Александр Кондратьев

В истории русской поэзии есть имена, которые непредставимы без словосочетания «Серебряный век», ибо их творчество выношено и рождено философией и эстетикой именно этой культурной эпохи.

Среди них — «самый неизвестный», как его иногда называют, поэт и филолог Серебряного века — Александр Кондратьев. Свою жизнь в литературе он посвятил своеобразному воскрешению древних мифологий, которые с невероятным упорством желал осовременить и ввести в читательский оборот.

Одна из его книг, изданных в Петербурге в начале двадцатого века (где автор, подражая своему учителю, царскосельскому поэту Иннокентию Анненскому, обозначен инициалами), — открывалась «Посвящением»: «Вам, призраки богов, которые витали / С улыбкой надо мной, когда душа моя / Рвалась из цепких пут бессилья и печали, / Вам труд мой посвятил благоговейно я...»

Другой монолог поэт начинает схожим образом: «Щедрою властной рукой бросил я образы миру; / К жизни от сна пробудил фавнов, сатиров и нимф. / Боги минувших времен мне откликались на лиру...» — ну и так далее.

Перебирая эти его «перекультуренные» стихи (а поэзия Кондратьева, в основном из них и состоит), мне хотелось отыскать хоть немного жемчуга чистой лирики, ибо Кондратьев был не только поэтом-филологом, но и просто — поэтом.

Эта его редкая тихая лирика рождалась в орнаменте заброшенной усадебной жизни под Волынью, рядом с селом Дорогобуж, в начале 1920-х беспокойных годов. Тогда там, на границе Польши и Советского Союза, чуть ли не ежемесячно менялась власть. Кондратьеву и его семье ещё предстояли годы и годы скитаний, а стихи — шли и шли.

Заливаясь, поют соловьи.

Отовсюду их щёлканье слышно,

И сирень, отцветая так пышно,

Стелет крестики наземь свои.

На дорожках — лиловый ковёр,

Вся окрестность цветами одета.

Надо мною немолкнущий хор

Звонких пчёл, в честь грядущего лета.

«Некоторые его лирические стихотворения звучат как гимны источнику человечности, — писал видный исследователь Серебряного века Вадим Крейд. — В религиозной лирике он вдохновляется благоговением, в пейзажной — полон любви к зримому миру, в любовной — сладкозвучен, как сирены...»

Приведу в завершение отрывки из двух произведений Александра Кондратьева, вдохновлённых как раз благоговением. Стихотворение «В день Покрова» было написано осенью 1919 года (я видел автограф, где каждая буковка в обращении к Божьей Матери — именно что благоговейно выписана):

...Труд и горе сложив за порогом,

Мы, чья вера в покров Твой жива,

В сельском храме старинном и строгом

Собрались перед Господом Богом

Во всерадостный день Покрова...

В молитвенном этюде «В день Успенья» Кондратьев упоминает ту же самую строгую каменную церковь. Этот храм был построен в XVI веке на древнем фундаменте, оставшемся от XI столетия. Поэт любил туда приходить.

...Пред Тобой, Владычица, колени

С сердцем умилённым я склоняю.

И Тебе под звуки песнопений

Похвалы убогие слагаю:

«Девство сохранившая, рождая,

Мир Ты не забыла в день Успенья,

В день восстанья к жизни безконечной,

Матерь Жизни, Дева Преблагая.

По Твоей молитве Сын Предвечный

Наши души сохранит от тленья»...

Земной путь престарелого Александра Алексеевича Кондратьева завершился на 92-м году жизни, в старинной американской деревне Наяк.

Погребён этот «самый неизвестный поэт Серебряного века» на русском православном кладбище в Ново-Дивееве (штат Нью-Йорк). Мир его праху.