У нас в студии были директор Радио «ВЕРА» Роман Торгашин и главный редактор Радио «ВЕРА» Илья Кузьменков.
Мы говорили о том, как создавалась радиостанция, услышали голоса тех сотрудников, которые обычно не звучат в эфире, узнали их чудесные истории, связанные с работой на Радио «ВЕРА». Проведите этот праздничный Светлый вечер с нами.
Ведущие: Константин Мацан, Анна Леонтьева, Алла Митрофанова
К. Мацан
- «Светлый вечер» на радио «Вера», здравствуйте, дорогие друзья, в студии Анна Леонтьева.
А. Леонтьева
- И Константин Мацан.
К. Мацан
- Добрый вечер. Мы поздравляем вас с праздником, сегодня 14 сентября, во-первых, Церковное новолетие, церковный новый год, а во-вторых, день рождения радио «Вера», в этот день, шесть лет назад мы начали вещать в FM- диапазоне, принимаем поздравления с этим праздником и вас, наши дорогие радиослушатели, поздравляем. Сегодня этот праздник разделим вместе, в ближайшем «Светлом вечере», мы будем вспоминать, будем размышлять о радио «Вера», попытаемся, наверное, как в такой день вполне органично вместе друг с другом поговорить о том, зачем вообще мы все это делаем, выйдем на связь, услышим людей, которых вы обычно в эфире не слышите – это редакторы и продюсеры, услышим тех, чьи голоса вы знаете по эфиру радио «Вера», вот такое время праздничное вместе сегодня проведем, всех приглашаем не переключаться с нашей волны. А в студии с нами сегодня директор радио «Вера» Роман Торгашин, добрый вечер.
Р. Торгашин
- Добрый вечер, друзья.
К. Мацан
- И главный редактор радио «Вера» Илья Кузьменков, добрый вечер.
И. Кузьменков
- Добрый вечер, дорогие слушатели.
К. Мацан
- Ну вот начнем, наверное, как полагается, с самого начала, «ты помнишь, как все начиналось, все было впервые и вновь». Ром, как впервые в жизнь постучался проект, который потом стал радиостанцией «Вера»?
Р. Торгашин
- Он постучался, на самом деле, не за один стук, а был какой-то процесс его рождения, причем он занял два года до того, как станция вышла вообще в эфир, два года тоже, кстати, с 14 сентября, только 20212 года существовала в формате интернет-вещания и примерно год заняло его рождение даже до этого, то есть проект впервые зародился и начал делаться еще осенью 2011 года, уже девять лет назад и только шесть лет назад он вышел в эфир. А начался он со сбора единомышленников, нельзя сказать, что это проект авторский, у нас он получился соборный. И начал он в жизнь претворяться, строиться, как организация уже в стенах Синодального отдела, когда впервые члены будущего правления радио «Вера» и коллеги с Синодального отдела, нынешнего отдела по связям Церкви с обществом и СМИ впервые собрались и начали обсуждать, каким должно быть православное радио, которое нацелено на современных горожан, это было осенью 11-го года, тогда же мы начали проводить первые исследования и где-то весной 2012-го мы начали писать по итогам этого исследования концепцию и проектировать формат, строить студию, студию мы начали строить эту, в которой мы сейчас с вами сидим и работаем, точнее так: заполнять ее оборудованием мы начали летом 2012 года и тогда же у нас начала собираться команда ваших коллег, с которыми вы до сих пор работаете.
А. Леонтьева
- Скажи пожалуйста, а отношения между людьми, вы сказали, что это были единомышленники, но это же всегда очень сложно, когда люди начинают что-то, и они прямо сразу стали такие на одной волне…
Р. Торгашин
- Я не могу сказать, что прямо в одной волне, во-первых, тот факт, что мы вместе, все-таки говорит о том, что в какую-то волну мы попали, как минимум, в 100 и 9 в Москве и во много других частот в нашей необъятной Родине. На самом деле, поскольку это было коллективное творчество, у всех было очень много разных мнений, кто-то имел собственное видение того, как должна радиостанция звучать, вещать, как называться, что должно быть, какие программы в ней. И мы с самого начала сумели построить такой процесс, где вот эти точки зрения, они друг друга дополняли, смешивались друг с другом, какие-то идеи сами собой отваливались и в итоге родилось такое радио, которое родилось. Наверное, нас объединяет, всех, кто у нас собрался, в нашей группе единомышленников, нас объединяло то, что никто, по большому счету, не брал дерзость на себя быть истиной в последней инстанции, все в таком, в хорошем смысле слова себе немножко не доверяли и поверяли собственные мысли мнением других людей, коллег, и вот такая, в каком-то смысле практика монашеской общины, когда люди всегда свои мысли поверяют духовнику или братии, она, я думаю, позволила нам из множества мнений собрать радиостанцию, которую вы слышите и слушаете.
К. Мацан
- Надо к главному редактору обратиться, в чем-то, может быть, парадоксальный вопрос, Илья, но как произошло знакомство с радио «Вера»?
И. Кузьменков
- Знакомство с радио «Вера» происходило в процессе зарождения, хотя, Кость, как ты помнишь, мы с тобой присоединились чуть-чуть позже, через полгода после начала вещания в Москве, пять с половиной лет назад мы с тобой вместе участвовали в проекте запуска вещания телеканала «Царьград», 12 апреля на Пасху у нас был такой стартовый эфир и наши обязательства по этому проекту закончились, у нас с тобой такое общее летоисчисление присутствия на станции…
Р. Торгашин
- А Костя не раньше присоединился, как автор «Частного мнения»?
К. Мацан
- Ну, формально говоря, да, как автор «Частного мнения» я, наверное, с возникновением радиостанции появился, как один из, как принято говорить, колумнистов, а вот уже именно на штатную работу с трудовой книжкой пришел вместе с Ильей.
И. Кузьменков
- Я вспоминаю еще более ранний эпизод, Ром, если ты помнишь совещание перед тем, как началось вещание в Москве, было такое большое собрание, где мы размышляли и думали о том, какие голоса, какой язык, в общем, шел поиск формата и здесь прозвучала такая метафора: «на одной волне», вот, мне кажется, на одной волне – это не значит обязательно в унисон, красота звучания – это аккорд с большим количеством красок и мне кажется, что развитие команды в эти годы фактически, если мы начинаем с 11-го года, когда зародилась идея, собственно, зародилась идея – зародилась команда, эти процессы идут одновременно, появление каждого нового человека – это еще одна краска в разнообразии, то есть не один голос, не унисон, а разнообразие лиц в студии, голосов в студии, голосов ведущих, разнообразие гостей - это вот и есть та красота православия, красота веры, которая важна, в том числе, и слушателям.
К. Мацан
- Вот Аня в этом смысле – тоже же автор «Частного мнения», рубрики, которая с самого начала была на радио «Вера», а вот теперь мы в студии «Светлого вечера…»
А. Леонтьева
- Да-да, это просто дивно, потому что мое появление на радио, вообще оно какое-то было для меня, это чудом, можно я так чуть-чуть вступлю, пока гости переведут дух: на самом деле, это было чудо чудесное, потому что Андрей Тарасов, соратник в прошлом моего покойного мужа, он позвонил мне и говорит: «На радио нужно писать тексты», и я написала тексты, и как-то их завернули. И потом был 2014 год, в семье произошла трагедия, еще не было сорока дней ухода мужа, и тут мне звонит Андрей Тарасов и говорит: «Тексты признали, иди читай». И я пришла читать их на радио, на меня надели наушники, поставили передо мной микрофон, заперли в маленькую комнатку, я услышала, как я дышу, услышала, как бьется мое сердце и ничего ужаснее этого мига просто не было, и звукорежиссер мне сказал: «Я даже слышу, как ты думаешь», и мне сказали: «Нет, вы не годитесь вообще на радио, потому что у вас какой-то голос не такой». И я три раза приходила на радио, и на третий раз я закрепилась, и приходила всегда, поскольку вы такие, рабочие люди, а я приходила сюда всегда, как на праздник, я не понимала, почему никто не пляшет, не поет на радио, ведь это же так круто, ведь такие люди собрались, такие профессионалы, такие красивые лица, они все что-то такое прекрасное делают, но вы просто работали, а я приходила, как на праздник. Илья, а можно я задам такой, очень банальный вопрос, но все равно мне очень хочется услышать на него ответ: что самое прекрасное в работе редактора на радио?
И. Кузьменков
- Ответ очень простой: конечно, люди. Я считаю одним из таких достижений наших общих, что за пять с половиной лет, что я главный редактор, из редакции не ушел ни один человек.
А. Леонтьева
- Здорово.
И. Кузьменков
- Оглянитесь назад, на команду, по крайней мере, на уровне штатных сотрудников, какие-то проекты возникают, какие-то завершаются, но именно та команда, которая каждый день встречается в нашем «ньюс-руме»и делает радиостанцию пять с половиной лет абсолютно уникальна. Я работал в разных медиа в разном качестве, такого я не припомню, при том, что достаточно большой уже коллектив в настоящий момент, это не 2-3 человека, это целый такой ньюс-рум.
А. Леонтьева
- На самом деле, очень важно в тебе, можно я, пользуясь случаем, признаюсь в любви своему редактору: очень важно, как ты общаешься с людьми – это потрясающе, потому что каждому человеку ты уделяешь столько внимания, ты можешь разговаривать сколько угодно с любым по иерархии членом радиостанции, наверное, поэтому все тоже очень рады сюда приходить.
И. Кузьменков
- Надеюсь, эфиром я не буду злоупотреблять.
К. Мацан
- Что важно: мы говорим о том, что здесь, на радио создается коллектив, но мы тешим себя надеждой, разрешаем себе надеяться, что он создается и за рамками эфира из слушателей и, поскольку в отличии от тех, кто что-то такое производит, что можно сразу потрогать, мы, производя контенты программы, не можем сразу получить реакцию, но мы ее все-таки получаем в виде отзывов, в виде комментариев, в виде каких-то реплик на встречах. Вот у нас год назад был концерт большой в Крокус Сити Холле и много разных людей там выступало, и кто-то поделился своими разными размышлениями, какими-то ощущениями, скорее, от радио «Вера», вот как-то про объединение вокруг этого порядка, мне кажется, Валерия - певица сказала, можем сейчас послушать:
Валерия
«Мне кажется, что вообще радио «Вера» - это какой-то глоток чистого воздуха где-нибудь на загазованном шоссе. Сегодня вообще непростое медийное время такое, и телевидению сейчас не просто, и радиостанциям тоже уже приходится тяжко, вот мне очень хочется, чтобы как можно больше людей консолидировалось вокруг этой радиостанции и вообще как можно больше людей могли прочувствовать сегодня, в наши дни, что именно это-то и является точкой опоры: вера, добро, любовь, чтобы люди вокруг этого объединялись».
К. Мацан
- Ну вот неслучайно мы заговорили о самом начале, и Аня упомянула то, что встречаются разные люди на начале проекта, и они ищут общий язык, это не всегда проходит легко и гладко, и Рома очень осторожно сказал про то, что могут быть какие-то притирки, какое-то взаимное прислушивание друг к другу, Илья чуть более радикально сказал, что на одной волне – не значит в унисон, а вот Владимир Гурболиков сказал даже, может быть, более об этом остро. Владимир Гурболиков – первый заместитель главного редактора журнала «Фома», директор фонда «Фома Центр», выступал тоже одним из соучредителей радиостанции «Вера», член правления радио «Вера» и просто с самого начала тоже в этом процессе участвовал. Мне вчера с ним тоже удалось записать небольшую беседу, как раз по нашей сегодняшней теме, давайте послушаем:
В эфире беседа с Владимиром Гурболиковым
К. Мацан
- Владимир Александрович, вы наблюдали, как рождались многие медиа проекты, ориентированные на разговор о вере, о Церкви, о религиозной жизни и, в том числе, наблюдали, как рождалось радио «Вера», вот в этом смысле то, что вам вспоминается, чем это было похоже на такой, обычный процесс рождения нового медиа продукта, а чем не похоже, что было особенного?
В. Гурболиков
- В принципе, Константин, пришлось не просто наблюдать, поскольку журнал «Фома» и фонд «Фома Центр» - один из соучредителей радио, и я представляю «Фому» в правлении радио «Вера», то я был там обязан участвовать, в рождении и развитии радио, и я признаюсь, что это был очень непростой путь и даже был момент, когда прозвучала фраза, адресованная создателям радио, что: «вот, есть ощущение, что просто воли Божией нет на то, чтобы радио «Вера» состоялось», был такой момент, то есть радио рождалось очень непросто, я не знаю, как рождаются медийные проекты, женщина рожает в муках, радио, оно рождалось мучительно, непросто, с большими спорами, с какими-то коллизиями, взаимным непониманием часто, с очень разным видением того, что мы хотим. И постепенно, что чудом было действительно – это степень взаимного терпения, взаимного умения уступить, простить, не усугублять какую-то конфликтную ситуацию до предела, проявленную всеми, кто в этом участвовал, потому что встретились очень разные люди, встретились некоторые люди, которых я никогда не знал, а теперь вот я свою жизнь без них не представляю и в какой-то момент это был взаимный шок от узнавания, казалось, что мы просто друг друга можем и не услышать, при этом было понятно одно: что намерения у всех самые лучшие, но в каких-то случаях не хватало понимания того, как решаются какие-то вопросы в Церкви, а ведь радио, оно должно в данном случае получить церковное благословение. Были и есть проблемы того, что как управлять радиостанцией, вот тут люди приходили, кто вышел из бизнеса и так далее, там другие правила, одно дело – как рождался и управлялся «Фома», другое дело – как возникало управление радио «Вера». Дальше представление о самом миссионерстве, радио «Вера» ведь, предположим, не похоже по своему направлению на журнал «Фома», читатели «Фомы», наверное, они понимают, о чем я, вроде бы очень разные по интонации и нужно было принять и нам вот этот стиль и признать его и понять, что он тоже может и должен существовать, и наоборот, в свою очередь создатели радио, те, кто с инициативой с этой выступил, они долго привыкали к нам, потому что у нас был свой опыт, а у них своя интуиция и нужно было еще и друг другу довериться, и тут было проявлено, мне кажется, очень много терпения и любви и вот в этом смысле это чудо, потому что, действительно, в какой-то момент прозвучали слова: «Не верю, проект не состоится, на него нет, видимо, Божьей воли» - такие слова звучали и все делалось вопреки и, на мой взгляд, это и есть показатель, такие, как говорят в Церкви: «искушения» - это и есть показатель того, что настоящее дело делалось и делалось оно не ради амбиций и того, что потом похвалиться, а есть чем похвалиться - мы имеем радио проект православный, христианский, который вещает на аудиторию, по-моему, уже в 50 миллионов человек, если я не ошибаюсь, не могу точно сказать, но огромная аудитория уже. И такого не было, такого масштабного проекта в истории нет, нет такой православной радиостанции, которая вещает на 50 миллионов человек.
К. Мацан
- Как вам кажется, какие принципы, найденные вами в журнале «Фома», принципы говорения о вере перекочевали в эту интонацию на радио «Вера», как важные?
В. Гурболиков
- Прежде всего - любовь, мы стараемся не оскорбить человека и не презирать человека, независимо от его взглядов, от того, каков он сейчас, церковный он, не церковный, верующий, верующий иначе, атеист и так далее, вот это очень важное свойство – уважение к человеку, мне кажется, это главное, что на радио «Вера» присутствует точно также, как и в «Фоме». К сожалению, если мы с вами посмотрим на дискуссии, которые происходят в социальных сетях, на некоторые сайты, в том числе, религиозные, то мы там увидим буквально ненависть даже, категоричное неприятие другого человека, соответственно, другой человек это чувствует и отвечает тем же, иногда люди провоцируют такое отношение, но в любом случае мы не должны относиться к другим с ненавистью, просто это противоречит заповедям Божиим, и вот это удалось. Есть еще такой момент собеседнический, потому что «Фома» - это всегда диалог с людьми, на радио такой диалог тоже присутствует, хотя в ткани эфира много повествовательных передач, мы по поводу этого много спорили, сейчас я понял, что это правильно, должно быть и то, и другое. А вот уважение и любовь и к слушателю, и к читателю – вот это то, что нас точно объединяет и, наверное, это важнее всего, ну и вера, конечно, потому что и «Фому» делают люди с верой, не только с любовью, но и с верой, и радио тоже, оно так и называется – «Вера».
К. Мацан
- Спасибо огромное за эту нашу беседу.
К. Мацан
- Это «Светлый вечер» на радио «Вера», у микрофона, даже не знаю, как точнее сказать, мы обычно разделяем ведущих и гостей, а тут сегодня у нас у четырех микрофонов четыре сотрудника, четыре члена команды радио «Вера»: Анна Леонтьева, я, Константин Мацан, главный редактор радио «Вера» Илья Кузьменков и директор радио «Вера» Роман Торгашин. И мы говорим сегодня, собственно говоря, о том, чем мы тут занимаемся, потому что сегодня шесть лет, как радио «Вера» вышло в ФМ-диапазон. С нами на связи Алексей Дементьев, первый главный режиссер на радио «Вера» и третий по счету сотрудник, пришедший на станцию. Леша привет.
А. Дементьев
- Да, приветствую.
К. Мацан
- Мы очень рады тебя слышать, все тебя поздравляем с днем рождения радио «Вера», с Церковным новолетием.
А. Дементьев
- Спасибо, взаимно.
А. Леонтьева
- Алексей, мы вот обсуждаем начало и отцов-основателей радио «Вера», которые ссорились, мирились, делали проект, спорили, подавали идеи, и я хотела тебя спросить, вот какое у тебя самое яркое воспоминание о начале этого проекта – радио «Вера»?
А. Дементьев
- Самое яркое, пожалуй, это то, каким образом мне пришлось принять решение, согласиться на предложение Юли Шубиной, это было очень непростое решение, потому что я только-только закончил работать с одним проектом, который назывался «Детское радио» и перекинуться сразу на такой, очень непростой проект было довольно страшно, где я и где такая религиозная, как я себе представлял, радиостанция, хотя, на самом деле, я был совершенно недалек от православия, я человек верующий, и когда мы встретились уже с Романом я понял, что это может оказаться очень интересно, я понял, что скорее всего это то, что мне в тот период было нужно.
К. Мацан
- Леш, ты сказал, что была тема детского вещания и вот тебе предложили заниматься тем, что тебе тогда казалось религиозной радиостанцией, мы все понимаем некоторую такую ограниченность этого термина, все-таки радио «Вера» вещает для всех людей, для ищущих людей, которые еще, может быть, не определились с верой, но находятся в поиске, а что ты для себя в этой теме веры открыл неожиданного, важного, значимого, когда стал на радио «Вера» работать, для тебя в личном плане это чем стало?
А. Дементьев
- Дело в том, что я, как и большинство наших людей, просто был переполнен стереотипами про отношение к Церкви, то есть для меня Церковь была совершенно какая-то мрачная структура, батюшки в темных одеяниях, сумрак храма и бабушки, снующие на паперти и возле икон, на самом деле все оказалось совсем по-другому, потому что, занимаясь этим проектом, я встретил людей, которые порвали мои стереотипы, просто разорвали их в клочья.
А. Леонтьева
- Леш, а вот оглядываясь назад на все эти годы, можешь ты сказать, какой главный…не итог, а скорее, чему научила, что дала тебе работа на радио?
А. Дементьев
- Пожалуй, основное – это то, что я понял, что Церковь в глобальном понимании – это, скорее, наша повседневная жизнь, это не то, что у нас в стереотипах связано с каким-то узким кругом молящихся людей, Церковь для меня теперь – это совершенно живой организм, живущий не своей жизнью узкой, а жизнью людей и люди, живущие жизнью Церкви, наверное, вот так.
К. Мацан
- Спасибо огромное, за этот разговор. Еще раз мы тебя поздравляем с 6-летием вещания радио «Вера» в FM-диапазоне.
А. Дементьев
- Спасибо, я тоже вас всех поздравляю. Константин, я очень помню твои первые шаги на радио, твои очень серьезные сомнения не в радио «Вера», а вообще в радио, если помнишь, когда мы с тобой записывали первую программу, если я правильно помню, это был боксерский клуб, который назывался «Подставь левую щеку».
К. Мацан
- Было такое дело, да, это было одно из первых «Частных мнений».
А. Дементьев
- Это было самое первое «Частное мнение». Так что я и тебя поздравляю и поздравляю всех присутствующих с этим серьезным праздником.
К. Мацан
- Ну, а я так скажу: я пришел на радио работать совершенно неподготовленным к радийной работе и вот сейчас, не для красного словца, под твоим чутким руководством считаю, что если начал расти, то именно благодаря тебе, спасибо тебе большое.
А. Дементьев
- Спасибо тебе, Кость, спасибо.
А. Леонтьева
- Сегодня вечер взаимных признаний.
И. Кузьменков
- Можно я тогда продолжу, раз мы заговорили об учителях, для меня тоже опыт работы на радио «Вера» был первым опытом именно радийным, мне довелось поработать главным редактором телеканала, информационной службы государственного информационного агентства и интернет-проекты возглавлял, но вот на радио был первый. И я, когда пять с половиной лет назад шел на радио мне казалось, что в целом для меня журналистика – такой, открытый, более-менее понятный мир, но именно радио – это что-то очень интересное и особенное, и весь свой опыт журналистский, жизненный, какой-то публициста, консультанта я привнес, но вот технологиям пришлось учиться, и вот как раз Рома, который сидит сейчас в студии по левую руку от меня, это как раз тот человек, с которым мы много спорили на входе, что-то мне казалось с точки зрения существующей технологии, может быть, ограничивает, но чем дольше я нахожусь на радио, тем больше я понимаю, как вот эти наши споры, может быть, завершая разговор о становлении, о первых месяцах, первых годах работы станции, насколько они были полезны и вот приобретенное тогда понимание законов именно этого жанра – жанра радио, в котором Роман выступил для меня учителем в понимании, как существует радио, насколько они сейчас применимы, полезны, как я этим руководствуюсь.
К. Мацан
- Меня вот очень согрели слова Алексея о том, что для него в личном плане работа на радио стала знакомством с Церковью и развенчанием стереотипов о Церкви, мне кажется, это не просто частный результат, я помню, как протоиерей Игорь Фомин, хорошо нашим радиослушателям знакомый, сказал, когда узнал, что благодаря проекту радио «Вера» человек пришел в Церковь, впервые исповедовался и причастился, начал путь воцерковления, он сказал, что тогда радио «Вера» уже оправдано, если хотя бы один человек из-за этого начал церковную жизнь. И мне кажется, что и для нас, и для слушателей в этом смысле такое небольшое чудо – само существование радио «Вера», потому что та высокая цель, которую создатели в самом начале себе ставили - говорить о Христе, чтобы человек, пускай на йоту, пускай на миллиметр внутренне менялся, вот она достигается и, наверное, больше, чем этого чуда нет, а об этом чуде свидетельствуют сами слушатели и сами сотрудники.
А. Леонтьева
- Поскольку ты упомянул об этом, я, наверное, прочитаю письмо радиослушателя, оно короткое, но оно очень значимое: «Уже более пяти лет слушаю радио «Вера», такого проекта не встречал, скучно не было ни разу если честно, то и богослужения стал посещать после этого и первый раз исповедовался и первый раз причастился Святых Христовых Тайн благодаря вам, радио «Вера». Храни вас Бог». Вот такие письма, они просто бесценные для радио.
К. Мацан
- Я напомню, у нас сегодня в студии главный редактор радио «Вера» Илья Кузьменков и директор радио «Вера» Роман Торгашин. У микрофона моя коллега Анна Леонтьева, я Константин Мацан, хотя странно сейчас так разделять ведущих и гостей, мы все те, кто создает радио «Вера», мы сегодня, в день рождения радио «Вера», об этом и говорим, но вернемся к вам буквально через минуту, не переключайтесь.
А. Леонтьева
- С вами в студии Анна Леонтьева и Константин Мацан. Сегодня шесть лет, как радио «Вера» вещает в FM-диапазоне, сегодня мы решили вспомнить, как все начиналось, поговорить с нашими коллегами, подумать о смыслах нашей работы. Сегодня у нас в гостях главный редактор радио Илья Кузьменков и Роман Торгашин, директор радио «Вера». Я вот, исходя из того, о чем говорил нам Владимир Гурболиков, редактор «Фомы» и очень любимый всеми нами человек, хотела вспомнить, как духовный отец, когда мы собирались в какой-нибудь монастырь и все сразу ломалось, у машины лопались колеса, все отваливалось, он говорил: «Раз все так происходит – значит, правильным путем идете, товарищи».
К. Мацан
- Я вот слово «чудо» произнес в прошлой части программы и хотел бы сейчас к Роману по этому поводу обратиться: не раз слышал такую мысль в наших общередакционных обсуждениях, что радио «Вера», как медиа проект, существует вопреки рынку. С точки зрения нормальных медийных технологий этот проект – чудо сам по себе, вот его возникновение, то, что он работает, это не просто так, потому что если судить только по рыночным каким-то компонентам такой проект быть не должен, а вот что здесь имеется ввиду?
Р. Торгашин
- Собственно, все сказано, я действительно так считаю и радио, которое у нас существует – это либо коммерческие развлекательные радиостанции, которые превращают внимание слушателей в деньги через рекламу и это их бизнес, либо это государственные радиостанции, которые живут за государственный счет, за государственный бюджет, за деньги налогоплательщиков и выполняют государственную информационную функцию или воспитательную, развлекательную, а радио «Вера» - это проект общественный, он не государственный и не коммерческий, и он как бы и не должен по идее существовать, ну нет такой модели на рынке и в каком-то смысле нам пришлось изобретать велосипед, мы действительно с коллегами, со всеми единомышленниками создали такой проект, который существует, это на самом деле полностью независимое СМИ, потому что оно действительно не зависит ни от кого, у нас нет какого-то олигарха, который бы нам давал деньги и говорил, что говорить, что не говорить, у нас есть слушатели, которые нас поддерживают своими деньгами, у нас есть попечители-друзья, которые такие же слушатели, но могут позволить себе чуть больше давать и тут еще вопрос, больше или нет относительный, потому что мы все помним Господню притчу о двух лептах вдовицы И когда мы этот проект делали, мы понимали, что на рынке такому проекту места нет в традиционном понимании рынка, и мы делали его именно с той позиции, что, если мы все время будем слушателю что-то отдавать, то тогда он будет жить, потому что, по большому счету, коммерческие медиа, они чем занимаются (это не упрек, это экономическая реалия) – тем, что они берут внимание, они воюют за внимание своей аудитории для того, чтобы это внимание потом перепродать и поэтому каждый человек, который причастен к обычным медиа продуктам, он чувствует, что он что-то отдает, а у нас была задача сделать такой проект, который бы давал своей аудитории ощущение, что не у него что-то забрали, а что ему что-то дали, и это возможно только тогда, когда все, кто в этом проекте объединены, они все что-то отдают, кто-то служит своим трудом, временем, кто-то имением, кто-то умом, кто-то руками, ногами, кто-то здоровьем, кто-то уже даже жизнью послужил, потому что уже за время существования нашего проекта часть коллег уже покинули этот мир, к сожалению, мы о них молимся, вот о Серафиме, рабе Божием, об Александре. Александра, наверное, отдельно стоит помянуть – это человек, который создал технологию всю, которой мы сейчас пользуемся и всю технологическую концепцию, и весь комплекс эфирный был создан в его голове и его руками, это был наш четвертый сотрудник после Алексея, нам его, конечно, очень не хватает, Юля, которая его привлекла, наш первый дистанционный сотрудник стала, еще задолго до эпидемии.
К. Мацан
- Любопытно, эти слова прозвучали важные о том, что у слушателей радио «Вера» есть возможность почувствовать, что у них не забирают, а им дают, им отдают. Но еще что любопытно, мне кажется, ведь нам сегодня всем очень хочется, в такую эпоху разобщенности к чему-то принадлежать, к какому-то братству в высоком смысле слова и вот, на самом деле, у слушателей радио «Вера» есть такая возможность – быть частью проекта и для многих становится удивлением, что проект некоммерческий, то есть существует на пожертвования и для многих становится в этом смысле большой радостью, что можно поучаствовать и стать частью команды, как сказано: «имением», и на сайте «radiovera.ru» есть кнопка «помочь проекту», и в приложении мобильном, в новом приложении есть очень простые возможности радио «Вера» в этом смысле поддержать и к этой семье так вот присоединиться и, насколько мы понимаем, многие очень эту возможность ценят и используют.
Р. Торгашин
- Ты, собственно, раскрыл наш второй важный принцип, который отцы-основатели заложили в фундамент станции, потому что это принцип объединения, потому что мы шли по пути, что все, что мы делаем, должно людей объединять, в мире и так много всего, что людей разъединяет, даже в Церкви много всего того, что людей разъединяет, а мы должны найти именно ту интонацию, о которой Владимир Гурболиков очень хорошо упомянул, которая людей бы объединяла и, наверное, слушатели это чувствуют и все, кто к нам присоединяются, мне кажется, это происходит потому, что удается это транслировать.
К. Мацан
- А теперь наша рубрика «Вопрос главному редактору» (общий смех). Я как раз хотел спросить Илью, вот уже не раз эти слова прозвучали об интонации особенной радио «Вера», вот из чего она складывается, чем в этом смысле вот это звучание, этот язык, может быть, не похож на остальное медиа пространство?
И. Кузьменков
- Мы находимся в поиске жанра, в поиске языка, как для станции, так и в целом для православного вещания в широком смысле этого слова, потому что сегодняшний слушатель и слушатель даже 30-летней давности, я, знаете, сейчас вспомнил историю, как я в первый раз в своей жизни увидел митрополита. Я на днях заезжал в Иосифо-Волоцкий монастырь и увидел только что установленный бюст митрополита Питирима, он восстанавливал этот монастырь, очень красивый бюст и я вспомнил, как в 88-м году, это было, по-моему, начало марта, незадолго до празднования 1000-летия Крещения Руси в АПН – Агентство печати «Новости», была такая организация, журналистская такая цитадель советской пропаганды, приехал поп, владыка, митрополит Питирим, это была закрытая встреча тогда еще, общество только открывалось, происходили перемены, а я уже становился верующим человеком как раз в это время и пошел на эту встречу. И я помню, как зал был битком забит: члены КПСС и беспартийные, маститые журналисты, публицисты, международные обозреватели с открытыми глазами, как дети, внимая каждому слову владыки, узнавали какие-то базовые истины евангельские, о жизни Церкви. Еще бы за год до этого встреча с митрополитом могла бы для них означать потею партийного билета и карьеры, а здесь есть возможность на него вживую посмотреть. Зал забить битком, люди стоят в проходах, люди стоят в дверях, лишь бы услышать, и вот это аудитория конца 80-х раскрывавшегося общества и высокого уровня ожиданий, иногда таких придуманных ожиданий, в том числе, от Церкви, то есть многие слои общества знакомились друг с другом. Прошло больше 30 лет и сегодня общество другое, общество постоянно меняется и даже те средства массовой информации православные, которые возникали уже в те годы на рубеже 80-х-90-х говорили с этой аудиторией, с русским народом, который наконец-то впервые услышал спустя многие годы слово Божие и сегодня, когда уровень ожиданий, сложность социальных коммуникаций, общая ситуация такого напряжения в обществе и такой привычки предъявлять взаимные претензии каждой группе развивающейся в социальных сетях и так далее, сегодня говорить, наверное, гораздо сложнее.
К. Мацан
- Главный редактор радио «Вера» Илья Кузьменков и директор радио «Вера» Роман Торгашин сегодня с нами и с вами в программе «Светлый вечер», мы продолжаем наш разговор.
И. Кузьменков
- Да, и, продолжая тот небольшой тезис, который уже прозвучал, о том, что радио во многом существует как-то вопреки, вопреки с точки зрения рынка, поскольку у нас нет каких-то источников финансирования, ни рекламных, ни государственного финансирования и вот как-то это постоянно происходит, но мы во многом существуем и вопреки законам маркетинга. Как обычно строится работа любых СМИ: первое – нужно определиться со своей целевой аудиторией, которая чаще всего определяется по возрастным характеристикам, мы работаем для девушек от 18 до 20 или мы говорим с мужчинами от 55 до 60 и так далее, это традиционное таргетирование СМИ, оно такое, полувозрастное, с элементом социального дохода. Дальше этой аудитории нужно дать продукт, который она ждет, поэтому мы изучаем эту аудиторию, понимаем, что мужчины от 55 до 60 хотят слушать хриплый блюз и даем им хриплый блюз, вот, собственно говоря, все понятно. Дальше мы свой сегмент получаем и как-то его начинаем перепродавать рекламодателям и на это существуем. Но мы свидетельствуем миру о Христе, мы соучаствуем в евангельской миссии Русской Православной Церкви и Евангелие не таргетировано в этом смысле, одно Евангелие для всех, нет разного Евангелия для разных целевых аудиторий. И это действительно чудо, вы прочитали письмо слушателя, это трудно объяснить, но мы все это осознаем, мы чувствуем молитвы и молитвенную поддержку наших слушателей, вот чувствуем на таком, физическом уровне. Практически, у меня разные сферы деятельности, я встречаюсь с разными людьми в разных ситуациях и вот меня поражает, насколько разнообразен диапазон наших слушателей по возрастным, половым, социальным, по любым характеристикам, то есть нашего слушателя можно встретить в любой ситуации в любом месте совершенно неожиданно, вот это противоречит закону жанра, то есть так быть не должно, должно быть ядро аудитории и с ним мы работаем. У нас есть веруюшие и неверующие, те, кто впервые услышал о Христе на наших волнах и те, кто не выключают нашу станцию, работая в ризнице золотошвейной, вышивая облачения и не то, что мы все для всех, мы, может быть, к этому не стремимся, но мы понимаем, насколько мы близки с аудиторией и вместе с ней растем.
К. Мацан
- Вот прозвучали слова о том, что «мы близки с аудиторией», меня в этом смысле очень согрело мнение одного нашего слушателя, что на том конце эфира, вот с той стороны радиоприемника тоже возникает ощущение, что программы радио «Вера» как-то создаются специально как будто для меня, об этом знаете кто сказал: актер театра и кино Дмитрий Дюжев, давайте послушаем:
Д. Дюжев
- «В какой бы момент ты ни включил радио «Вера», какая бы история, может, даже вы не сначала начали ее слушать, но подсознательно вы все равно слышите, в этот момент приходит вам необыкновенное понимание того: ну как они угадали, как точно! Ведь это же про меня, это про сейчас, это же вот ах, как хорошо! Почему я раньше не включил радио «Вера», почему я не подпитался? Радио «Вера» объединяет неравнодушных людей, людей, которые объединены мыслью о том, что все люди - братья, поэтому давайте пойдем по жизни вместе с радио «Вера», с нашей лампадой в нашей жизни».
А. Леонтьева
- Приятно слышать такие слова и, кстати, про атмосферу радио я хотела добавить один очень важный момент: у меня нет социологических исследований на эту тему, но я знаю очень многих людей, которые находятся в какой-то тяжелой жизненной ситуации, в каком-то очень сложном расположении духа, и я сама тоже находилась в ней, и у них непрерывно звучало, играло, рассказывало, просвещало, утешало радио «Вера», и я понимаю, почему это происходит, потому что на самом деле главный посыл нашего вещания – это сказать человеку: ты не один. Но на нашем уровне ты не один, ты можешь с нами общаться на высоком уровне ты не один, Бог о тебе помнит. Это просто такая целительная атмосфера нашего радио, я ее подтверждаю. А у меня вопрос к Илье: через тебя проходит очень много творческих проектов, и тебе нужно коллегиально, но все равно принимать какие-то решения о том, какое из них будет попадать в эту атмосферу, какой из них будет полезным, целительным, просветительским, как ты принимаешь эти решения, как ты чувствуешь это?
И. Кузьменков
- Во-первых, всегда вопрос: кто? Кто стоит за проектом, насколько этот человек на волне, опять же, возвращаясь к этому образу, на волне, правильно чувствует и понимает наш язык и насколько в целом этот проект отражает основные ценности этого языка, какие это ценности, их много, может быть, одним словом не скажешь, но вот как можно говорить о вере, вообще о религии даже: можно говорить о законе Божием с позиции такого нравоучения, менторства: «это нельзя, это плохо, вот за это гореть будешь, за это другая участь тебя ждет» и превратиться в такого законоучителя, поучающего с позиции некоего знания, и мы видим, как и в нашем веке, и в прошлые века такое законоучительство приводило в состояние разных гордынь и так далее и вырождалось в что-то противоположное, ну, хотят слушатели, может быть, не столь близко знакомые еще с евангельским учением бесконечно слушать поучения и нравоучения? А как же говорить о вере? Мы же сами об этом много говорим, я всегда говорю об этом и гостям нашим, которые приходят: вы в первую очередь расскажите свою историю, поделитесь своей верой, может быть, языком не совсем точным с точки зрения академического богословия, но раз вы в Церкви, значит, в вашей жизни что-то произошло, была эта встреча с Христом, невозможно быть в церкви каждое воскресенье вместо того, чтобы отправиться на природу или еще куда-то, провести на уютном диване, то есть должна быть эта история встречи с Христом, которая уже последующей жизнью христианина подтверждается, эта вера подтверждается, вот поделитесь этой встречей с Христом и поделитесь своим опытом веры. И вот, мне кажется, это самое главное, на языке журналистском называется «сторителлинг», извините за такой переход, на русском журналистском жаргоне, то есть расскажи свою историю, расскажи историю своей веры и мне кажется, это самое ценное. У нас это получается и наш слушатель, когда ему рассказывают, а ведь зачастую интимные вещи мы знаем, здесь у нас священники плачут в студии, когда говорят: «я никогда никому в жизни это не рассказывал», и эта журналистская удача – на самом деле, это не журналистская удача, а это тот момент, когда, может быть, один человек, а может быть, не один человек, соприкоснувшись с этой историей, в их душе что-то отзовется, повернется, и когда у человека возникнет определенная ситуация, он вспомнит и обратится к Богу и будет услышан, и эта искра возникнет, новая душа родится для Христа.
К. Мацан
- Мне кажется, и с журналистской точки зрения это такая удача – иметь возможность, радиоволну, где этой истории можно прозвучать, потому что по моим ощущениям не так много средств массовой информации, где вот эта тема человека, как такового, в глубине, в его боли, в его радости, в его страдании действительно занимает центральное место, а на радио «Вера», где мы говорим в «Светлых вечерах» о смыслах и людях, это именно так. Мы вернемся к этому разговору, мне очень радостно, что в следующем часе мы с вами продолжим общаться. В «Светлом вечере» с нами и с вами Роман Торгашин, директор радио «Вера» и Илья Кузьменков, главный редактор радио «Вера». Я напомню, мы сегодня празднуем день рождения радио «Вера», шесть лет назад в этот день наша радиостанция начала вещать в FM-диапазоне. У микрофона Анна Леонтьева, я Константин Мацан, не переключайтесь.
К. Мацан
- «Светлый вечер» на радио «Вера», еще раз здравствуйте, дорогие друзья, и мы еще раз вас поздравляем с сегодняшним праздником и это не только Церковное новолетие, это еще и день рождения радио «Вера», шесть лет назад мы начали вещать в FM-диапазоне и сегодня о смыслах этой работы, о тех чудесных историях, которые ее сопровождают мы размышляем вместе с главным редактором радио «Вера» Ильей Кузьменковым и директором радио «Вера» Романом Торгашиным, мы – это я, Константин Мацан и моя дорогая соведущая, коллега Анна Леонтьева.
А. Леонтьева
- В предыдущей части передачи возник такой рассказ о том, что дает радио «Вера», и я хотела спросить Романа Торгашина, директора: Ром, скажи, а как вообще на радио «Вера» происходит взаимодействие людей, что происходит, вот ты замечаешь, что как-то меняется что-то с течением времени, с течением вот этого общения, вещания, работы?
Р. Торгашин
- Происходит, как у обычных людей с их сильными, слабыми сторонами, с их тяготами, недостатками, но, вспоминая то, о чем Владимир говорил, о всех коллизиях, мне кажется, очень важно, что нас объединяет – это все-таки принадлежность к Церкви и какое-то стремление принадлежать к евангельскому духу, потому что очень многие ситуации, они очень просто разрешаются, если ты просто вспоминаешь наставления апостола Павла, что «друг друга тяготы носите и тем исполните закон Христов», вот очень много тех коллизий, о которых упоминал Владимир Гурболиков, они вот именно так разрешались, что каждый в какой-то момент вспоминает, все мы из одной чаши причащаемся, одному Богу молимся и что по тому узнаю в нас учеников Его, что мы будем любовь между собой иметь и это, конечно, наверное, нас отличает об обычных организаций, все равно благодать, которую каждый в Церкви получает, он ее все равно сюда приносит чуть-чуть, и она где-то помогает вовремя остановиться, где-то промолчать, где-то стерпеть, где-то ответить любовью на какое-то раздражение или ненависть, пока у нас это получается, я думаю, наверное, будем жить. Святые отцы, ведь они давно сформулировали главный такой творческий закон, что Дух творит себе форму, вот пока будем достойно трудиться, чтобы Дух с нами пребывал, тогда и форма будет получаться, а как только доживем до того, что Дух от нас отойдет, тогда, наверное, и радио перестанет быть.
К. Мацан
- Мы сегодня в качестве такого лейтмотива говорим о том, что само существование радио «Вера» - это некоторое чудо и пусть это не звучит высокопарно, мы в этом смысле, наверное, как люди верующие понимаем чудо не как сверхъестественный аттракцион, а как просто действие Божьей руки в мире, в этом смысле, мне кажется, есть один такой аспект: помните знаменитую историю журналистскую, как корреспондент прибежал в редакцию и, сказал: «Я не могу делать репортаж о Рождестве Христовом. – Почему?» -спросил редактор. «Я не могу делать репортаж о новости, которая случилась 2000 лет назад». Вот это вечная проблема, как в СМИ говорить об этом и если новостные СМИ, у них есть информационная повестка, то вот радио «Вера» в этом смысле выступает просто ежедневно с одной главной новостью, с той самой Благой Вестью, вот наша главная новость – Это Благая Весть – Евангелие, по-гречески. Мне очень интересно, что об этом думает и как эту вечную проблему решает главный редактор Илья.
И. Кузьменков
- Здесь основная задача быть актуальным, но при этом не быть злободневным, такое слово «злободневно», оно не несет в себе никакого негатива, злободневность – это быть актуальным, вроде как отвечать на текущую повестку, но в самом этом слове, в звучании злободневном, мы, собственно, и видим, что так и формируется в значительной степени повестка дня большинства СМИ, их нельзя в этом обвинять, это закон жанра, если человек закончил школу, женился, пошел на работу, то в этом нет никакой новости, если он совершил преступление, сел, вышел замуж за одноклассника – здесь уже сразу новость есть, есть повестка, поэтому в значительной степени картина мира формируется именно таким образом, не потому что эти события определяют жизнь большинства людей, а потому что они тянут на заметку, что называется. Как быть актуальным без того, чтобы погрязнуть в этой злобе дня ежедневной – действительно, это сложно, потому что основная жизнь христианина, жизнь прихода, она в таком ежедневном труде священников, не самых известных, не в самых больших храмах, не в самых больших городах, которые ежедневно служат, помогают своим прихожанам, такая жизнь, жизнь Церкви – это есть жизнь такого простого прихода, а там нет новостей, кроме того, что люди живут такой полноценной христианской жизнью. Но у нас есть Евангелие, Евангелие вообще - это весть, то есть само по себе слово и Церковь предписывает каждый день читать Евангелие, опять же, зачем - каждый раз, читая Евангелие, мы это знаем на своем опыте, читая Евангелие: текст, который ты вроде знаешь, но, читая его сегодня в каком-то новом контексте собственной жизни и жизни общества, ты прочитываешь его по-другому. И мне казалось, в начале, я думал, может быть, это все-таки не для СМИ, Евангелие есть, есть огромное количество литературы с толкованиями на Евангелие, кто хочет именно сегодня услышать и прочитать, у него есть такая возможность, но поражает, что именно евангельская программа получает самое большое количество отзывов наших слушателей, вот мы это видим просто по социальным сетям, в которых мы размещаемся, то есть это самая востребованная программа и это невероятно радует, это означает то, что наша новость сегодня – это сегодняшний комментарий на Евангелие.
К. Мацан
- Мне кажется, мы тут должны передать поклон нашим «отцам-евангелистам», как мы их называем, их голоса все знают, те, кто слушает радио «Вера», но еще, конечно, большущий поклон передать Денису Маханько, продюсеру этой программы и не просто продюсеру программы «Евангелие дня» - Денис Маханько тоже один из отцов-основателей радио «Вера», стоял у самых истоков радиостанции, без его работы, без его вдохновения не было бы сейчас нашей программы, кстати, это он придумал название «Светлый вечер» и первые ведущие «Светлого вечера» были Алексей Пичугин и Лиза Горская, наши дорогие коллеги, мы тоже им передаем поклон и поздравляем с праздником. А сейчас Денис занимается важнейшей работой, которая на казенном языке называется «работа с регионами», по большому счету, это то, чтобы радио «Вера» слушали в новых разных городах, больших и малых, гигантская работа, кстати, которая также требует нашего общего участия, все, кто хотят к этому братству радио «Вера» присоединяться и поддерживать радиостанцию через пожертвования на сайте, через кнопку «Помочь радио» или пожертвование через мобильное приложение, тоже включаются в эту работу, чтобы в новые города и в новые дома радио «Вера» приходила.
А. Леонтьева
- Мне знаешь, какой образ пришел в голову, когда ты это говорил: есть такое выражение: «увеличить покрытие», а здесь мы можем говорить: «увеличить покрытие верой», и всех радиослушателей призываю поучаствовать в этом чуде.
К. Мацан
- Вот есть, кстати, на радио «Вера» если не злободневность, то такое слово с добротой: «добротадневность», вот доброта дня, одна из тоже таких центральных программ для радио «Вера»: «Дело дня», программа, где фонды с помощью информационного ресурса радио объявляют о необходимости кому-то помочь и собирают помощь для совершенно разных людей в очень тяжелых ситуациях и вот мне лично кажется, что помимо проповеди, в которой нам не дано предугадать, как слово наше отзовется, вот мы оправданы, радио «Вера» оправдано существованием этого проекта, оправдано тем количеством помощи и реальной поддержки и спасения жизни и здоровья людей, которая через программу «Дело дня» осуществляется И с нами на связи Дарья Мангушева, продюсер программы «Дело дня». Даша, привет!
Д. Мангушева
- Здравствуйте, здравствуйте!
К. Мацан
- Мы тебя поздравляем с днем рождения радио «Вера», мы – это те, кто сейчас в студии: Анна Леонтьева, Роман Торгашин, Илья Кузьменков, с праздником тебя.
Д. Мангушева
- Спасибо огромное, с праздником всех поздравляю от всей души.
А. Леонтьева
- Даш, добрый вечер тебе. И хотела знаешь, о чем с тобой поговорить: вот через твои руки проходит множество страждущих, проходит много помощи, совершаются какие-то добрые дела, о которых, может быть, мы даже не всегда знаем, и хотелось расспросить тебя о каких-то запомнившихся историях на эту тему, можешь нам рассказать какие-то истории хорошие? Очень хочется хороших историй.
Д. Мангушева
- Я хочу сказать, что не всегда, наверное, прямо, как вы сказали, через мои руки проходят страждущие, мы работаем больше с благотворительными фондами, но, конечно, выпадает честь для меня узнавать какие-то такие чудесные истории очень хорошие про людей, которые проявляют милосердие, доброту и так далее и так или иначе эти истории связаны с нашим радио, с эфиром. Например, из последних историй, что мне запомнилось, я хочу сказать, что помощь бывает абсолютно разная, это не только связано с финансами, когда, например, мальчику, подопечному фонда «География добра», вот он был болен спинальной мышечной атрофией - это такое заболевание редкое генетическое и помочь может только укол, наверное, многие уже об этом слышали, он стоит очень больших денег, более 160 миллионов рублей, и я знаю, что есть такие замечательные люди, православный Казахстан, им отдельный поклон, потрясающие люди, они, я знаю, что закрыли сбор, они перевели какую-то очень большую сумму и тоже через наш эфир. Нас слушает православный Казахстан и это очень здорово, потому что вот эти прекрасные люди, они закрывали еще несколько сборов совершенно разных фондов, мне просто директора, когда приходили записывать эфир, рассказывали, что вот, мы отслеживали платежи, есть такие люди и это тоже очень приятные моменты. Из последнего: фонд «Константа», они помогают семьям многодетным по Тверской области, и они рассказывали, что благодаря нашему эфиру создалась новая семья, потому что там был многодетный папа, он остался, к сожалению, один в силу обстоятельств, у него жена погибла, осталось трое детишек, фонд им помогал, они рассказывали об этом у нас на радио и потом через эфир узнала об этом какая-то женщина, они как-то познакомились, и я так поняла, что уже новая семья образовалась, и они с очень большой радостью мне об этом рассказывали и почему-то мне тоже эта история очень запомнилась. Потом есть еще фонд замечательный «Подари подарок», они тоже помогают людям в сложной жизненной ситуации и что приятно – что наши слушатели, они предлагают совершенно разную помощь, то есть может быть помощь что-то отремонтировать, несколько слушателей прямо наших, - тоже огромное спасибо, - отремонтировали какую-то проводку, сантехнику, прямо своими руками, пошли, сделали ремонт, помогли семье. И люди вот не ленятся, откликаются, кто чем может, и это очень важно, и это очень ценно, просто очень хорошие деятельные моменты, вот. Наверное, чего-то такого за последнее время - вау, прямо такого, супер, наверное, я не вспомню.
К. Мацан
- Даш, спасибо тебе огромное за эти истории.
А. Леонтьева
- Да, вполне себе «вау»- истории.
Д. Мангушева
- Пока все, что первое в голову пришло. Еще какой-то наш слушатель, постоянно, кстати, помогает фонду «Подари подарок» и кровать купил бабушке, она очень тяжело больна и специализированные кровати стоили очень дорого, от 100 тысяч и больше, и кто-то из наших слушателей откликнулся и пожертвовал кровать, мне директор фонда Лариса Безвербная присылала фотографии, которые ей, в свою очередь, прислали члены семьи, они очень благодарили человека, который пожертвовал на эту кровать и нас, наше радио, это очень приятно, такой живой отклик, и они очень радовались, потому что для них это бесценная помощь, эта кровать, она и этой бабушке облегчит на какое-то время ее состояние, качество ее жизни и также семье будет легче за ней ухаживать, то есть это неоценимая помощь. Я хочу сказать, что многие люди, наши слушатели, они, может быть, не знают и до конца осознают, но они делают очень много для всех людей, самое минимальное пожертвование, какой-то отклик, даже доброе пожелание, мне тоже иногда от фондов оставляют такие позитивные отклики, что именно наши слушатели оставляют комментарии, какие-то замечательные пожелания всевозможные, очень добрые слова оставляют и это поддерживает подопечных, это поддерживает родителей, это тоже очень важно, то есть наши слушатели, они невероятно отзывчивые и это не первый раз я об этом слышу и за это тоже огромная благодарность, слушатели, вы прекрасны.
К. Мацан
Даш, спасибо тебе огромное, вот Аня сказала, что через твои руки, через твою программу проходит много страждущих, и я могу сказать, что мне повезло, у нас в ньюс-руме, в редакции мой стол прямо напротив Дашиного, и я вижу, как прекрасно Даша улыбается, от этого очень радостно всегда. Даш, спасибо тебе огромное. Дарья Мангушева, продюсер программы «Дело дня» была с вами и с нами на связи в «Светлом вечере».
К. Мацан
- В «Светлом вечере» сегодня Илья Кузьменков, главный редактор радио «Вера» и Роман Торгашин, директор радио «Вера», мы продолжаем наш разговор, посвященный тому, что шесть лет назад в этот день радиостанция наша начала вещание в FM-диапазоне. Помните, я историю вспомнил про то, как отец Игорь Фомин сказал, что если один человек благодаря проектам радио «Вера» к вере, к Богу пришел, к Церкви пришел, то уже все, оправдан, речь шла о детской программе «Вопросы Веры и Фомы», которая делалась силами радиостанции «Вера» и с недавних пор звучит в эфире. Я хотел бы, чтобы главный редактор тоже что-то об этом сказал.
И. Кузьменков
- Да, Кость, спасибо большое, что ты вспомнил об этом, мне кажется, это очень важно сегодня сказать, что радио «Вера» - это сегодня уже не только частота радиоприемника, радио «Вера» - это такое, как сейчас говорят: облако проектов, центром кристаллизации которого, конечно, является эфир, но помимо эфира это еще и, например, книги, которые выходят по результатам наших эфиров, вот книга Анна Леонтьевой, например, которую мы недавно презентовали, очень популярная книга….
К. Мацан
- …которая так и называется: «Голос в эфире».
А. Леонтьева
- Спасибо, это чудо тоже было.
И. Кузьменков
- Да. И еще целый ряд книг по нашим программам, которые издательство «Никея» также издает. Это такие проекты, как, например, «Светлый вечер» оффлайн, который наши ведущие Алла Митрофанова, Александр Ананьев проводят, это тот же «Светлый вечер», но не в эфире, а непосредственно встречи со слушателями, которые собирают тоже большое количество людей, которые тоже продюсирует, я, кстати, пользуясь случаем, хотел тоже о нем вспомнить - бессменный продюсер «Светлого вечера» Арсений Федоров, который вроде в студии не присутствует, но всегда присутствует, мы видим его через плотное окно в аппаратной…
К. Мацан
- Арсений привет.
И. Кузьменков
- Арсений стоял у истоков этого, и сейчас, за это время «Светлый вечер» стал светлее и длиннее, он начинался с одного часа, сейчас это два, а то и три часа ежедневно, поэтому, Арсений, мы тебя тоже поздравляем. И это проект, о котором ты, Костя, задал вопрос: «Вопросы Веры и Фомы», который тоже какое-то чудо, наверное, так можно сказать, уже три с половиной-четыре года это попытка - была попытка, сейчас можно уже сказать, что это не попытка, а реализованный проект, говорить с маленьким детьми на сложные мировоззренческие христианские темы, причем на самые сложные. Мы долго искали форму и пытались понять, как это можно сделать, я не буду сейчас уходить в детали и рассказывать, но этот проект появился, родился, сейчас он небольшими фрагментами идет и звучит и в эфире радио «Вера», по субботам утром можно его послушать, но феноменом его, конечно, стала невероятная популярность в сети интернет: 100-150 тысяч прослушиваний часовой программы о христианстве для детей – это очень интересно.
К. Мацан
- Я просто как родитель целевой аудитории этой программы, то есть детей, которые абсолютно попадают в возраст целевой аудитории, старшему сыну семь лет, могу засвидетельствовать, что аудитория откликается и попадание в аудиторию точное, это к вопросу о сложных темах: у меня у сына почему-то такие, одни из любимых программ – это программа про сотворение мира, про Успенский пост, там есть более культурологические программы, более исторические, но даже такие, казалось бы, программы, объясняющие, в общем-то, церковную догматику на доступном для детей языке и увлекательным рассказом, там все это есть и публика воспринимает с благодарностью.
И. Кузьменков
- Программа задумывалась, как детская, а фактически это семейная программа и здесь мы вспоминаем, кому мы благодарны, с кем мы работаем, я, конечно, хотел бы отметить продюсера этой программы Алексея Таржанова, который также является продюсером многих программ эфира радио «Вера», в частности «Актуальная тема», вот мы говорили об актуализации и других. И человек, которому принадлежит идея проекта «Вопросы Веры и Фомы» - Алексей Захаров, это бизнесмен, основатель и руководитель известной компании «Supergob», компания занимается подбором персонала.
Р. Торгашин
-Осталось только сказать, что сам продукт можно послушать на «дети.радиовера.ру», потому что мы так много рассказали и порадоваться, конечно, что такие люди, как Алексей, которые вкладывают свою душу, сердце и имение для того, чтобы наши дети, дети наших слушателей могли в доступной форме услышать о Боге и о самом важном в этой жизни.
А. Леонтьева
- Я хочу тоже два слова сказать про эту программу, потому что когда-то мне предложили писать для нее сценарии, и я понимала, что это просто абсолютно нереально, как я могу для детей написать сценарий в игровой форме о каких-то серьезнейших событиях Евангелия, о святых, и сейчас я прослушала все выпуски этой программы, я по-прежнему не решаюсь писать сценарии, замечательные сценарии для этой программы пишет жена Кости, Елена, тоже передаем ей привет, и я восхищаюсь бесконечно, как можно, не залезая в какую-то дерзость, не создавая какой-то карикатуры делать увлекательные фантазийные такие программы, которые дети слушают и под эту музыку, которая там звучит, танцуют, присылают слушатели видео. А сейчас тоже вспомнила такую историю, когда дети пришли на радио «Вера», было это так: я работаю с детьми в международном лагере и вот я должна была нескольким подросткам сделать подарок, и я думаю: приглашу-ка я их на радио «Вера». Я говорю: «Давайте, я вас в редакцию провожу и покажу, как мы работаем». И они не знали, что такое радио «Вера», честно говоря, они даже не знали, как оно называется, сказала: просто на радио, потому что это дети айтишников, это дети, которые вообще никакого отношения к вере не имеют. И дети пришли в редакцию, все очень волновались, всего пришло несколько человек, и я думала, что они будут очень впечатлены нашей аппаратурой, нашими замечательными студиями – дети пришли, холодно посмотрели на всю эту аппаратуру, сказали, что они полностью владеют всеми этим звукозаписывающими программами, и я поняла, что экскурсия провалилась. Но потом мы пришли вот сюда, в эту студию, дети сели и с нами сели Костя Мацан, Леша Таржанов и следующий, надеюсь, наш собеседник, наш режиссер главный - Максим Печенкин, и они стали говорить какие-то очень человеческие вещи, там не было ничего технического, они говорили о том, что такое голос, как сложно соврать на радио, как душа звучит через микрофон и дети заслушались, эти технические дети сидели и просто не могли встать, если вначале они сказали: «Куда ты нас ведешь, в монастырь? Спасибо тебе, Аня», то в конце программы они сказали: «Мы так счастливы, нам было так интересно», и эти айтишные дети ушли просто счастливыми.
К. Мацан
- В общем, Максим Печенкин, наш главный звукорежиссер, покорил детей, а сейчас он с нами на связи:
М. Печенкин
- Всем-всем привет.
А. Леонтьева
- Максим, привет, мы поздравляем тебя с нашей новой датой и очень рады тебя слышать…
М. Печенкин
- Я тоже поздравляю всех нас, потому что праздник наш общий, всех, кто слушает радио «Вера», в первую очередь, и конечно, всех, кто работает, кто прикладывает руку.
А. Леонтьева
- Максим, я сейчас вспоминала историю, как ты рассказывал подросткам о том, что такое звук. Не мог бы ты рассказать теперь взрослым, и, может быть, подросткам, которые нас слушают, о том, что такое звук на радио не в смысле техническом, а в смысле человеческом?
М. Печенкин
- Дело в том, что если мы берем любой вид творчества, за исключением живописи, я имею ввиду так называемое мультимедийное творчество: это телевидение, театр и радио, если мы убираем звук из видеоизображения, из того, что мы видим, зрительный контент, то содержание в целом может оставаться нам более или менее понятным, но при этом естественно, меняется какая-то окраска эмоциональная. В первую очередь, звук не дает сделать такую вещь, как соврать человеку, если ты проводишь интервью или слушаешь какую-то программу, ты понимаешь, что тебя отвлечь на красивый видеоряд просто не могут, потому что у тебя есть только твой голос, есть музыкальный ряд, есть шумовые какие-то эффекты, но, в принципе, у тебя больше ничего и нет в то время, как будучи на телевидении или на какой-то, сейчас, может быть, уже даже виртуальной реальности можно представить красивую картинку и человек, в принципе, может составить свое представление, когда ты работаешь только со звуком, то это все ближе, это все гораздо естественнее, одновременно это может быть даже именно сложнее, но результат это, на мой взгляд, приносит больший, отдача большая.
А. Леонтьева
- То есть ты хочешь сказать, что радио ты ценишь даже больше, чем телевидение?
Р. Торгашин
- Что еще может сказать режиссер радио, да?
М. Печенкин
- Во-первых, я профессионально отдал свою жизнь радио, у меня больше не было других областей, где бы я работал и радио – это любовь на всю жизнь, один раз придя на радио, ты там остаешься, я думаю многие коллеги, которые работают уже много-много лет меня поймут.
А. Леонтьева
- Максим, ты очень высокого уровня профессионал, а чему тебя научила работа на радио «Вера»?
М. Печенкин
- Работа на радио «Вера» научила меня, в первую очередь, тому, чему, на самом деле, должно, наверное, научить любое дело, связанное с Божиим Промыслом, пускай это такие высокопарные слова, потому что когда ты каждый день работаешь, когда ты делаешь свою работу ответственно, подходишь к этому со всей душой, но ты понимаешь, что здесь все зависит не целиком от тебя и даже не от твоих коллег, существует то, что в православии называется Божиим Промыслом, который ведет и то, что радио «Вера – та радиостанция, которая появилась шесть лет назад, появилась буквально в ожиданиях, конечно, многих людей, но можно сказать, что о радиостанции именно с христианским уклоном такого уровня, о ней многие только мечтали, я, честно говоря, сам сейчас признаюсь, будет небольшой каминг-аут: еще будучи 15-летним подростком, слушая российские радиостанции, зачастую думал: а как бы было бы, наверное, здорово, если бы взять хорошую, качественную музыку и вместе с ней запустить какие-нибудь интересные программы, в том числе, и христианского содержания, думал: как же, наверное, было здорово. И мое изумление, когда через десять с лишним лет такая радиостанция создается, более того, так случилось, что меня зовут сюда работать, это, конечно, было просто невероятно, вот так.
К. Мацан
- Спасибо тебе огромное, Максим, за эту беседу и за эту искренность, и за тот звук, который ты нам даришь, работая на радиостанции, в котором мы все купаемся и, в том числе, конечно же, наши слушатели, спасибо. Это «Светлый вечер» на радио «Вера». Я напомню, сегодня, в день рождения нашей радиостанции, шесть лет назад мы начали вещать в FM-диапазоне, в нашей студии светлого радио мы говорим с Ильей Кузьменковым, главным редактором радио «Вера» и Романом Торгашиным, директором радио «Вера». У микрофонов Анна Леонтьева и я, Константин Мацан, мы скоро вернемся, не переключайтесь.
А. Леонтьева
- Дорогие, сегодня у нас особенная передача – сегодня шесть лет, как радио «Вера» вещает в FM-диапазоне. Сегодня мы разговариваем с главным редактором радио Ильей Кузьменковым и директором радио Романом Торгашиным. Мы с вами, Константин Мацан и Анна Леонтьева.
К. Мацан
- Вот я бы хотел обратиться к тем словам, которые в прошлой части программы прозвучали у Максима Печенкина, нашего главного звукорежиссера, о Божьем Промысле. Наверное, у каждого есть эти истории про то, каким образом, не без, само собой, Божьего Промысла люди попадали на радио «Вера», но мне известно, что есть истории про то, каким чудесным образом радио «Вера» приходило в радиоприемники разных людей. Я бы вот хотел, чтобы то, что знаем мы из внутриредакционных разговоров узнал еще кто-то. Илья, могли бы рассказать самое такое памятное?
И. Кузьменков
- Действительно, это уже на уровне каких-то апокрифов, такие истории, которые рассказывают нам, пересказывают люди. Один из интересных случаев человек услышал в проповеди священника, который, в свою очередь, услышал это от своих прихожан, этот случай непосредственно с ним произошел, история следующая: в дом залезли грабители, ограбили дом (это верующая семья, не бедная, в собственном доме), гараж, машина, и грабители хотели угнать эту машину, взяли ключ, завели ее, а там была настроена наша волна, на радио «Вера», и прозвучало что-то, то есть не просто они попали на музыку, а прозвучали какие-то слова, которые перевернули их жизнь, представление, услышали какие-то слова, которые, как им показалось, прямо обращены к ним и прозвучали абсолютно в контексте происходящего в этом доме, который они грабили, в гараже, в котором они сидели, после чего они покинули дом, оставив все вещи и уж не знаю, ушли спасаться в монастырь или дальше, свои тати продолжать. Еще я услышал историю непосредственно уже от своих близких, как человек никогда не слышал о существовании нашей станции, и они с супругой садились в автомобиль, и супруга случайно задела сумкой ручку приемника, которая провернулась и четко встала на нашу волну, и тоже прозвучало что-то, что именно в этот момент ответило на ее какие-то важные жизненные вопросы, она говорит: «С тех пор мы просто не трогаем на всякий случай эту ручку, вдруг она больше эту волну не поймает».
А. Леонтьева
- Это звучит как призыв всем автомобилистам включить радио «Вера».
К. Мацан
- Я вспоминаю, кстати, об этом тоже наши радиослушатели рассказывают, у нас среди радиослушателей много разных людей, вот певица Юта тоже делилась размышлениями, почему она в машине слушает только радио «Вера», давайте послушаем:
Юта:
- Спросите меня, почему я слушаю радио «Вера» в автомобиле – потому что я в какой-то момент останавливаюсь, то есть всегда в голове бурлит какое-то количество мыслей: дети, работа, бензин, и вот ты включаешь радио «Вера» и останавливаешься, ты понимаешь, что ты живешь для того, чтобы делать себя лучше и делать мир лучше, это транслируется в каждой песне, которая звучит, в каждом слове, которое звучит на радио «Вера». Вы несете очень важную миссию, вы честны и люди вам верят, вот хочется, чтобы это оставалось всегда. Храни Господь.
К. Мацан
- Знаете, эти слова лично для меня очень согревающие, не потому, что здесь хвалят радио «Вера», что, в принципе, приятно, а потому что, поскольку производим не пирожки, которые тут же разбирают у прилавка, мы посылаем сигнал в пространство и дальше очень важно услышать отклик, услышать, что этот сигнал доходит до адресата, а не растворяется в шуме города, поэтому еще раз ко всем нашим слушателям можем обратиться с призывом нам писать, давать обратную связь в соцсетях, на почту, как вам удобно, нам очень важно быть с вами в диалоге, в контакте, слышать и критику, и вопросы, и недоумения, сомнения, чтобы мы становились лучше.
А. Леонтьева
- Раз мы заговорили о том, что в социальных сетях нам пишут наши дорогие радиослушатели и пишут о том, что радио «Вера» очень важно для них, мы должны признаться, что без вашей поддержки мы бы не смогли не только, как мы раньше сказали: увеличить зону покрытия верой нашей большой страны, но также не смогли бы сделать такие новые информативные прекрасные программы, которые мы продолжаем развивать. Вот у нас есть литературный редактор Андрей Тарасов, который два года назад, отметил юбилей: 10 тысяч программ, которые он выпустил, и они все очень глубокие, и даже я не знаю, сможет ли он сейчас сосчитать, сколько у него программ…
К. Мацан
- Мы позвоним и спросим.
А. Леонтьева
- А давай сегодня у него спросим: Андрей, добрый вечер!
А. Тарасов
- Добрый вечер.
А. Леонтьева
- Очень рада слышать тебя у нас, поздравляем тебя с нашей очередной годовщиной, сегодня шесть лет, как радио «Вера» вещает в FM-диапазоне…
А. Тарасов
- Спасибо.
А. Леонтьева
- Отдельное спасибо тебе, Андрей, за то, что когда-то пригласил меня на радио и сделал частью этого огромного прекрасного профессионального мира верующих людей, единомышленников. Хотела спросить у тебя: вот ты давно работаешь на радио, у тебя больше и очень больше 10 тысяч программ, ты считаешь их, кстати?
А. Тарасов
- Уже бросил считать после 12 тысяч.
А. Леонтьева
- Скажи, пожалуйста, какие у тебя самые яркие впечатления, что тебе дало радио за эти годы?
А. Тарасов
- Дало самореализацию, дало счастье работать, это самое любимое место работы, десятое по счету уже, я часто раньше менял место работы из-за того, что чувствовал, что не реализуюсь, какой-то этап я прошел и дальше мне становилось как-то неинтересно, я либо не развивался, либо чувствовал, что это не мое, а тут я почувствовал, что я на своем месте, мне все понравилось, и место удивительное: Андреевский монастырь, Андреевская набережная, удивительные люди, которые делают эту радиостанцию, и концепция радиостанции мне очень понравилась, она мне близка внутренне и это все дало такой эффект, что я восемь лет не меняю работу, не хочу менять, мне здесь нравится все, и я чувствую, что здесь мой прошлый опыт, мой филологический опыт (я окончил МГУ, филологический факультет), все здесь сошлось, все помогает, и я чувствую себя на месте.
К. Мацан
- Андрей, ты скромно говоришь, что окончил филологический факультет, я нашим радиослушателям расскажу, которые в эфире тебя редко слышат, но слышат твои программы, что Андрей Борисович Тарасов – доктор филологических наук…
Р. Торгашин
- Дважды лауреат премии Правительства Российской Федерации.
А. Тарасов
- Да, так получилось, что я лауреат государственной премии Российской Федерации в области науки, как раз филологические мои штуки помогли, и в области СМИ, уже как раз работая на радио, это уже премия Правительства Российской Федерации в области СМИ, недавно как раз вручали ее.
К. Мацан
- Из того количества объема литературы, книг, которые при твоем непосредственном продюсировании озвучены на радио «Вера» и звучат в литературном часе было ли что-то, что ты сам для себя открыл, как неожиданное, радостное, важное: авторы, произведения, что ты для себя сам интересного нашел?
А. Тарасов
- Я для себя открыл «Фрески» Максима Яковлева, сам жанр, стиль подачи материала и просто эту линейку, благодаря этим «Фрескам» у нас появилась линейка, которая так и называется: «Фрески» в ночном эфире, а потом уже из этой линейки получилась другая линейка, утренняя: «Утро в прозе», вот это для меня было открытие, которое меня впечатлило, мне очень нравится эта линейка.
А. Леонтьева
- Я хотела сказать про линейку «Фрески», что я тоже когда-то для себя открыла этот жанр, я их называю, как ты чиркнул спичкой в темноте, и осветился какой-то очень нужный тебе пейзаж, какой-то такой необыкновенный жанр.
А. Тарасов
- Яркое очень впечатление остается после такого эфира, когда ты услышал «Утро в прозе» или «Фрески» ночные. Я, хоть и продюсер, много раз читал эти тексты, потом слушал в звуке это, а все равно впечатление остается, казалось бы, уже немножко рутинно, производишь, производишь эти программы, а нет, не так, впечатления остаются сильные, свежие и мне радостно, что у нас такая линейка существует, спасибо Максиму Яковлеву.
К. Мацан
- Андрей, спасибо тебе огромное за эту беседу. Андрей Тарасов, продюсер, редактор литературных программ на радио «Вера» был с нами на связи. Надо сказать, что с кем из радиослушателей ни общаешься – все отмечают, что один из главных голосов на радио «Вера» - это голос Павла Крючкова, его программ «Рифмы жизни» и «Закладка». И вот Павел Юрьевич Крючков работает непосредственно с Андреем Борисовичем Тарасовым и это такой тандем, я иногда наблюдаю, как они вместе сидят и правят текст, два таких литературных гиганта, и потом эти тексты выходят в эфир и радуют каждого, и Павлу Крючкову мы тоже с благодарностью передаем поклон за то, что он с нами на волнах радио «Вера». А вообще вот сказали про то, что Андрей Борисович – доктор филологических наук, надо заметить, что радио «Вера» - радио очень «остепененное», как принято в филологическом мире говорить, у нас есть среди ведущих доктор исторических наук – Дмитрий Володихин, ведущий программы «Исторический час» и кандидат философских наук – Алексей Павлович Козырев, ведущий программы «Философские ночи», заместитель декана философского факультета МГУ по научной работе, вот есть язык и та интонация, в русле этой интонации, в ее спектре есть такая интеллектуальная, глубоко такая мыслительная, умственная струя, тоже нам очень ценная.
К. Мацан
- «Светлый вечер» на радио «Вера», с нами и с вами сегодня в программе в этом часе Роман Торгашин, директор радио «Вера» Илья Кузьменков, главный редактор радио «Вера», мы продолжаем говорить в связи с днем рождения нашей радиостанции о тех смыслах, которые на ней реализуются, которые важны для тех, кто эту радиостанцию делает и вот, наверное, сейчас, в этой последней части нашего разговора можно и нужно к ним снова обратиться. Мы начали с того наш разговор сегодня, что не ради амбиций, не ради славы люди этим проектом занимаются, это было понятно уже на самых первых порах, на самых первых совещаниях, когда отцы-основатели, члены правления будущей радиостанции стали собираться и обсуждать нарождающийся проект. А вот как бы мы сейчас это сформулировали, ради чего, в чем цель, в чем сверхзадача проекта? Илья, вот хотелось бы мнение главного редактора услышать.
И. Кузьменков
- Сложный вопрос и, наверное, на него можно отвечать очень долго и витиевато, если постараться сконцентрироваться и сказать одним словом, я бы сказал: это выбор. Наша задача, сверхзадача, может быть, это дать человеку возможность выбора, Господь оставляет человеку волю выбрать тот или иной путь жизни, но для того, чтобы этот выбор был, человек должен иметь представление, знать о Христе, каким будет выбор человека – это тайна его жизни, смерти, спасения, мы не можем на это даже повлиять, тем более знать это, но чтобы у человека был выбор, он должен знать и одну сторону жизни, которую он узнает в школе, в мире, и другую сторону жизни, другую правду – вот это правда о Христе. Вот наша задача – донести эту правду, евангельскую правду до как можно большего количества людей, предоставив каждому возможность выбора.
К. Мацан
- Роман, а мнение директора радиостанции тут какое?
Р. Торгашин
- Я солидаризируюсь, зачем многословить, лучше будем работать и слушателей радовать, и свидетельствовать тем чудесам, которые Господь творит у нас на глазах.
К. Мацан
- Но, на самом деле, вопрос не праздный, я тоже часто его слышу, вообще в чем цель говорения в медиа о таких, казалось бы, личных вещах и спрашивают: вы что, рассчитываете, что все станут верующими? Так не будет. Вы рассказываете о Церкви, как о некоей субкультуре, ну, она не для всех, раз она субкультура и всем это никогда не будет интересно, и тем не менее, в масштабах страны и даже зарубежья, радио «Вера» надо сказать, что вещает в интернете не только в России и даже не только в странах СНГ, в Европе вот в Вене на интернет-радио венском стали выходить программы радио «Вера», на Кипре в Лимассоле, то есть мы – проект уже международный.
Р. Торгашин
- Еще в Молдавии, в Донецке мы еще вещаем.
К. Мацан
- Да, в странах СНГ и на ближайших соседних территориях с Россией, конечно же, но вот вопрос: казалось бы, частная, личная тема веры, о ней говорится в масштабах всей страны на радио федерального охвата – но это же ответственность, это же не страшно ли и зачем?
Р. Торгашин
- Страшно, конечно, поэтому мы эту ответственность на ваши хрупкие плечи перекладываем, на тех, кто сидит у микрофона. Конечно, это то, что заставляет сосредотачиваться, помнить всегда о том, что десятки и сотни тысяч слушателей, которые нас слышат, нам важно, чтобы то, что мы говорим, вызвало у них в душе какой-то положительный отклик, чтобы возвышало их, а не уводило наоборот от Бога, от Церкви. Еще важно помнить, что просто по статистике из десятков тысяч слушателей, которые нас слушают сегодня, кто-то, возможно, слушает нас последний день и тоже это всегда важно помнить о том, что́ последнее в этом мире услышит человек, для которого этот день сегодня последний. Помнить, конечно, о том, что Господь спросит с нас за все те слова, которые мы говорим, поэтому всегда хочется лучше поменьше говорить, не всегда получается. Но, с другой стороны, всегда ободряешься, видя те чудеса и утешения, которые вокруг происходят, видя те перемены, которые происходят в людях, потому что без малого девять лет будет, как я так или иначе причастен к этому проекту, и мы сегодня слышали Дашу, мы слышали Алексея, это чудо, мы видели, как люди меняются, как они открывают в себе что-то новое, как они открываются для слушателей. Мы видим чудо, Илья о них рассказывал, я про себя могу засвидетельствовать, что, казалось бы, я какие-то тексты много раз прочитывал перед тем, как они попадали в эфир и все равно едешь в машине, тебя гложет какой-то вопрос, ты включаешь радиостанцию, там идет Евангелие и вот батюшка, которого ты знаешь, текст, который ты, возможно, видел, вдруг прямо в точку отвечает на тот самый вопрос, который крутился у тебя в голове. И можно еще много свидетельствовать о том, что самое важное, наверное, чего я, по крайней мере, за себя не скажу, но что я наблюдал во многих наших коллегах – это то, как приходило смирение, потому что можете за себя сказать, но я очень много почти у всех сотрудников наших так или иначе, и за собой тоже замечал, что мы, каждый, столкнулись с ситуацией, когда собственные профессиональные, человеческие, телесные, духовные, душевные силы заканчиваются, ты ничего не можешь сделать, никак не можешь решить ту ситуацию, в которой ты оказался в профессиональном плане и тут ничего не остается тебе, кроме как понять, что только Бог может действовать вместо тебя и мне кажется, почти все в нашей команде через это прошли, это и есть главное чудо, что каждый из нас, совершая это дело, дал в нем поучаствовать Богу, обращаясь к нему и, наверное, потому нас Господь и терпит еще в эфире.
К. Мацан
- Потрясающе…
А. Леонтьева
- Меня очень поразили слова Романа, я первый раз вообще об этом подумала, когда услышала: ведь действительно, какой-то человек слушает наше радио в последний раз, это последнее, что он услышит и это потрясающе.
К. Мацан
- Меня очень согрели слова о смирении, один наш гость, певец Джанго, которого зовут Алексей Поддубный, сказал в программе «Светлый вечер», что для него смирение и вдохновение – это одно и то же, потому что, только смирившись и как бы отменив себя, ты освобождаешь место, чтобы туда вдохнул Господь, чтобы вдохновение пришло, и стал Он действовать – это, конечно, потрясающе. Кстати, Джанго тоже поделился своими размышлениями на радио «Вера», давайте послушаем:
Джанго:
- Я вообще считаю, что пора нам всем как-то поактивнее себя вести немножко и как-то объединяться на почве любви к Господу, на почве вообще любви и стараться делать как можно больше добра друг для друга, самое главное – продолжать усиливаться вокруг радио «Вера», я думаю, будет собираться все большее и большее количество народа.
К. Мацан
- Часто я в разговоре о православных СМИ такую мысль слышу, в чем их миссия, помните, в знаменитом фильме «Покаяние» есть фраза: «Зачем нужна дорога, если она не ведет к храму?» И было бы, наверное, очень не смиренно и самонадеянно думать, что мы в таких, христианских медиа по этой дороге с человеком идем, даже если мы смиренно говорим себе, что «мы ничего не навязываем, просто рассказываем», нет, мы просто эту дорогу «ремонтируем», чтобы просто она была, чтобы по ней человек шел к храму. И, мне кажется, что (для меня во всяком случае) главная такая тема радио «Вера» - это тема встречи человека со Христом, именно человека со Христом, а мы в нужный момент отходим в сторону или просто смотрим со стороны и радуемся, причем эта тема, она проявляется во всем, по воскресеньям в программе «Вечер воскресенья» наши коллеги Кира Лаврентьева и Игорь Цуканов разговаривают с людьми, мирянами о жизни христианина в современном мире, в его реалиях, в городе, в мегаполисе, и это тоже о встрече со Христом вот в этих условиях, наша коллега Марина Борисова ведет программу «Седмица», где размышляет, рассказывает со своим гостями о церковном дне, о церковном годе, и это тоже о встрече человека со Христом в пространстве храма и церковной традиции, это, мне кажется, все об этом, не знаю, насколько, коллеги, вы со мной согласитесь…
И. Кузьменков
- Я бы в этом ряду упомянул еше очень интересный проект – программу «Парсуна», ведущий которой Владимир Романович Легойда, он по пятницам у нас гость, а по средам ведущий программы «Парсуна».
К. Мацан
- Тоже, кстати, «остепененный», кандидат политических наук. Ну вот, мне кажется, это та нота, на которой наш сегодняшний праздничный эфир, наверное, можно завершить и оставить слушателя, вот самое лучшее будет – наедине с контентом радио «Вера».
А. Леонтьева
- А мне хочется еще напоследок сказать: «Дорогие коллеги, спасибо за то, что вы есть».
Р. Торгашин
- Спасибо вам за то, что вы нас сегодня вызвали поговорить с вами, спасибо всем слушателям, которые с нами, мы сегодня много наших коллег упомянули, немножко их обокрали перед Богом, еще больше коллег мы не упомянули сегодня, они остались за кадром, это значит, что Господь им сам воздаст. И большое, друзья, спасибо, что вы работаете, служите нашему общему делу и паки, огромный, низкий поклон всем слушателям, которые нас слушают и участвуют в нашей жизни.
К. Мацан
- Поучаствовать в этой жизни, дальше в ней участвовать, чтобы и города множились, и программы прибавлялись можно через помощь радиостанции «Вера», это легко сделать на сайте «radiovera.ru», там есть кнопка «Помочь проекту» и есть обновленное мобильное приложение «Радио «Вера» для всех мобильных систем, там тоже это просто сделать, это, то, как мы сегодня говорили, такая причастность к нашему большому делу и нам очень важно, не для красного словца это говорю, что мы это строим всем миром и делаем вместе с вами, наши дорогие радиослушатели. Сегодня, в «Светлом вечере», в этом длинном праздничном марафоне, посвященном шестилетию вещания радио «Вера» в FM-диапазоне с вами были Роман Торгашин, директор радио «Вера», Илья Кузьменков, главный редактор радио «Вера» и ведущая Анна Леонтьева, я Константин Мацан. С Богом и до свидания.
«Христианин в современном обществе». Сергей Андрияка
У нас в гостях был народный художник России, ректор Академии акварели и изящных искусств Сергей Андрияка.
Наш гость рассказал о том, как и почему он решил пойти по стопам отца и стать художником, и какую роль в его жизни и творчестве играет вера. Также разговор шел о выставке акварельных работ нашего гостя, приуроченной к его 65-летию.
Ведущая: Кира Лаврентьева
Кира Лаврентьева
— Вечер воскресенья на Радио ВЕРА. Вновь приветствует вас. Здравствуйте, дорогие наши слушатели. Меня зовут Кира Лаврентьева. И, как всегда, в этом часе мы говорим с нашими гостями о христианине, о жизни христианина в светском обществе. И сегодня я рада вам представить нашего сегодняшнего гостя. У нас в гостях Сергей Николаевич Андрияка, народный художник Российской Федерации, основатель и художественный руководитель школы акварели, ректор Академии акварели и изящных искусств, и еще много-много-много можно разного рассказывать о Сергее Николаевиче. Здравствуйте, Сергей Николаевич.
Сергей Андрияка
— . Здравствуйте.
Кира Лаврентьева
— Я очень рада вас видеть сегодня в этой студии. Мы поздравляем вас с вашим прошедшим юбилеем. Летом вам исполнилось 65 лет.
Сергей Андрияка
— Ну да.
Кира Лаврентьева
— И в честь этого сразу расскажу нашим дорогим слушателям. Открывается выставка 21 сентября на Пречистеньке-19, если не ошибаюсь, музейно-выставочном комплексе Российской Академии Художеств. 21 сентября она открывается и продлится до 29 октября. И там можно с вами пообщаться, но в избранные дни 30 сентября и 28 октября, я это еще раз повторю в течение сегодняшнего нашего разговора, в 12 часов два раза вы будете присутствовать на этой выставке, вы сможете пообщаться со всеми желающими, с теми, кто хочет прийти, так сказать, впитать дух.
Сергей Андрияка
— Да, да, и, собственно, люди могут и задать вопросы, потом я, наверное, проведу по возможности экскурсию по выставке с какими-то комментариями, рассказами, которые, собственно, имеют многие работы. Это интересно.
Кира Лаврентьева
— Сергей Николаевич, ну давайте сразу к делу перейдем, поговорим о вас. Не секрет, что мир изобразительного искусства, конечно, открыл вам ваш папа. Ну как-то вот...
Сергей Андрияка
— Конечно, нет, и я даже больше могу сказать. Что он, наверное, был моим главным учителем. При том, что я его не видел за работой. Так как-то случилось, что все-таки преподавательская деятельность у него отнимала большую часть времени, и если он и писал, то он писал урывками. В летний период, когда ездил с детьми на пленэр, на летнюю так называемую практику. Где была хоть какая-то возможность ну как-то вот пописать. Порадоваться этой природе, красоте и как-то ее изображать. Но, тем не менее, тем не менее, всё равно он был тем человеком, который определял, вот когда я только начинал рисовать, писать, он определял какой-то вектор. Все работы я ставил на пианино. Такое чёрное очень красивое, к сожалению, расстроенное, это «Mюльбах» дореволюционное, стояло. И на нём у меня, значит, обычно на таком чёрном фоне стояли мои работы. Работы, которые я успел сделать за текущий период. Вот он вечером приходил, и, конечно, уже был его определенный приговор, что ему нравилось, не нравилось. Как-то он меня поддерживал во многих вещах, которыми, ну, там, к примеру, работы по памяти он меня поддерживал, потому что официально такой программы не было в школе Суриковской.
Кира Лаврентьева
— Который был ректором.
Сергей Андрияка
— Он был не ректор, он был директор.
Кира Лаврентьева
— Директором Суриковской школы был ваш папа.
Сергей Андрияка
— Да, и он заслуженный художник России. У него так получилось, что он... Ну, в общем-то, пришел в эту школу работать с самого начала, с 1939 года, потом был перерыв, он ушел добровольцем на фронт. Пришел с фронта после войны, немножко работал в студии Грекова, потом опять пришёл в эту школу и до конца дней своих преподавал, и был последние 8-9 лет директором этой школы. То есть, в общем-то, у меня вся история школы, она была перед глазами. То, что касается и преподавания, и обучения, ну, всё это я видел. Всё это знал, и традиции школы тоже, конечно, впитались в меня очень основательно. Ну, а потом, конечно, он ушёл из жизни, когда я только поступил в Суриковский институт. И у меня жизнь резко изменилась, она поменялась, потому что я потерял того единственного, наверное, проводника. Педагога, проводника, который меня вёл по жизни, да, и его не стало. И у меня как-то такая растерянность появилась, я вообще ударился в разные какие-то даже странные направления. У меня там был экспрессионизм вообще. Ну, чем я только не пробовал заниматься. Потом меня увлекла Япония. Японское искусство, китайское искусство. Потом я от всего этого отошел, и у меня как-то был уже ориентир такой, видимо, меня как-то, знаете, как Господь ведет человека, вот Он меня вот как-то вел. Вел, вел, и привел к тому, что к 80-му году было решено на государственном уровне праздновать 600-летие Куликовской битвы. И всё, что было с этим связано, исторические разные лекции, мероприятия, выставки, поездки туда, это всё-всё-всё-всё организовывалось, всё это создавалось и как-то все реанимировалось. Но это меня очень сильно захватило. История, русская история на фоне духовных всех вопросов. Вот, и, ну, сейчас обычно говорят, вот, в советское время там все запрещалось, все, не разрешалось. Ничего подобного. У нас все было свободно, все, пожалуйста. В Суриковском институте были прекрасные поездки по древнерусским городам, по вообще нашим всем уникальным достопримечательностям. Музеям, которые показывались, двери открывались, хранились, мы это всё впитывали, смотрели, видели, наполнялись вот этой духовной культурой, которая была нам доступна на тот момент. Ну и, собственно говоря, чтение литературы тоже было свободное. То есть, не было проблем читать Библию или какие-то духовные книги, духовного содержания, все было абсолютно доступно и нормально. Ну и лекции были уникальные, которые проходили и по иконописи, и по святоотеческой литературе. В общем, было много всего интересного.
Кира Лаврентьева
— А вы к вере тогда пришли или раньше?
Сергей Андрияка — Ну, меня мама с детства водила, вообще-то, как только я родился. Но тогда только я как-то... Осознанности такой не было, и поэтому у меня так и случилось, что, когда отец мой ушел из жизни, наверное, это был такой первый удар. Хотя нет, первый удар был — это когда мой духовный отец, архимандрит Сергий, ушел из жизни. Это был тоже 1977 год. Они в один год ушли только. Архимандрит Сергий ушел на Рождество Христова прямо в храме.
Кира Лаврентьева
— Ничего себе.
Сергей Андрияка
— Как раз он... Я, к сожалению, на этой службе как раз не был. А отец ушел в конце мая этого же года. Это на меня, конечно, подействовало сильно. И тут еще как-то было много всяких смертей, поэтому меня жизнью потихонечку стало подвигать...
Кира Лаврентьева
— К вечности.
Сергей Андрияка
— К вечности, да. И, естественно, диплом я уже планировал на фоне, может быть, истории, но... Как выразить вечность, которую я ощущал во время отпевания, уже зная хорошо текст, зная глубоко содержание. Вот ты стоишь со свечой, ты понимаешь, что тебя не интересует, кто как стоит, кто чего там держит, у кого какое выражение лица. А самое главное остается то, что ты шагаешь в вечность, и ты уже с теми людьми, которые там. И ты с ними уже как-то в какой-то степени даже связан, ты чувствуешь свою связь, сопричастность с ними, свою любовь к ним. И именно этот момент, когда ты шагаешь в вечность, ты думаешь, а как же это выразить изобразительным искусством? Понятно, что это неизобразимо, это вообще неизобразимая вещь. Хотя она, наверное, чуть-чуть была изобразима. Была изобразима, я дошел в итоге до понимания пространства вот этого иконописного, что, собственно говоря, там, где другое совершенно пространство, нет времени, такое вот другое понимание, которое дано нам видеть в иконописи. В хорошей иконописи это всё. Ну и во время работы самой над самой вещью, ну, в общем, пришел уже... Это рациональное, конечно, понимание, но оно было продиктовано какими-то вот духовными этими поисками. Это изображение креста, потому что крест, получается, что вечность, она выражается как? Она, всё, что вертикальное, это является зримым восприятием человека. И когда мы выходим куда-то в поле, вообще в любое, мы видим только вертикали. Вообще, ну так устроен человек, он видит вертикаль. Поэтому иконы все вертикальные. Они не горизонтальные, они вертикальные. Вот, это зрительное пространство — вертикаль. Но по отношению к горизонтали, она не может быть сама по себе. Вот, и если это соединить, то получится крест от вечности. От вечности к этому изображению, к этому выводу я пришел уже под конец долгой-долгой работы на диплом.
Кира Лаврентьева
— Вечер воскресенья на Радио ВЕРА. Напоминаем, что у нас в гостях Сергей Андрияка, народный художник, основатель, художественный руководитель Школы акварели, ректор Академии акварели и изящных искусств. Говорим мы как раз о пути христианина, о пути Сергея Николаевича в светском обществе. Но не только, наверное, в светском обществе, а вообще как-то вот о пути Сергея Николаевича в этой жизни. И знаете, я вот вас слушаю внимательно, и о чем думаю? Ведь не все дети священников, к примеру, да, становятся священниками. Не все дети композиторов становятся композиторами, не все дети художников становятся художниками, но и так можно долго продолжать. А если порой не по своему выбору становятся, то, к сожалению, всю жизнь так могут, я сейчас про художников, про композиторов, так и могут заниматься ремеслом, что может быть тоже неплохо. Ремеслом, срисовыванием, либо переигрыванием чужих произведений.
Сергей Андрияка
— Это неплохо. Это тоже хорошо.
Кира Лаврентьева
— И в этом мастерстве можно тоже добиться очень больших высот. И я ни в коем случае не умоляю ремесленного труда. Но, Сергей Николаевич, в вашем случае мы сейчас говорим, конечно, о вдыхании, вдыхании своего чего-то очень глубинного в творчество. И когда у вас это началось? Когда вы поняли, что вы не срисовываете и не пишете что-то уже так по готовому шаблону, а творите?
Сергей Андрияка
— Это вы знаете, вот такой классический пример, я его уже много раз приводил, может быть, даже не знаю для радиослушателей, которые меня знают, они, наверное, просто это уже слышали много раз. Ну, когда я ходил на подготовительные такие вот, классы, курсы для поступления в Суриковскую школу, я ходил не к своему отцу, а там были другие педагоги. И вот там был цветок, я, значит, писал этот цветок, с натуры там, всё внимательно. И зашёл отец, он зашёл, посмотрел, говорит: «Ты молодец, цветок у тебя очень красивый». Я каждый лепесточек пытался сделать, все. Очень добросовестно. Он говорит: «Но, твой цветок не пахнет».
Кира Лаврентьева
— Ого.
Сергей Андрияка — И вот это для меня был, конечно, такой приговор, шок. Что мне надо сделать, чтобы он пах? И вот я начал там что-то смывать, что-то размывать, что-то поправлять. Мне хотелось, чтобы он пах, а что сделать для этого? Я не знал, что сделать. И вот спустя какое-то время, он мне говорит: «Вот с того момента, когда ты это понял и начал это делать, вот началось искусство». Вот. Но это... потому что творчество — это вещь неосознанная. Она, по сути дела, не поддается такому абсолютно...
Кира Лаврентьева
— Регламенту.
Сергей Андрияка
— Регламенту и рациональному объяснению. И потом, конечно, в искусстве, во всем искусстве, в мировом искусстве, все движет вот эта духовная энергия. Она, по сути дела, у человека может быть сильная, может быть слабая, может быть положительная, может быть отрицательная. И она входит в произведения. Она у музыканта, им руководит во время исполнения тех или иных произведений. Это 100 процентов. Потому что вот сейчас этому не уделяют внимания. Ну, сегодня время, так скажем, Макдональдса такого. Всё безразлично, всё равно. А по-хорошему, ну, даже хорошее музыкальное произведение искусства, это не хорошая мелодия, а в первую очередь и самое главное, это исполнитель. Это кто исполняет.
Кира Лаврентьева
— Точно.
Сергей Андрияка
— Это сила исполнения. Поэтому я вот в своей жизни очень люблю музыку. К сожалению, я ей никогда не занимался. Ну, может, и «Мишка на ухо наступил» это тоже есть. Но самое главное, что я всегда собирал пластинки. Я занимался выдающимися исполнителями, меня они всегда интересовали. Это начало 20 века исполнители великие. Разные симфонические, вокальные. И любое произведение искусства, я это знаю по своим работам, оно живет самостоятельной жизнью от меры той вот этой духовной энергии, которая вложена в эти вещи.
Кира Лаврентьева
— Сергей Николаевич, в интервью Владимиру Легойде в программе «Парсуна» меня совершенно поразила одна вещь. Вы говорите о том, что, когда ты как художник, как творец. И в какой-то момент, естественно, в творческом процессе, это знакомо многим людям, которые творят. Ты понимаешь, что ничего не понимаешь, это я сейчас цитирую, ничего не можешь, и ничего не знаешь. Ты опускаешься на самое дно, и тебя поднимает с этого дна божественная сила. И ты начинаешь что-то делать, говорите вы, и вот тогда рождается что-то по-настоящему глубокое. Мы знаем, что у Сергея Рахманинова перед написанием второго концерта было совершенно дичайшее, чудовищное состояние в течение двух лет. Он в нём находился перед написанием вот этого его известного второго концерта Рахманинова, который мы все знаем. Меня это тогда поразило, когда я это читала. И тут я слышу что-то подобное у вас в программе.
Сергей Андрияка
— Это на самом деле так, это момент смирения определенного.
Кира Лаврентьева
— То есть это надо, получается?
Сергей Андрияка
— Абсолютно.
Кира Лаврентьева
— То есть это надо опуститься на это дно и самость свою убрать и родить что-то действительно великое.
Сергей Андрияка
— Но это, понимаете, это нужно, чтобы было по-настоящему. Это не то, что человек специально себя накрутил, вот я такой-сякой, нет. А это внутреннее ощущение полного своего бессилия, своего неумения, незнания, непонимания, что ты вот действительно себя уже опускаешь до самого низа. Это даёт высочайший результат. Потому что это уже не ты пишешь, не ты работаешь.
Кира Лаврентьева
— Но это очень больно.
Сергей Андрияка
— Нет, это не больно. Это не больно, это, знаете как, это необходимо. Это просто необходимо каждому, каждому человеку. Вот я даже такие примеры приведу, вот, знаете как, они, может быть, не совсем такие, но похожие. Вот если ты очень самоуверенно, ну, допустим, я провожу мастер-класс, да. Ты самоуверенно, что я сейчас сделаю вот это, я это умею, я это могу, всё... ты приходишь, и у тебя происходит сбой. Сбой. Может быть, это зритель не видит, но ты видишь, что у тебя произошёл сбой. Что ты делаешь плохо, ты делаешь не то, у тебя есть самоуверенность, ты это делаешь совершенно неправильно. А вот когда ты себя умоляешь, смиряешь и доводишь до какого состояния, что вот если Бог даст, это у тебя получится, если ты вот как-то вот... Тогда оно будет! И оно получается тогда просто необыкновенно правильно.
Кира Лаврентьева
— И ты уже не понимаешь, как это получилось.
Сергей Андрияка
— Да, а когда вот такие работы ты делаешь, я помню творческие работы, когда ты просто делаешь, делаешь. А потом ты включаешь как бы разум, смотришь: " А это что я делал, не я делал, когда делал, как делал? Смог бы я сейчас еще раз это сделать, наверное, нет«. Такие моменты тоже происходят.
Кира Лаврентьева
— А что влияет, по-вашему, на вот эту трансляцию художникам определенного духа? Ведь мы понимаем, что есть, например, Исаак Левитан, который не был воцерковленным человеком в общепринятом смысле. Который уже сейчас, как бы, нам известен этот смысл. Он нерегулярно, так назовем это, посещал храм. Но при этом его сюжеты можно назвать не то что религиозными, они духовные. Ты смотришь на его картины, понимаешь, что ты погружаешься в какую-то духовную жизнь. А есть художники, ну не будем называть имен, которые воспроизводят инфернальные какие-то ноты в своем творчестве. Они были, есть и, наверное, будут, и художники, и писатели, и режиссеры, и актёры. И абсолютно любой человек, видимо, может как-то рай нести в этот мир, а может нести не рай. А чего это зависит, Сергей Николаевич?
Сергей Андрияка
— Это, вы знаете, это зависит от внутреннего состояния человека.
Кира Лаврентьева
— От его направленности?
Сергей Андрияка
— Мы же тоже все прекрасно понимаем. Можно в храм ходить, но при этом...
Кира Лаврентьева
— Не быть там.
Сергей Андрияка
— Не быть там, да. Он как бы так, внешне будет. А бывает человек, может быть, и не часто он ходит, и, может быть, и редко. А, может быть, даже и у него душа такая, что, как у меня отец Сергий очень правильно говорил: «Весь мир храм для кого-то». Он тоже может быть. Ну, то есть, он его ощущает, он его чувствует. Это потому, что, наверное, Господь судит не по форме, а по содержанию, по сути. Поэтому это внутреннее состояние. Это внутреннее состояние человека. Это его... и потом есть вещи, с которыми человек родился. Вот это тоже нельзя скидывать со счетов. Это является... ну, он с этим родился. Вот у него очень сильная энергетика, очень сильный вот этот вот... этот сильный посыл. А у другого слабый посыл, ну ты с ним ничего не сделаешь, ничего нельзя с этим сделать. Это нельзя сказать, что это плохо. Но для, допустим, искусства это имеет большое значение. Но оно имеет значение как в положительном, так и в отрицательном смысле, потому что можно нести и отрицательный заряд, очень сильный заряд. Но у меня вот с Манежем тогда было, с пожаром Манежа, такая была история, очень такая тяжелая. Ну, я просто понятно, что я вот эту трагедию переживаю, рушится там крыша. У меня через несколько часов должны были перевезены быть там почти пять тысяч работ, и уже плакаты висят на фасаде, и один плакат там прогорает боковым огнем, а эти остались. И они сохранились как бы, они не сгорели. Но вот всё это вот, понимаете, вот это вот всё жуткое такое зрелище, вот это ужас такой, да, вот этого всего пожара, всего. Я не мог, реклама была везде сделана, всё вот, меня трясёт. И я понимаю, что я должен это написать не для того, чтобы... Это как какой-то пиар или что-то, а для того, чтобы просто освободиться от этой тяжести, которая во мне. Я вот должен написать, я должен высказаться и освободиться. Я эту вещь пишу, я ее пишу очень быстро. Она большая, довольно полутораметровая, но я ее пишу очень быстро. Пишу всё, и у меня как-то вся эта энергия уходит в работу. А работа тяжелая. Работа тяжелая. И вот когда она висела у нас в музейно-выставочном комплексе школы акварели, а смотрители мне говорят: " Вы знаете, возите ее по выставкам, где хотите, она не должна висеть здесь у нас, нам тяжело просто от этой работы «. Вот, понимаете, вот при всем притом. И притом там был такой случай, очень знаменательный случай был. Директор этого комплекса, Станислав Каракаш, после этой трагедии он ко мне пришел и говорит, ты знаешь, хочешь верь, хочешь не верь. У него там стоял сейф, огромный сейф. А над сейфом висела икона. Но температура в горящем здании была чудовищная. Там плавилось все. И он говорит, вот ты понимаешь, ты не поверишь, я открыл этот сейф, там пепел. А икона висит.
Кира Лаврентьева
— Вечер воскресенья на Радио ВЕРА продолжается. Еще раз здравствуйте, дорогие друзья. У нас в гостях сегодня Сергей Андрияка, народный художник Российской Федерации. Основатель и художественный руководитель Школы акварели, ректор Академии акварели и изящных искусств. Также напоминаю вам, что мы сегодня поздравляем Сергея Николаевича с юбилеем.
Сергей Андрияка
— Спасибо.
Кира Лаврентьева
— И хотим поделиться с вами интересной информацией о том, что с 21 сентября в честь юбилея Сергея Николаевича открывается выставка по адресу Пречистенка, 19. В музейно-выставочном комплексе Российской академии художеств. Она продлится до 29 октября. Вы можете посетить её в любое удобное для вас время. И также два дня в течение всего этого периода на выставке будет присутствовать Сергей Николаевич. И если у вас есть какие-то вопросы, вы хотите с ним познакомиться, прийти, пообщаться, вы сможете это сделать 30 сентября и 28 октября в 12 часов. 30 сентября и 28 октября Сергей Николаевич будет вас ждать на Пречистенке, 19. И будет очень вам рад в этот день.
Сергей Андрияка
— Да, милости просим.
Кира Лаврентьева
— Да, Сергей Николаевич, ну, конечно, интереснейшие вещи вы рассказываете. Интереснейшие. И меня поражает тот факт, что в каком состоянии ты пишешь картину. Я помню историю, когда у вас с собакой такая довольно-таки трагичная история. С собакой такая была, да, трагическая была вещь тоже. Вы написали фактически такой красивый-то по факту очень пейзаж, красивый. Если человек не знает, да, он, наверное, так и не догадается. А на вашего друга он повлиял.
Сергей Андрияка
— Ну, это, вы знаете, это всё происходит в нашей жизни. Мы же люди. И, конечно, бывают какие-то очень сильные переживания, проблемы, трудности, которые ты не можешь ну, как-то, ну, наверное, более духовно пережить как-то спокойнее, к этому отнестись. И оно выливается у художника, у творческого человека вот в его изображения, в его искусстве, в его каких-то картинах. В музыкантах, в его исполнении, в музыке. Тоже никуда не денешься от этого, это совершенно понятно. И можно даже, знаете, как, вот не зная художника, идти по выставкам, ну, там, не знаю, в Третьяковку пойти, там можно просто проследить состояние души человека, состояние того или иного художника. Как вот он светлый, не светлый. Какие-то моменты, может быть вехи какие-то его жизни, потому что он тоже мог меняться внутри. Это тоже очень интересно. Это особая такая тема. И бывают художники одного времени, одного периода, одной эпохи. Вот даже, собственно, с одними традициями академическими. Но, оказывается, один более светлый по своему подходу, а другой так немножечко черноватенький, внутренне черноватенький. Эта черноватость, конечно, она вылезает. А с помощью энергии можно и, конечно, и вообще отрицательно очень сильно действовать на людей, как Сальвадор Дали действовал. Но это, получается, такая власть некая. Это уже демонизм такой, вот точно, сатанизм, который, конечно, он нес другой свет. Это свет такой потусторонний, нехороший свет, и он этот свет, конечно, культивировал очень сильно. Он действует, очень сильно действует. Сюрреализм очень сильно действует, особенно Дали. Он очень имеет большую энергетику, воздействие. Почему люди и не могут равнодушно пройти, равнодушно нельзя пройти, потому что это очень большого воздействия энергетика, но она разрушительна, она уничтожает человека.
Сергей Андрияка
— Я перед интервью пересматривала в интернете, пока что в интернете ваши картины, думала, что мне ближе, и поняла, что вот прям душа моя открывается, когда я смотрю на картины «Ипатьевская слобода», вот этот деревенский, совершенно зимний пейзаж, этот сюжет, вот потрясающие эти дома. Знаете, очень легко в интернете можно найти. Вот. И, знаете, Сергей Николаевич, ну у вас же еще и очень много других стилей, в которых вы работаете, других картин. Вот если вы хотите отдохнуть, вот к вам придут сейчас, скажут, Сергей Николаевич, отдыхайте, пишите вот то, что у вас душа пожелает, вам ближе всего, какой стиль письма?
Сергей Андрияка
— Ну, он не стиль. Вы знаете, просто на каждый период есть какие-то вещи, приоритетные какие-то сюжеты. Потому что я безумно люблю природу. Вот просто природу. Вот я на дачу собираюсь поехать и говорю жене: «Поедем любоваться красотой». И мы едем любоваться. Причем, красота, она может быть и дождливая, и солнечная, и зимняя, и летняя, и жаркая, и любая! Она всегда красота, это здорово! Но на сегодняшний день, конечно, мы сейчас приехали с Соловков, как-то соловецкая тема одолела меня. Понимаете, бывает такой момент, когда ты всё время об этом думаешь. Они у тебя прокручиваются, просто эти темы, которые ты должен написать, должен сделать, должен сделать. Вот ты не можешь их не сделать, потому что они всё время перед глазами, ты их, ну, значит, надо их сделать, надо воплотить в жизнь. Поэтому, ну, вот этим вот как-то вот я там. Соловецкий лес, конечно, потрясающий. Потрясающее там очень красивое море, красивая природа, богатейший край. Ну, он духовно богатейший. Он не внешне, там, конечно, много ягод, грибов, там это всего, это всего здорово, но самое главное, что там все пропитано духом, духовно пропитано. Дело здесь, конечно, во многом и в самом монастыре, в первую очередь, потому что он освящает как-то, и вообще это место, которое основано было монахами Зосимой, Савватием и Германом. Это, конечно, и монастырь сам, и ход служб, которые там проводятся, вот, настоятелем Владыкой Порфирием, с братией. Там, понимаете, не могут жить люди, ну, там, не знаю, карьеристы, плохие. Они просто там не могут жить. Там такие условия тяжелые, суровые, что в них остаются только люди, которые живут настоящей духовной жизнью. Они просто там не выживут. И для них смысла там жить нет никакого. Ну а что он там будет ждать? Что он там будет подвигаться по службе? Нет. Или он какие-то там приобретения получит материальные? Тоже нет. Но там этого ничего нет. Это просто вот есть, как говорится, какой-то вот островок духовной жизни. Такой уникальный островок, который вот мне он очень дорог, близок, и не только мне, а в общем-то сейчас его полюбила вся моя семья. С супругой мы сразу влюбились, но и дети, они постепенно, постепенно, они как-то, ну, та... Не сразу, потому что первый раз они маленькие были, видимо, они приехали, то говорили: «Мы больше сюда никогда не приедем».
Кира Лаврентьева
— Ну, потому что долго, тяжело, холодно.
Кира Лаврентьева
— Да, да, да. Ну и вообще там...
Кира Лаврентьева
— И раньше ехать было, наверное, не так-то просто.
Сергей Андрияка
— Ну там даже, знаете, как вот... Ну такой был смешной. Мы переживали, что гаджеты сегодня, ну, они, конечно, человека превращают так, ну, немножко, так если грубо говоря, дебилизирует его, делает его таким...
Кира Лаврентьева
— Роботом.
Сергей Андрияка
— Аутистом. Да. И дети, естественно, но они с этими гаджетами, особенно молодежь, они... Ну и жена, она подошла там на исповеди, сказала: «Я переживаю, что я все-таки, но им купила эти гаджеты, и вот такая история произошла, вот я виновата». На следующий день происходит такое событие, оно смешное с одной стороны, а с другой стороны очень показательное. На Соловках ты только подумал, и это происходит. Мы выходим на этюды, на море, а мои дети говорят: «Пап, мы будем эти ракушки собирать». А я говорю: «Я писать вот тут буду, в 20 метрах сидеть. Ну, вы подходите, когда вы там ракушки насобираете». И тут приходит прилив воды, заливает их все телефоны, и все в мгновение вырубается.
Кира Лаврентьева
— Класс! Знак некий, да, такой?
Сергей Андрияка
— Ну да, ну просто вот, ничего не говоря, вот все исполняется.
Кира Лаврентьева
— Поразительно. Поразительно. Но ведь вот это вот детское воображение, вот это детское воспитание вкуса, оно как происходит? Путём насмотренности некой?
Сергей Андрияка
— Когда нужно показывать, показывать, показывать. Ну конечно, конечно. В первую очередь, это, конечно, когда они всё видят. Но не всегда, не всегда вот слово, когда обычно говорят, личный пример является главным. Ну, они видели, как я с утра до ночи сижу, работаю. Конечно, они, может быть, в таком ритме не работают. Сейчас не работают в таком ритме. Но я-то, потому что этим живу. Ну, живу, ну, вот как, у меня отнять искусство, это как-то вот, ну, наверное, отрезать у меня самые главные органы мои все. Я не знаю как-то. Ну, невозможно это сделать. Вот. А, ну, они ещё, может быть, не живут этим в полной мере, но занимаются этим, учатся, работают. Ну, может быть, к ним это когда-нибудь и придёт, по-своему придёт. Потому что здесь, ну, насильно любить нельзя. Это тоже добровольная вещь. А я этим живу. Если мне не давать долго писать. Какие-то обстоятельства жизни мешают, день прошел, два, три, четыре, мне не дают писать, я становлюсь вообще раздражительным, но вот действовать на всё, вот на всё, мне очень плохо. Мне дали пописать, всё, я уже человек.
Кира Лаврентьева
— Воспрял.
Сергей Андрияка
— Да.
Кира Лаврентьева
— Сергей Николаевич, а вы примете со спокойствием, если ваши дети не пойдут по вашему пути?
Сергей Андрияка
— Спокойно. Но, они пошли уже.
Кира Лаврентьева
— Уже пошли.
Сергей Андрияка
— Уже пошли. Причем у меня вот дочка средняя Лиза, она сейчас прекрасно и преподает. Она в первом выпуске закончила академию. Прекрасно преподает. У нее дар преподавательский очень хороший. Делает выставки, творчески работает. Ну и, в общем, она как-то многое-многое сейчас понимает и по жизни, и по глубине своей вот такой жизненной. Вот, ну, она вот как-то... Ну, а я думаю, что вот Софья, она сейчас на дипломе, тоже все время работает, все время. Ну, ее надо немножко только направлять, чуть-чуть. Она все время работает, тоже вот искусство для нее очень важно, составляющая очень такая главная. Ну, а младшая тоже учится, но вот она еще не дошла до диплома, но уже об этом думает, и она так... Ну, у неё свои какие-то есть особенности, свои. Ну, вот сын не пошёл по этой стезе. Ну, я думаю, он не пошёл просто по той причине, что его в детстве там получилось так, что как-то не стимулировали его детское творчество. Когда он в школе учился, общеобразовательной. Потому что я это контролировать не мог. Вот, и там над ним смеялись, там, в общем, а так он и цвет очень красиво чувствовал, и все, если бы его с ним, его как-то поддерживали по-человечески, то, наверное, может быть, он бы тоже пошел по этому пути.
Кира Лаврентьева
— Вечер воскресенья, на Радио ВЕРА. Напоминаем, что у нас в гостях Сергей Андрияка, народный художник, основатель и художественный руководитель Школы акварели, ректор Академии акварели и изящных искусств. Меня зовут Кира Лаврентьева. Сергей Николаевич, но ведь это такой серьезный, очень глубокий вопрос. Как человека раскрыть, как ребенка раскрыть. Вот вы вообще многодетный отец, и получается, что вы не только, да, трудитесь на поприще изобразительного искусства, преподавания, у вас есть своя собственная методика преподавания детям. Об этом уже были программы на Радио ВЕРА. Об этом можно, кстати говоря, рекомендую очень послушать. Это действительно интересно, это авторская методика, она придумана и разработана и вами. Но у вас есть ещё свои дети, которые выбиваются из вот этого вот, значит, ряда студентов, учеников, которые в школе, и это уже совсем другая история. Вот как это, Сергей Николаевич, как правильно-то с ними быть, с детьми. Чтобы не пропустить их, что ли, раскрыться им, как-то дать возможность?
Сергей Андрияка
— Ну, вы понимаете, они в первую очередь видят. Вот, понимаете, здесь, на мой взгляд, никакого насилия не должно быть. Учить с детства, вот в детстве у любого человека, у любого ребёнка, абсолютно у любого, есть потребность что-то делать руками. Плюс к этому у него есть тяга к музыке. У каждого ребенка. Он, там, кто-то хочет петь, кто-то хочет танцевать, кто-то хочет учиться на музыкальных инструментах играть. Но это потребность такая, внутренняя потребность. Вот он рождается, вот она есть. И такая же история с изобразительным искусством. Он хочет рисовать. Он просто берет и там что-то срисовывай, каля-маля какие-то делать. Ему хочется лепить из пластилина. Что-то делать, мастерить что-то. Девочкам вышивать что-то хочется. Это сродни изобразительному искусству. Вся вот это такая внутренняя потребность. И мне, кажется, просто родителям имеет смысл, несмотря на то что это может принести какие-то неудобства дома, это надо поддержать, всегда поддержать! Потому что у нас, как правило, дети, которые приходят учиться в школу, они, занимаются и музыкой, и иностранный язык, и танцами, и там еще чем-то. То есть у них большой спектр. Я это приветствую, не считаю, что нужно в обязательном порядке, чтобы ребёнок на начальном этапе уже был запрограммирован там, как профессионал. Да не нужно это, вообще не нужно. Это нужно ко всему иметь призвание. А призванных очень мало. Так же, как талантов, очень мало. Это единицы. Это определенное отклонение от нормы. Это... ну, там много очень всяких факторов, которые, наверное, должны сложиться, чтобы человек действительно стал высоким таким профессионалом. Чтобы он этим жил и давал действительно уникальные какие-то результаты. А для того, чтобы просто открыть мир для себя, красоты, ну, пожалуйста, это вот то, что тебе дано, то, с чем ты родился. Ты можешь попробовать рисовать, получить какие-то основы для себя. Ты можешь становиться кем хочешь, не знаю, врачом, педагогом, экономистом, кем угодно. Тебе это не повредит в жизни. Так же, как слышать хорошую музыку. Но её слышать хорошую музыку когда можно? После того, когда ты, ну, немножко тебя приобщат к музыке-то. Чуть-чуть хотя бы ты позанимаешься и тогда ты сможешь и слышать. Это классическая музыка будет не пустой звук вот это все нужно, а делать профессионала из них да ни в коем случае. Ни в коем случае. У меня был вот такой период, когда я поступал в Суриковскую школу, мама прятала мои кисточки, краски. Это был действительно период такой тяжелый, очень жесткий. Вот, она, видя, ну, жизнь моего отца, жизнь многих художников, которые проходили у нее на глазах, она не хотела, чтобы я шел в эту профессию. Ну и потом эта профессия, она такая вот, то ли пан, то ли пропал, то ли будет, то ли не будет, то ли что там будет, неизвестно. Вот. И она мне, тогда как-то сказала: «А ты готов идти до конца»? Вот идти до конца. Ну, это как, наверное, в монастырь человек уходит, вот он говорит, а я готов-то идти до конца? По-настоящему только. Я говорю: «Готов». Вот я иду до сего дня, до конца. Я с этого пути никогда не сворачивал, и не оглядывался. Но это не всегда может оценить маленький человечек. И бывает иногда что-то меняется. Ну, по-разному это всё. Это всё очень сложные вещи, которые... Бывает, что к человеку это приходит поздно. Вот, и он наверстывает упущенное, и он становится блестящим художником, потрясающим художником. Иногда, наоборот, это гаснет, почему-то гаснет, непонятно почему. Оно бывает такой всплеск, и всё в детстве, в юности, а потом всё уходит. Тоже такое бывает. Ну, тут нельзя ничего сказать, посоветовать трудно. Но то, что не надо мешать, если есть желание на начальном этапе этим заниматься, это безусловно. Это безусловно нужно, чтобы ребенок к этому приобщился. Потому что, понимаете, как только он начинает рисовать, вот просто, простые вещи, вот он там яблочко, там грушу, там еще что-то, ну вот простое, то, что вокруг него. Простой мир его, он перед ним открывается, он им любуется, он этому миру радуется, он на него смотрит другими глазами. Он открывается вообще, вот этот бесконечный красивый божественный мир. Это чудо, и это вот чудо, которое именно благодаря образованию оно дается человеку. И он — всё, вот он уже по-другому видит мир. Ему возвратился тот дар, удивительный дар, который, к сожалению, к сожалению, просто так не открывается. Только смотрение в музее или там ну да, можно конечно уже через музеи, через каких-то старых мастеров, через альбомы, картины. Но когда ты сам берешь это все, то у тебя это действительно раскрывается доподлинно. Да и мастеров ты смотришь по-другому, все ты смотришь по-другому, весь мир другой. Он весь мир другой. Вот, и это закладывается, конечно, в детстве, в основе своей.
Кира Лаврентьева
— Сергей Николаевич, а можно ли делать... У нас осталось совсем немножко времени, мне хотелось очень задать этот вопрос. А можно ли, когда ты уже верующий человек, когда ты много про себя понимаешь, когда ты понимаешь всё практически, про свои возможности в искусстве, можно ли жить не по воле Божьей. Можно ли творить не по воле Божьей? Написать что-то, и ты понимаешь, что это Богу не угодно. Я сейчас даже не беру в расчёт, знаете, какие-то совсем сюжеты непонятные. А вот ты вроде ничего, хорошую картину написал, а понимаешь, что она не нужна. Или сделал что-то, что-то руками такое изобразительное, а понимаешь, что, может и не надо было это делать. Это вот эта градация, она как определяется? Ну как градация?
Сергей Андрияка
— Ну понимаете, если вы уже задали вопрос такой и обозначили, что это не по воле. Вот и ответ, собственно, мы же должны стремиться к исполнению воли Божьей, а не к самости своей.
Кира Лаврентьева
— Давайте я по-другому спрошу. А у вас есть ощущение вот этого вообще? Бывало ли у вас такое, что ты что-то написал, а понимаешь, что-то странное?
Сергей Андрияка
— Конечно. Так очень много мы делаем. Мы в своей жизни слишком много делаем того, чего не является по воле Божьей, к сожалению. Ну, поэтому всегда ставишь под сомнение то, что ты делаешь, то, что ты сделал, то, что ты хочешь сделать. Вопросы возникают. Ну, к сожалению.
Кира Лаврентьева
— Давайте напомним нашим дорогим слушателям, что 21 сентября в честь 65-летия Народного художника Российской Федерации Сергея Николаевича Андрияки открывается выставка по адресу Пречистенка,19. В Музейно-выставочном комплексе РАХ. Продлится она до 29 октября, то есть практически полтора месяца будет возможность посетить выставку, посмотреть экспозицию. И, в общем, насладиться творчеством Сергея Николаевича. И также будут два дня, когда Сергей Николаевич будет там. Можно прийти, познакомиться, пообщаться, задать какие-то вопросы. Это будет 30 сентября, дорогие друзья, запоминаем, 30 сентября и 28 октября. В 12 часов 30 сентября и 28 октября тоже в 12 часов Сергей Николаевич будет вас там ждать. Так что настоятельно рекомендуем посетить выставку. А Сергей Николаевич, Вас благодарю от души за прекрасный разговор, за прекрасный час, незаметно пролетел совершенно.
Сергей Андрияка
— Ну, о многих вопросах можно говорить, потому что слишком много тем.
Кира Лаврентьева
— Бесконечно. О многих можно говорить бесконечно.
Сергей Андрияка
— И они касаются и творчества, и, наверное, не только творчества, и самой жизни.
Кира Лаврентьева
— Так и есть. Огромное спасибо, дорогие друзья. Мы напоминаем вам, что у нас в гостях был Сергей Андрияка, народный художник Российской Федерации, основатель и художественный руководитель Школы акварели, ректор Академии акварели и изящных искусств. Меня зовут Кира Лаврентьева. Мы прощаемся с вами до следующего воскресенья.
Сергей Андрияка
— Спасибо.
Все выпуски программы: Вечер Воскресенья
«Если крестник стал атеистом...» Прот. Алексей Батаногов, Анна Сапрыкина, Наталья Разувакина
В этом выпуске настоятель храма святого равноапостольного князя Владимира в Новогиреево протоиерей Алексей Батаногов, кандидат педагогических наук, мама семи детей Анна Сапрыкина и поэт, журналист Наталья Разувакина размышляли над тем, какова роль крестных, как правильно строить отношения с крестниками и что делать, если крестник становится атеистом.
Альберт Лиханов. «Солнечное затмение»
Писатель Альберт Лиханов в особом представлении, пожалуй, не нуждается. Один из самых известных прозаиков 20-21 века, лауреат стольких литературных премий — отечественных, зарубежных и международных — что перечислять их можно очень долго, Лиханов считается мастером подростковой литературы. Но пишет он так, что его книги с упоением читает и старшее поколение. Не только для того, чтобы лучше понять внутренний мир и переживания своих взрослеющих детей. Но и чтобы разобраться в собственной душе. Ведь вопросы, которые затрагивает писатель в произведениях часто лежат именно в духовной плоскости. Тонкий, нравственный и мировоззренческий поиск совершают герои повести Альберта Лиханова «Солнечное затмение».
Фёдор и Лена живут по соседству на тихой окраине большого города. Фёдор целыми днями пропадает на голубятне — лишь бы не быть дома, не видеть, как приходит в подпитии отец, как плачет измученная мать. Лена весь день проводит у открытого окна. Она не может ходить. Почти всю жизнь провела в интернате для инвалидов. А теперь родители забрали её домой, и Лена не знает, как свыкнуться с новой, незнакомой жизнью. Однажды через окно Фёдор и Лена замечают друг друга. Знакомятся. Между ними вспыхивает первое робкое, светлое юношеское чувство. Но вокруг слишком много препятствий, проблем и тревог. Смогут ли подростки выдержать совсем не детские испытания, которые поджидают их на пути?
Историю любви Фёдора и Лены Альберт Лиханов рассказывает по-особенному. Без лишних романтических ноток, без душераздирающей слезливости. Как писали критики, повесть «Солнечное затмение» — не о том, как здоровый юноша подарил любовь искалеченной девушке. Это повесть о духовной силе и мощи человека, о том, как прекрасное, нравственное начало в нём способно преодолеть всякое зло. А зла вокруг героев достаточно. И пагубное пристрастие Фединого отца, и серьёзные проблемы на работе у его матери. И трагическая гибель подруги Лены в интернате. Молодые люди проходят через испытания, которые, возможно, сломали бы многих взрослых. Но Фёдор и Лена не сдаются. В одном из эпизодов повести они наблюдают солнечное затмение. В какой-то момент светило полностью темнеет. Но уже в следующую минуту его лучи снова сияют. Глядя на это, Лена говорит: «Все беды — это солнечные затмения, а жизнь — само Солнце». Знакомство с Фёдором открывает ей новые переживания. И отнюдь не только романтические. Лена остро начинает чувствовать чужую беду. Сосредоточенная прежде только на себе, теперь она стремится помочь другим. Как пишет Альберт Лиханов,: «Бесконечно доброй — единственно такой! — желала она быть. Везде, всегда, со всеми». Фёдор жалеет своего непутёвого отца. И верит, что всё ещё можно исправить. До блеска отмывает неухоженную квартиру. Ставит в вазу цветы. «Вон небо какое глубокое, тополя шумят листьями, голуби воркуют, люди идут, — как же вокруг хорошо и ясно, так неужели же в ясности этой нельзя ясно и жить, радоваться вместе, любить, счастливыми быть?» — размышляет юноша. Собственно говоря, именно на этот вопрос и пытается ответить в своей повести «Солнечное затмение» сам автор.
В интервью газете «Литературная Россия» Альберт Лиханов говорил, что своим произведением хотел бы побудить читателей быть стойкими в трудных жизненных ситуациях. Сострадание может победить равнодушие, а любовь — преодолеть безысходность, — уверен писатель. Именно поэтому повесть Альберта Лиханова «Солнечное затмение» стоит обязательно прочитать.
Все выпуски программы Литературный навигатор