Поделиться
Святые Иулиания и Евпраксия Московские
Святые Иулиания и Евпраксия Московские приходились друг другу родными сёстрами. Всю жизнь прожившие вместе, они и трудились рука об руку в созданном ими в 1360-ом году Зачатьевском монастыре — первой в Москве женской обители.
Родились сёстры Ульяна и Иулия в начале 14-ого столетия в семье московского боярина из знатного черниговского рода Фёдора Бяконта. У девочек было три брата, старший из которых — Симеон-Елевферий в ранней юности ушёл в монастырь, а впоследствии стал митрополитом Московским — святителем Алексием. Сёстры воспитывались родителями в любви к церкви и Богу. Девочки получили прекрасное для того времени домашнее образование, и не выпускали из рук книги. Любимым чтением сестёр стало Священное Писание.
Образ жизни старшего брата оказал на Ульяну и Иулию огромное влияние. Они с детства лелеяли мысль о служении Господу. Сёстры были хороши собой, богаты, и женихи не заставили себя ждать. Но девушки о замужестве даже не думали, а посоветовавшись с любимым братом, пришли к матери — отца к тому времени уже не было в живых — и попросили её благословить их на монастырское служение. Мать, которая несколькими годами раньше, скрепя сердце отпустила в монастырь своего сына, давно была убеждена в том, что Алексий выбрал для себя правильную дорогу, а потому не возражала. Так сёстры поступили в обитель — Московский Богоявленский монастырь. Ульяна приняла постриг с именем Иулиания, а Иулия стала Евпраксией.
Женских монастырей тогда в Москве ещё не было. Все обители делились на мужскую и женскую части, которые располагались на общей территории. Это создавало трудности и неудобства, и монахини решили открыть в городе женский монастырь. Поговорили с братом, получили его одобрение и стали строить обитель во имя преподобного Алексия.
Неподалёку от Кремля на берегу Москвы-реки находились земли, частью покрытые лесами, а частью лугами, сплошь уставленными стогами сена. Потому и назывались эти земли в народе Остожьем, Остоженкой. Именно там и возник женский Зачатьевский монастырь. Иулиания стала его первой игуменьей. А Евпраксия одной из монахинь. Сёстры, не зная отдыха, вместе молились, трудились на строительстве обители, помогал друг другу в хозяйственных делах. А хозяйство монастыря было обширным, ведь в обители проживало тридцать сестёр. Их число увеличивалось с каждым годом и дошло до девяноста.
Иулианию и Евпраксию любили и насельницы, и миряне. Умные, добрые, ласковые сёстры никогда ничего не требовали от людей, а действовали только советами и собственным примером. По первой же просьбе они помогали больным, голодным, бездомным — тем, кто появлялся на пороге обители, не отказывая никому. И стали для монастыря всем: молитвенницами, сиделками для больных, помощницами. Справиться с таким трудным служением можно было только сообща, а потому сёстры и поддерживали друг друга во всём. К тому же брат регулярно навещал Иулианию и Евпраксию, их часто видели вместе: Алексий не оставлял своими заботами ни монастыря, ни его обитательниц.
Тридцать три года Иулиания прослужила игуменьей. В 1393 году она скончалась. А скоро не стало и монахини Евпраксии — без сестры она прожила всего год. Похоронили их рядом, а на месте погребения установили часовню. В 18-ом столетии её снесли и построили храм в честь иконы Божией Матери Неопалимая Купина. Мудрые, кроткие, милосердные Иулиания и Евпраксия ещё при жизни почитались в народе как святые. А в 2001-ом году сёстры были прославлены в лике святых Русской православной церкви.
Пасхальное утро в натюрморте Станислава Жуковского
Поделиться«Пасхальный натюрморт» — воспоминание художника о светлом Христовом Воскресении 1915 года, которое Жуковские встречали на даче под Тверью. На рассвете семья живописца вернулась домой после пасхального богослужения и спешит сесть за праздничный стол.
— О, Маргарита Константиновна, у вас новая картина на стене! Замечательная репродукция работы Станислава Жуковского «Пасхальный натюрморт»! Я видел это полотно в Третьяковской галерее и должен сказать, что здесь прекрасно переданы краски подлинника, оригинальное цветовое решение. Смотрите, в полумраке гостиной, обставленной мебелью красного дерева, сочным пятном — круглый стол, накрытый белоснежной скатертью и ярко сервированный.
— И тёмное пространство комнаты — словно рама, которая подчеркивает радостную светлую палитру праздничного стола. Здесь и нежная зелень и голубизна гиацинтов, и золото апельсинов, и разноцветье крашеных яиц.
— Меня только знаете, что удивляет, Маргарита Константиновна? Почему скатерть лежит так небрежно? Даже часть столешницы осталась открытой. Как будто готовили трапезу спешно, впопыхах.
— Нет, Андрей Борисович, готовили тщательно, а спешно накрывали на стол. Мы видим на картине раннее пасхальное утро. Полотно написано в 1915 году, Жуковские тогда встречали светлое Христово Воскресение на даче, в усадьбе Островки, в поселке Молдино под Тверью. Художник запечатлел воспоминание: семья только что пришла с пасхального богослужения. Всю ночь родные молились в маленькой деревянной церквушке Успения Пресвятой Богородицы. С рассветом усталые и счастливые они вернулись домой и спешат подкрепиться праздничными яствами
— Какое знакомое светлое чувство! Ты не спал всю ночь, и хотя усталость одолевает и ноги уже не держат, но в ушах все ещё звенит ликующее «Христос Воскресе!», и душа поет. В этот момент, действительно, не обращаешь внимания на такие мелочи, как сбившаяся на столе скатерть. А пасхальная еда кажется продолжением радости, её материальным воплощением.
— Потому блюда пасхального стола и готовятся заранее, с особым вниманием и настроем. И почти каждое из них связано с памятью о главном событии в истории человечества — победе Христа над смертью.
— Так, предание о Марии Магдалине объясняет традицию красить яйца на Пасху. Святая дошла с проповедью до Рима, где возвестила императору Тиберию: «Христос Воскресе!». А правитель ответил: «Этого не может быть, как вот это куриное яйцо, лежащее на столе, не может стать красным». И в этот миг случилось чудо — яйцо окрасилось в алый цвет.
— Другие блюда пасхального стола тоже имеют свою историю Кулич, например, называют домашним артосом. Это, как вы помните, такая большая просфора, которую освящают один раз в году, на Пасху.
— Конечно, помню. Интересно, что традиция освящения артоса тянется с евангельских времен. Апостолы, когда собирались на трапезу, место во главе стола оставляли Христу и полагали там хлеб. И артос символизирует незримое присутствие Спасителя в нашей жизни. А освящённый кулич — это, как вы верно заметили, подобие праздничной просфоры на домашнем столе.
— А вот на картине ещё одно праздничное блюдо — творожная пасха. Яство недаром носит название праздника — его вкус должен напоминать о радости Царствия Небесного, открытого для человека после Воскресения Христова.
— О Рае напоминает и обилие цветов на столе. Гиацинты, подснежники...
— Жуковские специально выращивали их к празднику. За подснежниками Станислав Юлианович ходил в лес, как только появлялись проталины. Прошлогодняя пожухлая трава обнажалась, художник выкапывал из мёрзлой земли корни цветов и сажал их дома в ящик с землёй, чтобы они расцвели к Пасхе.
— Есть всё-таки в таких предпасхальных заботах особый смысл. Человек хлопочет о земном, но сердце его устремлено к Богу.
— Станислав Жуковский в своём «Пасхальном натюрморте» смог отразить и гастрономические подробности праздничного стола, и ликование о Воскресении Христа. Разделить радость художника может всякий, побывав в Третьяковской галерее.
5 мая. О славном Христовом Воскресении
Поделиться
Сегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О славном Христовом Воскресении, — священник Алексий Долгов.
5 мая. О радостной вести о Воскресении Христа
ПоделитьсяСегодня 5 мая. Светлая Пасха Христова.
О радостной вести о Воскресении Христа, — священник Алексий Дудин.
