Когда говорят о самоотверженных женщинах, которые оставили богатство и отправились за мужьями в ссылку, то в первую очередь вспоминают жён декабристов. Однако за сто лет до них такой же подвиг совершила графиня Екатерина Головкина.
Екатерина, урождённая княжна Ромодáновская и двоюродная сестра будущей императрицы Анны Иоанновны, была красивой, хорошо образованной по меркам тех лет девушкой. Когда пришло время выдавать её замуж, у дверей дома Ромодановских выстраивались целые очереди из тех, кто искал руки юной Катеньки. Однако родители выпроваживали всех поклонников – их дочь была давно влюблена в дипломата Михаила Головкина, дальнего родственника императорской семьи. Он тоже оказался неравнодушен к Кате, и в 1722 году весь высший свет Петербурга отмечал свадьбу этой блистательной пары, а церемонией распоряжался сам Пётр Первый.
Первые годы супруги купались в счастье. Они оба были молоды и здоровы, Михаил всё выше поднимался по карьерной лестнице и, главное, крепко любил свою прекрасную жену, а она отвечала ему взаимностью. Им казалось, что эта сказка будет длиться всегда.
Но, увы, судьба политиков переменчива, и скоро Головкин сделал роковую ошибку. Во время череды переворотов он выступил против будущей правительницы Елизаветы Петровны. Придя к власти, императрица сразу же повелела арестовать графа и казнить.
В тот день Головкины праздновали именины Екатерины. Супруги не подозревали, что утром солдаты придут за Михаилом и бросят его в тюрьму. В день казни, 18 января 1742 года, Екатерина, выплакавшая все слёзы, стояла возле эшафота, чтобы провести рядом с мужем последние минуты его жизни. И вот, палач уже поднял топор… Но в этот момент огласили новый указ императрицы. Казнь Михаила заменялась пожизненной ссылкой в Сибирь и конфискацией имущества.
Екатерина отправилась к императрице Елизавете Петровне умолять о помиловании мужа, но не смогла добиться встречи. Ей лишь передали, что она может отказаться от Михаила, и тогда её не лишат поместий и званий. На это графиня ответила: «На что мне почести и богатства, когда не могу разделять их с другом моим? Любила мужа в счастии, люблю его и в несчастии и одной милости прошу - быть с ним неразлучно». Уже на следующий день после так и не случившейся казни супруги вместе отправились в ссылку. Единственное имущество, которое им позволили взять с собой, – это тулуп и немного денег.
Целых два года они странствовали по Сибири, пытаясь найти поселение Ярмóнг на Колыме, более известное как Собачий острог. Именно в эту, одну из самых далёких северных деревень, определили Михаила отбывать наказание.
То, что увидела Екатерина, превзошло её самые страшные ожидания. В тесной закопчённой избе, где поселились Головкины, отсутствовали даже самые простые удобства, а вместо окон были гладкие льдинки. Пропитание поставлялось редко, и бывшей графине приходилось есть растёртые коренья и запекать в хлеб толчёную рыбу. Но больше всего Екатерина переживала не за себя, а за мужа – он серьёзно заболел, у него отказала правая рука.
Екатерина не поддавалась отчаянию и даже не думала о возвращении в Петербург. Она всеми силами старалась вылечить мужа, выменивала у якутов снадобья, ухаживала за маленьким огородом. Благодаря заботе жены Михаил скоро окреп, воспрянул духом и стал помогать ей по хозяйству.
А скоро пришла и новая радость – несколько слуг Екатерины, ценивших доброту своей хозяйки, отправились следом за ней в Сибирь. Теперь, когда у супругов появились верные помощники, жизнь в остроге перестала казаться им такой трудной, как раньше.
Головкины жили в Сибири уже двенадцать лет, когда однажды морозным утром Екатерина проснулась и увидела, что Михаил во сне мирно скончался. Выплакав своё горе, она попыталась исполнить последнее желание мужа – быть погребённым рядом с родственниками в Георгиевском монастыре в Москве. Екатерина написала письмо императрице, и Головкиной разрешили приехать самой и перевезти тело Михаила.
Похоронив мужа, графиня узнала, что ей вернули имущество и хотят вновь приблизить к царскому двору. Однако она уже не искала никаких выгод для себя – раздав всё имущество нуждающимся, Екатерина поселилась в Георгиевском монастыре. К ней постоянно приходили люди: некоторые за помощью, а многие хотели узнать о её жизни в Ярмонге и о том, как они с мужем сумели выдержать все выпавшие на их долю испытания. Слушатели нередко задавали вопрос: неужели действительно можно быть счастливым в таких условиях, в каких жили Головкины? Графиня едва заметно улыбалась и, задумавшись, смотрела вдаль. Она вспоминала их совместные с мужем хлопоты по хозяйству, часы уединения, тихие вечера, когда Михаил, обнимая её, читал стихи. Были ли они тогда счастливы? Для того, кто познал настоящую любовь, на этот вопрос есть только один ответ.
Не откладывайте. Наталья Сазонова
Недавно читала книгу о докторе Гаазе.
За бескорыстную помощь вся Москва 19 века называла его «святым доктором». Я задумалась над его призывом: «Спешите делать добро».
«Делать добро» — здесь всё понятно, но почему «спешите»? Разве можно не успеть?! Можно...
Живёт человек. И всю жизнь только для себя живёт, только о себе заботится. А к концу этой жизни понимает, что бесполезно прожил. Пустая она. Потому что ничего-то в ней для других сделать не успел.
Только не успеть, точнее, опоздать, можно не только к концу жизни, но и пока живёшь. Пока есть силы, и есть потребность и есть случай.
Как-то в интернете наткнулась на документальный фильм о пожизненно заключённых. Осуждённые рассказывали о себе; за что сидят, о чём сейчас думают, о чём сожалеют или... не сожалеют. Меня потрясло интервью с одним заключённым. Мужчина сорока лет, двадцать из них уже отсидел. На вопрос журналиста о чём он сожалеет, ответил: «Знаете, я в тюрьме Евангелие впервые прочёл. Переосмыслил многое в своей жизни. Столько бы мог людям пользы и добра сделать. И никто меня в этом не ограничивал, а не сделал ... А сейчас есть у меня на то и силы и желание, но ограничений много. Столько сделать нужного людям, как на свободе бы мог, в тюрьме не удаётся. Стараюсь, но знаю, что мог бы больше. Вот о чём сожалею».
Я услышала эти слова и вспомнила:
«Спишите делать добро!» Оказывается, такую возможность можно навсегда потерять. Я и не задумывалась над этим.
А недавно поняла ещё один смысл призыва «святого доктора».
Возвращаюсь с работы. Около моего подъезда, на лавочке — бездомный. Так вот сидя, и уснул. Грязный, одет в лохмотья. Рядом с ним — пакет, в нём пол батона хлеба. Сразу захотелось его накормить чем-нибудь горячим. Поднялась в квартиру, глянула в окно; человек не ушёл, лежит, спит. Ну и решила: перекушу быстро, успею. Не обедала, есть хочется. Разогрела еду, поела. А бездомный на лавке всё спит. Стала и ему поесть разогревать. Потом в кладовой одежду подходящую нашла. Всё собрала в сумку и спустилась на улицу. Вышла... а на лавке никого нет! Я туда-сюда; нигде бездомного не видно. Ведь только что был! Две ближайшие помойки обежала — нет нигде! Так и не нашла его. Поплелась со своей сумкой обратно. Ну как же так?! И тут, как ответ, снова вспомнила: «спешите делать добро».
Спешите — значит не откладывайте! Я уверена: Бог через других людей поможет этому человеку, а я свою возможность помочь потеряла. Спешите делать добро!
Автор: Наталья Сазонова
Все выпуски программы Частное мнение
Томас Эдисон и его мать
«Меня сделала моя мать. Она искренне верила в меня», — говорил американский изобретатель Томас Эдисон. Он называл мать своим добрым гением и всегда вспоминал о ней с любовью и нежностью.
11 февраля 1847 года в городке Майлан штата Огайо у торговца зерном Сэмюэля Эдисона и его жены Нэнси родился сын. Мальчика назвали Томасом. Он рос здоровым и жизнерадостным. Едва научившись ходить, малыш всюду следовал за матерью. Отец был в постоянных разъездах по торговым делам, и воспитанием ребёнка занималась Нэнси. Всё время мать и сын проводили вместе. Знакомые и соседи Эдисонов поражались тому, как сильно мальчик был похож на мать. У него были такие же глубокие, внимательные серые глаза. Да и характер точь-в точь материнский — общительный, добрый, открытый.
Стремлением к знаниям Томас тоже пошёл в мать. Нэнси с детства очень хотела стать учительницей, и её отец, приходской священник, дал дочери прекрасное воспитание и образование. До замужества она несколько лет работала в школе. Терпеливо и обстоятельно Нэнси отвечала на все вопросы любознательного сына. А их было множество. Почему птицы летают? Почему на небе облака? Почему горит огонь? Томас с радостью и упоением постигал окружающий мир.
Когда мальчику исполнилось семь лет, он пошёл в школу. Томас ждал этого дня с нетерпением. Но учителям не пришёлся по нраву его любознательный характер. Они называли Томаса неусидчивым и часто наказывали. Так прошло около двух месяцев, и однажды мальчик вернулся из школы с запиской от преподавателя. Нэнси развернула сложенный вдвое листок. На лицо её набежала тень, глаза наполнились слезами... Но она быстро взяла в себя в руки. С любовью глядя на сына, мать прочла записку вслух: «Миссис Эдисон! Ваш сын — гений. Эта школа слишком мала для него, здесь нет учителей, способных его чему-то научить. Пожалуйста, учите его сами».
И Томас стал учиться дома. Нэнси, у которой за плечами был богатый преподавательский опыт, удивительным образом удавалось совмещать хлопоты по хозяйству с ежедневными занятиями строго по расписанию. Под её терпеливым руководством сын очень быстро научился читать и писать. Мать учила его арифметике, истории, географии и физике и всем остальным основным дисциплинам. Когда Томасу исполнилось всего 9 лет, они вместе прочли «Начала» — знаменитый фундаментальный труд Исаака Ньютона.
Миссис Эдисон скончалась в 1871 году, когда её сыну было 24 — он твёрдо стоял на ногах и уже заявил о себе как о талантливом изобретателе и инженере. А через несколько лет о Томасе Эдисоне заговорил весь мир. Благодаря его идеям в дома людей пришло электрическое освещение. Эдисон усовершенствовал телеграф, он изобрёл микрофон и фонограф, открыв эру звукозаписи.
Однажды, будучи уже на вершине своей изобретательской славы, Томас Эдисон решил разобрать старый семейный архив. Среди писем и документов ему попался сложенный вдвое листок, который показался мужчине знакомым. Томас развернул его и ахнул. Это была та самая записка, с которой много лет назад учитель отправил его из школы. Только слова в ней почему-то были совсем не те, что когда-то вслух прочла ему мать. «Миссис Эдисон! — писал учитель. — Ваш сын — умственно отсталый. Мы не можем больше учить его в школе вместе со всеми. Учите его самостоятельно дома». Томас отложил записку в сторону и заплакал.
...Как-то раз Эдисон общался с репортёрами. «Что помогло вам стать изобретателем?», — спросил один из них. И он ответил: «Не будь у меня такой матери, из меня, пожалуй, не вышло бы ничего путного. Только её безграничная вера в мои способности, любовь, соединенная с упорством, нежностью и добротой смогли сделать меня тем, кто я есть».
Все выпуски программы Семейные истории с Туттой Ларсен
26 апреля. О милосердии
В 31-й главе Книги притчей Соломоновых есть слова: «Открывай уста твои за безгласного и для защиты всех сирот».
О милосердии, — игумен Лука Степанов.