Светлый вечер с протоиереем Игорем Фоминым (эфир от 15.03.2015)

У нас в гостях был настоятель храма благоверного князя Александра Невского при МГИМО протоиерей Игорь Фомин.
Отец Игорь отвечал на вопросы Тутты Ларсен о том, что такое Крестопоклонная неделя, почему православные поклоняются Кресту и зачем носят его на шее.

Т. Ларсен

— Здравствуйте, дорогие друзья! Это программа «Светлый вечер» меня зовут Тутта Ларсен. Сегодня у нас в гостях настоятель храма Святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО, протоиерей Игорь Фомин.

И.Фомин

— Добрый вечер!

Наше досье:

Протоиерей Игорь Фомин, родился в 1970 году. В 14 лет стал алтарничать в подмосковном храме Покрова Божьей Матери села Алексино. В 1995 году был рукоположен в дьякона и назначен в Казанский собор на Красной площади, через год стал священником. В настоящее время является настоятелем храма Александра Невского при МГИМО. Женат, четверо детей.

Т. Ларсен

— Сегодня, в третье воскресенье Великого поста, которое эту неделю венчает, хотелось бы поговорить вот об этой прошедшей неделе и о том, что вообще такое поклонение к Кресту, крестоношение и всё, что с этим связано. Правильно ли я понимаю, что всё-таки вторая-третья неделя поста, они уже не такие… ну они строгие тоже, но не такие сугубые, как, например, Первая и Страстная?

И.Фомин

— Да, конечно. В Первую неделю мы входим в Великий пост. В первые два дня, если брать гастрономический план, который нам ближе всего и легче всего…

Т. Ларсен

— Не безразличен.

И.Фомин

— Не безразличен, да, ближе всего и легче всего, то там первые два дня вообще положено голодание, то есть отказ от пищи полностью. То здесь, конечно, уже послабление есть. Правда, пища без масла, но всё равно, она есть пища и это уже как-то немножко тебя утешает и радует.

Т. Ларсен

— Воодушевляет.

И.Фомин

— Да, да, да.

Т. Ларсен

— Вряд ли же, наверное, такой рядовой прихожанин храма, пусть даже он настоящий христианин воцерковленный, уж прямо так строго постится? Без масла, или совсем без еды…

И.Фомин

— Нет, Вы знаете, совершенно разные есть прихожане. Многие постятся очень сурово, очень строго. И когда я говорю, что устав церковный – это серединная линия, то есть, можно усугубить пост, можно облегчить пост, но у каждого по своим возможностям, то это, действительно, не какая-то красивая преамбула, многие очень сурово постятся, выделяют несколько дней на неделе, когда вообще ничего не вкушают, хотя устав предполагает вкушение пищи. То есть, люди совершенно разные есть.

Т. Ларсен

— ну, меня, вот это всегда интересовало, Вы уж простите, что я ушла в такие бытовые вопросы, но я не понимаю, как люди работают при этом тогда? Всё-таки надо же как-то вставать и идти на работу, возить детей, развозить в школы, в сады, на кружки, то есть за рулем ты тоже должен быть, как минимум сосредоточен и внимателен. Если ты ничего не ешь…

И.Фомин

— Я думаю, что у каждого, наверное, разная реакция на то, что ты ешь, или не ешь. Кто-то после еды засыпает, кто-то наоборот приобретает ещё энергию. Наверное, и здесь в общем-то свои есть особенности. Поэтому, у каждого своя мера поста. И здесь каждый должен соизмерять и свои силы, и свои возможности, и силы своих ближних, которые его там будут, или носить, или наоборот, терпеть. Так что давайте, мы каждому дадим возможность самому потрудиться на этом поприще. Хотя, это поприще, как мы постоянно говорим, не самое важное в деле Великого поста.

Т. Ларсен

— Мне тоже хотелось сравнить, мне кажется, ведь Ваши прихожане во многом люди молодые, у вас много студентов в храме и, наверное, им поститься, как раз не в еде, сложнее, чем людям взрослым, зрелым, которые уже в браке состоят. Потому что есть много разных удовольствий, я даже не говорю, про отношения между мальчиками и девочками, дискотеки и кино. Но жизнь студента, она, всё-таки, такая яркая, насыщенная всякими событиями. Там, я не знаю, социальные сети, какие-то концерты, выставки, музеи, да и просто весёлое общение со сверстниками, которые в храм не ходят. Есть такое, что молодёжи сложнее поститься в этом вопросе, чем взрослым людям?

И.Фомин

— Ну, наверное, да. Я думаю, у них больше…

Т. Ларсен

— Энергии больше?

И.Фомин

— Энергии больше и негативных возможностей тоже, наверное, больше всё-таки. Вы уже упомянули социальные сети, что многим более старшего возраста недоступно, наверное, да? Тот же самый интернет, может быть какие-то клубы. Не обязательно уж совсем какие-то плохие и тому подобное. Да, наверняка сложнее. Но от этого, наверное, подвиг только возрастает. Подвиг преодоления себя, подвиг смирения себя. Кто-то отказывается на время поста от сигаретки. Это тоже, знаете, очень красиво, замечательно, прекрасно звучит, но человек решил вот так вот попоститься. Разные бывают виды поста, поверьте мне, совершенно разные.

Т. Ларсен

— Ну, в общем в Facebook (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) не пускаем прихожан во время поста?

И.Фомин

— Ну, это тоже личное решение человека – зайти в Facebook (деятельность организации запрещена в Российской Федерации), в социальные сети и тому подобное. Кто-то отказывается, кто-то попрощался на Прощеное воскресенье, простите меня дорогие мои, увидимся после Пасхи, или там услышимся, спишемся после Пасхи. Ну, тоже своего рода подвиг. Раньше монахи уходили в пустыни, или в затвор на Великий пост, чтобы молчать, но это тоже вид молчальничества, если можно так выразиться, тоже интересно, наверное. Это воспитание внутреннего себя, это воспитание то, которое позволит, отказавшись в малом, быть верным в большом. Потому что, если мы в малом не можем отказаться, то и в большом, естественно, тоже не сможем, наверное, выстоять.

Т. Ларсен

— Facebook (деятельность организации запрещена в Российской Федерации) вообще страшная вещь, на самом деле, потому что я вроде отказалась, пол первых недели я выдержала, а потом, ну как начались всякие информационные события и не удержалась. И надо срочно оттуда выкарабкиваться. Про молчание тоже хорошая тема. Я читала недавно очерки об Оптиной и там про матушку Сепфору одна глава была, где она говорила: «Язык дракон, молчи». И я думаю, да, с моей профессией я вся во власти дракона постоянно.

И.Фомин

— Да, ну как говорят, что первые два года человек учится говорить, а последующие учится молчать.

Т. Ларсен

— Это да. Ну, друзья, мы сегодня здесь говорим только во имя добра и для того, чтобы прояснить для себя какие-то важные вопросы. Потому что всё-таки «Светлый вечер» - это разговорная программа, ток-шоу, но в коей-то веке, всё-таки это словосочетание ток-шоу, оно у меня не вызывает какого-то лимонного скрежета зубами, в случае с радио «Вера». И всё-таки, что такое Крестопоклонная неделя? Почему она Крестопоклонная и чем она отличается от прочих недель поста?

И.Фомин

— Великий пост первоначально был задуман и предложен христианами, как подготовка к таинству крещения новоначальных. Человек, который желал принять крещение, войти в церковь, он проходил долгий период обучения – это могли быть годы. Его научали вере, его научали теоретическим знаниям о Боге, ему рассказывали об этом. Мог пройти очень длительный период.

Т. Ларсен

— Тогда, получается, креститься мог только взрослый человек в сознательном возрасте?

И.Фомин

— Нет, крестились тогда, в общем-то, и дети тоже, но вот это правило, оно было, естественно, для взрослых. А дети, как и сейчас, крестились по вере родителей, которые тоже должны были засвидетельствовать свою веру. У них должны быть тоже, быть крестные, которые свидетельствовали перед церковным обществом, что этот человек принадлежит обществу Христа. И вот для оглашаемых, то есть для тех, кто хотел принять крещение, был установлен этот пост. Причём, постились только они. Люди, которые уже находились в церкви, не держали пост. И есть…

Т. Ларсен

— Даже в Страстную неделю не держали?

И.Фомин

— Только одна была неделя – это Страстная, когда люди держали пост.

Т. Ларсен

— Но они и в храм то почаще ходили, чем мы.

И.Фомин

— В общем да, если почитать святых отцов, того же Василия Великого, то четыре раза в неделю, как минимум, причащались люди. Ну, разные были очень интересные практики. И вот этот пост, естественно был, наверное, первый раз для такого человека очень тяжёлым. И к середине поста, чтобы его немножко ободрить, чтобы ему придать силы, уверенность, что он в общем-то не один, выносился Крест, показывалась ему сила Креста Господня на котором был распят Христос, что он страдал также тяжело и так далее. То есть это была акция такого подбадривания, желающих принять крещение. То есть показать, что Христос также страдал, как в общем-то и ты, наверное, сейчас страдаешь плотью. С этого момента мы можем говорить, что середина поста – Крестопоклонная неделя, выносится Крест и когда христиане все стали поститься вместе с оглашаемыми, ну как-то нехорошо, да? Готовящиеся к крещению постятся, а мы здесь, в общем-то, как-то так от поста воздерживаемся. То вынос Креста Господня также стал и для нас, для людей уже верующих, находящихся в церкви, тем ободрением, наверное, тем понимание, что близ есть Пасха Господня, при дверях, что Господь терпел и нам велел, как говорит народная пословица. Для этого, конечно, и выносится Крест Господень на середину храма, совершается поклонение перед ним.

Т. Ларсен

— Но, получается, что и пост, и все службы Великого поста, они возникли значительно позднее, чем известная нам литургия?

И.Фомин

— Да.

Т. Ларсен

— А вот литургия Василия Великого, которую служат в пост, она, чем отличается от литургии Иоанна Златоуста, которую весь остальной год служат?

И.Фомин

— Ну, формирование литургии – это вообще очень длительный процесс, исторический процесс был. И о завершении формирования этого процесса очень сложно сказать, что во времена, как Василий Великий написал литургию, так она в неизменном виде дошла до нас. Естественно, она трансформировалась, естественно что-то добавлялось, естественно что-то… Допустим, там в VII-IX веке добавились псалмы, которые сейчас поются перед литургией и так далее, о многих вещах мы можем говорить. Различие между литургией Иоанна Златоуста и Василия Великого в молитвах, которые читаются во время евхаристического канона. Других различий, в общем-то нет. Ну а литургия Василия Великого в основном совершается только Великим постом по воскресным дням. Есть ещё два дня в году, когда она совершается – это на день памяти Василия Великого. И ещё два дня – это в сочельник перед Крещением и Крещением Господним.

Т. Ларсен

— Еще только Великим постом служится литургия Преждеосвещенных Даров, или не только в Великий?

И.Фомин

— Да, только Великим постом.

Т. Ларсен

— А это что за вид литургии?

И.Фомин

— Мы по названию же должны понимать, что Преждеосвещенных Даров, то есть они были освещены на литургии в воскресенье, или на ближайшей литургии, которая совершается к этому дню и оставляются Дары на престоле, совершается богослужение. Оно не сильно отличается от обычного великопостного богослужения, и на вечерне совершается причастие всех желающих, кроме детей, которые не могут принять Тело Христово, которые не могут прожевать.

Т. Ларсен

— То есть, а дети, которые уже не младенцы, а которые уже более или менее, сами на ножках ходят…

И.Фомин

— Ну, здесь надо, конечно, смотреть от прихода, но, в основном, конечно, священники допускают детей, которые уже воцерковленные, естественно и принимают частичку, могут уже скушать частичку Святых Даров.

Т. Ларсен

— А вот так вот долго и строго сорок дней, да еще плюс Страстная седмица, постятся только православные христиане? По-моему, такого длинного поста больше ни у кого нет?

И.Фомин

— Больше ни у кого нет, ни у католиков, у протестантов вообще как-то так вольно, больше ни у кого нет.

Т. Ларсен

— А зачем мы такое себе придумали суровое испытание?

И.Фомин

— Ну, я всё-таки думаю, что это не испытание, это, наверное, какое-то воспитание себя, скорее всего. И воспитание, мне кажется, очень хорошее, когда мы пытаемся себя лишить того удобного, вкусного, замечательного, что начинает очень часто довлеть над нами. Если кто-то забывал о своих детях воспитывать, но давал ему всегда денюжку на обед, то на каникулы он может заметить, что если ребёнок каждый день покупал бутылочку Кока-Колы и выпивал её. То на каникулы, когда он лишался этой возможности, оставался дома, он начинает, как алкоголик искать: дайте мне, купите мне и тому подобное. Встречался я с такими детишками, такая зависимость. Здесь уже тело диктует сердцу и разуму, что им делать. Вот чтобы у нас этого не случилось, мы, ну всё-таки, сложно мне сказать, что мы себе придумали такое испытание, да, медными трубами, или какое-то другое шоу, чтобы у нас не произошёл диктат тела, над нашей волей, над нашим сердцем, над нашим, в общем-то, разумом, мы начинаем себя ограничивать в чём-то.

Т. Ларсен

— Это программа «Светлый вечер», сегодня у нас в гостях настоятель храма святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО – протоиерей Игорь Фомин. Говорим о Великом посте и о крестопоклонной неделе в частности. Вы говорили о том, что изначально постились только оглашенные люди, ну, 40 дней, люди, которые готовились к причастию… ой, к крещению, ну и конечно, потом к причастию после этого и в процессе этой подготовки их научали вере. А вот интересно, как этот процесс вообще происходил? Как можно человека вере обучить.

И.Фомин

— Основам веры, скажем более точно.

Т. Ларсен

— Теории?

И.Фомин

— Теории, да. Им рассказывалось о том, как человек может понимать Бога, как он может воспринимать Бога, как мы можем понять Святую Троицу. Может быть, какие-то другие догматы. Что такое церковь, что такое святые и тому подобное. Им ничего не говорилось, допустим, о таинствах церкви – не говорилось о причастии, не говорилось о крещении. Когда он приходил креститься, он не знал вообще, что с ним будет происходить. Это не случайно было, потому что одно дело научить вере, а другое дело церковь – это уже таинственная такая часть, туда приходили люди, теоретически, скажем, подкованные. А таинства – это та часть жизни церкви, когда человек начинает воспринимать благодать. Через таинства ему преподается благодать. И объяснить, как замечательно причащаться – это невозможно. Вообще, что такое причастие, как это происходит, что с тобой происходит в причастие – это можно только уже пережить самому, поэтому об этом ничего не говорилось. Ничего не говорилось о таинстве крещения – это можно пережить только самому. О других каких-либо таинствах тоже ничего не говорилось, потому что это уже внутренний твой уже опыт. То есть такой экзальтации до крещения не было и вот сейчас, когда сталкиваешься с тем, что перед крещением необходимо с кем-то поговорить, всё время задают вопросы о таинствах: «Что такое причастие, а как…»,- и всегда пытаешься как-то говорить: «Подождите, вот вы креститесь и тогда мы с вами об этом поговорим. Вот вы креститесь, вы начнете ходить на исповедь» - «А как происходит прощение, расскажите мне, вот на исповеди, как Господь меня простит, я, - говорит, - этого не могу понять», - это рассказать невозможно, это невозможно показать, это можно только самому пережить, что это такое и насколько это тебе необходимо. На словах это никогда не расскажешь. Вот интересный такой был опыт в древней церкви.

Т. Ларсен

— Кстати, я не раз слышала от современных людей, желающих креститься, такие вот обиды высказывают они: «Что же это такое? Почему это я уже пришёл в храм креститься, разве этого недостаточно? Почему я должен ещё какие-то беседы проводить, какие-то курсы теоретические выслушивать? Почему я должен какие-то книжки читать? Я пришёл – крестите меня!»

И.Фомин

— В церкви, наверное, давайте так… в церкви всегда есть свои какие-то правила. Церковь живет по евангельским законам. Церковь – это богоустановленный такой организм и в нём есть, естественно, своё функционирование внутреннее. И готов ли ты встать в этот организм и точно так же функционировать, как и другие? Если готов, ты должен как бы ознакомиться с теми правилами, которые есть. Одного желания, к сожалению, мало. Нужно ещё, чтобы ты потом не развернулся, не ушёл, не разочаровался, тебя чему-то научить. А может быть тебе этого не надо? Может быть должно пройти какое-то время, чтобы ты потом более осознанно пришёл? Конечно, бывают совершенно разные случаи. Бывает так, что один готовится, ходит занимается, говорит: «Иду креститься, - и говорит своему другу, - пойдем со мной». И вот они вместе идут, один за компанию, другой осознанно, крестятся. Тот, который осознанно, иногда уходит из церкви, иногда остается в церкви, а чаще всего тот, который за компанию, бывает так, что заканчивает семинарию, становится священником и дальше продолжает свой путь. Конечно, жизнь она в церкви совершенно не поддается ни логике, ни чему, но какие-то элементарные правила поведения, мы всё равно должны соблюсти с вами. Поэтому, действительно, когда человек приходит в храм, одного желания, пока что бывает мало. Надо, как бы засвидетельствовать это желание. Да, может быть за одни курсы, мы с вами поговорим о чём-нибудь, совершенно недостаточно. За один час беседы, ну за два. за три часа беседы невозможно научить основам веры. То есть ты потом всю жизнь все равно будешь как бы это наверстывать, но какие-то вводные, я не хочу сказать понятия, но вводные ориентиры по жизни церкви все равно ты получишь и уже сможешь аккуратно идти, не проваливаясь, не возмущаясь, не оглядываясь, не убегая.

Т. Ларсен

— И не обижаясь на то, что тебе непонятно. Я кстати, пока Вы говорили, вспомнила, совсем недавно на одном материнском форуме прочла такое объявление, одна мамочка разместила: «Хотим крестить ребёночка, посоветуйте храм покрасивее, где батюшка симпатичный, добрый». То есть просто до такой степени у меня это вызвало некое недоумение, с одной стороны. С другой стороны не могу осуждать этого человека никак, потому что видимо её тоже никто не научил, что в таинстве крещения главное не то, как на фотографиях будет выглядеть храм, в котором ты крестишь ребёнка. Но ведь действительно, одно дело, когда человека уже там как-то скрипя зубами, но сознательно, хотя так или эдак пришёл сам себя покрестить, да. А другое дело, когда крестят младенца родители и Вы говорите, что раньше надо было, чтобы крёстные свидетельствовали о том, что родители находятся в лоне церкви, принадлежат к сообществу, а тут люди вот так вот к этому относятся. С ними же тоже надо беседу, наверное, какую-то вести?

И.Фомин

— Я думаю, здесь даже другой показатель. Показатель того, что человек совершенно не воцерковленный, или скажем так, он не имеет своего прихода. Если бы он имел свой приход, где бы он жил, куда бы он ходил, исповедовался, допустим, с батюшкой, с которым он советовался, у него бы таких вопросов не стало.

Т. Ларсен

— Тут даже об этом вообще вещи не идёт, просто храм – это такой некий киоск, ларёк, в который надо раз или два в жизни зайти, там повенчаться, покреститься, может быть ещё на чьё-то отпевание сходить. Такое очень общество потребления и церковь здесь тоже стоит на своей какой-то ступеньке, свое место занимает. С такими родителями священник беседует перед крещением младенца?

И.Фомин

— Должен беседовать, обязательно должен беседовать и должны быть обязательно такие курсы при храмах, куда приходят и крёстные и родители. То есть это обязательно.

Т. Ларсен

— Вот казалось бы, в древние времена, смотрите новоначальные, оглашенные какой длинный путь к крещению шли. Потом вроде бы мы все этим путем стали идти, а в итоге пришли к тому, что найдите нам храм покрасивше.

И.Фомин

— Ну что же, да, но больше все же приятно, что найдите батюшку покрасивше – это естественно…

Т. Ларсен

— Подобрее…

И.Фомин

— Покрасивее, подобрее – это, конечно, трагедия, особенно среди, наверное, женщин. Когда открывается какой-то новый храм, или приходит вдруг священник в храм, и она прибегает домой и говорит мужу: «Ты не представляешь, какой у нас появился красивый батюшка. Глаза голубые, волосы русые, голос просто и льётся ручейком». Ну, такой муж, наверное, не пойдёт в храм, а скажет: «Ты что? Ты куда ходишь?», - так что это трагедия бывает иногда.

Т. Ларсен

— Ну, тогда давайте вернёмся в древние времена и всё-таки, хотелось бы понять, как так случилось, что действительно вот этот долгий великий пост стал общим делом. Это на каком-то соборе было решено, или всё-таки просто постепенно вся община втянулась?

И.Фомин

— Это сначала было, естественно, постепенно, а потом это было принято не на, если я не ошибаюсь, не на Вселенском соборе, а на одном из поместных соборов. Было принято правило о посте, которое, в общем-то, сейчас и соблюдается. Соблюдается фиксировано в типиконе, то есть в уставе церкви. Наша Русская православная церковь восприняла этот устав от греческой церкви и очень органично, естественно, он как-то к нам перешел.

Т. Ларсен

— А греки-то так постятся, как мы?

И.Фомин

— Так, как мы у греков постятся монахи, потому что мы восприняли монашеский устав, поэтому, наши миряне постятся так, как греческие монахи. Но я думаю, нам это иногда бывает очень полезно, с нашим таким темпераментом.

Т. Ларсен

— Северным… А если говорить о ношении креста, правда, что первые православные христиане тоже крестиков не носили?

И.Фомин

— Нет, тогда не было крестиков и крестного знамения, как такового, как сейчас тоже не было. То есть жизнь церковная она очень такая подвижная, много, что меняется, много что, в общем-то, добавляется, уходит. И говорить о том, что мы очень статические какие-то, законсервированные… мне кажется, что человек, хоть немножечко, знающий историю об этом даже не посмеет.

Т. Ларсен

— А откуда тогда взялась традиция носить крест?

И.Фомин

— Крест пришёл в общем-то на смену… в Римской империи рабы носили ошейник и на ошейнике было написано имя господина, хозяина. И в подобие этого, многие христиане носили тоже такой как бы опознавательный знак, табличку… рыбку, которая Исхис, которая кратко инициалы Иисуса Христа. Потом эта традиция, она трансформировалась именно в крестное знамение. Когда стало развиваться учение о кресте, о крестном знамении, это примерно IV век, после легализации христианства, сразу одно из первых, что было поднято святыми отцам – это именно учение о кресте. Ну, естественно, догмат воскресения и так далее, но одно – это учение о кресте. И после этого уже мы можем говорить, что знак креста стали многие христиане носить. Но это не было повсеместно, как сейчас. Именно традицию носить повсеместно крест – это уже совершенно позднейшая традиция, о ней можно говорить, начиная с X-XII веков, не раньше.

Т. Ларсен

— А если человек забыл, например, свой крест нательный, или потерял и пришёл в храм на службу без креста на себе, его к причастию допустят?

И.Фомин

— Да, его к причастию просто обязаны допустить, потому что, всё-таки, ношения креста – это видимая такая часть. Мы можем носить крест, но совершенно не быть христианами. В первую очередь, всё-таки, человек должен быть христианином, а не просто, скажем так, стойкой для увешивания себя какими-то иконами и тому подобное.

Т. Ларсен

— А если человек нашёл чужой крестик, очень много ведь суеверий существует вокруг этого… нельзя подбирать чужой крест, нельзя на себя одевать, нужно отдать его в храм, или ещё чего-нибудь такое…

И.Фомин

— Я думаю, что это касается не только креста, но, допустим, иконочки, или еще какой-либо святыни. Я боюсь, что я сейчас в наших радиослушателях разовью чувство гордости, но всё-таки должен об этом сказать. Дело в том, что не каждому человеку Господь доверяет сохранить святыню, если вы нашли какую-либо святыню – крест, или икону, или какую-нибудь другую святыньку, надо обязательно подобрать, возблагодарить Бога, что Господь дал тебе возможность поучаствовать в таком благом деле, как сохранение этой святыни и с благоговением к этому отнестись. Если это крест, это изображение орудия, которым было спасено человечество и ты в том числе. Если это икона, это изображение того святого, который потрудился на ниве Господней и имеет честь быть в Царствии Небесном пред Лицем Божьим и так далее. Это великое дело.

Т. Ларсен

— Ну а что, нельзя же надеть на себя чужой крест и носить?

И.Фомин

— Можно, пожалуйста – это является святыней, которая обеззараживает от всяких демонов абсолютно любого человека.

Т. Ларсен

— Друзья – это программа «Светлый вечер», говорим о кресте, о Крестопоклонной неделе и о посте, продолжим разговор через пару минут.

Т. Ларсен

— Вы слушаете программу «Светлый вечер». В студии Тутта Ларсен и наш гость настоятель храма Святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО – протоиерей Игорь Фомин. Кстати, Вы сказали о кресте, как о святыне, которая символизирует собой спасение человечества от смерти, от греха, но очень многие люди, наоборот говорят: «А как же вы… на нем же погиб ваш Бог Христос – это орудие убийства, а вы его на себе носите, зачем вам это надо?»

И.Фомин

— Да, и такие толки есть, богословские споры даже до сих пор ведутся, и многие христианские конфессии об этом как-то с недоумением говорят. Но, действительно, люди евангельского толка, люди, которые читают Евангелие, люди, которые являются православными, они должны понимать, что Крест Господень – это не просто орудие, на котором был распят Бог. Это орудие, которое впитало в себя кровь Господню, которой мы спасены. И если падение первого человека Адама тоже проходило через древо, то и восстание наше тоже проходит через древо. Крест является очень большим символом. Допустим, когда мы стоим на богослужении, случается вход какой-либо – малый, большой вход, священник с кадилом, с Евангелием входит – на вечерней с кадилом, на литургии с Евангелием входит, встает перед Царскими вратами, которые символизируют вход в Рай и говорит: «Премудрость вонмем», - и или кадилом, или Евангелием начертывает крест над этими Вратами, символизируя тем, что именно через крестоношение, именно с распятием себя со страстьми и похотьми, как говорит апостол Павел, мы можем войти в Царствие Небесное. Крест, это является ещё и иконой, тем изображением самого Христа. То есть, если вы пришли куда-либо в магазин и вдруг Вам понравился крестик, просто две палочки, как говорит Иоанн Лествичник, что соедини две палочки и, говорит, даже освещать не надо –то уже является Крестом Господним. И вы вдруг увидели симпатичный очень крестик и который решили, что очень хочется его иметь, я буду носить – это является иконой Спасителя.

Т. Ларсен

— Даже если не освящён в церкви?

И.Фомин

— Да, это знамение нашего спасения, это знамение сына Божьего, который пришёл спасти мир. Святой равноапостольный Константин увидел на небе символ Бога, то есть Крест Господен, сим победишь было написано, и он действительно победил и завоевал, можно сказать, весь мир через именно Крест Господень. Так что крест не является просто тем орудием, копием, тростью, через которое приходит смерть. Крест – это то орудие, через которое смерть приходит именно грехам и без чего, в общем-то, невозможно победить, наверное, грехи в жизни человека.

Т. Ларсен

— Я когда-то читала воспоминания патриарха Алексия II и он рассказывал о том, что его матушка крестильный его крест у него забрала, сняла с него и повесила на него какой-то другой обычный крестик, а этот крестильный крест хранила до 16 лет и отдала ему только, когда он стал совершеннолетним, чтобы он его не дай Бог не потерял. Я не знаю, почему она это делала и, наверное, у крестильного креста для православного христианина есть какая-то особая ценность, но я решила со своими детьми проделать то же самое, крестики у них забрала и храню крестильные. Потому что свой потеряла очень быстро. В 9 лет меня крестили и тут же этот крестик, даже не помню вообще, как он с меня ушел. Действительно ли именно у крестильного креста какое-то особое значение?

И.Фомин

— Нет, никакого особого значения нет, или повышенного градуса благодати, в общем-то, там не наблюдается совершенно. Господь не мерою дает Духа Святаго, любящим его, но крестильный крестик он всегда как-то дорог тебе. Именно с ним связано твое вхождение в новую такую духовную, совершенно особую жизнь в твой период существования здесь на земле. Действительно была такая традиция, да, в общем-то, и сейчас у многих есть, когда крестильный крестик изымается, а потом уже возвращается в совершеннолетие, мол, ты вырос, ты уже…

Т. Ларсен

— Не потеряешь…

И.Фомин

— Я тоже так же потерял свой крест крестильный, был совершенно простенький, совершенно какой-то такой невзрачненький, но очень такой любимый и дорогой.

Т. Ларсен

— А вообще, если человек теряет крест, ведь тоже на этот счёт существует достаточно много суеверий и домыслов. Но вот правда, в моей жизни, несколько раз были ситуации, когда, например, там, я не знаю, я теряла, или какой-то медальон, иконочку с себя, или у меня разрывалась цепочка и действительно… может быть это, конечно, были совпадения, но как-то это сопровождалось какими-то довольно драматичными событиями в моей жизни. Можно ли христианину вообще воспринимать это, как некое предупреждение, или это всё-таки от лукавого всё?

И.Фомин

— Я считаю, что нет, как предупреждение мы не должны это воспринимать. Как маленькую трагедию, наверное, надо воспринять, но только в том плане, что я стал немножечко неаккуратным, невнимательным, я привык к тому, что это есть, я забываю, наверное, даже просто обратить на него внимание, поцеловать утром и вечером. Ведь есть же такая традиция, когда читаешь вечерние молитвы, на «Да воскреснет Бог», целовать свой, в общем-то, крестик. Но, наверное, как-то я стал более приземлённым, более, скажем так, обыденно к этому относиться. Если это исправится, я думаю, что всё, в общем-то, так и прекратится.

Т. Ларсен

— А почему тогда, или это опять же какие-то досужие домыслы, христианин должен свой крестик обязательно прятать под одежду? И даже я слышала на нашей радиостанции, что до какого-то довольно недавнего времени, чуть ли до XIX века вообще носили кресты поверх одежду только архиереи.

И.Фомин

— Да, только архиереи и цари.

Т. Ларсен

— И цари, да, все, даже священники должны были крест прятать под одеждой, почему?

И.Фомин

— Ну здесь есть несколько объяснений. Первое объяснение, что это святыня, которая должна быть как можно ближе к телу. А второе объяснение, которое мне больше нравится, на самом деле, да, я в общем-то христианин, но я не выпячиваю своё христианство так именно показно, я выпячиваю своё христианство делами. Показно я могу, скажем так, опозорить того, кто был распят на этом кресте, то есть мои дела, они должны соответствовать моим поступкам. То есть здесь какая-то скромность должна присутствовать в этом плане.

Т. Ларсен

— О скромности и о показном, совсем недавно на одном портале… сейчас вообще очень красивые разные появились такие варианты православных украшений. И существует несколько брендов, которые делают очень красивые, не только кресты, но и образки, потрясающей красоты цепи, кольца с молитвами. И недавно я обнаружила, уже просто вот, ну не знаю, мне кажется, все православные девушки должны от этого вообще умереть от восторга, а ля вот эти браслетики с разными бусинами, которые надо набирать, там вот такие вот православные бусины с молитвой, с образом святого, с крестом, ещё там с чем-то… и с одной стороны, казалось бы классно, если носишь украшения, то пусть это будет что-то такое, действительно значимое. С другой стороны, а как же то самое благоговение, та самая не показуха, да? Как, если мы носим кольцо, на котором молитва, и крест, и ещё там камень какой-нибудь драгоценный. Или вот я видела, например, крест с образом святого Валерия. Вот у меня муж Валерий, думаю, не подарить ли ему на 40 Севастийских мучеников, потому думаю, нет, не подарю, наверное, не стоит. Как вот тут православному христианину между своим желанием красивенькое носить и всё-таки благоговением баланс найти?

И.Фомин

— Да, вот это очень сложно, конечно. Если твоё сердце этим занято, если всё-таки ты как-то на это западаешь, то, наверное, лучше сменить на алюминиевый, или серебряный простой какой-то крестик…

Т. Ларсен

— Отойти, в общем?

И.Фомин

— Отойти, да. Если всё-таки это тебя не волнует и не касается, то, тогда, наверное, можно этим воспользоваться. Любоваться этим как ворона лучше не надо, блестящим и красивым. «Где будет сокровище ваше, там будет и сердце ваше», - если всё-таки в этом мы храним своё сокровище – в браслетике, в крестике, в машине, в квартире, в даче, в отдыхе и тому подобное, то надо, в общем-то, очень серьёзно задуматься, куда ты движешься то? Туда, или не туда? Где находится твоё счастье? Может быть, ты зашёл уже на помойку, надо выбираться скорее оттуда. Так что лучше тогда это снять.

Т. Ларсен

— А кто-нибудь возразит Вам, а как же тогда архиереи носят какие богатые кресты - красивые, разукрашенные тоже, или в каменьях, или панагии – это же настоящие произведения искусства, их же в музеях можно выставлять.

И.Фомин

— Ну, в общем-то, и выставляют в музеях, мы очень часто это видим в музеях. Конечно, изначально так не было, мы это с вами можем понимать. И многие даже на пост сменяют на простенькие деревянненькие и крестики, и те же самые панагии, может быть даже какие-то каменные такие, я тоже такое видел, очень интересно оригинально это было. Опять же, если это все довлеет над тобой, тогда лучше бежать. Но здесь должно быть какое-то духовное разумение, должна быть какая-то скромность во всем. Если мы одеваем одежды шикарные на богослужение, то в повседневной жизни мы всё-таки ходим в черных одеждах таких, в рясах. В богослужении – это не мы, в богослужении всё-таки, это приличествует тому статусу и положению, на которое Господь возводит священника не по его заслугам, не по его какой-то доброте, не по его каким-то делам, а по выбору прихожан. Вообще должность священника, она выборная на самом деле, ну как раньше была. Но это отдельная тема, о ней отдельно надо говорить. Поэтому скромность все-таки должна присутствовать. Я с Вами абсолютно здесь согласен и надо смотреть на это, конечно.

Т. Ларсен

— Вы говорили о том, что жизнь церкви, равно как церковный канон типикон – это не какая-то такая окаменелость неизменная, она действительно подвижная, гибкая, дышащая и видоизменяющаяся. А есть сегодня какие-то изменения, которые могут быть внесены в богослужение? То есть можем ли мы говорить о том, что в XXI веке какие-нибудь службы Великого поста, вдруг, не знаю, обрастут новыми молитвами, или какими-то новыми формами?

И.Фомин

— Ну, самое понятное для нас изменение, допустим, совершенно недавно, год тому назад, или может быть чуть меньше, ввёл патриарх Кирилл, когда на каждой литургии мы добавляем молитву об Украине. То есть, есть такие изменения, мы молимся о её мире, о её благополучии Украины. Пожалуйста, есть такое изменение. Какие-то другие виды богослужений – да. Если раньше священник мог освятить дом, колесницу, то теперь самолет может освятить, вот есть молитва на освящение.

Т. Ларсен

— Всё равно колесницей называют крылатой.

И.Фомин

— Самолёт? Я честно говоря не помню, как называют…

Т. Ларсен

— Сию лодию воздушную…

И.Фомин

— Лодию воздушную, да. Тоже, пожалуйста, вот дополнительный чин. Если раньше не было такого, чтобы священник мог говорить о молебне перед хирургической операцией, то сейчас, пожалуйста, есть такой, в общем-то, молебен, очень интересный, проникновенный.

Т. Ларсен

— Святителю Луке?

И.Фомин

— Нет, там ко Господу, в общем-то, об утверждении руки оперирующего, очень интересные есть такие молебны. То есть церковь живет, и она отзывается на те нужды, на те, может быть, какие-то нововведения, которые в нашей жизни, в общем-то, есть, если, естественно, они положительные и нравственные. Я думаю, что так.

Т. Ларсен

— Продолжаем разговор с нашим гостем – протоиереем Игорем Фоминым. Это «Светлый вечер», в студии Тутта Ларсен. Если вернуться к Крестопоклонной неделе. Все службы в течение недели, они не отличаются от служб Великого поста, или мы всё-таки как-то к этому воскресному дню, к выносу Креста готовимся?

И.Фомин

— Нет, они никак не отличаются, они такие же проникновенные, очень содержательные службы. Стихиры, которые поются, настолько, в общем-то, бьют не в бровь, а в глаз, что иногда диву даешься. Вводятся какие-то новые чтения из Священного Писания обязательно. А сами изменения, они тоже очень незначительны и на богослужении выноса Креста, когда мы совершаем поклонение Кресты и Полиелейную службу ,то есть то, что происходит в центре храма, когда открывают Царские Врата, читается Евангелие, всё это совершается в алтаре, происходит вынос Креста, когда священник, или архиерей выносит крест из алтаря на середину храма. Всеобщее поклонение совершается. И вот такие незначительные изменения, они в течение последующей недели после выноса Креста мы замечаем на богослужении. Чего-то глобального мы не видим, но глобальное мы должны как-то внутри себя увидеть. Мы должны понимать, что пост движется уже к концу…

Т. Ларсен

— Уже за половину перевалил…

И.Фомин

— Уже за половину перевалил, а ты успел ли в общем-то почиститься?

Т. Ларсен

— Понять, что он уже идёт.

И.Фомин

— Понять, что произошло.

Т. Ларсен

— Да, это хороший вопрос. Кстати, я как девушка непраздная по благословению своего духовника не совсем… ну совсем не пощусь, практически в еде и надо сказать, что гораздо сложнее во всем остальном оказывается. Казалось бы, да, мы говорим о том, что пост в пище – это вообще самое неважное, что есть во время Великого поста. Но, тем не менее, если ты не воздерживаешься в пище, как-то всё остальное тоже расползается.

И.Фомин

— Ну, в общем-то, да, но я думаю, что в Вашем случае не надо только на пишу, в общем-то, грешить. Всё-таки состояние не праздное, оно особое, наверное, для женщины и здесь больше всё-таки надо помышлять не о себе, а о будущем человечке, который должен появиться и так далее. Это всё-таки, жертвенный, мне кажется, такой подвиг.

Т. Ларсен

— Мне тоже так это нравятся, когда говорят: «Женщина чадородием спасается», - сразу чувствуешь себя при деле и на месте. Не зря всё-таки беременных женщин непраздными называют, действительно, в этом глубокий смысл.

И.Фомин

— Мужчины вообще всё время праздные, так что…

Т. Ларсен

— Возвращаясь к теме Креста и к поклонению Кресту, почему православные крестятся справа налево, а католики слева направо?

И.Фомин

— Это давнишнее такое расхождение произошло, и католическая церковь принимает как бы благословение со стороны. То есть, если мы с вами кого-то перекрестим, то мы увидим, что мы крестим именно… если на себя наложить, как католики.

Т. Ларсен

— В зеркальном.

И.Фомин

— В зеркальном, да, это такая давнишняя традиция, которая трансформировалась. Я не считаю, что это существенное и важное различие у нас с католиками. У нас точно такое же различие со старообрядцами, ну это тоже не такое существенное и важное различие. Хотя, все должно быть, конечно, в единообразии. Именно от единообразия получается какое-то благообразие, если так можно выразиться. Древние христиане, как Иоанн Златоуст говорит: «Возьми большой палец и начертай на лбу крест», - они так исповедовали свою веру. Что такое крестное знамение? Крестное знамение – это исповедование своей веры, это свидетельство того, что ты готов принять всё то, что принял твой божественный учитель и спаситель – Христос. Чашу, которую Он пил, мы будем пить, как Он сказал, и крещением, каким Он крестился, мы будем креститься. После этого уже будет только решение, где мы окажемся со Христом, или вне Христа, как мы это пройдем. То есть крестное знамение – это свидетельство исповедования нашей веры с вами, нашей готовности.

Т. Ларсен

— Кстати, для меня было совершенно поразительным, я в журнале «Фома» читала заметку о христианах, которые живут на Ближнем Востоке, сейчас уже не помню, то ли это были сирийские христиане, то ли копты, они делают татуировку на правой руке, между большим и указательным пальцем на тыльной стороне ладони, вытатуировывают крест. Таким образом, исповедуют свою веру и как-то определяются, потому что очень много мусульман и они вот так определяют себя, как в различии с ними, как христиан. Хотя татуировки вроде бы это грех с точки зрения нашей концепции.

И.Фомин

— В общем-то, да, нельзя, в Священном писании сказано, нельзя украшать своё тело чем-то дополнительным таким изображением. У эфиопов, христиан эфиопов, которые являются монофизитами, они на лбу вытатуировывают в общем-то крест и иногда в каких-либо поездках, нам как-то довелось поклониться плащанице Спасителя в Турине, её выставляли, мы целым приходом ездили, христиане были со всего мира и среди… были эфиопы, которые все были вытатуированы в крестах, причём это и пожилые женщины и видно было, что они это подновляют регулярно, то есть… а может быть это были только-только обращённые в христианство люди. У каждого своё какое-то свидетельство, своё.

Т. Ларсен

— Интересно, когда говорится о Ближнем Востоке, действительно, как различать. Если ты приезжаешь, например, к каким-то именно христианским святыням там и ищешь гида, то ты можешь только такого выбрать себе человека водителем, гидом с крестом. Потому что в эти зоны поклонения христианским святыням, например, люди, которые исповедуют другие религии, живущие в этом месте, например, магометане, они туда никак не доберутся. Поэтому… их туда не пускают, им туда вход запрещен. Поэтому, нашёл если себе гида с крестом, вытатуированным на ладони, то ты на правильном пути – паломничество твоё состоится. Вообще конечно, вокруг креста действительно, как ни вокруг вообще, наверное, ни одной святыни в православной церкви, существует гигантское количество предрассудков, каких-то суеверий о которых мы уже не раз говорили. Я сейчас вспомнила, как одна взрослая женщина, такая уже бабушка, такая типичная храмовая бабушка, которая там живет в этом храме – днюет и ночует, как-то ко мне подошла и сказала: «Неправильно ты внученька крест кладёшь. Ты кланяться начинаешь ещё до того, как ты крест закончила на себя накладывать. Ты ж его таким образом режешь», - то есть надо сначала крест нанести на себя, а потом поклониться, а иначе гармония нарушается.

И.Фомин

— Ну что здесь можно сказать, здесь всё, наверное, должно быть как-то эстетично и красиво, наверное, вовремя надо перекреститься, вовремя надо поклониться, да, но режешь, ломаешь, чего только не говорят. Я не думаю, что мы режем и ломаем, но когда торопимся мы, конечно, смешно, немножко выглядим. Лучше поменьше покреститься, но как-то более благоговейно, а может быть и нет. Ну вот Вы знаете, каждый, я думаю, должен сам, как-то определить это. Конечно, когда подходят и начинают что-то правой рукой около средней пуговицы своей махать, а потом понимаешь, что это он оказывается так перекрестился, да, не донеся даже…

Т. Ларсен

— До лба…

И.Фомин

— До какого лба, до подбородка даже, в общем, до шеи не донеся, ну, это немножечко смешно, такое впечатление, что человек украдкой как-то крестится. Чего бояться? Крест – это исповедание, ты его либо клади, либо не клади. Или крестись, или уже не крестись. Поэтому, здесь надо просто определиться.

Т. Ларсен

— А вот вопрос непраздный тоже с детьми. Очень многие мои знакомые мамы, хоть детей и крестят и даже совсем в младенческом возрасте, в те же сорок дней, а крестик не надевают на них, чтобы дитятко никак не удавилось, и не дай Бог, там его не проглотило. Я честно говоря не знаю ни одного случая, чтобы ребенок крестом как-то себе повредил и мои дети с первых дней, я не знаю, Марфу мы крестили на восьмой день и с крестиком всю жизнь.

И.Фомин

— Это правильно, что на восьмой день, да. Это правильно.

Т. Ларсен

— Да, почему? Почему не на сороковой?

И.Фомин

— Именно на восьмой, так в общем-то постановлено церковью, что на восьмой день священник приходит домой и совершает крещение – это написано прямо в требнике у священника. То есть…

Т. Ларсен

— А почему же тогда на большинстве своем приходится ждать сорока дней, чтобы в храме?

И.Фомин

— Ну это уже, наверное, какое-то своё видение всего происходящего. Дело в том, что на сороковой день приносят в храм, воцерковляют и первое причастие. Ну, наверное, чтобы совместить всё в одном флаконе сразу, или одним пакетом услуг – покрестить, воцерковить и причастить сразу, но вообще было бы правильно, если бы священник приходил домой, крестил бы, а потом уже мама с ребёнком на сороковой день приходила в храм, воцерковляла и причащалась бы.

Т. Ларсен

— Да, ну и вот, а с крестиком то как быть? Мы своим повесили, и прямо свидетельствую, ни разу в жизни не было никакого соблазна ни сгрызть его, ни удавиться, ничего такого.

И.Фомин

— У меня тоже никогда моей священнической практике не было таких случаев, когда что либо такое страшное вдруг произошло с крестиком – зацепился, или ещё что-то такое. Никогда такого, в общем-то, не было, не грызли, ничего. Мне кажется, это какие-то излишние предрассудки, или излишняя осторожность родителей, которая не имеет под собой никакого основания.

Т. Ларсен

— Расскажите, пожалуйста, как с Вашей точки зрения, ребёнку объяснить значение креста, который он носит и, ну не знаю, хотя бы научить его вот так креститься правильно без суеты – не в районе пупа?

И.Фомин

— Ну, ребёнок долго учится креститься на самом деле маленький, это всегда очень так весело со стороны смотреть…

Т. Ларсен

— Трогательно.

И.Фомин

— Трогательно, да, он прибежал на кухню, схватил какую-то баранку правой рукой…

Т. Ларсен

— И баранкой же перекрестился?

И.Фомин

— Баранкой перекрестился, или левой рукой попытался перекреститься, ничего не получилось, потом когда всё-таки упорные родители очень серьёзно научили его креститься, он после этого пытается научить кошку креститься, или какого-то своего любимого хомячка – это всегда очень трогательно смотреть, но я считаю, нельзя запрещать ребёнку, или как-то его одергивать, что ты неправильно крестишься, или ещё что-то такое. Это всё должно гармонично быть, ничего страшного нет, что он коснулся только до лба, а потом до какого-нибудь своего плечика, вот две точки перекрестил, скажем так, и все, и не троеперстием, а может быть там двумя пальчиками. Да, поправить аккуратненько, вежливо, в общем-то вполне можно. Как объяснить крестик? Вы знаете, никогда не возникает вопросов: «А зачем мы носим крест?»

Т. Ларсен

— У детей не возникает?

И.Фомин

— Не возникает, не знаю почему, может быть те, кто с детства носят крест, они как-то гармонично в это входят, потом просто узнают, даже там в детском саду: «А у тебя что, нет крестика?», - у меня дочка так пришла из детского сада, так с удивлением говорит: «Пап, ты знаешь, оказывается, не у всех есть крестики», - я говорю: «Ну, потому что не все христиане, не все верят в Бога», - она: «А, да». И всё и больше вопросов не возникало. То есть, если ты христианин - ты носишь крестик. Если ты девочка – ты ходишь в платьице. Если ты мальчик – ты ходишь в штанишках и так далее.

Т. Ларсен

— Какая неделя следует за Крестопоклонной?

И.Фомин

— Опять она уже такая более ослабленная, так что Крестопоклонная выделяется… хотя в уставе она как-то не выделяется, но вот именно в благочестивых семьях, или у тех людей, которые не весь пост соблюдают и через это очень переживают, что не весь пост соблюдают, обязательно соблюдают Первую седмицу, Последнюю седмицу, ну и еще берут Крестопоклонную. То в общем-то следующая седмица Четвертая и Пятая, они в общем такие… Пятая седмица она в общем-то такая более или менее уже спокойная седмица. Правда на ней есть особенность, на этой Пятой седмице будет чтение великого канона Андрея Критского…

Т. Ларсен

— Весь целиком в один день.

И.Фомин

— Да, в один день, так называемое Мариино стояние.

Т. Ларсен

— У меня ни разу не случилось оказаться на этом стоянии, сколько это получается длится?

И.Фомин

— Это примерно часа четыре.

Т. Ларсен

— Это же тоже такой подвиг, вообще.

И.Фомин

— Да, подвиг. Но сам канон настолько замечательный, настолько красивый и если человек заранее заботится, что возьмет с собой книжечку и будет следить, я не думаю, что он, в общем-то, будет посматривать на часы. Я думаю, что он будет заглядывать больше к себе в душу.

Т. Ларсен

— А Мариино стояние – это память о Марии Египетской?

И.Фомин

— Да, память Марии Египетской. Читается житие Марии Египетской и служба очень такая действительно длинная, трогательная и очень такая красивая.

Т. Ларсен

— Она происходит в четверг, по-моему, да?

И.Фомин

— Сама служба в четверг, но так как у нас утреня служится вечером, то Мариино стояние – это в среду вечером Пятой седмицы.

Т. Ларсен

— Ну в общем я для себя поняла очень важную вещь сегодня из нашего с Вами разговора о том, что крестоношение – это немножечко другое, чем просто надеть на себя крестик и в нём ходить.

И.Фомин

— Да, совершенно правильно. Крестоношение – это любовь, это единение с Богом, это желание быть похожим на Него. И крестоношение на самом деле, настоящее крестоношение, оно всегда, естественно, сопряжено с трудностями, с какими-то лишениями, но всегда это радость. Это, Вы знаете, это такая радость, которая не понятна другим людям, но понятна очень тебе. Почему ты в своих жизненных обстоятельствах ещё не унываешь, не покончил жизнь самоубийством и так далее. Оказывается крестоношение – это то, когда крест несёшь не только ты, но его поддерживает Христос.

Т. Ларсен

— Радости вам всем, спасибо огромное! У нас в гостях был протоиерей Игорь Фомин – настоятель храма Святого благоверного князя Александра Невского при МГИМО. Середина поста позади, продержимся и дальше.

И.Фомин

— Да, впереди у нас Пасха, ну а Крест Христов пусть будет тем мерилом нашей с вами праведности о которой говорит, в общем-то, апостол Павел. До свидания!

Т. Ларсен

— Всего доброго!