Поделиться
Из всех цветов мира больше всего я люблю васильки. Нежные и прекрасные, они олицетворяют для меня жизнь, радость, пробуждение после долгого зимнего сна. И именно благодаря василькам произошла одна чудесная история, которую я хочу вам рассказать.
А дело было так. В один солнечный майский день я поднималась по лестнице из подземного перехода и вдруг увидела на выходе сухонькую старушку, торговавшую васильками. Бабушка тяжело переступала на уставших ногах и тонким голосом просила прохожих купить цветы. Было видно, что она уже давно томится на этом месте, изнемогая под жарким солнцем.
— Купите цветочки! — Взмолилась старушка при виде меня.
Я остановилась. У меня не было наличных денег, и я спешила на работу. Но эта бабушка выглядела такой уставшей и несчастной, что я не смогла ей отказать.
— Вы знаете, я возьму один букетик. Но мне нужно дойти до банкомата, — объяснила я ей.
Глаза старушки радостно заблестели, и она пообещала, что выберет для меня самый свежий и пышный букет. А я отправилась обратно в подземный переход, где, как мне помнилось, стоял банкомат. Но, вставив банковскую карточку в специальный разъем, я увидела на экране надпись: «В настоящее время для выдачи доступны только двести рублей». Букет же стоил триста пятьдесят. Подумав, я решила попробовать снять два раза по двести, но не тут-то было. Банкомат послушно выдал мне первые две купюры, а затем электронная машина сообщила, что временно приостанавливает обслуживание.
В растерянности я стояла, сжимая в ладони бесполезные теперь двести рублей. На букет не хватало, а других банкоматов поблизости не было. Представила, как усталая, всё утро простоявшая на ногах бабушка перебирает сейчас свои васильки, отыскивая для меня букет посвежее. А я не могу заплатить. Стало совсем грустно. Но тут за моей спиной раздался низкий мужской голос:
— Девушка, а банкомат не работает, да?
Я обернулась. Мужчина в деловом костюме вертел в руках банковскую карту и озадаченно глядел на темный экран.
— Да, — вздохнула я.
Мужчина внимательно взглянул на мое огорченное лицо.
— Сколько вам не хватает? — Неожиданно спросил он.
Я так удивилась, что в растерянности начала рассказывать про бабушку, васильки, отсутствие наличных. Незнакомец только улыбнулся:
— Так сколько?
— Вы хотите дать мне деньги на васильки? — Засмеялась я.
— А почему бы и нет? — И он протянул мне несколько купюр.
Смущенная и покрасневшая, я взяла его деньги, не сообразив сразу, что могу перевести ему эту сумму. Но он ничего не просил взамен и, кивнув напоследок, просто ушел.
Пребывая под впечатлением от такого неожиданного способа добычи наличных, я вернулась к своей старушке и отдала ей деньги этого мужчины. Взамен бабушка вручила мне чуть влажный букетик нежнейших васильков, и всю оставшуюся дорогу я любовалась их красотой.
Надо же, как Господь благословляет добрые дела! Он, видя, как эта старушка нуждается в деньгах, послал ей меня, которая так любит васильки. Но когда я не смогла за них заплатить, на выручку тут же пришел незнакомый человек. По сути, именно он помог этой бабушке, а я стала лишь промежуточным звеном цепочки, проявив доброе намерение. Вот так вот просто. Круговорот добра.
Удивительная валюта ‒ добро. Она никогда не иссякает, никогда не приходит в негодность, как электронный банкомат, и всегда находится при нас. Платите ею за всё, щедро делитесь добром с окружающими, как сделал тот мужчина. И тогда, совершенно неожиданно жизнь преподнесет вам букет самых прекрасных цветов, выросших на лужайке райского сада.
Автор: Татьяна Любомирская
Все выпуски программы Частное мнение
Сказ о том, как Владимир Даль словарь составлял
Поделиться
Многие знают имя Владимира Ивановича Даля как составителя «Толкового словаря живого великорусского языка», а некоторые имеют эту книгу в своей библиотеке... Я же хочу рассказать пару историй о том, как Владимир Иванович свой словарь создавал. Начну с того, что Даль по первому образованию — морской офицер, мичман. Прослужив 6 лет на корабле, он решил сменить род деятельности и... — выучился на медика. Став хирургом, Владимир Даль участвовал в русско-турецкой войне 1828-29 годов в качестве полевого врача. И если мы с помощью фантазии перенесёмся в то время и в место его службы, то увидим удивительную картину: возле госпитального шатра стоит верблюд, навьюченный мешками. А в мешках — исписанные Владимиром Далем листки. Здесь, в этих свитках — настоящее сокровище: слова, пословицы, сказки и прибаутки, собранные военным врачом в беседах с простыми служаками. Очарованный с юности красотой и меткостью русской речи, общаясь с матросами и солдатами, Владимир Даль записывал забавные сюжеты и не знакомые ему русские слова. В пору врачебной службы его записи составляли уже немалый объем. Поэтому начальство и выделило ему для перевозки верблюда. Правда, Даль чуть не потерял все свои богатства, когда верблюд внезапно попал в плен к туркам. Но обошлось — казаки отбили. Так вот получилось, что гордый корабль пустыни возил на своём горбу бесценное русское слово.
В течение жизни Даль записывал не только слова, но и сказочные сюжеты. В итоге его увлечения появилась книга сказок. Будучи в Петербурге, с экземпляром этого издания Даль направился прямиком... Ну конечно, к Пушкину! Там, у поэта дома они и познакомились. Пушкин сказки похвалил. Но более всего восхитился он далевским собранием русских слов. Особенно понравилось Пушкину слово «выползина» — сброшенная змеиная шкурка. Так Александр Сергеевич впоследствии и стал в шутку называть свой сюртук. Именно Пушкин уговорил Даля составить словарь. Благодаря этой встрече мы можем держать в руках словарь Даля, погружаться в стихию живой русской речи того времени и пополнять свой лексикон интересными словами. Например, узнать, что такое «белендрясы» и «вавакать, «мимозыря» и «жиразоль».
Приятного чтения, друзья!
Автор: Нина Резник
Все выпуски программы: Сила слова
Григорий Суров
Поделиться
В конце XIX-го — начале ХХ века врачи-офтальмологи, специалисты по глазным болезням, были в России на вес золота. Один из представителей этой редкой в то время специализации — Григорий Иванович Суров, окулист из Симбирской губернии — посвятил жизнь тому, чтобы сделать офтальмологию доступной для всех.
Уже в старших классах гимназии Григорий решил стать врачом. В 1881-м он успешно сдал вступительные экзамены на медицинский факультет Казанского университета. Первым местом работы Сурова была уездная больница в городе Спасске Казанской губернии. Там Григорий Иванович впервые обратил внимание, как широко распространены среди крестьян глазные болезни. У каждого второго пациента наблюдалась трахома — инфекционное заболевание, которое передаётся через предметы гигиены — например, полотенца, а распространителями являются мухи. Свои наблюдения и неутешительные выводы Суров записывал в дневник: «Эти болезни у нас в России распространены вследствие бедности, невежества, и малодоступной медицинской помощи». Офтальмологи, как уже говорилось, были в те годы большой редкостью. Поэтому Григорий Иванович решил специализироваться именно в этой области. За несколько лет работы в Спасской больнице он получил богатый практический опыт. Затем некоторое время Суров служил военным врачом. И опять же, занимался на этой должности преимущественно офтальмологией. В 1902-м он поступил в Петербургскую Военную Медицинскую академию — «для усовершенствования в медицинских науках по глазным болезням». Там с успехом защитил докторскую диссертацию.
А в 1906-м году Григорий Иванович вновь приехал в город Симбирск. Его назначили заведующим военного лазарета. Офтальмологического отделения в нём не было. И Суров его открыл. Сразу же к «глазному доктору» потянулся народ. «Главный контингент из страдающих болезнями глаз — крестьянство и необеспеченный рабочий люд», — отмечал Суров. С таких пациентов денег за лечение доктор не брал. Наоборот, помогал из собственного кармана — на лекарства, на изготовление очков. Вскоре Григорию Ивановичу удалось убедить местные власти выделить средства на глазной стационар в 50 коек. В 1911-м году стараниями Сурова в Симбирске открылась школа-приют для слепых детей.
А через несколько лет Россия стала Советской. Григорий Иванович не уехал за рубеж. Остался служить своей стране. В те годы о деятельном докторе нередко упоминали в прессе. Вот, например, как в 1923-м описывала его работу симбирская газета «Красный путь»: «Летом в разных районах губернии можно было увидеть фургон, в котором ехал доктор Суров. Он ездил обследовать сельское население. Оказывая помощь, он переезжал из села в село». После таких поездок и работы в госпитале, Суров принимал пациентов ещё и на дому, по вечерам. Симбирский учитель Алексей Ястребов в своих воспоминаниях писал: «Проходя по Беляевскому переулку, я вижу дом. И знаю: вечером у этого дома будет толпиться народ, потому что здесь живет замечательный врач, друг народа Григорий Иванович Суров».
Простой народ искренне любил своего доктора. Когда в 1920-м году большевики осудили Сурова и приговорили к году тюрьмы за то, что он взял на работу в госпиталь бывшего белогвардейского офицера — нищего больного старика, горожане встали на его защиту. Испугавшись волнений, власти восстановили доктора в правах. Впоследствии Григорий Иванович получил высокое государственное признание: в 1943-м году ему было присвоено звание Заслуженного врача РСФСР, а в победном 1945-м — орден Трудового Красного Знамени. Но не ради наград трудился доктор Суров. Однажды в своём дневнике он написал: «Я смотрю в мир глазами тысяч людей, которым помог избавиться от страданий».
Все выпуски программы Жизнь как служение
21 ноября. О пшенице и плевелах
Поделиться
В 13-й главе Евангелия от Матфея есть слова Христа: «Чтобы, выбирая плевелы, вы не выдергали вместе с ними пшеницы, оставьте расти вместе то и другое до жатвы».
О пшенице и плевелах, — епископ Тольяттинский и Жигулёвский Нестор.
