Поделиться
Есть один церковный язык, про который не принято говорить. Не потому что он вызывает горячие споры. Его просто не замечают. А тем временем он живёт и развивается, как все остальные языки в мире.
Это язык церковной разметки. Что? Разметка? Не слыхали о такой? Давайте расскажу. Для этого нам надо подняться на клирос и раскрыть любую книгу. Ну, почти любую. По некоторым книгам только читают, их отложим в сторонку. Нам нужны те книги, по которым поёт хор.
Вот. Открываем. Видим текст. Колена (то есть, смысловые отрывки) разбиты косой чертой. Это обычно пропечатано изначально. Например: «Отче Наш Иже если на небесех». Будет написано так: «Отче Наш». Косая черта. «Иже еси на небесех». Следующая косая черта. И так весь текст. Чтобы, когда хор пел, понимали, где делать остановки.
Но не только в остановках дело. Надо же ещё распеть мелодию. Как распеть? Для этого и придумали разметку. Пишут её обычно карандашом, и пишет тот, кто руководит хором. Когда на слоге надо остановиться, над ним ставят длинную черту. Когда надо подняться — домик. Если слог распевается — рисуют волнистую линию.
Казалось бы, вот и всё. Например: «Отче Наш». Над первым «о» в слове «Отче» будет длинная черта. Потом «Иже еси на небесех». В слоге «сех» слова «на небесех» будет домик, потому что там по распеву подъём. Видите, не так уж и сложно.
Но язык не может ограничиться несколькими знаками. Язык — это творчество. Сколько я видела разных значков в богослужебных книгах! Иногда даже не поймёшь, что хотели сказать те, кто так разметили. И волнистая линия, переходящая в длинную. И точечки над слогами, которые надо пропеть быстро.
Есть ещё и своеобразные «диалекты». В одних храмах длинную черту ставят над слогом, в других — под слогом. Один и тот же знак может значить разное в разных приходах и областях.
Поэтому задумаешься — если в таком простом языке да столько разночтений!.. Что уж говорить о русском языке. Что уж говорить о переводах с одного языка на другой!
И всё равно: язык — величайший Божий дар. Мы можем долго договариваться, что значит что. Но когда мы наконец понимаем друг друга, то можем нечто новое — петь хором.
Автор: Зоя Ускова
Все выпуски программы Частное мнение
14 сентября. О церковном календаре
Поделиться
Сегодня 14 сентября. Начало индикта — церковное новолетие.
О церковном календаре — протоиерей Максим Горожанкин.
Все выпуски программы Актуальная тема
14 сентября. О творчестве Юлии Вознесенской
ПоделитьсяСегодня 14 сентября. В этот день в 1940 году родилась прозаик и поэтесса Юлия Вознесенская.
О её творчестве — протоиерей Игорь Филяновский.
Все выпуски программы Актуальная тема
Второе послание к Коринфянам святого апостола Павла
Поделиться
2 Кор., 170 зач., I, 21 - II, 4.
Комментирует протоиерей Павел Великанов.
Здравствуйте, с вами протоиерей Павел Великанов. Нередко, узнав о чьём-то дурном поступке, мы с облегчением говорим: «ну да, конечно же, я всегда так и думал об этом человеке!» Насколько такой подход соответствует христианскому духу, нам поможет понять отрывок из 2-го послания к Коринфянам апостола Павла, который читается сегодня за богослужением в храмах.
Глава 1.
21 Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас есть Бог,
22 Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши.
23 Бога призываю во свидетели на душу мою, что, щадя вас, я доселе не приходил в Коринф,
24 не потому, будто мы берем власть над верою вашею; но мы споспешествуем радости вашей: ибо верою вы тверды.
Глава 2.
1 Итак я рассудил сам в себе не приходить к вам опять с огорчением.
2 Ибо если я огорчаю вас, то кто обрадует меня, как не тот, кто огорчен мною?
3 Это самое и писал я вам, дабы, придя, не иметь огорчения от тех, о которых мне надлежало радоваться: ибо я во всех вас уверен, что моя радость есть радость и для всех вас.
4 От великой скорби и стесненного сердца я писал вам со многими слезами, не для того, чтобы огорчить вас, но чтобы вы познали любовь, какую я в избытке имею к вам.
Апостол, как это следует из текста прозвучавшего сейчас отрывка, откладывает свой визит к проблемной церкви в Коринфе, где её раздирают разные «партии», христиане конфликтуют друг с другом, да и к самому Павлу у них достаточно много вопросов и претензий. И далее разъясняет причину: он не хочет причинять им боль, приходя к ним с неизбежными вопросами — на которые придётся давать крайне неприятные ответы. Вместо этого он словно бы «раздвигает горизонт» для коринфян, с одной стороны, обозначая свою позицию, с другой — оставляя им возможность и время измениться. Самое главное здесь то, как сам апостол это объясняет: он отказывается быть «надзирателем» или «начальствующим» над их верой, но хочет стать «соработником радости».
Некоторые бы могли сказать: да что за «миндальничанье!» Надо было сразу приехать и беспощадно вонзить нож пастырского вразумления в давно назревший гнойник! Ну и что, что будет больно, вонюче и грязно? Зато правда восторжествует во всей своей красе!
Однако апостол отказывается поступать так, предпочитая соединить истину с любовью. И он верит в то, что коринфяне, прочитав это послание, в равной степени наполненное и непреклонной истиной, и одновременно большой любовью, сами осознают недопустимость продолжения своего греховного поведения. И тем самым избавят апостола от необходимости огорчать их своим появлением — напротив, тогда все будут рады друг другу, когда визит состоится.
Перед нами — замечательный пример подлинно христианской педагогики. Казалось бы, ничего не мешает апостолу приехать и устроить разбирательство по всей строгости христианского закона. Но он сознательно «притормаживает», не для того, чтобы выждать и ударить в самый болезненный момент — напротив, чтобы духовная «терапия» его пастырским словом, вниманием и любовью, успела принести свой результат — и никакой «хирургии» уже не потребовалось!
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
