Если внимательно посмотреть на работу Василия Перова «Проповедь в селе», то можно увидеть евангельскую притчу о сеятеле в реалиях XIX века. Из всех героев внимательно слушает слово Божие только девочка, и это служит нам примером для подражания.
— Ваня, ты так быстро идёшь, что я за тобой не успеваю. Мы как будто не в Третьяковской галерее изучаем живопись, а на стадионе спортивной ходьбой занимаемся.
— Ой, простите, пожалуйста, Маргарита Константиновна. Просто в этом зале не люблю бывать. Стараюсь поскорее его пройти.
— Тебе не нравится творчество Василия Перова?
— Наверное, я не понимаю этого художника. Мне кажется, что он к людям относился не по-доброму, и картины его — несправедливые.
— Несправедливые? Поясни, пожалуйста, свою мысль.
— Да взять хотя бы вот это полотно — «Проповедь в селе». Бедная деревенская церковь. Старенький священник что-то вдохновенно говорит. Он так хочет донести свои мысли о Боге, что помогает себе руками, жестикулирует. А люди как реагируют? Вы только посмотрите! Богатый пожилой помещик спит, сидя на стуле. Молодая дама, прикрываясь молитвословом, перешёптывается с господином. Какой-то спор затеяли бабушка с юношей в центре полотна. Я понимаю, что у людей есть слабости, но зачем их вот так подчёркивать, и хуже того, утрировать? Я, например, ни разу не видел, чтобы в храме во время проповеди прихожане так себя вели.
— И мне не доводилось наблюдать, чтобы молящиеся вдруг разом стали заниматься своими делами на богослужении.
— Здесь как будто папарацци сделал несколько снимков в разное время в разных местах, а потом изготовил коллаж ради репортажа.
— Василий Перов, действительно, сгустил краски. Но только, Ваня, его картина — не репортаж, а скорее, притча.
— Притча?
— Именно так. Здесь вполне узнаётся евангельская притча о сеятеле. Помнишь её?
— Помню, да. Вышел сеятель сеять, но одно зерно упало при дороге и его склевали птицы, другое не смогло взойти, потому что попало на камни, третье заглушили сорняки. И только посеянное на доброй почве взошло и принесло плод. Под зерном Христос подразумевал слово Божие. Но при чём здесь картина Василия Перова?
— Художник перенёс сказанное Спасителем в своё время, в девятнадцатый век — полотно написано в 1861 году. Василий Перов в понятной форме напомнил современникам, что бывает, когда житейская суета губит семена веры. Если дела, заботы и сиюминутные желания становятся важнее любви к Богу, устремлённости к Нему, то и общая молитва превращается из таинства в рутину.
— Но Христос в притче говорит и о доброй почве, взрастившей зёрна. Эти слова Спасителя тоже отразились в картине Василия Перова «Проповедь в селе»?
— Конечно! Взгляни на девочку, которая стоит прямо перед священником. Она смотрит на батюшку широко распахнутыми глазами, ловит каждое его слово. Проповедь отзывается в чистом детском сердце.
— Одна девочка на весь храм — негусто.
— В другой Евангельской притче сказано, что много званых на пир в доме Царя Небесного, но мало избранных — тех, кто встречу с Богом сделал целью и смыслом своей жизни. Девочка здесь — образец для подражания. Помнишь слова Христа: «Будьте как дети, ибо их есть Царство Божие».
— Думаете, все эти люди в сельском храме могут опомниться, глядя на девочку?
— Герои картины — всего лишь условные персонажи. Опомниться должны не они, а зрители. Художник призывает каждого посмотреть на себя, заглянуть в своё сердце. И нас с тобой, кстати, тоже.
— Какой неожиданный поворот! Теперь, бывая в Третьяковской галерее, я не стану проходить мимо картины Василия Перова «Проповедь в селе». Перед ней есть о чём подумать!
Все выпуски программы Свидание с шедевром
Пасхальное утро в натюрморте Станислава Жуковского
«Пасхальный натюрморт» — воспоминание художника о светлом Христовом Воскресении 1915 года, которое Жуковские встречали на даче под Тверью. На рассвете семья живописца вернулась домой после пасхального богослужения и спешит сесть за праздничный стол.
— О, Маргарита Константиновна, у вас новая картина на стене! Замечательная репродукция работы Станислава Жуковского «Пасхальный натюрморт»! Я видел это полотно в Третьяковской галерее и должен сказать, что здесь прекрасно переданы краски подлинника, оригинальное цветовое решение. Смотрите, в полумраке гостиной, обставленной мебелью красного дерева, сочным пятном — круглый стол, накрытый белоснежной скатертью и ярко сервированный.
— И тёмное пространство комнаты — словно рама, которая подчеркивает радостную светлую палитру праздничного стола. Здесь и нежная зелень и голубизна гиацинтов, и золото апельсинов, и разноцветье крашеных яиц.
— Меня только знаете, что удивляет, Маргарита Константиновна? Почему скатерть лежит так небрежно? Даже часть столешницы осталась открытой. Как будто готовили трапезу спешно, впопыхах.
— Нет, Андрей Борисович, готовили тщательно, а спешно накрывали на стол. Мы видим на картине раннее пасхальное утро. Полотно написано в 1915 году, Жуковские тогда встречали светлое Христово Воскресение на даче, в усадьбе Островки, в поселке Молдино под Тверью. Художник запечатлел воспоминание: семья только что пришла с пасхального богослужения. Всю ночь родные молились в маленькой деревянной церквушке Успения Пресвятой Богородицы. С рассветом усталые и счастливые они вернулись домой и спешат подкрепиться праздничными яствами
— Какое знакомое светлое чувство! Ты не спал всю ночь, и хотя усталость одолевает и ноги уже не держат, но в ушах все ещё звенит ликующее «Христос Воскресе!», и душа поет. В этот момент, действительно, не обращаешь внимания на такие мелочи, как сбившаяся на столе скатерть. А пасхальная еда кажется продолжением радости, её материальным воплощением.
— Потому блюда пасхального стола и готовятся заранее, с особым вниманием и настроем. И почти каждое из них связано с памятью о главном событии в истории человечества — победе Христа над смертью.
— Так, предание о Марии Магдалине объясняет традицию красить яйца на Пасху. Святая дошла с проповедью до Рима, где возвестила императору Тиберию: «Христос Воскресе!». А правитель ответил: «Этого не может быть, как вот это куриное яйцо, лежащее на столе, не может стать красным». И в этот миг случилось чудо — яйцо окрасилось в алый цвет.
— Другие блюда пасхального стола тоже имеют свою историю Кулич, например, называют домашним артосом. Это, как вы помните, такая большая просфора, которую освящают один раз в году, на Пасху.
— Конечно, помню. Интересно, что традиция освящения артоса тянется с евангельских времен. Апостолы, когда собирались на трапезу, место во главе стола оставляли Христу и полагали там хлеб. И артос символизирует незримое присутствие Спасителя в нашей жизни. А освящённый кулич — это, как вы верно заметили, подобие праздничной просфоры на домашнем столе.
— А вот на картине ещё одно праздничное блюдо — творожная пасха. Яство недаром носит название праздника — его вкус должен напоминать о радости Царствия Небесного, открытого для человека после Воскресения Христова.
— О Рае напоминает и обилие цветов на столе. Гиацинты, подснежники...
— Жуковские специально выращивали их к празднику. За подснежниками Станислав Юлианович ходил в лес, как только появлялись проталины. Прошлогодняя пожухлая трава обнажалась, художник выкапывал из мёрзлой земли корни цветов и сажал их дома в ящик с землёй, чтобы они расцвели к Пасхе.
— Есть всё-таки в таких предпасхальных заботах особый смысл. Человек хлопочет о земном, но сердце его устремлено к Богу.
— Станислав Жуковский в своём «Пасхальном натюрморте» смог отразить и гастрономические подробности праздничного стола, и ликование о Воскресении Христа. Разделить радость художника может всякий, побывав в Третьяковской галерее.
5 мая. О славном Христовом Воскресении
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О славном Христовом Воскресении, — священник Алексий Долгов.
5 мая. О радостной вести о Воскресении Христа
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О радостной вести о Воскресении Христа, — священник Алексий Дудин.