«Как крестилась Русь?» Глеб Елисеев

Гостем программы «Исторический час» был кандидат исторических наук Глеб Елисеев.

Разговор шел о том, как на Русь пришло христианство, как принял крещение святой равноапостольный князь Владимир и как крестился русский народ.

Ведущий: Дмитрий Володихин

---

Д. Володихин

— Здравствуйте дорогие радиослушатели! Это Светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я, Дмитрий Володихин, поздравляю вас с праздником Святого Крещения Господня! Я думаю, будет правильным, если мы сегодня поговорим о вечной проблеме крещения, в чём-то мистической, в чём-то исторической. Вслед за Крещением Господа нашего Иисуса Христа последовало крещение множества народов, на протяжении тысячелетий происходило одно крещение народов за другим и для нас, конечно, наиболее интересно Крещение Руси, которое происходило при Великом князе Киевском Владимире Святославиче, вот о нём-то мы сегодня и поговорим. А в гостях у нас кандидат исторических наук, член редколлегии научного ежегодника «Историческое обозрение» Глеб Анатольевич Елисеев. Здравствуйте.

Г. Елисеев

— Здравствуйте.

Д. Володихин

— Есть целое море научных и не очень научных, но тем не менее занимающих умы проблем, так называемых трудных вопросов, которые связаны с историей Крещения Руси. Ну, прежде всего, крещение большое, как иногда говорят специалисты, «крещение Владимирово» официально привязано к дате — 988 год. Специалисты говорят, что эта дата несколько условная, это может быть и 987-й, и 989-й, но понимаете, какая вещь, разница-то, в общем, небольшая. Другое дело то, что это «большое крещение», оно произошло после того, как почва к нему была подготовлена «малыми крещениями». Их было несколько, некоторые из них представляют собой легенду историческую, а вот некоторые не вызывают сомнений у специалистов. И Русь пришла к тому, чтобы принять Крещение общенародно после того, как достаточно долго она получала христианскую веру из малых источников, так сказать, готовилась. И вот я хочу, чтобы Глеб Анатольевич рассказал нам о том, как происходили эти «предкрещения» или «малые крещения», сколько их там — два, три, четыре? Прошу вас.

Г. Елисеев

— Прежде чем мы будем конкретно говорить по поводу непосредственных преданий, касающихся крещений, которые предшествовали знаменитому большому Владимирскому, хочу обратить внимание наших слушателей на один принципиальный момент: вот все те трудные вопросы, о которых мы сегодня будем рассуждать, они так навсегда и останутся вопросами здесь, в нашей земной жизни. Почему? Потому что надежда на какие-то новые источники здесь минимальна, а количество старых источников, причём не только касающихся книжности древнерусской, но и сопредельных стран, от арабских источников до византийских, оно уже фактически следователями исчерпано. То есть всё, что касается дискуссий по этим трудным вопросам, это дискуссии, которые связаны с интерпретацией разных специалистов.

Д. Володихин

— Ну и надо признать, что возможно, отыщется какой-нибудь источник, о котором мы до сих пор не знаем, найдётся какая-нибудь древняя летопись или какой-нибудь источник византийского происхождения, однако, как бы ни было это хорошо, но всё это из области мечтательных рассуждений. Может будет, может быть нет, шанс невелик.

Г. Елисеев

— Опять же, этот источник не станет решительным и решающим аргументом, против него будут работать монбланы других источников, которые у нас сохранены уже сейчас, и опять-таки, специалисты будут всё равно свободны в своих интерпретациях этих вопросов. Вот и первое из крещений, о котором мы с вами говорим, крещение, которое происходило на заре существования христианства, так, скорее всего, никогда не будет стопроцентно доказано, потому что это предание о крещении Скифии, центральных и северных её пределов, ни много ни мало — самим апостолом Андреем, Андреем Первозванным, первым из учеников Иисуса Христа, которому действительно после Пятидесятницы в удел для просвещения достались земли Северного Причерноморья и Балкан, и в его житийной истории сказано о том, как он просвещал эти земли, в том числе и поднялся выше порогов Днепра, и на берегу днепровском сказал, что будет основан великий город христианский, и утвердил там крест. А потом ещё дальше поднялся, якобы до верховьев Днепра, а как гласит у нас русское предание — и до территории, возможно, будущего Новгорода. Ни доказать, ни опровергнуть это предание нельзя.

Д. Володихин

— Ну, конечно, летопись наша писалась в XI веке, литература агиографическая, может быть, несколько раньше, если мы говорим о литературе об апостолах, несколькими веками ранее, но вот, тем не менее, известие, которое находится в русской летописи — это предание, которое могло храниться и передаваться из поколения в поколение на протяжении многих веков, а могло быть и упражнением благочестивого ума.

Г. Елисеев

— Совершенно верно. Но вполне могло быть реальной историей, за которой последовало возникновение малой христианской общины на территории будущего Киева, на территории, как минимум, расселения славянского племени полян, что всегда внутри фольклорной традиции сохранялось. Это вот первое малое возможное крещение, решающих доказательств которого у нас нет, но и опровергающих его доказательств у нас тоже никаких нет.

Д. Володихин

— Ну что ж, прошло несколько веков, судьба первой христианской общины на Днепре, была она или не было её, это то, что никак не отразилось в исторических источниках, всё это скрыто туманом истории, но вот IX век вновь встречает пытливый взор христианина известиями о том, что ещё одно крещение коснулось Руси. Да, это скорее даже рубеж VIII и IX века, это история о крещении славянского князя Бравлина, которая произошла при захвате им города Су́рожа, то есть нынешнего Судака, где при разграблении местного храма перед ним предстал местный святой — Серафим, после чего с ним случилась очень странная вещь: у него, как было написано в летописи, «лицо повернулось назад», то есть какой-то, видимо, паралич шеи, что-то такое случилось, и представший перед ним святитель сказал, что если крестишься, то излечишься от этого, тогда Бравлин крестился, и крестились с ним его воины. Это вот такое «малое крещение», но крещение, вполне укладывающееся в религиозную традицию о крещениях, в том числе и некоторых представителей варяжских отрядов, которые у нас известны по западноевропейским хроникам.

Д. Володихин

— Но «малое крещение» было как минимум ещё одно, я имею в виду «крещение Фотиево», это IX век, и касается оно уже событий, связанных с Константинополем.

Г. Елисеев

— Да, это уже более масштабное, происходившее позже, однако связанное тоже с военным походом. Киевские князья Аскольд и Дир осаждают Константинополь, но крайне неудачно, и в ходе этого неудачного похода они приходят к выводу о том, что необходимо принимать крещение. По разным здесь источникам, поскольку есть путаница с датировками, либо патриарх Фотий призывает ко крещению, либо патриарх Игнатий, который был после патриарха Фотия, в итоге Аскольд и Дир крестятся, скорее всего это произошло в 874 году, Аскольд принимает, по легендарным данным, христианское имя Николай, и так у нас возникает община уже киевская во главе с князьями, и естественно, с представителями киевского населения, то есть христианская община начинает расти. Мы можем спорить, принимали ли Аскольд и Дир крещение, действительно ли церковь святого Николая была поставлена на месте могилы Аскольда, убитого по приказу князя Олега, но то, что христианская община существует, это показывают археологические данные: о существовании церквей, которые в этот момент существуют, о находке крестов, находке икон — всё это археологически доказывает существование христианской общины. Как это произошло? Произошло ли это согласно вот этому летописному рассказу? Мы здесь доказать 100% это не можем, но то, что христианизация Руси в этот момент уже идёт, и идёт достаточно активно, не случайно крещение Аскольда связывают в том числе с деятельностью просветителей Кирилла и Мефодия, создателей древнерусской азбуки нашей, глаголицы.

Д. Володихин

— Ну что ж, если мы говорим об этой эпохе, археология подтверждает то, что христианские общины были на территории Руси уже в IX веке, то есть за столетие до князя Владимира, а может быть, они были ещё древнее, здесь сложно разобраться, но в IX веке гарантированно они уже существуют, и в Киеве есть не одна, а несколько церквей, значит, они не были малочисленной горсткой, это не десять, не двадцать человек, это довольно большой слой киевского населения. Помимо церкви святого Николая, насколько я помню, была церковь святого Ильи, и при княгине Ольге появилась церковь у неё на дворе.

Г. Елисеев

— Да, на Княжовом дворище.

Д. Володихин

— Да, и, собственно, история княгини Ольги показывает то, что появилась новая ступенька, ведущая народ Руси к Иисусу Христу.

Г. Елисеев

— Совершенно верно, как раз крещение княгини Ольги мы можем охарактеризовать как четвертое вот это предшествующее крещение. Да, непосредственно крещение самой княгини происходило в Константинополе, это было её крещение, но оно явно сопровождалось крещением и её спутников, и кроме того, пример матери киевского князя, несмотря на наличие противостоящей языческой общины, был притягателен для многих других жителей Киева. Думаю, это повлияло на рост христианской общины в период при её жизни и в период правления Святослава, и уж точно в годы правления её внука.

Д. Володихин

— Ну, в годы правления ее внука в Киеве убили христианина-варяга и его сына.

Г. Елисеев

— Убили, да, и это была не казнь, а именно самосуд и показатель того, что княжеская власть уже искала какие-то пути к установлению религии, единой для всей Руси. Сначала Владимир пытается установить некое реформированное язычество, а потом отказывается даже от этого, а убийство мучеников Фёдора и Иоанна, здесь это действительно выходка буйной языческой толпы, там было сказано, что: «и заперли в доме их, и подрубили столбы, и упали столбы, и убили их». Этот варяг и сын его, впоследствии традиция наречёт их Фёдором и Иоанном, так ли это, мы не знаем, возможно. В любом случае, понимаете, если этот эпизод оказался значимым в то время как достаточно много жертв было принесено человеческих языческим истуканам, то это значит, видимо, что было кому заметить, значит, община видит деяния членов своих и запоминает их.

Г. Елисеев

— Да, это именно так, и плюс к тому ещё всё-таки один момент, я ни в коем случае не хочу здесь рекламировать древнерусское язычество, но представление о массовой сети человеческих жертвоприношений — это очередной миф, ни археологическая, ни историческая, историографическая традиция не показывает активных человеческих жертвоприношений.

Д. Володихин

— Ну, при Владимире был краткий период, когда вот на этом языческом дворище совершались языческие жертвоприношения, потом этот период — очевидно, он длился несколько лет, — пресекся, и слава Богу, его сдвинуло с того места, которое ему дал сначала великий князь и его намерение крестить Русь.

Д. Володихин

— Дорогие радиослушатели, напоминаю вам, что это Светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я, Дмитрий Володихин. У нас в гостях замечательный историк, член редколлегии научного ежегодника «Историческое обозрение» Глеб Анатольевич Елисеев, кандидат исторических наук, мы беседуем о трудных вопросах, связанных с Крещением Руси. Я думаю, самое время поговорить о том, как происходил так называемый выбор веры. Летопись до нас донесла историю о том, что Владимир Киевский совещался со своей дружиной, приближенными своими, и отправлял посольство, выбирая некую веру, которая должна заменить на Руси пестрое язычество неким монотеистическим культом. Кто-то говорит, что — да, летопись четко передает события того времени, кто-то говорит — нет, это скорее некое миссионерское произведение, оно содержит в себе рассказ этикетного характера, не очень правдивый. Здесь хотелось бы услышать мнение специалиста о том, что в реальности могло происходить, был этот самый выбор веры, или это то, что летописец должен был какой-то схемой объяснить своим современникам, как произошло Крещение Руси.

Г. Елисеев

— Судя по тексту, который мы видим, летописец создал красивый рассказ, внутри которого он свёл целый ряд эпизодов, которые явно были гораздо более растянуты во времени. Судя по всему, действительно, целый ряд ярких моментов и, как минимум, высказываний самого князя Владимира, они зафиксированы достаточно чётко, в том числе и легендарное, ставшее пословицей «Руси есть веселие пити, не можем без этого быти», это вполне в стиле достаточно, судя по историческим источникам, резкого на язык и склонного к жёсткому юмору киевского князя, но вряд ли эти события происходили как специальный процесс. Скорее всего, это отражение дипломатических усилий, контактов с целым рядом дипломатических делегаций, которые приезжали в Киев или отправлялись из Киева, которые в том числе и решали задачу влияния на местную власть. Возможное влияние, возможное нахождение достаточно могучего союзника, которым в тот момент уже является Киевская Русь. Приезжают представители со стороны Хорезмского государства и оккупационной администрации только что подчинённого мусульманам Хазарского Каганата, естественно, они рассказывают, когда им задают прямые вопросы, об исламе, о его сильных сторонах, о том, чем он таким является. Приезжают представители западноевропейской делегации, здесь тоже они что-то рассказывают о западном варианте христианства. Кстати, была и делегация, по летописным сведениям мы это видим, — и представителей древнерусского сообщества, которое сказали: «Да, мы были у немцев, но никакой красоты у них в служении не видели». То, что, опять же, было представлено как эпизод такой яркой единой картины испытания веры, скорее всего, было результатом рассказов одного из многочисленных посольств, которые посещали разнообразные европейские страны.

Д. Володихин

— А может быть, и ряда посольств.

Г. Елисеев

— Да. Представители, например, иудейской общины вряд ли приезжали с целью предложить принятие иудаизма, это, по крайней мере, было бы странно. Но вот в составе исламской делегации, того же Хорезма и Новой Хазарии, вполне могли приезжать иудейские раввины просто в качестве переводчиков, их вполне могли спросить: а ваша вера какая, а что здесь интересного? И вот их ответы, они тоже отложились в этом летописном рассказе.

Д. Володихин

— Учитывая то, что иудейская община могла быть довольно значительной в самом Киеве, их мнение было не таким уж невесомым.

Г. Елисеев

— Да, но вряд ли бы они рассчитывали на то, что, в общем-то, исключительные события, которым было принятие иудаизма в Хазарском Каганате, может повториться в Каганате Русском.

Д. Володихин

— Ну да, Хазарский Каганат фактически, как самостоятельное государство, исчез к тому времени, и тамошнее население искало иного покровителя, вот нашло его в мусульманах Средней Азии, до какой степени это была жизнеспособная конструкция — ну, время покажет, что не очень жизнеспособная. Но так или иначе, здесь общение с представителями иудейской общины — либо выдумка, либо общение с теми, кто не имел власти и мог только предлагать веру, но никакие бы то ни было политические и экономические выгоды для русского государства, то есть фактически не предлагал ничего, кроме каких-то миссионерских конструкций.

Г. Елисеев

— Именно так. Более того, кажется, что и описание иудаизма в эпизоде, связанном с выбором веры, и замечания, касающиеся ислама, не более чем отдельные реальные эпизоды, происходившие во время посольства, не имевшие отношения к реальному выбору веры, а вставленные для красоты, для того, чтобы показать, что вот выбор-то был действительно из всего реального такого духовного «меню», вот и про иудаизм спросили, и вот мусульмане нам предлагали, и западное христианство, и, наконец, выбрали восточное. Если какой-то выбор стоял, то выбор-то был достаточно простой: выбор между западным и восточным вариантом христианства, которые ещё не особенно сильно отличались пока ещё друг от друга, до 1054 года ещё определённый срок есть, но решающим выбором всё-таки был выбор византийского христианства.

Д. Володихин

— Да, это так, и хотелось бы только напомнить, что западные архиереи также старались вести на Руси миссию, мы знаем то, что на Русь приезжали представители немецкого епископата, и надо сказать, что по тем временам скорее можно говорить не о двух вариантах христианства, постепенно расходящегося — это восточный и западный, византийско-греческий и, допустим, западно-европейский и римский, — а трёх, поскольку германский епископат достаточно своевольно строил отношения с Римом, мог бы превратиться вообще в самостоятельную церковь, и его миссия на Востоке — это не столько, может быть, попытка духовного просвещения, сколько попытка разведки, можно ли в эту сторону двигаться, «давайте пощупаем мягкое подбрюшье Руси, может быть, станет что-то более ясно», но ясно стало то, что там, в общем, не ждут с цветами.

Г. Елисеев

— Похоже, так и происходило, учитывая при этом, что представители именно миссионерских групп, приезжавших с территории будущей Германии, с территории немецких земель, не были настолько активны, как представители сообществ западноевропейских, приезжавших, видимо, с благословения непосредственно Рима. Они приезжали, разведывали, смотрели, один из них основал даже известный Воскресенский монастырь Минский впоследствии, судя по легенде, так что настолько сильно они не отличались, а вот представители Рима, по летописным данным, проявляли определённую активность. Другое дело, что от них отказались вроде бы по очень странной причине: что у вас пост слишком лёгок для новых христиан. Скорее всего, сыграло другое: всё-таки столкновения с теми европейскими странами Центральной Европы, которые уже приняли западную версию христианства, тяготели к ней, так или иначе влияли на политику Киевской Руси, на политику киевского князя, и выбор со стороны Византии выглядел и более привлекательным с точки зрения авторитета как среди простых верующих, так и среди других государств, так и с точки зрения меньшей опасности в подчинении духовной власти достаточно амбициозного Римского святого престола.

Д. Володихин

— Здесь может быть и другое: взять христианство от Византии было и более престижно, и более удобно в культурном плане. Что такое Константинопольская империя во второй плане X века — государство, которое находится на подъеме, очень большое, сильное, высоко цивилизованное государство, которое, безусловно, по своей культуре превосходит всё, что находится на Апеннинском полуострове, Пиренейском, на Британских островах, на территории Германии, будущей Франции и так далее. Константинопольская империя — это светоч культуры, которая, безусловно, ярче горит, чем всё, что есть в Европе на тот момент. И второй момент — значительная часть славянских народов уже приняли крещение, значит, был решён вопрос перевода не только богослужебных текстов и молитвенных, но и агиографии, истории, очень большого пласта художественной литературы, географических знаний. Таким образом, вера, которую принимали у Константинополя, помимо удобства этнической близости с носителями этой веры, помимо безусловного превосходства у Константинополя в мире христианства — это как столица и провинция: Константинополь и Германия, Константинополь и Рим, и так далее. А здесь ещё и другое — огромный культурный бонус приходил на Русь вместе с верой, а народы, которые поставили во главу угла латинскую образованность и богослужение на латыни, ничего этого дать не могли.

Г. Елисеев

— Ну и не надо забывать простой семейной инерции, инерции связанной с предшествующим малым крещением. Как сказали советники князю Владимиру: «Константинопольскую веру выбрала бабка твоя Ольга, а она была мудрейшей среди жен».

Д. Володихин

— Дорогие радиослушатели, напоминаю вам, что это Светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я, Дмитрий Володихин, мы буквально на минуту прерываем нашу с вами беседу, чтобы вскоре вновь встретиться в эфире.

Д. Володихин

— Дорогие радиослушатели, это Светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я, Дмитрий Володихин. У нас в гостях замечательный историк, кандидат исторических наук, член редколлегии научного ежегодника «Историческое обозрение» Глеб Анатольевич Елисеев. Мы беседуем о трудных вопросах Крещения Руси, о том, что вызвало и вызывает до сих пор дискуссии в среде специалистов и ещё того более — не специалистов. Ну и сейчас стоит поговорить о том, как происходило крещение самого князя Владимира.

Г. Елисеев

— Вопрос о крещении князя Владимира и о Крещении Руси, которое последовало вследствие его крещения — это вопрос, который также в деталях, видимо, никогда не будет разрешён, вплоть до того, что мы даже до сих пор не знаем точно, в каком конкретном месте принял святое крещение князь Владимир. Любопытна, однако, политическая и общая подоплёка того, как развивались сами события, связанные с крещением князя. Да, князь выбирает вариант православия, выбирает вариант восточного христианства, но выбирает не просто так, он требует определённых условий, которые должна выполнить Византийская империя в отношении него, как будущего единоверца и союзника. Византийская империя в этот момент находится в крайне сложной политической ситуации. Во главе её стоят два достаточно молодых и неопытных императора- соправителя Василий и Константин, против которых сражаются мятежники, сразу два.

Д. Володихин

— В будущем Василий Болгаробойца, будет таким потрясателем Балкан и войдёт в историю Константинопольской империи, как один из самых могущественных правителей, но это в будущем, а пока бесконечные проблемы.

Г. Елисеев

— Да, бесконечные проблемы, начиная от тех же самых болгар, которые воспряли после тех разгромов, которые происходили при предшествующем императоре Иоанне I Цимисхии. Царь Самуил активно громит византийцев и, по сути дела, восстанавливает огромное независимое болгарское государство, два самозваных претендента на престол Ва́рда Фо́ка и Ва́рда Склир терзают с другого конца, причём при поддержке арабов, византийскую империю, и опереться центральной власти практически не на кого. Тут появляется такой невероятный козырь в виде огромного мощного северного государства, знаменитого в том числе и победоносными войнами с Византией, при котором навязывались договоры...

Д. Володихин

— ...и с болгарами.

Г. Елисеев

— Да, и с болгарами при отце Владимира. Владимир обещает послать экспедиционный корпус против мятежников, но требует одну простую вещь: «я согласен принять крещение, но вы обязаны выдать за меня свою сестру», что категорически противоречило всем традициям арамейской византийской империи. Константин Багрянородный, очень известный из императоров, специально писал в одном из своих посланий о том, что «никогда не выдавайте за варваров ваших сестёр и дочерей, особенно порфирородных».

Д. Володихин

— Хотите сделать их жизнь несчастной, утончённейшие, прекрасные, высокообразованные женщины — и вот это там. Представьте себе, как вы их предаёте. Ну и действительно, в общем, желание куда-то отдавать принцесс-арамеек, оно вчистую отсутствовало в Константинополе, там хотели бы избежать этого любой ценой.

Г. Елисеев

— И тут Владимир пошёл на принцип, он сказал: «крещение и брак, или никакого крещения, никакого брака и никакой помощи». Императоры вынуждены согласиться. И здесь начинается как раз вот этот любопытный момент, связанный с тем, как проходило крещение Владимира. По одним источникам Владимир крестится в Киеве, и ему отказывают византийские императоры после того, как при поддержке русского корпуса удаётся разбить главного претендента Варду Фоку.

Д. Володихин

— То есть крестить мы тебя крестили, а вот с принцессой — ну, друг мой, не надо же воспринимать наши слова так однозначно.

Г. Елисеев

— По некоторым источникам даже не выполнили минимальное требование: Владимир требовал, чтобы послали епископа для создания нового епископата и его сподвижников, то есть иереев, которые должны были новые церкви создавать и служить в них, но, судя по другим источникам, вот здесь всё-таки как минимум что-то императоры старались выполнить, был послан епископ Феофилакт, но он не доехал, его убили болгары. Это вполне вероятная история. Но главный-то пункт всё равно не выполнен — принцессу не посылают, и тогда-то Владимир говорит: очень хорошо, я начну захватывать части вашей территории. Вот есть у вас огромный по тем временам город Херсонес — Корсунь, находящийся на территории Крыма...

Д. Володихин

— ... и он снабжает вас хлебом...

Г. Елисеев

— Тем более в столь сложных условиях, когда вас терзают с одной стороны — самозванцы, с другой стороны — болгары, которые вполне удачно блокировали, в том числе и судоходство на территории Чёрного моря во многих случаях, и я захвачу этот город, а тогда мы продолжим разговор. А если этого будет мало, то и столицу вашу я возьму, благо предки мои это довольно легко совершали. И Владимир отправляется к Херсонесу. И вот тут возникает база для так называемой «корсунской легенды». В основном, видимо, связанная с тем, что он не очень-то удачно выглядит, когда только что принявший истинную веру князь нападает тут же на своих единоверцев, причём не по идейно-религиозным каким-то соображениям, а с чисто корыстно-политических: «вот, не заключили политический брак, меня не поддержали, сейчас-то я вам это сделаю».

Д. Володихин

— Здесь хотелось бы прокомментировать: ну а что, обманули ведь братья-христиане, нехорошо!

Г. Елисеев

— Да, обманули, нехорошо, но с другой стороны всё-таки как-то уж очень резко. Тогда возникает представление о том, что Владимир всё это совершил ещё до крещения, и история, связанная с тем, что Владимир подошёл к Корсуни, осадил его, осаждал достаточно долго, только после того, как удалось нарушить водоснабжение города корсуняне его сдали, а там уже, только когда капитулировал не только стратег, оборонявший курс, но и под влиянием вот этого ужасного события капитулировали и братья-императоры, они отправили на большом военном корабле свою сестру Владимиру, вот только там, на территории Херсонеса, Владимир и крестился.

Д. Володихин

— По одной версии ему отдали невесту, и он в Херсонесе-Корсуни проходил обучение христианскому закону, то есть священники давали ему, как выразился Константин Николаевич Леонтьев, «представление о середе и пятнице». По другой версии, он и крестился тоже в Корсуни, и крестился после того, как с ним произошло чудо: он ослеп и прозрел по неким чудотворным деяниям Господа нашего Иисуса Христа. Вопрос в том, что из этих версий специалистами в большей степени поддерживается: всё-таки крестился Владимир в Киеве или в Корсуни? Понятно, что народ свой он впоследствии крестил в Днепре, в Киеве, здесь понятно, но где крестился сам?

Г. Елисеев

— Есть и третья версия — о том, что Владимир сначала проходил предварительное оглашение, это нередко совершали с теми же самыми викингскими, варяжскими князьями, конунгами в Западной Европе, и вот это происходило в Киеве. Например, знаменитая речь философа, которая включена в «Повесть временных лет», где посланный специально к Владимиру учёный богослов, пересказывает ему суть христианской истории предшествующей, она как раз была связана с вот этим оглашением, которое происходило в Киеве. А окончательное крещение, плюс ещё и связанное с венчанием, происходило на территории Херсонеса после завершения вот этих всех боевых действий.

Д. Володихин

— Какую из этих версий вы считаете наиболее правдоподобной?

Г. Елисеев

— Наиболее правдоподобной я считаю ту версию, которую провозглашает хорошо известный, в том числе и слушателям нашего радио, историк Сергей Викторович Алексеев. Он считает, что крещение всё-таки происходило в Киеве, а на территории Херсонеса происходило венчание, которое многие из спутников Владимира восприняли как крещение: оно более торжественное — наверное, тоже такое крещение.

Д. Володихин

— Венчание и обучение христианскому закону.

Г. Елисеев

— Обучение христианству происходило, но это был не момент, связанный с публичностью, а вот действительно красивый публичный обряд венчания вполне мог быть интерпретирован таким образом.

Д. Володихин

— Дорогие радиослушатели, напоминаю вам, что это Светлое радио, Радио ВЕРА, в эфире передача «Исторический час», с вами в студии я, Дмитрий Володихин. У нас в гостях замечательный историк, кандидат исторических наук, член редколлегии научного ежегодника «Историческое обозрение» Глеб Анатольевич Елисеев, мы рассуждаем с ним о секретах, о, скажем так, не до конца решенных вопросах, связанных с Крещением Руси. Ну и теперь, я думаю, надо поговорить на тему, которая вызвала полемику, наверное, наибольшую среди всего того, о чем мы говорим. Русь — страна языческая, язычество многообразное, культ разных так называемых языческих божеств, где-то Перун, где-то Велес, где-то Мокошь, где-то Хорс, где-то Симаргл, Даждьбог и так далее, вот вся эта многообразная темень существует на территории Руси, и Владимир, после того, как Русь уже прошла, так скажем, предварительную стадию обучения, когда на ней были уже малые христианские общины, решился весь народ все-таки перевести под сень Креста. Вопрос в том, до какой степени язычество сопротивлялось? По каким-то источникам происходила бойня, «огнём и железом» крестили, по другим — ничего этого не было, и переход в христианство произошёл достаточно мирно.

Г. Елисеев

— Переход в христианство произошёл достаточно мирно и мирно на удивление многим другим странам. Это абсолютно чёткий однозначный вывод, который следует не из мифотворчества, а из непредвзятого прочтения источников и непредвзятого изучения археологических данных. В Киеве Владимир уничтожил то самое капище из шести ведущих богов, и особенно никто этому не сопротивлялся. Да, якобы бежали за идолом Перуна, единственным, которого потом бросили в Днепр, и Владимир повелел его бить, говоря: «Посмотрите, заверещит ли?» А потом велел отталкивать его от берега, чтобы он был выброшен на другие берега и сгнил где-то в районе порогов, а не возле Киева, и никаких последствий, связанных с массовыми пожертвованиями людьми своей жизни в защиту этого идола, не возникло. Всех остальных идолов вообще, видимо, спокойно сожгли или точно так же побросали в Днепр, и никто не бросился на их защиту, тогда как креститься народ, как, опять же, говорит летопись, шёл спокойно, а многие и с радостью. Нигде мы не обнаруживаем сведений о том, что происходили восстания, требовавшие мощного подавления, с одним исключением историческим, о котором поговорим чуть ниже. А так, что ещё свидетельствует в пользу того, что не было никакого активного подавления, а было во многом мирное врастание христианства в древнерусское общество? А то, что у нас на протяжении почти 150 лет сохраняются институты языческих жрецов, и целые племена, особенно на окраине Киевской Руси, те же самые племена вятичей или племена финно-угорских народов, которые спокойно продолжают исповедовать язычество.

Д. Володихин

— Как раз часто специалисты говорят о том, что где было значительное влияние этнокультурного плана со стороны финно-угорских племён, там язычество, языческие практики держались дольше обычного, а там, где было преимущественно славянское население, язычество упало достаточно быстро и безвозвратно.

Г. Елисеев

— При этом и внутри славянских сообществ у нас происходили достаточно большие выступления, во главе которых стояли совершенно неистреблённые языческие волхвы, языческие жрецы. В 1054 году, в 1071 году — смотрите, у нас проходит почти сто лет с Крещения Руси, и у нас волхвы настолько активно действуют, что могут устраивать возмущение ни много ни мало — в столице, в самом Киеве, а уж на периферии тем более. Всё, что мы знаем якобы о том, что Русь крестили «огнём и мечом», истребили огромное количество, чуть не миллионы, как сейчас любят писать сочувствующие язычеству...

Д. Володихин

— Да что там миллионы — миллиарды истребили просто.

Г. Елисеев

— Квадриллионы. (смеется) Это данные из очень сомнительного источника, данные, связанные со вторым главным городом Древней Руси — с Новгородом, где, между прочим, держалось несколько отличная от киевской версии христианство, но и в целом, почему не удалась во многом реформа Владимира — потому что он создавал искусственную языческую схему, которая не соответствовала представлениям каждого отдельного конкретного племени.

Д. Володихин

— То есть такая затея верхов.

Г. Елисеев

— Да, абсолютная затея верхов, во многом подражательная по отношению к пантеону скандинавскому, с использованием целого ряда божеств, о функциях и истинной роли которых мы даже сейчас мало что знаем, и, видимо, не понимала большая часть населения народа, и в том же самом Новгороде, например, главным из богов был Велес, скотий бог, покровитель скотоводства и бог подземного мира, а при Владимире попытались навязать культ Перуна.

Д. Володихин

— Не бог, а, скажем так, некая сила, обожествляемая язычниками.

Г. Елисеев

— Да. И поэтому-то, скорее всего, когда приехал дядя князя Владимира второй раз, первый раз он приехал и восстановил идола Перуна, что крайне всех удивило и возмутило, а второй раз, когда он приехал, и изверг этого идола Перуна, а его сбросили в Волхов, он поплыл, застрял у моста, а мимо проезжал мужик, ехавший на базар торговать горшками, и мужик спокойно оттолкнул этого идола и сказал: «Ну, ты поел-попил, а теперь плыви отсюда дальше». Вот, скорее всего, народ отреагировал именно так: ну, а теперь хотят нас крестить, ну давайте посмотрим, тем более, что у нас есть точно в Новгороде, в торговом городе была достаточно большая христианская община, возможно, даже и западноевропейского происхождения. И это вот единственная запись, которая характеризует историю того, как принималось христианство в Новгороде. Следующая запись у нас касается летописных текстов XV века, которая почти полностью эту историю дублирует, единственное, там описывается какое-то очень странное представление о том, почему вот этот мост через Волхов был столь долгое время местом бесконечных драк новгородцев: что якобы Перун, проплывая там, бросил свою палицу идольскую, и вот это бесовское наваждение, оно провоцировало людей на драки и конфликты. Знаменитая история про то, что «Добрыня крестил огнём, а Путята — мечом» и про активное сопротивление у нас появляется только в XVIII веке в труде «Истории Российской с самых древнейших времён» Василия Никитича Татищева со ссылкой на так называемую «Акимовскую летопись» о том, что в Новгороде было огромное количество каменных идолов, и что эти каменные идолы Добрыня приказал разрушить, и что новгородцы сопротивлялись этому, стреляя из самострелов, и во главе этого стоял волхв Богуми́л, и сопротивлялись ему другие новгородцы во множестве — ничего этого не подтверждается ни из каких других источников. Василий Никитич Татищев ссылается на так называемую «Акимовскую летопись», но что такое «Акимовская летопись» — это текст, который даже сам Василий Никитич Татищев воспринимал с достаточной опаской, хотя использовал из него информацию. Происхождение её тоже очень и очень смутное: свойственник Василия Никитича Татищева — архимандрит одного из смоленских монастырей Мелхиседек (Борщов) якобы передал ему тетрадки, записанные причём в XVII веке, но сохранившие записи первого архиепископа Новгородского Иоакима Херсонского, но эти записи сделал якобы один из его хороших знакомых — монах Вениамин, в чём сомневался ещё сам Василий Никитич Татищев, о чём он напрямую писал. Так что, если подобного рода источник и был, это явно какой-то из компилятивных источников, которые столь активно составлялись в XVII веке, возможно, даже и нерусского происхождения.

Д. Володихин

— Ну, или достаточно много легенд тогда возникло в старообрядческой среде.

Г. Елисеев

— Здесь сомнительно, уж больно неприязненное отношение к христианству записано в этой легенде. Здесь, скорее, возможно влияние чуть ли не каких-то просветительских идей, потому что, например, одним из моментов окончания крещения было, например, такое странное описание традиции ношения нательных крестов на Руси, что Добрыня приказал всем тем, кто покрестился, в качестве доказательства этого носить кресты, кресты на себя надеть, и с тех пор на Руси повелась вот такая традиция. Мягко говоря, это не имеет никакого отношения, а вот представление, вполне рационалистическое, почему эта странная традиция могла бы возникнуть, то это вполне следовало из традиции эпохи Просвещения, которая уже в Европе вовсю началась в XVII веке.

Д. Володихин

— Это не традиция, это серия выдумок.

Г. Елисеев

— Да, серия выдумок. Поэтому, в общем-то, эта история представляет из себя крайне маловероятное событие, но иногда связывают некоторые археологические находки, в том числе и свидетельства пожарищ с этим временем, но пожары могли происходить от чего угодно, а вовсе не от того, что христиане приказали и пожгли Новгород, который здесь полностью сгорел. Никаких других доказательств у нас нет.

Д. Володихин

— Дорогие радиослушатели, время нашей передачи постепенно подходит к концу, мне хотелось бы резюмировать слова Глеба Анатольевича. По всей видимости, скажем так, 90 на 10 процентов, на Руси крещение происходило мирно, и славянские территории, да и не только славянские, оно достаточно быстро охватило. Как минимум, оно быстро распространилось в городских центрах, что касается сельских поселений, там могли оставаться достаточно долго волхвы, на это смотрели сквозь пальцы и не давили, позволяя крещению вызреть в сердцах и душах людей, когда они будут к этому готовы, волхвы исчезнут, и они исчезли в конечном итоге. Почему так легко все это произошло? Ну, сколько времени христиане уже провели на Руси, в дружинной знати, в боярстве полно христиан, среди купцов, которые работают всю свою жизнь с христианскими странами, естественно, тоже есть христиане. В населениях больших городов, там, где княжеские чиновники, богатые ремесленники, есть очень хорошее знакомство с этой верой, то есть нет никакого культурного шока, и для многих это просто-напросто перевод соседей в ту же веру, которую они исповедуют сами. Там не надо было ничего ломать, там надо было произвести косметическую операцию, которая была произведена во славу Божию и ради блага нашей с вами Земли. Дорогие радиослушатели, от вашего имени позвольте мне поблагодарить Глеба Анатольевича Елисеева, и мне остается сейчас только одно сказать вам: благодарю вас за внимание, до свидания.

Г. Елисеев

— До свидания.

---

Все выпуски программы Исторический час

• «Мировидение Петра I». Сергей Реснянский
• «Патриарх Сергий (Страгородский)». Глеб Елисеев
• «Михаил Коронатович Бахирев». Дмитрий Володихин

---

Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов