«Христианин в современном мире». Александр Демидов

У нас в гостях был регент, композитор, музыкант Александр Демидов.

Мы говорили с нашим гостем о том, почему, несмотря на желание перестать заниматься музыкой в юношеские годы, он решил все же связать с ней свою жизнь, как стал уличным музыкантом и начал руководить собственным оркестром и несколькими хорами, включая английский, и какое место вера занимает в его жизни и музыкальном творчестве.

Ведущая: Кира Лаврентьева

---

Кира Лаврентьева:

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА здравствуйте, дорогие друзья, меня зовут Кира Лаврентьева, как всегда, в этом часе мы говорим о пути христианина в светском обществе, и сегодня у нас очень необычный гость, регент, композитор Александр Демидов, так, ещё для создания полной картины скажу, что Александр очень много занимался таким стрит-лайфом, уличной музыкой, и вообще всесторонне развитый человек, играет на множестве инструментов, пишет музыку, руководит не одним хором, в том числе руководит английским хором. Об этом мы сегодня поговорим, что это за английский хор такой, в общем, все это наш сегодняшний гость здравствуйте, Александр!

Александр Демидов:

— Здравствуйте, Кира, здравствуйте, дорогие друзья.

Кира Лаврентьева:

— Спасибо вам большое, что нашли время пришли в нашу студию.

Александр Демидов:

— Спасибо вам за доверие.

Кира Лаврентьева:

— Что хочется сразу спросить: как ваш путь к музыке вообще выстраивался, как вы решили стать музыкантом?

Александр Демидов:

— Думаю, что ещё с самого рождения мама, когда ещё я был у неё в животике, она слушала музыку классическую только, она не позволяла себе какие-то такие жёсткие, какие-то депрессивные мелодии там. А слушала Баха, Вивальди и вот путь мой начался, можно сказать, когда я вот был ещё в утробе матери. Потом, когда я мне было 4 года, у нас было пианино дома, и я постоянно на нём сам играл, и родители не могли просто запретить бренчать там на фортепиано, но они как-то это все поддерживали и всегда подбадривали меня. Я просто бренчал, но мне нравились очень композиторы именно скрипичные, но, короче говоря, в 4 года, если я начал просто бренчать на пианино, в 5 лет я сам сказал, что мне очень хочется играть на скрипке. Потому что мне очень нравилась музыка Вивальди, я очень много её слушал. И вот мне очень захотелось этим заниматься, я пошёл в музыкальную школу, как я туда пришёл, я понял, что сразу невозможно играть такие сложные композиции. В итоге мне это все абсолютно разонравилось, и вот все последующие годы я просто терпел то, что я вот это все выношу на себе, постоянно занимаюсь, и я все время жил с мыслью, что я все-таки уйду от этого. И потом мне ещё было немного даже, можно сказать, стыдно перед своими друзьями, потому что все были больше в спортивную сферу направленные, а я говорил: «А я иду на скрипке играть, и надо мной все смеялись очень часто». И как-то я действительно: какая скрипка? Я должен быть боксёром, и я старался заниматься спортом одновременно. Конечно, когда вот по борьбе и по баскетболу у меня пальцы выбивались, то мне пришлось все равно выбрать музыку, но тем не менее я жил с мыслью, что я вот доучусь до конца, и музыку я оставлю. Но когда я доучился до конца, я сказал преподавателям всем, что да, все, я оставляю, я оставил на какой-то момент музыку, и потом я понял, что я очень люблю её. Что я вообще не могу жить без музыки, что это, на самом деле, великое счастье, что я так этим занимаюсь. И как-то я вдруг совершенно все поменял, картинка поменялась в жизни, и я всем преподавателям сказал, что нет, друзья, дорогие преподаватели, я буду заниматься музыкой и дальше поступаю. И в общем-то стал двигаться в направлении поступления, пошёл в училище Гнесинское, именно в школу Гнесинскую, но узнал, что есть училище при консерватории, что там уровень очень мощный. И если в Гнесинке мне говорили, что все очень хорошо получается, я пришёл в консерваторию, училище при консерватории, мне сказали, что у тебя просто уровень вообще никакой. Мне это понравилось, я думаю: вот значит тут что-то такое интересное. И я стал поступать в училище при консерватории, сначала я был так в последних рядах прям среди поступающих, но сначала мне прям определили, что у меня максимум пятый. Это пятый класс музыкальной школы, я поступил в школу, в итоге все-таки при консерватории в 7 класс и там я свой уровень очень подвинул и вот уже поступил в само училище, там я учился, но когда я там начал учиться, мне стало понятно, что мне интересна не только скрипка, мне интересно ещё композиция, дирижирование, и, в общем-то, вот разные сферы меня привлекали. Я стал собирать оркестр, собрал симфонический оркестр, там было 36 человек. Мы... очень интересное было выступление на крыше монастыря. Было 25 лет Заиконоспасскому монастырю. И вот получилось так, что сначала хотели сделать концерт прям такой симфонический, мощный около монастыря, но за день стало понятно до выступления, до этого престольного праздника и вот этой даты, что в этот день будет просто дождь. И нам пришлось всем поместиться на крыше монастыря, тоже такое очень сильное событие, интересное, в общем-то, как-то многие музыканты, большинство музыкантов, были особо к церкви-то и не близки, но как-то все очень позитивно восприняли все. Как-то все девчонки надели платочки, это было очень невероятно, для них даже вот такое приключение, и мы все поместились на крыше монастыря, ну такой чердак, крыша, чтобы туда надо было попасть, надо было там по таким ходам необычным пролезать, так все пролезли. Приход как-то туда добрался, был концерт ну, в общем, это все дело состоялось, это настоящее чудо. Я плюс говорю к тому, что не только скрипка мне интересна была, и в тот момент я развивал разные сферы, и когда стал развиваться оркестр, вдруг стало понятно, что нужны огромные финансы, чтобы содержать оркестр, и я стал думать, как же, как же это все воплотить? И понял, что надо какой-то бизнес крутой, мощный иметь. Я увлёкся бизнесом, закончил бизнес-школу и открыл зеркальную мастерскую.

Кира Лаврентьева:

— Ничего себе!

Александр Демидов:

— Да, а чтобы её содержать, я решил, мы с другом это все делали вместе, можно сказать, это связано параллельно с тем, что я начал уличную игру, я стал очень много играть на улицах, везде. Просто, можно сказать, целыми днями и решил рисковать, поэтому открыл. Открыли мы с другом точку на Таганской сразу, это была зеркальная мастерская, я думал, что вот я быстро все подниму и на эти деньги... Так получилось, что друг как раз занимался багетной мастерской, я думал, как это все, как найти точки интеграции, потому что у него были все связи по этой сфере и просто получилось так, что мы с другом нашли поставщиков зеркал и все это как-то объединили, и получились такие дизайнерские зеркала, ну, в общем-то, большие суммы нужны. Нужно было вкладывать, и я очень этим увлёкся. И очень много занимался, но в итоге стало понятно, что если я буду продолжать, так и заниматься, то я буду только в этой сфере, то есть я не буду успевать вообще заниматься творчеством, потому что как только отходишь от этого... у меня была идея, что я все автоматизирую, все само будет двигаться. А я буду как-то в стороне заниматься своим оркестром, но абсолютно так не получилось, и, в общем-то, мне пришлось делать очень сложный выбор. Ну как-то Бог всё управил, что я это оставил, я ездил к отцу Илию Ноздрину. Там я получил совет, что все-таки надо заниматься больше музыкальным делом, и вот я стал продолжать заниматься музыкой, при этом поступил в православный Свято-Тихоновский университет, потому что я очень устал от круга общения. Мне очень хотелось поменять свой круг общения, просто вот кардинально, чтобы меня окружали только церковные люди, ну, это так громко сказано. Просто вот хотел, чтобы рядом были по духу родные люди.

Кира Лаврентьева:

— Вы стали верующим человеком в этот период или ранее?

Александр Демидов:

— Нет, верующим человеком стал вот как раз благодаря семье, маме.

Кира Лаврентьева:

— То есть вы с детства в церкви?

Александр Демидов:

— С детства. У меня не было какого-то периода, что я там как-то отходил, как-то все по примеру, вот мама меня всегда при церкви воспитывала, и вот. Можно сказать, все благодаря ей.

Кира Лаврентьева:

— Вы знаете, Александр, очень интересно послушать что-то из ваших каких-то творческих творений, и хотела спросить, что бы, на ваш взгляд, было бы уместно сейчас включить нашим радиослушателям?

Александр Демидов:

— Я не знаю, сколько возможно будет включать произведений, так что могу сейчас два. Просто хотел бы показать вам то, что я сейчас делаю, а сейчас я пишу и выступал, дал один концерт именно с песнями, с голосом: голос плюс скрипка, плюс оркестр, вот такой сейчас делаю такой формат, стал писать, именно песни выпускать, скоро они будут представлены в массе, так скажем, ну вот сейчас, сейчас готов поделиться здесь.

Кира Лаврентьева:

— Как называется? Как название композиции?

Александр Демидов:

— Первая композиция — «Счастлив»

Кира Лаврентьева:

— Ого! Давайте послушаем композицию «Счастлив».

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА, у нас в гостях Александр Демидов, регент, композитор и ещё очень, очень много кто Александр, на самом деле, как мы сегодня узнаем, меня зовут Кира Лаврентьева. Александр, ну смотрите, вы с детства в храме, да? С детства Бах, Вивальди, ещё, я знаю, что вас вдохновляет Рахманинов. То есть такая очень высокая планка, очень высокая, но вы развиваетесь в разные стороны, то есть вы не боитесь и уличной музыки, вы не боитесь и соответствующе, естественно, там и люди свои там, и друзья свои, это совершенно другая история, ну совсем не церковная, не стало ли это для вас искушением? Все вот эти творческие поиски, в том числе в бизнесе: зеркала, уличная музыка — это все очень классно, просто я так переношу это на себя и думаю, что для меня бы, наверное, как для человека, который вырос в церкви, это бы точно стало бы дополнительным каким-то соблазном, возможно, в свои там 17.

Александр Демидов:

— Да, конечно, и сейчас это является каким-то определённым соблазном, мне часто приходится искать баланс, чтобы как-то музыка не деструктивно воздействовала на сердце, потому что часто нужно выступать, и какие-то запросы бывают на музыку, совершенно далёкую от духовности, и вот приходится постоянно отказываться либо как-то вот искать правильные пути. До сих пор я нахожусь в этом поиске и до сих пор понимаю, что надо, надо все-таки максимально определиться вот, чтобы вектор был только правильный, поэтому вот сейчас я как раз стал делать концерты уже не с какими-то попсовыми моментами, вот был момент, когда я выступал очень много с каверами с группой. Это был коллектив, и вот мы играли только каверы, а сейчас как-то стараюсь сам выражаться и писать музыку свою, ориентируясь на большие величины вот действительно как Сергей Васильевич Рахманинов. Это, конечно, просто вдохновитель.

Кира Лаврентьева:

— Александр, знаете, я, когда про уличную музыку спрашивала, я ни в коем случае не хотела там её выделять как отдельный какой-то жанр, понятно, что вы, скорее всего, берете известные какие-то темы, композиции известные, и людей радуете этим, тем более у вас уличная музыка, это не просто какое-то 2 прихлопа 3 притопа, это очень серьёзная история, и есть какие-то видео в интернете. С этим можно познакомиться, это очень масштабная история, и я даже, знаете, о чем думаю, что это может быть даже какой-то миссией, такой своеобразной, потому что люди узнают вас, узнают, что вы регент и подумают: ничего себе, ребята так играют, а они ещё и православные, то есть они потом пойдут там не заниматься какими-то непонятными делами, а они православные, то есть это взрыв мозга в некоторой степени, говоря молодёжным языком, и из этого можно сделать очень ведь крутую такую миссию. Очень здоровскую такую историю.

Александр Демидов:

— На самом деле, я смотрю на каждое своё дело и вот стараюсь, чтобы каждое дело действительно оно вот имело какое-то вот духовное начало, и я смотрю действительно на игру и на улицах, как на какое-то вот не то что просвещение, а вот на работу постоянную над собой, прежде всего, и становится понятно, что, когда ты над собой работаешь, это все очень передаётся, и это легко очень передавать и музыкой в том числе. Музыка — это как просто язык сердца получается, и это действительно прям физически воздействует на человека, на окружающих людей, и каждый раз когда я до сих пор выступаю на улицах, вот очень благодарен проекту «Музыка в метро», он, кстати, недавно дал мне концерт в доме музыки уже третий, и ещё сейчас возможно там будут концерты, в общем, то очень стараюсь, чтобы каждое дело оно было вот с вектором, направленным на духовность, но не всегда это, к сожалению, получается, постоянно нужно бороться и постоянно как-то вот развиваться в этом направлении, пока ещё работы слишком много.

Кира Лаврентьева:

— Вы, когда поступили в Свято-Тихоновский, ваше мироощущение как-то поменялось профессиональное?

Александр Демидов:

— На самом деле, моя задача была, повторюсь, поменять свой круг общения, и мне это очень даже сильно удалось, вот если брать жизнь сейчас, я уже давно в Свято-Тихоновском не учусь, и, честно говоря, меня оттуда исключили. Потому что я занимался очень многими вещами одновременно, и в какой-то момент я просто случайно пропустил все экзамены, и мне сказали: слушай, ты все пропустил, ты давай определяйся либо... ну, в общем-то, сам я никогда не смог бы оставить это дело, хотя в тот момент я уже просто умирал, потому что не мог совместить все, я не мог учиться в тот момент, когда нужно было развивать столько задач, вещей, но сам, у меня бы рука не поднялась, никогда бы я не сказал, что я ухожу, но вот мне так сказали, как-то вот жизнь так повернулась ну, значит, так требуется. В общем-то, учась в Свято-Тихоновском, обрёл родных друзей, которые сейчас мне помогают, сейчас я развиваю хоры, и сейчас во многих хорах мы вместе действуем, вместе трудимся, поем, служим. И это, конечно, большое счастье.

Кира Лаврентьева:

— Сейчас вы руководите хором не одним, сколько у вас сейчас хоров?

Александр Демидов:

— Сейчас основной хор — это хор храма иконы Божьей Матери «Взыскание погибших» это хор Conscientia Cantans, что значит поющая совесть, так мы с батюшкой, больше даже батюшки эта инициатива.

Кира Лаврентьева:

— Очень красиво.

Александр Демидов:

— Очень надо нам стараться, конечно, соответствовать такому названию. Вот и второй хор на данный момент — это хор Saint Felix Chanters. Это английский православный хор. Такое необычное дело, и если брать хоровую деятельность, то с хорами я стал заниматься именно первым делом вот с этим английским хором.

Кира Лаврентьева:

— Александр, наверное, пришло время послушать ещё что-нибудь из ваших композиций, что бы мы сейчас поставили, на ваш взгляд, что лучше?

Александр Демидов:

— Хотелось бы поделиться очень композицией «Путь» — это музыка, которая как-то передаёт и мою атмосферу, которая вот часто как-то я хочу, хочу ей поделиться со слушателями и как-то затрагивает духовные, душевные сферы.

Кира Лаврентьева:

— Давайте послушаем, да, давайте с удовольствием, композиция, «Путь», дорогие друзья.

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА, дорогие друзья, мы сейчас послушали композицию Александра Демидова, и напоминаю вам, что у нас в гостях регент, композитор Александр Деминов, меня зовут Кира Лаврентьева, мы вернёмся через несколько секунд.

— «Вечер воскресенья» на Радио ВЕРА здравствуйте, дорогие друзья, ещё раз приветствую вас, меня зовут Кира Лаврентьева, с радостью напоминаю вам, что у нас в гостях Александр Демидов, регент, композитор, руководитель хора с потрясающим названием как, как он называется, Александр?

Александр Демидов:

— Conscientia Cantans, что значит поющая совесть и Saint Felix Chanters

Кира Лаврентьева:

— Потрясающе, это как раз вот английский хор, о котором мы говорили в начале программы, a расскажите об истории создания этого хора, она, по-моему, очень необычная.

Александр Демидов:

— Ну, надо сказать, что не я создал этот хор. У меня есть давняя подруга из училища Ассель Чинколаева, в какой-то момент ей нужно было уехать учиться в Лондон, это было уже лет 6-5 назад, 5, наверное, и вот она сказала, что... в тот момент меня как раз исключили, и буквально где-то на следующий день вот мне как раз подруга звонит, она говорит, что я вот хочу тебе передать хор очень необычный, английский. Я тогда не занимался особо вообще хором, и как-то даже не особо горел желанием заниматься этим делом, но потом пришёл на репетицию посмотреть, что за дело. Увидел хорошую команду, очень необычное сплочение с английским языком. Иностранцы, которые тоже вот свою атмосферу вносят в том плане, что вот людям очень нравится, когда они погружаются, если хотят изучать язык, в иностранную среду и, в общем, я в этот момент увидел, что это, во-первых, и церковная миссия, но одновременно это ещё миссия, которая людям действительно часто очень интересна, и можно таким образом и миссионерствовать, я понял, что этому делу нельзя загибаться, и как-то стал заниматься, стал в срочном порядке изучать регентование, дирижирование, ну прям вот меня это все вдохновило, вот эта командность, этот круг общения, что я искал, вот я и нашёл в этом моменте, так что я считаю, что это промысел Божий, дай Бог, чтобы это было так. И стал вот, в общем-то, заниматься этим делом, стали служить первые литургии с очень необычным священником. Отец Константин Сайман, он знает 14 языков, это у нас такая фишка есть, так скажем, когда мы говорим, что служба, мы говорим, что вы можете прийти на исповедь, исповедоваться на 14 языках, и как-то таким образом расширяется охват, и сейчас продолжает это дело расти, развиваться. Сейчас есть африканская миссия. Миссионерский отдел в Москве, это храм Николая Угодника в Новой Слободе, вот сейчас мы продолжаем там служение. Каждые две недели также служим в храме иконы Божьей Матери «Неопалимая Купина» в Отрадном, и часто, периодически служили в американском посольстве, сейчас, к сожалению, не успеваем там служить. Дело продолжает развиваться и дай Бог, чтоб и люди, может быть, больше заинтересовались этим делом, потому что действительно как-то вот не все знают, что есть такая возможность и побывать в кругу иностранцев одновременно и петь, это все дело развивает, конечно же, одновременно это служение в храме, что самое важное и это первое, это служение Богу в храме. И вот такие вот интересные дела совмещаются в таком проекте в таком.

Кира Лаврентьева:

— Александр, знаете, о чем я думаю? Дети из церковных семей они в какой-то момент начинают искать свой собственный путь к Богу, им нужно открыть, как говорят, своего Христа. Вам эта тема знакома что вы об этом думаете? Когда все, что говорят родители, имеет смысл, глобальный смысл, но ты должен обязательно какой-то свой опыт пережить. И почему я сейчас именно этот задаю вопрос, потому что вы так вдохновенно рассказываете о том, что вы делаете для церкви. И есть ощущение, что это какая-то ваша очень глубокая история, связанная с каким-то уникальным выстраиванием отношений с Богом личных, только ваших. И я, наверное, не хотела бы так глубоко вникать в это, тем более в формате радиоэфира, но не могу и не спросить, так ли это для вас, что иногда нужно все переосмыслить самому и выстраивать отношения с Богом уже после каких-то определённых, иногда даже сделанных ошибок, и этот путь он уже очень честный получается. Он уже выстраданный, он уже каплями крови, на самом деле собранный порой. И тем более вы человек очень творческий, вы очень тонко чувствуете все, и, возможно, из-за этого вам и в этом мире труднее, может быть, вот. Вот простите меня, пожалуйста, за этот вопрос просто, если уж так мы говорим здесь да, честно и откровенно, тем более о таких высоких материях, то и не задать его этот вопрос я тоже вам не могу. Вот как как это выстраивалось у вас все?

Александр Демидов:

— Я думаю, что все это на самом деле идёт от воспитания прежде всего от семьи, но что меня вдохновляло вообще вот как-то заниматься церковными делами, мне очень было одиноко в школе, и в школьные, и в училищные годы. Я видел неумение просто дружбы, неумение какой-то...

Кира Лаврентьева:

— Единомышленников не было.

Александр Демидов:

— Не было... Ну, просто все сами по себе как-то...

Кира Лаврентьева:

— Общности не было.

Александр Демидов:

— Общности, абсолютно. Вот такая разрозненность. И я очень страдал из-за этого всё детство. На самом деле, если брать самые такие тяжёлые годы, я считаю, это школьные годы. Потому что мне в школе было просто невероятно одиноко, хотя, ну, вроде там и товарищи, друзья...

Кира Лаврентьева:

— Я вас очень понимаю, да.

Александр Демидов:

— Но абсолютное одиночество постоянное. Я просто вот хотел с этим бороться всю жизнь. Мне это просто вот как-то вот... Я не хотел, чтобы люди также были одиноки. То есть я хотел как-то спастись от этого, и при этом... И чтоб потом какие-то последующие поколения тоже не чувствовали одиночества. Это моя цель. Я стараюсь в этом направлении трудиться, чтобы люди просто не были одиноки. Почему музыкой меня очень вдохновляет заниматься, потому что музыка очень объединяет. Это как связующее звено. Люди вроде бы все сами по себе, но вот на концерте выступаешь, показываешь свое творчество, и вот стараешься, чтобы оно было не деструктивным, не разрушающим для сердца, и действительно люди, они соединяются, то есть уже ты в любом случае, и ты это можешь сказать не сам делаешь, это все вот как-то вот Бог, Бог соединяет людей, ты просто вот как-то стараешься делать все, что возможно, люди объединяются. Вот если брать концерты объединения, если брать хоровую деятельность, почему как-то меня стало это вдохновлять прям заниматься, я понял, что это огромное сплочение людей. Это и в музыке, и это просто в храме, что самое важное. И вот можно сказать, что сейчас вся моя семья, все друзья, они объединяются в храме. То есть я даже с друзьями встречаюсь, можно сказать, только в храме. То есть у меня нет такого, я сейчас не успеваю как-то гулять, прогулки. Вот мы служим в храме с хором. С хором я на постоянной основе служу. Но если брать именно познание Бога, Христа — у каждого свой путь, конечно. Тут, конечно, прям исповедоваться я не буду, как это всё происходит, но нельзя сказать, что это нужно всё на ошибках своих проходить.

Кира Лаврентьева:

— Хочется как-то попроще.

Александр Демидов:

— Не попроще, просто нужно, чтобы были какие-то примеры, на которые можно ориентироваться. В моём случае получилось так, что это семья, мама, это вот... Батюшка, который мой духовный отец сейчас, отец Дмитрий Макеев. И вот как-то есть ориентиры, с которыми ты держишься, с которыми советуешься. И постоянно как-то вот стараешься действовать вместе. И так и получается, что вроде всё выстраивается.

Кира Лаврентьева:

— Названия ваших композиций совершенно какие-то удивительные, всеобъемлющие. «Счастье», «Путь» — это действительно как-то очень честно. И как бы вы сейчас выстраивали нашу дальнейшую беседу, через какую композицию, что мы сейчас поставим?

Александр Демидов:

— Хотел бы поделиться композицией «Эпанафора». Это значит восстановление. Тоже близкая композиция.

Кира Лаврентьева:

— Ничего себе.

Александр Демидов:

— Хотел бы ей поделиться.

Кира Лаврентьева:

— «Эпанафора».

Александр Демидов:

— Да.

Кира Лаврентьева:

— Дорогие друзья, давайте послушаем.

Кира Лаврентьева:

— «Вечер воскресенья», на Радио ВЕРА, дорогие друзья. Напоминаю, что у нас в гостях Александр Демидов, регент, композитор. Сейчас мы слушали композицию «Эпанафара», что значит «восстановление». И таким образом Александр как-то вот сегодня наш музыкальный план выстраивает очень гармонично. «Счастье», «Путь», «Восстановление». Как-то это действительно очень вдохновляюще звучит. Спасибо огромное, Александр. И вы сказали буквально несколько минут назад крайне важную вещь, о том, что очень важно, чтобы были какие-то примеры перед глазами. Это помогает обойти ошибки, обойти, может быть, какие-то разочарования в церковной жизни. У вас эти примеры — семья, мама, духовный отец. И вы знаете, я сразу вспомнила Владыку Антония Сурожского, которого мы тут часто цитируем, особенно его фразу про то, что на пути ко Христу очень важно увидеть в глазах кого-то отблеск вечной жизни. И у вас этот отблеск, очевидно, был всё-таки в маминых глазах.

Александр Демидов:

— Да, да, всё верно. Это большое счастье, что у меня такие родители: папа, мама. Мама, конечно, она всю жизнь свою посвятила детям. У нас, конечно, относительно священнических семей небольшая семья, четыре ребёнка.

Кира Лаврентьева:

— Это большая семья.

Александр Демидов:

— Да. Вот я, две сестры и брат. Мы сейчас вместе как-то стараемся делать какие-то интересные дела, выпускаем.

Кира Лаврентьева:

— Они тоже музыканты?

Александр Демидов:

— Они тоже музыканты, мы вместе поём в хорах.

Кира Лаврентьева:

— Ничего себе.

Александр Демидов:

— У них очень интересные дела, у нас общие дела тоже при церкви. Есть очень такое мощное дело, это «Четыре косички», тоже это проект моих сестёр. Они сейчас трудятся, очень делают интересные искусные дела. Также мы как-то... Общие театральные дела. Сейчас будет концерт, даже моя музыка, импровизация, плюс театральная постановка от сестер и братьев, сестер во Христе. А, конечно, вот благодаря маме всё это получилось, вот эта вот сплочённость, она всегда вносила эту сплочённость в семью, всё время вот как-то мы вместе все пьём чай, там, как-то вот это какая-то особая, вот она вносила, в детстве я никогда не понимал, что же, зачем нам всем вместе садиться, зачем нам, зачем это нужно, ну, это так, ну, просто вот не до этого. А вот сейчас я стал понимать, как важно просто семье хотя бы чуть-чуть, но быть вместе, просто вот вместе проводить время, хотя бы какие-то вот вроде бы всем понятные вопросы, но обсуждать вот это вот общее дело, как вот для других общее дело, трапеза, дальше продолжение этого общего дела. Так вот и семейные какие-то такие традиции, это тоже вот всё связано между собой. И вот сейчас стал понимать, и вот это очень, конечно, важно, что в нашей семье это было, и дай Бог, что это будет как-то взращиваться и продолжаться.

Кира Лаврентьева:

— То есть из благочестивых традиций своей семьи вы бы выделили, помимо общего духа какого-то, да, вот эти совместные трапезы? А что бы вы ещё посоветовали делать родителям, чтобы их дети как-то чувствовали тепло вот этого домашнего очага и желательно как-то возле церкви держались?

Александр Демидов:

— Ну я бы посоветовал родителям просто быть вместе. Потому что очень часто ребёнок, он вообще сам по себе где-то воспитывается непонятно кем, как. Просто если родители не воспитывают, то значит, воспитывает кто-то другой. Абсолютно. Это может быть любой совершенно человек, непонятно, кто вдруг становится авторитетом. И поэтому просто если родитель, он рядом, он всегда, он знает, что нужно его ребёнку, а если его нет рядом, то всё, тут уж ребёнок ни в чём не виноват, что он такой получился, потому что его родитель не воспитал.

Кира Лаврентьева:

— Ого. А что такое воспитание?

Александр Демидов:

— Воспитание — это, наверное, собственная жизнь, когда человек постоянно работает над собой, трудится, и это всё ребёнок видит. Он видит, что вот такое-то вот направление действий родителя. И вот он смотрит на это и это всё перенимает.

Кира Лаврентьева:

— А вот этот авторитет родителей, он в вашей семье поддерживался? Сейчас ведь очень такое поколение у нас свободолюбивое детей растёт, когда можно всё, что угодно сказать родителям, можно особо там не думать, не размышлять, не фильтровать слова, и очень многие психологи как-то к этому благосклонно относятся, говорят о том, что это, возможно свобода самовыражения и так далее. Вот вы очень творческий человек, вы очень много чего делаете в творчестве. А как у вас было в отношениях с родителями в плане общения всё выстроено в семье?

Александр Демидов:

— Как-то... как-то вот получалось так, что я... вроде бы, если брать вот в обществе, я был одиноким, но вот всегда мама была рядом, и отец тоже, и в семье всё выстраивалось так, что мы все как-то друг друга поддерживали. И поэтому вот эта вот частичка поддержки, вот так и получается её как-то сохранить, и, может быть, она передаётся и на хоры, ну, на самом деле, конечно, это всё невозможно без помощи просто Божьей, потому что мы действительно держались Церкви, и вот когда дела, они вот при церкви, когда это всё с благословения батюшек происходит, как-то вот совесть сразу очищается, вот буквально действительно физическое совершенно изменение, вот даже исповедь — физическое изменение чувствуется. Тут просто вот невозможно сейчас сказать. Я просто не представляю, как жить без исповеди, но это вот на себе именно. Причастие — это самое важное, это центр христианской жизни. Конечно, вот благодаря этому как-то получается держаться всем вместе, и, конечно, испытания есть в каждой семье, в каждой семье есть какие-то и проблемы, и ссоры, всё это нужно переживать, но с помощью Божьей всё как-то держится. Дай Бог, будем трудиться.

Кира Лаврентьева:

— Вы знаете, история любых хоров, любых, на самом деле, вот таких вот организаций каких-то, она же всегда сопряжена с определёнными искушениями, может быть, даже с разрозненностью, потому что разные люди собираются вместе, чтобы делать общее дело. Это всегда будет связано с какими-то, может быть, конфликтами, искушениями. И вы так много говорите об общности, и вы так много уделяете этому внимания, и при том, что вы обозначили одиночество в миру, но при этом подсветили свою семью, где вы получали утешение, и поддержку, и дружбу, и вот этот опыт вы переносите, соответственно, в свою работу. Вот в эти свои хоры, в свои коллективы. У вас получается с людьми как-то выстраивать вот эту вот дружбу, вот эту общность, ту, к которой вы так стремитесь у вас это получается хоть в каком-то виде? Потому что, мне кажется, это колоссальный труд, особенно если женщин много, так это вообще непросто даётся. Организовать всех, чтобы как-то все мирно сосуществовали, мирно созидали, творили. Это трудно, Александр, для вас?

Александр Демидов:

— Ну, это просто... это просто вот так жизнь складывается. Ну, просто, естественно, в жизни всегда есть испытания и всегда надо смотреть на человека не то, что вот это действительно... Каждый человек... можно смотреть на человека как вот просто на личность, а вот можно смотреть, как каждый человек — образ Божий, и когда человек начинает что-то такое непонятное делать, то просто понимаешь, что он запутывается. Но, как сказать? Вот невозможно на себя взять ответственность, что всё получается, как нужно. Тут это вот надо, наверное, со стороны смотреть. Так что, не знаю, надеюсь, что получается. Главное — уметь служить людям, то есть вот не превозноситься, а вот уметь послужить каждому человеку, и понять каждого человека, может быть, вот это вот может спасать, потому что действительно бывают какие-то очень сложные ситуации, из которых непонятно, как выходить, но вот пока что Господь устраивает всё.

Кира Лаврентьева:

— Я вот просто как раз хотела спросить у вас: а в чём секрет мирного, мирного содействия с людьми? И вы сказали: не превозноситься.

Александр Демидов:

— Не превозноситься, и вот когда начинаешь просто служить человеку, помогать ему, то человек, он как-то сам открывается, и вот всё начинается, конечно, с работы над собой. То есть ты не должен ждать что-то от человека, а вот что-то вот в себе менять постоянно, и это всё вот действительно передаётся на всех.

Кира Лаврентьева:

— Александр, какой композицией мы завершим нашу сегодняшнюю программу? Под финал. Что бы вы поставили сейчас?

Александр Демидов:

— Хотел бы поделиться песней, которая называется «Новый день».

Кира Лаврентьева:

— «Новый день». Давайте послушаем её. А в гостях у нас был Александр Демидов, регент, композитор. Мы провели очень интересный разговор, послушали невероятные композиции. Огромное вам спасибо, Александр, за то, что вы нашли время, за то, что вы открылись сейчас в этом формате нашего «Светлого вечера».

Александр Демидов:

— Спасибо большое, Кира, за терпение, доверие. Очень радостно с вами познакомиться, спасибо, дорогие слушатели.

Кира Лаврентьева:

— И это очень взаимно, и помощи Божьей в ваших делах.

Александр Демидов:

— Помощи Божьей и вам. Спасибо.

Кира Лаврентьева:

— Дорогие друзья, это был «Вечер воскресенья». Меня зовут Кира Лаврентьева. Мы прощаемся с вами до следующего воскресенья. Всего вам доброго и до свидания.

---

Все выпуски программы: Вечер Воскресенья

• «Творчество и вера». Богдан Мамонов
• «Творчество, музыка, вера». Николай Ходзинский
• «Вера и творчество. Почитание Царской семьи». Ирина Ордынская