Поделиться
Июльский полдень был удушающе жарким. Через подмосковное село Преображенское, что на реке Яузе, медленно тащилась телега, запряжённая понурой лошадёнкой. Кругом царила тишина и, несмотря на лето и жару, ставни домов были наглухо закрыты. Шёл тысяча семьсот семьдесят первый год. В Москве свирепствовала чума...
Но вдруг откуда ни возьмись, прямо перед телегой, вырос человек: невысокий, коренастый, с длинной, аккуратно причёсанной бородой. От неожиданности возница резко натянул вожжи; лошадь недовольно фыркнула ноздрями и встала как вкопанная.
— Ступай, мил человек, за мной, — обратился бородатый мужчина к вознице.
Они пришли в большую деревянную избу. Там находилось ещё несколько путников; стояли большие чаны с тёплой водой, стопками лежало чистое бельё.
— Помойся как следует, переоденься, а потом приходи чай пить, — с улыбкой сказал вознице бородатый, и плотно закрыл за собой тяжёлую деревянную дверь.
Бородатого человека звали Илья Алексевич Ковылин. Изба в Преображенском была карантином, где Илья Алексеевич останавливал всех, выезжающих из Москвы и устраивал своего рода дезинфекцию от чумы.
Всего несколько лет назад Ковылин был крепостным крестьянином у князя Голицына. От природы смекалистый и предприимчивый, он сумел заработать денег на откуп, а получив свободу от крепости, выбился в купцы. Через несколько лет у него уже было два кирпичных завода. Дела шли неплохо, и довольно скоро Илья Алексеевич скопил порядочный капитал. Человеком он был глубоко верующим; искренне считал, что в этом мире следует довольствоваться малым, а потому накопленные деньги на себя почти не тратил, а собирался употребить их на какое-нибудь полезное и важное дело. И когда грянула чума, Ковылин понял, что время настало.
Илья Алексеевич обратился к властям за разрешением устроить на выезде из Москвы, в Преображенском, карантин, который обязался целиком и полностью содержать на свой счёт. Когда разрешение было получено, Ковылин выкупил участок земли, возвёл на нём несколько больших добротных изб, в которых разместил баню, трапезную и лазарет. Здоровых мыли, кормили, а затем беспрепятственно отпускали; больных выхаживали, а тех, кого спасти не удавалось, по-христиански хоронили.
Пришла зима. Перед русскими морозами чума, наконец, отступила. Тогда Илья Алексеевич переоборудовал свой карантин в бесплатную лечебницу для бедных. Рядом он выстроил каменное здание богадельни для престарелых и увечных, возвёл часовню. Так стараниями Ковылина в Преображенском появился целый благотворительный городок. Каждый день там устраивались трапезы для нищих, бедный люд всегда мог рассчитывать на пристанище в ночлежном доме, а стремящиеся к знаниям могли бесплатно пользоваться огромной библиотекой, собранной Ковылиным.
Илья Алексеевич с радостью помогал людям. К примеру, для отца знаменитого писателя Достоевского он выхлопотал место врача в Мариинской больнице. Сам Фёдор Михайлович очень уважал Ковылина, называл его великим русским благотворителем и не раз упоминал о нём в своей переписке с друзьями.
«Человек я неучёный, простец есмь», — говорил о себе Илья Ковылин. И с простотой души и сердца творил добро, о котором помнят вот уже несколько поколений.
Псалом 124. Богослужебные чтения
Поделиться
Вы никогда не задумывались, почему горы — такие манящие? Причём любые: и совсем невысокие, до километра, и пятитысячники — не говоря уже о самых высоких, недостижимых для неподготовленного вершинах. Как сказал поэт, «Сколько слов и надежд, сколько песен и тем // Горы будят у нас — и зовут нас остаться!» 124-й псалом, который сегодня звучит в храмах за богослужением, многократно обращается именно к глубокой символичности гор для верующего человека. Давайте послушаем этот псалом.
Псалом 124.
Песнь восхождения.
1 Надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек.
2 Горы окрест Иерусалима, а Господь окрест народа Своего отныне и вовек.
3 Ибо не оставит Господь жезла нечестивых над жребием праведных, дабы праведные не простёрли рук своих к беззаконию.
4 Благотвори, Господи, добрым и правым в сердцах своих;
5 а совращающихся на кривые пути свои да оставит Господь ходить с делающими беззаконие. Мир на Израиля!
Нет ничего удивительного в том, что уже на самой заре человечества гора воспринималась как особое, священное пространство, где происходит соприкосновение небесного и земного. На горе Синай Моисей получает от Бога заповеди; на горе Фавор преображается Христос перед учениками; да и про Олимп как не вспомнить.
Сама по себе гора очень многозначительна: с одной стороны, её огромное, мощное основание — «подошва» — придаёт ей устойчивость, непоколеблемость. С другой стороны, тонкая, словно игла, вершина, буквально впивается в небо. Тот, кто хотя бы раз в жизни стоял на такой вершине, никогда не забудет абсолютно ни с чем несравнимого ощущения одновременной устойчивости — и воздушности, невесомости — когда перед твоим взором открываются величественные горизонты.
Удивительная вещь: казалось бы, когда мы летим на самолёте, мы видим ещё более далёкий горизонт — а всё же это вообще не то: только стоя ногами на вершине, ты испытываешь исключительный, всеобъемлющий восторг особого предстояния перед бытием.
Для многих древних культур гора — это axis mundi, космическая ось мира, соединяющая высшие и низшие миры. И именно поэтому на вершинах гор строились храмы, организовывались те или иные святилища.
Если мы вспомним самые древние жертвенники, о которых повествует книга Бытия, — это тоже будут «микро-горы», сложенные из камней — на вершинах которых и совершались жертвоприношения.
Прозвучавший сейчас 124-й псалом ещё глубже развивает тему символизма горы: он говорит о том, что «надеющийся на Господа, как гора Сион, не подвигнется: пребывает вовек». Гора для верующего становится не только внешним образом духовного вдохновения, но и наглядным примером того, как может ощущать себя сам человек, когда его голова, его мысли — всё то, что и отличает его от животного, — устремлены к Небу. И неспроста греческое слово «ἄνθρωπος» — состоит из двух основ: ἄνω означает «вверх» и θρώσκω — «смотреть, устремляться, прыгать». Смотря на гору, мы словно бы снова и снова задаём себе вопрос: а есть ли во мне задор подняться на вершину — или я всего лишь хочу так и остаться распластанным у её подножия?..
Псалом 124. (Русский Синодальный перевод)
Псалом 124. (Церковно-славянский перевод)
Псалом 124. На струнах Псалтири
Поделиться
1 Надеющиеся на Господа подобны горе Сиону; не поколеблются вовеки те, что живут в Иерусалиме!
2 Горы осеняют их, и Господь осеняет людей своих отныне и вовеки.
3 Ибо не дает Господь грешникам власти над праведными, да не протянут праведные рук своих к беззаконию.
4 Даруй, Господи, блага тем, кто добр и праведен сердцем!
5 А людей развращенных и творящих беззакония покарает Господь. Мир Израилю!
9 мая. Об особенностях богослужения в День Победы в Великой Отечественной войне
Поделиться
Сегодня 9 мая. Об особенностях богослужения в День Победы в Великой Отечественной войне — игумен Лука (Степанов).
Празднование Дня Победы оказалось 9 мая не сразу по завершении Великой Отечественной войны. Уже во времена послесталинские, когда потребность напоминать народу и молодому поколению о великом подвиге нашего народа была особенно ясно ощутимой. А в 1994 году уже решением Архиерейского собора было установлено совершать, начиная с 1995 года, по всем храмам Русской Православной Церкви особое богослужение после Божественной литургии, где за ектенией сугубой и сугубое прошение об упокоении душу свою положивших за свободу нашего Отечества. А вот после литургии совершается благодарственный молебен за от Бога дарованную победу, и после нее заупокойная лития. Подобная традиция упоминать почивших воинов и со времен преподобного Сергия Радонежского в нашем Отечестве, когда и на поле Куликовом сражавшиеся и погибавшие наши воины были тоже мгновение поминаемы святым старцем, видящим препровождение их душ на небо ко Господу. И всегда о своих героях молилось наше Отечество и Русская Церковь.
Все выпуски программы Актуальная тема
