Поделиться
Однажды в знаменитом итальянском театре «Ла Скала» давали оперу «Лукреция Борджиа». Завсегдатаи лож и партера бурно обсуждали певца, исполняющего партию баса — мужчину приятной наружности, певшего, кстати, весьма недурно. «Кто это? Раньше мы его здесь не видели!», — перешёптывались зрители. Когда занавес опустился, таинственного баса представили публике — это был русский купец, промышленник и большой любитель оперы Савва Иванович Мамонтов.
В Милан он попал по воле случая — заболел, и доктора настоятельно порекомендовали временно сменить климат на более мягкий. Италия, по их мнению, подходила идеально, и Савва Иванович в душе возликовал: это же колыбель мировой оперы, а оперу Мамонтов любил всем сердцем с самых юных лет. В Милане он познакомился с артистами «Ла Скала» и несколько раз выступил на сцене легендарного театра.
Торговлей в юности Савва интересовался мало — к большому недовольству своего отца Ивана Фёдоровича Мамонтова, тобольского купца, занимавшегося некогда продажей вина, а после переключившегося на куда более прибыльное железнодорожное и нефтяное дело. Отец хотел видеть в сыне достойного наследника семейных капиталов, а Савва увлекался театром и оперой, с головой уходил в чтение современной литературы и участвовал в постановках пьес.
Через несколько лет после переезда семьи в Москву, Иван Фёдорович скоропостижно умер. В сложных обстоятельствах, Савва неожиданно проявил себя как настоящий деловой человек. Он взял дела семьи в свои руки, и на практике обучился стратегии бизнеса, который, на удивление, начал вызывать в нём неподдельный интерес. Вскоре о Савве Мамонтове стали говорить не иначе, как о крупном железнодорожном магнате. На этом фоне любовь к искусству у него отнюдь не угасла. Наоборот, Савва Иванович получил возможность воплощать свои творческие идеи в жизнь.
В тысяча восемьсот восемьдесят пятом году он открыл первую в России Частную оперу — театр, в котором, по задумке Мамонтова, должны были соединиться три искусства: музыка, драма и живопись. В качестве костюмеров и декораторов он привлек самых известных художников — Нестерова, Поленова, Сурикова, Васнецова, Левитана. На сцене Русской Частной оперы Мамонтова с огромным успехом исполняли Рахманинова, Мусоргского, Римского-Корсакова. Там пели Шаляпин, Салина и Любатович. Частная Опера Мамонтова пользовалась у зрителей огромной популярностью.
Нечто подобное создал Савва Иванович и в своём имении Абрамцево. Вместе с супругой Елизаветой Григорьевной они превратили его в настоящую территорию искусств. Абрамцево стало вторым домом для многих художников, артистов и литераторов. Здесь они могли спокойно творить, не думая о хлебе насущном. Репин, Врубель, Антокольский, Поленов были в числе завсегдатаев Абрамцева.
Заботились Мамонтовы и о нуждающихся. На территории Абрамцева они открыли бесплатную лечебницу для крестьян; построили и освятили церковь во имя Спаса Нерукотворного. Немало жертвовали благотворительным организациям — известны вклады Мамонтовых в развитие Мещанского детского приюта и существовавшей при нём учебно-ремесленной мастерской.
Однако, воистину, неисповедимы пути Господни: в начале тысяча восемьсот девяностых годов бизнес Саввы Ивановича постиг полнейший крах. Немалую роль сыграл в этом набирающий обороты мировой финансовый кризис. Разорение успешного предпринимателя и главного мецената России того времени стало для общественности настоящим шоком. Всё имущество Саввы Ивановича было описано и пошло с молотка за долги.
Сам же Мамонтов принял случившееся с ним как волю Божью, и до конца жизни больше не пытался сколотить новый капитал. Скончался Савва Иванович в возрасте семидесяти семи лет, и был похоронен в Абрамцеве, которое по сей день так любят художники и поэты, и которое стало живым воплощением его юношеских мечтаний.
«Пока другие коллекционировали искусство, Мамонтов двигал его в массы», — сказал после смерти великого мецената его друг, Яков Тученхольд. Современники называли Савву Мамонтова творцом художественной среды. Именно таким он и остался в памяти поколений.
