Поделиться
Ираклий Пирцхалава
У нас в гостях был певец, музыкант, композитор Ираклий Пирцхалава.
Мы говорили о музыке, творчестве и вере, а также слушали песни нашего гостя, включая его премьеру «Слава Богу за всё».
Ведущий: Константин Мацан
К. Мацан
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА. Здравствуйте, уважаемые друзья! В студии у микрофона — Константин Мацан, а у другого микрофона в нашей студии сегодня — певец Ираклий Перцхалава. Добрый вечер!
И. Перцхалава
— Мир вам!
К. Мацан
— И не в первый раз уже на Радио ВЕРА Вы с нами в этой студии на волнах нашей радиостанции. Хорошая традиция — встречаться, беседовать и, конечно же, слушать песни.
Я сразу наших радиослушателей обрадую — что программа у нас сегодня необычная, и в конце нашего сегодняшнего разговора в «Светлом вечере» на глазах у изумленной публики, можно сказать, у нас в эфире радиостанции ВЕРА прозвучит премьера песни Ираклия Пирцхалава под названием «Слава Богу за все» — новая песня, впервые на волнах нашей радиостанции для мира и града прозвучит. Это здорово! Спасибо Вам большое! Будем подбираться к ней к финалу нашего часа...
А пока спрошу вот о чем. Вы — участник светлых концертов Радио ВЕРА, не в первый раз на волнах нашей радиостанции, как я сказал. Песня, о которой я сказал, называется «Слава Богу за все». До этого и на концертах у нас Вы пели песни, которые назывались «Утешение и покаяние» — это целый цикл у Вас такой...
Если отмотать на много лет назад и посмотреть на начало Вашей карьеры, то названия песен — даже сами названия — будут отсылать к какой-то совсем другой такой тональности, настроению. «Вова-чума», «Капли абсента», «Лондон — Париж» и так далее. Вот для Вас та точка и нынешняя — это как бы две части одного органического пути, или Вы сейчас как-то смотрите на свое прошлое, ну, с какой-то особенной точки зрения?
И. Перцхалава
— Ну сперва хочу поблагодарить Вас — что у нас действительно прекрасная традиция. Я рад находиться здесь, и слава Богу за то, что есть такое радио. Вы заметьте: в начале пути ведь такого радио не было...
К. Мацан
— Да...
И. Перцхалава
— Это ведь было двадцать (!) лет назад... Учитывая то, что сегодня, скажем так, другие радиостанции вряд ли будут играть песни, которые посвящены Богу, то вы единственные... Поэтому я рад, что у меня есть такая возможность...
К. Мацан
— Спасибо! Это правда — без ложной скромности скажем, мы такие единственные...
И. Перцхалава
— Да... Премьерите песни, которые, в общем-то, славят Бога. Я не разделяю свою жизнь на разные, наверное, пути — это один большой путь. Но на этапы — точно да. Ну и надо сказать, 20-летней давности Ираклий Перцхалава, который только вышел с «Фабрики звезд»... Тогда еще не было идеи духовного проекта «Метаморфози», который вот третий шаг сегодня будет, запремьерим...
К. Мацан
— Расскажете об этом поподробнее потом...
И. Перцхалава
— Да... И тогда это был молодой человек, который работал уже с известным продюсером, и в общем-то, там право выбора хоть и... Конечно же, всегда оно есть, но оно было совсем минимальным — относительно выбора того творчества и того, куда идти и о чем петь, и что делать...
Я, с одной стороны, не жалею. Потому что это был... Ни с какой стороны не жалею. Потому что это был определенный этап. Определенный этап роста... И слава Богу, что он ощущается сейчас. Потому что, если бы он не ощущался — значит, роста не было. (смеется) Надеюсь, ответил на Ваш вопрос...
К. Мацан
— А в какой момент пришла вот эта бОльшая свобода в выборе репертуара, в выборе тем?
И. Перцхалава
— Ну не то чтобы я был совсем...
К. Мацан
— Нет, понятно...
И. Перцхалава
— Лишен свободы...
К. Мацан
— Да, но... Мы прекрасно понимаем, что работа в паре с продюсером — она предполагает такое общение на встречных курсах. Есть требования, есть требования рынка, есть требования момента... Это не всегда плохо...
И. Перцхалава
— Ну помимо того, есть доверие. Есть доверие... Потому что при выборе, допустим, партнерства с Максимом Фадеевым, да, которым... Ну громко сказано — партнерства — все-таки это был старший научный работник, в отличие от меня. Я был артист, у которого был контракт по всей «Фабрике звезд», можно сказать, автоматически...
Но при этом я счастлив, что у меня были силы иной раз сказать «нет». Не всегда это вызывало позитивную реакцию. Но при этом доверие у меня было абсолютное. Ну я изначально исходил всегда из того, нравится мне или не нравится. Потому что если мне не понравится, в душу не зайдет песня — то как оно понравится тогда аудитории? Я же не смогу ее тогда как актер, как певец исполнить так, чтобы она понравилась людям, вот...
Были разные моменты на этот счет... А такая абсолютная свобода появилась тогда, когда у меня закончился контракт. Это совпало с тем, что у меня родился мой первенец. И тогда я оказался в абсолютно свободном плавании — когда выбор того, что я буду делать, был у меня. Да, и тогда, наверное, началось — мой сольный уже путь как музыканта-продюсера.
Хотя на первом альбоме и на втором, который еще был совместно сделан с Максом Фадеевым, тоже были мои песни. Он давал мне возможность проявиться. И можно сказать, что даже — не у доски с указкой, но все-таки —был определенным учителем...
К. Мацан
— А вот чему научил? Не только профессионально, но может быть, и по-человечески...
И. Перцхалава
— Тут скорее я учился, чем он учил. Потому что я внимательно относился к мастеру, который действительно... Ну не буду сейчас захваливать там и так далее, но он — гений. Вот что-то перенимал... И помимо того, мотивация появилась — рядом с ним находясь, проявляться, чтобы фейсом об тейбл, скажем так, грязью в лицо не попасть... Поэтому я начал проявляться как композитор, начал писать песни...
И иной раз слышал его одобрение. Допустим, песня грузинская, которая была мной написала — это самое, наверное, крутое одобрение я услышал от Макса Фадеева. Особенно это было приятно, когда он поставил песню, клип и запел припев на грузинском — для меня это было... ну прямо мурашки! Вот я говорю — то есть, я был очень удивлен — я говорю: «Тебе настолько понравилось, что ты даже слова выучил?». Я удивился...
Хотя я писал просто для себя. Просто такое было самовыражение, скажем так — одну из любимых грузинских песен сделать в современном звучании...
К. Мацан
— Я спрашиваю про Макса Фадеева еще потому, что из открытых источников известно, что у него сейчас тоже такой особый период творчества, и сейчас — это не последние месяцы, а последние годы, когда, насколько я встречал в интернете информацию, он просто пишет хоровую духовную музыку, напрямую, открыто религиозную, вот в этом направлении как продюсер и тоже композитор себя проявляет... То есть, человек идет путем таких поисков творческих, и это интересно. И наверняка это как-то в зерне присутствовало и в те годы, когда Вы с ним тогда общались...
И. Перцхалава
— Честно, я удивлен — я не слышал об этом. Но я об этом говорил еще, наверное, давно. Как-то я повез в Оптину пустынь президента нашей компании — предложил всем, но Макс не поехал. И что-то у нас зашел разговор, и я сказал, что я думаю, что обязательно настанет тот момент, когда что-то такое произойдет. И вот — происходит. Это приятно...
К. Мацан
— Проект, который Вы уже обозначили, назвали, вместе с отцом Серафимом (Бит-Хариби) — расскажите про него!
И. Перцхалава
— Отец Серафим (Бит-Хариби) — мой невероятный просто родной уже человек. Первая песня проекта «Метаморфози» которая вот — она была совместно с ним. И она была сделана по благословению святейшего патриарха Грузии Илии II. И я рассказывал эту историю в разных средствах...
К. Мацан
— Ну можно напомнить тем, кто пропустил...
И. Перцхалава
— Ну да, все-таки расскажу... Когда эта песня вышла, много было, скажем так, некоторых недоброжелателей, которые писали: как это так, схимник, монах — и поет с попсовым исполнителем попсовую песню... Но хочу сказать сразу, что это было сделано по благословению святейшего блаженнейшего католикоса-патриарха Илии II, да, грузинского нашего невероятного... И которого я невероятно люблю, и счастлив — прямо это Божия милость, что я имею возможность к нему попадать, общаться...
И как-то прежде, чем начать этот проект, мы как раз пришли к нему, и отец Серафим был прямо вот... У него была четкая позиция, что... «Ираклий, давай делать все а капелла». И я, конечно же, очень нагло себя повел. Я говорю: «Отче, у меня есть видение ну вот прям другое». А он предложил: «Ну давай тогда, пусть патриарх нам скажет. Святейший пусть скажет — как он скажет, так и будет». А он был уверен, что святейший скажет, что будет а капелла — так как он монах, схимник...
А я до этого был у святейшего, рассказал о проекте. Он задавал мне очень много вопросов — у меня было ощущение, как будто я защищаю диссертацию, реально. И так происходит каждый раз, когда я работу сдаю... Вот, и мы пришли, и отец Серафим спрашивает: «Святейший, а как Вы благословите нас? А капелла чтобы мы спели?».
Святейший смотрит на меня и говорит: «А Ираклий как хочет?». Я говорю, что я хочу, чтобы был музыкальный подклад, аранжировки чтоб были, симфонический оркестр... Он говорит: «Пусть будет, как Ираклий скажет». И отец Серафим смотрит на меня, и переспрашивает: «То есть, с аранжировкой?». И он говорит: «С аранжировкой, с аранжировкой»...
И вот у меня и улыбка по воспоминании, и мурашки, и все вместе от этого момента...
К. Мацан
— Какая это была песня?
И. Перцхалава
— Это была песня «Покаяние»...
К. Мацан
— Давайте ее послушаем!
Звучит песня И. Перцхалавы и о.Серафима (Бит-Хариби) «Покаяние»
К. Мацан
— Певец Ираклий Перцхалава у нас сегодня в программе «Светлый вечер». Мы только что послушали песню под названием «Покаяние» из проекта «Метаморфози». А в этой песне музыка и текст как между Вами и отцом Серафимом (Бит-Хариби) распределяются?
И. Перцхалава
— Ну отец поет, в общем-то, часть своего песнопения, которую я использовал в этой песне, да. Это, по-моему, 50-й псалом, если я не ошибаюсь... Или 90-й — вот сейчас не вспомню. Это его музыкальное сочинение — да, он придумал мелодию, он придумал хоровое пение, сочинил для своего хора. А я уже интегрировал это в новую песню, где мелодию и гармонию придумал я, а слова написал мой хороший друг давний — Юрий Стрелкин. Ну вот такое коллективное творчество...
К. Мацан
— Вот Вы сейчас интересно рассказывали про то, что со святейшим патриархом Илией II, если угодно, консультировались и брали благословение на то, делать аранжировку или не делать аранжировку. А кто-то скажет, смотря со стороны или слушая со стороны наш разговор: ну а зачем? Патриарх — он великий человек, но он же не саунд-продюсер. Зачем об этом консультироваться с предстоятелем церкви? Это же не духовный вопрос...
И. Перцхалава
— И этот человек, может быть, отчасти будет прав. (смеется) Но этот человека наверняка вряд ли знает просто, о ком он говорит...
К. Мацан
— Так... А почему?
И. Перцхалава
— Во-первых, конечно, он не музыкальный продюсер, но он невероятный композитор! Потому что его церковные песнопения, которые написаны им — это величайшие произведения. Невероятно многогранный человек, помимо духовной составляющей, которую, находясь с ним рядом, чувствуешь — просто вот любовь и свет... Он пишет сам иконы, разбирается в классической музыке невероятно, и так далее. Очень многогранный человек, с которым невероятно интересно как на духовные темы, так и на обыкновенные человеческие, бытовые... Потому что обладает колоссальным юмором...
К. Мацан
— Ну вот когда Вы рассказывали, я подумал — опять же, со стороны судя... Человек же идет за благословением — даже если это благословение на ту или иную аранжировку песни — к высочайшему духовному авторитету в том случае, если... ну, боится ошибиться. Если выбор очень важен...
И. Перцхалава
— Это очень верная заметка...
К. Мацан
— Ключевое слово не то, что боится — а что ты настолько хочешь ни в чем не быть... Ну как-то ни в чем не ошибиться, что нужно вот еще и к этому ресурсу прибегнуть...
И. Перцхалава
— Ну тема-то ответственная, поэтому ошибки и не исключены... И конечно, хотелось бы сделать максимально так, чтобы да, в общем-то, не было потом стыдно. А святейший... Я помню, как он потом разобрал клип «Покание», и вот...
К. Мацан
— Это следующая уже... А нет, это та, которую мы послушали...
И. Перцхалава
— Да, клип... А «Утешение» он уже сказал, где надо снимать, где было бы здорово вот. И я поехал в невероятное место — Давидо-Гариджийскую пустынь. Это, к сожалению, часть этих монастырей, грузинских изначально, находятся на территории Азербайджана — потому что в советское время перенесли границы, и там храмы находятся на территории Азербайджана... Но это такое место, что я был счастлив, что я туда просто приехал! А снимать клип — ну было полное ощущение, как будто находишься не на земле, а где-то вообще, то есть, на каких-то небесах, реально...
К. Мацан
— А первый клип как разбирал святейший патриарх?
И. Перцхалава
— Я сейчас, наверное, не вспомню — много просто было нюансов, но... Он рекоменд... четко описал, в каком костюме я должен быть в «Утешении», после просмотра «Покаяния». Потому что он сказал: «Черный костюм не надо тебе, светлый нужен. Почему ты в черном?». Вот... (смеется) И относительно музыкальных моментов он задавал вопросы: почему не разрешил в конце...
К. Мацан
— Как интересно...
И. Перцхалава
— Потому что да, я сказал, я хотел бы оставить многоточие...
К. Мацан
— Не разрешил — в смысле... Речь идет о гармоническом разрешении в тонику — почему в тонику не пришли...
И. Перцхалава
— Да... И так далее. Я сейчас не вспомню... Но я вначале не ожидал такой детальной... такого детального разбора. И сначала, конечно, я прямо начал, ну, волноваться — действительно... А потом надо было собраться, и внутренний такой голос говорит: «Так, соберись! Отвечай как оно есть, ну вот как ты чувствовал». И действительно, я сам погрузился в себя, и нашел даже какие-то ответы, которые у меня автоматически как-то возникали. Я себе ответил в первую очередь на эти вопросы...
К. Мацан
— Вопросы о музыке, о работе или какие-то вопросы внутренние человеческие, о вере?
И. Перцхалава
— Я задал себе вопрос, почему я принимал решение именно таким образом во время продакшна песни, во время сочинения и так далее. Наверное, самое большое для себя открытие в этот момент было как раз-таки — это как раз-таки о себе. Что тема настолько ответственная, что нужно скрупулезно, внимательно и, что немаловажно — самому надо быть, в общем-то, в правильном восприятии, в правильном состоянии, в правильном отношении к миру, к себе — для того, чтобы такую работу совершить...
К. Мацан
— А что это значит на практике? Вот известно из церковного предания, что иконописцы сорок дней постились перед тем, как иконы писать. Это что-то вот про это Вы говорите? Может быть, не напрямую сорок дней поститься перед записью музыки, но как-то вот молиться, в правильном духовном состоянии быть, чтобы этой работой заниматься?
И. Перцхалава
— Ну в общем-то, песня «Покаяние», наверное, об этом. Это путь, это путь к исправлению. И если такое намерение есть, то даже небольшие усилия — в общем-то, они нужны и они важны — вот для того, чтобы работать на эту тему. Потому что если, в общем-то, все наоборот — то ничего и не получится...
К. Мацан
— А общение со святейшим патриархом — ну я не могу про это не спросить отдельно, потому что величайшая, повторюсь, фигура, мы это знаем, во всем мире уважаемая, патриарх Грузинской Церкви... Наверняка это общение оставляет какой-то опыт внутренний — опять же, такой по-человечески. О чем-то задумываешься — о себе, о вере, о Церкви, одно слово может изменить или направить... Вот что такое самое ценное для себя в плане веры Вы вынесли из общения со святейшим патриархом Илией II?
И. Перцхалава
— Я не буду говорить что-то прям много, потому что я мог бы, наверное, написать целую книгу — потому что приезжаю к нему довольно-таки уже, сколько лет-то... Наверное, лет 16-17 я к нему езжу... И что самое главное остается после общения с ним — это невероятная радость. Вот радость на душе, которую хочется сохранить — как вот огонь сберечь. За это время...
Да что мне — он каждое воскресенье обращается к грузинам, и каждый раз слова такие, что до мурашек вот. Главное — чтобы слушали. Это единственный момент...
К. Мацан
— На эту тему мне рассказывали историю, когда в какой-то день рождения, по-моему, или именины святейшему патриарху подарили — на тот момент кто-то из его почитателей таких высокопоставленных подарил — телефон с закрытой связью, и сказал, что вот «по этому телефону, Ваше святейшество...»
И. Перцхалава
— Это очень известная история...
К. Мацан
— «Никто Вас никогда не сможет прослушать и услышать»... На что он ответил, что... «Я до сих хочу, чтобы меня хоть кто-нибудь услышал»...
И. Перцхалава
— Нет, дело в другом, это было немного по-другому...
К. Мацан
— А расскажите, как было на самом деле...
И. Перцхалава
— Дело в том, что слово «прослушать» и «слушать» — на грузинском это одно слово «гисмен», «гисменен». И соответственно, ему говорят: «Святейший, Вы знаете, Вас слушают...». То есть, ему говорят «прослушивают» и «слушают» как одно слово. А так как он, я уже говорил, что он так с невероятно тонким юмором может ответить одним словом, и как раз-таки прямо в самое сердце попасть относительно чего-то духовного, но с такой легкостью за счет юмора — вот как в фильме Данелии, знаете, что-то такого плана...
К. Мацан
— Не случайно Данелия тоже...
И. Перцхалава
— Да, и вот он говорит: «Пускай слушают, — сказал он, — пускай слушают!». Вот, то есть...
К. Мацан
— Здорово, да...
И. Перцхалава
— Ну надо сказать, что это невероятной любви человек. Я счастлив, что грузины слушают... Это не так — слушают! Потому что надо сказать, что и Пасха, и Рождество — это как национальные праздники. Там если удавалось побывать, то Вы, наверное, увидели бы, что дети, взрослые — все в храмах, до утра не спят... Понятно, что, ну может быть, не все, конечно же — но прямо вот ощущение, как будто весь город. Дети, причем с малого возраста...
Я там своих жалел, на всенощную все-таки как — у них режим, пусть спят... Но когда я уже вижу, что дети младше моих там — я говорю: так, погнали! То есть, в Грузии его любят и почитают невероятно, несмотря на то, что, допустим, молодежь есть радикальная, скажем так, к сожалению — в семье не без урода. Но в процентном соотношении людей верующих и невероятно почитающих нашего святейшего, значительно больше...
К. Мацан
— Ираклий Перцхалава, певец, сегодня с нами в программе «Светлый вечер». Мы вернемся к нашему разговору после небольшой паузы, не переключайтесь.
К. Мацан
— «Светлый вечер» на Радио ВЕРА продолжается. Еще раз здравствуйте, уважаемые друзья. В студии у микрофона — Константин Мацан. В гостях у нас сегодня — певец Ираклий Перцхалава, мы слушаем песни в исполнении нашего гостя и авторства нашего гостя. И в конце программы, в конце этого «Светлого вечера», нас ждет премьера, можно сказать без преувеличения, мировая премьера...
И. Перцхалава
— Да ладно...
К. Мацан
— Песни впервые прозвучит в радиоэфире — песня «Слава Богу за все». Мы этого дождемся... А пока продолжаем разговор.
Вот Вы так упомянули вскользь, что когда еще, я так понимаю, работали с Максимом Фадеевым, возили... Пригласили в компании, в которой работали продюсерской, в Оптину пустынь. Такой любопытный момент, потому что представляется со стороны, что в среде шоу-бизнеса быть верующим православным человеком — это несколько как-то необычно. А Вы еще предлагаете в монастырь съездить с Вами. Как реагировали, когда узнавали, что Вы... про это?
И. Перцхалава
— (смеется) Ну я в Оптину пустынь половину шоу-бизнеса привозил... Меня даже батюшка подкалывал: «Опять эстраду привез?»...
К. Мацан
— На гастроли...
И. Перцхалава
— Да-да-да... Поэтому и многие, кстати, оставались, что немаловажно. Многие, допустим, получали некий сиюминутный эффект, а именно... Возвращаясь после Оптиной пустыни, реально есть несколько человек, которые взлетели по популярности, но потом прекратили ездить — и они упали, реально... (смеется)
К. Мацан
— Интересная какая взаимосвязь...
И. Перцхалава
— Я не буду называть имена, но есть таковые — я вот наблюдал лично. А что касается музыкантов — не люблю называть «шоу-бизнес», потому что все-таки музыканты — это музыканты, а шоу-бизнес — более обширное, скажем так... Ряд профессий, которые не связаны там с музыкой — допустим, как мне кажется...
А музыканты очень даже с удовольствием ездили в Оптину пустынь. Более того, у нас была там традиция — делать благотворительные концерты рождественские. И за время того, сколько мы уже делаем — лет двадцать делаем эти концерты в Козельске — ну колоссальное количество артистов приезжает, и я рад, что уже это стало традицией. Многие приезжают ну неоднократно повторно вот. Довольно-таки известные имена, которые известны широкой аудитории... Поэтому музыканты — тоже люди...
К. Мацан
— Ну а не было в этой среде музыкантов какого-то, может быть, недоумения или удивления, что вот есть такой верующий человек среди них, и для него как-то нет противоречий между...
И. Перцхалава
— Ну были разные... Я помню даже, там один из музыкантов... У нас произошел небольшой конфликт там — допустим, на предмет того, что я вижу, что он какой-то негатив изливает, а потом... Ну мы вроде в монастыре, не ведусь на провокации, держусь, хотя кровь горячая... И я это, ну — да-да-да... А потом батюшка его повел, поговорили вроде...
А потом он подходит: «Слушай, — говорит, — ну ты просто другой, понимаешь, — говорит, — ты в жизни, в мире другой, а здесь ты типа такой хорошенький». Я говорю: «Слушай, ну я не пытался просто... Ну есть какой-то момент того, что надо себя определенно вести, и поэтому, ну, как-то это... так себя веду — это же монастырь, сюда надо с уважением. Не более того. Поэтому, ну, это твое восприятие»...
Ну мы вот так вот разрулили ситуацию... А так... Ну конечно же, не без искушений, когда делается такое дело...
К. Мацан
— Вот на Вашем пути как верующего человека какие встречи, встречи с кем еще были важны и оказались такими определяющими? Вот Вы в начале сказали, что жизнь — единый поток, но он из этапов состоит. Путь в вере тоже из этапов состоит...
И. Перцхалава
— Конечно...
К. Мацан
— Вот какие важнейшие этапы у Вас были?
И. Перцхалава
— Ну конечно же, встречи в Оптиной пустыне с батюшкой Илием. Впоследствии — встреча тоже с невероятным грузином, который жил в Иваново, под Иваново. Это был вообще неординарный батюшка, которого многие не понимали. Он почил в 19-м году, мы его похоронили в Грузии, в Батуми, где он, в общем-то, родился...
Много было моментов. И каких-то моментов жизненных, не только встречи с духовными отцами, но еще и какие-то моменты, которые даже уже там когда я воцерковлен был — ну какие-то моменты, которые происходили в жизни, которые могли надломить, но с Божией милостью вроде держимся...
Могу сейчас кого-то забыть... На самом деле, каждая встреча — она чудесна. Был два года назад впервые в Дивеево, встретился с матушкой — до сих пор переписываемся, невероятная... Ну как — кого-то я сейчас забуду, а потом буду корить себя...
Отец Вахтанг в грузинском храме был невероятный, а потом приехал в Грузию — святейший сказал: «Оставайся», сделал его митрополитом Рачи... Недавно произошла трагедия в Раче — оползень был, очень... Там целая деревня погибших, очень много было вот... Поэтому какие-то такие испытания сейчас в Грузии, не очень... Надеюсь, с Божией милостью все будет хорошо... Борьба идет мощнейшая там, наблюдаем... Что делать? Только смиряться остается...
И там, в Грузии, невероятные есть отцы, с которыми общаться ну очень тепло, очень. Отец Шалва Кекелия в Тбилиси, невероятный просто — его весь Тбилиси любит, и знает, и любит, и так далее...
К. Мацан
— Вы знаете, я сейчас воображаю себе слушателя нашего, который, предположим, не погружен глубоко в церковную жизнь, и для него слова, что вот такая матушка, такой батюшка прекрасный — не очень понятны. Потому что кажется: ну вот хороший человек... Мало ли в мире хороших людей! Ну пообщался — и приятно...
А те, кого Вы перечисляете — это все-таки люди, как мне кажется, с одной очень важной все особенностью — они живут духовной жизнью. Вот что такое духовная жизнь? Как Вы это чувствуете, как бы Вы это объяснили вот какому-то своему, не знаю, собеседнику, который такой вопрос задает? Что в них такого, в этих людях?
И. Перцхалава
— Дело в том, что они — еще одна немаловажная особенность... Духовной жизнью мы, допустим, стараемся все жить; но у них есть... Они — пастыри. Ответственность на них велика. И если есть любовь в их сердце — то за ними идут люди, и идут в большом количестве, вот. Поэтому за эту ответственность, в общем-то, приходится нелегко в жизни...
К. Мацан
— Что Вы имеете в виду?
И. Перцхалава
— Ну быть пастырем, быть учителем, вести за собой людей, вести к Богу, вести правильные... Метаморфозы делать в жизни людям, трансформировать их...
К. Мацан
— А нелегко в жизни — потому что испытания они проходят?
И. Перцхалава
— Что я имею в виду, что нелегко в жизни? Ну вообще это ответственная работа вот. А нелегко в жизни — ну потому что происходит в данный момент ряд вещей, которые действительно отдаляют людей от Бога. То есть, молодежь там, допустим...
К. Мацан
— То есть, работа тяжелая...
И. Перцхалава
— Ну это не мои слова, это как раз-таки в Батуми сидели с монахами, и они говорят... Мы, говорят, удивлены — раньше атеисты были следующего склада: «Докажите нам существование Бога», — говорили они. Сейчас говорит молодежь: «Нам не надо ничего доказывать, да мы понимаем. Хорошо, пусть так, что Бог есть. Но Он нам не нужен». И они говорят: мы безоружны, мы не знаем, что делать в этот момент...
К. Мацан
— Как сформулировал один современный миссионер, главная религия сегодня — это пофигизм. И пробиваться приходится не к агрессивным неверующим, таким атеистам воинствующим даже — они были бы лучше с этой публикой... Ну «публика» — плохое слово... С таким типом устроения сознания более-менее понятно, как... и привычно, как с ними разговаривать, о чем разговаривать. А вот человек, который говорит, что да — что «может, Бог есть, может, Бога нет — даже пусть Он есть, мне все равно, это просто не является частью моей жизни»... Вот тут возникает большой вопрос...
И. Перцхалава
— Как с ним...
К. Мацан
— Как с ним, да... С одной стороны, человек не хочет кормить того, кто не голоден...
И. Перцхалава
— И это произошло в какой-то очень оперативный срок! Ну то есть там, 10 лет, как мне кажется. Около десяти лет назад или чуть меньше, может быть, как раз святейший грузинский Илия II мне сказал о том, что... Говорит: «Как ты хочешь назвать фильм?».
Отец Серафим дал, как мне кажется... Он говорит: «А давай назовем «Дорога к Богу», «Путь к Богу». Я говорю: «Ну прекрасно!». И я говорю: «У нас есть рабочее название «Путь к Богу». Он говорит: «Нет. Назови его «Плач души». Мы тогда не поняли, почему. Ну наверное, покаяние, сокрушение определенное — плач души...
Но теперь нам стало понятно, почему. Потому что то, что происходит... Святейший — наверное, ему было открыто чуть раньше... Там и в Грузии, да, то, что происходит, ну и вообще в мире — это вызывает действительно у души плач. Если воспринимать душу как, в общем-то, единый организм, который состоит из всего человечества, то такое вот...
К. Мацан
— Слушайте, ну это интересная тема — то, о чем Вы говорите. Вот к вопросу о равнодушии религиозном... Вот каждый христианин — в какой-то мере миссионер. Если Вы сталкиваетесь с человеком в какой-то беседе, или по жизни, который говорит: «Да может, Бог и есть, мне-то что от этого? Это никакой роли в моей жизни не играет», — вот что Вы готовы ему сказать?
Не в смысле убеждать: нет-нет, ты поверь, в церковь марш, иди... А как Вы, ну если угодно, объясните или будете свидетельствовать, что это важно? Что это такого прибавляет, если угодно, к жизни — вера в Бога? Что человек там может обрести такого, чего нигде больше не обретет, чему нет замены никакой?
И. Перцхалава
— Слышу... Когда ну вот я только, наверное, сам воцерковился, и слышал такого рода мнения — зачастую вступал в споры. И иногда я впоследствии замечал: подожди, а я вот сейчас внутри себя какой, неужели я любовью наполнен? Нет. Я такой — о правоте, даже со злостью, с агрессией, с осуждением... И потом, практика показала, что действительно величайшая поговорка: лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать...
Поэтому я: А — всех возил в Оптину из шоу-бизнеса...
К. Мацан
— Правильно...
И. Перцхалава
— «Из эстрады», как говорил батюшка... (смеется) Батюшка Илий говорил: «Опять эстраду привез?». Или в Грузию когда приезжают ко мне — в общем-то, мы ездим по святым местам, по монастырям... И вот один из примеров — у меня ресторан в Батуми; один из людей, кто с нами работает, наш хороший... очень близкая там, да, девушка, говорит: «А че ты так рано уходишь?». — «А я завтра в церковь». — «А я с тобой, можно?». — «Пойдем». А она не воцерковленная — то есть, от слова «совсем». Я говорю: «Да, погнали». Ну и вот она выходит после литургии воскресной, и говорит: «Здесь так хорошо!». Я говорю: «Серьезно? Ну здорово! Ходи теперь»... Поэтому слова излишни. И вообще, в принципе, мы, музыканты, должны — как мне кажется, я давно себя поймал на мысли — отвечать творчеством...
К. Мацан
— Вот давайте послушаем теперь еще одну песню под названием «Утешение»...
Звучит песня И. Перцхалавы «Утешение»
К. Мацан
— Ираклий Перцхалава, певец, продюсер, сегодня с нами в программе «Светлый вечер»... Вот Вы сказали, что святейший патриарх благословил назвать фильм «Плач души». Это что Вы имеете в виду под словом «фильм»?...
И. Перцхалава
— Потому что семь работ будут, семь музыкальных произведений — на них будут сняты видеоклипы. Там будет сюжетная линия, и есть идея сделать из этого музыкальный фильм...
К. Мацан
— Ну вот то, что мы послушали — «Покаяние» и «Утешение» — это части...
И. Перцхалава
— Первая и вторая часть...
К. Мацан
— Большого фильма «Плач души»?
И. Перцхалава
— Да, да...
К. Мацан
— Ну вот третья часть, к которой мы подбираемся, и которую мы сегодня в конце программы послушаем — это будет премьера песни «Слава Богу за все». Расскажите об этой работе...
И. Перцхалава
— Рассказать об этой работе... Даже нечего рассказывать, честно! Я просто могу сказать, что эта мелодия и эта идея пришла ко мне, просто пришла. У меня даже язык не поворачивается сказать, что «я ее сочинил». Что вот я прямо сидел и что-то сочинял... Нет — она пришла, и вот все как-то так само получилось.
Что я могу сказать об этой песне... Я считаю, что это самая крутая песня, которая у меня когда-либо была — вот что я хочу сказать... (смеется)
К. Мацан
— Отличная рекомендация! Ну Вы знаете, я ее все-таки слушал уже, а нашим радиослушателям нужно еще минут 13 подождать перед тем, как они ее услышат, может, чуть поменьше... Вот я все-таки, готовясь к программе — у меня была возможность ее демо-версию прослушать... Она отличается по настроению от того, что мы до этого слушали; там, как я понимаю, не участвует отец Серафим (Бит-Хариби)...
И. Перцхалава
— Как и в «Утешении» он не участвовал... В четвертой серии, по логике вещей, к нам вернется отец Серафим. Но принимали участие другие музыканты...
К. Мацан
— Да...
И. Перцхалава
— Православные, верующие... Вот в «Утешении», допустим, на колесной лире играл музыкант, на гуслях играли — это тоже такое объединяющий фактор. Причем люди разных национальностей... А в «Слава Богу за все»...
К. Мацан
— Ну есть особенность у состава исполнителей этой песни. Пока, наверное, не будем раскрывать все детали, в качестве такого тизера оставим — ну а потом, когда песню послушаем, Вы подробнее расскажете.
Вот о чем еще не могу не спросить. Вы хорошо знакомы как прихожанин с русским и грузинским православием. Понятно, что православие одно, и Церковь едина. Но есть колорит, есть какие-то, ну если угодно, традиции, не только бытовые, а такие... есть ощущения разные, какие-то тональности. Вот как Вы чувствуете эту разницу, если в слово «разница» никакой конкуренции и конфликта не вкладывать, а просто вот — там так, а здесь так?
И. Перцхалава
— Конечно... Ну наверное, это идет из традиций национальных — и в таких моментах в первую очередь разница. Да конечно же, я чувствую разницу. Но при этом, действительно, нету «здесь лучше» или «здесь хуже»...
К. Мацан
— Ну речь и не об этом совсем...
И. Перцхалава
— Да, да, да... Я чувствую очень здорово это все. Потому что это круто, когда приехал в Грузию — и ты видишь один какой-то вот момент, взаимоотношения, не знаю, уклад какой-то; приезжаешь сюда — здесь по-другому, и тоже по-другому хорошо. Поэтому не знаю... Не знаю даже вот, это как описать? Просто по-другому, да.
Я не знаю даже, как ответить, действительно, на этот вопрос. Это то же самое, как... Вот представьте, что у вас есть там... Да зачем представлять — у каждого человека есть какое-то родное место. Там, не знаю, дом, в котором родился, деревня, воспоминания какие-то — и вот когда туда едешь или там оказываешься, это определенные ощущения. А представляете два таких? (смеется) Это же просто невероятно...
К. Мацан
— Есть любопытная такая музыкальная связь — у нас как-то в программе «Светлый вечер» на Радио ВЕРА был музыковед очень такой уважаемый, который занимался изучением фольклора и традиций народного пения, историей музыки, уходящей вглубь веков. И он сказал (я очень это так запомнил, если я ничего не путаю), что обычно такое вот народное пение исторически всегда было одноголосным — народ собирался и пел в один голос. Есть в истории два исключения, когда с самого начала, насколько прослеживается вглубь музыкальная народная культура, фольклор, с самых ранних этапов обнаруживается именно хоровое пение — у двух народов: у русского и у грузинского...
И. Перцхалава
— Серьезно? А у греческого — нет?
К. Мацан
— Ну вот то, что я запомнил — вот так вот...
И. Перцхалава
— Удивительно...
К. Мацан
— То есть, понятно, что в истории в какой-то момент...
И. Перцхалава
— Ну да, полифония...
К. Мацан
— Полифония появляется, начинают петь хорами... Но если вот совсем в начало идти — как правило, начинают с одного голоса. А вот русские и грузины сразу хором запели...
И. Перцхалава
— Я услышал Вас — Вы начинаете детализировать, что, в чем разница. Это правда...
К. Мацан
— Наоборот — не разница, а родство, наоборот!
И. Перцхалава
— Да, но при этом — другая полифония. И находясь в храме на литургии, слыша грузинскую — вау, один эффект; здесь в основном я слышу классическую больше, мало народного. Но если встречается такое с народным уклоном — то это очень волшебно. И есть какие-то моменты...
Кстати, я вспомнил самый главный момент, чем отличается литургия — трапезой! (смеется)
К. Мацан
— Да, ну конечно!
И. Перцхалава
— В Грузии, наверное, больше вина...
К. Мацан
— У меня был случай — я был в Тбилиси в командировке, и человек, который нас встречал, повез нас, конечно, с утра на литургию в Мцхету. Служил там патриарх Илия II, и после этого он как такой настоящий грузинский князь, хозяин радушный, повез нас в какое-то недалеко оттуда кафе на завтрак, и сказал: «Мы сейчас так чуть-чуть перекусим буквально, и поедете в аэропорт на самолет». И вот подошел официант, и он начинает это «чуть-чуть» перечислять... И минут пять он перечислял то «чуть-чуть», которым он нас решил на завтрак угостить!
И. Перцхалава
— Так же рассказали мне историю, когда греки приехали в Грузию с паломничеством, и вот после литургии огромный стол накрыт, трапеза, заносят вино — и конечно, начинаются тосты. Батюшка первый тост — «Слава Богу за все!» — кстати, возвращаясь к нашей теме... Второй тост — «За мир», ну и так далее тому подобное пошло — за родителей, за детей, за ушедших... Именно «за ушедших» — потому что в Грузии слово «гардатсвлили» — это «перевоплотившиеся»... За святейшего патриарха, и так далее. И последнее, заключительное, тост на застолье — это «благодать Пресвятой Богородицы да пребудет со всеми нами». Греки поворачиваются и говорят: «Мы не поняли, а литургия закончилась или продолжается?». Вот, так что... Да, есть отличия...
К. Мацан
— Ну вот Вы сейчас в числе тостов детей упомянули, и про своих детей сегодня упоминали. Частый вопрос у родителей — а вот что, как Вам кажется, главное хочется о вере, о Церкви детям передать, и как, чтобы это было не просто формальное воцерковление такое вот — ходить к службе, а понимать, ради чего мы в храме — мы всей семьей?
И. Перцхалава
— Ну я, конечно же, еще тот рассказчик — я сам учусь. Поэтому предпочитаю ту же стратегию здесь — лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Поэтому я предпочитаю возить их в святые места, чтобы они исповедовались, часто причащались, были воцерковлены.
Я счастлив, что они искренне это прямо любят, и это говорят зачастую мне их фразы о том, как они чувствуют себя после этого...
К. Мацан
— А например?
И. Перцхалава
— Ну как-то я... В высокогорье поехал в монастырь, к отцу Максиму (Печвайа) невероятному, рядом с Батуми... И вот младший как-то вышел после исповеди — и прямо вот такие детские глаза искренние... Сколько ему было тогда лет — лет, наверное, восемь... «Пап, как камень с плеч упал!». И я такой — стараюсь не рассмеяться на весь храм — говорю: «Ты мой золотой!»...
Или там Илюша тоже что-то философское выдает все время... Ну это слышно же — когда дети... Они же не врут. Они же когда прямо искренне радуются, что-то подходят, говорят — и прямо мурашка идет. Поэтому... Информация важна, да, но лучше пусть духовный отец дает ее. А я, моя задача в этой ситуации — быть водителем, привезти, вот, и... Ну что-то подсказать, может быть — что-то, чуть-чуть совсем...
К. Мацан
— Ну что, Вы сказали, что для музыканта лучший способ проповеди, в самом глубоком смысле этого слова — это творчество, и музыка, и песни. И вот мы наконец подходим к тому, о чем нашим слушателям рассказали с самого начала, к чему шли, что пообещали — к премьере песни под названием «Слава Богу за все». Я напомню, что это третья часть из многосерийного проекта «Плач души», о котором Вы тоже рассказали. Давайте прямо сейчас на волнах Радио ВЕРА премьеру этой песни услышим...
Звучит песня И. Перцхалавы «Слава Богу за все»
К. Мацан
— Премьера песни «Слава Богу за все» Ираклия Перцхалавы состоялась только что на волнах Радио ВЕРА. Ну в двух словах — слова, музыка... Вы сказали, что Вам эта песня «явилась», «пришла», а не то, что Вы ее сочинили. Кто автор?
И. Перцхалава
— Музыки — я, а слова я совместно писал с прекрасной поэтессой Инессой Каминской. И конечно, она — основной автор, вот. Но я какую-то свою лепту тоже внес...
К. Мацан
— Ну и хор детский... Вот мы участников уже так немножко... несколько минут назад сказали, что необычный состав исполнителей. Кто участвует?
И. Перцхалава
— Я очень рад, что в каждой песне из трех присоединяется кто-то вот уникальный. И у меня родилась такая мысль, что здесь должны быть дети — обязательно детский хор. И так получилось, что мы... Вот я говорю, что я искал хор детский, и так вот вышел на хор «Вертоград» при храме Сергия Радонежского в Солнцево. И они записывали в студии это... Ну и я думаю, что у нас обязательно продолжится работа с ними, обязательно будут какие-то концерты и съемки видеоклипа, конечно же...
К. Мацан
— Ну что ж, спасибо огромное! Я Вас поздравляю с премьерой...
И. Перцхалава
— Благодарю Вас!
К. Мацан
— И наших слушателей! Ираклий Перцхалава был сегодня с нами в программе «Светлый вечер». Спасибо огромное за этот разговор и за музыку. В студии у микрофона был Константин Мацан, и я уверен, что мы с вами еще раз услышимся на волнах Радио ВЕРА... До свидания!
Все выпуски программы Светлый вечер
Деяния святых апостолов
Поделиться
Деян., 18 зач., VIII, 5-17.
Комментирует священник Антоний Борисов.
«Самое трудное, что человек должен преодолеть, — это самого себя», — писала в своём дневнике последняя русская императрица Александра Фёдоровна Романова. Иногда задача преодоления себя стоит не только перед отдельным человеком, но и перед целым народом. И отрывок из 8-й главы книги Деяний святых апостолов, который читается сегодня утром во время литургии, рассказывает нам о данном непростом шаге. Давайте послушаем.
Глава 8.
5 Так Филипп пришел в город Самарийский и проповедовал им Христа.
6 Народ единодушно внимал тому, что говорил Филипп, слыша и видя, какие он творил чудеса.
7 Ибо нечистые духи из многих, одержимых ими, выходили с великим воплем, а многие расслабленные и хромые исцелялись.
8 И была радость великая в том городе.
9 Находился же в городе некоторый муж, именем Симон, который перед тем волхвовал и изумлял народ Самарийский, выдавая себя за кого-то великого.
10 Ему внимали все, от малого до большого, говоря: сей есть великая сила Божия.
11 А внимали ему потому, что он немалое время изумлял их волхвованиями.
12 Но, когда поверили Филиппу, благовествующему о Царствии Божием и о имени Иисуса Христа, то крестились и мужчины и женщины.
13 Уверовал и сам Симон и, крестившись, не отходил от Филиппа; и, видя совершающиеся великие силы и знамения, изумлялся.
14 Находившиеся в Иерусалиме Апостолы, услышав, что Самаряне приняли слово Божие, послали к ним Петра и Иоанна,
15 которые, придя, помолились о них, чтобы они приняли Духа Святаго.
16 Ибо Он не сходил еще ни на одного из них, а только были они крещены во имя Господа Иисуса.
17 Тогда возложили руки на них, и они приняли Духа Святаго.
Мы с вами услышали, как диакон Филипп, служитель и проповедник Иерусалимской церкви, отправляется в Самарию с проповедью. Между иудеями и самарянами к тому времени вот уже несколько веков имелась жуткая вражда. Самаряне не заходили на территорию Иудеи. Иудеи же старались во время путешествий держаться подальше от самарянских городов. Христа, например, во время Его земной жизни изгоняли из поселений Самарии.
Филипп отправляется во враждебные земли не сам по себе. Он стремится с благословения Церкви исполнить поручение Спасителя — идти и просветить людей, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа. Нельзя сказать, что порученная Филиппу миссия воспринималась им как что-то радостное и лёгкое. Иудеи в течение веков жили в культурной и религиозной самоизоляции. Иноверцы воспринимались ими как враги.
Но и тут особое место занимали самаряне — народ, близкий по крови, но запятнавший себя предательством веры. Когда-то давно этот соседний народ построил у себя собственный храм, где начал поклоняться Богу единому. Подобного простить было нельзя. Во всяком случае, раньше. Теперь же настали совершенно иные времена.
Филипп приходит в Самарию, проповедует и собственными глазами видит настоящее чудо. Его слушают, его принимают, вражда сходит на нет. Многие самаряне принимают от его рук крещение, становятся Филиппу братьями и сёстрами по вере. И диакон понимает, что наступил черёд для ещё одного, даже более решительного действия. Он сам не был апостолом, а потому мог только крестить, но не совершать возложение рук — таинство дарования благодати Духа Святого. Через него (это таинство) верующие во Христа становились частью Церкви, носителями дара царственного священства.
Когда-то подобная милость была адресована только ветхозаветным евреям. А теперь право и возможность проповедовать, освящать этот мир словом и делом получают инородцы. Потому что во Христе, как пишет апостол Павел, нет уже ни эллина, ни иудея. Событие, о котором мы услышали в сегодняшнем чтении, напоминает нам, что задача преодолевать комфортные рамки, привычный формат церковной жизни, проповедуя новым людям на понятном языке, стоит и перед нами тоже. Филиппу было страшно и даже неприятно идти в Самарию, но он по указанию Господа пошёл к этим людям и увидел чудо. Если и мы хотим, чтобы через нас совершалось прирастание Церкви новыми людьми, то мы не должны ни к кому не относиться с предубеждением, мы призваны смотреть не на лица, а на сердца, помня, что Бог всякому человеку желает спастись и прийти в познание истины.
Христос воскресе! Воистину воскресе Христос!
Проект реализуется при поддержке Фонда президентских грантов
Беседная икона Божией Матери
Поделиться
В 1383 году жители России люди наблюдали необъяснимое явление: по воздуху над городами и весями чудесно перемещался образ Божией Матери. Очевидцы отмечали, что святыня «шествовала по воздуху светозарно», то есть была окружена сиянием. Парящую икону заметили сначала неподалёку от Смоленска, затем над погостом на реке Оять под Вологдой. И наконец, обрели опустившейся на землю в селении Тихвино, близ Великого Новгорода.
Явленный образ Богородицы стали именовать Тихвинским. Он как две капли воды оказался схож с древней Влахернской иконой Богородицы. Это святое изображение Царицы Небесной, созданное ещё апостолом Лукой, хранилось в Константинополе и таинственно исчезло незадолго до обрете́ния святыни в России.
Для чудотворной иконы в селе Тихвино поставили храм в честь праздника Успения Божией Матери. Во время его строительства произошло ещё одно чудо. Пресвятая Богородица явилась местному жителю по имени Георгий и повелела установить на купол церкви не железный, а деревянный крест — в воспоминание того, что Христос был распят на древе. Георгий передал слова Пречистой Девы односельчанам, но ему не поверили. Когда же над храмом стали водружать железный крест, порыв ветра подхватил верхолаза и мягко опустил на землю. После этого церковь увенчали деревянным символом Распятия.
Удивительная история стала частью «Сказания об иконе Богоматери Тихвинской», составленного в конце четырнадцатого века. Чудесное происшествие нашло отражение также в иконописи. Мастер четырнадцатого столетия изобразил Георгия коленопреклонённым перед Богоматерью. Царицу Небесную он представил у подножия ветвистого дерева, покрытого распустившимися цветами. Того самого, из которого был изготовлен Крест Христов — орудие пытки, ставшее знамением победы над смертью.
Икона, посвящённая разговору Царицы Небесной с простым человеком о Кресте, получила название Беседная. Она широко распространилась в России в шестнадцатом-семнадцатом веках. Сейчас самые древние списки Беседного образа хранятся в Русском музее в Санкт-Петербурге и в Историческом музее в Москве.
Все выпуски программы Небесная Заступница
Далматская икона Божией Матери
Поделиться
Далматская икона Божией Матери связана с именем преподобного Далмата. От рождения этого святого звали Дмитрий Иванович Мокринский. Он появился на свет в 1594 году в селении Берёзовский острог под Тобольском, в семье казачьего атамана. Став взрослым, и сам служил казаком, создал семью, воспитывал детей. После смерти супруги принял постриг с именем Далмат в Невьянском Спасо-Богоявленском монастыре. Обитель располагалась в тридцати километрах от современного города Алапаевска и до наших дней не сохранилась.
Братия избрала Далмата своим настоятелем. Но смиренный инок отказался. Желая избежать власти и почёта, он тайно удалился из монастыря и поселился отшельником в пещере на берегу реки Исеть. С собой Далмат взял только икону Пресвятой Богородицы. Образ, написанный в начале семнадцатого столетия, отображал исторические события, которые легли в основу праздника Успения, то есть, блаженной кончины Божией Матери.
Иконописец изобразил Пречистую Деву одновременно лежащей на смертном одре и спелёнатой подобно младенцу на руках у Иисуса Христа. Спаситель представлен в центре композиции в сиянии славы. Он пришёл, чтобы принять чистую душу Своей Матери и вознести её на небо. Вокруг центральных фигур — собрание апостолов, которые, согласно Преданию, стали свидетелями завершения земной жизни Царицы Небесной.
Икона Успения Богородицы стала главной святыней монастыря, образовавшегося вокруг кельи преподобного Далмата на реке Исеть. Далматовскую обитель в 1651 году сожгли войска сибирского хана Девлет-Гирея. Образ Божией Матери чудом остался невредимым во время пожара. В 1707 году его торжественно поместили под сводами нового монастырского каменного собора, освящённого в честь праздника Успения.
Икона прославилась чудотворениями с именем Далматская. Ей было установлено празднование 15-го февраля. Каждый год в этот день в Успенский монастырь на реке Исеть съезжались тысячи паломников.
Так продолжалось до революции 1917 года. Большевики закрыли обитель, насельникам пришлось покинуть родные стены. Уходя, они забрали с собой Далматскую икону Успения Богородицы. С тех пор её местонахождение остаётся неизвестным. Но сохранилось несколько списков древнего образа. Один из них, написанный в девятнадцатом веке, хранится в Знаменской церкви города Барнаула.
Все выпуски программы Небесная Заступница
