— Благословен еси, Господи!

— Отец Христофор, пора ехать. Лошади уж готовы. А вы... ей-Богу.

— Сейчас. Сейчас. Кафизмы почитать надо. Не читал ещё нынче.

— На горах станут воды — дивны дела Твои, Господи! Посреди гор пройдут воды — дивны дела Твои, Господи! Вся премудростью сотворил еси. Слава Тебе, Господи, сотворившему вся.

Сто третий псалом о сотворении мира читает посреди бескрайних степных просторов священник, отец Христофор — герой картины Сергея Бондарчука «Степь». Знаменитый советский режиссёр снял её в 1977 году — уже после таких своих шедевров, как «Война и мир» и «Они сражались за Родину». Однако далеко не всем любителям кино даже сегодня знакома эта работа Бондарчука. Между тем, лента «Степь» — ничуть не менее яркая и мощная, чем самые известные картины режиссёра. Она стала экранизацией одноимённой повести Антона Павловича Чехова. Бондарчук признавался, что это его любимое литературное произведение, и он давно мечтал снять по нему фильм. Однако то ли лента получилась слишком уж не в духе социалистической эпохи, то ли её духовная глубина и философичность не открылись в полной мере советским кинокритикам, но в те годы в прессе о ней писали немного. Хотя искусствовед Сергей Юткевич уже тогда сумел оценить фильм по достоинству. «Это нечто чудесное. Редкий случай. Восхищает и удивляет», — так эмоционально описал он свои впечатления о картине. С его словами невозможно не согласиться. С первых кадров фильм захватывает и увлекает за собой — в степь, уходящую за горизонт, где шумит ковыль, ветер колышет верхушки редких деревьев, где земля и небо, кажется, сходятся воедино. Очень быстро понимаешь, что неспроста практически в самом начале фильма звучит псалом, воспевающий премудрость Бога, создавшего этот мир во всей его красоте.

Однако я до сих пор ничего не сказал о сюжете картины. Впрочем, его, пожалуй, можно уложить всего в нескольких словах. Ранним утром из одного уездного города выехала запряжённая лошадьми коляска. В ней сидели отец Христофор, купец Иван Иванович Кузьмичёв и его племянник — девятилетний Егорушка. Мальчика везут в гимназию. Вот он всё дальше и дальше от родного дома. Вокруг — только степь. И люди, которые идут по этой степи — каждый, ведомый своею судьбой. Егорушка смотрит вокруг во все глаза. И его глазами видим окружающее мы, зрители. Фильм соткан из случайных встреч, разговоров, впечатлений, звуков и пейзажей. Плавное притчевое повествование буквально завораживает. Картина Сергея Бондарчука «Степь» — созерцательная, настраивающая на размышления о том, в какой удивительной гармонии между природой и человеком создан этот мир. И одновременно картина о русской душе — о противоречиях, которые порой её терзают, о её способности раскаиваться и прощать. Это особенно ярко демонстрируют такие персонажи картины, как Дымов — молодой парень, от безделья бродящий по степи и Емельян — бывший церковный певчий, который однажды простудился, потерял голос, и теперь он — простой нищий бродяга. Дымов постоянно и безо всякого повода обижает Емельяна. В одном из эпизодов этот конфликт обозначается особенно остро:

— Певчим был, так уж он думает, барин! Много вас, таких певчих, по большому шляху милостыню просит!

— Да ты чего пристал?

— Ну что ты бранишься попусту! Да оставь ты его в покое!

— Скучно мне. Скучно мне, Господи. А ты... не обижайся, Емеля...

Человек признаёт, что он зол на весь мир от душевной своей пустоты, находит силы попросить прощения за своё злословие. Такие вот уроки жизни преподаёт маленькому Егорушке степь. В ленте Сергея Бондарчука она — целый мир с теплящимися в темноте окнами постоялых дворов, пыльными дорогами, уходящими за горизонт, тлеющими углями костров. И надо всем этим — небо. То наполненное полуденным зноем, то подёрнутое грозовыми тучами, то раскинувшееся над путниками мириадами мерцающих звёзд. Не раз повторится в фильме излюбленный художественный приём режиссёра, который он использовал во многих своих картинах: от земли камера медленно поднимается вверх, пока не останется ничего, кроме бездонного неба. И это — напоминание о том, куда на самом деле держит путь каждый человек, странствуя по земле, и где однажды все мы встретимся.