Поделиться
Фото: PxHere
Из дальних путешествий мы привозим впечатления о новых местах, достопримечательностях, а еще — о незабываемых встречах с людьми...
Сегодня мы говорим о святителе Иннокентии Московском и книге Ивана Гончарова «Фрегат Паллада».
Место действия — Россия, Сибирь.
Время действия — середина XIX века.
В октябре 1852 года писатель Иван Александрович Гончаров, служивший переводчиком в департаменте внешней торговли, отправился на парусном фрегате «Паллада» в далекое путешествие к берегам Японии. Гончаров вёл путевые заметки, из которых впоследствии сложилась его книга «Фрегат «Паллада».
Обратный путь в Петербург шел через всю Сибирь, где писателю
посчастливилось быть представленным митрополиту Иннокентию (Вениаминову), прославленному миссионеру, которого все называли апостолом Сибири и Америки.
Вот как Гончаров описывает первую встречу с владыкой на страницах книги «Фрегат «Паллада».
Доложили архиерею о нас. Он вышел нам навстречу. Да, действительно, это апостол, миссионер! Каким маленьким, дрябленьким старичком показался мне любезный, приятный, вежливый маркиз-губернатор перед этой мощною фигурой, в синевато-серебристых сединах, с нависшими бровями и светящимися из-под них умными ласковыми глазами и доброю улыбкой.
Владыка осенил меня широким крестом и обнял:
— Добро пожаловать, мы вас давно ждали!
Многие восторгались размахом деятельности владыки Иннокентия на ниве просвещения народов Приамурья, Якутии, Камчатки и Аляски.
Потомственный сибиряк, он, больше десяти лет нёс свет Христовой веры жителям Алеутских островов, в XIX веке входивших в состав русских владений. Никто из миссионеров прежде не отважился отправиться с проповедью в такую даль.
Благодаря деятельности владыки Иннокентия тысячи живущих в северных землях инородцев обратились в христианство.
Познания миссионера в самых разных областях произвели на Ивана Александровича Гончарова большое впечатление.
Мы стали беседовать. Оказалось, однако, что и суша, и море были одинаково знакомы владыке с того времени, когда он еще в сане протоиерея Вениаминова жил с дикарями, учил их веровать в Бога, жить по-человечески и написал об этом известные всему ученому свету книги. Архиерей питал глубокое уважение к московскому митрополиту Филарету, о жизни и познаниях которого говорил с большим увлечением.
Упоминание о московском митрополите Филарете особенно важно. В 1867 году после кончины Филарета на его место был назначен владыка Иннокентий — человек, имевший в России непререкаемый авторитет среди духовенства и мирян. В возрасте семидесяти лет Иннокентий стал митрополитом Московским и Коломенским, перебрался из Сибири в Москву и нес нелегкое архипастырское служение.
Ему, монаху, постоянно приходилось быть в пучине общественной жизни. В записках наблюдательного Гончарова есть интересный рассказ об отношении владыки к публичным мероприятиям.
Видя воздержанный, чисто монашеский образ жизни владыки, я дивился, конечно, про себя, встречая его на обедах, на которых приводилось мне быть самому. Он точно угадал мою мысль и однажды заметил мне:
— Вот вы меня нередко встречаете на обедах у здешних жителей, начиная с губернатора, областных чиновников и до купцов. Все они составляют здесь одно общество. Приняв раз приглашение у кого-нибудь из них — ну, хотя бы на именины хозяина, — на каком основании откажу я другому? Вот я поневоле и езжу ко всем; но везде меня угощают моими монастырскими кушаньями. Я приеду, благословлю трапезу, прослушаю певчих, и, едва прикоснувшись к блюдам, уезжаю, предоставляя другим оканчивать обед по-своему.
И архиерей добродушно рассмеялся.
Таким — смиренным, добродушным, открытым в общении с людьми — предстает святитель Иннокентий Московский на страницах книги Ивана Александровича Гончарова «Фрегат «Паллада».
Все выпуски программы Прообразы
Уральская икона Божией Матери
Поделиться
Иконография Божией Матери исчисляется сотнями видов различных Её изображений. Первые образы были написаны ещё при земной жизни Царицы Небесной. А есть иконы, которые появились совсем недавно. Одна из них — Уральская.
Её история началась в 2003 году. Жительница города Екатеринбурга по имени Екатерина на третий день после Рождества Христова увидела необыкновенный сон. В заснеженном лесу под елью стояла икона Богородицы, окружённая ослепительным сиянием. Снежинки вокруг неё сверкали подобно бриллиантам. Пречистая Дева обратилась к Екатерине с иконы: «Я охраняю Уральскую землю от бед и зол. Пусть люди напишут Мой образ, каким его видела ты, и молятся перед ним».
Женщина рассказала о видении настоятелю Никольского городского храма, а тот — архиепископу Екатеринбургскому и Верхотурскому Евгению. И вскоре по благословению владыки была написана икона, получившая название Уральская. За основу изображения взят Казанский образ Божией Матери. Новая икона также написана по типу Одигттрия, что в переводе с греческого языка означает Путеводительница.
Но есть у Уральского образа и существенные отличия. Плат, покрывающий голову и плечи Богородицы, не пурпурный, как на Казанской иконе, а белый. Слева внизу на изображении показан сверкающий сугроб. Правый верхний угол украшен припорошённой снегом еловой веткой.
В 2003 году Уральская икона Божией Матери была прославлена как местночтимая. Празднование в её честь установлено на третий день Святок, девятое января. Первообраз находится под сводами Никольского храма Екатеринбурга. А многочисленные списки распространились по церквям хранимой Богородицей Уральской земли.
Все выпуски программы Небесная Заступница
Эгоистка. Наталья Разувакина
Поделиться
Сделаешь кому-то доброе дело — и тебе самой хорошо. Очень хорошо. Я это с детства усвоила и потому в молодости отчаянно хамила людям. Отчаянно-нечаянно, как потом уже разобралась.
Где тут связь? Сейчас объясню.
Вот в детстве как было? Вступилась за девочку, которую почему-то постоянно обижал весь класс — и радостно мне. Или уже позже, когда я, совсем юная мама, жила с дочкой в общежитии очень бедно, в день зарплаты покупала сладости в расчёте на всех соседских детей. Они у нас в комнате толкутся, играют... Всех и накормлю! Да и просто кашей накормлю, чем есть, в другой день. Но всех! И мне хорошо. Или собака среди ночи завизжала под окном — вскакиваю с постели, бегу и беру ее, сбитую машиной, к себе, и выхаживаю. Я расценивала все эти поступки как своеобразный эгоизм. Потому что мне же самой хорошо, когда делаю хорошее другому живому существу!
Но дело в том, что с той же лёгкостью я рассчитывала на добрые поступки по отношению ко мне. Уверена была, что все люди — такие же эгоисты. И могла незнакомому соседу, который направился к контейнерам с мусорным мешком, всунуть в руку и свой мешок: «Как удачно я вас встретила, а то мне некогда!» Опешивший сосед послушно нес мой мусор, а я уже бежала по своим делам. Или вот машину могла остановить: «Скажите, вы куда? О, нам по пути, высадите меня там-то, пожалуйста!» И потом спокойно выходила в нужном месте, вежливо попрощавшись и не заплатив. Мне даже в голову не приходило, что водитель мог удивиться или расстроиться. Наоборот: я же дала ему возможность сделать доброе дело, ему же сейчас хорошо!
Оглядываясь на себя ту, двадцати- и двадцатипятилетнюю, я просто холодею от стыда: ну как же я могла? Мои поступки, подобные вышеописанным, а их было немало, можно сравнить с поведением нищего у входа в храм, если бы он вдруг начал вырывать милостыню из рук входящих. Человек волен дать или не дать, помочь или нет, оказать услугу или воздержаться, но не заставлять же его силой творить добрые дела, да ещё по отношению лично ко мне?
Моя радость от добрых дел именно потому и была, что дела творились по моей свободной воле. Я хотела, чувствовала произволение и выполняла: помогала, кормила, спасала, делилась... И на душе наступал праздник. Но если бы те же соседские дети, которых я угощала, чем Бог пошлёт, без спросу вошли в мою кухню и начали распахивать дверцы шкафчиков в поисках, чем бы поживиться, я бы сочла это хамством. Так почему же позволяла себе такое поведение?
Положа руку на сердце, не любовалась ли я собою, высокомерно используя людей? Дескать, вот я какая: легко даю — легко беру, а если вы этому не рады, то это ваши проблемы!
Был в этом налёг эгоизма, который я тогда не осознавала. И некоей дерзости налёт: поступала, как мне надо, а остальное — мелочи. И остальные.
Но у Господа нет остальных. Это я уже позже поняла, придя в Церковь. Каждый человек ценен, и обычные социальные нормы, предполагающие как минимум уважительное отношение друг к другу, обязательны.
Что же касается добрых дел, Христа ради творимых и в Духе Его, к эгоизму они отношения не имеют. Потому что делаются не ради себя, а ради того другого, кому помогаешь, и именно он, другой, в фокусе твоего внимания, а не ты, желающий награды.
Автор: Наталья Разувакина
Все выпуски программы Частное мнение
19 сентября. О скромности и тщеславии
Поделиться
В 10-й главе 2-го Послания апостола Павла к коринфянам есть слова: «Мы не без меры хвалимся, не чужими трудами, но надеемся, с возрастанием веры вашей, с избытком увеличить в вас удел наш».
О скромности и тщеславии, — протоиерей Михаил Самохин.
