Поделиться
Зимним вечером 1925 года маленький мальчик сидел за столом и разглядывал журнал «Нива» восьмилетней давности, который принёс ему друг. Там были любопытные фотографий времён Первой Мировой войны. Один снимок особенно поразил паренька. На нём с какой-то очень высокой точки был запечатлён британский военный флот. Корабли казались совсем маленькими. Под фотографией стояла подпись: снято с самолёта. Самолёт! Для мальчишки начала ХХ века это было волшебное слово. «Меня зацепило на всю жизнь. Благодаря фотографии в «Ниве» я пришёл в авиацию, которая стала моей горячей и вечной любовью», — так вспоминал этот знаковый эпизод из своей жизни академик Борис Викторович Раушенбах, советский и российский физик-механик, один из основоположников отечественной космонавтики.
Первый шаг к своей мечте Борис сделал сразу после школы — устроился работать на 23-й Ленинградский авиационный завод. Его приняли на должность столяра-сборщика — самолёты тогда были деревянные. Держа в руках детали будущего аэроплана, Раушенбах представлял, как машина взмоет в небо, и испытывал неподдельное счастье от того, что причастен к этому. А вскоре Бориса перевели с серийного производства на сборку опытных образцов. Теперь, помимо работы в цехе, в обязанности Раушенбаха входило сопровождение самолётов на аэродром для испытаний. Академик вспоминал, что это был бесценный и удивительный опыт.
В 1932 году Борис поступил в Ленинградский институт инженеров гражданского воздушного флота. Там сразу же записался в секцию планеристов. Каждую осень в Крыму проходил слёт, куда съезжались единомышленники со всей страны. Раушенбах не пропускал ни одного. Именно там он впервые встретился с будущим академиком Королёвым.
Под его руководством через несколько лет Борис Викторович стал работать в Москве. Раушенбах начал заниматься новым для себя делом — реактивными двигателями. А вскоре грянула Великая Отечественная война. Производство переориентировалось на нужды фронта. Раушенбах участвовал в разработке знаменитых «Катюш». Занимался расчётами. Однако немецкое происхождение сыграло с ним злую шутку — в 1942-м Бориса Викторовича арестовали и отправили в трудовой лагерь. «Взяли меня, когда я уже выполнил две трети работы, — вспоминал Раушенбах. — В пересыльном пункте на нарах, на обрывках бумаги, я всё считал, считал... Мне неудобно было, что работу начал, обещал кончить и не окончил!» Забывать о себе и думать о деле, о благе Отечества — в этом, по свидетельству коллег, был весь Раушенбах. 4 года лагеря не угасили его энергии и стремления служить людям. Выйдя на свободу, он с прежней самоотдачей погрузился в работу. В 1959 году Борис Викторович стал одной из ключевых фигур проекта «Луна-3» — автоматической межпланетной станции, в миссию которой входило сделать снимки обратной стороны луны. Это было очень сложной задачей. Ведь в космосе станция летит, вращаясь в пространстве. В таких условиях снимки попросту не получатся. Но Раушенбаху удалось разработать такой способ управления космическим аппаратом, который позволял зафиксировать и сосредоточить его фотокамеры точно на объект. Результатом стал мировой триумф — 4 октября 1959 года советские учёные получили уникальные фотографии из космоса. Вклад Раушенбаха был отмечен Ленинской премией. Деньги он разделил на всех, кто трудился над проектом. «Суммы получились небольшие. Но дело ведь не в деньгах. Главное — то, что ещё в XIX веке астрономы мечтали увидеть обратную сторону Луны, но утверждали, что это невозможно. Мы увидели её первыми», — говорил Борис Викторович.
О том, что ни деньги, ни личная слава никогда не имели для Раушенбаха первостепенного значения, говорили все, кто знал академика. Его счастьем был труд для людей. А мыслями он взлетал порой даже выше космоса. В конце жизни Борис Викторович написал и опубликовал несколько серьёзных трудов по православной иконописи и ряд богословских работ. Учёный покинул этот мир православным христианином, приняв крещение. Имя Бориса Викторовича Раушенбаха носит одна из малых планет Солнечной системы.
Все выпуски программы Жизнь как служение
