Поделиться
В четырнадцатом веке Афон уже обрёл известность, как святая гора. К этому времени на узком полуострове на севере Эгейского моря обустроили свои обители греки, сербы, русские, болгары, румыны, грузины. Одним из насельников монашеской республики в 1314 году стал сын византийского сановника Григорий Палама. Получив блестящее образование, юноша отказался от карьеры, которую ему прочил сам император Андроник. Он принял иноческий постриг и жил на Афоне сначала в монастыре Ватопед, потом в лавре святого Афанасия, затем в небольшом отшельническом скиту. Общаясь со святогорцами, молодой монах постигал премудрости так называемого «умного делания» — сосредоточения ума и сердца на молитве, обращенной к Иисусу Христу. Эта духовная практика также получила название «исихазм», от греческого слова «исихия», что означает «тишина, покой, безмолвие».
Как многие афонские монахи, Григорий Палама посвятил умной молитве всю свою жизнь. Он не оставил духовного делания ни в греческих Фессалониках, куда был вынужден уехать с Афона из-за турецкой экспансии, ни в Македонии, где пять лет прожил отшельником в тесной скальной пещере над горным ручьем. Свое уединение Григорий прерывал лишь для участия в богослужениях. Цель и смысл жизни он видел в приобщении Богу через принятие Святых Тайн — Тела и Крови Христовых и в общении с Богом в тишине умной молитвы. На Афон Палама вернулся в 1331 году, уже будучи в священном сане.
В странствиях Григорию Паламе сопутствовал молодой монах Григорий Акиндин. Он считал афонита своим учителем, но при этом необычайно дорожил собственным мнением. Оставив Афон, Акиндин искал себя в светской жизни — сначала служил учителем в богатых семьях, затем вошел в доверие византийской царицы Ирины и стал советником Константинопольского патриарха Иоанна. В Фессалониках Григорий Акиндин познакомился с монахом Варлаамом — профессором Константинопольского университета, разносторонним эрудитом и красноречивым оратором. Будучи греком, рожденным в итальянской провинции Калабрии, Варлаам одновременно принадлежал западной и восточной христианским культурам. Приняв постриг, он, в отличие от Паламы, монашескому уединению предпочёл карьеру при императорском дворе и стал видным дипломатом. Блестяще владея пером, писал статьи, которые неизменно становились предметом обсуждения в столичной интеллектуальной среде. Один из таких трактатов Григорий Акиндин поспешил доставить на Афон Григорию Паламе.
— Ты только почитай, авва, что пишет этот многомудрый человек, монах Варлаам! Он заявляет, что Бог непостижим, и потому любые суждения о Нём недоказуемы, что человеческая природа отделена от Бога, и никакое общение со Творцом невозможно.
— Не могу разделить твоего восторга, Григорий. В этих словах кроется опасность глубочайшего заблуждения. Господь, Непостижимый по сути, открывает себя в энергиях благодати — подобных нетварному свету, что видели апостолы в момент Преображения Христа на горе Фавор. Тут можно провести сравнение с людьми. Нам не дано познать сущность другого, но мы видим, слышим, обоняем и ощущаем друг друга. Никто не будет утверждать, что мы общаемся не с реальным человеком, а с его видом, звуком, запахом. Всё это его энергии, каждая из которых есть он сам. Также и со Творцом. Ни один исихаст, имеющий живой опыт богообщения, не согласится с тем, что он отделен от Господа непреодолимой стеной.
Григорий Палама адресовал Варлааму письмо с богословскими доводами о богопознании с точки зрения исихастов. Варлаам в ответ разразился обличительным трактатом. Так началась история многолетних споров, названных позднее паламитскими.
На Константинопольском Соборе 1341 года учение Варлаама было осуждено как ересь, а сам он предан анафеме. Гордый калабриец, принеся формальное раскаяние, вскоре уехал на родину, где принял католичество. Но в Православной церкви остались его последователи, одним из которых был Григорий Акиндин. Воспользовавшись своей влиятельностью в политических кругах, он добился отлучения Паламы от Церкви и заключения его в тюрьму. Лишь через три года, когда в Византии сменилась политическая коньюнктура, Григорий Палама был освобождён и возведён в сан архиепископа Солунского.
В 1351 году Влахернский Собор торжественно засвидетельствовал православность учения Григория Паламы о том, что Бог — Создатель, открытый своему творению и содействующий ему на пути спасения.
