Поделиться
Иоанн III... тщательно соблюдал … по отношению к Новгороду … мир, заключенный его отцом.
В вольном городе, как всегда раздираемом раздорами различных партий, к этому времени... образовалась сильная партия, решившая поддаться Казимиру... Во главе ее стояла вдова умершего посадника Марфа Борецкая...
Явно враждебное к Москве настроение не замедлило сказаться: скоро в Новгороде начались оскорбления великокняжеских людей и нападения на Московские владения. Иоанн III... кротко послал им сказать: «Люди Новгородские, исправьтесь, помните, что Новгород — отчина великого князя; Не творите лиха, живите по старине!»
На это Новгородцы оскорбили великокняжеских послов на вече и послали ему такое дерзкое слово в ответ: «Новгород не отчина великого князя. Новгород сам себе Господин».
…
Московские бояре заметили великому князю, что Новгород оскорбляет его достоинство. Но он хладнокровно отвечал им: «Волны бьют о камни и ничего камням не сделают, а сами рассыпаются пеною, как бы в посмеяние. Так будет и с этими людьми Новгородскими».
...В 1670 году, умер глубокочтимый Иоанном Новгородский владыка Святой Иона, … на его место был выбран Феофил, человек слабой воли и без связей в Москве, а к Новгородцам прибыл из Киева на княжение, по их приглашению, Михаил Олелькович, внук Ольгерда, — человек Православный, но подручник и сторонник Казимира. В это же время, партия Марфы Борецкой стала настойчиво требовать заключения договора с Литвою о переходе Новгорода под ее власть. В городе по этому поводу начались оживленные сходки.
Узнав о переговорах с Казимиром, Иоанн Васильевич опять послал кроткое увещание Новгороду. Московские послы были отправлены назад с бесчестием. Иоанн и после этого не разгневался, и еще раз послал в Новгород своего посла Феодора Топоркова ... Но ничего не помогло. Многочисленное посольство из знатных Новгородцев отправилось в Литву и заключило с Казимиром договор о переходе Новгорода под его руку, причем он обещал сохранить его вольности и не трогать Православия…
Этот договор … был … смертным приговором Новгороду. Узнав про него, великий князь Московский решил, наконец, обнажить свой меч на изменников Русской Земли.
На радио «Вера» вы слушаете книгу Александра Дмитриевича НечволОдова «Сказания о Русской земле».
В мае 1471 года Иоанн созвал на думу братьев своих, митрополита, архиепископов, бояр и воевод и, объявив, что решил идти на Новгород — за его измену, предложил вопрос, выступать ли немедленно или ждать зимы, пока замерзнут болота и реки Новгородской Земли. Решили выступить немедленно. Сам великий князь шел с главной ратью на Новгород, а воевода Образцов — должен был идти завоевывать Двинскую область. В Москве был оставлен сын великого князя Иван Молодой. В Псков же и Тверь было послано предложение присоединить свои войска к великокняжеским.
Поход этот пользовался общим сочувствием.
Скоро великокняжеские войска вступили с разных сторон на Новгородскую Землю и стали страшно ее опустошать; к ним не замедлили присоединиться полки Псковские и Тверские, а Новгородцы, между тем, остались без князя и без помощи; Михаил Олелькович — поспешил от них уехать в Киев, ограбив по дороге Старую Руссу: король же Казимир не трогался с места и не послал им ни одного человека; тогда Новгородцы обратились за поддержкой к Ливонским Немцам… В это время головные Московские полки, под начальством князя Даниила Холмского, сожгли Руссу и побили две передовые Новгородские рати…
Новгородские приверженцы Литвы стали наспех собирать собственное войско; они силою выгнали в поход плотников, гончаров и других ремесленников, которые от роду и на лошадь не садились. Кто не хотел идти, тех грабили, били и бросали в Волхов. Таким образом набралось до 40.000 человек; войско это было вверено посаднику Димитрию Борецкому — сыну старухи Марфы. Оно двинулось по левому берегу Шелони, рассчитывая нанести отдельное поражение Псковичам, шедшим с Запада. Но великий князь предвидел это движение Новгородцев и своевременно направил князя Даниила Холмского по правому берегу реки на соединение со Псковичами.
Завидя новгородские полки, шедшие по левому берегу … Московские воеводы, несмотря на то, что у них было всего лишь немного больше четырех тысяч человек, решили вступить в бой… Новгородцы потерпели страшное поражение: 12,000 человек пало на месте, а 17,000 было взято в плен, в том числе и Димитрий Борецкий с двумя воеводами. Вместе с тем, в обозе была найдена и изменническая договорная грамота с Казимиром.
Великий князь получил известие о Шелонской победе в Яжелбицах, в 120 верстах от Новгорода, откуда он перешел к Руссе, уверенный, что сюда не замедлят явиться Новгородские послы с просьбой о мире. Но к своему удивлению он узнал, что Новгород волнуется по-прежнему, и что Литовская сторона, несмотря на все неудачи, держит верх. Тогда Иоанн, возмущенный без сомнения договорной грамотой с Казимиром, приказал казнить Димитиря Борецкого с тремя знатными пленниками. «Вы за короля задаваться хотели» — сказал он им.
Скоро Новгородцы увидели, что дальше сопротивляться им будет немыслимо; власть в городе перешла к Московским сторонникам и владыка Феофил был послан с челобитьем. Иоанн милостиво даровал мир по всей старине, взяв лишь за проступку 15.500 рублей деньгами, причем в своем договоре жители вольного города обязывались ни под каким видом не отдаваться Литве...
Одновременно с поражением на Шелони, Новгородцы были наголову разбиты и в Двинской Земле Московским воеводой Образцовым, хотя он имел только 4.000 человек против 12.000. Однако, несмотря на эту победу, Иоанн и здесь заключил мир по старине: отдал Новгороду его Заволоцкие владения, потребовав лишь возвращения всех прежних захватов, сделанных там в Московских владениях, преимущественно во время Шемякиной смуты.
