Поделиться
Фото: Rey Seven/Unsplash
«...Ладно, слава Богу, только деньги, не жизнь утекла между пальцев. Единственное, о чем отец действительно жалеет, — что, будучи по натуре собирателем и строителем, слишком легко изменял себе, поддавшись распыляющему, центробежному духу времени. Но чем дальше, тем чаще, и с острым чувством потери, он вспоминает некоторые камни из тех, что побывали у него в руках.
Мальчик опять устроился рядом. Отец складывал окаменелости в пакет. Мелкие фрагменты аммонитов согласились выкинуть, оставили на память одну большую дугу толщиной с велосипедную шину.
— А здешние аммониты называются виргатитес виргатус, — сказал отец. — Потому что ребра у них разделяются на побеги, как ветви у дерева. Это как раз по-латыни. „Вирга“ — это „ветвь“.
— Пап, — сказал мальчик, — а ты что, прямо был настоящим археологом?
— Палеонтологом, — поправил отец. — Ты имеешь в виду — палеонтологом. То есть хочешь спросить, откуда я знаю столько умных слов. Ну, знаю, выучил. Не был я палеонтологом.
— А кем был? — спросил мальчик.
— Откуда начинать? — улыбнулся отец»
Это был голос писателя Михаила Бутова, автора известного романа «Свобода», вышедшего в самом конце прошлого века и получившего первую в нашей стране премию «Букер». А читал Михаил Владимирович из рассказа «В карьере», — опубликованного десять лет тому назад в журнале «Новый мир», где автор уже давно работает. В заглавии, как вы догадались, — не продвижение по служебной лестнице, а поездка отца и маленького сына в каменоломню за окаменелостями, аммонитами.
Обыкновенная, вроде бы история: в карьере, где нет ни души — отец и сын ищут камни, ведут неспешную беседу. Каждый из них думает и о своем, и — друг о друге. Архетипичный, как сказали бы филологи, сюжет для прозы. А мы скажем: вечный, сокровенный, таинственный. Найдите этот рассказ в сети, гляньте. Вот отец пересматривает, «читает» — по-пушкински — свою жизнь-биографию (в частности, безнадежный труд инженера по ремонту телеантенн); вот незаметно для маленького сына, уставшего от поисков и жары, подстраивает ему удачную находку, вот они собираются домой, и неспешно строят планы на будущее.
«Трудно, брат, писать», — приветствовали когда-то друг друга писатели группы «Серапионовы братья». Бутову тоже трудно, а пишет он филигранно, без лишних, служебных слов, творит свое искусство так, что искусства его и не видно. Я знаю, какая стоит за этим напряженная работа по воскрешению и слова и героя. В одном редком интервью Бутов вспомнил, как он начинал:
«...Я и сейчас-то с не очень большой охотой предлагаю к публикации то, что сочиняю — мне все-таки кажется, что сочинять надо для Бога (кто бы что под этим не понимал), а не для издателей, публики, гонораров и участия в светском круге. Хотя и пренебрегать публикой и смотреть на нее с позиций небожителя тоже представляется мне позой довольно уродливой».
«...Но что-то творится вообще без твоего участия. Подспудно, незаметно, вокруг ядра, которое так сразу и не определишь, не предскажешь (себе бы отец предсказал: работа — из своего воспитания, детских положительных примеров, взрослых предпочтений и стремлений; а получилось — ребенок), собирается новый, незнакомый, едва не чужой человек. И вдруг, к немалому твоему удивлению, выходит на свет совершенно готовым, с другой свободой, насквозь проросший новыми привязанностями, с тревожным ощущением своей и всеобщей хрупкости — все, что дорого, суждено потерять — и неожиданным ощущением своей ценности как участника в мимолетном и хрупком целом...
— Пойдем, — сказал мальчик. — Давай пойдем уже.
— Хорошо, хорошо...
Вода в карьере, насыщенная вымытыми из земли фосфатами, ближе к берегам стояла ярко-оранжевая, в центре — яблочно-зеленая, цвета хризопраза. Вблизи вода была похожа на разведенную краску. <...>
Мальчик вернулся, встал на краю. Отец, сощурившись, смотрит на него снизу вверх.
— Ты уже совсем большой, — сказал отец, потому что не знал, что сказать.
— Нет, не большой, — сказал мальчик. — Мне шесть лет.
— Скоро семь.
— Не скоро, — сказал мальчик. — Через восемнадцать дней».
...Совсем недавно, откликаясь на просьбу журнала «Фома» — порассуждать о свободе творчества, Михаил Бутов обмолвился: «Спрашиваете, какую именно ответственность несет за своё произведение — моральную или духовную? Ну, если из этого выбирать, то, конечно — духовную. Поскольку писатель, в общем-то, занят тем, что, формирует некий специфический воздух, в котором будет существовать его читатель. И всегда хочется, чтобы составляющие этого воздуха, даже горькие на вкус, были все-таки настоящими, а не пустотой».
Золотые слова, что и говорить.
10 ноября. О любви к внешним эффектам как неверном подходе к духовной жизни
Поделиться
В 11-й главе Евангелия от Луки есть слова о Христе и народе: «Народ стал сходиться во множестве, Он начал говорить: род сей лукав, он ищет знамения».
О любви к внешним эффектам как неверном подходе к духовной жизни — игумен Назарий (Рыпин).
10 ноября. О любви к внешним эффектам как неверном подходе к духовной жизни
В 11-й главе Евангелия от Луки есть слова о Христе и народе: «Народ стал сходиться во множестве, Он начал говорить: род сей лукав, он ищет знамения».
О любви к внешним эффектам как неверном подходе к духовной жизни — игумен Назарий (Рыпин).
Людям свойственно искать каких-то зрелищ, чудес, искать чего-то внешнего. Потому что внутренний труд — это всегда сложнее, нежели какие-то внешние эффекты. И люди падки до этих каких-то внешних эффектов. И именно поэтому Господь и говорит им, что они ходят за Ним не потому, что Он великий учитель, тот, кто должен и способен возвести человека на небо, а потому что они видят эти чудеса. И для них это повод, быть может, потщеславиться тем самым, перед кем-то этим похвалиться.
Почему и до сих пор люди бегают в поисках прозорливых старцев? Не потому, что они хотят от них что-то услышать назидательное для себя, а чаще всего для того, чтобы навязать им свою волю, выпросить благословение на то, что они и так хотят совершить, но оправдываться этим благословением. И потом ещё в кругу своих знакомых, церковных и не очень, (ну, это, как правило, люди, ещё не укоренившиеся в вере), хвалиться о том, что они были у такого-то или такого-то именитого отца, духовника или старца.
Поэтому нужно не искать чудес, а благодарить Бога за все чудеса, которые Он являет в Своей Церкви. Потому что само существование Церкви — величайшее чудо, которая было уничтожаема веками, которая совершает и являет нам чудо Евхаристии ежедневно и которая являет нам величайшее чудо — это способность преображения человеческой души, когда грешники становятся праведниками и святыми, и Церковь являет нам это уже на протяжении двух тысяч лет непрестанно.
Все выпуски программы Актуальная тема
10 ноября. О проповедниках Слова Божия
Поделиться
В 1-й главе 1-го Послания апостола Павла к фессалоникийцам есть слова: «Наше благовествование у вас было не в слове только, но и в силе, и во Святом Духе, и со многим удостоверением».
О проповедниках Слова Божия — протоиерей Илья Кочуров.
Апостолы проповедовали не от себя, они были посланниками Божиими, и дело апостольское укреплялось Святым Духом. В день Пятидесятницы святые апостолы, а через них и вся Церковь, получают благодать Святого Духа.
Таким образом, выйдя из Сионской горницы, апостолы были уже не слабыми рыбаками, а могущественными проповедниками Слова Божия. Посланниками Бога. И своё посланничество они часто подтверждали не только словом, но и делом. Господь дал апостолам власть исцелять, изгонять бесов.
Люди видели в слове апостолов и слышали в нём не просто какой-то интересный рассказ. Апостольская проповедь имела такую силу, что слушатели в единочасье изменяли весь образ своих мыслей, изменяли всю свою жизнь. Апостол Пётр выходит на проповедь, и тут же три тысячи человек становятся христианами и требуют себе крещения.
Таким образом, проповедь святых апостолов — это явление особой силы Божией, которая изменяет мир.
Все выпуски программы Актуальная тема
10 ноября. О подвиге Святителя Арсения Первого
ПоделитьсяСегодня 10 ноября. День памяти Святителя Арсения Первого, архиепископа Сербского, жившего в тринадцатом веке.
О его подвиге — священник Стахий Колотвин.
Когда рядом с тобой будет человек, который оказывает влияние на ход национальной и мировой истории, как святитель Савва Сербский, то, конечно, в его тени оказываешься, и о тебе вроде никто не вспоминает. Но святитель Арсений, чью память мы сегодня празднуем, — это достойный преемник и ученик величайшего святого, который своим смирением смог приумножить его труды.
Мы видим, что не только его избрали преемником святителя Саввы, но и сам святитель Савва, который нуждался в молитве, нуждался немножко отвлечься от каких-то хозяйственных, можно сказать, политических забот, от забот по устроению приходской церковной жизни, отправился в Иерусалим. Уже тогда, ещё при своей жизни, он уже ставит святителя Арсения управлять церковью.
Имя святителя Арсения прежде всего связано с монастырем Печская Патриархия, который сейчас находится в многострадальном Косовском крае. Поэтому в этот день, дорогие друзья, наш долг обратиться к святителю Арсению не только с молитвами о наших каких-то личных нуждах, но и помолиться о гонимом сербском народе в сердце православной Сербии, которая находится под оккупацией, где разрушаются святыни, где идут настоящие гонения.
Святителю отче Арсение, помоги! Без небесной помощи нам не справиться.
Все выпуски программы Актуальная тема
