрогра́дского, Петра́, митрополи́та Крути́цкаго, Иларио́на, архиепи́скопа Вере́йскаго, святы́х ца́рственных страстоте́рпцев, преподобному́чениц вели́кия княги́ни Елисаве́ты и и́нокини Варва́ры, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших, преподо́бных оте́ц ста́рцев О́птинских, святы́х пра́ведных Иоа́нна Кроншта́дтскаго и Алекси́я Моско́вскаго, святы́х блаже́нных Ксе́нии Петербу́ржския и Матро́ны Моско́вския, святы́х и пра́ведных богооте́ц Иоаки́ма и А́нны (и свята́го имяре́к, егоже есть храм и егоже есть день), и всех святы́х. Мо́лим Тя, многоми́лостиве Го́споди, услы́ши нас, гре́шных, моля́щихся Тебе́, и поми́луй нас.

Хор: Го́споди, поми́луй. (40 раз)

Диакон: Еще́ мо́лимся о Вели́ком Господи́не и отце́ на́шем Святе́йшем Патриа́рхе Кири́лле, и о господи́не на́шем высокопреосвяще́ннейшем митрополи́те (или: архиепи́скопе, или: Преосвяще́ннейшем епи́скопе) имяре́к и о всем во Христе́ бра́тстве на́шем, и о вся́кой души́ христиа́нстей, скорбя́щей же и озло́бленней, ми́лости Бо́жия и по́мощи тре́бующей; о покрове́нии гра́да сего́, и живу́щих в нем, о ми́ре, и состоя́нии всего́ ми́ра; о благостоя́нии святы́х Бо́жиих церкве́й; о спасе́нии и по́мощи со тща́нием и стра́хом Бо́жиим тружда́ющихся и служа́щих оте́ц и бра́тий на́ших; о оста́вльшихся и во отше́ствии су́щих; о исцеле́нии в не́мощех лежа́щих; о успе́нии, осла́бе, блаже́нней па́мяти и о оставле́нии грехо́в всех преждеотше́дших оте́ц и бра́тий на́ших, зде лежа́щих и повсю́ду правосла́вных; о избавле́нии плене́нных, и о бра́тиях на́ших во слу́жбах су́щих, и о всех служа́щих и служи́вших во святе́м хра́ме сем рцем.

Хор: Го́споди, поми́луй. (50 раз)

Диакон: Еще́ мо́лимся о е́же сохрани́тися гра́ду сему́, и свято́му хра́му сему́, и вся́кому гра́ду и стране́, от гла́да, губи́тельства, тру́са, пото́па, огня́, меча́, наше́ствия иноплеме́нников и междоусо́бныя бра́ни; о е́же ми́лостиву и благоуве́тливу бы́ти благо́му и человеколюби́вому Бо́гу на́шему, отврати́ти вся́кий гнев на ны дви́жимый, и изба́вити ны от належа́щаго и пра́веднаго Своего́ преще́ния и поми́ловати ны.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Диакон: Еще́ мо́лимся и о е́же услы́шати Го́споду Бо́гу глас моле́ния нас, гре́шных, и поми́ловати нас.

Хор: Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Иерей: Услы́ши ны, Бо́же, Спаси́телю наш, упова́ние всех конце́в земли́ и су́щих в мо́ри дале́че, и ми́лостив, ми́лостив бу́ди, Влады́ко, о гресе́х на́ших, и поми́луй ны. Ми́лостив бо и человеколю́бец Бог еси́, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, Отцу́, и Сы́ну, и Свято́му Ду́ху, ны́не и при́сно, и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Иерей: Мир всем.

Хор: И ду́хови твоему́.

Диакон: Главы́ на́ша Го́сподеви прикло́ним.

Хор: Тебе́, Го́споди.

Иерей: Влады́ко многоми́лостиве, Го́споди Иису́се Христе́, Бо́же наш, моли́твами всепречи́стыя Влады́чицы на́шея Богоро́дицы и Присноде́вы Мари́и, си́лою Честна́го и Животворя́щаго Креста́, предста́тельствы честны́х Небе́сных Сил безпло́тных, честна́го, сла́внаго проро́ка, Предте́чи и Крести́теля Иоа́нна, святы́х сла́вных и всехва́льных Апо́стол, и́же во святы́х оте́ц на́ших и вселе́нских вели́ких учи́телей и святи́телей, Васи́лия Вели́каго, Григо́рия Богосло́ва и Иоа́нна Златоу́стаго, и́же во святы́х отца́ на́шего Никола́я, архиепи́скопа Мирлики́йскаго, чудотво́рца, святы́х равноапо́стольных Мефо́дия и Кири́лла, учи́телей слове́нских, святы́х равноапо́стольных вели́каго кня́зя Влади́мира и вели́кия княги́ни О́льги, и́же во святы́х оте́ц на́ших: святи́теля Михаи́ла, пе́рвого митрополи́та Ки́евскаго, первосвяти́телей Моско́вских и всея́ Руси́: Петра́, Алекси́я, Ио́ны, Мака́рия, Фили́ппа, И́ова, Ермоге́на и Ти́хона, митрополи́тов Моско́вских Филаре́та, Инноке́нтия и Мака́рия. Святы́х, сла́вных и добропобе́дных му́чеников, новому́чеников и испове́дников Це́ркве Ру́сския: Влади́мира, митрополи́та Ки́евскаго, Вениами́на, митрополи́та Петрогра́дского, Петра́, митрополи́та Крути́цкаго, Иларио́на, архиепи́скопа Вере́йскаго, святы́х ца́рственных страстоте́рпцев, преподобному́чениц вели́кия княги́ни Елисаве́ты и и́нокини Варва́ры, преподо́бных и богоно́сных оте́ц на́ших, преподо́бных оте́ц ста́рцев О́птинских, святы́х пра́ведных Иоа́нна Кроншта́дтскаго и Алекси́я Моско́вскаго, святы́х блаже́нных Ксе́нии Петербу́ржския и Матро́ны Моско́вския, святы́х и пра́ведных богооте́ц Иоаки́ма и А́нны (и свята́го имяре́к, егоже есть храм и егоже есть день) и всех святы́х. благоприя́тну сотвори́ моли́тву на́шу, да́руй нам оставле́ние прегреше́ний на́ших, покры́й нас кро́вом крилу́ Твое́ю, отжени́ от нас вся́каго врага́ и супоста́та, умири́ на́шу жизнь. Го́споди, поми́луй нас и мир Твой, и спаси́ ду́ши на́ша, я́ко благ и человеколю́бец.

Хор: Ами́нь.

Стихи́ры на стихо́вне:

Стихиры воскресные, глас 3:

Стихира: Стра́стию Твое́ю, Христе́,/ омрачи́вый со́лнце/ и све́том Твоего́ Воскресе́ния,/ просвети́вый вся́ческая,// приими́ на́шу вече́рнюю песнь, Человеколю́бче.

Стих: Госпо́дь воцари́ся,// в ле́поту облече́ся.

Стихира: Живоприе́мное Твое́ воста́ние, Го́споди,/ вселе́нную всю просвети́,/ и Твое́ созда́ние истле́вшее призва́./ Те́мже кля́твы Ада́мовы изме́ншеся, вопие́м:// Всеси́льне Го́споди, сла́ва Тебе́.

Стих: И́бо утверди́ вселе́нную,// я́же не подви́жится.

Стихира: Бог сый неизме́нен,/ пло́тию стражда́ измени́лся еси́,/ Его́же тварь не терпя́щи ви́сяща зре́ти,/ стра́хом прекланя́шеся,/ и стеня́щи пое́т Твое́ долготерпе́ние:/ соше́д же во ад, тридне́вен воскре́сл еси́,// жизнь да́руя ми́рови, и ве́лию ми́лость.

Стих: До́му Твоему́ подоба́ет святы́ня,// Го́споди, в долготу́ дний.

Стихира: Да род наш от сме́рти, Христе́, изба́виши,/ смерть претепе́л еси́:/ и тридне́вен из ме́ртвых воскре́с,/ с Собо́ю воскреси́л еси́,/ и́же Тя Бо́га позна́вших:/ и мир просвети́л еси́.// Го́споди, сла́ва Тебе́.

Стихира Владимирской иконы Божией Матери, глас 8, самогласна:

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Стихира: Да ра́дуются росси́йстии собо́ри,/ да ликовству́ет естество́,/ я́ко Твоего́, Чи́стая, честна́го о́браза прише́ствием/ град наш спаса́ется,/ раби́ Твои́, от одержа́щия ну́жды изба́вльшеся,/ Тебе́, Чи́стая, взыва́ют:/ ра́дуйся, до́брых вино́вная,/ и Засту́пнице непосты́дная,// и спасе́ние душ на́ших.

Моли́тва свято́го Симео́на Богоприи́мца:

Хор: Ны́не отпуща́еши раба́ Твоего́, Влады́ко,/ по глаго́лу Твоему́, с ми́ром;/ я́ко ви́деста о́чи мои́ спасе́ние Твое́,/ е́же еси́ угото́вал пред лице́м всех люде́й,/ свет во открове́ние язы́ков,// и сла́ву люде́й Твои́х Изра́иля.

Трисвято́е по О́тче наш:

Чтец: Святы́й Бо́же, Святы́й Кре́пкий, Святы́й Безсме́ртный, поми́луй нас. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Пресвята́я Тро́ице, поми́луй нас; Го́споди, очи́сти грехи́ на́ша; Влады́ко, прости́ беззако́ния на́ша; Святы́й, посети́ и исцели́ не́мощи на́ша, и́мене Твоего́ ра́ди.

Го́споди, поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

О́тче наш, И́же еси́ на Небесе́х, да святи́тся и́мя Твое́, да прии́дет Ца́рствие Твое́, да бу́дет во́ля Твоя́, я́ко на Небеси́ и на земли́. Хлеб наш насу́щный даждь нам днесь; и оста́ви нам до́лги на́ша, я́коже и мы оставля́ем должнико́м на́шим; и не введи́ нас во искуше́ние, но изба́ви нас от лука́ваго.

Иерей: Я́ко Твое́ есть Ца́рство и си́ла и сла́ва, Отца́ и Сы́на и Свята́го Ду́ха, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

Тропа́рь, глас 4:

Хор: Богоро́дице Де́во, ра́дуйся,/ Благода́тная Мари́е, Госпо́дь с Тобо́ю:/ благослове́на Ты в жена́х/ и благослове́н Плод чре́ва Твоего́,// я́ко Спа́са родила́ еси́ душ на́ших. (Дважды)

Тропа́рь Влади́мирской ико́ны Бо́жией Ма́тери, глас 4:

Дне́сь све́тло красу́ется сла́внейший град Москва́,/ я́ко зарю́ со́лнечную, восприе́мши, Влады́чице, чудотво́рную Твою́ ико́ну,/ к не́йже ны́не мы притека́юще и моля́щеся Тебе́, взыва́ем си́це:/ о пречу́дная Влады́чице Богоро́дице!/ Моли́ся из Тебе́ воплоще́нному Христу́ Бо́гу на́шему,/ да изба́вит град сей и вся гра́ды и страны́ христиа́нския невреди́мы от всех наве́т вра́жиих// и спасе́т ду́ши на́ша, я́ко Милосе́рд.

Благослове́ние хле́бов:

Диакон: Го́споду помо́лимся.

Хор: Го́споди, поми́луй.

Иерей: Го́споди Иису́се Христе́ Бо́же наш, благослови́вый пять хле́бов и пять ты́сящ насы́тивый, Сам благослови́ и хле́бы сия́, пшени́цу, вино́ и еле́й; и умно́жи сия́ во гра́де сем и во всем ми́ре Твое́м; и вкуша́ющия от них ве́рныя освяти́. Я́ко Ты еси́ благословля́яй и освяща́яй вся́ческая, Христе́ Бо́же наш, и Тебе́ сла́ву возсыла́ем, со Безнача́льным Твои́м Отце́м, и Всесвяты́м, и Благи́м, и Животворя́щим Твои́м Ду́хом, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь. Бу́ди И́мя Госпо́дне благослове́но от ны́не и до ве́ка. (Трижды)

Псало́м 33:

Хор: Благословлю́ Го́спода на вся́кое вре́мя,/ вы́ну хвала́ Его́ во усте́х мои́х./ О Го́споде похва́лится душа́ моя́,/ да услы́шат кро́тции, и возвеселя́тся./ Возвели́чите Го́спода со мно́ю,/ и вознесе́м И́мя Его́ вку́пе./ Взыска́х Го́спода, и услы́ша мя,/ и от всех скорбе́й мои́х изба́ви мя./ Приступи́те к Нему́, и просвети́теся,/ и ли́ца ва́ша не постыдя́тся./ Сей ни́щий воззва́, и Госпо́дь услы́ша и,/ и от всех скорбе́й его́ спасе́ и./ Ополчи́тся А́нгел Госпо́день о́крест боя́щихся Его́,/ и изба́вит их./ Вкуси́те и ви́дите, я́ко благ Госпо́дь:/ блаже́н муж, и́же упова́ет Нань./ Бо́йтеся Го́спода, вси святи́и Его́,/ я́ко несть лише́ния боя́щимся Его́./ Бога́тии обнища́ша и взалка́ша:/ взыска́ющии же Го́спода// не лиша́тся вся́каго бла́га.

Иерей: Благослове́ние Госпо́дне на вас, Того́ благода́тию и человеколю́бием, всегда́, ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в.

Хор: Ами́нь.

У́треня

Шестопса́лмие:

Хор: Сла́ва в вы́шних Бо́гу, и на земли́ мир, в челове́цех благоволе́ние. (Трижды)

Го́споди, устне́ мои́ отве́рзеши, и уста́ моя́ возвестя́т хвалу́ Твою́. (Дважды)

Псало́м 3:

Чтец: Го́споди, что ся умно́жиша стужа́ющии ми? Мно́зи востаю́т на мя, мно́зи глаго́лют души́ мое́й: несть спасе́ния ему́ в Бо́зе его́. Ты же, Го́споди, Засту́пник мой еси́, сла́ва моя́ и вознося́й главу́ мою́. Гла́сом мои́м ко Го́споду воззва́х, и услы́ша мя от горы́ святы́я Своея́. Аз усну́х, и спах, воста́х, я́ко Госпо́дь засту́пит мя. Не убою́ся от тем люде́й, о́крест напа́дающих на мя. Воскресни́, Го́споди, спаси́ мя, Бо́же мой, я́ко Ты порази́л еси́ вся вражду́ющия ми всу́е: зу́бы гре́шников сокруши́л еси́. Госпо́дне есть спасе́ние, и на лю́дех Твои́х благослове́ние Твое́.

Аз усну́х, и спах, воста́х, я́ко Госпо́дь засту́пит мя.

Псало́м 37:

Го́споди, да не я́ростию Твое́ю обличи́ши мене́, ниже́ гне́вом Твои́м нака́жеши мене́. Я́ко стре́лы Твоя́ унзо́ша во мне, и утверди́л еси́ на мне ру́ку Твою́. Несть исцеле́ния в пло́ти мое́й от лица́ гне́ва Твоего́, несть ми́ра в косте́х мои́х от лица́ грех мои́х. Я́ко беззако́ния моя́ превзыдо́ша главу́ мою́, я́ко бре́мя тя́жкое отяготе́ша на мне. Возсмерде́ша и согни́ша ра́ны моя́ от лица́ безу́мия моего́. Пострада́х и сляко́хся до конца́, весь день се́туя хожда́х. Я́ко ля́двия моя́ напо́лнишася поруга́ний, и несть исцеле́ния в пло́ти мое́й. Озло́блен бых и смири́хся до зела́, рыка́х от воздыха́ния се́рдца моего́. Го́споди, пред Тобо́ю все жела́ние мое́ и воздыха́ние мое́ от Тебе́ не утаи́ся. Се́рдце мое́ смяте́ся, оста́ви мя си́ла моя́, и свет о́чию мое́ю, и той несть со мно́ю. Дру́зи мои́ и и́скреннии мои́ пря́мо мне прибли́жишася и ста́ша, и бли́жнии мои́ отдале́че мене́ ста́ша и нужда́хуся и́щущии ду́шу мою́, и и́щущии зла́я мне глаго́лаху су́етная и льсти́вным весь день поуча́хуся. Аз же я́ко глух не слы́шах и я́ко нем не отверза́яй уст свои́х. И бых я́ко челове́к не слы́шай и не имы́й во усте́х свои́х обличе́ния. Я́ко на Тя, Го́споди, упова́х, Ты услы́шиши, Го́споди Бо́же мой. Я́ко рех: да не когда́ пора́дуют ми ся врази́ мои́: и внегда́ подвижа́тися нога́м мои́м, на мя велере́чеваша. Я́ко аз на ра́ны гото́в, и боле́знь моя́ предо мно́ю есть вы́ну. Я́ко беззако́ние мое́ аз возвещу́ и попеку́ся о гресе́ мое́м. Врази́ же мои́ живу́т и укрепи́шася па́че мене́, и умно́жишася ненави́дящии мя без пра́вды. Воздаю́щии ми зла́я возблага́я оболга́ху мя, зане́ гоня́х благосты́ню. Не оста́ви мене́, Го́споди Бо́же мой, не отступи́ от мене́. Вонми́ в по́мощь мою́, Го́споди спасе́ния моего́.

Не оста́ви мене́, Го́споди Бо́же мой, не отступи́ от мене́. Вонми́ в по́мощь мою́, Го́споди спасе́ния моего́.

Псало́м 62:

Бо́же, Бо́же мой, к Тебе́ у́тренюю, возжада́ Тебе́ душа́ моя́, коль мно́жицею Тебе́ плоть моя́, в земли́ пу́сте и непрохо́дне, и безво́дне. Та́ко во святе́м яви́хся Тебе́, ви́дети си́лу Твою́ и сла́ву Твою́. Я́ко лу́чши ми́лость Твоя́ па́че живо́т, устне́ мои́ похвали́те Тя. Та́ко благословлю́ Тя в животе́ мое́м, о и́мени Твое́м воздежу́ ру́це мои́. Я́ко от ту́ка и ма́сти да испо́лнится душа́ моя́, и устна́ма ра́дости восхва́лят Тя уста́ моя́. А́ще помина́х Тя на посте́ли мое́й, на у́тренних поуча́хся в Тя. Я́ко был еси́ Помо́щник мой, и в кро́ве крилу́ Твое́ю возра́дуюся. Прильпе́ душа́ моя́ по Тебе́, мене́ же прия́т десни́ца Твоя́. Ти́и же всу́е иска́ша ду́шу мою́, вни́дут в преиспо́дняя земли́, предадя́тся в ру́ки ору́жия, ча́сти ли́совом бу́дут. Царь же возвесели́тся о Бо́зе, похва́лится всяк клены́йся Им, я́ко загради́шася уста́ глаго́лющих непра́ведная.

На у́тренних поуча́хся в Тя. Я́ко был еси́ Помо́щник мой, и в кро́ве крилу́ Твое́ю возра́дуюся. Прильпе́ душа́ моя́ по Тебе́, мене́ же прия́т десни́ца Твоя́.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

Го́споди поми́луй. (Трижды)

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Псало́м 87:

Го́споди Бо́же спасе́ния моего́, во дни воззва́х, и в нощи́ пред Тобо́ю. Да вни́дет пред Тя моли́тва моя́: приклони́ у́хо Твое́ к моле́нию моему́, я́ко испо́лнися зол душа́ моя́, и живо́т мой а́ду прибли́жися. Привмене́н бых с низходя́щими в ров, бых я́ко челове́к без по́мощи, в ме́ртвых свобо́дь, я́ко я́звеннии спя́щии во гро́бе, и́хже не помяну́л еси́ ктому́, и ти́и от руки́ Твоея́ отринове́ни бы́ша. Положи́ша мя в ро́ве преиспо́днем, в те́мных и се́ни сме́ртней. На мне утверди́ся я́рость Твоя́, и вся во́лны Твоя́ наве́л еси́ на мя. Уда́лил еси́ зна́емых мои́х от мене́, положи́ша мя ме́рзость себе́: пре́дан бых и не исхожда́х. О́чи мои́ изнемого́сте от нищеты́, воззва́х к Тебе́, Го́споди, весь день, возде́х к Тебе́ ру́це мои́. Еда́ ме́ртвыми твори́ши чудеса́? Или́ вра́чеве воскреся́т, и испове́дятся Тебе́? Еда́ пове́сть кто во гро́бе ми́лость Твою́, и и́стину Твою́ в поги́бели? Еда́ позна́на бу́дут во тьме чудеса́ Твоя́, и пра́вда Твоя́ в земли́ забве́нней? И аз к Тебе́, Го́споди, воззва́х и у́тро моли́тва моя́ предвари́т Тя. Вску́ю, Го́споди, отре́еши ду́шу мою́, отвраща́еши лице́ Твое́ от мене́? Нищ есмь аз, и в труде́х от ю́ности моея́; возне́с же ся, смири́хся, и изнемого́х. На мне преидо́ша гне́ви Твои́, устраше́ния Твоя́ возмути́ша мя, обыдо́ша мя я́ко вода́, весь день одержа́ша мя вку́пе. Уда́лил еси́ от мене́ дру́га и и́скренняго, и зна́емых мои́х от страсте́й.

Го́споди Бо́же спасе́ния моего́, во дни воззва́х, и в нощи́ пред Тобо́ю. Да вни́дет пред Тя моли́тва моя́: приклони́ у́хо Твое́ к моле́нию моему́.

Псало́м 102:

Благослови́, душе́ моя́, Го́спода, и вся вну́тренняя моя́ и́мя свя́тое Его́. Благослови́, душе́ моя́, Го́спода, и не забыва́й всех воздая́ний Его́, очища́ющаго вся беззако́ния твоя́, исцеля́ющаго вся неду́ги твоя́, избавля́ющаго от истле́ния живо́т твой, венча́ющаго тя ми́лостию и щедро́тами, исполня́ющаго во благи́х жела́ние твое́: обнови́тся я́ко о́рля ю́ность твоя́. Творя́й ми́лостыни Госпо́дь, и судьбу́ всем оби́димым. Сказа́ пути́ Своя́ Моисе́ови, сыново́м Изра́илевым хоте́ния Своя́: Щедр и Ми́лостив Госпо́дь, Долготерпели́в и Многоми́лостив. Не до конца́ прогне́вается, ниже́ в век вражду́ет, не по беззако́нием на́шим сотвори́л есть нам, ниже́ по грехо́м на́шим возда́л есть нам. Я́ко по высоте́ небе́сней от земли́, утверди́л есть Госпо́дь ми́лость Свою́ на боя́щихся Его́. Ели́ко отстоя́т восто́цы от за́пад, уда́лил есть от нас беззако́ния на́ша. Я́коже ще́дрит оте́ц сы́ны, уще́дри Госпо́дь боя́щихся Его́. Я́ко Той позна́ созда́ние на́ше, помяну́, я́ко персть есмы́. Челове́к, я́ко трава́ дни́е его́, я́ко цвет се́льный, та́ко оцвете́т, я́ко дух про́йде в нем, и не бу́дет, и не позна́ет ктому́ ме́ста своего́. Ми́лость же Госпо́дня от ве́ка и до ве́ка на боя́щихся Его́, и пра́вда Его́ на сыне́х сыно́в, храня́щих заве́т Его́, и по́мнящих за́поведи Его́ твори́ти я́. Госпо́дь на Небеси́ угото́ва Престо́л Свой, и Ца́рство Его́ все́ми облада́ет. Благослови́те Го́спода вси А́нгели Его́, си́льнии кре́постию, творя́щии сло́во Его́, услы́шати глас слове́с Его́. Благослови́те Го́спода вся Си́лы Его́, слуги́ Его́, творя́щии во́лю Его́. Благослови́те Го́спода вся дела́ Его́, на вся́ком ме́сте влады́чествия Его́, благослови́, душе́ моя́, Го́спода.

На вся́ком ме́сте влады́чествия Его́, благослови́, душе́ моя́, Го́спода.

Псало́м 142:

Го́споди, услы́ши моли́тву мою́, внуши́ моле́ние мое́ во и́стине Твое́й, услы́ши мя в пра́вде Твое́й и не вни́ди в суд с рабо́м Твои́м, я́ко не оправди́тся пред Тобо́ю всяк живы́й. Я́ко погна́ враг ду́шу мою́, смири́л есть в зе́млю живо́т мой, посади́л мя есть в те́мных, я́ко ме́ртвыя ве́ка. И уны́ во мне дух мой, во мне смяте́ся се́рдце мое́. Помяну́х дни дре́вния, поучи́хся во всех де́лех Твои́х, в творе́ниих руку́ Твое́ю поуча́хся. Возде́х к Тебе́ ру́це мои́, душа́ моя́, я́ко земля́ безво́дная Тебе́. Ско́ро услы́ши мя, Го́споди, исчезе́ дух мой, не отврати́ лица́ Твоего́ от мене́, и уподо́блюся низходя́щим в ров. Слы́шану сотвори́ мне зау́тра ми́лость Твою́, я́ко на Тя упова́х. Скажи́ мне, Го́споди, путь во́ньже пойду́, я́ко к Тебе́ взях ду́шу мою́. Изми́ мя от враг мои́х, Го́споди, к Тебе́ прибего́х. Научи́ мя твори́ти во́лю Твою́, я́ко Ты еси́ Бог мой. Дух Твой Благи́й наста́вит мя на зе́млю пра́ву. И́мене Твоего́ ра́ди, Го́споди, живи́ши мя, пра́вдою Твое́ю изведе́ши от печа́ли ду́шу мою́. И ми́лостию Твое́ю потреби́ши враги́ моя́ и погуби́ши вся стужа́ющия души́ мое́й, я́ко аз раб Твой есмь.

Услы́ши мя, Го́споди, в пра́вде Твое́й и не вни́ди в суд с рабо́м Твои́м.

Дух Твой Благи́й наста́вит мя на зе́млю пра́ву.

Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.

Аллилу́иа, аллилу́иа, аллилу́иа, сла́ва Тебе́ Бо́же. (Трижды)

После Шестопсалмия